Текст книги "Запретный плод сладок (СИ)"
Автор книги: Dreamer
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)
– Я люблю её, – совершенно спокойно сказал Власов, прервал повисшую в кабинете, напрягающую тишину.
– Боже, чем я думал, когда брал тебя на работу? Ах, да, я как раз думал, чем надо. Это ты у нас, вместе того, чтобы думать, тем, что между ушами, движешься тем, что между ногами. Антон, что с тобой? Ты хоть понимаешь, что ты делаешь?
– Понимаю. Но я люблю её.
– Мне по х...Люби сколько хочешь. Но люби на расстоянии.
– Я на тебе не нанимался. Ты сам попросил меня вернуться, – гневно огрызнулся Антон, вальяжно развалившись на своём кресле.
– Да попросил. Потому что ты и Каверин лучшие специалисты, которые когда-либо у меня были. Но в отличии от тебя, у твоего друга, хоть башка на плечах висит. Хотя...и тот, с какой-то малолеткой связался! Вам там, в загранке, что все мозги отбили?
– Послушай...
– Нет, ты меня послушай, и постарайся всё уяснить с первого раза, я больше повторять не буду. Я не знаю, что произошло. Уезжал из России нормальным мужиком, приехал с психическими отклонениями. Господи, ты же вроде после развода с женой, вообще циником стал. Баб только для постели использовал. Тогда откуда это 'люблю'? – облокотившись руками о стол, практически прохрипел пожилой мужчина. – Антон. Не будь идиотом, ты и сам прекрасно понимаешь, что если продолжишь отношения с дочкой Шахновского, всем нам могилу выроешь. Тебя в первую очередь покромсают, меня следом за тобой, да ещё мать твою, семью мою порежут! Что будет с Ярой я вообще молчу. Ладно, если у Руева хоть капля совести останется....Короче, уясни вот что. Сам не прекратишь это сумасшествие, мне придётся вмешаться. Поверь, ты не последний человек для меня, но я не позволю, Шахновскому всё разрушить из-за своей тупости. Сам всё сделаю. Скрепя сердцем, лично тебе башку прострелю, а девчонке...а девочке расскажу, что ты натворил семнадцать лет назад, чтоб особо долго не тосковала.
– Только попробуй! – взревел Власов, уже хотевший было кинуться на мужчину, но был в миг остановлен вовремя подоспевшей охраной.
– Я всё сказал. Рвёшь с девчонкой! И рвёшь прямо сегодня!
*****
Каждый шаг, был для меня подобием пытки. Не знаю, как добралась до дома, но единственное, что мне сейчас хотелось это завалиться в свою комнату, и просто заснуть. Да, именно заснуть. Слёз уже нет. Наверное, лет на десять вперёд наревелась.
Как, как он мог так низко подумать обо мне? Голова ужасно раскалывалась от всего произошедшего. Я уже чувствовала, что ещё немного, и я просто упаду на лестничном проёме между ступеньками без сил.
Кое-как добравшись до своей квартиры, я, пересилив себя, смогла натянуть на лицо измученную улыбку, и нажать, дрожащими пальцами на кнопку звонка. Секунда...и дверь отворилась. На пороге я увидела копию себя, только лет на двадцать постарше. Мама была такой же измученной. Под глазами синие круги. Лицо мокрые от слёз. Губы подрагивают. Руки тесно прижаты к груди.
– Что случилось? – не своим голосом, спросила я, быстро зайдя в квартиру и прикрыв за собой дверь.
Ничего не ответив, мама лишь нерешительно отступила на несколько шагов в сторону, прижавшись спиной к стене, и бросив короткий взгляд в конец коридора. Устремив глаза туда же, я просто приросла к земле. Те же зелёные глаза смотрели на меня...с болью, со страданием, с раскаянием, и вместе с этим, с любовью.
– Здравствуй, Ярослава!
Глава восьмая
Пальцы рук немного подрагивали, когда я достала с верхней полки кухонного шкафчика две кружки, и поставила их на обеденный стол. Разлив в них крепкий чёрный чай, я осторожно пододвинула одну кружку, сидящему напротив меня мужчине. Нас разделяли всего каких-то пару сантиметров, а создавалось такое впечатление, что между нами тысячи километров. На долгие минуты в кухне повисла гробовая тишина. Она не была напрягающая. В какой-то степени, она даже помогала немножко расслабиться, и более-менее спокойно принять сложившуюся ситуацию.
