Текст книги "Игра скомороха (СИ)"

Автор книги: Ddntes

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

   – Форма Ангела изменяется!

   – Внимание! Центр структуры направлен точно на точку выхода Евы-01!

   Чего? Да ну?! Посмотрим, успеет ли он меня зажарить...

   – Отменить подъем Евангелиона!

   – Пройдены последние пневматические ворота! Отменить не получится!

   – Залп!

   Еву тряхнуло, фиксаторы подъемника встали в пазы приемной площадки. Ну, давайте, выпускайте меня отсюда!

   Через мгновение мне словно кувалдой в грудь заехали. Раскаленной кувалдой.

   Бля! Больно-больно! Да вашу мать! Снимите фиксаторы! С-сука! А-а!

   Я почти ничего не запомнил. Помню ярко-алую обжигающую боль, навстречу которой я почти инстинктивно кидал обжигающее, но холодное АТ-поле, помню бурление LCL вокруг меня, помню, как было тяжело дышать...

   Уж не знаю, сколько я провел под огнем Ангела, но когда вдруг исчезла боль и наступила темнота, я отключился.

   ***

   Отступление. Кацураги Мисато. Командный центр.

   – Синдзи, готов? – Мисато с утра, как только ее вызвали, грызло плохое предчувствие, а своим предчувствиям капитан доверяла со времен училища. Позже, во время бойни в Северокитайской Респубике, вот такие вот предчувствия не раз спасали ей жизнь...

   И вот это предчувствие снова гложет. Что-то не так, что-то будет...

   – Да. – как всегда перед боем у Сина голос немного дрожит.

   "Может быть это из-за него? Может он что-нибудь учудить?" – Мисато упорно пыталась найти источник опасности, – "Или не он? Слишком сильный Ангел?"

   – Не лезь на рожон, понял? Поднимаешься на поверхность, атакуешь его из винтовки. Если получится – подбирайся поближе, и разноси Ангела в упор. Все ясно? – лишь бы действительно не полез геройствовать. А то вот так станет ему скучновато...

   – Да.

   – Хорошо. Приготовить катапульту, выход двенадцать-Б. – "ну, Ками благослови". Мисато сжала в руке простой и массивный металлический крест.

   – Есть.

   – Поднять Еву-01!

   – Есть!

   В командном центре воцарилась тишина... Ну, если не считать маловразумительные возгласы Синдзи.

   "А ведь он просто мальчишка. Нашел, тоже мне, аттракцион..."

   – Фиксирую высокоэнергетическую реакцию! – рапорт Майи стал для капитана неожиданностью.

   – Сигнатура АТ-поля изменилась! – Рицко чуть с кресла не упала.

   "Нехорошо."

   – Форма Ангела изменяется!

   – Внимание! Центр структуры направлен точно на точку выхода Евы-01!

   "Очень нехорошо!"

   – Отменить подъем Евангелиона! – отдала команду капитан. Вот оно, то что зудело с самого утра. "Лишь бы с Сином ничего не случилось!"

   – Пройдены последние пневматические ворота! Отменить не получится!

   – Залп!

   Секунду ничего не происходило. "Между Евой и Ангелом множество зданий, луч не дотянется..."

   – Ева-01 под ударом! – панический выкрик Аобы разбил последние сомнения.

   – Спустить Еву назад! Быстро!

   – Системы не отвечают!

   – Бля-а-а! Больно-больно! Да вашу ма-а-ать! Снимите фиксаторы! С-сука! А-а-а-а-а! – раздался вопль Синдзи. Мисато словно кипятком ошпарило.

   "Что же делать, что же делать!" – капитан судорожно пыталась придумать выход, – "Быстро, думай, давай! Лифт заклинен, здание... Точно!"

   – Взорвать крепления микрорайона!

   – Что?!

   – ЖИВО, БЛЯДЬ! – рявкнула девушка на непонятливого подчиненного.

   – Есть!

   – Ева-01 выведена из-под удара!

   – Закрыть проем бронеплитами! Отстрелить контактную капсулу! – продолжала раздавать команды Мисато, – Обеспечить эвакуацию пилота и Евангелиона с места падения! – "Лишь бы Син выжил. Лишь бы пережил падение."

   – Есть!

   – Есть!

   – Капитан Кацураги, – с верхнего яруса донесся глухой, немного сиплый голос Гендо, – Разработайте план операции по уничтожению Пятого Ангела не позднее чем к часу дня. Доктор Акаги. Оцените степень угрозы.

   – Слушаюсь.

   – Будет сделано. – Мисато покоробило отношение Гендо к собственному сыну.

