Текст книги "Коммунальная квартира (СИ)"

Автор книги: Дита

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

–Чей?

–Кажется, того тощего длинного мужика, что недавно поселился тут с подружкой. Стан…Стен… Стейн, во!

Берём! одобрительно кивнула английская перхоть и рванула к машине. Лерка уже выруливала на дорогу на транспортном средстве, при виде которого прохожие шарахались в стороны, а дети с визгом и воплями приплясывали на местах, не решаясь подойти ближе. Элька с Джерри переглянулись и поспешили занять места в «лендровере», который англичанка уже успела вскрыть шпилькой, да так ловко, что сигнализация и не пискнула. И, кстати, так и не сказала потом, как ей это удалось!

–Ну вот…мммм…ведь правда, не страшно? Умммм…

Шериф трудно дышал, пытаясь из последних сил противостоять домогательствам, которые плавно перешли в стадию изнасилования. Он лежал, распластанный и привязанный к четырем столбикам гигантской кровати, на которой, собственно, и проходил процесс изнасилования. И процесс был в самом разгаре, когда раздался неожиданный вежливый стук в дверь. Насильница на секунду отвлеклась, выпустив шерифское добро изо рта и отвернувшись, и шериф благословил этот момент, поскольку в следующее мгновение прямо перед глазами возникла до боли знакомая призрачная жопа.

Беллем! радостно взвыл де Рено, дергаясь как припадочный. Насильница повернулась обратно заорала от ужаса и шарахнулась от бедного призрака, который просто молча торчал из шерифского пуза.

Беллем, йоптваю! Как я рад тебя видеть! со слезами на глазах выдохнул шериф. Призрак молча кивнул и поплыл, отгоняя похитительницу к двери. Та пятилась, орала от страха, но уже менее уверенно, видимо, начиная соображать, что бедняга– призрак способен только пугать, но никак не вредить по-настоящему. Шериф яростно заметался, пытаясь ослабить веревки, но те держали крепко. А насильница уже сообразила, что от призрака никакого вреда и теперь злорадно хихикала, тыкая пальцами в призрачное пузо, от чего оскорбленный Беллем вертелся и периодически принимал привычную уже фаллическую форму.

–Прикольная зверушка! – хихикая заметила паршивка. -Пожалуй, я бы оставила его себе, пугать несговорчивых партнеров и клиентов! А теперь…тааак…на чем мы остановились, милый?

Де Рено застонал от отчаяния.

Машины тормозили, на кавалькаду из двух транспортных средств смотрели квадратные от шока глаза водил и пешеходов. Предпочитали уступить, ибо было ясно, что иначе будет большой и пушистый…песец, зверёк такой!

–Направо, налево! Теперь езжай не сворачивая до светофора!

Джулия виртуозно вела машину, периодически зыркая в зеркало заднего вида. Лерка не отставала, хотя вроде бы на таком транспорте устраивать гонки не с руки. Но что может остановить влюбленную женщину?

Теперь прямо! Вон её особняк! Аааа, подлая стерва! Не получишь нашего шерифку! Джерри подпрыгнула на месте, приплясывая от ярости и азарта.

Робин дул на разбитые костяшки, задумчиво погладывая на громил, сваленных в кучку у двери, ведущей в спальню. Из спальни доносились недвусмысленные звуки, стоны, мычание. Попытка выбить дверь плечом успеха не принесла. Робин стоял, размышляя о том, чем бы высадить эту сволочную дверь, когда откуда-то снизу донесся топот и яростный рык. Локсли посторонился. Появившаяся Лерка посопела, обводя грозным взором коридор. Робин молча кивнул на дверь.

Лерка расправила плечи, выпустив из ноздрей тонкие струйки пара, фыркнула, и…стартовала!

–ЙОПТВАЮ!

–Любимый!

–Ох!

Последний возглас был коллективным. Лерка лежала навзничь, мотая головой, а над ней кружились маленькие динозаврики. Поднявшись и пошатываясь, могучая русская женщина развернулась и с рычанием, похожим на рёв боевого слонопотама, устремилась к выходу.

Мнннддаааа! выдала Джулия, проводив взглядом умчавшуюся леди Таранову. –Как там было, у ваших классиков…Коня на скаку остановит…скорее уж слона! И яйца ему оторвет!

