Текст книги "Feeling myself (СИ)"

Автор книги: deLus

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

– Отойди. От. Решётки.– стоящий сзади капрал взял меня за локоть и оттянул от решетки.

– Стой! – я начала вырываться, но хватка оказалась слишком крепкой.

– Тебе нельзя к ней подходить, – сказал капрал. Кэрри отползла от решетки всё ещё рыдая.

– Простите меня, простите, – она начала копаться в своих карманах, ее руки судорожно пытались что-то отыскать. – Я не хотела, не хотела. У меня не была выбора, – сейчас, кажется, ее руки что-то нащупали, отчего она безумно улыбнулась.

– Помните обо мне, пожалуйста, – сказала Кэрри, вытягивая пару таблеток. Капитан кинулся открывать решетку, но было поздно. Закинув две таблетки себе в рот, она улыбнулась и сказала:

– Прощай, – ее бездыханное тело упало на холодный пол подземелья. Рот ее заполнился кровью, которая постепенно окрасила ее белую рубашку. Капитан, ринувшийся к ней, ещё пытался что-то сделать, но было поздно. Теперь на его лице не было обыкновенной холодности, нет. Его личность менялась. Он был в смятении. Я же все ещё стояла у решетки тихо плача. Видя, суетливого капрала, мое тело оторвалось от решёток и направилось в камеру. Видя Кэрри в таком положении, и нависающего над ней капрала, моя душа начала разрываться. Когда, почувствовав мое присутствие, Леви развернулся, я ударила его по скуле. От неожиданности он упал, и я, воспользовавшись положением, села на колени и, перекинув одну ногу через его туловище, ещё раз ударила его по лицу. Он даже не сопротивлялся. Губы были в крови, а бровь рассечена. Я не думаю, что капрала часто били, ибо он, по своей натуре, не позволял это сделать (прим. автора: наносил удар первым или же просто уворачивался). После третьего удара, я повернула его лицо в сторону Кэрри, тело которой лежало совсем рядом, так, чтобы он мог рассмотреть все ее лицо в подробностях.

– Ты видишь это? Ты видишь это, ублюдок?! Это твоя вина! Ты виноват! Я ненавижу тебя! Ненавижу! – я ударила ещё и ещё. Слезы лились не переставая. Даже, если я этого не хотела.

– Ты мог предотвратить это! Мог! – мой замах остановила рука капрала. Он со всей серьёзностью на своём избитом лице смотрел на меня.

– Ну всё, хватит, – он резко сменил положение, где сейчас он сидел на мне, на коленках, разместив их по обе стороны, также как я несколько секунд назад. Больно ударившись об каменистый пол, я вскрикнула. Повернув голову направо, я увидела в нескольких сантиметрах лицо Кэрри, ее стеклянные изумрудные глаза. Истерика вновь накрыла меня, капрал повернул мое лицо на себя и обхватил его руками.

– Успокойся, тише, все будет нормально, – он говорил тихо и спокойно, будто не рядом с нами лежал труп. Мои глаза начали коситься на Кэрри.

– Нет, смотри на меня, не смотри в ту сторону. Там ничего нет, – капрал легонько повернул мое голову вбок, чтобы я не смогла увидеть Кэрри. Кровь с его губ падала на мое лицо, перемешиваясь со слезами.

– Ты успокоилась? – спросил он меня. Я кивнула, после чего он осторожно отпустил мое лицо и помог встать. Мои ноги еле держали меня, поэтому Леви провожал меня до самой лестницы, ведущей к развилке на этажи. Сейчас был вечер, время ужина. Но Леви не стал задерживаться в столовой, лишь сказал, что зайдёт за двумя порциями чуть позже. Видя мои заплаканные красные глаза и избитого Леви рядом, солдаты пугливо оглядывались на нас. Пройдя на мой этаж и дойдя до моей комнаты, Леви аккуратно открыл дверь и, чуть придерживая меня, прошёл внутрь. Я сама прошла путь до кроватей, оставив капрала у входа. Он не уходил, а терпеливо чего-то ждал. Мне было плевать на него сейчас. Когда я дошла до кроватей, я не спешила лечь и мирно уснуть. Запах Морковки все ещё оставался на простынях, которые так и не успели убрать. Оперевшись об основание верхней кровати Браун, я судорожно начала мять ее простынь, внюхиваясь в неё. Такой близкий запах. Такой родной. Всего 8 месяцев, а я успела привязаться к ней. Леви, увидев всю эту печальную картину подошёл ко мне и попытался отвести.