   "Ублюдок".

   ***

   Отступление. Кацураги Мисато. Больничный корпус НЕРВ.

   Мисато спешила в палату к Синдзи. Мозговой штурм по разработке плана уничтожения Ангела только что закончился, и голова еще немного гудела от мыслей. Впрочем, доктора девушка поймала еще на входе в больничный корпус, и как он сказал – ничего страшного не произошло. Легкий болевой шок, шишка на голове, гематома и ожог груди первой степени.

   "Это ничего, это не страшно. Пока не страшно..."

   Капитан, отдав на план атаки на рассмотрение, очень надеялась, что Командующий не даст ему хода. Слишком рискованный, ненадежный, безумный план. И ей снова придется подставить Синдзи под удар...

   В палате сидела Рей. Мисато вдруг остановилась, словно налетев на стенку.

   "А ведь они сильно сблизились за последнее время. Очень сильно. Если что-то случится с одним из них, то другой никогда меня не простит..."

   – Кацураги-сан?

   – Как он? – глупый вопрос, но ничего лучше девушка не смогла придумать.

   – Спит.

   Мисато подошла поближе. Рей сидела сейчас совершенно закаменевшая, почти без движения.

   – Прости меня.

   – За что? – девочка недоуменно посмотрела на капитана.

   – За то что вместо нас воюете вы. За то, что приходится вас подставлять под удар, и за то, что нам еще придется вас подставить... – Мисато замолкла от испытываемых эмоций.

   – Ничего страшного.

   – Как это ничего?!

   – Синдзи сказал бы на это: "Ты думаешь. Я дерусь. Это нормально. Правильно." – очень похоже процитировала Рей. Мисато усмехнулась.

   – Добавлю. "Не майся дурью". – раздался хриплый голос с кровати.

   – Синдзи! – почти синхронно воскликнули девушки. Мисато заметила, что Рей подалась было вперед, но потом, словно остановилась.

   – Ага. – парень с усмешкой почесал шрам на лбу. Капитан с усилием отогнала от себя неприятное воспоминание.

   – Как ты себя чувствуешь? – спросила Мисато, справившись с собой.

   – Зудит. Жжет. Терпимо. – Синдзи посмотрел сначала на Кацураги, перевел взгляд на Рей...

   – Да обнимитесь вы уже наконец! – не выдержала девушка.

   Синдзи хмыкнул. Рей отвела взгляд.

   Мисато рассмеялась и сама обняла обоих. Все хорошо, все живы, а что будет дальше...

   ***

   – Веселитесь? – в палату вошла Акаги.

   Я лежал и с улыбкой разглядывал девушке. Мисато травила какие-то байки из армейской жизни, байки, надо сказать, дюже смешные, но мне смеяться было больно, поэтому я только хмыкал. Зато Рей слегка улыбалась. Прогресс!

   – Веселимся. – согласился я.

   – Твой безумный план утвердили, Мисато. Мы уже приступили к монтажу орудия и прокладке кабелей, а ты сейчас пойдешь организовывать артиллерийские расчеты.

   Мисато сразу помрачнела. Странно... Хотя нет, не странно. Она все еще продолжает винить себя, за то что я дерусь, а она отсиживается. Э-эх, вот бы и Рей куда-нибудь в тыл запрятать...

   Стоп. Стоп-стоп-стоп. Рей...

   Пр-роклятье. Ей же придется стрелять!

   – Мисато. План. Расскажи. – попросил я. От девушки, кажется не укрылась моя перемена настроения.

   – Ну, у нас тут появилась одна пушка. Эм... Риц, объясни лучше ты! – взмолилась Кацураги.

   – Может мне еще и начальником оперативного отдела стать? – хмыкнула блондинка.

   – Рицко! Про пушку объясни!

   – Хорошо-хорошо! Уже и пошутить нельзя... Так. Экспериментальная установка "БигФорс" представляет из себя излучатель монохромного потока позитронов. Понятно? – это нам с Рей.

   Так. Пока все тоже самое.

   – Пучковое оружие? – уточнил я.

   – Да. Предположительно, поток позитронов способен проигнорировать АТ-поле Ангела...

   – Короче, это такая очень большая снайперская винтовка для Евы. План состоит в том, чтобы уничтожить ядро Ангела в то время, пока он атакует позиции артиллерии. Для этого понадобятся две Евы. Ты, Синдзи, будешь щитоносцем. – я? Я! Не Рей! Слава всем Ками, Ктулху и Аматерасу! – Твоя задача – прикрыть Рей, если Ангела не удастся уничтожить с первого раза. Ты, Рей, будешь стрелять из винтовки. Прицельной системы у этой бандуры нет, так что придется использовать Евангелион и расчеты МАГИ...

