Текст книги "Психические игры психопатов и нарциссов (СИ)"

Автор книги: Джонни Псих

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Красавица Леночка: Психические игры психопатов и нарциссов

Дорогой читатель! Это продолжение моей истории об удивительном человеке – жестоком, бессердечном монстре в обличье очаровательной девушки по имени Леночка. Предыдущие части были озаглавлены «Красавица Леночка и другие психопаты», «Красавица Леночка: Психопаты не унимаются», «Красавица Леночка: Обаяние Зла» и «Красавица Леночка: Психолухи. Индустрия обмана (интерлюдия)». Центральная тема всей серии – рассказ о закономерностях поведения и внутреннем мире людей, подобных героине. Перед читателем детально раскрывается анатомия манипуляций и других используемых ими приёмов давления на психику других ради достижения своих эгоистических целей.

+7903...937. +7903...937. Джонни в очередной раз довелось оценить, насколько сильными бывают человеческие привычки. Он механически нажал на кнопку не с зелёной трубкой, а с красной. Джонни всегда так поступал, когда звонила Леночка: сбрасывал и перезванивал сам, чтобы она не тратила денежку. Пока набирался ставший уже таким родным номер, приятное предвкушение разлилось по всему организму Джонни: сейчас он услышит *её* голос. Джонни неожиданно осознал, как сильно он по ней соскучился. Но когда Леночка ответила на его звонок, не было её привычных слов вкрадчивым тоном: «привет, мой милый друг». Вместо этого она сказала с непривычной серьёзностью в голосе: «Помнишь, ты говорил, я смогу к тебе обратиться, когда у меня будут неприятности. Сейчас возникла такая ситуация. Мне нужна твоя помощь...» В какие-то моменты её голос даже подрагивал, словно она вот-вот заплачет. И Джонни не мог не восхищаться её актёрским мастерством.

Приятное предвкушение возобновления общения с Леночкой быстро смыло бурей негативных мыслей в больной голове Джонни: «Ах, вот оно что! Ну, разумеется, а чего ещё можно было от неё ожидать! А я-то размечтался, лох несчастный, навоображал себе неизвестно что на ровном месте! Конечно, сейчас будет денег просить, сука!..»

Однако Леночка оказалась хитрее. Она принялась рассказывать, как у неё сломался компьютер, который ей особенно нужен сейчас, когда она осталась без работы. А ей необходимо срочно искать новую, чтобы не умереть с голода. Ах, да, конечно же,– цинично думал Джонни. Не предлагать свои интимные услуги мужикам, не окучивать добрых и доверчивых людей, которых, подобно ему, можно безнаказанно использовать, не страдать всякой хренью в инете, а именно сосредоточенно подбирать себе новое место работы. Вслух же Джонни спросил: что случилось?

Леночка ответила: стало пропадать изображение на экране. Словно желая продемонстрировать, что она использовала все реальные возможности, прежде чем обратиться к Джонни за помощью, она поведала, что у неё уже был компьютерный «мальчик по вызову». Как назло, когда пришёл мальчик, компьютер включился нормально. Мальчик заявил: чтобы не пропадало изображение, нужно «почистить реестр». Как рассказала Леночка, «он поставил какую-то там программу, что-то сделал», после чего взял с неё две тысячи триста рублей и ушёл. Но вскоре после его ухода изображение на экране пропало и больше вообще не появлялось. И тогда, по словам Леночки, её мама предложила ей обратиться к «Мусе».

Джонни вначале был изумлён полным отсутствием у Леночки стремления обсудить с ним поступок мальчика. Ведь малолетний придурок из компьютерного сервиса фактически обошёлся с ней так, как она сама поступает с людьми. Леночка также то и дело «чистит реестр» головного мозга своим наивным, незадачливым ухажёрам и прочим. Видимо, психопатка органически неспособна сделать разумные выводы из собственного деструктивного поведения даже тогда, когда подобное поведение у других наносит несомненный вред ей самой,– заключил Джонни. Для неё все люди делятся на мразей и лохов. На тех, кто продаёт Бруклинский мост и тех, кто его покупает. И она находит более удобным принадлежать к первой группе, нежели ко второй.

