Текст книги "На край света (СИ)"
Автор книги: dragon4488
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
========== Часть 1 ==========
Март всегда навевал тоску. Вроде – весна, начало новой жизни, но из года в год, мартовская депрессия неслышно подкрадывалась на своих мягких кошачьих лапах, обнимала, обещая безысходность во всем, окутывая все серым туманом отчаяния. И все же не так, как в этот раз. В этот раз все было гораздо хуже…
Эйдан откинулся на спинку стула и хмуро уставился в темное окно. В чем же дело? Что так не дает покоя именно сейчас, когда, казалось, все начало налаживаться: быстро растущая популярность, толпы поклонниц по всему миру, новые предложения, любимая девушка рядом, а не за тысячи километров… Любимая девушка? Эйдан еще больше нахмурился: совсем недавно казалось, что это именно так, но незаметно между ними образовалась трещина и она становилась все шире и шире. Они начали ссориться, раздражаясь друг на друга по любому, самому незначительному поводу: оставленная на журнальном столике чашка, толстовка, небрежно брошенная на диван в гостиной, разбросанная в ванной косметика, случайно пролитый кофе, крошки на столе, чуть подгоревший ужин, незакрытый тюбик пасты – обычные бытовые мелочи, но они доводили обоих почти до истерики. А еще она в последнее время практически не вылезала из Интернета, проводя за ноутбуком все свободное время. Да и черт с ним, но каждый раз, после очередного посещения сети, она становилась все мрачнее и поглядывала на него с каким-то подозрением. Эйдан недоумевал, но с расспросами не лез: наверняка читает форумы фанаток, посвященные секси-гному, набрала в голову ерунды, возможно ревнует. Он фыркнул. Что за глупости! Они – актеры и любовь поклонников это неотъемлемая и необходимая часть их жизни, ревность в этом случае глупа и беспричинна.
Тернер запустил руки в отросшую шевелюру и тяжело вздохнул. Нет, дело не только в Саре. Внутри образовалась пустота. Она появилась вскоре после премьеры, когда они в последний раз собрались всем кастом: разные люди, разные характеры, разный возраст, но за два с половиной года они стали семьей. И, уже прощаясь с каждым из них, на глаза Эйдана навернулись слезы и защемило сердце. «Тернер, ты чего? – Грэм хлопнул его по плечу. – В июле начнутся досъемки – увидимся!». Эйдан смущенно заулыбался. Он всегда был слишком эмоционален и не умел ни скрывать свои эмоции, ни притворяться. С Дином О’Горманом, его экранным братом, они попрощались за руки, а потом, поддавшись внезапному порыву, крепко-крепко обнялись. И стояли так долго, ничего не говоря. Это оказалось фишкой в их отношениях – молчание. После утомительного трудового дня они часто сидели на пороге одного из своих трейлеров, потягивали не одобряемое ПиДжеем пиво и просто молчали. Для Эйдана это было совсем не свойственное ему состояние: болтун и вечный двигатель с шилом в одном месте, обычно на людях он не замирал ни на секунду, улыбаясь, смеясь, прикалываясь, кривляясь, подшучивая над всеми в пределах досягаемости. И только новозеландцу, когда рядом больше никого не было, ненавязчиво удавалось погрузить неутомимого Тернера в спокойствие и блаженное молчание. И им не было скучно.
Вот! Вот оно! Ему скучно, а мартовская депрессия усугубилась тем, что ему безумно, до физической боли где-то в груди, не хватает этих посиделок в тишине, нарушаемой редким звоном чокнувшихся друг о дружку бутылок. И еще легкой полуулыбки с хитрым прищуром. А до июля так далеко…
– Эйдан! Нет, это переходит уже всякие границы!
Возглас Сары вернул его к реальности. Эйдан недовольно поморщился, почувствовав, как волна раздражения начинает подниматься и затапливать все остальные чувства. Ну что на этот раз?! Носки на полу? Он неохотно поднялся и выглянул в соседнюю комнату.
– Сара, ты что-то говорила? Что-нибудь случилось?
Девушка развернула к нему ноутбук.
– Иди и посмотри сам.
Эйдан вздохнул, но подошел и склонился над экраном. У него отвисла челюсть. На картинке во всех подробностях были изображены Фили и Кили, которые…
– Хм…
– «Хм»?! – глаза Сары метали молнии. – Это все, что ты можешь сказать, глядя на эту мерзость?!