– Уйди, – отмахнулась я, но бесполезно. Он взял меня на руки и вынес из комнаты, изредка смотря на меня и вздрагивая, будто сожалея о случившемся. Мы поднялись на его этаж и, как я поняла, он понёс меня в свою комнату. Нет, я не боялась. Я была благодарна ему. Наверное, оставшись в той комнате, я бы сошла с ума. Не знаю, что бы с собой сделала. Но сейчас появился Он. Он помог мне. Помог, насколько сильно бы я его ненавидела, но Он помог. Толкнув дверь, капрал со мной на руках вошёл в комнату, положил меня на постель. Принялся было снимать мои сапоги, но я подтянула ноги и сделала все сама. Все происходило в молчании. Осмотрев комнату, Леви убрал все острые предметы и, наказав мне не делать глупостей и сказав что скоро вернётся, вышел из комнаты. Я даже не думала совершать суицид. По крайней мере сейчас. Да это было даже физически невозможно. Сняв пиджак, я укуталась в одеяло и легла. Не знаю сколько так пролежала, но через некоторое время вернулся капрал с подносом, его лицо было продезинфицировано, а в руках был маленький пузырёк с белой жидкостью. Свою порцию еды с чаем он поставил на столик, ко мне же подошёл с подносом, поставив, кажется, мой чай и пузырёк на тумбочку.

– Тебе надо поесть, – произнёс он и показал мне пиалу. – Это вкусно.

– Я не хочу, – буркнула я не поворачиваясь к нему.

– Мне в тебя насильно запихивать? – строго спросил капрал, отчего я невольно обернулась и села.

– Держи, – он протянул мне пиалу с картофельным рагу и ложкой. – Ешь.

Я взяла своими дрожащими руками пиалу и начала осторожно есть. Но ложка дрожала так же, как и мои руки, лишь после третьей попытки мне удалось нормально засунуть ложку в рот. Леви, внимательно наблюдая за всем этим чуть улыбнулся и взял пузырёк с жидкостью. Увидев мой испуганный взгляд, он проговорил:

– Это маковое молочко, я взял у лекарей, чтобы ты заснула и успокоилась.

– Это наркотик, – ответила я дожевав.

– Ты не заснёшь без него. Поверь, вреда он тебе не принесёт, – он открыл колбочку и добавил содержимое в чай, отчего он стал темно-молочного цвета. Когда Леви убедился, что я все съела, он протянул мне чашку и сказал мне выпить все. Я послушалась и чашка оказалась пуста.

– Ты хочешь спать в кресле? – спросила я в полудрёме, засыпая. Он промолчал, доедая свой ужин и допивая чай.

– Ложись, – я похлопала по соседнему месту и заняла удобное место на подушке. Капитан устало встал с кресла и, немного подумав, направился в сторону кровати, лёг и, рассматривая моё лицо, наблюдал, как я засыпаю.

========== Очищение огнём ==========

Эта ночь была особенно спокойной. Я спала рядом с сильным человеком, который мог меня защитить. «От кого?» – спросите вы. От зла, которое витает повсюду, и даже человек, которому доверяешь, тоже может быть частью этого зла. Но сможет ли сам Леви защитить меня от себя же самого? Тогда, заснувши у капитана, я не знала на что подписалась и на что себя обрекла.

Сегодня я спала достаточно крепко, а это может значить только то, что наркотик подействовал. Мне даже понравилось. Потянувшись и сонно потерев глаза, я привстала и оглядела комнату. Капрал сидел в кресле и читал книгу, попивая свой чай и не обращая на меня никакого внимания, справа от меня стояла тарелка с тошнотворной желеобразной кашей, которая оставляла желать лучшего. Поднявшись на ноги, я взяла кашу и начала осторожно есть ее, чтобы не запачкать белоснежные простыни и наволочки. На вкус каша была просто ужасной, я еле сдерживала желание блевануть на пол и кинуть в Леви эту же тарелку, особенно после нахлынувших вчерашних воспоминаний. Было безумно стыдно за то, что я позволила который раз принести себя в эту комнату, и лечь на его постель. А что будет дальше? Он здесь же трахнет меня? Спасибо, но такого в планах у меня не было.

