Текст книги "Ликвидатор Историй. Книга I (СИ)"

Автор книги: Diabolo

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

Пройдя внутрь и закрыв за собой дверь, я положил мешок с вещами в шкаф, снял топор с саблей и всей сбруей креплений и положил их на столик.

Немного подумав убрал и кинжал, так-как он будет сильно бросаться в глаза. Скинув с своих плечей плащ, который как оказалось работал только если одеть капюшон. Сняв стеганку, я немного подумав, одел плащ снова. А то в телогрейке жарко, но вот кольчугу чем-то прикрыть надо. Прицепив кошель с десятком золотых, я оставил все остальные деньги завернутыми в телогрейку, а её в свою очередь убрал в шкаф. Конечно защита сбережений так-себе, но хоть что-то. Поправив нож, закрепленный за спиной и скрытый плащом, я открыл дверь.

И сразу понял что что-то не так. Вместо обычного веселого смеха, что раздавался в зале, когда я уходил, сейчас там слышался больше издевательский гогот, чем весёлый. Да и голоса были не те, что говорили раньше. Закрыв дверь на ключ, я тихо ступая, стал спускаться вниз. Остановившись на пол-пути по лестнице, я присел, чтобы из-под потолочных перекрытий увидеть, что происходит в обеденном зале. А там, скорее всего вновь прибывшие гости, окружив какого-то пацана лет эдак двадцати, толкали его к друг другу словно мячик, при этом отвешивая судя по лицу, болезненные пинки и затрещины. Гости эти были довольно-таки сильно выбивающиеся из местного «населения» таверны.

Если все остальные посетители носили неприметную одежду, и старались даже смехом, особо не привлекать к себе внимания. То эти типы словно кричали «мы явно очень агрессивные еб*наты». Волосы у всех семерых были коротко стрижены, или же вовсе обриты. Одежда была в основном кожаная или из грубой, плотной ткани. За поясами каждого висел охотничий нож, но жопная чуйка настойчиво шептала, что минимум топорик или тесак, в полах одежды найдется у каждого первого. и вот эти типусы сейчас с задорным гоготом, пинали свою жертву. И я бы просто прошел мимо, сев за стойку, и начав пить вкусное вино закусывая его горячим мясом.

Вот только один момент не дал мне этого сделать. На плече избиваемого был вышит герб. Голубой щит. На нем в потрескавшийся и истекающий кровью камень был воткнут меч с красными прожилками на лезвии. А меч тот окружал огонь. Знак культа Унар-аша. Религии Феликса, моего нанимателя. И кажется он меня просил помогать по мере возможностей его последователям и жрецам, за отдельную плату разумеется.

Эх. Ужин похоже откладывается. Выпрямившись, я похрустел шеей и начал спускаться по лестнице. Подойдя к этим типусам на расстояние трех метров, я широко улыбнулся, и громко спросил:

– А какого черта, в это приличное заведение, пустили стадо свиней, даже не удосужившись при этом их запечь и приперчить?

Через мгновение наступила гробовая тишина, и в этой тишине на меня посмотрело несколько десятков пар глаз. Семь вытаращенных в изумлении. Одни с пола, заплывшие от слез, с мольбой. Из-за барной стойки с явным интересом. И из зала десяток смотрело. Кто с отрешенным интересом, кто как на почему-то еще ходящий труп, а кто с легким сочувствием.

– Слышь парень, а ты кто такой? – спросил самый массивных из этой братии, сдвинув кустистые брови и делая шаг мне навстречу, доставая тесак из-за пазухи.

– Официальный посланник Феликса Гардензия де Аргала, с полномочиями Первого меча культа Унар-аша, Василий Кречет! – громко ответил я, делая такой-же встречный шаг к бугаю...

Глава 9. Трап наоборот.

Часть 1.

Интерлюдия.

Мирослава, младшая жрица культа Унар-аша.