Она перелистнула еще несколько артов: Фили и Кили… Эйдан и Дин?! О, Боже…
– Ну-у… прикольно. Очень похожими нас нарисовали. – Парень кашлянул и, пытаясь скрыть внезапное смущение (слишком уж пикантны были картинки), хитро улыбнулся. – Правда, я предпочел бы быть сверху.
Сара задохнулась от возмущения.
– Ты издеваешься?!
– Ну, Сара… У людей богатая фантазия, они ее выплескивают таким образом. Что здесь страшного? – Он ткнул пальцем в экран. – А это – тоже своего рода подтверждение нашей популярности… Правда, весьма хм… э-э… оригинальное.
Девушка сложила руки на груди и ухмыльнулась:
– Оригинальное? Ну-ну. Знаешь, Тернер, я надеялась, что добиваться большей популярности ты будешь более достойным образом. Например, благодаря новым ролям, а не этим мерзкими картинкам или пошлым шуточкам по поводу ваших с О’Горманом отношений.
– Причем здесь я?! И, что тебя не устраивает? – взорвался Эйдан. – Ты же знаешь, что мне предложили роль в новом сериале. Может, на твой взгляд, этого мало? Заметь, я сказал «на твой взгляд»! А меня лично все устраивает! И еще, меньше в Интернете сидеть надо и выискивать всякую хрень, на которую мне лично – плевать! Тем более, если она пробуждает ко мне интерес!
– О! Ну, конечно! Так же гораздо проще! Можно вообще ничего не делать, только смотреть влюбленными глазами на своего Фили! Можешь на пресс-конференциях еще и по коленке его поглаживать! И дальше трындеть о вашей свадьбе! И все будет – зашибись! Все будут в полном восторге! Депрессия у тебя? А, может все гораздо проще объясняется – ты просто тоскуешь по своему дружку? Может моя мама права? – Сара указала на монитор. – И дыма без огня не бывает?
Эйдан ошалело захлопал глазами.
– Сара, что ты несешь?! Какие коленки?! Мы с Дином друзья! Мы просто прикалывались!
Девушка закатила глаза.
– Конечно, друзья! Просто очень-очень близкие! То-то я смотрю, ты не сильно возмущен по поводу этих картинок. Может, еще и дрочишь на них, пока друг так далеко? Ну, давай! Не стесняйся, покажи, как ты это делаешь! – Она опустила вниз руку. – О, Дин! Да! Да! Такой сладкий мальчик! Ну еще бы! Я видела его фильмы – такому не откажешь! А кто кого дерет, Тернер?
Эйдан сжал кулаки.
– Ты что, охренела?! Слушай, истеричка, у тебя совсем крыша съехала, как и у твоей мамаши? Сходите к психиатру, две идиотки!
В ответ раздалось шипение и, бросившись к парню, Сара вцепилась ногтями в его лицо.
– Не смей нас оскорблять! Ублюдок чертов! Урод! Ненавижу тебя!
Эйдан, окончательно оторопев от происходящего, не сразу сообразил, что острые коготки подруги настойчиво пытаются дотянуться до его глаз, раздирая кожу вокруг. Вскрикнув от боли, парень с большим трудом отодрал от себя разъяренную маленькую фурию и швырнул на диван. Никогда он не видел свою подругу в таком состоянии: совершенно безумные глаза, перекошенное яростью лицо, а с пухлых губок срываются шипение и грязные ругательства. Эйдан провел рукой по лицу и взглянул на окровавленную ладонь. Неслабо разодрала, стерва!
– Трындец, дорогая… – он шагнул к ней, занося руку.
– Только попробуй – я заявлю в полицию, – прошипела Сара и, ехидно рассмеявшись, добавила: – Думаю, что за решеткой твоя задница будет нарасхват!
– Чокнутая сука! – сквозь зубы выдавил Эйдан и впечатал кулак в спинку дивана, совсем рядом с ее головой.
Сара дернулась и истерично рассмеялась:
– Ты еще и трус! Что, испугался за свой фундамент? Так он же у тебя наверняка натренирован!
– Заткнись!
– Ненавижу тебя! Убирайся к своему мелкому педику! Проваливай отсюда! – закричала она сквозь слезы.
Эйдана заколотило. Нужно уходить, иначе случится что-нибудь страшное. Выскочив из комнаты, он схватил в прихожей куртку, перекинул через плечо сумку и, громко хлопнув дверью, покинул «семейное гнездышко».
