Текст книги "Я никому не скажу"

Автор книги: Дина Дэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Глава 6

С самого детства я была молчаливым ребенком. Мне не нужны были друзья, я не рвалась во двор и не любила шумные игры. Всё это казалось неинтересным и бессмысленным.

Я могла целыми днями сидеть на одном месте, уткнувшись в книгу. Мама считала меня странной. Ее пугали моя недетская молчаливость, отстраненный взгляд, неподвижная поза. Свой страх и растерянность она выражала, как и многие, через крики и гнев.

У меня вырывали из рук книгу, кричали, выгоняли на улицу. Мама хотела, чтобы я была обычным ребенком – плакала, смеялась, разбивала коленки, таскала домой бездомных котят…

Ловя на себе ее напряженный неприязненный взгляд, я тоже искренне хотела этого. Но мой мозг работал иначе. Я просто не могла стать тем, кем не являлась.

Я послушно выходила на улицу и пряталась в каком-нибудь укромном месте. Чтобы погружаться в выдуманные миры, мне не нужны были даже книги. Я сама создавала в своей голове целые вселенные. И без того унылый внешний мир становился еще более серым и невыразительным. А я всё дальше отдалялась от людей.

Сегодня я оказалась далека от людей как никогда. В прямом смысле. Вокруг ни души. Только Клим, вызывающий дрожь своими перепадами настроения, и Антон, которого заперли где-то неподалеку.

А ведь еще совсем недавно я мечтала, чтобы меня оставили в покое. Нужно быть аккуратнее со своими желаниями, однажды они могут исполниться.

Какое-то время я стояла неподвижно, прижавшись спиной к обшарпанной стене. Постепенно страх притуплялся, уступая место апатии и безразличию.

Оторвавшись от стены, я медленно подошла к кровати. Подняв брошенное белье, я начала неторопливо заправлять постель. Простые монотонные действия успокаивали. Я аккуратно расправила на матрасе простынь, надела наволочку на тощую подушку, растянула поверх плед.

Оглядевшись по сторонам, я попыталась найти себе еще какое-нибудь занятие, чтобы хоть как-то занять руки и не думать. Но в крохотной комнате помимо узкой кровати, шкафа и небольшого деревянного стола со стулом ничего не было. Я залезла в шкаф, но увидела там только слой пыли и еще одну стопку постельного белья.

Интересно, кто здесь жил до меня? Такая же похищенная девушка? Если да, то где она сейчас? Сможет ли когда-нибудь рассказать, что с ней происходило в этом доме?

Я медленно закрыла дверцу шкафа и села на кровать. Я уже устала бояться. Я просто ждала. Всё это рано или поздно закончится…

Закрыв глаза, я сползла на подушку. Мой организм включил защитную реакцию, и сознание плавно ускользнуло от меня, даруя спасительный сон.

Пробуждение было резким и неприятным. Первые секунды я не осознавала себя и с легким удивлением смотрела на склоненное надо мной мужское лицо.

Клим.

Это имя вспыхнуло в голове, причиняя боль и выкручивая внутренности. Воспоминания разрушительным потоком хлынули на меня. Затаив дыхание, я всматривалась в черные глаза. В машине они казались мне карими? Нет. Разъедающая чернота плескалась в них.

Клим уперся одной рукой о спинку кровати, вторая рука легла мне на плечо. Как долго он здесь?

Я не сводила с мужчины глаз. Казалось, стоит мне отвести взгляд, как произойдет что-то непоправимое…

– У тебя кровь, – глухо проговорил Клим и медленно, словно боясь спугнуть, коснулся кончиками пальцев участка кожи над моей верхней губой.

Я не шевелилась. Я чувствовала, как кружится голова, и слабость липкой паутиной расползается по телу. Но всё, о чем я могла сейчас думать, – это пальцы Клима, окрасившиеся в красное, и его строгий колючий взгляд.

– Ты больна?

Сегодня я слышала этот вопрос уже второй раз. Если бы перед глазами не мельтешили изматывающие мушки, я бы рассмеялась.

– А ты? – еле слышно спросила я. Мне пришлось прикрыть веки, чтобы справиться с приступом тошноты.