Закутавшись поплотнее в дорожный плащ, я обошла очередную пьяную компанию головорезов, и пошла дальше, вниз по улице. Что тут, на улице Переулков, забыла хрупкая девушка, тем более сейчас, в ночь? Так все просто. Мне нужно было сегодня встретиться с жрецом Унар-аша в этом городе, носящем название Тибр. Только вот когда я пришла на место, чтобы передать послание из столицы княжества Волгинского, жреца там не было. Зато там присутствовали десять послушников Вераса под предводительством младшего жреца.

После того как я скрылась от погони, я не раз похвалила себя за предусмотрительность. Ведь скорее всего меня пасли от самых ворот города, и знали где остановилась. Поэтому в ту таверну я не пошла. Попетляв по темным переулкам Тибра, я двинулась в северную его часть, насколько я знаю, там есть таверна для таких как я. Вообще наёмные убийцы, воры и прочая тёмная братия не особо любит собираться в одном месте. В каждом городе есть свои гильдии, банды, а также одиночки.

Вот только город на всех общий, а заказов иногда не хватает, поэтому конкуренция и старые обиды – обычная действительность для таких слоёв населения. Вот только есть такие заведения, обычно одно на город, как «Веселая Тыква». Там могут собираться все, и при этом чувствовать себя в относительной безопасности, за счёт подкупленной стражи и негласных правил. Хотя скорее не правил, а традиций, но их нарушение тоже не влечет за собой ничего хорошего. В этих заведениях часто встречаются конкурирующие банды, заклятые враги и просто вздорные ребята которые в силу профессии ещё и не прочь помахать кулаками, а иногда и чем посерьёзнее.

Поэтому в заведениях такого типа не принято иметь при себе оружие, кроме ножа или тесака за пазухой. Для самообороны. Туда не заглядывает стража так-ка ей платят солидные «налоги», а крупные чиновники сами иногда делают заказы через такие вот таверны, на своих конкурентов или просто мешающих людей.

Конечно иногда случаются «чистки рядов», но чаще это происходит с какими-нибудь одиночками за которыми никто не стоит, или же сливают самых бесполезных членов банд, и то только для того, чтобы у стражи был вид бурной деятельности, а в тюрьмах присутсвовали члены разных банд, которые делают репутацию, деньги и новые связи для своих группировок.

Мирослава уже не в первый раз посещала такие места, поэтому знала о них многое. И вот как-раз женщинам там посложнее чем мужчинам, могут заинтересоваться другие посетители со вполне себя понятными целями. А так-как она была частенько одна, потому что была сама способна выполнять заказы и миссии, что давал старший жрец, ей приходилось применять некоторые маскировочные приёмы. Так, с лёгкой руки одного цирюльника, вместо длинной и красивой косы, что она носила до шестнадцати лет, теперь уже с десяток зим она носит короткие волосы на висках и затылке, а сверху небольшую чёлку, густых серебристых волос. Она была довольно-таки симпатичной девушкой, но за счет постоянных тренировок, и практически плоской груди, она смахивала скорее на смазливого пацана лет двадцати, чем на молодую девушку двадцати шести лет от роду.

Дойдя по переулку до нужной двери, я постучала как везде и принято три раза с одинаковым интервалом. За дверью послышалось недовольное ворчание, шаги, и на меня из-за маленького окошка уставилась пара явно раздраженных глаз.

– Кто такой, чего надо? – хрипло спросил привратник при этом подозрительно гнусавя.

Сделав голос ниже на пару нот от обычного, я ответила:

– Обычный путник, что ищет крова и съестного.

Подумав пару ударов сердца, охранник кивнул и открыл дверь.

– Пять серебряных, как и всегда, – протянул он левую руку, при этом зажимая правой разбитый нос.

– Держи, – протянув заранее приготовленную сумму ответила я, – И кто это тебя так?

– Да пришли за пару минут до тебя семеро наёмников из «псов войны», – сказал он, пряча деньги в кошель, при этом немного повозившись со шнуровкой, – Деньги платить за вход не хотели, я им пригрозил черным списком, деньги дали. При этом так-сказать еще добавили «чаевых» в нос, мол за «наглость». В общем как обычно. Тфу, быдлоганы.

