Текст книги "P&S - агентство "пережить смерть" (СИ)"

Автор книги: Дионмарк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

Часть 4 Глава 8

– Сыночек мой драгоценный… радость моя ненаглядная… сокол ты мой сизокрылый… – я стоял и обнимал за ноги свою матушку, а она гладила мои волосы. Мне около пяти лет, а ей чуть за тридцать. Красивая, стройная и такая тёплая. – Потерпи мой малыш, не переживай, ты должен быть сильным и смелым! А если будешь плохо себя вести, не куплю тебе синий трактор!

Это игрушечное чудо несколько раз попадало на мои глаза, когда мы приезжали в районный центр и проходили возле «Детского мира». Он был высотой чуть больше пояса и с вызовом смотрел на меня из витрины. Я прекрасно представлял, как сяду на него, и, помогая себе ногами, помчусь в путь по деревенской дороге, распугивая кур и гусей. А сейчас просто плакал навзрыд, понимая, что мама почему-то всё равно его не купит.

– Милый, давай не кисни, я не для того тебя рожала, чтобы ты плакал как девочка… ты же мужчина! Ну-ка, иди сюда! – после чего она подхватила меня на руки и прижала к себе. Я ощутил такой любимый аромат её волос и духов.

– Мама, мне он оцень нузен, – всхлипывая, привёл я стопроцентный аргумент, – ведь я хоцу лаботать на тлактоле, знаес, я без нево не могу. В делевне тлактол тойко у дяди Феди есь, а он узе сталый… а я будю помогать ему на свойём!

– Хорошо, родной! Иногда надо делать шаг вперед, не оглядываясь на предостережения, я не хочу, чтобы ты из-за своих однобоких мыслей не видел простого пути. Будь попроще, не накручивай лишнего, возможно, ОН хочет не только твоей эфемерности, но и немного твоего физического решения вопроса.

– Мама, ты боелесь? Я не поемаю сто ты говолис… я хоцу моёзеново! – пришёл к собственному выводу после странных слов мамочки. Слёзы мои иссохли, как только представил себе это молочное, холодное лакомство. Ничего не понял из слов её, кроме того, что очень хочу пломбир в вафельном стаканчике. Тем более 20 копеек у мамы точно есть, возможно, сейчас нет денег на трактор, но можно обойтись и малым.

– Сынок, у тебя седины добавилось… ээх, малыш, малыш, краской, может, начнёшь пользоваться?.. Давай, постарайся завтра! Ты должен по-новому посмотреть на свой дар и не надо искать крайности, иначе мы с тобой очень скоро встретимся, а тебе ещё рано, ты не прошёл свой отрезок до конца…

Что-то мне подсказывало, что и мороженого мне сегодня не видать, очень обидно было. Все эти странные слова мамулечки настораживали меня. Хоть она и была на грани сумасшествия, но такая была любимая и родная. Я крепко обнял её за шею.

– Мамацка, не нада мье малозеново, и тлактол не нузен, не уходи тойко от мея!

– Прости, сына… – она опустила меня землю и потрепала мои локоны, – Иди, катайся родной, а я пока подожду тебя. И помни – не ищи сложностей, возможно, всё проще, чем кажется…

Я оглянулся и увидел ЕГО! Он стоял и ждал меня, казалось, что он улыбается пластмассовыми решёткой и фарами. Красивый, синий и с большими колёсами.

– Ула!!!! – это было счастье в него усесться, почувствовать под собой мощь техники… и не важно, что двигался он за счет собственных ног, при должном воображении эта игрушка превращалась в самый мощный в мире трактор. Мир засиял новыми красками, наконец-то получил его. Сделав пару крутых виражей по зелёной траве, я оглянулся на мать, она должна была видеть, как сын умеет ловко водить транспорт. Но её уже не было, она пропала.

– Нет! Мама, не уходииии! Я не хоцу тлактор… пьевать мье на яво! Вейнись! – трактор лежал на боку, а я опять стоял и плакал, чувствуя себе одиноким, не зная, куда бежать за ней. Легко сказать, «будь смелым и храбрым», а если ты не такой?