Сделав пару глотков горячего напитка, я исподлобья стала поглядывать на молчаливого мужчину. На вид ему было слегка за сорок. При этом в его внешнем виде, не было никакого намёка на приближающуюся старость. Волосы тёмные, без единой седой прядки, в то время как у моей мамы корни начали сидеть, а ведь она его младше...Высокий, стройный, хорошо сложенный. Мужчина был ухожен, и хорошо одет. Да один его светло-серый костюм, явно какой-то мега известной марки, стоил как пол нашей кухни. Черты лица, были очень схожи с моими. Те же большие зелёные глаза, обрамлённые занавесой густых длинных ресниц. 'Идеальный' нос, с округленным кончиком и оформленными крыльями. Где-то читала, что мужчины с такой формой носа имеют натуру льва, то есть отличаются мужеством, страстью, напористостью. Не знаю только, подходят ли эти факторы под описания этого мужчины.
Боже мой, а ведь это мой отец! Да, я вижу его первый раз в своей жизни! Первый раз за все семнадцать лет своего существования! Но это не отменяет того, что пускай только и биологически, он, всё же, является моим отцом...
– Мама сказала, что вы давно хотели со мной встретиться. Зачем? – первая прервав повисшую в кухне тишину, холодно осведомилась я. Жалеть его, а уж тем более упрощать ему задачу, я не собиралась.
– Я хотел...– хрипло начал мужчина, явно напрягшийся из-за моего не дружелюбного расположения. Прокашлявшись, он уже более уверенно продолжил, – я хотел тебя увидеть.
– Увидеть, зачем? Я ни звезда большого кино, ни голливудская актриса, ни великая спортсменка, ни даже рок-певица. Зачем вы хотели меня увидеть? – всё это я говорила абсолютно спокойно. Без криков, и истерик. Меньше всего на свете, я бы хотела, чтобы Дмитрий видел, что я нервничаю.
– Яра, мне нужно, поговорить с тобой, – скрестив пальцы в замок, мужчина, так же как и я старался говорить спокойно. Только вот ему, не удавалось скрыть дрожащих ноток в голосе. И это показалось мне странным. Мама рассказывала, что он крупный предприниматель в столице, значит, у него и закалка должна быть.
– Поговорить? О чём?
– Тебе ведь мама уже рассказывала, из-за чего мы расстались? – мне показалось или голос мужчины дрогнул, а во взгляде пробежали искорки боли?
– Как зовут ту женщину? – первый раз, посмотрев Дмитрию прямо в глаза, стальным голосом, спросила я. Конечно, я знала, её имя. Просто хотелось бы проверить, помнит ли он его.
– Ты об...– прервавшись на полуслове, Дмитрий неожиданно замолчал. Переведя отрешённый взгляд к окну, мужчина, нервно теребил в руках шоколадную печенюшку с сахарной посыпушкой...мама утром испекла. Я видела, что он очень переживает. Я понимала, что для него, это, наверное, в нову. В какой-то степени мне было его жаль. Но я по-прежнему не собиралась смягчаться. – Я сейчас уже не вспомню, как её звали, – губы мужчины растянулись в прямо-таки страдальческой улыбке.
Слава богу, что мамы дома не было. Она вышла прогуляться, решив, что сейчас, нас лучше оставить одних. И правильно решила! Ей бы уж точно было тяжело слушать этот разговор, и вспоминать прошлое.
– Значит, вы предали мою маму, из-за женщины, чьё имя, даже не помните сейчас? – я знала, что добиваю его. И не только этими словами, но и интонацией, с которой их произношу. Ни воплей, ни истерик, одно лишь презрение. Но сейчас, как бы жестоко это не было, я хотела, чтобы ему было больно. Чтобы он понял, что нельзя вот так спустя семнадцать лет заявиться на порог квартиры семьи, которую он бросил, и ждать, что его примут с распростёртыми объятиями. За всё в жизни, рано или поздно нужно платить.