– Мое тело здорОво, – резко ответил Клим.

Ради того, чтобы увидеть его глаза в этот момент, я распахнула веки. Мне не сразу удалось сфокусироваться на мужском лице, и я потеряла бесценные секунды. Клим снова спрятался за своей жёсткой усмешкой.

– Про душу спрашивать бессмысленно? – безучастно спросила я.

Я чувствовала, как кровь из носа стекает по моим губам, оставляя во рту солоноватый привкус.

Клим злился. Я видела, как он сдерживался, как напряглось его тело, как заиграли желваки на застывшем лице.

– Вставай, – рыкнул он, резко выпрямляясь.

Я попыталась плавно подняться, преодолевая головокружение и звон в ушах. Встав, я сосредоточилась на мужской фигуре. Клим сверлил меня прищуренным взглядом. Чтобы остановить кровь, я запрокинула голову и накрыла ладонью нижнюю половину лица. Меня слегка качнуло.

Клим грубо выругался.

– Какого хрена?! – яростно прошипел он, подхватывая мое легкое тело на руки.

От неожиданности я схватилась руками за его шею, оставляя на загорелой коже следы крови. Как завороженная, я смотрела на эти пятна. Всё это было похоже на какой-то сюрреалистический сон.

Клим зло зыркнул на меня. Мне казалось, что он сейчас скинет меня на пол и выскочит из комнаты, с треском захлопнув за собой дверь.

Но стиснув зубы, парень вынес меня в коридор и куда-то потащил. Волна ярости, исходившая от него, сбивала с толку. Клим смотрел прямо перед собой, строгие черты лица окаменели.

Я положила руки на мужские плечи, испытывая странное удовольствие от осознания того, как неприятны ему в данный момент мои прикосновения. Я это чувствовала.

Глава 7

Клим занес меня в ванную комнату и поставил на пол, выложенный кафелем. Я зябко переступила босыми ногами. Обуться я так и не успела.

Выпрямившись, парень потянулся наверх и открыл маленькое окошко. Комната тут же наполнилась шелестом листвы и вечерней прохладой.

– У тебя пятнадцать минут, – отрывисто бросил он, не глядя на меня.

Ожидая, пока Клим выйдет, я осмотрелась. Крохотное квадратное помещение вмещало в себя унитаз, потрескавшуюся раковину и душевую, которая даже не была отгорожена шторкой. Кафель, когда-то светло-голубой, пожелтел и затерся. Я с опаской покосилась на свои босые ступни. Но пол был на удивление чистым.

Клим тем временем достал их кармана джинсов пачку сигарет с зажигалкой и прислонился плечом к стене.

Я удивленно посмотрела на него.

– Ты выйдешь? – с нажимом спросила я.

По холодному взгляду, брошенному на меня, я поняла, что нет…

– Мне нужно в туалет, – прошипела я.

Головокружение трансформировалось в пульсирующую боль в висках. Я даже зажмурилась от неприятных ощущений.

Клим демонстративно отвернулся от меня и, поднеся к сигарете зажигалку, глубоко затянулся.

– У тебя осталось четырнадцать минут, – равнодушно заметил он.

– Я не сбегу через это окошко, можешь не беспокоиться, – процедила я, буравя взглядом мужскую фигуру.

Мне до ужаса хотелось смыть с себя грязь, пот и засохшую кровь.

– А вдруг ты с собой что-нибудь сделаешь. Ты странная, – проговорил Клим, выдыхая дым в открытое окно.

Я резко подняла глаза.

– Я странная? – ошеломленно выдохнула я.

Боже, мне казалось, что я попала в какую-то комедию-абсурд… Скоро я стану такой же ненормальной, как он…

– Ты, – обвиняюще уставился на меня Клим.

Сигареты дымилась в его руке, и меня замутило от едкого запаха.

Мне хотелось рассмеяться, но я боялась, что не сдержу слез. Я не покажу своей слабости этому психопату.

– Ты больной.

От моих слов Клим вздрогнул. Я отчетливо увидела, как расширяются его зрачки. Пальцы, сжимающие сигарету, побелели от напряжения.