Даааа! домогательница удовлетворенно уставилась на стоявший как осадное орудие шерифский хрен. –Всё-таки, да!

Она приподнялась, устраиваясь поудобнее. Шериф зажмурился, лихорадочно представляя себе Беллема, принца Джона, сэра Гая, Робина… вот этих двух, похоже, зря! Начавший было сдавать позиции «лучший друг» снова встал по стойке «смирно». Шериф беззвучно застонал.

БАБАХ!!!!!!!!!!!!!!!!!!

–Йоптваю!

Что-то огромное прошибло стену и буквально снесло насильницу с её измученной жертвы. А вслед за предметом в спальню влетела.

–ЛЕРКАААААА!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

Восторженный вопль де Рено мог бы сделать честь любому озабоченному слону.

Любимый! отозвалась прекрасная русская леди, бросаясь к своему суженому и срывая веревки с его конечностей. Шериф только крякнул, когда Лерка забросила его на плечо и рванула обратно к пролому в стене. Прыжок– и они уже болтаются на крановском тросе, а слегка пьяненький, но вполне адекватный крановщик аккуратно спускает их на землю.

====== 12. Часть от MademoiselleHiver. Мушкетеры и тигры. ======

– Тысяча чертей!– выругался тощий зеленоглазый парень, с трудом выбираясь из потрепанной “мазды”, за рулем которой сидел изящный мужчина, одетый в синий мушкетерский камзол.

Прибыли, ваше высокопреосвященство! сказал водитель, обходя машину и открывая дверцу.

Мужчина, сидевший на месте рядом с водительским, поднял на него спокойные карие глаза:

–Их тут девять с половиной миллионов, и половина – гастарбайтеры. Вы, как всегда, на позитиве, – бросил он, выскальзывая из машины и с раздражением захлопывая дверцу. – Ну какого именно Москва?!

– Это не святой Августин, монсеньор, поэтому отложим теологические споры, – миловидная блондинка, нарочно побольнее пнув каблуком полноватого соседа в синем бархатном плаще, присоединилась к двум мужчинам, стоящим под чахлой яблоней. – Да твою же Мадонну! – зашипела она и вытащила из сумки черную «раскладушку». – Что еще?! Мы уже на месте, да! Третий? Хорошо. И надеюсь, без таких эксцессов, как в прошлый раз! – рявкнув для порядочности в который раз, женщина раздраженно ткнула изящным пальчиком в кнопку на домофоне. Вернее, собиралась ткнуть. Дверь сама без единого скрипа отворилась в облицованный белой плиткой подъезд.

– Какие здесь трусливые двери, – заржал тот толстяк, которому, несмотря на все усилия, миледи все же не отдавила ногу.

– Цыц! Сейчас выяснится, что нимфоманок будет еще больше, чем в Праге, очередное затишье перед бурей. Д’Эрбле, что вы там копаетесь?!

– Одно мгновение, монсеньор.

– Считаю до одного…

– Да тут я, – неприязненно отозвался юноша, присоединяясь к разношерстной компании.

– Отлично. Вы – в разведку.

– Почему?!

– Потому, – железно припечатал кардинал. – На меня и де ла Фера слишком неадекватно реагируют, миледи поубивает всех к черту, а вы вроде как нейтральный.

– А чего тогда не д’Артаньян?!

– А чего сразу я? Мне в Амстердаме досталось, хватит притворяться невинной овцой, Арамис!

– Идите вы все… – обиженно пробурчал мушкетер, но мужественно шагнул во тьму лестницы.

Напряженное молчание разорвало треньканье телефона.

– Да чтоб твое имя англичане прочитали! – взъярилась Винтер. – Хуле ты хотел, Боря?!

Неразборчивая матовая речь приобрела испуганные интонации.

– Я тебя четвертую, сука, будешь у меня в аду гореть, тварь… – ласково наорала Анна на телефон по окончанию разговора и швырнула его в сторону. В яблочко не в яблочко, в яблоневый ствол.

– Что опять? – меланхолично поинтересовался зеленоглазый, отлепляясь от дверного косяка.

– Обитатели смежной квартиры, аллилуйя, неадекватны. Три пары, одна обручена, отдельно скандальный спермотоксикозник, аббат и незамужняя девушка. Из всех самая нормальная – последняя.

– Не так плохи трущобы, как их тараканы, – глубокомысленно изрек черноволосый мужчина, стоящий чуть позади своего полного товарища.