– Яра, ты взрослая девушка, и должна всё понимать, – заметив, как я потихоньку начинаю закипать (довёл всё-таки!), мужчина быстро подправил, – ты не думай, я не ищу себе оправданий. Я понимаю, почему Маша ушла. Спустя семнадцать лет до меня это, наконец, дошло. Но я тогда был молод, горяч, и глуп. Я не ценил того, что у меня было. Думал, что твоя мама будет со мной, ни смотря, ни на что. Что она мне всё простит. Всегда будет рядом, и всегда поддержит. Ведь она так меня любила...
– Уверенна, что любит до сих пор, – не знаю, нужно ли это было говорить, но в своих словах, я не сомневалась нисколько. Я действительно уверенна, что мама его любит до сих пор. Ведь все эти семнадцать лет, я не видела рядом с ней другого мужчины, а она у меня красивая. Очень красивая!
– Если это так, то...– свою мысль мужчина не закончил. Его губы растянулись в нежной улыбке, и я видела, что ему были безумно приятны мои слова. – Я хочу, чтобы ты знала, я очень сожалею, о том, что сделал. Если бы время можно было вернуть назад...
– Не нужно. Я не хочу слушать о том, чего никогда не будет. Ничего уже нельзя вернуть назад.
– Я сожалею, – взгляд ярко-зелёных глаз, смотрел на меня с нескончаемой болью. И я понимала, что он говорит правду. Ему действительно жаль. Только этого мало. Одной жалости теперь ничтожно мало!
– Скажите, а всё мужчины изменяют? – вопрос вырвался сам собой. Я не хотела его задавать, но очень хотела услышать на него ответ.
– Нет, конечно, – едва заметно улыбнувшись, ответил Дмитрий. – Только слабые, и глупые.
– Значит вы слабый и глупый? – выдвинула я, вполне логичное утверждение.
– Именно таким я и был, – искренне, как мне показалось, ответил мужчина.
– А что по-вашему измена? – этот вопрос всегда не давал мне покоя, а с появлением Антона в моей жизни, я ещё больше задумалась о нём. Было интересно узнать ответ на него от мужчины.
– Измена? Знаешь, раньше я думал, что измена бывает разной. Как бы это цинично не звучало, но любовницу я заводил вполне осознанно. Сначала, когда я первый раз изменил твоей маме, на душе было гадко. Тогда, вернувшись вечером домой, я застал её готовившей в моей рубашке, болтающейся на ней чуть ли не до самого пола, мне ужин у плиты. Она пританцовывала и мурлыкала себе под носик какую-то песенку, – по мере того, как он рассказывал, выражение его лица менялось. И я не могла понять, что он сейчас чувствует особо остро. Боль, или нежность от далёких воспоминаний. – Тогда я почувствовал к себе ужасную ненависть и отвращение. Прекратил все отношения на стороне, а через несколько недель...все чувства отошли и притупились.
– Что было дальше? – мне хотелось знать всё. Мне хотелось знать, что чувствует мужчина, изменяя любимой девушке.
– Хм, в принципе, всё как обычно. Нельзя было сказать, что я ввёл двойную жизнь. Все праздники, все вечера, всё свободное время я проводил с твоей мамой. С другой девушкой я встречался только на работе. Она, по-моему, бухгалтершей у нас работала...Да, и встречи были нечастыми. Раз в неделю, а то и в две.
– И что вы чувствовали, обнимая мою маму, при этом зная, что пару часов назад занимались сексом с другой девкой? – сейчас мне было плевать на то, что передо мной сидит отец, и что вопросы прямо скажем, не слишком приличные. Я уже не ребёнок. Да и он мне скорее человек посторонний, нежели родной. Наверное, поэтому, с ним на такие темы было говорить легче чем с мамой.
– Ничего я не чувствовал. Ты хочешь услышать, что в такие минуты я испытывал вину перед ней? Так нет, я её не испытывал, – именно в эту секунду мне до дрожи в руках захотелось запульнуть ему в лицо сахарницей. Но я сдержалась. Ни потому что он мой биологический отец, а потому, что он ответил честно. Не соврал. Сказал, как есть.
– Вы сказали, что думали, что измена бывает разной? А сейчас? Сейчас вы так не думаете?