***
Он шел, практически не разбирая дороги, не обращая внимания на удивленные и настороженные взгляды прохожих. Когда какой-то мужчина остановил его, спросив, все ли в порядке, ведь у него все лицо в крови, Эйдан шарахнулся в сторону, не понимая, чего от него хотят. В конце-концов, он завернул в парк, подальше от посторонних глаз, и присел на скамейку. Ну, и куда прикажете податься? К приятелю? И что он ему скажет? Слушай, друг, моя баба спятила – она на пару со своей мамочкой, считает, что я – педик. Какой такой повод?! О чем ты говоришь? Мы с Дином просто друзья, просто нам действительно легко и прикольно вместе, а, если для кого-то со стороны это выглядит несколько подозрительно, то это его проблемы. Да, у журналистов проскальзывали намеки на «нетрадиционные» отношения между Эйданом Тернером и Дином О’Горманом и мы от всей души стебались над этим, объявив о нашей свадьбе следующим летом. Довыеживались, блин…
Нет. Никаких приятелей. Есть только один человек, который просто обязан выслушать всю эту мутотень. Кто? Разумеется, виновник всех бед и «соучастник преступления» – тот самый Дин О’Горман.
Эйдан достал телефон. Уже достаточно поздно и парк пуст, поэтому можно спокойно обсудить назревшую проблему с экранным братом. Пролистав записную книжку, парень выбрал абонента «Дино/Фили» и нажал на вызов. Трубку долго не снимали и, когда Эйдан уже отчаялся, в ухе раздалось сонное «Алло».
– Дино! Привет.
– Эйдан? О, Боги! Я, конечно, страшно рад тебя слышать, но, скотина, ты на часы смотрел?
– Прости, прости! Я все время забываю о разнице, – поспешно затараторил Эйдан и расплылся в улыбке. Да, он дико соскучился по этому новозеландцу, ведь они не созванивались уже больше месяца, а не виделись, казалось, целую вечность.
– Если с тобой не произошла катастрофа вселенского масштаба – я кладу трубку, – промычал Дин.
– Ты угадал, братишка!
– Да? Сара добилась своего и тащит тебя под венец, шантажируя тем, что ждет ребенка? Ну, да. Это катастрофа для такого балбеса, как ты.
– Хорош стебаться, – беззлобно ответил Эйдан. – Никто меня никуда не тащит и не ждет никакого ребенка. Ты промахнулся.
На другом конце послышался протяжный зевок.
– Ладно, ты разбудил меня и почти заинтриговал. Выкладывай, что стряслось?
Неожиданно для себя, ирландец выдал:
– Мартовская депрессия, Дино. И я хотел бы к тебе приехать. У меня до начала съемок туча времени и, если у тебя в ближайшие пару недель не очень плотный график, и мы могли бы нормально общаться… в смысле, чтобы я не мешал тебе, не отвлекал от работы и так далее… Просто я, оказывается, соскучился. Я больной на всю голову, да?
– Долго репетировал, Тернер?
– Нет, это экспромт, – честно признался Эйдан. – Сам не ожидал, собирался сказать совсем другое.
– Ну, это нормально для тебя: сначала ляпнуть что-нибудь, а потом подумать. Но я привык к этой твоей придури.
– Ты урод, О’Горман, – решил обидеться ирландец.
– Да, – спокойно согласился Дин. – Но только моральный. А вообще, я сам собирался тебе звонить. Помнишь мою идею о продолжении серии фото о войне? Так вот, проект разработан и требует реализации. Так что ты как задницей почувствовал, что пора возвращаться к братику.
– Дин! Ты не урод, беру свои слова обратно! Ты – мой спаситель!
О’Горман рассмеялся, а потом тихо и вкрадчиво спросил:
– И все-таки, Эйд, от чего ты хочешь убежать на другой конец света? Только честно…
От его интонации Эйдана прошиб холодный пот. Он сглотнул.
– Похоже, мы с Сарой расстались.
Молчание.
– Алло, Дино, ты меня слышишь?
– Слышу. Причина?
– Ну-у, – Эйдан замялся. – Вообще-то причина – ты.
– Оп-паньки! Приехали. А я-то тут каким боком? Постой, это из-за той фотосессии, в которой ей так хотелось засветиться в образе безутешной вдовы, но я ее пробросил? До сих пор простить не может?
– Нет, дело в нас с тобой…
– Не понял?