– Понятно, – ровным голосом постаралась сказать я, но он все-же предательски дрогнул. Привратник понимающе усмехнулся и пошел в свой уголок где стояло кресло.

А я на негнущихся ногах пошла в сторону двери, ведущей в главный зал.

Вообще «псы войны» были компанией наемников, довольно-таки большой для этих мест. Всего в их отряде состояло примерно двести бойцов и еще двадцать офицеров, не считая атамана. Брали заказы они в основном у графов, что состояли в княжестве Волгинском, но иногда орудовали и на границе с каганатом. Были эти ребята довольно-таки сильны, но больше не в стычках щит в щит, а в действиях малых отрядов на территории городов и сёл. Но была у них одна неприятная особенность.

Все офицеры и глава отряда были либо ярыми поклонниками культа Вераса, Бога войны и берсеркеров, глава даже недавно вроде-бы получил титул младшего жреца, а это серьёзно. Так вот, отряд был у них такой-же, что и командиры, все поголовно те еще головорезы, а некоторые к тому-же ещё и берсерки.

И все бы ничего, только вот они как и сам культ Вераса с завидным постоянством щемили всяких жрецов, ну и одиночек, на предмет побить, развлечься и отнять деньги. Только если культисты недолюбливали практически все другие религии, то эти больше ради выгоды, чем идеологии доставали «мирные» культы по типу тех же Богов торговли и плодородия, а в особенности религий всяких отщипенцев и ассасинов типа Унар-аша. Ну а что? Первые конечно могут нанять охрану, но на таких и не лезли, а вот наживы с них поиметь с них неплохо, да и сами жрецы не часто умели держать в руках пернач или на худой конец нож.

А с Унар-аша вообще для них все неплохо сложилось. Численность маловата, чтобы противостоять им ножом и ядом, конечно были исключения, но редкие, а денег с заказов можно заработать немало, так что грех их не отжать. Да и вообще, кто любит этих «тихушников», верно? Вот Мира и боялась, что сейчас на неё обратят внимание целых семь этих головорезов. Нет, конечно она могла постоять за себя, что доказывали два кинжала на её поясе, но она была скорее шпионом и вором, чем ассасином. Да и ассасин не сможет завалить даже пятерых хороших бойцов ближнего боя, когда вы на коротке, да и они знают о твоём существовании. Убить пару десятков человек, перерезав спящим горло, или же отравить, он сможет, но в открытом бою победить их вряд-ли сможет даже мастер.

Поэтому, зайдя в зал, и прикрыв за собой дверь, я натянула свой капюшон поглубже и тихонечко, лавируя меж столов, направилась к барной стойке. Вот только капюшон меня и подвел. Когда до бара оставалась треть пути, я повернула голову на громкий возглас одного из посетителей, при этом продолжая шагать, и тут-же врезалась будто в каменную стену.

Упав на попку, я болезненно поморщилась и подняла взгляд. И тут я поняла сразу три вещи. Капюшон и часть плаща спали, открывая вид на отличительный знак веры Унар-аша, врезалась я вовсе не в стену, а напоролась на берсерка. И третья вещь которую я поняла, по ехидному оскалу этого бородатого бугая, с характерным для берсеркеров тату на шее – мне конец.

– Оп-па. Парни! – обратился он к компании из шести головорезов сидевших за столом неподалеку, – Кажись тут тихушник, да не простой, а целый младший жрец Унар-аша. – добавил он заметив два вышитых серебряных стилета по бокам щита, и расхохотался, пнув меня в грудь.

Под дружный гогот и веселье он поднял меня за грудки и кинул на пол к ногам своих товарищей, – Ну чё парни, а вы говорили, что тут, среди всех этих воришек будет скучно!

– Верно, господин Барс, ошиблись мы похоже! – сказав это один из наемников поднялся, и толкнул меня в спину, в сторону еще одного товарища.

Минут пять я получала обидные и болезненные оплеухи и пинки, под тупые шутки этих дуболомов. Я конечно-же было потянулась к кинжалам, но мне просто врезали кулаком в солнечное сплетение, и пока я пыталась вздохнуть хоть каплю воздуха, забрали и деньги, и оружие, хоть письмо не нашли под одеждой. Выбив сустав кисти правой руки, мол «чтоб не дергался крысёныш».