– Измена – это предательство. То, что прощать нельзя. И понял я это, только сегодня ночью. После разговора с другом.
– А, что ваш друг? Тоже изменил своей благоверной? – с циничной улыбкой, осведомилась я.
– Мой друг в браке уже много лет. И он истинный семьянин. А так же живой опровержитель тех слухов, что все мужчины изменники.
– Так, по-вашему, измену прощать нельзя?
– Нет.
– А, если она была допустим по пьяни? – я не знала, зачем это спрашиваю. Просто мне было как-то страшно...страшно оказаться в той же ситуации, что и мама. Я совершено не знала, как в таком случаи я бы себя повела. Простила бы я измену Антону?
– Это ничего не меняет. Яра, я не знал, что Маша была беременна. Если бы знал...
– Нет. Вы обманываете. Вы не ни знали. Вы не хотели знать. Это две разные вещи, – после этих слов, Дмитрий, как будто постарел лет на десять. Он понимал, что я говорю правду, и от этого, ему, наверное, становилось ещё хуже.
– У меня есть надежда, на то, что ты когда-нибудь меня простишь и примешь как...
– Как родного отца? – закончила я за него. – Не знаю. Слишком много воды утекло. Я хочу, чтобы вы понимали, незнание, не освобождает от ответственности. А прощение...прощение вам нужно просить не у меня, а у моей мамы. Это она бросила институт, чтобы воспитать дочку. Это она не спала ночами и тряслась в грязных поездах, чтобы вырастить и прокормить её. И никто ей в этом не помогал, – встав из-за стола, я, стараясь не смотреть на спрятавшего в ладони лицо Дмитрия, направилась к выходу из кухни, остановившись в самых дверях, и уже более смягчённо добавив, – А надежда, как известно, умирает последней. Если вам нужен второй шанс, я его дам. Постараюсь его дать. Но не давите на меня, ладно? Дайте время.
– Куда ты? – тихо, с лёгкой хрипотцой в голосе, спросил Дмитрий, подняв на меня, измученный взгляд.
– Прогуляюсь. Нужно переварить всё, что произошло. А вам, наверное, лучше дождаться маму. Уверенна, вам есть о чём поговорить.
Солнечный день, встретил меня обильным снегопадом, и холодным ветром. Изношенный уже буквально до дыр пуховик, не мог меня защитить от холодной погоды. А сейчас, меньше всего мне хочется заболеть. Порывшись у себя в кошельке, я вытащила оттуда последние двести рублей, и пошла в кафе, которое находилось неподалёку. Да может глупо тратить последние сбережения на еду, но сейчас мне просто необходимо посидеть в каком-нибудь уютном уголке, и всё взвешенно обдумать. Да и в такой мороз, чашечка горячего кофе, будет очень кстати.
Завернув за угол соседнего с моим дома, и перейдя дорогу, я уже минут через пять, оказалась возле своего любимого кафе. Ходила я в него нечасто, и вовсе не из-за нехватки денег (цены там были очень приемлемые), а скорее из-за нехватки свободного времени.
Стояло мне только переступить порог заведения, как я чуть было не потеряла дар речь от увиденного. Незаметно отбежав, к дальним столикам, я протёрла глаза, пытаясь понять, правда ли то, что я сейчас вижу, или у меня обман зрения? За ближним к выходу столиком у окна сидел Лёша, в обнимку с какой-то девицей. Конечно, можно было бы подумать что они друзья, но только до тех пор, пока парочка не начала страстно целоваться...В это мгновение мне так сильно захотелось подскочить к их нему столику, расквасить морду этого урода об пол, а его девице сиськи энного размера на глаза натянуть, а после и вовсе выдрать!
И без того паршивое настроение, упало в за... в попу. В самый её центр. Пожалуй, так херово, мне ещё никогда не было. Создалось даже такое впечатление, что это не Кристине, а мне изменили! Что это не Лёша сосётся с какой-то дешёвой потаскухой, а Антон....и от таких размышлений захотелось разрыдаться. В который раз за утро, в голове всплыл ужасающий вопрос 'А есть ли сейчас мужчины, которые не изменяют?'. Ведь мать-одиночка сейчас обычное дело. Брак пятидесятилетнего мужика, владеющего какими-нибудь нефтяными скважинами и двадцатилетней модельки, уже тоже никого не удивит. А как же бывшие жёны этих мужчин? Неужели они, правда, променяли женщин, что были с ними ещё до их богатства, что вышли замуж за них, а не за их денег, что родили им детей, на дешёвых, молоденьких шлюх?