* * * *

Я сидел на кровати и чувствовал себя просто паршиво и этот печальный сон не добавил настроения. В комнате стоял эфемерный запах духов моей матери, на полу валялся резиновый мячик с царапинами от зубов пса, а в ногах пустая коньячная бутылка. Вчера до позднего вечера пил спиртное, после того как похоронил этого увальня, Бакса. Килограммов двадцать пять я тащил в мешке, в парк, думаю, вид у меня был подозрительный. Тем более в руке держал лопату, а из-за пазухи торчал пузырь. Наверно «зелёные» не оценили бы эти похороны, и возможно ещё в довесок, нарушил пару параграфов в законодательстве, но я сделал это. Что-то за последние сутки очень много занимался земляными работами, наверно, по астрологическому календарю у меня «земля» – главный элемент, преобладающий над другими.

Подушка была мокрая, пришлось устроить её на подоконнике, пусть испаряются эти пьяные слёзы от солнечных лучей. Я поплёлся в ванну, ужасаясь собственному запаху изо рта. Очень явственно предстала картина смерти Бакса, ещё этот сноп огня, летящий в лоб и синий трактор… в голове все события вчерашнего дня перемешались в такой наваристый суп. А еще через полтора дня меня застрелят, а может – перережут горло, а может – отравят, а может – задушат. От такого большого разнообразия дух захватывало. Учитывая извращенные мозги двух имбецилов, вполне мог и не отгадать свою смерть, вот прямо Джек-пот, итить, разитить.

Зазвонил телефон, прервав мою вереницу мыслей. Кинув в умывальник зубную щётку, поплёлся в коридор.

– Алло! – недовольно прохрипел я в трубку.

– Оооо, Сергей Владимирович… попахивает прогулом сегодня? – конечно же, это был бдительный Антошка, неужели сквозь провода передался «душок»? – подозреваю сегодня вас не ждать? А то тут уже дважды звонил Дмитрий Иванович, говорит, дело усложняется, не нашли они бутылки на месте преступления…

– Антоша, пожалуйста, оставьте все меня на пару дней! Занимайся бухгалтерией, или просто смотри в потолок, как-нибудь без меня…

– Что стряслось? Серёга, мне приехать? – тон поменялся у секретаря, сменившись с ироничного на озабоченный.

– Нет! Просто… просто… – только не это, только не это…. что за похмельное состояние неустойчивое такое, как баба. Сорвался и завыл: – Вчера похоронил Бакса… ууууууу…

– Серёга… сочувствую… как это случилось?

– Ууу, не важно… так, сейчас… фуу, – и выдохнул резко воздух, – так… Антон… ты ничего не слышал, это просто помехи… два дня.

– Окей, Серёга… если что, я прискочу, только маякни!

– Спасибо, Антоша! До встречи! – и нажал на рычажок, и уже коротким гудкам, договорил, – прощай!

Часть 4 Глава 9

– Ага, Серёжа, дома, значит, балдеем? Антошка сказал, что у тебя пёс умер? И, что? В бутылку полез?

– Иваныч… ну зачем ты так… нет, конечно… – и посмотрел на стакан, в котором бултыхался коньячок, – только немножко выпил…

Хотелось сказать, что теперь я остался один одинёшенек в этой квартире, нет у меня ни братьев, ни сестёр, ни матери, ни отца, ни жены, ни любовницы… только этот чёртов паук над плитой… А ещё завтра меня изощрённо лишат жизни, но если захочу, то могу спастись, просто тогда лишусь своего Дара. Без дара я превращусь в простое существо, без цели… И скорей всего, я выберу смерть, тем более, больше не для кого стараться. Одиночество – сука! Я же не дурак, понимал прекрасно, что живу только из-за знаний, заложенных бытиём Ильи, а именно этого поганого золота, закопанного под яблоней. Как только Катерине укажу это место, меня уберут тут же, без промедлений.

– Я же чую, что не «немножко», эх Серёжка… ну что же ты такой слабак… тьфу. Ладно, кончаем эти сопли. Я звоню тебе по делу, труп мы нашли, сейчас там все в радиусе пятьсот метров обгорожено, каждый сантиметр вынюхиваем. Ты знаешь, погибший каким был человеком? Короче это дело взяли под контроль из Москвы, миллиардами пахнет. Не нашли мы там твоей бутылки, ложную наводку ты кинул, а теперь напрягись… может что ещё вспомнишь?

– Нет, больше нечего сказать! Прости, Иваныч…

– Ну что ты за человек… ведь знаешь, кто убил… ну вот нафиг связал себя всякими глупыми условностями? Ладно, мы уже начали раскручивать с другого конца… тебе будет интересно наверно узнать, за полгода, по странному стечению обстоятельств, все деньги были переведены Ильёй Анатольевичем на счета первой жены и сына?..