Но, как бы там ни было, у Джонни сейчас не было времени на философские размышления. Необходимо было принимать организационное решение относительно Леночкиного компа. Первым делом важно было решить, где проблема: в системном блоке или в мониторе.

Джонни поинтересовался: ты можешь отцепить сигнальный кабель монитора от компа? И принялся объяснять ей, как выглядит (обычно синенький) 15-контактный VGA/D-sub коннектор, который нужно выкрутить. Но тут же представил, как Леночка будет делать это своими нежными пальчиками (насколько непривычными к работе, что у неё появляются мозоли, когда она своему любовнику х** мастурбирует) и осторожно добавил: может, лучше плоской отвёрткой, чтобы пальчики тебе не повредить, маникюр и всё такое...

– Я?! И отвёртка?!!!– Леночка сказала это с таким восхитительным выражением, что ей даже не пришлось ничего добавлять, чтобы Джонни понял, какую глупость он сморозил, и извинился. Словно пытаясь оправдать свою глупость, Джонни принялся объяснять, что необходимо выяснить, в котором из двух основных блоков проблема, т.к. если он приедет к ней с новым монитором, а дело не в нём... Леночка сказала хладнокровно: ну ничего, тогда второй раз приедешь...

Однако уже минут через двадцать позвонила Леночка (точнее, как обычно, Джонни сбросил и перезвонил) и сообщила, что смогла отсоединить VGA-кабель от системного блока. Нет, разумеется, причиной такого её подвига было отнюдь не стремление облегчить жизнь Джонни, чтобы ему не пришлось ехать ещё раз, если дело не в мониторе. Леночку, начисто лишённую совести, совершенно не волновало, когда кто-то идёт на жертвы ради неё. На героические (для неё) усилия по высвобождению кабеля из разъёма на видеоадаптере компа Леночку подтолкнули более утилитарные мотивы – просто импульсивная психопатка неожиданно осознала, каким невыносимым будет для неё ожидание, пока Джонни будет мотаться за недостающими вещами туда-сюда.

Джонни не стал интересоваться, как ей это удалось, а просто похвалил Леночку за упрощение жизни (в этой конкретной ситуации) всем заинтересованным сторонам. После чего спросил, пишет ли монитор «нет сигнала». Наконец, после отрицательного ответа у Джонни сформировался план конкретных действий, которым он и поспешил поделиться с Леночкой.

Они договорились встретиться на следующий день (было воскресенье) вечером после Леночкиного собеседования. Джонни не стал пытаться выяснять, где и каким именно местом Леночка собиралась собеседоваться, тем более правды она бы ему всё равно не сказала, а просто подтвердил свою готовность приехать к ней домой к 18 часам в понедельник.

Выбирая дома в своих железных «закромах» монитор для Леночки, Джонни в который уже раз поймал себя на очень странной мысли. После всего зла, что она причинила ему за период их знакомства, Джонни всё равно порой безумно (и «безумно», учитывая неуместность такого стремления, здесь ключевое слово) хотелось сделать что-то приятное для неё. Например, применительно к данной конкретной ситуации, отдать ей самый лучший монитор.

Впрочем, неприятная мысль тут же вернула Джонни к суровой реальности. Последние недели, когда его здоровье ухудшилось, для него с его головокружением и агорафобией было целым событием с пустыми руками 700 метров до метро дойти, не говоря уже о том, чтобы ещё что-то на себе тащить. А потому перспектива нести весьма увесистую двадцатку, которая была хоть и старенькой, но зато почти профессионального класса на S-IPS матрице, ему как-то не улыбалась.