– Значит, будем травить. Йадом, – миледи мстительно усмехнулась. – Ну и где эта поэтическая задница?

– Может, помощь нужна? – обеспокоенно заметил д’Артаньян.

– Сам разберется, не маленький. Вроде, – небрежно бросил министр.

Минуты текли и текли. Натекла лужа примерно в полчаса. Неожиданно окно на третьем этаже распахнулось, и довольная морда не то горянки, не то сарацинки раскрыла ярко накрашенный рот:

– Блин, токо не говорите, что вы все вчетвером такие тощие! А ну быстро все к нам, борщ на завтрак – наше все!

Оглушенные голосом мужчины, к которым, равно ко всем, относилась сия претензия, с опаской попятились обратно к средству передвижения.

– Fucking Russia! – выпалила миледи в порыве вдохновения, хватая гасконца и бывшего мужа за шкирки.

Все в глубине души согласились с ней.

====== 13. Одержимость Робина. Монсеньор-экзорцист. ======

–Йоптваю! Ты чего творишь, маньяк озабоченный! Прекрати немедленно, я же сейчас свалюсь!

Но невьебенный по жизни, да ещё ко всему на данный момент вдрын пьяный Робин шуровал во всю, застукав любимую за штукатуркой отвалившегося куска стены. Перепуганная до смерти Джерри даже стонать не могла, вытянувшись в струнку и вцепившись в верхнюю перекладину стремянки, пока этот озабоченный маньяк орудовал у неё под подолом. Из противоположной стены высунулась обалделая рожа Беллема. Глаза формой и размером напоминают блюдца.

Джерри свела зенки на переносице и только открывала и закрывала рот, не в силах даже материться, судорожно вцепившись в перекладину. Да так крепко, что когда Робин попытался отодрать её от стремянки, стремянку пришлось прихватить с собой. На грохот и визги в комнату разъяренной слонихой влетела Лерка и бросилась спасать подругу. Элька помогала, ругаясь как сапожник, отдирать от подруги Робина, вцепившегося в Джерри клещом. Локсли рычал, огрызался и пытался укусить, а потом вдруг вытянулся и обмяк, глядя перед собой огромными пустыми глазами.

Что с ним такое? тихо говорила Джерри, сидя на драном коврике у дивана, на который сэр Гай перенёс спеленутого занавесками Локсли. -Никогда он таким не был! Буйный да, ненасытный да, но он никогда не лез, если я говорила нет!

Она шмыгнула носом и безутешно расплакалась. Никто не знал, чем её утешить. Никто представления не имел, с чего добродушный и веселый Робин вдруг превратился в злобное и агрессивное огрызающееся животное. Бедняжка Джерри была так подавлена, что даже Беллем сочувственно уставился на неё и осторожно погладил призрачной пятерней по взлохмаченной шевелюре.

–Чем-то напоминает одержимость, которую наслала Лилит, -задумчиво произнёс шериф, глядя на запрокинутое лицо юноши, в котором не было никаких проблесков разума.-Гай, ты помнишь ту историю? Наш призрачный друг имел к ней непосредственное отношение.

Гизборн кивнул.

–А не помнишь, как именно они его вылечили?

–Это не поможет, – всхлипнула Джерри, не понимая головы. -Не поможет потому что мы не знаем, кто навел на него чары и что это вообще за магия такая!

Думаю, мы могли бы спросить у того мужика, который таскается в красной попонке! ехидно заметила Элька. Милый дружок нашей тощей образины!

На себя посмотри, швабра македонская! не полезла в карман заа словом леди Хэлсберг. И вообще, его высокопреосвященство занят...

Лерка с Элькой переглянулись.

–Занят значит, недобро сощурилась Элька. -Тут стало быть наш парень заколдованный, а этот хрен в красном пальто занят!

Джулия взглянула на угрюмые и злобные рожи и решила не рисковать последними мощами. Её сердце тоже было не каменным и страдания Джерри, хоть Хэлсберг ни за что не призналась бы даже самой себе, тронули его. Она выползла из комнаты, размышляя о том, что можно сделать. Уже в коридоре девушка едва не налетела на молодого мушкетера с кроткими глазами на нежном, почти девичьем лице.

–Пардон, мадемуазель, – извинился молодой человек.