– Да, знаю… я ведь сам и был Ильёй…

– Ну, так вот, алиби нет у них на 14 августа, говорят, дома были, оба… подозрительно да? Учитывая, что это была суббота. Короче мы взяли с них подписку о невыезде…

– Зря… они ни при чём! Я это знаю точно! Будете только копать не в том направлении…

– Вот прямо так? Тогда мы останемся ни с чем, ты это понимаешь?.. Ну хотя бы маленькую зацепку? Серёжа?

– Нет! – и положил трубку, представив себе, как там Дмитрий Иванович маткается и плюётся. Я залпом проглотил напиток, фыркнул и пошёл на кухню, где-то там были котлетки с макаронами, приготовленные Лизочкой.

Реально, паучок свёл паутинку прямо над плитой… надо же какой смелый. Лиза просила убрать его, но вот теперь, после смерти Бакса, это единственное живое существо, остававшееся в этой квартире, не считая меня, хотя через сутки он будет тут один. В плечо больно укусил комар, почти замахнулся, но передумал и как под гипнозом смотрел на то, как эта самка высасывает мою кровь. Наконец пузо её наполнилось биоматериалом, и она лениво стала вытаскивать своё жало. Двумя пальцами я обхватил насекомое, осторожно, чтобы не раздавить её, как мяч надутое тельце. После чего кинул кровососку на паутину, та, скованная в движениях, вяло потрепыхалась. Паук, не стесняясь моего присутствия, спустился к попавшей в сети девушке и набросился на неё.

– Приятного аппетита! – меня осенило, какой же я дурень, что не видел такого очевидного выхода из сложившейся ситуации.

***

– Иваныч… еще раз здорова! Я помогу вам, только ничего не спрашивай, а просто слушай! Убийцы знают, что я знаю про них!..

– Кто они! Говори, кто они! – заревел в трубке Дмитрий Иванович.

– Я не скажу…

– Тебя ведь они прибьют, идиот!!!

– Успокойся, Иваныч, побереги своё сердце. Я же говорю, что помогу вам, но не скажу кто они.

– Ничего не понимаю…

– И не надо, просто слушай меня! Я живой пока, только из-за того, что знаю про небольшой клад. Видишь ли, будучи Ильёй в момент его смерти, узнал, где он спрятал двенадцатикилограммовый слиток, незадолго до часа икс. Мне дали два дня на то, чтобы я указал место схрона, иначе убьют в течение двух дней. Я ведь не могу указать на убийц, ты же знаешь, а вот где лежит золото, могу. А ещё я скажу им тоже, где оно закопано…

– Ах, ты какой шельмец, мальчик мой, я горжусь тобой! Понимаю, понимаю… мы их заманим в свою паутину?

– Точно! – я как раз смотрел на паутину, в это время паук почти заплел кровопийцу в кокон. Надо же, какое совпадение…

Часть 4 Глава 10

– Катерина, добрый день… я скажу, где золото! Любите дачу?.. Ага, знаете где находится заброшенная яблоневая роща?… Отлично, от тропы, с северной стороны, третье дерево… думаю, если присмотритесь, увидите… Да… Я никуда не уйду… Договорились. – Паутина была сплетена, менты в засаде, а моё дело маленькое – сидеть дома и ждать, ну и немного продолжать попивать.

Почти час я уже умирал от скуки, очередная бутылка опустела, макароны съел, котлеты проглотил. Что там у Антохи, на работе? Слегка пошатываясь, пошёл звонить секретарю.

– Алло? Серёжа, у тебя всё в порядке? – ага, он там в определитель смотрел.

– Ээээээ… уууу… – невнятно промямлил и понял, что зря позвонил. В таком состоянии было тяжело говорить, и я положил трубку. Время тянулось очень медленно. Как там охота на ведьм?

Звонок в дверь, наверно Лиза пришла проведать дядю Серёжу, а он в таком неадекватном состоянии. Надо было тихонько спровадить её домой, иначе своим ключом откроет, и будет ругаться. В таком состоянии она меня не видела, все же удавалось сдерживать себя уже довольно долгий промежуток времени.

– Лизочка… я сегодня… ик… занят… пожалуйста, иди домой! – я стоял у двери и соображал, что ещё бы сказать… эдакое, незаплетающееся.