Пока же Джонни смотрел в инете, сколько весит его монитор, да пока решал, допрёт он его на себе или нет, он успел вспомнить все обиды, которые причинила ему сучка, и желание тащить ей что-то стоящее отпало в принципе. Теперь Джонни уже собирался отдать Леночке убогий 17-дюймовый монитор с гордым названием «Лось». Его логика была такова: «Гнусмас» и «Лыжа» – известные южнокорейские торговые марки. На имевшиеся у него мониторы этих производителей мог быть спрос со стороны клиентов, он мог укомплектовывать ими свои компьютеры. А кому из покупателей был нужен быдлокитайский «Лось»? К тому же, имевшиеся у него Гнусмасы и Лыжи были чёрного цвета, как обычно хотели клиенты, а Лось – серебристого. И это была дополнительная причина сбагрить его Леночке.

Разумеется, она могла бы взбрыкнуть и сказать: что это за хрень ты мне привёз? Однако тогда Джонни мог бы ответить: «тебе не нужен новый, исправный монитор? Ладно, тогда сиди как дура без монитора!» После чего забрать своего Лося и уехать. И тогда Леночке действительно пришлось бы как дуре сидеть без монитора. Или клянчить новый у своих спонсоров – тоже не очень удачная идея. А потому ей предстояло стать гордой обладательницей серебристого «Лося», списанного из офиса.

Понедельник стал для Джонни днём сюрпризов, удивительных загадок и открытий. Сначала по дороге к метро его поразил один удивительный момент, относящийся к его собственному скорбному здоровью. Нет, конечно же, он не стал чувствовать себя хорошо. Но в то же время не мог не отметить, насколько ему стало лучше по сравнению с позавчерашним днём, когда он ходил с Еленой с сайта знакомств смотреть «Обитель зла». А в этот раз он к тому же шёл не с пустыми руками, неся монитор «Лось». Такое положительное изменение самочувствия даже вызвало у него душевный подъём, который не покидал его до тех пор, пока он не зашёл в квартиру Леночки.

А там его уже ждал главный, самый изумительный сюрприз того дня – Леночка собственной персоной. Такой ослепительно – очаровательной Джонни её ещё никогда не видел. А может, просто уже отвык от неё, соскучился. В своём очень коротком, обтягивающем платье Леночка выглядела неотразимо сексуальной. И она улыбалась ему. Зайдя в её комнату, Джонни первым образом убедился, что старый Леночкин Гнусмас действительно ничего не кажет. Потом достал из пакета привезённый им монитор, привычными движениями быстро прикрутил сигнальный кабель, включил питание – и voila – компьютер загрузился и нормально выводил изображение на «Лося». В те минуты Джонни был очень доволен собой, за исключением одного: ему сейчас скажут: спасибо, ты свободен. И он уныло поплетётся, поедет обратно домой в свою одинокую квартиру, и больше не увидит этой ослепительной красоты.

Однако у Леночки, как оказалось, были на него другие планы. Сначала она показала ему бумажку, которую оставил ей мальчик из компьютерного сервиса. В ней была обозначена в точности та сумма, которую ему прежде называла Леночка: две тысячи триста рублей. И была указана произведённая работа: установка программы для чистки реестра операционной системы Windows + собственно чистка реестра. И это при неисправном мониторе! Джонни не удержался от комментария на эту тему. Леночка хладнокровно пожала плечами и тихо произнесла: да, я лохушка. Джонни не мог не поразиться тем, *как* она это сказала. Почему-то даже сама манера, в которой она говорила об этом, а также её удивительное спокойствие в ходе разговора, который должен быть для неё неприятным, вызывала у него невольное восхищение. Да он сам в подобной ситуации просто бы весь дымился яростью и жаждой мести! И уж в чём в чём, а в этой своей невротической реакции Джонни точно не был уникален. Он помнил, с каким чувством обиды говорила Даша, когда она в своё время оказалась в подобной ситуации. И представлял себе перекошенные злобой лица других людей, рассказывавших, как их обманули. Леночке же её специфический, характерный для психопатов эмоциональный дефект позволял сохранять хладнокровие в таких случаях.