И все уже подходило к тому, что меня окончательно изобьют до состояния не стояния и прирежут где-нибудь в ближайшей подворотне. Но тут я свалилась от очередного пинка, и мутным от слез обиды взглядом посмотрела в сторону лестницы на второй этаж. А оттуда шел очень странный тип.

Почему мне этот человек показался странным? Все из-за того, что держался он не так как обычные посетители этого заведения. Походка скользящая и стремительная, но при этом мягкая и бесшумная, словно у хищника. Нет, тут, в этом заведении мирных людей не бывало. Вот только если все они казались волками, что стараются не привлекать к своей шкуре лишнего внимания, то этот хищник шел так, буд-то мифический дракон среди маленьких щенят, у которых зубки только прорезались.

Взгляд его был прям, как клинок бастарда, и холоден как горный ручей, в отличии от хоть и холодного, но постоянно «бегающего» взгляда обычного убийцы или воришки. Одет он был в кожаные, явно дорогие сапоги, и плащ накинутый на плечи. Из-под плаща, в свете люстры, поблескивала железная кольчуга. Подойдя на расстояние трех шагов, он широко и открыто улыбнулся. Правда вот эта «добренькая» улыбка, на фоне его бледноватого, холодного лица и острого взгляда золотистых глаз, смотрелась скорее как на мяснике, чем на добром парне лет двадцати.

– А какого черта, в это приличное заведение, пустили стадо свиней, даже не удосужившись при этом их запечь и приперчить?

Пролетел его громкий и четкий вопрос над всей таверной, словно гром среди ясного неба. И наступила удивительная для таких мест тишина. Она длилась двадцать ударов сердца, пока не переварив сказанное, офицер наёмников не задал вопрос, появившийся наверное в голове каждого в зале:

– Слышь, парень, а ты кто такой? – угрожающе спросил Барс, и сделал шаг вперед, к незнакомцу, доставая из-за пазухи короткий меч, или тесак, отсюда, с пола, я плохо разглядела.

– Официальный посланник Феликса Гардензия де Аргала, с полномочиями Первого меча культа Унар-аша, Василий Кречет! – громко произнес незнакомец, также делая скользящий шаг навстречу к берсерку, который был вдвое массивнее его, тоже доставая оружие, в виде довольно-таки большого ножа.

Берсерк пораженно замер. А моё сердце дрогнуло от поистине сильного заявления. Ведь первый меч, а у нас этот титул еще зовется первый стилет, это очень высокий титул. Ведь по факту его может дать только Верховный жрец находящийся в столице царства, ну или Бог. Вот только хоть культ и имел Верховного, он с момента своего создания имел всего двух первых стилетов. Этот титул очень сложно заслужить в культе, как и равный ему в других религиях.

Ведь по факту он равен титулу графа, при этом существует всего семнадцать культов которые имеют право в Урусии иметь Верховных – равных князьям и Первых – тех кто равен графам. И если культ Унар-аша так и продолжит приходить в упадок, то Царь может и забрать у нас эту привилегию. А тут первый стилет, причем назначенный Богом, а не человеком, что крайне редко. Так он еще и назвался официальным посланником, а таковых за всю историю существования Урусии, насколько известно было четыре. И после их прихода начинались или кровавые бойни, или как после прихода одного из них – победоносные войны. А за столь гнусную ложь, обычно не жили и пары мгновений, умирая от гнева Божества, чьим именем человек прикрывался, причем умирали страшно и болезненно. Но этот парень не соврал, так-как все ещё стоял и улыбался, а не корчился в собственных испражнениях на полу от боли.

– Прос... – хотел было что-то сказать берсерк, но оборвался на полуслове. А как ты не прервешься, если тебе вминают кадык в глотку, а через мгновение, сворачивают отточенным движением шею?