И тут как во сне увидел разлетающийся замок и услышал выстрел. Как в каком-то дешёвом боевике, со стороны подъезда выпнули дверь и в квартиру влетел Леша, собственной персоной.

– Привет, сука! – в мой лоб упёрлось дуло то ли ружья, то ли обреза, с него вился дымок, и оно ещё было горячее.

– Оооо, какие люди… мог бы просто, попросить открыть, ик… а тебя уже выпустили?

– Очень смешно, ушлёпок… не хило ты обманул Катьку! Видел я всё со стороны, как её повязали… неплохо сработали мусора… У меня дикая интуиция, всегда чувствую палево! Мне теперь срать, эти шакалы всё равно выйдут на меня и раскрутят эту дуру, а вот тебя напоследок заберу с собой! – направив в мои ноги свой обрез, он без промедления выстрелил.

Было очень больно, но терпимо. Я рухнул на пол, понимая, что пришла смертушка. Наконец-то реально почувствую, каково это по-настоящему быть убитым. И в этот момент испытал облегчение, вот и встречусь с мамой, может она не хотела такого раннего моего прихода, но как говориться – се ля ви. Страх пропал, спасибо алкоголю.

– Что тварина, пожалел? – он откинул разряженный карабин в сторону, схватил меня, лежащего за шкирку, и потащил к стенке. Я смотрел и удивлялся количеству крови, льющейся из ног, а ещё думал, как это можно с одного выстрела получить столько много кровоточащих ран на обеих ногах.

– Ну, каково это знать, что сейчас ты реально ноги двинешь? Экстрасенс х…в! – уперев меня к стене, он из кармана вытащил охотничий нож, с зазубринами с тупой стороны лезвия, и поднёс его к моим глазам. – Посмотрим, как ты будешь терпеть, по лоскуткам нарежу кожу твою… как там звали того урода с вырезанной улыбкой?

– Гумплен… – подсказал я этому уроду, сплёвывая в сторону. С каждой секундой чувствуя слабость, глянул на своего мучителя, просипел: – Ты думаешь, я буду умолять тебя? А вот не дождёшься. Меня сотни раз вешали, жгли, топили, стреляли, кислотой обливали, бетоном живьем заливали, я готов к любой смерти. Дохнуть – моя привычка, мудила! Начинай, только поторопись, могу потерять сознание…

– Падла! Ааааа! – и тут на меня рухнул мой мучитель, осыпая стеклом.

– Офигеть… – над нами, лежащими, стоял Антон с коньячной «розочкой» в руке, – Вот это у вас вечеринка, а меня не позвали…

И я благополучно, почти с удовольствием, потерял сознание.

* * * *

Почти месяц я пролежал в больничке, десять осколков извлекли из моих ног, и я теперь вправе и без иронии, мог назвать себя стреляным воробьём. Слава богу, важные сосуды не были задеты, обошлось «малой кровью», литра два, не больше. Отдельно и горячо поблагодарил Лизу за её страх перед пауками, и она, не понимая о чём это, рекомендовала мне обратиться ещё и к психиатру. Антон рассказал, что когда услышал мой звонок, то понял, что это я так маякую ему, хотя на самом деле, просто не мог связать слова, и с чего это он выстроил такую цепочку, непонятно, ну он же мастер логических построений, вы же помните… Такие вот стечения обстоятельств. А ещё, друг Ильи перевёл нам сто рубликов, и как договаривались, все отдал секретарю. Слишком много функций этот мальчик выполняет, теперь ещё и охранные обязательства взвалил на себя, и фигушки я его отпущу в эти менеджеры, будь они неладны…

По секрету скажу, сын Ильи уговорил меня, за физические увечья и непроизвольную помощь ему, взять десятую часть от клада. Теперь отдельный мой счет пополнен на 3 миллиона… так, на чёрный день, мало ли что….