(от MademoiselleHiver)

– Стойте! – Джулия схватила д‘Эрбле за локоть и как можно тише поинтересовалась: – Монсеньор у себя?

– Да, мадемуазель, только осторожно: леди Винтер сегодня не в духе… А что случилось?

– Ах, все потом, потом! Спасибо! – досадливо улыбнувшись, Хэлсберг толкнула дверь коммуналки и вышла на сверкающую лестничную клетку. В уголке стояли ведро и новенькая швабра. Одобрительно фыркнув, девушка ткнула пальцем в дверной звонок. Продолжительная трель заткнулась, едва только заспанная блондинка, не потрудившаяся даже закутаться в символический полупрозрачный халат, зло поинтересовалась:

– Что надо?

– Мне нужен его высокопреосвященство, – отчеканила уже привычно Джулия. – Он не занят?

– Нет, – миледи посторонилась, неистово зевнув. – Не понимаю, как можно так рано беспокоить меня по пустякам…

– Рано? Уже половина одиннадцатого утра, и никто не виноват, что вы, леди Анна, до сих пор спите! – с достоинством отрезала Хэлсберг, боком проходя в убранную, педантично заваленную бумагами и книгами гостиную. В двух противоположных креслах сидели месье де ла Фер, которого Джулия, если честно, недолюбливала, и месье д’Артаньян, которого она откровенно не терпела в отличие от двух его дружков – аристократичного, серьезного д‘Эрбле и веселого господина Валлона. В руках у каждого были длиннющие списки, из которых методично, по какому-то выверенному алгоритму вот уже неделю вычеркивались адреса и названия.

– Доброе утро, – буркнул более приветливый д’Артаньян, не отрываясь от ненавистной бумажной работы. Он сосредоточенно сопел, закусив кончик ручки. Де ла Фер даже не глянул в ее сторону, и Джулия отомстила тем, что наступила на только что законченное письмо острым каблучком пантуфли. Раздался жалобный хруст порванной бумаги, и Хэлсберг едва сдержала торжествующую улыбку.

– И вам того же, – отстраненно ответила она уже у двери, за которой проводила львиную долю своего дня. Постучав и не получив никакого ответа, Джулия вошла и тут же едва не полетела на развернутом длинном и, как оказалось, скользком свитке. В то время, как дю Валлон придерживал желающий свернуться конец, кардинал с маленькой лупой застыл над мелкой схемой кремлевских подвалов. Откуда в этой квартире берутся документы из засекреченных архивов КГБ, Хэлсберг могла только догадываться.

– Ваше высокопреосвященство, не отрываю? – обойдя внимательно все раскиданные по комнате листы – мало ли, очередной дневник Ленина, что уж там, – Джулия подошла к барону и встала около него.

– Не то что бы, мадемуазель, но… Поглядите сюда.

– Хорошо, но, вообще-то, я по делу, – девушка сняла с носа очки и протерла их замшевым платочком, извлеченным из кармана юбки. – Что надо посмотреть?

– Вот, – тонкий палец указал на особо маленькую схему, в которую «художник» умудрился втиснуть аж пять комнат и подписать их, чтоб ему икнулось. – Посмотрите, как называется третья комната?

– Это вот эта точечка в углу? Вы издеваетесь, – возмутилась Хэлсберг, но послушно прищурилась. – Вижу буквы «А», «М», «З», «Ы», «И» или «Й», «Ф» и «Н». Ну и что? Это Алмазный фонд, судя по всему… А зачем он вам?

– Надо, – лаконично ответил Ришелье и занес еще одну пометку на лист А3, где, судя по всему, находилась перечерченнная схема. – Что вы хотели?

– Можно без месье дю Валлона? Просто я по поводу серьезному…

– Ва…

– Да ухожу, ухожу, – мушкетер отпустил конец свитка, мгновенно свернувшегося, и, не щадя валяющихся на полу бумаг, вышел.

– Что у вас опять случилось? – обреченно вздохнул кардинал, опираясь на незаваленный край стола. Книга рядом опасно заколебалась, и Джулия отодвинула ее вглубь от греха подальше.

– Что-что, как всегда, Содом и Гоморра. В прямом смысле этого слова. Я Заррину не понимаю от слова совсем. То Локсли ее кинул, ей плохо, то он ее домогается, ей плохо. Хоть бы определилась…

– А я-то тут при чем?