Впрочем, она всё же сочла нужным добавить, как всячески старалась задержать того компьютерного мальчика у себя дома, словно догадываясь, чем всё обернётся в итоге. Задавала ему вопросы и прочее. Но монитор, по её словам, окончательно погас только через некоторое время после его ухода. Нет, Леночка не пыталась оправдаться перед Джонни, подобно тому, как делал он сам, обсуждая с ней ситуации, в которых вёл себя глупо, наивно или ещё в каком-то смысле не самым лучшим образом. Психопаты никогда не раскаиваются в своём поведении, а потому обычно не чувствуют потребности в оправданиях, разве что в чисто манипулятивных целях. Вот и Леночка просто изложила ему факты – в данном случае ей не было смысла врать.

Она даже умудрилась использовать это последнее обстоятельство в своих интересах. Словно отвечая на немое недоумение Джонни «зачем она ему показывает этот листок, где указано, сколько денег с неё взяли за обманную услугу», Леночка сказала: «ты же обычно мне не веришь...» Мол, посмотри, какая я правдивая. «А если ты расстроен, что я зря потратила деньги, то ты, Мусечка, можешь мне это компенсировать». Леночка в этот момент словно получала садистское наслаждение, наблюдая, как от одного такого предположения лицо Джонни исказилось гримасой, выражающей целую гамму негативных эмоций.

Потом Леночка продолжила свою игру. Она очень прозрачно намекнула Джонни, фактически сообщила ему прямым текстом причину, по которой она пока не хочет его выпроваживать. А именно, опасение, что когда Джонни уйдёт, её компьютер снова перестанет нормально работать, примерно так, как это было в случае молодого человека из компьютерного сервиса. После чего Леночка сказала: я сейчас пойду покушать. Мол, я ездила на собеседование, пришла голодная, мама мне там приготовила... А чтобы ты не скучал в это время... Вроде я тебе ещё не показывала свои детские фотки, посмотришь пока, хорошо? И Леночка протянула ему альбом с фотографиями.

Джонни жадно его открыл, но некоторое время не мог сосредоточиться на просмотре. Он отчётливо чувствовал: Леночка что-то затеяла. Несомненно, Леночка прекрасно понимала, что Джонни радикально устранил неисправность её компьютера, а потому у неё не было причин для беспокойства по этому поводу –

на самом деле это было лишь предлогом. И она не случайно решила показать ему свои детские фотографии. Безусловно, она помнила рассказ Джонни о том, как Даша показывала ему фотки времён своего отрочества и юности. Он говорил тогда об этом с большим восторгом. Леночку же его рассказ просто взбесил.

Нет, разумеется, она никоим образом не ревновала Джонни к Даше в традиционном понимании этого слова. Ведь она не воспринимала его как мужчину (да и кто мог его так воспринимать?!) и соответственно не могла связывать с ним никаких планов, кроме как паразитировать на нём. Однако такое трогательное, доверительное общение Даши с Джонни достоверно указывало на душевную близость между ними. Даже несмотря на отсутствие и, более того, принципиальную невозможность отношений между ними как мужчины и женщины. Это обстоятельство (т.е. дружба с Дашей) делало Джонни не таким социально изолированным, а потому мешало Леночке более основательно на нём паразитировать. Ибо тех, кто совсем один, кто отчаянно, беспросветно одинок, кто никому не нужен, очень удобно использовать.

Сейчас же, показывая Джонни свои фотографии, Леночка, вероятно, хотела таким образом продемонстрировать ему свою близость к нему. Несомненно, у неё были на то какие-то чисто корыстные причины. Но какие? Каковы были на данный момент конкретные утилитарные цели, преследуемые ею по отношению к нему?