Плюхнувшись за столик, я закрыла лицо руками, дав волю слезам. А, я...я бы простила? Смогла бы я простить Антону измену?
Тяжелые размышления, прервал резко зазвучавший рингтон на моём мобильнике. Тот рингтон, что стоит у меня на ЕГО номер.
Поднеся трубку к уху, я с замиранием сердца, и практически не дыша, нажала на 'вызов'.
– Привет, – сухо донёсся холодный мужской голос, с другого конца телефона.
Привет? Привет и это всё? Он меня сегодня так обидел, а теперь звонит, как не в чём, не бывало?
– Привет. Что ты хотел? – как можно безразличней произнесла я, вцепившись вспотевшими руками в корпус телефона.
– Встретится. Нам нужно поговорить, – флегматично отозвался Антон. По его голосу я поняла, он вовсе не извиниться хочет...Сердце пропустило тысячу ударов за одну секунду. На лбу выступил пот. Руки задрожали.
– О чём? – скрыть переживание в голосе уже не удавалось. Почему он так безразличен? Что случилось? Может Олег ему, что-то ещё там наврал? Или проблемы на работе? Что произошло?
– Через час в нашем кафе на Арбате, – монотонно ответил Антон, после чего сбросил вызов.
Положив телефон на стеклянную поверхность столика, я вновь дала волю слезам. Пустой взгляд был устремлен в окно. Я смотрела на суматоху вечно куда-то спешащих прохожих. Я смотрела, но не видела её. Одинокие слёзы, скатывающиеся по моим щекам, застилали глаза плотной пеленой тумана. В данный момент, я чувствовала себя выжатым лимоном. Хотя почему только в 'данный момент'? Последнее время – спокойствие, и привычная тихая жизнь – объявили мне бойкот. Куда девались весёлые и совершенно бессмысленные разговоры с Кристинкой? Так полюбившиеся мне вечерние посиделки с мамой возле телевизора во время просмотра какой-нибудь незамысловатой романтической комедии? А учёба? Я ведь иду, пока ещё иду(!) на золотую медаль, а про уроки, и думать забыла! Все мои мысли, всё моё свободное, и несвободное время, отдано ему. Чёрт, он преследует меня даже во сне. Я просыпаюсь и думаю о нём, я засыпаю с мыслями о нём. Весь день я как завороженная гипнотизирую свой сотовый, в надежде, что вот сейчас он позвонит! А Антон...думает ли он обо мне, когда засыпает? Ждёт ли с таким же нетерпением наших встреч? Жаждет ли новых поцелуев и объятий? Нужна ли я ему так же, как и он мне? Нужна ли я ему вообще?
Он может уехать на две недели, оповестив меня об этом лишь коротким смс. Он может спокойно обходиться долгое время вдали от меня, при этом, не желая даже услышать мой голос. Ему не интересна моя жизнь. Ему не важно, что в ней происходит. Есть ли у меня какие-либо проблемы, нуждаюсь ли я в его помощи, это всё не имеет для него никакого значения. А что если Олег действительно прав? Что если Антону ничего не нужно от меня, кроме моего тела?
От так внезапно вспыхнувшей в голове до ужаса пугающей мысли, по телу прошёл лёгкий холодок. Тряхнув головой, я отчаянно затолкала сомнения такого рода в сторону. Нет, так он не мог бы со мной поступить...да и зачем ему это? Если в школе узнают, что он связался со своей несовершеннолетней ученицей...
Светло-коричневая сумка, перекинутая через плечо, рухнула на пол. По телу прошёл электрический заряд тока. В глазах потемнело, и мне стало до ужаса не хватать кислорода. Боже мой, что мы наделали....Перематывая в голове картинки назад, я с пробивающим насквозь страхом, вспоминала события минувшего утра. Целый класс, мой параллельный класс, сегодня стал свидетелем 'драматургической' сцены. И это значит, что возможно...возможно, о наших запретных отношениях уже узнал весь педагогический состав, включая директора. Тогда получается, что у Антона неприятности...большие неприятности.