Прикусив губу, я повернулась к Климу спиной. Засохшая кровь стянула кожу. Не давая себе времени на раздумье, я медленно потянула футболку вверх. Высвободившись из рукавов, бросила ее на пол. Неторопливо, как на приеме врача, расстегнула джинсы и, наклонившись, сняла. Голова снова закружилась.

Сцепив зубы, я опустила веки и, плавно выпрямившись, на ощупь расстегнула лифчик. В полной тишине я потянула бретельки бюстгальтера вниз. Кружевное недоразумение само соскользнуло вниз. Не открывая глаз, я избавилась от трусиков.

Задыхаясь от сигаретного дыма и загустевшего воздуха, я медленно открыла глаза.

Я слышала дыхание мужчины за спиной, чувствовала кожей потяжелевший взгляд. Всё мое тело моментально покрылось гусиной кожей. Стыда не было. Был страх.

Расправив плечи, я шагнула через бортик в душевую. Стоя спиной к Климу, я включила воду и взяла мыло. Внутри всё переворачивалось от мысли, что сейчас парень подлетит ко мне, прижмет к холодной стене и возьмет силой. Но минуты шли. Я стояла под горячими струями и чувствовала, как напряжение постепенно ослабевает.

Закончив водные процедуры, я медленно повернулась к Климу. Взгляд задержался на четком, словно высеченном из камня, мужском профиле. Откинув голову, Клим курил и смотрел в окно.

Я взяла полотенце. Парень повернулся и посмотрел мне в глаза. Мое мокрое дрожащее тело его не интересовало.

– Чистая одежда, – скупо кивнул он на вешалку.

Я недоверчиво уставилась на ярко-красную ткань. Это платье хорошо подошло бы для соблазнения мужиков где-нибудь в баре, но здесь оно смотрелось неуместно.

– Чье это? – хрипло выдавила я.

Мне хотелось знать, что стало с девушкой, которая носила его до меня.

Клим не удостоил меня ответом и, бросив раздраженный взгляд, прикрикнул.

– Быстрее! Иначе останешься вообще без одежды.

Судорожно сглотнув, я взяла платье с вешалки. Я даже задержала дыхание, когда тонкая прохладная ткань коснулась моей кожи. После того, как меня чуть не изнасиловали в пятнадцать лет, я редко носила платья. Мне не хотелось чувствовать себя слабой девочкой и привлекать внимание мужчин. По этой же причине я обстригла свои шикарные длинные волосы…

Безвольно опустив руки вдоль тела, я смотрела на себя в зеркало. Давно я не видела такого жалкого зрелища. В отражении на меня смотрела тощая девица с мертвецки бледной кожей и полыхающими от страха и ненависти глазами в нелепо кроваво-красном платье.

Мальчишеская стрижка только подчёркивала мою угловатость – острые скулы, худые плечи, выступающие ключицы. Мне хотелось спрятаться под слоем одежду, но платье такой возможности не давало.

Оно больше напоминало шелковую комбинацию. Держась на тонких бретельках, легкая ткань свободно струилась по телу и заканчивалась где-то на середине бедра. От малейшего движения платье оживало, обрисовывая грудь, бедра, талию… Мне это не нравилось.

Я потянулась за своим бельем, которое успела постирать и сложить в раковину.

– Оставь! – отрывисто приказал Клим.

Вздрогнув всем телом, я посмотрела на парня. Он стоял у двери и, прищурившись, внимательно разглядывал меня.

Я упрямо вскинула подбородок. В этом платье я чувствовала себя шлюхой. Может, эту роль приготовил для меня Клим?

Глава 8

Мой желудок был пуст. Но запах еды вызывал во мне только рвотные спазмы. Я спускалась по лестнице за Климом, и с каждым шагом запах плохо прожаренного мяса становился всё гуще. Я задержала дыхание, но едкий аромат, казалось, впитался в каждую пору.

Я осторожно оглядела просторный зал на первом этаже. Здесь явно стало чище. Сдвинутые тяжелые шторы обнажили окна, и вечерний мягкий свет пробился сквозь тусклые стекла. Большой деревянный стол стоял теперь в центре комнаты. С двух сторон его подпирали два допотопных стула.