Ирландец взъерошил волосы и выдохнул:
– Она считает, что между нами не дружба… не совсем обычная дружба… короче, она вообразила, что мы… ох, это так глупо звучит, Дино…
– Она решила, что мы любовники?
– Угу…
– Но с чего?!
– В Интернете пересидела. Я даже представить себе не мог, что люди о нас с тобой выдумывают. Все эти рисунки… и статьи. Боже, это ерунда какая-то!
– Понятно. А фанфики она тебе не зачитывала? – спросил Дин, чуть усмехнувшись.
– Что? – не понял Эйдан.
– Ну, фанфики – выдуманные истории о нас с тобой, которые сочиняют фанаты. В основном это – слэш, то есть – гомоеб… эм-м… короче, те самые отношения, в которых твоя Сара нас заподозрила, – ответил Дин и как-то невесело вздохнул. – Впрочем, если бы она их читала, ты бы, дорогой друг, оставил у нее в зубах свои яйца. И глазом не успел бы моргнуть, раз уж какие-то рисунки ее так взбесили…
Тернер горько усмехнулся.
– Скорее всего. А так она мне только рожу когтями раскорябала.
– Сильно?
– Похоже, нормально так… я в зеркало не смотрелся, но саднит жутко и кровь до сих пор сочится.
На другом конце мира раздался тяжелый вздох.
– Я так и знал, что этим кончится…
Наступило продолжительное молчание, которое решился нарушить ирландец:
– Дино, слушай… она говорила о каких-то фильмах с твоим участием, но я ничего не понял. А что за фильмы-то?
– Тернер, ты все-таки конченый сукин сын, – тихо и мягко ответил Дин, заставив снова покрыться испариной «брата». – Некрасиво совсем не интересоваться творчеством своих коллег по цеху. А так, глядишь, и отношения с Сарой сохранил бы.
– Только не говори мне, что ты снимался в гей-порно! – вырвалось у Эйдана.
Дин хохотнул.
– Вот, значит, как ты обо мне думаешь? Нет, Эйд, не в порно, но в фильмах с гей-тематикой. Доволен ответом?
– Что значит, доволен ли я ответом?! Да что здесь такого?! – совершенно искренне возмутился Тернер. – Леджер, покой его душе, и Гилленхол снялись в «Горбатой горе», Афлек с Дэймондом всю жизнь бегают друг с другом за ручки и что, из-за этого следует считать их пе… гм… извини, геями?!
– Ну, наверное, твоя Сара так считает.
– Ладно! Достало! Мне пофигу и Сара, и ее мнение. Ты лучше скажи, я могу к тебе приехать?
– Не опасаясь за девственность своей задницы?
– Дин, в свете сегодняшних событий, я временно перестал понимать подобные шутки, я серьезно спрашиваю.
– Я тоже…
– Нет, ты все-таки урод!
О’Горман рассмеялся:
– Хочешь дать своей подруге реальный повод? Ладно, шучу. Конечно, приезжай. Поплачем над превратностями судьбы вместе. Моя Сара ведь тоже помахала мне ручкой.
– Как? Ну, а она-то из-за чего?!
– Считай, по тем же причинам. Так когда тебя ждать?
– Сейчас еду в аэропорт. Постараюсь вылететь ближайшим рейсом до Бангкока и забронировать билет до Окленда. – Ирландец вздохнул. – И почему ты живешь у черта на куличках? Короче, Дино, определюсь – перезвоню.
***
Окленд встретил Эйдана Тернера ярким солнцем и сияющей улыбкой экранного брата.
– Привет! Ого! Ты опять отрастил волосы! – обнимая друга, воскликнул Дин.
– Привет, Дино. – Ирландец откинул с лица длинные кудрявые пряди. – Отрастил, и, как видишь – они пригодились. Хорошая маскировка?
– Ох-ты-ж-мать-твою-за-ногу! – улыбка сползла с лица Дина. – Друг, она же могла лишить тебя глаз!
– Ну не лишила же, – улыбнулся Эйдан и поморщился: из-за глубоких царапин, оставленных ногтями бывшей(?) подруги, пользоваться мимикой в привычном объеме стало проблематично.
– Я надеюсь, ты ее не…
– Не волнуйся, и пальцем не тронул, – опередил вопрос Тернер. – Хотя желание было дикое.
Дин оценивающе разглядывал лицо друга.
– Не сомневаюсь. Ты хоть чем-нибудь обрабатывал?