Так он для этого назначил встречу? Что же он хочет? Порвать со мной?...
Закрыв рот ладонью, я до боли закусила нижнюю губу, изо всех сил пытаясь сдержать душераздирающий крик. Ещё несколько минут назад, я думала, что хуже сегодня мне быть уже не может, но нет, оказывается, может. Господи, неужели то, о чём я думаю, правда? Неужели он действительно решил прекратить отношения? Нет. Быть этого не может! Ведь только сегодня утром, он практически признался мне в любви, а когда я спонтанно взболтнула ему о своём желании завести с ним семью, сказал, что оно взаимно. Но тогда с чего бы взяться такому холодному и безразличному тону, с которым он со мной разговаривал? Может, произошло ещё что-то, о чём я не знаю?
– Добрый день, что будете заказывать? – вежливо спросила, так не вовремя подошедшая официантка.
Переведя взгляд на девушку, я еле выдавила из себя виноватую улыбку.
– Ничего, спасибо. Мне нужно идти.
Встав из-за столика, я ещё раз окинула понимающе улыбающуюся официантку виноватым взглядом, и нарочито шумно, обогнув пол кафе, прошла мимо столика 'ублюдка номер 1* и его недолговременной девахи'.
Выскочив на улицу, с шапкой в одной руке, и плетущейся по земле сумкой в другой, я, пытаясь унять нервную дрожь в ногах, быстрой походкой (или скорее лёгким бегом?) направилась в сторону автобусной остановки. Правда не успела я сделать и пару шагов, как за рукав куртки, меня отдёрнули назад.
Обернувшись, я увидела перед собой запыхавшегося Лёшу, выбежавшего вслед за мной, без верхней одежды. Заметил всё-таки сволочь!
– Надо же, ты был так увлечен, думала, не заметишь моего присутствия!
– Яра, я...– пытаясь отдышаться, прямо-таки измученным голосом начал подлец, – послушай, это не совсем то, что ты подумала.
– Это, что генеральная репетиция речи перед Кристиной? Искренни прошу меня простить, но я опаздываю, и не могу оценить твой спектакль, впрочем, ты можешь попрактиковаться с кем-нибудь другим...– приложив пальцы к губе, я изобразила задумчивость, сама из последних сил сдерживаясь, чтобы не проехать по роже мерзавца! – Ну, например с той девахой. Кстати, не думаю, что она в восторге от того, что ты так надолго её оставил!
– Яра, послушай! – истерически вскрикнул Лёша.
Схватив меня за плечи, парень несколько раз ощутимо меня встряхнул. Никогда ещё не видела его в таком состоянии!
– У нас с Кристиной не лучшие времена...я, чувствуя, что она стала от меня отдаляться. Наши объятия, поцелуи, секс...всё это уже не то! – лицо Лёши было и яростным и мертвенно-бледным. Злобный настрой в сторону парня, начал понемногу отступать. Кому как не мне, знать, с чего бы такие перемены в Кристине. – Скажи мне, у неё кто-то появился, да? Чёрт, скажи Яра, мне нужно это знать!
Судя по надрывному крику, и умоляющему, пропитанному болью взгляду, его действительно всё это терзало...и терзало долгое время. Сейчас Лёше, по-моему, было даже наплевать на то, что на нас пялится толпа случайных прохожих. Но и я не собиралась сдавать позиций. Минутное замешательство прошло. Конечно, в какой-то степени мне было его жаль, но в любом случаи, во всём, что сейчас происходит, виноват он сам!
– Нет, у неё никого нет, – честно ответила я.
Кристина действительно в последнее время сильно терзается из-за другого мужчины...чёрт, не знаю уж по иронии судьбы или взаправду случайно, но этот мужчина Денис Владимирович. Наш школьный учитель биологии и друг Антона. Может я передала свою болезнь подруге? Но, несмотря на то, что он ей жуть как нравиться, она никогда не предавала Лёшу. Чего уж никак нельзя сказать о нём.
– Я тебе не верю! Она стала такой холодной...