Остро ощущая босыми ногами шероховатый деревянный пол, я подошла к накрытому столу. Чтобы совладать с новым приступом тошноты, мне пришлось резко втянуть через нос воздух и прикрыть глаза.

– Если бы не знал, что ты целка, подумал бы, что беременная, – с усмешкой проронил Клим, усаживаясь за стол.

Я с ненавистью посмотрела на парня. Удерживая его насмешливый снисходительный взгляд, я мысленно представила, как вонзаю в твердый живот остро наточенный нож и медленно проворачиваю, захлебываясь от собственной желчи, подступающей к горлу…

Жестокая картина, до мелочей прорисованная в моей голове, как ни странно, принесла облегчение. Жгут, стягивающий грудную клетку, ослаб. Дыхание выровнялось.

Я села на расшатанный стул. Платье тут же задралось, неприлично оголяя ноги. Плевать.

На меня вдруг напал зверский аппетит. Дрожащей рукой я схватила вилку и нацелилась на тарелку, стоящую передо мной.

Жесткая говядина плохо прожевывалась, но я не обращала внимания на подобные мелочи. А рис, который раньше я ела редко и неохотно, теперь казался мне верхом кулинарного искусства.

– Это ты готовил? – спросила я, поднимая глаза на Клима.

Он справился с едой быстрее меня и, откинувшись на спинку стула, наблюдал, как я ем. Почувствовав прилив раздражения, я с трудом сдержалась, чтобы не швырнуть в парня тарелкой. Раньше я была более уравновешенной. А еще я раньше не носила чужие платья и не оказывалась запертой в доме один на один с мужчиной…

– Я, – коротко ответил Клим.

Он чувствовал мою враждебность, и это было словно бальзам на его больную душу. Парень пребывал в приподнятом настроении, и меня снова затошнило, когда я подумала о том, что стало причиной его веселья.

– Где Антон? – резко спросила я, отодвигая от себя тарелку.

Я чутко прислушивалась, пытаясь уловить звуки пребывания еще одного человека в этом заброшенном доме, но кроме своего дыхания и стука столовых приборов не слышала ничего.

– Он тебе понравился? – издевательски протянул Клим, и я подумала, а может ли что-то довести этого парня до слез? Я бы многое отдала, чтобы увидеть это.

– Он – единственный нормальный человек в этом доме, – медленно проговорила я, смакуя каждое слово.

Сейчас я могла бы посоревноваться с Климом в безумии.

Он широко улыбнулся. Белоснежные зубы ярко сверкнули в прорези розовых губ.

– Кажется, я в тебе не ошибся, малышка.

Откинувшись на стуле и зеркально повторив позу Клима, я уставилась на парня.

Зверь, загнанный в угол, превращается в хищника. Даже если он ненавидит мясо.

– Где Антон? – глухо повторила я свой вопрос.

– Он здесь, – похолодев глазами, ответил Клим.

Этот человек не сделал ни одного движения, но мне показалось, что он крепко обхватил мою шею сильными пальцами. Я даже почувствовала удушье.

– Он живой? – спросила я, чувствуя, как кожа дубеет от ужаса.

– Пока да.

Клим отвечал на мои вопросы и сам прислушивался к своим ответам. Боже, он осознает вообще, что творит?!

– Ты попросил у его отца выкуп?

Я не понимала, чего добиваюсь. Может, мне хотелось, чтобы Клим оказался обычным жадным до денег ублюдком? Это было бы так понятно. Это можно было бы разложить по полочкам. И спастись.

Но спасения от Клима не было. Я не могла ухватить его суть, но, когда редкие проблески понимания вспыхивали где-то внутри меня, я содрогалась от ужаса.

Это как оказаться в ночном кошмаре и не проснуться. Остаться там навсегда.

– Мне не нужны деньги.

Клим неподвижно сидел напротив меня, и мой сон оживал.

Чувствуя, как мурашки крадутся по оголенной коже, я резко подняла глаза.

– Что тебе от него нужно?

– Чтобы его отец страдал.

Выговаривая эти слова, Клим смотрел на меня широко раскрытыми глазами. Я не могла избавиться от странного ощущения, что он отчаянно хочет, чтобы я поняла его… И приняла…

– Что тебе нужно от меня?