– Не-а! В аэропорту только сполоснул рожу водой, кровь смыл, – мотнул лохматой головой ирландец. – Да черт с ним, на мне все как на собаке заживает.
– Ну-ну. – Дин с сомнением покачал головой. – Ладно, поехали. Буду тебя реабилитировать, хотя с такой разодранной физиономией ты мне больше нравишься, и для фотосессии гримировать не придется.
– О’Горман, прекрати издеваться! – простонал Эйдан.
Ехали молча. Окленд уже давно остался позади. Эйдан любовался, или делал вид, что любуется, знакомыми пейзажами. Дин изредка кидал на него хмурые взгляды, но Тернер не замечал их. Он тихонько напевал себе под нос песенку Тома Пэтти «Последний танец с Мери Джейн», раздававшуюся из динамиков магнитолы, и в такт музыке барабанил тонкими пальцами по коленке. Его взгляд казался отсутствующим, а грудь периодически судорожно вздымалась. После очередного тяжелого вздоха Дин не выдержал.
– Эйд, ты уверен, что поступил правильно?
– Что? – Эйдан растерянно посмотрел на друга. – Что ты имеешь в виду?
– Твой побег. Ты уверен, что это правильно? Я же вижу, что ты до чертиков переживаешь. Может, надо было остаться и спокойно поговорить с Сарой, объяснить ей все. Просто, – Дин замялся, – твой поступок выглядит после ее обвинений, мягко говоря, странно…
– Как будто я сбежал к любовнику?
– В общем, да.
Эйдан усмехнулся и снова уставился в окно. Некоторое время он молчал, но потом, все так же глядя в окно, заговорил:
– Знаешь, у нас уже довольно давно натянутые отношения. Все, что мы изображали на людях на самом деле – показуха. Счастливые улыбки, влюбленные взгляды – всё. Я устал от этого. Зачем мучить себя и ее? Давно надо было порвать, а не дожидаться такого вот финала. Я переживаю не оттого что мы расстались, а оттого, что это получилось так… грязно, что ли. И тебя еще в эту грязь втянули.
– По этому поводу можешь не париться, – ответил Дин. – Никуда вы меня не втягивали. Я же тебе говорил, что у меня та же история. Правда, мне казалось, что у нас с Сарой все хорошо, во всяком случае, я не собирался расставаться с ней. Но как-то так вышло…
– Переживаешь? – Эйдан повернулся к новозеландцу.
Тот пожал плечами и коротко ответил:
– Неприятно.
– Ты любишь ее?
Дин бросил на друга мрачный взгляд.
– Давай закроем эту тему. О’кей?
– О’кей. А куда мы едем?
– Наконец-то, поинтересовался, – пробурчал О’Горман. – На побережье. У меня там небольшое бунгало, если помнишь. Можем зашиться на недельку, устроить отпуск. Но потом – работа. Я не собираюсь отказываться от своего проекта, – повернувшись, он улыбнулся ирландцу, – даже ради твоих щенячьих глаз.
Эйдан поднял ладони: никаких возражений!
***
Уютное бунгало стояло на самом берегу, скрытое от посторонних глаз небольшим холмом. Две спальни, небольшая гостиная с кухней, ванная, туалет, гараж и большая крытая терраса с видом на океан. Ничего лишнего, никаких изысков, но стоило только спуститься с террасы домика, как ноги зарывались в мягкий белый песок, а метрах в пятидесяти начинал плескаться океан. Вокруг, в радиусе нескольких километров не было ни одного дома, в магазин приходилось ездить в ближайшую деревушку. Это была настоящая отшельническая нора, которой Дин О’Горман безумно гордился.
– Слушай, Дино! Я и забыл, как здесь офигенно! – Эйдан с наслаждением втянул в себя морской воздух, поднял вверх длинные руки и, издав протяжный вопль Тарзана, понесся вдоль берега, выбивая ногами тучи песка.
Дин прыснул – теперь перед ним на самом деле был его брат Кили, а не тот мрачный тип, который ехал с ним в машине. Он принялся выгружать вещи, непроизвольно улыбаясь громким, восторженным воплям, доносящимся с пляжа. Когда недоразумение по имени Эйдан Тернер изволило явить свой взлохмаченный и ободранный лик, новозеландец уже вытаскивал из гаража небольшое барбекю.
– Подожди, я помогу! – Эйдан подхватил агрегат за ножки. – Куда несем?
– Рядом с террасой поставим, – ответил Дин и рассмеялся. – Чучело! Ты бы себя видел!