Джонни неожиданно резко прервал свой поток подобных размышлений. И подумал о том, как важно в такой ситуации уметь присутствовать «здесь и теперь». Ведь Леночка сейчас дала ему в руки удивительный материал для знакомства с её детством. Он ведь так мечтал узнать что-нибудь про её юные годы, но расспрашивать её об этом было глупо. Леночка бы не стала ему рассказывать (мол, ей неинтересно об этом говорить), либо могла врать со страшной силой, так как у Джонни всё равно нет никаких источников достоверной информации на эту тему. А тут она сама открыла перед ним если не окно, то форточку в своё детство, а он так бездарно просирал этот шанс!

Мотивировав себя такими мыслями, Джонни принялся пристально рассматривать каждую фотку. И хотя в тот день, к немалому своему удивлению, он чувствовал себя гораздо лучше, чем обычно, ему стало казаться, что у него окончательно поехала крыша: он не мог найти Леночку! Зато практически с каждой фотографии на него смотрела невзрачная толстая девочка, удивительно на неё похожая!

Эту загадку для него разрешила сама Леночка. Она быстро покушала и потому скоро вернулась. Благо она была очень стройной, а не такой упитанной, как та девочка на фото или как сам Джонни, а потому процесс приёма пищи не занимал у неё много времени. К счастью, Джонни удалось так сформулировать вопрос, чтобы не выглядеть совсем идиотом, который не в состоянии узнать её на фотографии. Он показал пальцем на ту явно перекормленную девочку на фото, улыбнулся и спросил: кто это?

Леночка улыбнулась ему в ответ и сказала: это у меня были щёки такие! Я тогда была такая Хома! У Леночки было такое милое, забавное выражение для обозначения самочки хомячка – существа с большими щеками. Джонни не мог понять почему, но он был тронут до глубины души. Наверное, сам того не желая на логическом, сознательном уровне, Джонни принялся вслух восхищаться Леночкой, которая при этом грациозно достала из шкафчика ещё один альбом со своими фотками.

Повернувшись к нему, она поинтересовалась: а вот скажи, чем я тебе так нравлюсь? Очевидно, она хотела нравиться не ему, а тем, кто реально достоин её интереса как мужчина, а потому имеет для неё большое значение. С помощью же Джонни она хотела при помощи таких вопросов лучше выяснить свои сильные стороны, дабы потом развить успех с более интересной для неё добычей.

Уловив подлинную суть этого вопроса, и не желая ей в этом подыгрывать, Джонни ответил Леночке (впрочем, вполне искренне, так как не знал, что ещё сказать ей в ответ): «Всем. То есть не всем, конечно, но многим. У меня просто такое общее впечатление от тебя. Мне интересно с тобой. Ты как будто постоянно загадываешь мне загадки, которые хочется разгадывать». И словно специально, чтобы обломать Леночку в её попытках перенести свой успех с ним на кого-то ещё, Джонни добавил: «Но это, как ты понимаешь, моё личное восприятие». Другому человеку может быть просто неинтересно пытаться разгадать тебя и твой удивительный внутренний мир. Леночка кивнула головой: «да, я понимаю».

А потом, словно желая довести Джонни до крайности в его восхищении ею, Леночка плюхнулась рядом с ним на диван, и они стали вместе смотреть другой альбом. Словно невзначай, она положила руку ему на плечо. Потом обняла его. Но, пожалуй, самый яркий эпизод для него наступил тогда, когда Леночка как бы невзначай уронила какой-то предмет и потянулась за ним. В момент, когда её гибкое тело скользило по его коленям, млея от непривычно приятных ощущений, Джонни невольно задавался вопросом: «Зачем? Ведь можно было гораздо удобнее достать ручку или что она там уронила (более того, он вовсе не был уверен, что она не сделала это специально), если не лезть через него».

Когда Джонни уходил домой, Леночка обняла его на прощание. И складывалось впечатление, что не только он не хотел её отпускать, но и она его. Так они и стояли больше минуты в обнимку на глазах у Леночкиной мамы.