– Ты ведь помнишь, что сегодня мы уходим из штаба? – неожиданно сказал Леви, все ещё пялясь в книгу, когда я хотела уйти. Исходя из моей природы, да, я забыла про это задание. И, видимо, я с треском провалю его, не успев даже начать.

– Помню, – соврала я, все ещё продолжая идти к двери.

– Собралась?

– Да, – по сути, мне и собираться не нужно было, потому что вещей у меня мало.

– Хорошо, – договорил Леви и продолжил читать. Я же забрала свою посуду и вышла из комнаты. Нормально ли все это? Определенно нет. Мне было до сих пор плохо из-за вчерашних событий. Я не могла забыть все это. Но также я не могла понять, для чего Кэрри нужно было отравить капитана. На кого она работает? Все эти и другие вопросы были у меня в голове и не давали покоя. Сейчас, проходя через столовую, в которой все ещё были солдаты, я начала замечать перешептывания и косые взгляды в мою сторону, отчего я съежилась и поспешила в конюшню, заранее взяв сумку с вещами. У меня ещё не было своей лошади, поэтому каждый раз мне давали новую, и каждый раз мне приходилось усмирять ее. Встретив по дороге Майка, я не спеша направилась к нему.

– Доброе утро, – сказала я тихо, рассматривая как Майк закрепляет на лошади седло.

– Доброе, – ответил он мрачно, после чего занялся своим делом, я не стала дальше отвлекать его, ведь было видно, что сейчас он к разговорам не готов. Пройдя чуть глубже, я увидела красивого жеребца, который то и дело фыркал, да стучал копытом.

– Все лошади подкованы, эту тебе выделил Леви, – ответил Майк, будто зная вопрос наперёд.

– А чья это лошадь? – спросила я, поглаживая темную шерстку скакуна.

– Его, – ответил Майк, подходя чуть ближе. – Габриэль, что у вас за отношения с капитаном?

– Отношения? – переспросила я. На самом деле я не понимала, что он точно имеет в виду. «Отношения». На что он вообще намекает?

– Весь легион говорит о том, что ты не раз ночевала у него, некоторые видели вас вместе. На завтраке, последнее время, он берет по две порции. А сейчас он тебе дал свою лошадь. Тебе не кажется это странным? – Майк говорил строго, нависая надо мной и не давая пройти. У меня было чувство, что он открывает мне глаза на все происходящее.

– Между нами ничего не было, – этот ответ дался мне тяжело. То, как Леви ранее впечатал меня в стену, целовал, дотрагивался-все это должно было мне открыть глаза. Но я была слепа. Может, потому что мне нравилось это, но я не хотела признавать? Мой мозг отказывался принять ту информацию, что в его руках я чувствую себя защищённой, что мне нравится с ним.

– Он не тот, с кем ты должна быть. Он уничтожит тебя своей силой. Этот человек холоден и жесток, лишь смерть его людей может пробудить в нем сострадание, – мне казалось, что Майк старается быть для меня наставником. Беспокоился за меня, как старший брат, отец. Странно, что я смогла пробудить такие чувства в человеке, тем более в военном. – Найди себе паренька-ровесника, каких полно в легионе, он сможет тебя понять. Ты ведь не знаешь, на тебя многие поглядывают.

– Спасибо, я разберусь сама, – мне ничего не оставалось, как толкнуть Майка и уйти, чтобы избежать дальнейшего разговора.

– Но…

– Ты мне не отец, Майк! – крикнула я развернувшись. Видя разницу в возрасте, я понимала, что он хочет научить меня, сделать так, чтобы мне было легче жить. Но не стоит учить меня, я в состоянии разобраться сама. Выйдя, я увидела часть нашего знаменитого Элитного отряда. Эрд и Петра стояли и разговаривала на входе в конюшню. Как же они все меня раздражали. Их смех, счастливые лица. Им приходилось видеть столько смертей и… они выглядели беззаботно. По крайней мере старались так выглядеть. Все это сводило с ума. Все, что со мной происходило.