– И это все? – деланно огорченно спросил этот монстр, что проделал все вышесказанное за четыре удара сердца. И перевел взгляд от агонизирующего тела офицера, на таращившихся в полном непонимании на эту сцену наёмников, – Чтож. Да начнется бойня! – радостно крикнул этот псих и буд-то выстрелил своим телом к следующему бедолаге. За пару секунд преодолев разделяющие их метры, он воткнул свой нож в еще ничего не понявшего головореза. Провернув нож в брюхе лысого и бородатого солдата «псов войны», он оставил своё оружие в теле своего противника, и выхватил из ножен его тесак и нож повернулся к оставшейся пятерке. А те, уже немного придя в себя, начали осторожно окружать, явно непростого противника. Я тем временем отползла под стол, где до этого сидели наемники, и положив отдающуюся тупой болью правую руку на колени, стала смотреть на битву.

Василий, как назвался этот парень, тем временем дождался пока его полностью окружат, и с легкой усмешкой, сказал:

– Хе-хе, мы окружены, значит они не смогут уйти! – и ринулся в бой. Увернувшись от довольно-таки быстрого удара кинжалом, он воткнул нож, который держал в левой руке, под вскинутою в защитном жесте руку бойца, тем самым пробив кожаный жилет наёмника, подмышку и его сердце. Достав нож, он резко развернулся на месте, и кинул его в одного из двух противников, что успели опасно приблизиться к нему со спины. Получив нож в ничем не прикрытую шею, наёмник сделал шаг назад и попытался зажать рану рукой, полностью забыв о битве. Тем временем, больше не обращая на него внимания, парень ринулся на второго. Тот в свою очередь, замахнувшись тесаком, обрушил его вниз.

Легко, словно вода, обтекая руку наемника, парень уклонился от удара, и резким ударом с оттяжкой перерезал ему гортань и артерию на шее. Тот выронил оружие, и свалившись, забулькал, так-как кричать уже физически не мог. Оставшиеся двое бойцов, нервно огляделись, поняв, что помощи ждать неоткуда. Их товарищи по отряду были в борделе, где им всем не хватило места, а местные опасались их, но уж точно не спешили помочь. Ведь наемники первые нарушили правила, а парень был полностью в своём праве. Как по законам Урусии, так и по законам теневого мира. Достал нож – будь готов получить его же в шею.

– Что такое, вы воины или шл*хи впервые пришедшие на работу? – ехидно осведомился парень.

Наёмникам явно его высказывание не понравилось, но они не бросились бездумно в бой. А обменявшись парой жестов с друг другом начали обходить парня, которому похоже было полностью плевать, на все их маневры, и он просто стоял на месте.

Один из них встал лицом к лицу к парню, в руке он держал длинный и тонкий стилет, а поверх его кожаной куртки были прикреплены защитные железные пластинки. Второй, в обычной рубахе, так-как куртку скинул на спинку стула, встал за спиной парня, поигрывая скрамасаксом. По цвету кожи и прическе, которая была заплетена в маленькие косы, становилось понятно, что он норман, а скрармасакс – это длинный нож, которым они орудуют как второстепенным клинком. Кивнув друг-другу они одновременно кинулись к парню с разных сторон. Тот задорно крикнув непонятное «банзай», крутанулся на пятках, когда клинки уже почти коснулись его плоти.

Но им было не суждено испить крови, по крайней мере посланника Бога Мирославы. Она с затаённым дыханием и восторгом во взгляде наблюдала как умирали последние двое из семерых её обидчиков. Крутанувшись на месте и отклонив корпус немного в сторону, он свободной рукой перехватил руку со стилетом первого нападающего, и дернув её, вогнал стилет в грудь нормана.

Заступив за спину наемнику в кожанке, и отведя скользящим блоком удар его свободной руки, он вбил тесак прямо ему в затылок. Не дожидаясь пока он рухнет на пол, он сделал подшаг к норману, еще стоящему на ногах и, отбив предплечьем его вялый удар ножом, который беспомощно звякнул о кольчугу, вбил ему резким движением кулака нос в черепную коробку. Норман наконец-то рухнул и затих.