И даже когда Джонни покинул Леночкину квартиру, чудеса того дня для него не закончились. В странном, совершенно непривычном для него радостном порыве он решил идти пешком до метро. Агорафобия, обусловленная плохим физическим состоянием, уже давно не позволяла ему таких «подвигов». Однако на этот раз он прошёл пару кварталов, несколько автобусных остановок сравнительно спокойно, лишь однажды на несколько секунд испытав некоторый дискомфорт.

Это напомнило Джонни, как пару недель назад он ездил на Чистые пруды, в район, где раньше работала Леночка. Хотя идти там было немного, только до конца Чистопрудного бульвара, по дороге Джонни стало так колбасить, он думал живым не дойдёт. Но в итоге пришёл домой к парню (или скорее мужику, чуть ли не своему ровеснику), у которого надо было забирать железки. Парень оказался очень приветливым. Сказал, что много слышал про Джонни и давно хотел познакомиться. Они очень душевно пообщались. Джонни даже на какое-то, пусть достаточно короткое, время забыл про своё отвратительное физическое состояние и неразрешимые проблемы со здоровьем.

Такие ситуации невольно заставляли его задуматься о возможности влияния не только физического, но и душевного состояния и даже социальных факторов на самочувствие. Последние, конечно, не могли радикально повлиять на ход и исход болезни, но в некоторой степени определяли качество жизни.

Когда после визита к Леночке, дойдя пешком до ближайшей к её дому станции метро, Джонни сел в маршрутку, чтобы ехать в сторону дома, его ждало новое испытание. Женщина на соседнем сиденье рассказывала своей спутнице в деталях, с множеством подробностей, как её родственник умирал от рака гортани. Естественно, Джонни приходилось всё это слушать. При других обстоятельствах, невольное прослушивание подобной истории неизбежно вызывало у него сильный приступ тревоги. На этот же раз он умудрился по большей части сохранять спокойствие и отнестись по-философски к чужой жизненной драме, о которой только что узнал.

Потом Джонни также вспомнил, что поздним вечером в тот день к нему должен был приехать Сергей,– судя по всему, психопат, самый неприятный из его постоянных клиентов. Через несколько часов после предыдущего визита Сергея умерла мама Джонни. Разумеется, между этими событиями не было никакой причинной связи, однако они не могли не ассоциироваться невольно в больном невротическом мозгу Джонни. Но даже при всех этих негативных факторах Джонни не расстроился, вспомнив про Сергея. Он просто сейчас не хотел думать про этого муд*ка.

Все мысли его занимала Леночка. Джонни невольно вспомнилась фотография, на которой была изображена её мама в обнимку с Алексеем, Леночкиным «первым молодым человеком». Возможно, тогда у бедной женщины ещё были иллюзии выдать дочь замуж как человека, нянчить внуков. Теперь же, вероятно, её единственный «шанс» на внуков – это если порождённая ею сучка вовремя аборт не сделает. Например, захочет поманипулировать хахалем, от которого по неосторожности залетела, по принципу «кто последний, тот и папа». Мол, давай денег на ребёнка. А у солидных мужчин должно быть достаточно опыта и сноровки (если уж не хватило того и другого, а также ума не кончать куда не надо), чтобы отмазаться от признания своим побочного продукта коммерческого соития с обнаглевшей шалавой. Новоиспечённая же «мать» может не сообразить, как убить своего ребёнка так, чтобы всё было шито-крыто, а потому может предпочесть скинуть его на выращивание и воспитание бабке, т.е. своей матери. Возможно, она даже найдёт для этого более-менее благовидный предлог.

Ей это будет несложно сделать, учитывая, что бедная Валентина Николаевна уже более двадцати пяти лет живёт, как говорят пиндосы, в раю для дураков относительно собственной дочери. Джонни было очень жаль, что у него не было возможности побольше узнать про эту удивительную женщину, которая сначала произвела на свет, а затем столько времени терпела присутствие в одной квартире с ней этого монстра. И ещё умудрялась в своих смс называть её «зайчиком»!