– А они, – Джулия выделила это слово, – убеждены, что он одержим, и просят вас помочь.

– Повторяю – я-то тут причем? У меня нет диплома экзорциста, и тем более, у них есть де Рено. Я не собираюсь тратить на девчонку свое время.

– Ну, пожалуйста, – Хэлсберг закусила губу и понизила тон. – Вы же знаете, что я не в почете у всей еб… простите… чокнутой шарашки, и поэтому веду все переговоры с чертовым аббатом. И как он ко мне относится, вы тоже знаете…

– И что это меняет?

– Хотите, я перед вами на колени стану, монсеньор? Они же меня убьют… – в голосе Джулии послышались умоляющие нотки.

– Они вас уже три раза убивали, вы живее всех живых, и не надо мне вешать лапшу на уши…

Не успел министр закончить фразу, в кабинет влетел растрепанный д‘Эрбле. Мушкетерский плащ на нем сбился, и кто-то явно пытался придушить его кружевным воротником. Джулия и кардинал как по команде приподняли брови.

– Я же сказала, надо утихомиривать Заррину. Если попало Арамису, попадет и мне, а может, даже и вам, – девушка подчеркнуто холодно рассматривала ногти.

– Хорошо, но если с ним все в порядке, вы получите хороший урок… Идите вперед, нам не в Рим дорога.

Джулия закатила глаза, но ослушаться не посмелилась. Перед дверью коммуналки их встретила встрепанная Элька.

– Ну и где вас черти носят?! Быстрее, что ли, надо двигаться!

В это же время из двери вылетел де Беллем, закрывая глаза призрачными руками. Видимо, для него они были очень даже зримы, так как он втемяшился в стену и затих.

– А вот и потоп, – заметила Хэлсберг и зашла внутрь. Элька, схватив застывшего министра за шкирку, влетела следом.

Утро спокойным быть не обещало…

(от Диты)

Вжавшись в стену и полыхая перемазанным косметиком фэйсом, Джерри честно пыталась закрыть глаза. Ага, щас, фиг вам! Глаза закрываться не хотели никак и ей пришлось созерцать совершенно кошмарное зрелище танцующего Робина. Зрелище было настолько ужасающим, что каждый спасался как мог. Сэр Гай, например, просто сунул физиономию в декольте любимой Эльки, которая вытаращенными шарами наблюдала за тем, как Локсли подпрыгивает и дергается, путаясь в собственных ногах. Лерка и шерифом зажмурившись, целовались. Беллем драпанул, закрыв зенки лапами и вмазавшись в стенку. Из динамиков бумбокса доносились звуки забористой лезгинки(диск был явно Джеррин), под которую и пыталась танцевать жертва одержимости.

–Сумасшедший дом, – вздохнул спутник Джулии, перешагнув через призрачную тушку. -Так кому тут не спится?

Джерри застонала, раскачиваясь из стороны в сторону и не в силах отвести взор от высоченной долговязой фигуры, откалывающей коленца в режиме нон-стоп. Его высокопреосвященство со вздохом ангела-мученика подошел к парню и сильно шлепнул его ладонью по лбу (для этого стройному и не такому высокому монсеньору пришлось привстать на носки и вытянуться в струнку), гаркнув что-то на латыни. Танцор поневоле снова дернулся и рухнул обмякшей куклой. Хэлсберг разинув рот, пялилась на красносутанника так, словно божество снизошло на землю. Лерка, заинтересованная обрядом экзорцизма, подергала её за руку, второй конечностью успешно отражая попытки шерифки добраться до желанного декольте.

–А...эээ...что он сказал? Это какая-то молитва?– спросила она, не без восхищения глядя на стройную фигуру кардинала, который, присев на корточки, ощупывал лоб парня и держал его запястье, пытаясь отыскать пульс.– Переведи, а?

–Не можешь срать, не мучай жопу, – деревянным голосом перевела с латыни образованная дочь английского народа. Лерка выпала в осадок и шериф-таки добрался до желанной цели.

Давно он в таком состоянии? поднявшись, обернулся к всей шобле его высокопреосвященство. -Я имею в виду именно танец.

–М-минут пять, – дрожащим голосом оповестил Гизборн, решившись наконец оторвать пылающую физу от Элькиной груди. -Это я наверное виноват...сел и не посмотрел куда...