В гнетущей тишине, загадочный молодой человек с каштановыми волосами, седыми на концах, подошел к трупу из которого торчал его собственный нож. С показным кряхтением, которому не поверил никто в этом зале, он наклонился над телом, вытащил нож и ветер его от крови об одежду мертвеца. Выпрямившись, он осмотрел зал, хмыкнул, и развернувшись на каблуках пошел к барной стойке.

Глава 10. Разоблачение трапа наоборот.

Часть 1.

Выпрямившись, я осмотрел зал, хмыкнул, и развернувшись на каблуках пошел к барной стойке. По пути засунув свой нож в ножны за спиной. Сев на стул, взглянул на бармена, который что-то взбледнул.

– В комнату занести надо вторую кровать, одноместную. Воды принести, горячей, две бадьи. И еды с вином. – достав пять золотых, я положил их в одну стопочку, а еще пять в другую, – Пять золотых за беспокойство и бардак, другие пять за услуги.

– Хорошо, господин, все принесем, что-то еще?, – последнее он добавил с таким взглядом, мол «братишка уходи уже пожалуйста, и так тут дерьмо за тобой убирать»

– Нет, этого будет достаточно. – сказал я, вставая со стула.

Повернувшись, пошел в сторону только выползшего из-под стола паренька. И чего-то при моём приближении он побледнел, и решил залезть туда обратно. Ухмыльнувшись, я схватил его за шкирку и вытащил обратно.

– Господин, пожалуйста! Ну я же ничего не сделал Вам! – захныкал этот смазливый парниша.

– Вот-вот, – важно покивал, – Я тебя тут спасаю, а ты, неблагодарный, ничего не сделав для меня, уже хочешь смыться.

– Господин, ну я же... А? Ой! Простите пожалуйста! – вскрикнул этот парнишка и ловко вывернувшись из моей хватки, поклонился. – Меня зовут Мирослав, я младший жрец культа Унар-аша. Спасибо Вам большое, господин посланник! – хм, последнее слово он произнес потише, и с явным почтением, граничащим с восхищением.

– Ага, простым спасибо ты не отделаешься. Пойдем в мою комнату, скоро принесут еды с вином и воды. Нам обоим нужно умыться, потом расскажешь мне некоторую информацию. – хмыкнул я.

От чего-то очень сильно покраснев, парень стеснительно заметил:

– Первый стилет Василий, я понимаю, что Вы меня спасли и очень за это благодарен, но... – и прикрыл лицо руками, став издавать странные звуки.

– Че?! За спасение не можешь даже... – и тут я понял, что этот пацан имел в виду. Личная комната, вино, «нужно обоим умыться», б*яяяя... – Нет, балбес, – дал я ему легкий подзатыльник, – Мне поговорить надо, а не то о чем ты подумал! И вообще я предпочитаю женщин, а не смазливых пацанов.

Икнув от удивления, он убрал руки от лица, и еще больше стесняясь сказал: – Х-хорошо, пош-ли.

И первым направился к лестнице. Покачав головой, я посетовал на нынешнюю молодежь и пошел следом.

Дойдя до комнаты, и пропустив, шмыгнувшую мимо парочку девушек в чепчиках, я зашел в незапертую дверь. Похоже это были служанки. Из вещей ничего не пропало, ваш покорный слуга проверил, а вот новых прибавилось. А именно: два больших блюда с горячим мясом в одной, и колбасами с сыром на другой, три бутылки хорошего вина и пара стаканов для него же.

– Присаживайся, Мирослав, – указал я на стул.

– Спасибо, – благодарно кивнул он, присев, при этом поморщившись от боли.

– Что с рукой? – спросил я присев на корточки рядом с ним.

– Кисть выбили, когда я захотел достать кинжалы, – и тут он распахнул в удивлении глаза, – Ой! Я же забыл своё оружие и деньги!, – и хотел было подорваться, но я усадил его на место.

– Думаю никто не посмеет взять мои трофеи. Их принесут, я попрошу когда будут заносить воду, а сейчас, разденься по пояс.

– Г-господин Первый! – опять зарделся этот крайне стеснительный тип.