Каждое мое слово было ломким, словно яичная скорлупа. Я сама себе казалась стеклянным крошевом.

– Ты похожа на девушку, которую я любил.

Клим казался таким хрупким в этот момент, что я запросто могла бы сломать его.

Я медлила.

– Что с ней стало?

– Ее нет.

Глава 9

Я помню свои ощущения, когда впервые увидела океан. Это страх. Мозгу сложно было принять и осознать эту бесконечность. Это как космос, только ты можешь коснуться необъятной материи и стать ее частью…

Очень долго я боялась ступить в воды океана, чем в очередной раз раздражала свою мать. Я наблюдала за ним издалека. Океан казался мне живым. И страх, медленно проникающий в душу, оживал вместе с волнами, бьющимися о мои сведенные судорогой ноги.

Мне было восемь лет.

Ровно через десять лет я встретила Клима. Мне понадобилось десятилетие, чтобы распаковать тот свой страх. Страх бесконечности. Страх обреченности. Страх перед тем, чего я никогда не пойму и не осознаю в полной мере.

Мужчина, сидящий передо мной, познал эту вечность. Любимая женщина навсегда покинула его. Ее нет. И никогда не будет.

Я разрывалась между острым желанием прижаться к мужским плотно сжатым губам с привкусом горечи и стремлением плотно зажмурить глаза и трусливо сделать вид, что я ничего не слышала.

Я не осмелилась на первое, но и на второе у меня не хватило духу.

Я должна была знать.

– Как это случилось? – ровно спросила я.

Пальцами я перебирала нагревшийся шелк платья, складками собравшийся на бедрах. Это успокаивало.

– Авария, – усмехнулся Клим, словно только что произнес самую забавную шутку, которую когда-либо слышал.

Я бы не удивилась, если бы ОН убил свою девушку. В порыве ярости, ревности, больного припадка…

Но то, что я услышала, заставило меня сжаться. Клим оказался пленником несчастного случая. У судьбы своеобразное чувство юмора.

– Ты успел с ней попрощаться?

Отчего-то мне важно было это знать.

Клим не ожидал подобного вопроса. Он резко поднял на меня глаза.

– Нет, – почти грубо ответил он, сжимая руками край стола.

Столько уязвимости было в его агрессии, что мне пришлось закрыть глаза.

Только моя ненависть не позволила мне содрогнуться. Я медленно открыла глаза. Убогая пыльная комната была залита прощальным вечерним светом.

– И ты будешь мстить за это мне?

Мои пальцы с гладкой ткани платья скользнули к коже. Она казалась шершавой и ненастоящей.

– Ты сделаешь то, что не успела она.

Клим казался спокойным. Только в его глазах полыхал непотухающий огонь.

– Что?

Мой вопрос остался без ответа. Клим резко встал из-за стола. Скупясь на лишние движения, он убрал со стола посуду. Я внимательно следила за крупными руками с прорисованными выпуклыми венами.

Чего молодая девушка могла не успеть сделать в своей жизни? Что было так важно для нее и для Клима?

Я медленно прикрыла веки. Мне было нетрудно представить, что вдруг не стало меня. Гораздо сложнее было вообразить любимого мужчину, оставшегося по эту сторону. Каково это умирать, зная, что родной тебе человек обречен на неутихающую боль?

Я упустила момент, когда Клим подошел ко мне сзади.

– Мне рассказали, что она умирала очень долго. Мозг и сердце боролись до последнего.

Вкрадчивый шепот проникал внутрь, заполняя отравляющим едким дымом. Я начала задыхаться. Панический иррациональный страх захлестнул с головой. Мне казалось, я разучилась дышать.

Тяжесть горячей руки придавила меня к стулу. Я чувствовала скольжение чужой кожи на своей. Учащенный стук сердца – моего или Клима? – отдавался гулким эхом в спине.

Клим наклонился совсем низко. Стул, на котором я сидела, жалобно скрипнул. Почувствовав губы на своих шейных позвонках, я вздрогнула.