Элька заглушила бумбокс, пользуясь тем, что Гай на минутку выпустил её из объятий. В комнате установилась тишина, нарушаемая только всхлипами Джерри.

(от MademoiselleHiver)

– Тяжелый случай, – кардинал в раздумьях прикусил губу. – Ну ладно, зовите де Рено.

Пока воспользовавшаяся шансом отлепить от себя шерифа Лерка унеслась, все остальные обитатели шарашки предприимчиво отползли в углы. Предусмотрительная Джулия сбегала в свою спаленку и принесла стул и подушку, которую, зажав в зубах хрустальный крестик, быстро сунула под голову Локсли. Тот пьяно улыбался. Очевидно, засевшему в нем бесу нравилась правильная кухонная латынь.

Аббат, с недовольной миной опустившийся на предложенный стул, коснулся лба одержимого и вдумчиво, серьезно спросил:

– Ты кто?

Ответ был самый неожиданный. Хэлсберг едва не грохнулась с подоконника прямо в кресло, в коем сидел вытянувшийся в струнку его высокопреосвященство, а Элька, не смотря на трагичность ситуации, засмеялась. Женский голос, звучавший прямо из раскрытой глотки Локсли, зло пробурчал:

– Дед Пихто, мля, кто еще?

– Ну, мало ли, – растерянно проговорил шокированный экзорцист. – Ладно, тогда я кто?

– Конь в пальто, – язвительно заржав, ответил наглый дух.

– Справедливо же, – стараясь сдержать смех, обратился Ришелье к хихикающей в кулачок Джулии.

– И то верно, – согласно кивнула она.

– Допустим, – де Рено, покрасневший от злости, старательно прощупывал почву. – Зачем пришел?

– Мне скучно, – капризно протянула вредная почившая. – Как повесилась я в году тыща стопицотом, так и делать мне нечего. Пичалька же.

– Она права, как никто, – уже не сдерживаясь, Хэлсберг ржала почти в голос. От философских высказываний духа Джерри даже перестала икать.

– Хорошо. А уйдешь когда? – даже не пытаясь применять силу, аббат внимательно слушал чертовку.

– Когда суженого себе найду, – довольно проурчала Аграфена Павловна, как назвала себя сама душенька.

– Е-мае, что ж ты раньше не сказала, дура недотраханная?! – взвыла разозленная Джерри.

– Э-э, повежливее там, снаружи! – прикрикнула хамка.

– …у нас же имеется такой же озабоченный! Зенки бы раскрыла свои призрачные, а?! – продолжала орать горянка, склонившись над бесчувственным любимым. – А ну вылезай! Будет тебе суженый!

– А не врешь? – подозрительно спросила Аграфена.

– Как есть не вру! Вылезай!

– Не врет? – дух явно обращался ко всем остальным.

– Не-а, – Джулия меланхолично перебирала оборки на юбке. – Не врет. Сама еще потом жаловаться будешь.

– Да ну нахер? – материализовавшаяся тощая, как смерть (и то правда!) девушка высоко задрала свои прозрачные брови. Ей же самой и пришлось их ловить у потолка.

– Откуда это ты так материться научилась, барышня кисейная?

– От верблюда. Почитай, то, что я тут слышала, и повторять стыдно. Ну, и где мой обещанный шевалье-бойфренд-суженый?

– Да вот в отключке валяется, сама довела, – Лерка хотела было пнуть де Беллема, пребывавшего, несомненно, в раю, но промахнулась.

– Ой ты мой любимый, дорогой!

Причитания умилившейся дамы подействовали на бывшего колдуна как нашатырка. Взвыв и заработав всеми восемью лапами, отращенными в спешке, де Беллем мгновенно улетучился, преследуемый Груней, оравшей:

– Ты мой хороший, ну вернись, дурашка!.. Да тупой ты чудак на букву «м», попридержи коней-то, етить твою маменьку и папеньку заодно! Стой ж, бля!..

Когда бессмысленные завывания перекрыл визг почтенной бабульки со второго этажа, вся компания вздохнула свободно.

– Ну вот, монсеньор, я теперь вам должна, – перекрывая визг счастливой Джерри, чмокавшей своего «любимого Робина, няшка ты мое, солнышко!» во что попало, вздохнула англичанка.

– Это ненадолго, – кардинал задумчиво улыбался. – Поможете мне осмотреть Алмазный фонд, и мы в расчете.