– И ты, конечно, не знаешь почему? – психанув, я ткнула кулаком в грудь парня. – Скажи, а сколько раз ты ей изменял? Этот так и быть можешь не считать.
– Нисколько...– опешив, слегка дрожащим голосом ответил он, чем собственно себя и выдал.
– Да не уж-то? А может тебе напомнить про тот случай, когда ты якобы поехал с отцом выбирать подарок маме на новый год, а сам развлекался в клубе с какой-то тёлкой? – ни я, ни Кристина, не знали, изменил ли он ей тогда, и вот сейчас, был лучший случай, чтобы это узнать.
Побледневшее лицо парня, и нервно задрожавшие губы, выдали его с головой.
– Это ничего не значило...Всего один раз. У нас был всего один раз.
И вот после этого мне ещё кто-нибудь будет говорить, что у меня нет выдержки? Ха! Посмеюсь в лицо этому человеку! Руки ведь так и чешутся сравнять ублюдка с землёй!
– Хочешь сказать, что трахал её только один раз? – последняя надежда, услышать, что до секса так и не дошло.
– Чёрт, да я просто на днюху к другу заехал, ну и выпил чуток...я пьян был! Я ведь даже, не знаю, имени той девчонки...– как же это знакомо...
– Так ты спал с ней только один раз? – настойчиво спросила я, в душе ещё надеясь, что физической измены не было.
– Да, – сердце, упало в пятки. А боль за предательство подруги заняло его место.
– А со сколькими девушками, ты ей изменял? – притворно-спокойным голосом, спросила я, смотря ему прямо в глаза.
– Только с одной...– врёт! По глазам видно, что врёт!
– Спрашиваю ещё раз, со сколькими девушками ты её изменял? Обманешь ещё раз, сразу позвоню Кристине, а так, может ещё и попытаюсь, что-нибудь наладить.
Вру, конечно! Первым делом после встречи с Антоном, побегу к подруге, опустошать бар её отца!
– Ну, наверное, девушек десять, плюс минус две.
Всё! Здесь мой контроль сошёл на нет! Размахнувшись, я со всех сил, зарядила этому гандону, звонкую пощёчину, совершенно наплевав, на то, что мы находимся на оживлённом проспекте, и на нас глазеют десятки любопытных глаз.
– С*ка! Ты её не достоин! Всю жизнь будешь водиться с дешёвыми шлюхами, которые будут наставлять тебе рога с каждым встречным-поперечным, и женишься, тоже на одной из них! А за Кристиной, чтоб ты знал, ухаживает такой мужчина, которому ты, даже в подмётки не годишься! И, если до этого, она тебя урода жалела, то вот теперь, уверенна у них всё сложится, – и как бы странно это ни было, я действительно была в этом уверенна.
К кафе я подходила в смешанных чувствах. Ярость, вспыхнувшая после разговора с 'ублюдком номер 1*', успела стихнуть, и её место занял поглощающий меня изнутри страх. Неужели он сейчас скажет мне, что всё кончено...А смогу ли я вообще это услышать, и главное, принять?
Дрожащими руками, я открыла двери кафе, и вошла внутрь. В нос тут же ударил безумно вкусный запах свежей французской выпечки. Моя любимая 'Ватрушка'. Кафе французских сладостей. Хотя можно ли это дорогущее заведение назвать кафе? Да одна чашка кофе стоит как пол маминой зарплаты! Поначалу я пыталась отвадить Антона от посещения этого места, но его разве чем-то пробьешь? Да и готовили здесь на редкость безумно вкусно. Правда, порой у меня всё же возникали вопросы, откуда у Антона столько денег? У него и машина дорогая, и квартира роскошная (чего одна кухня только стоит!), и заведения такие посещает с заядлым постоянством...неужели всё на зарплату учителя?
Только вот озвучить свои вопросы вслух, я как-то не решалась...А вдруг бы обиделся?
– Ярочка, здравствуй, я так рада тебя видеть! – заключив меня в радужные объятия, искренни, как мне показалось, поприветствовала Карина. Высокая, длинноногая блондинка, занимающая должность администратора на входе. – Давно вы с Антоном к нам не заходили!
– Да, как-то, немножко не до кафе было, – и ни капли ни слукавила я.