   – Прицельной системы нет, потому что это не винтовка! – возмутилась Акаги, – Это научный инструмент, предназначенный для изучения физики элементарных частиц!

   Мисато покосилась на подругу.

   – Значит мы будем давить Ангелов микроскопом! Все. Синдзи, выздоравливай. Атака назначена на полночь, но я жду вас с Рей к десяти часам возле ангара Ев, будем выдвигаться на позицию.

   ***

   Ночь холодила лицо. После сегодняшней эскапады тело немного жгло и прохладный ветерок был в самый раз.

   Через полчаса начнется атака и предвкушение боя холодит внутренности не меньше чем ветер кожу. Будет больно, куда больнее, чем в предыдущий раз, но это ничего, вытерпим. Главное, что под ударом окажется не Рей.

   Девушка сидела вплотную ко мне, и ничего не выражающим взглядом смотрела на ночной город. В свете прожекторов хорошо было видно сверкающую громадину Рамиила, медленно вращающегося вокруг своей оси. Рей чуть поежилась.

   – Волнуешься? – спросил я ее.

   – Да. – ответила чуть помедлив.

   Я поднял голову вверх. Небо было чистым, и очень хорошо было видно множество звезд. Странная ночь... Предвкушение опасности, желание защитить эту девушку, сидящую рядом со мной, мистическое сияние звезд в небе, отблески граней Ангела... Все это переплавляло веселое боевое сумасшествие в твердую уверенность. Все будет хорошо. Я защищу Рей, с ней ничего не случится, Ангел будет уничтожен...

   – Знаешь, Рей, – зашептал я так, чтобы только синеволосая девочка могла меня услышать, – Я расскажу тебе свою самую сокровенную тайну.

   Девушка удивленно вскинулась, поняв, что я говорю нормальным языком, не рубя предложения на короткие слова и словосочетания.

   – Да, это тоже часть моей тайны. Эта грань моего безумия лишь маска, личина скомороха, паяца. И сошел с ума я давно отнюдь не потому, что меня бросил отец, не-ет. Я... Просто все видел. Будущее, прошлое... Нет, не все, но очень многое.

   Рей закаменела. Да, она правильно догадалась, о чем я хочу рассказать.

   – Да. И эту ночь тоже. Правда, там я был другим, и ты была другой... Но твоя тайна для меня не новость, и Рей... Я тебя защищу. Не оставлю. – я судорожно вдохнул воздух, отвыкнув за долгие годы разговаривать длинными фразами, – Мне плевать, что там в голове у Гендо, я отнюдь не все понял в происходящем, плевать. Но тебя я никому не отдам, ни смерти, ни Гендо, никому...

   С этими словами я обнял Аянами, прижав ее к себе.

   – Тебя нельзя заменить, для меня есть только ты. Ты мне веришь, Рей? – я заглянул в лицо девочке.

   Рей была в смятении, это хорошо было видно по ее лицу.

   – Я тебя не оставлю. – повторил я.

   Рей легко коснулась моей щеки. Я продолжал смотреть в ее глаза.

   – Я верю тебе, Синдзи.

   Глава 10.

   – Синдзи, Рей, готовы? – голос Мисато выдавал ее напряжение.

   – Да.

   – Да.

   – Еще раз, по моей команде, ты, Рей, активируешь систему наведения и открываешь огонь по готовности. В случае, если первый удар не принесет результата, ты, Синдзи берешь щит и закрываешь Рей от атаки. После начала атаки Ангела, ты, Рей, снова стреляешь из-за плеча Синдзи по готовности. Все понятно?

   – Да. – голос Рей слегка дрогнул.

   – Да.

   – Давайте, ребята. Да помогут вам Ками.

   Гы. Меня уже вовсю трясло. Скорее бы, разок перетерпеть и по домам...

   Наша позиция располагалась на вершине одного из холмов, окружающих Токио-3. Рей лежала на срочно застеленной бетоном площадке, держа в руках Евы ружье футуристического вида с очень длинным стволом. К нему тянулось с десяток очень толстых кабелей. В смысле, толще, чем питающий кабель Евангелиона.

   Сам я скрючился чуть ниже по склону, а рядом лежала здоровая такая металлическая плита вместо щита, ровно в рост Евангелиона. Как обмолвилась Акаги – спиленное днище космического шаттла.

   – Синдзи. – раздался голос синевласки.

   – Да, Рей?

   – Будь... осторожен. – я только хмыкнул на это. Осторожным быть мне сейчас не получится в принципе.