Я знала, что с нами, кроме кучки элитных солдат отправляется Моблит и Нанаба, которая входит в отряд Наблюдения и следует с Майком. Отлично. Лишь я одна никуда не вхожу. Просто Леви решил взять свою шлюху с собой и поразвлечься в пути. Так они и думали. Сейчас я была на пределе истерики. Я сделала глубокий вдох и выдох, но не почувствовала, чтобы кислород наполнил мои легкие. Отложив здоровье на потом, я вернулась в конюшню и подошла к той самой лошади. Накинув седло и уздечку, я принялась все это закреплять на теле лошади, но выходило у меня плохо. Не любила я скот, поэтому никогда с ним и не возилась. Кое-как я закрепила седло, а потом постаралась сесть на лошадь, но она отчаянно брыкалась, не давая мне это сделать. Обойдя её, я попыталась снова, но животное никак не хотело меня пускать. Конь настолько же своенравный, как и его хозяин. Постепенно я понимала, что без Леви я не залезу, но и окончательно признавать я это не хотела. Взяв уздечку в руку, я повернулась в сторону седла, и когда лошадь начала отворачиваться, я сильно потянула уздечку на себя, но скотина сдаваться не собиралась. Резко повернувшись, конь вырвал из моих рук уздечку и лягнул меня ногами. Из-за удара я отлетела метров на пять и больно ударилась головой об каменную стену конюшни.

– Вот дерьмо, – я потёрла голову и почувствовала как по лбу стекает кровь. – Блять, как же больно.

– Что случилось? – только подбежала Петра с остальными. Позади виднелся Эрд и Нанаба.

– Тебе помочь? – проговорила Нанаба, все ещё стоя сзади.

– Отвалите, а, – ответила я, сидя на грязном сене и вытирая уже почти засохшую кровь. Не послушав меня, Петра подбежала ко мне и, присев, начала меня осматривать. Мне было все равно, пусть делает что хочет. Я не заметила как вошёл капитан. А вот Петра заметила. Пока она сидела, осматривая меня, я наблюдала за сменяющимися непонятными эмоциями на ее светлом лице.

– Капитан, взгляните, – проговорила не поворачиваясь она. Леви вошёл и, присев на корточки рядом с ней, осмотрел мою голову. Потом приложил два пальца (средний и указательный) к моему лбу, посмотрел на них.

– Сколько ты здесь сидишь? – обратился он ко мне.

– Не больше пяти минут, – ответила я, смотря на его пальцы, на которых виднелась моя высыхающая кровь. Она не испарялась как у титанов, но просто моментально высыхала, выйдя из организма, затягивая раны и оставляя лишь полоску-шрам, который был на моей правой ладони в качестве напоминания.

– Зови Ханджи, – приказал капрал Петре, которая тут же вскочила и побежала прочь.

– Что это? – он показал мне свои пальцы, на которых запеклась кровь.

– Я не знаю, – ответила я вставая. Леви взял меня за запястье и достал нож. – Стой, что ты…– я не успела договорить, как он сделал небольшой надрез на запястье, за которое он меня держал. Я следила за реакцией Леви, который внимательно наблюдал за ранкой, из которой медленно вытекала кровь. Но она мгновенно высыхала, а сама ранка затягивалась, оставляя лишь шрамик. Прекрасно понимая что сейчас чувствует капрал, я осознавала, что перед ним что-то неизвестное, странное, новое. И если он узнал что-то, что может дать пользу Разведотряду, то он обязательно воспользуется этим, расскажет Эрвину. Они все больны до этого. Все безумны. Все хотят защитить человечество.

– Что за…– нахмурился Леви и дотронулся до шрамика.

– Ты сдашь меня? – спросила я, ловля взгляд Леви, который он так старался отвести.

– Да, – ответил он.– Тебе никто не навредит. Ханджи лишь… осмотрит.

– Осмотрит? – усмехнувшись спросила я. – Знаешь, с чего все начнётся? С вот таких маленьких порезов, а закончится обрезанием моих конечностей. Если ты думаешь, что если всё затягивается, то я ничего не чувствую?

– Ты все равно должна пойти к ней, – не выпуская мою руку проговорил Леви.