– Что?
– «Что». Весь в песке, мокрый, вот что. Ты зачем в одежде полез купаться? Иди-ка в душ.
Глаза Эйдана округлились.
– Дино, у меня же вещей с собой никаких. Я в чем был, в том в аэропорт и поехал, ничего с собой не взял. Даже мысли не возникло заехать домой, собраться. И вообще, чуваку, придумавшему кредитки нужно памятник поставить, из золота. Я же вообще в тот момент ни о чем не думал. Хорошо, что бумажник и паспорт с собой оказались, – сбивчиво затараторил он.
Дин закатил глаза.
– Удиви-и-ил! Можно подумать, я не заметил, что у тебя с собой нет ни фига. В шкафу есть шмотки, что-нибудь подберешь. Иди, мойся, а я пока приготовлю эльфийский бальзам.
– Что приготовишь?
– Эйдан, исчезни! – с наигранной строгостью ответил Дин.
– Есть, мой генерал!
Тернер, взяв «под козырек», метнулся в дом.
Приняв душ, ирландец принялся изучать в зеркале свою физиономию. Да уж…красавец. И в самом деле, она могла лишить его глаз, во всяком случае, сильно покалечить. Но, вроде обошлось. Только ранки припухли и покраснели. Ядовитая гадина, со злостью подумал Эйдан и, завернувшись в полотенце, пошел копаться в шкафу. Приколист, О’Горман! Ну, ладно, в какую-нибудь футболку он влезет, а как быть с длинными ногами? В любых штанах Дина он будет выглядеть как хоббит-переросток!
– Ладно! – сам себе сказал Тернер и, покопавшись в вещах еще немного, вытащил полинявшие спортивные штаны, которые, как он их не обтягивал, так и не прикрыли его щиколоток. – Пофиг. И так сойдет.
Одевшись, он вышел на крыльцо, и с удовольствием принюхался к аромату, исходящему от барбекю, рядом с которым колдовал Дин.
– Помочь?
Дин поднял на него глаза и затрясся в беззвучном смехе. Эйдан обиженно насупился.
– Я не виноват, что кое-кто – коротышка.
– А я не виноват, что кое-кто слишком длинный, да еще и без мозгов! – парировал Дин, поднимаясь на террасу. – Ну, надо же, я и забыл, что у меня есть такая идиотская вещь.
– Почему идиотская? – Эйдан оттянул снизу ярко-желтую футболку, рассматривая рисунок, – Очень даже симпатичный монстрик. На тебя похож.
– Угу, прям вылитый. Иди сюда, буду лечить.
Дин взял с небольшого столика металлическую баночку с какой-то мазью неопределенного цвета и указал больному на стул.
– Что это? – спросил Эйдан, усаживаясь и с подозрением косясь на мазь.
– Я же тебе сказал – эльфийский бальзам, сделанный в Новой Зеландии, – ответил Дин, загребая на ладонь немного мази и склоняясь к лицу ирландца. – Не бойся, больно не будет… наверное. И закрой свои бесстыжие глаза, ты меня смущаешь.
– Прикалываешься? – спросил Тернер, послушно смыкая веки.
– Ага.
Дин начал осторожно наносить мазь на ранки. Эйдан немного напрягся.
– Больно?
– Нормально. Просто мазь холодная.
Дин улыбнулся.
– Я чувствую себя заботливой мамашей.
– Лучше – заботливым старшим братом, – сонно пробормотал Эйдан.
– Эй! Только не растащись! – ткнул его в бок «старший брат».
– Ой! – дернувшись, пискнул Тенер и Дин случайно сильнее нужного надавил на одну из царапин. – А-а!
– Прости! – воскликнул новозеландец и приложил тыльную сторону ладони к щеке друга, успокаивая прохладной кожей воспаленную ранку.
Эйдан распахнул глаза. О’Горман застыл на мгновение, а потом с удвоенной сосредоточенностью принялся намазывать физиономию друга.
«Дин покраснел или мне показалось?» мелькнуло в голове Тернера.
– Закрыть глаза? – тихо, бархатным голосом спросил он, а про себя подумал: «Да ты, Эйд, провокатор!»
– Как хочешь, – спокойно ответил Дин. – Впрочем, я уже закончил. Пойду, вымою руки, а ты последи за стейками.
Эйдан проводил его взглядом и направился к барбекю.