Часть 5 Глава 1

Когда меня спрашивали, и ответ на вопрос подразумевал либо «да», либо «нет», я отвечал – не знаю! Даже если у меня был категоричный ответ, я чисто из вредности выбирал средний вариант. Я любил всем противоречить, и себе в том числе. Мама меня называла несносным ребёнком, учителя – бездарем, начальники на работе – тугодумом… а жена – идиотом. Моё нутро спорило со всеми этими оценщиками, а мой мозг не соглашался с моим нутром, такой вот дисбаланс по жизни, а может и баланс, это смотря с какой стороны посмотреть. Поэтому как-то мягко всё пришло к своему завершению, без боли и обид. Маму я похоронил, учителя растворились в потоке времени, начальники скатились с горочек, а с женой развёлся. Так и остался один на этом свете, как говорится: ни да, ни нет. У меня было очень много «я» да «себя» – тавтология одним словом, и не было совершенно друзей или родственников. В своё время завёл черепаху, она не спорила со мной по причине своей немоты и меня это устраивало. Жрала свои капустные листы да морковку и постоянно гадила, где ей вздумается. Мне было плевать, и даже когда она нечаянно перевернулась на спину… а может и чаянно, кто её знает, мимо проходя, я только глянул на неё. Она смешно дергала лапками, я улыбнулся и прошёл мимо, так она и отлетела в мир иной в своём панцире на второй день. Может и в первый, но заметил только на второй.

Однажды я затеял ремонт и решил наклеить потолочные плиты. Соорудил пирамиду из стульев, взобрался наверх и рухнул со всей полутораметровой высоты. Головой, с размаху и с треском, ударился об металлический набалдашник на подлокотнике дивана. До этого я не мог понять, зачем он нужен был в конструкции дивана, разве что удобно было держаться за него во время просмотра зомбоящика. Оказывается, эта штука несла несколько иную, фатальную цель. Череп лопнул, шея хрустнула… произошёл небольшой такой мокрый конфуз. По одежде стекала клеящая мастика, мозги и кровь, я ещё пару раз моргнул и уставился в стену с голубыми обоями. Почти полгода так лежал, наслаждаясь ванильной текстурой и цветом. Первое время летало много мух, раздражая своим жужжанием и навязчивым щекотанием от откладывания своих яиц, потом они сменились опарышами, поедающими пахучую плоть. Было весело, пока мои соки не истощились, и тогда меня сковало одиночество и обида. Никто из соседей не побеспокоился и не задался вопросом, а куда девался этот вечный «бука»? И запах, ведь по-любому кто-нибудь должен был учуять, хоть и открытое окно у меня было. Ладно, бог с этими соседями, но ведь в ЖКУ должны были побеспокоиться о неуплаченной квартплате за столь длительный срок? Никто… повторюсь, никто не вспомнил обо мне. Пару раз неуверенно звонили в дверь, по понятным причинам, открыть дверь гостю я не мог, но этим всё и обошлось.

И наконец, настал момент, когда я поднялся с пола, всему есть предел. Было странно смотреть на своё разваливающееся тело со стороны, но с этого дня мне надо было привыкать к аномальной, новой жизни фантома, раз уж не пригодился на небесах… увы…

* * * *

Я открыл глаза и ещё минут пять соображал над этим странным сном. То ли сон, то ли видение, но прямо вот целую жизнь прожил, чужую. Василий Егорович Бессмертный… так его звали, и фамилия настоящая – какая ирония. То ли от моих «переживаний» открылся какой-то новый побочный эффект, то ли настало время, отправится на лечение к психиатру, то ли… что гадать? Всегда можно сделать «звонок другу», и расставить все точки на «i».

– Алло! Слушаю! – голос у Дмитрия Ивановича был бойкий, а как иначе, он уже лет двадцать, как будильник, в шесть утра делал пробежку по парку. Я своим совиным умом только удивлялся такому чуду.

– Иваныч, здорова! Как дела?

– Серёжа, ты что ль? Восемь часов утра, что-то рано для твоего «как дела?», тем более зная тебя. Давай без обиняков, говори по-существу! – да уж, меня читали как книгу, даже немного было неловко.

– Тут такая история… не знаю даже с чего на…

– Хоре жевать, коротко и по-существу!

– Окей, тогда не задавай вопросы, а просто помоги! Есть куда записать?

– Найдётся, сейчас… диктуй.

– Василий Егорович Бессмертный, адрес улица Ленина двадцать восемь, пятый этаж, квартира восемнадцать… надо разузнать про этого человека, и вообще он ли живёт по этому адресу, есть подозрения что уже и не живёт…

– Пробьём, разузнаем… а ты что? «Пережил» с утра смерть?

– Нет, это что-то другое, вопросы потом…

Часть 5 Глава 2

Антон, с глупой улыбкой тыкал в своём новомодном смартфоне указочкой по экрану, наверно писал подруге эсэмэску.