Джонни также вспоминались Леночкины фотографии школьных времён рядом с её подругой Веркой. Леночка откровенно призналась, что в школе у Верки «постоянно списывала... да и не только у неё». Джонни также вспоминал, как Леночка ещё давно говорила про свою «любимую подругу»: «она добрая, как и ты». А для некоторых добрый человек – это приглашение на нём паразитировать. Не так ли, Леночка?

Но главная загадка, терзавшая Джонни в тот вечер, была такова: «Ой, а что это она сегодня такая милая?» Джонни вспоминал, как Леночка признавалась ему: «Если человек мне не нравится, мне неприятно даже, когда он прикасается ко мне. Бее!» Конечно же, она была шлюхой. Но разборчивой. Например, с таким, как Джонни, она не стала бы спать ни за какие деньги. Да, собственно, в этом и не было необходимости – в своё время ей удавалось разводить его на всё, что у него было, без какого бы то ни было интима. Так спрашивается, зачем тогда она сегодня затеяла эту игру? Обнимала его, даже ползала по нему под невинным предлогом. Ради чего такие усилия, если он ей настолько неприятен? Какую выгоду она ожидает получить в результате своих стараний?

Естественно, прямо спрашивать её об этом глупо. Она, с её превосходным психопатическим талантом лгать, не моргая, глядя тебе прямо в глаза, просто заявит с насмешкой, мол, ты плохо думаешь о людях, во всём видишь корыстные мотивы, выгоду, негатив, короче. И попробуй ей тогда возрази! Поэтому Джонни оставалось только ждать.

Загадка начала проясняться в ближайшие выходные, когда они встретились с Леночкой в ресторане. Она рассказала Джонни, как её уволили с работы ещё в августе. Естественно, по Леночкиной версии её там подставили и растоптали «самые близкие люди». А теперь, конечно же, она никак не может найти подходящее новое место. И потому ей очень нужна материальная помощь. К тому же, совсем недавно выяснилась очень большая неприятность. Оказывается, Леночке по ошибке выплатили на работе зарплату за август. Она, довольная, естественно уже всё потратила. А теперь от неё требуют вернуть эти деньги! Но ей и так скоро кушать будет не на что! А мама у неё, конечно же, безработный инвалид, которому не платят пенсию по инвалидности. И как быть?!

Заметив хмурый выразительный взгляд Джонни, Леночка продолжила: «А поскольку ты последнее время мне не доверяешь, считаешь, я говорю неправду (она говорила это с видом человека, который никогда – никогда не давал ни малейших оснований ему не доверять), я просила их прислать мне официальную бумагу с печатью. Поэтому когда ты мне принесёшь денежку, я покажу тебе этот документ, а то ты же такой неверный Фома, думаешь, я тебя обманываю».

Джонни быстренько прикинул, как это работает. Несомненно, Леночка по-прежнему поддерживает (половой) контакт с Петром Ивановичем – своим начальником, а по совместительству ё***ем – покровителем с прежней работы. Естественно, тот был не в восторге, когда после увольнения Леночки расплачиваться за её интимные услуги пришлось полностью из семейного бюджета, без помощи государственного. И даже тот факт, что содержимое «семейного» бюджета Петра Ивановича, при его небольшой (по сравнению, скажем с доходами финансистов в коммерческих структурах или торгашей средней руки) зряплате чиновника министерства было по большей части в любом случае так или иначе спи***но из госбюджета, был для него небольшим утешением. Ведь на эти казённые средства ему приходилось не только содержать свою жену и напложенный с нею выводок, но и целую орду шалашовок типа Леночки. Соответственно, Петру Ивановичу удобнее распорядиться, чтобы его нынешняя штатная сосалка из министерства сделала типа документа – якобы требования денег от Леночки. Поскольку, естественно, та только покажет Джонни эту липовую бумагу с печатью, а не отдаст, ни у кого практически нет шансов спалиться.