– Когда я увидел тебя в кафе, подумал, что сошел с ума. Ты очень на нее похожа, – тихие слова сопровождались тягучими медленными поцелуями. – Те же короткие волосы, те же огромные широко распахнутые глаза, то же тонкое хрупкое тело…

Сильные руки крепко обхватили мои плечи, не позволяя убежать. Закрыв глаза, я безвольно принимала неторопливые ласки. Я не чувствовала ничего.

Клим целовал свою девушку, и вся его нежность была предназначена ей. Он ласкал губами мои шею и плечи. Обжигал тяжелым дыханием обостренную кожу. И представлял ее.

Наверное, они часто и подолгу любили друг друга. Что-то подсказывало мне, что в постели Клим был неутомимым и изобретательным любовником. И той девушке это нравилось. Но мне чужие касания были противны.

Клим потянул меня наверх, вынуждая подняться со стула. Обойдя его, он встал передо мной. Темные глаза горели, грудь тяжело вздымалась под футболкой. Клим жадно рассматривал меня всю – с горящей от поцелуев кожей, со сползшим с груди помятым платьем, с нервно сжатыми в кулаки пальцами.

– Я – не она.

Внутри меня поднималась волна протеста. Чувствуя, как каменеет мое тело, я выпрямилась в идеально ровную струну. Я не хотела насильно проживать чужую жизнь. Я не хотела, чтобы мой первый мужчина любил меня так, как привык любить другую… Я – это я!

– Я знаю, – взгляд Клима остановился на моем лице. Я увидела ненавистную холодную усмешку. – Она мертва.

Глава 10

Первые минуты пробуждения всегда были для меня самыми ненавистными. Эти мгновения я осознавала себя и чувствовала, как с каждым вдохом на меня наваливается серая тяжесть.

Я ощущала себя пустым сосудом. Новый день не наполнял меня энергией, он отнимал еще шестнадцать часов моей никчемной жизни. Вставая с кровати, я уже была древней старухой с потухшими глазами и истончившейся кожей.

Сегодняшнее утро было другим. Оно началось с обжигающей вены ненависти. Я распахнула глаза, чувствуя, как кровь стремительными толчками разносится по жилам.

Клим.

Он лежал рядом со мной на узкой кровати. Его рука крепко прижимала меня к твердому жилистому телу, не давая свалиться на пол.

Я осторожно подняла голову, вглядываясь в расслабленное лицо парня. С упавшими на лоб темно-русыми волосами, приоткрытыми красными губами, подрагивающими во сне ресницами он казался почти мальчишкой.

Но это впечатление было обманчивым.

Вчера после ужина в эту комнату меня привел взрослый, уставший от одиночества мужчина. Казалось, откровения о смерти любимой сделали его еще более раздражительным и угрюмым.

Оставляя синяки на моих запястьях, он завел меня в комнату. Потянувшись рукой, резко щелкнул выключателем. Тусклый желтый свет озарил помещение.

Я медленно оглядела обшарпанную комнатушку, ржавые решетки за окном, старое выцветшее постельное белье…

Я могла лишиться девственности с парнем из своей школы. Он мне нравился. Но именно поэтому я не подпускала его к себе. Я хотела, чтобы моя симпатия оставалась чистой и незамутненной похотью и пошлыми стонами на родительской кровати…

А теперь я смотрела на тесное пространство перед собой, на продавленную узкую кровать и четко осознавала – здесь я стану женщиной. Скорее всего, это произойдет быстро и грубо. Вряд ли Клим станет церемониться со мной. Возьмет силой, безжалостно врываясь в мое тело.

Как же я жалела, что моим первым мужчиной не стал парень, который мне нравился. Сейчас я могла бы закрыть глаза и представить его…

Но я сама лишила себя этой возможности.

Клим будет первым во всем.

Дрожащей рукой я поправила бретельки красного платья и обняла себя руками. Помедлив, безвольно опустила их вдоль тела. Прятаться бесполезно.

– Подойди.

Клим сел на кровать. Его тяжелый, какой-то воспаленный взгляд прошелся по моему телу. Я бесшумно приблизилась к мужчине.

– Сними всё.

Клим говорил медленно и неохотно, будто каждое слово усиливало его головную боль.

Я замерла, сверху вниз глядя в черные мерцающие глаза.

– Я не хочу, – дрожа всем телом, тихо сказала я.