– Что это было, Тернер? – шепотом спросил он сам у себя, ворочая стейки. – Ты что, пытаешься его спровоцировать? На что? И главное – зачем?
За спиной послышался деликатный кашель.
– Я, конечно, ничего плохого сказать не хочу, но…
Эйдан резко обернулся. Сердце сделало бешеный скачок. Дин все слышал! Ирландец почувствовал, как предательски заливается краской.
А Дин хитро улыбался и протягивал ему большой узел какого-то тряпья.
– В гараже есть стиральная машина. Мог бы спросить, а не разбрасывать по всей ванной свои труселя.
Тернер захлопал ресницами и, сглотнув, промямлил:
– Извини, Дино. Я знаю, я – раздолбай…
– Извинения приняты. Придется заняться твоим воспитанием, о дикий, необузданный ирландец! И первый урок: на своей территории я люблю порядок. Надеюсь, ты не думаешь, что я – зануда?
– Думаю, – ответил Эйдан, и они оба расхохотались.
Вечер мягким крылом опустился на побережье. Друзья сидели на террасе в старых, удобных плетеных креслах и не спеша потягивали пиво. Стейки были прикончены, как и разговоры о планах на будущее. Хотелось просто молчать и наслаждаться какофонией цвета, бушующей в закатном небе, провожать взглядами жемчужные волны, с тихим шепотом накатывающие на берег, и наблюдать за маленькими крабами, деловито снующими по песку. Эйдан откинул голову на спинку кресла, закрыл глаза и подставил лицо легкому ветерку. Полный покой – вот, чего ему не хватало уже несколько месяцев. И еще этого зануды-новозеландца, с которым иногда так уютно помолчать вдвоем.
Дин посмотрел на друга. Тот спал, чуть склонив набок голову, с едва уловимой улыбкой на губах, продолжая удерживать в расслабленной руке банку пива. Красив как бог, подумал новозеландец, поднялся из кресла и тихо подошел к парню. Ветер ласково трепал темные длинные кудряшки, которые так и норовили зацепиться за подрагивающие ресницы. Дин осторожно, чтобы не разбудить, откинул пряди с его лица, вытащил из руки полупустую банку и направился в дом. Через пару минут он вышел с легким пледом и прикрыл им Эйдана. Спящий чуть шевельнулся и еле слышно прошептал:
– Я люблю тебя, Дино…
Дин застыл на месте, глядя на ирландца удивленными глазами.
– Эйд, – тихо позвал Дин, но Тернер не ответил, продолжая мирно посапывать. – Я тоже люблю тебя…
Эйдан прикрыл рукой глаза, заслоняясь от ярких солнечных бликов, играющих на поверхности воды. Ничего себе! Уснул прямо в кресле и продрых всю ночь! Самое странное, что тело нисколько не затекло.
– Вот что значит – удобная мебель, – констатировал он факт, сбросил плед и сладко потянулся.
– Доброе утро! – из дома вышел Дин, неся в руках две чашки с крепким кофе. – Как спалось?
– Как младенцу! – сияя, ответил Эйдан, протягивая руку и принимая одну из чашек. – Доброе утро. Это ты меня пледом накрыл?
Дин удивленно вскинул брови.
– Нет, конечно! Это была ночная фея.
Эйдан прыснул.
– Глупый вопрос, да?
О’Горман хмыкнул:
– Ты не веришь в фей?
Тернер расхохотался.
– Знаешь, Дино, в этом отдаленном уголке мира я готов поверить во что угодно! Но все равно спасибо за заботу обо мне.
Новозеландец с улыбкой кивнул и отсалютовал чашкой.
– Всегда, пожалуйста!
***
Пару дней друзья провели в блаженном ничегонеделании: купались, дурачились, валялись на пляже, пытались ловить крабов (Эйдан с воплями гонялся за ними, а Дин покатывался со смеху), потягивали в креслах пиво и болтали. Щекотливую тему расставания со своими дамами старались не затрагивать.
– Дино, а у тебя здесь есть фильмы с твоим участием? – спросил как-то Тернер, вытянувшись в удобном кресле и открывая очередную банку пива.
– А тебе зачем?
Ирландец приподнял одну бровь.
– Ты меня пристыдил, помнишь? Вот, хочу наверстать упущенное.
– И какой фильм тебя интересует? – неожиданно холодным тоном спросил Дин.
– Любой, кроме сериала, – ответил Тернер и удивленно посмотрел на друга. – Ты из-за чего злишься?