– Привет, Антон!

– Хай, шеф! – махнул рукой секретарь, продолжая копаться в гаджете, сидя на своём месте. Так повелось, он приходил на работу раньше меня почти всегда.

– Как там с клиентами? Сегодня что-нибудь намечается с утра? – я не без удовольствия устроился в рабочее кресло и включил компьютер.

– Да так, «потеряшка» одна… мамочка хочет узнать про дочку, ерунда… – Антон соизволил отложить в сторону свой аппарат, – …поссорились они, и девчонка рванула в столицу полгода назад. Только ни письма, ни звонка – гордое молчание. А мать не находит себе места, короче, обычное дело, конфликт поколений, думаю без «смерти». Надо бы успокоить женщину. Много не срубить «бабла», на «чаЁк» разве что.

– Разберёмся… на какое время договорился?

– Через полчаса придёт… – зазвонил телефон, прерывая секретаря. – ПиэндСи, Антон, слушаю… Ааа, доброе утро Дмитрий Иванович… пришёл… Переключаю!

– Это просто чума, Серёжа! Ты просто жжёшь! – без предисловий заговорил бывший полковник милиции, а ныне заслуженный пенсионер, но всё ещё держащий руку на пульсе закона. Очень много его учеников занимали высокие места на ниве правопорядка. – Представляешь, этот Бессмертный уже как полгода смертный… ладно, не смешно, сам понял. Мои мальчишки взломали дверь по адресу, который ты указал, и там оказался мумифицированный труп мужчины. Судя по всему – это не мокруха, не удачно просто ремонтом занялся человек, но там сейчас работают медэксперты, после их заключения только уверенно можно будет сказать. Ты меня поражаешь.

– Да ладно, Иваныч, перестань, у меня к тебе просьба, пожалуйста, мне надо попасть в эту квартиру на полчаса хотя бы… – у меня не было какой-то конкретной цели, но вот чувствовал, что надо туда вояж совершить.

– Зачем? Что-то новое… не знаю даже, ты скажи, если надо что-то получить, я тебе сам принесу. Надеюсь, ты не сатанист начинающий, а то у нас прямо нашествие этих даунов по городу в последнее время. То петухов безголовых находим, то других животных, ужас короче…

– Иваныч, ты же знаешь, что я не такой… я сам не знаю, как объяснить. Короче, сон приснился, будто бы я это он. Это не мои обычные «переживания смерти», и не ангелы… тут что-то другое.

– Ладно, не грузи меня своей мистикой… после работы следователей, я достану ключи от квартиры, есть люди, кто поможет, но только через пару дней!

– Отлично, Иваныч и спасибо заранее!

– Это тебе спасибо, надо же полгода пролежал человек, и никто не спохватился. Это всё ваша демократия, в наше время такое представить невозможно было… а сейчас всем плевать на соседей, никто не знает друг друга через лестничную площадку… ээхх, – горестно вздохнул, из динамика коммуникатора, Дмитрий Иванович, – старею наверно и сентиментальным немного становлюсь…

– Всё нормально, Иваныч…

– Понял, понял, не продолжай… утомил я тебя, ладно, как только мальчики все работы проведут в квартире, сразу же доставлю тебе ключи! Давай, до встречи!

– До встречи… – и короткие гудки. Я смотрел на потолок и думал про этого Бессмертного: об его одиночестве, о плохом характере, о человеческом безразличии…

– Ну же… Серёга… – ворвался в мои мысли, голос Антона.

– Ааа… что?

– Я спрашиваю, что там у вас за дела про Бессмертного? Я что-то упустил? – совсем забыл про громкоговорящую связь, надо же, как быстро привыкаешь к этим новомодным штукам.

– Да так, Антоха, представляешь, сегодня приснилась чужая жизнь и смерть его… и прикинь, реальным оказался сон. Вот теперь думаю, что это было, без всяких чужих вещей, без соприкосновений к ним…

– Прикольно, а меня возьмёшь с собой?

– Куда? – не понял я.

– Ну, туда, в квартиру… что-то мне подсказывает – намечается веселуха.

– Вряд ли… я сам не знаю, что там произойдёт, но чувствую, что-то или кто-то меня туда зовёт!

– Блин, жуть, Серёга! Аж, мурашки пробежали по спине от этого – «кто-то меня туда зовёт», я с тобой!

– Окей.