Челюсть Джулии упала, как спелый персик.

– Зачем?!

Доверительно наклонившись к выпавшей в осадок девушке, он мрачно ответил:

– У королевы пропали алмазные подвязки…

====== 14.Странные обстоятельства. “Я её муж!”. Трагедь всемирного масштаба. Гай влип. Развязка. ======

Гай тихо посапывал, вытянувшись на постели и подложив руки под голову. На пузе. Элька смотрела на его молочно-белое охвостье, сияющее в неверном свете зарождающегося утра, лелея самые грязные мысли. Но пока решила не трогать своё сокровище, предвкущая, как станет домогаться этого недотрогу. Сна не было ни в одном глазу. Элька встала и подошла к новому шкафу с зеркалом во всю дверь, купленному в подарок новобрачным с шерифской заначки (бедный де Рено до сих пор отходил от этого грабежа, хотя прошло уже порядочно времени). Покрутилась, созерцая собственные прелести. Откуда-то сбокудоносились странные звуки. Элька прислушалась и с завистью прищелкнула языком. Стосковавшиеся друг по дружке за время командировки Робин и Джерри свирепствовали за стенкой. Иногда до тонкого слуха Эльки долетали обрывки страстных стонов и цветистого русского мата. Джерри, хоть и не была русской, но материлась совершенно виртуозно.

–Что-то они не на шутку разбушевались, – пробормотал из-под подушки Гай. Элька бросила на него быстрый взгляд. Сокровище посопело, почесалось, и снова сунуло голову под подушку, явно намереваясь доспать. Элька мрачно зыркнула на любимого.

–Кое-кому не помешало бы взять с них пример!– ревниво заметила она, с нахмуренным видом созерцая собственный хвост (для этого ей пришлось вывернуться и смотреть через плечо.

Гай, мне кажется, моя попка увядает, теперь в её голосе была самая настоящая грусть.

–Неси её сюда, любимая, я проверю, – донесся из-под подушки довольный рык.

Элька показала язык самой себе и пошла к постели. Гай продолжал лежать, не делая попыток перевернуться несмотря на щедрые посулы. Элька шлепнулась на постель, облизнулась и нежненько погладила белоснежную задницу. Гай грязно захихикал откуда-то из постельных дебрей. Элька коварно ухмыльнулась и…от души шлепнула по любимой заднице. Гай подпрыгнул, возмущенно взвыв. Элька взвизгнула и кинулась улепетывать от него, но споткнулась на край ковра и растянулась, сверкнув тем самым местом, которое так безжалостно раскритиковала у зеркала.

–Попалась!

«И в самом деле попалась!» – пронеслось в голове у агрессорши, когда могучие ручищи крепко сжали её бедра.

Пока народ продирал зенки и творил разврат в общепринятом режиме, к дверям подъезда подошел невысокий тощий человечек в потрепанном плаще. Бегающие глазки придавали неприятное выражение в общем-то привлекательной физиономии. Кудрявые волосы спускались на уши и падали челкой на лоб. Незнакомец потянул дверь и она открылась. Презрительно фыркнув в сторону домофона, человечек вошел в коммуналку.

Джерри и Робин мирно целовались, устроившись на одной из кухонных табуреток (не колченогой, которую на прошлой недели добили Лерка с шерифом, грохнувшись на неё вдвоем), когда тощий пришелец заглянул на кухню. Узрев неприятную физу пришельца, Джерри резво отлепилась от любимого.

Вы к кому? неприязненно поинтересовалась она, попом чуя неприятности.

–Я к Элине Зверевой, -медово улыбнулся незнакомец.

–А зачем она вам?

Пришелец как-то по-особому гаденько усмехнулся.

–Ну, вообще-то я её муж!

Охреневшая от шока Джерри молча смотрела на плюгавого, вольготно расположившегося на второй живой табуретке. Муж Эльки!

–Йоптваю!

Любимая, только не психуй! Робин с опаской погладил жертву собственной впечатлительности по буйной гриве. – Этот…человек…уже уходит…

Никуда я не ухожу! нагло заявил вторженец. –Я хочу видеть Элю!

Много хочешь, мало получишь! свирепо оскалила все имевшиеся в наличии зубы Джерри. –А ну катись отсюда, муженек, йоптваю!