– Эйд, я не злюсь. Просто, если ты хочешь посмотреть какой-нибудь из тех фильмов, о которых мы говорили, то прямо так и скажи.
Тернер опустил глаза.
– Да, мне было бы интересно. Просто я не представляю тебя в такой роли. Дино, мне правда интересно. Я ведь тоже актер, но не настолько многогранный, – он постарался улыбнуться как можно более невинно.
Дин, отвернувшись, ответил тем же холодным тоном:
– Заходишь в Интернет, находишь фильмографию Дина О’Гормана, выбираешь «Когда приходит любовь» или «Сирен» и смотришь, с тебя хватит этих фильмов. – Новозеландец покинул кресло и спустился с террасы. – Ноутбук, по-моему, в комнате на столе. Приятного просмотра. А я пойду, прогуляюсь пару часиков.
И не взглянув на друга, пошел прочь. Эйдан с недоумением посмотрел ему вслед.
Он без труда нашел интересующие его фильмы. Сказать, что они вызвали у него дикий восторг – не сказать ничего. И дело тут было вовсе не в сюжетах. Дело было в Дине. Он был прекрасен: совсем молодой, дико обаятельный, с пышной золотистой шевелюрой, он приковывал к себе взгляд и не отпускал. Эйдан несколько раз прогнал сцены с поцелуями, невольно задумавшись о том, что можно почувствовать, прикоснувшись к его губам, и с ужасом осознал: ему безумно хочется это попробовать.
– Бред какой-то, – прошептал он, проведя дрожащей рукой по взмокшему лбу.
А потом Эйдан почитал фанфики, коих обнаружилось великое множество. Дин был прав, если бы Сара прочла их, ходить бы мистеру Тернеру без яиц…
Откинувшись на диван, Эйдан закрыл глаза и постарался выровнять сбившееся дыхание. Не получилось. Приоткрыв один глаз, он покосился вниз. Процессу выравнивания дыхания мешал банальный стояк.
– Бред какой-то, – повторил ирландец и тихо застонал.
Мысль о том, что он вдруг безумно захотел мужчину, своего друга, вызвала непреодолимый позыв рвоты. Эйдан бросился в туалет. Его выворачивало наизнанку, но предательский стояк не проходил.
– О, Боже! – прохрипел Эйдан, сползая на пол и вытирая губы. – За что мне это?
Хлопнула входная дверь и Тернера мгновенно бросило в холодный пот. Черт! Если бы не этот дурацкий приступ, он бы успел закрыть комп и прикрыться подушкой! Но он сидит на полу в туалете и никак не может помешать Дину подойти к ноутбуку, увидеть открытые фанфики и закладки со стоп-кадрами из своих фильмов. Но это еще полбеды, потому что потом, О’Горман обнаружит в туалете блюющего друга с выпирающими в самом неподходящем месте штанами и… что дальше? Что он подумает?! Что сделает?
– Эйд! Ты где?
Из груди Тернера вырвался тоненький стон, больше похожий на всхлип. Он закрыл лицо руками и, подтянув ноги, уткнулся в колени. Будь что будет. Он уедет, сегодня же. Правда, придется просить О’Гормана отвезти его в аэропорт или хотя бы до ближайшей автобусной станции, но это в любом случае лучше, чем хотеть его.
– Эйд? – Дверь в туалет открылась. – Что с тобой? Тебе плохо?
Присев рядом, Дин оторвал руки друга от лица.
– Ты… ты плачешь? Тебя тошнило? Да что случилось?! – Он встряхнул его за плечи.
Эйдан, пряча глаза, издал надрывный всхлип и слезы хлынули неконтролируемым потоком. Это начинало походить на истерику.
– Что с тобой?! – Дин снова сильно тряхнул Тернера.
Ноги ирландца потеряли опору и скользнули по плитке. Дин случайно бросил взгляд вниз и замер.
– Ох… – вырвалось у него.
Дин поднял глаза и посмотрел в карие омуты, в которых застыл ужас.
– Все нормально, – тихо сказал О’Горман и, притянув к себе парня, крепко его обнял.
– Что? – не веря своим ушам, пролепетал Эйдан.
– Все нормально, – повторил новозеландец, отстраняясь и вновь заглядывая ему в глаза. – В принципе, у тебя нормальная реакция на всю эту хрень: возбуждение и отвращение одновременно. Примерно такой я от тебя и ожидал, эмоциональный ты мой. Успокойся.