– Да надоел ты мне уже! Зови меня Василий! И не буду я тебя трогать, который раз говорю, я по девочкам, балбес! Ссадины нужно обработать. – прикрикнул я на него.

– Д-да, хорошо, Василий. Но тут такое дело, – стеснительно пошаркал ножкой этот типус, – В общем я девушка! Мирослава. Вот. – почесало это чудо здоровой рукой затылок.

– Мда. Ну, Мирослава, значит Миркой будешь. А по поводу ран я серьёзно. Не для того я тебя вытаскивал с той передряги, чтобы ты сдохла через пару недель от заражения крови. Тобой там весь пол вытерли, не спорь.

– Л-ладно, спасибо. – сказала она, вся красная как рак.

Пришлось помогать теперь уже ей, снимать плащ и тонкую кольчугу под ним. Сняв рубаху, она осталась в одних штанах, и старательно отводила глаза в сторону.

– Плоскодонка, – сделал я неутешительный приговор.

– Чего!? Да я, да я – тут же начала задыхаться от возмущения эта пигалица.

А вообще она была довольно-таки симпатичной особой. Волосы были как и у меня, коротко подстрижены по бокам и на затылке, а челка платиновых волос была смешно взлохмачена. Носик был чуть вздернут, а глаза напоминали два кустика, нежно-зелёные.

Правда вот фигура подкачала. Она и вправду больше походила на дрищеватого юношу, чем на девушку. Правда когда она сняла одежду и осталась топлес, стало понятно, что фигурка скорее спортивная, а не дистрофичная, как я подумал, смотря на нее в одежде. Плечи были широкие, но не дотягивали до мужских, спина прямая, а животик украшали шесть кубиков пресса. Картинку средневековой фито-няшки портили несколько старых шрамов, но мне если честно было на них плевать, а вот что поистине портило моё настроение – вместо груди у нее было две еле выраженных неровности и вставшие от холода розовые соски. Печально вздохнув, я принялся за дело. В первую очередь, сходил за бинтами и спиртом к своему эрзац-рюкзаку.

Вот только бинты мои были всего-лишь белыми полосками ткани, аккуратно сложенными в мешок. Конечно-же бинты и сам мешок обрабатывал в кипятке, тем самым хоть как-то дезинфицировав, но это явно не то, что было в моём родном мире. Вернувшись, смочил бинты вином, что взял со стола. Там все-равно ещё две закрытых бутылки. Промыв все ссадины бинтом и вином, я протер их насухо, а потом еще раз прошелся, но уже спиртом.

Все это время Мира отчаянно шипела, но прекратить экзекуцию и пытки, как она сама это называла, не просила. Закончив, я перевязал два самых крупных повреждения, что все-еще сочились кровью, и занялся рукой девушки. Аккуратно взяв её за травмированную конечность, я резко вправил ее назад, в сустав. И хоть старался это делать безболезненно, от вскрика и пары грязных ругательств девушка не удержалась. Жестко, но так чтобы не передавить сосуды, перебинтовал ей все-ещё больную кисть.

Встав, закинул банку со спиртом в свой мешок, и разлил вино по стаканам.

– Ну, за знакомство, Мирка, – поднял я бокал, и опрокинул его в себя, блаженно зажмурившись. Наконец-то хоть пару часов покоя!

– Спасибо, что позаботились обо мне, Василий, – сказала девушка, и тоже отпила вина.

– Чтож, а пока я ем, можешь наконец накинуть на себя хоть что-то? – ехидно спросил я.

– Ой!, – вскрикнула девушка, поняв что все еще голая по пояс, и чуть не упав со стула, бросилась одеваться.

Когда она накинув одежду, тоже принялась уничтожать стряпню местного повара, я начал расспрос, затянувшийся на полтора часа. Потом наконец принесли воду в двух бадьях и дополнительную кровать. По очереди искупавшись, а я как благородный джентельмен, вышел из комнаты пока она приводила себя в порядок и уже сама меняла повязки, я тоже обмылся.