«Ага, я обязательно принесу тебе денежку. Прямо сейчас. Х*ем по всему лицу, тебе и твоему покровителю, ворюге грёбаному»,– злобно подумал Джонни. А вслух в ответ на вопрос Леночки «что скажешь?» ответил: «Я всё понимаю, но я тебе не Гознак. Поэтому, пожалуйста, активнее ищи работу». В ответ Леночка сделала раздражённо – недовольный вид: «А я, по-твоему, когда почти каждый день хожу на собеседования, что делаю? Х*и пинаю?» – «Нет, конечно же, не пинаешь, а только облизываешь и обсасываешь по сходной цене»,– подумал Джонни, однако озвучить своё предположение вслух не решился.

Вечером следующего дня, когда Леночка вернулась с очень важного, по её словам, собеседования, они снова созвонились. Как Джонни уже предчувствовал, она не устроилась на работу. Может, её не захотели взять, так как от соискателя требовались навыки, выходящие за рамки оказания сексуальных услуг руководящему составу? Нет, оказывается, она сама не захотела там работать. Хотя, возможно, по примерно той же причине. Когда Джонни деликатно попытался поинтересоваться у Леночки, чем её не устроила организация, она ответила: Мне очень важен коллектив. Он для меня должен быть как семья: папа, мама, братья, сёстры...

Джонни такой ответ просто взбесил. И он заявил Леночке, что она может, конечно, ещё сколько угодно искать себе новую работу. Но на материальную помощь от него пускай не рассчитывает. Так как она не производит на него впечатления реально нуждающегося человека, который действительно бедствует. А потому он не собирается держать её на своей шее до тех пор, пока она не найдёт себе папика, мамку (имелось в виду, понятное дело, как в борделе) и прочих. Естественно, Леночка от такого заявления была не в восторге. Она сказала: мне сейчас действительно нужна твоя помощь. А нотации мне и так сейчас все читают.

Таким образом, в данной ситуации она пыталась манипулировать им, апеллируя к его особенности, по крайней мере, в её жизни. У самого же Джонни было иное видение той же самой ситуации. Он сказал: Ага, другие тебя послали, т.к. им не нужна нахлебница. Так ты обрадовалась, что в моём лице лоха нашла... Так, слово за слово, они сильно посрались. Джонни потом уже не помнил, кто первым бросил, точнее, сбросил трубку. Джонни даже, опасаясь, что Леночка снова уговорит его помогать ей материально, внёс её номер телефона в чёрный список. Однако вскоре после этого, не находя себе места и будучи не в состоянии успокоиться, он убрал её номер оттуда.

Как тогда выяснилось, пока её номер был в чёрном списке, Леночка неоднократно звонила ему. Потом отправила несколько смс. Первые были обвиняющими и агрессивными, в последнем же она писала просто: «Не обижай меня. Не надо». «Да уж, тебя обидишь, пожалуй»,– цинично усмехнулся Джонни.

На следующий день Леночка сделала шаги к примирению, и Джонни даже извинился перед ней, сочтя своё поведение неблагородным. Однако она тут же поставила его в тупик своим прямым вопросом: «скажи, чего ты хочешь от меня?» А у Джонни по жизни с этим были большие сложности. Он всегда боялся, стыдился, стеснялся прямо заявлять людям о своих потребностях. Желаемое казалось ему неприличным, не положенным ему по статусу и так далее. К тому же, он боялся слова «НЕТ» не только тогда, когда его следовало бы произнести самому, но и услышать его от других в ответ на свою просьбу. И не простого «НЕТ», но сопровождаемого неприятными объяснениями или хотя бы унизительными намёками, почему нет.

Вот и на этот рад Джонни чувствовал себя совершенно неспособным прямо сказать Леночке, чего ему больше всего бы хотелось от неё. К тому же, это в любом случае было бы очень глупо: она всё равно абсолютно точно ему ЭТОГО не даст! Так какой смысл тогда подвергать себя дополнительному унижению отказа, к тому же сопровождаемого неприятным объяснением причин?