Я словно смотрела на себя со стороны. Жалкая дрожащая девчонка.

Клим плавно встал с кровати, внушительной тенью нависнув надо мной. Он наклонился, и я почувствовала горячие ладони на своих бедрах.

– Это платье было ее любимым… – прошептал Клим, обжигая дыханием мою шею.

Его руки скользнули вверх, задирая ткань. Мое белье осталось в ванной, и мужские ладони не встретили никакой преграды.

Клим потянул платье вверх, касаясь моей груди, стянул его и отбросил в сторону.

Я закрыла глаза.

Стук сердца отсчитывал секунды. Десять-двадцать-тридцать…

Ничего не происходило.

Я чувствовала жар мужского тела, стоящего совсем рядом. Мышцы свело от напряжения.

– Ты считаешь себя некрасивой? – резко спросил Клим.

Длинными пальцами он уверенно пробежался по моим сутулым плечам, выступающему позвоночнику, худосочным ягодицам. Как настройщик музыкального инструмента.

Я вздрогнула всем телом, но не издала ни звука, лишь сильнее сжала губы.

Ответ очевиден. Я была серой и невыразительной.

– Ты считаешь, что секс – это грязно и неприятно? – продолжал допытываться Клим.

Он положил руку мне на талию и притянул к себе ближе. Судорожно вздохнув, я почувствовала запах табака и терпкого мужского одеколона.

Я продолжала молчать, упершись застывшим взглядом в широкую грудь, обтянутую черной футболкой.

Зачем он растягивает эту пытку? Я хотела, чтобы всё быстрее закончилось. Тогда я смогла бы остаться одна. И представить себя другим человеком. Например, счастливой девушкой, которая с предвкушением ждет нового дня и у которой есть любимый мужчина. По-настоящему любимый, а не насильно…

Я смогу убаюкать свою боль, я переживу унижение. Только пусть это закончится быстрее…

– Это всего лишь секс, – шепнул Клим, касаясь губами моего уха. – Всё самое важное происходит здесь.

Обхватив мою ладошку, он приложил ее к своей груди с левой стороны.

Я дернулась, как от ожога. Резко убрав руку, я вскинула глаза.

– Тебе мало моего тела? – с отчаянием прошептала я.

Клим усмехнулся и, прикрыв глаза, устало опустил голову.

– Пойдем спать, – просто сказал он, выпуская меня из рук.

Шагнув к двери, парень выключил свет. Я стояла в темноте, полностью обнаженная и скованная страхом. Я слышала, как скрипнула кровать под весом мужского тела.

– Ты так и будешь там стоять, принцесса-недотрога? – раздраженно проговорил Клим.

Я неуверенно шагнула к кровати. Клим молча подвинулся к стене. Медленно, словно боясь разбудить дикого зверя, я легла спиной к парню.

Я видела, каким желанием горели темные глаза минуту назад, и догадывалась, что в своих фантазиях Клим уже давно сделал со мной всё, что мог бы сделать мужчина с женщиной. Но я не знала, случится ли это сейчас или он отложит пытку.

– Как же с тобой, блять, сложно… – с досадой выдохнул Клим, прижимая меня к себе.

Я окаменела. Мне было непривычно находиться без одежды рядом с мужчиной. Я не двигалась и практически не дышала.

– Да расслабься уже, – пробормотал Клим, утыкаясь лицом мне в плечо. – Сегодня я тебя не трону.

– Тогда уходи в свою комнату, – прошептала я.

Мне была невыносима мысль, что всю ночь он будет рядом.

Клим тихо рассмеялся, заставляя поёжиться от неприятных мурашек на коже.

– Я давно не просыпался с девушкой. Хочу вспомнить.

Медленно выдохнув, я прикрыла веки. Я с трудом сдерживала себя, чтобы не впиться ногтями в руку, обнимающую меня. Клим хочет превратить меня в свою зверушку?! Неужели это мучение будет повторяться каждую ночь?

– А ты не боишься, что я придушу тебя во сне? – хрипло выдавила я.

– Если решишься, то действуй до конца. Потому что наказание последует сразу, – тихо проговорил Клим, и я почувствовала, как кожу пробирает озноб.

Он не шутил.