– А какого ты вообще что-то решаешь? Эрвин приказал мне следовать за вами, а его решения не оспариваются, поэтому ты идёшь нахер.

– Не разговаривай так со мной, – ответил он, выпуская мою руку и давая мне отойти на безопасное расстояние. – Я не стану доносить на тебя, но если ты мне дашь взять твою кровь.

– Кровь? – я не хотела этого делать, хотела убежать подальше, но выбора не было. Я достала свой складной ножик и сделала длинный порез на левой ладони. Я поняла: чем больше рана, тем дольше она затягивается и тем дольше высыхает кровь. Сжав ладонь в кулак, я заставила струю красной жидкости стекать вниз. Капрал, увидев мои действия достал колбочку и поднёс к руке, собирая остатки.

– Мы выдвигаемся, я помогу тебе оседлать его, – он кивнул на лошадь, убирая склянку. Выведя лошадь, Леви помог мне взобраться и дал уздечку в руки. Потом подошёл к Петре и вручил колбочку, наставляя сейчас же отдать Ханджи на исследование.

«Беги, Габриэль, беги не оглядываясь» – говорил мне мой внутренний голос.

– Выезжаем! – крикнул нам Майк, после чего мы, все семь человек, двинулись в путь.

***

От Замка до Троста ехать было относительно недолго. Три часа езды и мы были на месте. Проведя весь путь в абсолютном молчании, мне удалось отдохнуть и успокоиться. Я не знала для чего мы едем в Трост и какова наша цель, но я точно знала, что задание это секретно. Мало того, поговаривали, что у Дота Пиксиса есть информация, на кого работала Браун, потому что она была именно из его города.

Приехав в город, нас заселили в казармы Гарнизона. Всё мы делали без огласки, чтобы жители города не знали о нашем приезде. Для этого, ещё не въезжая в город, мы сняли форму и переоделись в гражданское. Первый раз я ходила среди людей этого города. Капитан дал мне время пройтись и осмотреться, пока они заселяются в казармы. В комнате я жила одна, как Майк и Леви, но моя комната была в два раза меньше. Выйдя из закрытой территории, я прошла глубже в город, осматривая все новые и новые места, ларьки, прилавки. Люди, жители Троста, оглядывались на меня и осматривали с ног до головы. Я поначалу не замечала этого, но чем больше я шла в центр, тем явнее это становилось. Что было не так? Одежда? Внешность? Для меня это оставалось загадкой. Потерявшись в толпе, я забежала в первое попавшееся ателье. На самом деле мне очень нравилось выбирать одежду, смотреть на искусство вышивания. Это было так красиво, иногда я даже сама хотела присоединиться к этим людям, которые создают прекрасные образы. Зайдя в ателье, я услышала звон колокольчика. Немного пройдя, я увидела прекрасную картину: стояли около десятка манекенов, на которых были восхитительные платья и костюмы. Чуть дальше была комната, где сидели швеи за своим делом и создавали эти прекрасные наряды. Я начала осматривать каждое платье, каждое кружево. Тут мой взгляд упал на чёрные короткие шелковые перчатки, которые красиво были упакованы в коробке. Посмотрев на свои руки, на которых были длинные шрамы, я осознала надобность этих перчаток, но все равно прошла мимо. Ещё немного осмотрев все, я вышла из ателье и направилась в сторону Гарнизона. День клонился к вечеру, постепенно темнело, город приобретал красноватый оттенок заката, на который можно было любоваться вечно. Зажигались фонари, улицы постепенно пустели, открывались ночные таверны, в которых собирались любители выпить и зрелищ. Именно в этот момент я решила сократить путь, дабы быстрее дойти до казарм. Но, как бывает в фильмах, чем легче путь ты ищешь, тем тяжелее тебе будет.