– Сейчас видно навёрстываете упущенное! – с игривой улыбкой, двусмысленно сказала Карина. О чём она? – Тебе проводить в VIP – комнату или сама знаешь, где это?
– VIP – комнату? – челюсть отвисла, чуть ли не до пола. О каких VIP – комнатах идёт речь?
– Ну, да...– слегка замялась девушка, видя мой ступор, – Антон просил тебя туда проводить.
Антон...он уже пришёл? Прошло ведь всего полчаса...я думала, я первая приду, и ещё успею всё осмыслить. И, чёрт побери, о каких VIP – комнатах идёт речь?
– Где это?
Донимать Карину вопросами я не захотела. В конце концов, не стоит забывать, что она здесь всё-таки работает, и ей нужно встречать посетителей, коих за моей спиной, уже штук пять набралось. Всё мне сейчас объяснит Антон.
– Вот та чёрная дверь – указала на самый дальний угол кафе – войдёшь в неё, и прямо до конца коридора. Там будет дверь с пятым номером. Это ваша комната.
Засунув своё любопытство в пятую точку, я пошла по указанному мне 'адресу'. Оказавшись в тускло-освещённом, очень узком, в ярко, скорее даже вызывающе красных тонах, я немного растерялась. Вдоль обеих стен расположились шесть дверей, сделанных из чёрного дерева, по три на каждую. Найдя нужную мне с табличкой '5', я на предательски дрожащих ногах, двинулась к ней.
Робко постучавшись, и проглотив ком в горле, я переступила порог комнаты...
Как ни странно, она оказалась довольно просторной. Посредине стоял широкий лакированный, дубовый стол. В углу комнаты был небольшой диванчик, кожаной обивки. Плазма растянулась на пол стены, в уголке которой скромно прибились два кресла, бархатной обивки, и шкаф-купе с зеркальными дверями. В ней царил полумрак.
Он стоял у зашторенного окна, куря сигарету...Стоило мне нарушить его уединение, как взгляд ярко-синих, а в окутавшей комнату темноте, казалось бы чёрных глаз, впился в моё покрасневшее лицо. Дрожь пробила всё моё внезапно ослабевшее тело. Почему-то, внезапно сильно, стало душно.
Затушив сигарету о пепельницу, он, не сводя с меня горящего взгляда, львиной походкой, направился в мою сторону. Остановившись на расстоянии вытянутой руки, он опёрся спиной о стену, и скрестил руки на груди.
– Привет, – пересохшими губами, слишком тихо промямлила я, вспомнив наконец, об обычных нормах вежливости.
– Привет, – и этот мужчина ещё полчаса назад разговаривал со мной сухим голосом?
Пересилив себя, я оторвала взгляд от пола, и подняла его вверх. Встретившись с его глазами, я еле смогла удержаться на ногах. Что он сейчас чувствует? Его океанические глаза, не позволяют мне понять этого. Но создаётся такое ощущение, что он стоит перед выбором, перед тяжёлым выбором, который надо сделать именно сейчас.
Резко подавшись вперёд, он притянул меня к себе, и что есть силы, сжал в своих объятиях, зарывшись лицом мне в волосы, жадно вдохнул в себя мой запах. Все страхи, все переживания, все обиды, вмиг испарились, оставив нас одних во всей вселенной.
– Прости мне...прости меня, малышка, прости...– лихорадочно покрывая моё лицо нежными поцелуями, хрипло шептал Антон. Практически до боли сжимая меня в своих объятиях, он пытался найти мои губы своими губами, словно ему это было жизненно необходимо.
– За что? – жмурясь от удовольствия, еле слышно произнесла я, прижимаясь своими пересохшими губами к его щеке.
За что? За что он просит прощения?
– Я идиот...такую ерунду сегодня утром нёс, – неуклюже чмокнув меня в носик, Антон вдруг резко остановился, и, заключив моё лицо в плен своих ладоней, впился в меня яростным взглядом. – Ты моя Ярослава! Без остатка только моя! – схватив меня за затылок, Антон резко набросился на мои губы, грубым, жёстким, и таким коротким поцелуем. – А я только твой! Так будет всегда ясно? И плевать на всё! Это наша жизнь, и никто кроме нас, не смеет ей распоряжаться!