–Эй-эй!– плюгаш поежился, с явным испугом глядя на взбесившуюся южанку, которая выглядела в своей ярости так грозно и великолепно, что у Робина перехватило дыхание. -Придержите эту черномазую!

Чернома… Джерри побагровев, принялась нащупывать скалку, хранившуюся за холодильником. –Ах ты сволочь, расист поганый!

Нет, любимая! Робин нежно перехватил руку возлюбленной. –Не надо! Я сам его убью!

Истошный визг перебудил и перепугал большую часть населения коммуналки. Люди выскакивали из своих комнат, потихоньку сползаясь к кухне, откуда, собственно, и доносились визги.

Элька и Гай не были исключением. Кое-как набросив на себя шмотки, они выперлись в коридор и поспешили к кухне. Здесь уже собралась небольшая толпа во главе с Леркой и шерифом.

Что тут… начала было Элька, да так и застыла с открытым ртом, глядя, как Робин трясет в воздухе тощее извивающееся червяком тело. –Йоптваю!

И я о том же! заявила Джерри, выныривая откуда-то из-за спины любимого. – Явился хрен собачий и права на тебя качает!

Отпусти, олух! Дубина! собравшись с силами, заверещал наглец, извиваясь по-червячьи в костлявых, но могучих руках лесного чуда. Я и правда муж Эли! Да скажи же ему, дура! взвыл он, заметив окаменелую от потрясения Эльку. Бедняжка пребывала на грани обморока.

Эля… Гизборн застонал словно раненый зверь, отступая на шаг назад. –Это правда?!

–Да правда это, правда, ты, орясина! Ты кто вообще такой?

Её муж… глухо вымолвил сэр Гай, закрывая глаза. – По крайней мере считал себя таковым…

Он развернулся и опрометью ринулся к выходу. Элька вскрикнула не своим голосом и помчалась следом, но куда ей было угнаться за тренированным длинноногим рыцарем! К тому же она споткнулась о драный край линолеума и растянулась на полу. А когда поднялась, Гая и след простыл.

–Элечка, деточка, – залебезил тощий, вырвавшись наконец из цепких рук Робина, – я приехал за тобой. Ты хоть знаешь, что ты теперь богатая женщина! Миллион евро! Твоё наследство! Бяк!

Последнее слово осталось за Джерри, которая недолго думая как следует приложила мерзкую тварь скалкой по маковке. Гад свёл глаза в кучку на переносице и мягко опустился на пол. Джерри перепрыгнула через чахлую тушку, устремившись к обезумевшей от отчаяния Эльке, которая металась словно тигрица, у которой отняли её котят.

–Эль, успокойся, милая, он вернется! Ему просто некуда идти! И ты всё ему объяснишь!

Не вернется! горестно завыла бедная Элька. –Ты не понимаешь! Я же его обманула! Он не простит! Не простит! Аааааааааааа!!!!!!!!!!!

С этим раздирающим душу ревом она бросилась к лежавшему кучкой тряпья первому супругу и принялась от души пинать его ногами в розовым домашних тапочках.

–Убью, сука! Тварь! Сдохни! Сдохни!

Лерке и Джерри едва удалось оттащить невменяемую от горя бедняжку от её бывшего. Робин сплюнул, призадумался, а потом подтащил к себе шерифа, стоявшего тут же и смотревшего на всё кошмарное шоу круглыми совиными зенками.

–Де Рено, послушайте, попробуйте тут выяснить, что это за типус и какого демона ему тут надо. Мы с Беллемом пойдем по следу Гая. Попробуем его найти, он не мог далеко удрать.

–Ладно, – мрачно кивнул шериф. –Только помягче с ним…надо же, кто бы мог подумать!

О чем это вы? нахмурился Робин. –Ну-ка выкладывайте!

Де Рено поежился.

–История повторяется, – наконец сказал он. Ктогда-то Гай оказался жертвой подобного брака. Его мать вышла замуж вторично, будучи уверена в том, что первый муж погиб. Родился Гай… А потом вернулся первый супруг леди Гизборн…да ты сам знаешь, не может быть, чтобы Гай не рассказал тебе, что он и Роберт братья…

Робин кивнул. Затем поднялся, бросив на Эльку ОЧЕНЬ выразительный взгляд.

Эта причина, по которой вы не желали замужества? тихо спросил он. Элька снова разрыдалась. Джерри бросила на любовника испепеляющий взгляд и ласково обняла подругу за плечи.