– Эй, красотка, не хочешь присоединиться к нам? – крикнул мне какой-то пьянчуга из очередной таверны, мимо которой я проходила. Парни, не обращая внимания на официанток в коротеньких юбках, начали звать меня, и, не увидев реакции с моей стороны, поставили кружки пива на стол и вышли из забегаловки. Сейчас я шла по не очень благополучным районам Троста. Я слышала, что некоторые здесь могут домогаться до девушек, но сама я с этим никогда не сталкивалась. Мало того, я теперь понимала, почему девушки здесь носят длинные и широкие юбки, а не брюки, как я. Повернув голову вправо, я увидела группу трёх пьяных парней, которые стремительно шли в мою сторону. Оглядевшись, что никого поблизости нет, я развернулась и быстрым шагом пошла через узкие переходы. Сунув руку в карман, я нащупала ножик. Сердце бешено колотилось. Ноги несли меня в неизвестном направлении, кажется я уже успела заблудиться. Поднимаясь по ступенькам, среди узких улиц нежилых домов, я увидела верхушку казарм и уже побежала к ним, но упала, захотела встать как почувствовала, что меня схватили за ногу. Повернувшись, я увидела тех самых парней, которые преследовали меня все это время.

– Попалась, – проговорил один, тот, что удерживал меня и начал давить своим телом.

– Стойте! Чего вы хотите? Денег? Я отдам вам все, что у меня есть, только отпустите, – не успела я договорить, как мне дали пощечину и короткое «заткнись». Он одной рукой завёл поверх мои запястья и удерживал их, а другой рукой начал расстегивать блузку, похотливо тереться об меня своим телом и шептать мне на ухо все непристойности, которые он хотел со мной сделать. Мои попытки вырваться и слезы лишь забавляли его, а когда он полностью справился с рубашкой и увидел эмблему легиона Разведотряда на моем топе, то ещё больше возбудился, ликуя, какой он куш сорвёт, когда трахнет сучку из Разведки. Здесь, на грязном полу, возле какой-то помойки. Я думала, что Разведчики здесь заслужили уважение, но нет. Часто в их спины плевали, а восхищались ими лишь сентиментальные чудаки, которые также отчаянно пытались присоединиться к Разведке.

Вдоволь поиздевавшись надо мной, во всех местах трогая мое тело, попутно хорошенько избивая и обмазывая меня в грязи, он принялся за мои брюки. И лишь сейчас я заметила, что мои ноги никто не удерживал, быстро собравшись, я ударила его ногой в живот несколько раз, отчего он упал набок. Не теряя времени, я достала нож и ударила им несколько раз. Не знаю куда била и сколько раз ударила. Мной управлял страх и желание расправиться с этим ублюдком. Остановилась я после того, как взглянула на его тело. Многочисленные ранения, вывороченное мясо и мышцы, разрезанная кожа, раны были глубокими, поэтому в некоторых местах кровь шла не переставая. Глаза мои расширились, видя эту картину. Я стояла на коленях в лужи крови, белая моя рубашка испачкалась и была заляпана. Осмотревшись, я хотела найти темный закоулок, чтобы оттащить туда труп, пока его кто-то не нашёл, чтобы лишь через неделю, когда меня уже тут не будет, по запаху разложения и гнили люди смогли отыскать изуродованное тело, тогда бы всё свалили на местных бандитов, а не на хрупкую девушку из Разведки. Но ни канав, ни подвалов не было. А этот амбал был слишком тяжелым, чтобы тащить его куда-то. Немного так посидев, я вспомнила, что ребят было трое, но остальные ушли, когда этот парень начал делать свои грязные дела. Если он не вернётся к ним с трофеем победителя, то они начнут искать его, а этого мне совсем не хочется. Насильником оказался парень лет двадцати, у которого были либо проблемы с головой, либо с алкоголем. Вздрогнув не из-за того, что я прямо-таки сидела перед изуродованным мной трупом, а из-за того, что этот человек мог со мной сделать, я встала, схватила его тело под руки и потащила за ближайший угол, оставляя за собой следы его крови. Накрыв его мусором и помоями, я пошла зачищать следы, перед этим застегнув на себе все свои вещи. На самом деле, я потом хотела сжечь их, чтобы забыть об этом позоре. Мои глаза отыскали небольшой уличный краник и помойное ведро, которое я взяла и, набрав туда воды, вылила на землю, смывая с камней следы крови. Потом я умылась сама, отмыла руки и нож, спрятала его в карман и направилась к казармам.