А потом, здраво рассудив, что если кто и придет мстить за семерых «псов войны», то они придут не раньше утра, мы, закрыв дверь и окно, улеглись спать. Причем эта пигалица «перепутала» свою одноместную койку и улеглась на мою большую и удобную кровать, сразу мило засопев. Махнув рукой на такой беспридел, я завалился на одноместную койку. Блаженно зажмурившись, от того, что сплю не на холодной и твердой земле, я прикрыл глаза, и стал размышлять о недавнем разговоре со своей новой знакомой.

Мирослава как уже она говорила являлась младшей жрицей культа Унар-аша. Родилась она в семье обычного ремесленника который зарабатывал деньги тем, что изготавливал мебель из дерева. Для деревни не очень востребовано, так-как клиентов маловато, но были и свои плюсы. Деревенька была спокойная, и всяких проходимцев и банд которые любят «крышевать» подобный бизнес, там не было. Да и материал был дешевле, лес считай за забором.

Так это семейство и жило, пока не подрос сын помещика. И хоть отец его был хорошим и добросовестным аристо, сын пошел явно не в него. Мать Миры пропала, когда ей было четырнадцать. Вся деревня искала женщину, но никак не могли найти хотя-бы тело. Труп выловили из реки рыбаки сетями, через пять дней после ее пропажи. И судя по одежде и травмам её изнасиловали, прежде чем убить. Отец в тот день напился, и пошел просить помещика найти виновного. Аристократ, который тоже был крайне возмущен этим преступлением, пообещал приложить все усилия. Вот только через пару дней, Мире рассказали две её подруги, что её мать в компании сына помещика шла к реке на кануне пропажи. Она пересказала эту информацию отцу. Разгневанный отец семейства, схватив вилы, пошел и убил наследника и единственного сына Демьяна – помещика то-есть.

А на следующий день, его повесили за убийство благородного. Так Мира и осталась сиротой. По прошествии нескольких месяцев, к ним в деревню проездом явился жрец культа Унар-аша. Мира которая все это время жила впроголодь, решила обокрасть явно состоятельного жреца. Так и случилось. Пробравшись в дом, где оставновился проповедник, она украла его кошель и смылась в тьму ночи. Вот только когда она зашла к себе в дом, на кухне горела свеча, а этот самый обкраденный жрец, спокойно пил травяной чай, с легкой улыбкой на лице. Жрецу понравились навыки Миры, особенно её грация кошки. Он забрал ее с собой. Деревенским не было дела до бедной сироты, а помещик был только рад избавиться от напоминания о смерти его сына.

Так и началась её новая жизнь. В шестнадцать лет, после упорных тренировок, она получила сан аколита – послушника. И взяла свой первый заказ, перед этим сменив прическу у местного цирюльника, на мужскую – так легче смешаться с толпой, а то женщины конечно-же могли носить оружие, но это редкость. В двадцать пять лет она получила сан младшего жреца, что для её возраста был очень неплохой результат. И получила она с этим саном новый статус у теперь уже не младшего жреца Руслана, а главного жреца в Княжестве Волгинском, что когда-то приютил маленькую воровку – теперь она была его посыльным, в другие города к ячейкам их культа. Вот с такой миссией в Тибр её и послали – нужно было передать письмо местному жрецу культа Унар-аша. Вот только вместо адресата её ждали послушники культа Вераса с младшим жрецом во главе. Убив парочку послушников, что отрезали ей путь к побегу, оно оторвалась от погони. А потом пришла в таверну «Веселая Тыква», где мы сейчас и находимся.

Тут до нее докопались наемники из «Псов войны», а потом я уже и сам стал невольным участником её судьбы. И судя по взглядам, которые она на меня бросала во время рассказа, эта мелкая пигалица, решила, что раз судьба и чуть-ли не сам Феликс свели наши дорожки жизни, то она станет моей верной то-ли ученицей, то-ли любовницей. Может все сразу. Я в принципе не очень хотел становиться эдаким великим магистром для юного падавана, но такой расклад меня бы устроил. Все-таки она родилась и выросла в этом мире, и в принципе гид и проводник мне тут бы не помешал.