***

Уже окончательно стемнело, к месту нашего поселения я добралась поздно, поэтому старалась идти максимально тихо, чтобы меня не заметили в таком виде. Аккуратно открыв дверь, я вошла и огляделась. Никого не было, кажется, все спали. Я прошла чуть дальше, мимо длинных столов, поднялась по лестнице в свою комнату. Но дверь была открыта и, войдя, я увидела стоящего ко мне спиной Леви. Я развернулась и хотела выйти, чтобы выждать, пока Леви уйдёт.

– Закрой за собой дверь, – сказал тихо он. В комнате было темно, ее освещал лишь свет с улицы. Я медленно развернулась и захлопнула дверь. – Я думал, что ты сбежала. Ты не появлялась с обеда, и мы все решили с завтрашнего дня начать поиски. Но ты вернулась, – капрал развернулся и подошёл к подсвечнику, зажег его и, осмотрев меня, спросил.

– Тебя били?

– Нет, – я не хотела, чтобы меня кто-то жалел, не хотела, чтобы знали, что делали со мной, и что делала я. Затянувшихся ран у меня не было, но были ссадины, которые не проходили.

– От тебя несёт кровью за два метра, твоё лицо, волосы, одежда перепачканы в ней и не только…– сказал он, подойдя ко мне и поднимая мое лицо за подбородок на себя. Леви опустил взгляд и что-то разглядел через мою просвечивающую рубашку. Опустив руку, он медленно начал расстегивать её и, достигнув середины, аккуратно снял с плеч. Местами, особенно на лямках и сзади, топ был порван, что говорило о следах борьбы. Нахмурившись, он обратно одел рубашку и отошёл, дав мне все застегнуть.

– Где он? – спросил Леви. Я опустила голову и отрицательно помотала головой. – Он успел сделать это? – вновь отрицательные покачивания. Я уже дала волю эмоциям, поэтому слезы скатывались с щёк, капая на пол. – Это твоя кровь? – он подошёл и потряс меня за плечи. – Твоя?!

– Нет! – громко ответила я и, шатаясь, отошла от него. – Он заслужил это, он заслужил все, что я с ним сделала. Хочешь, арестуй меня, я даже сопротивляться не буду. Все равно мне в тягость жить с вами.

– Ты не в себе, иди в душ и ложись спать, – ответил он, уходя из комнаты.

***

Сейчас Леви шёл в свой барак, обдумывая все свои действия. В его голове не укладывалось, как кто-то мог пытаться изнасиловать Габриэль, причинить ей боль, он даже и не думал о таком и жалел, что не продумал все наперёд; жалел, что отпустил ее одну в незнакомый город; жалел, что его не было рядом, когда ей было это нужно. И он злился, злился, что чьи-то руки касались ее девственного тела, и что это были не его руки. Если бы он мог, то сам бы расправился с человеком, который позволил так поступить с ней. Но его опередили. Она и опередила. Леви видел, как Габриэль пугливо выходила из того темного переулка. Видел из окна ее комнаты. Сначала, он хотел выйти к ней навстречу, но передумал, оставшись ждать ее на месте. Она бы сама к нему пришла, даже если бы он не ждал ее. Леви знал это и ему это нравилось. Она как выдрессированная собачка, каждый раз, снова и снова оказывалась рядом с ним. Ещё больше его забавляло то, как она отрицала все свои действия, всю свою симпатию к нему. Это так сильно баловало его эго, что он был готов вечно участвовать в этой игре. Габриэль могла отвлечь его от бесконечной работы, от Титанов. И что бы он делал, если бы ее не стало? Он сам не знает ответ на этот вопрос, потому что и не думает о таком исходе. Леви не понимал, что не только Габриэль привязана к нему, но и он к ней.

Сейчас, накинув на себя пиджак, он незаметно, словно тень, спустился по лестнице и вышел на темную улицу, свернув в переулок. Эти узкие улицы были среди заброшенных домов. Но Йоханс этого не знала, поэтому и свернула в эту сторону. Это была ее первая ошибка. Дойдя до нужного места, о котором он понял по зловонию сгнивающих останков человека, Леви свернул за угол, найдя неестественно вывороченное тело на земле, прикрытое мусором. Брезгливо убрав помои и газеты, он взглянул на тело. Двадцать ножевых ранений и вспоротый живот.

– Да этого беднягу и мама родная не узнает, – произнёс Леви тихо. Он сложил труп обратно в кучу мусора и достал спички. Одновременно зажег две спички и кинул их на мусор, который моментально вспыхнул. Эти заброшки были далеко от жилой зоны, поэтому о пожаре никто не узнает. Дома были каменные, поэтому вряд ли они загорятся. Леви, немного постояв, взял ведро, наполнил его и залил пылающий огонь, оставляя от той кучи лишь обугленные кости, так он минимизировал возможность установить личность убийцы, списав все на несчастный случай. Подчистив за собой следы, он довольно развернулся и ушёл, думая, как все-таки много проблем приносит ему Габриэль Йоханс.

Комментарий к Очищение огнём

Солнышки, пожалуйста, если вам понравилась глава, оставляйте по возможности отзывы. Спасибо)

========== Начало конца ==========

Утром из окна виднеется розоватое небо и небольшая дымка, которая опускается на город, будто накрывая его пеленой. Габриэль медленно переводит взгляд на окно и долго смотрит, боясь даже моргнуть. Опухшие глаза ужасно болят, краснота не сходит уже несколько часов. Этой ночью она не спала, а лишь обдумывала всё, что с ней произошло. Сейчас она не чувствовали ни тяжести, ни обиды. Лишь злость и раздражение. «Почему это дерьмо происходит именно со мной? Почему я не сдохла тогда?» – проносится ежечасно в ее голове. Она не привыкла к такому, не привыкла к тому, что жизнь поставит ее в такое положение. Скрип двери заставляет осторожно обернуться и обратно плюхнуться на подушку. В комнате непривычно холодно, отчего обстановка накаляется ещё больше. Шаги режут слух, гнетущая тишина пропала, оставляя лишь неприятный осадок в душе Йоханс. Накатывает непривычное волнение, которое ты чувствуешь всем телом. Леви осторожно прошёл вдоль голой стены и встал у окна. Сейчас между ними было непонятное напряжение, которое подстёгивалось отвращением со стороны Йоханс и непонятной привязанностью капитана. Никто не спешил начать разговор, более того, Леви даже не понимал что здесь делает и для чего пришёл сюда. Для чего? Чтобы увидеть её измученное лицо? Или чтобы просто проверить ее из-за того, что его уже который час мучает совесть?

– Ты спала? – спокойный голос Леви нарушает ту тишину, в которой нуждались они оба.

– Нет, – никаких вопросов с ее стороны. Никаких «зачем?» и «почему?», на удивление капитана, никаких истерик. Они уже все давно поняли. – Но я успела написать это, – Габриэль приподнимается и тянется к прикроватной тумбочке, на которой лежит исписанный лист бумаги, берет его и трясущимися руками передаёт капралу, не вставая с кровати. Молча взяв документ, его глаза пробегаются по написанным ею строчкам. Хмурится и откидывает от себя листок на подоконник, медленно переводя взгляд на ухмыляющуюся Габриэль. Он смотрит в упор.

– Я не подпишу, – стоит на своём. Он не отпустит ее, ни за что. Уже отпустил прогуляться, а ее чуть не изнасиловали.

В руках пару секунд назад, капрал держал официальное заявление Йоханс об уходе из Разведки и оставлении своих обязанностей. Возможно, она не сильно хотела этого, но лучше уж вздохнуть свободно, чем жить с людьми, которые вечно перекрывают ей кислород. Ей надоело быть зверушкой в их руках, она хотела уйти. Навсегда.

– Ну, тогда я сбегу, – все началось сначала, это чертово колесо крутится и не хочет останавливаться. Все события повторяются заново, будто их перематывают на плёнке.

– Тебя никто не ждёт, у тебя нет ни семьи, ни дома, куда ты сбежишь? – «С ней нужно что-то делать, так она сойдёт с ума, она невменяема», – именно эти мысли крутятся в голове у капитана. Видно, Габриэль держалась из последних сил, но нападение на неё выбило ее из колеи. Леви ожидал от неё истерик и слёз, поэтому уже собирался уйти, но ни того, ни другого не было. К ней пришло долгожданное осознание, что он прав. Она не умеет работать, у неё нет здешнего образования и нет дома. Ей нечего делать на свободе.