   – Выдержу. Не бойся.

   – Риц, что там с пушкой?

   – Реакторная полость установки активна, подача электричества с подстанции есть. Готовность две секунды. – да уж, это вам не фунт изюма – для выстрела из протонной пушки понадобилась электроэнергия с двух электростанций. Суммарно, это несколько гигаватт мощности.

   – Хорошо! Так, десятисекундная готовность артиллерийским позициям! – Мисато начала сыпать командами. Потекли секунды ожидания.

   – Внимание! Позиция "Ясима", пятисекундная готовность! – это нам, – Артиллерийским расчетам с шестнадцатого по тридцать третий открыть огонь!

   Началось! Ну же...

   В Ангела полетели снаряды. Это было действительно красивое зрелище – множество вспышек по всему горизонту, кое-где падающими звездами блестят ракеты...

   – Рей, огонь по готовности!

   Рамиил вдруг остановил вращение, и резко начал менять форму. Верхние грани вытянулись, "поломались", превратившись в шипы, а потом Ангел почти мгновенно провернулся вокруг себя. С отросших шипов сорвались бело-рубиновые лучи.

   – Ангел уничтожил все снаряды! – чей-то панический вопль с командного центра. Рамиил, тем временем, вновь начал изменяться...

   – Атакую, – раздался спокойный голос Рей.

   Сине-голубой сгусток, промелькнул мимо меня, оставляя за собой светящийся след.

   – Зафиксировано попадание!

   Рамиил замер на мгновение, а затем с каким-то утробным скрипом схлопнулся обратно в октаэдр, все еще вися над землей. Точно, как в аниме...

   – Статус цели! – рявкнула Мисато. Правильно, Кацураги-тян, кубик-то еще живой...

   – Цель активна! АТ-поле синего спектра, мощность полторы тысячи!

   – Шестнадцать секунд до перезарядки!

   – Высокоэнергетическая реакция внутри Ангела! – Рамиил вдруг превратился в звезду, а потом шип, направленный на нас, разделился на четыре части, которые в свою очередь, изогнулись и засветились красным сиянием.

   – Рей! Готовься переместиться влево!

   – Пятнадцать секунд!

   – Синдзи!

   – Понял!

   Я вскочил на ноги, поднимая щит.

   – Атака! – панический вопль из командного центра.

   Я зарычал в предвкушении. Ой, как мне сейчас будет больно!..

   Удар!

   Меня сдвинуло немного назад, сильно тряхнуло.

   Тут же начало жечь левое плечо, которым я упирался в щит, пальцы правой руки, немного торчащие из-за брони...

   Рычание уже клокотало внутри непрерывно. Было очень тяжело, такое ощущение, будто ты пытаешься плечом остановить поезд...

   – Тринадцать секунд!

   Жарко. Очень жарко. LCL начинала бурлить, жгло уже не только плечо, а всю руку, пальцы от боли совершенно не чувствовались.

   Изо всех сил давлю вперед, вдавливаю себя в щит не только силой, но и тем обжигающим холодом, от чего становится хуже и хуже...

   – Двенадцать секунд!

   Очень тяжело дышать, боль уже непереносимая, и я ору в оба голоса, воплями человеческого тела и ревом Евангелиона пытаясь выдавить это непереносимое ощущение изнутри...

   – Одиннадцать секунд!

   Жжение, ослепляюще-красная пелена перед глазами, в ушах ревет кровь и бурлит LCL, и кажется я уже не слышу своего голоса...

   – Десять секунд!

   Хотелось убраться, спрятаться прочь от этого жара, но нельзя, сзади Рей, ее надо защитить, спрятать...

   – Девять!

   Растягивать сияюще-холодное АТ-поле вперед и в ширь, давя и поглощая этот жар...

   – Восемь!

   Образ-мысль, на грани эмоции: "Хорошо, что не стали убирать фиксирующие ремни"...

   – Семь!

   Капающий расплавленный металл щита обжигает пальцы, казалось уже давно обугленные и развеянные пеплом...

   – Шесть!

   Держаться, держаться, держаться...

   – Пять!

   Жизнь сжимается, умещаясь в последние десять секунд, полные боли, красного сияния и жара, оставляя за границей все остальное...

   – Четыре!

   Время замерло, как муха в янтаре, и только боль и жар, и громкий паникующий голос цифрами отрывает куски бело-алой вечности...

   – Три!

   Щит уже не способен удержать яростный поток сияния, и оно прорывается сквозь мягкий металл, пытаясь смять меня, сдавить, размазать...

   – Две!

   Запредельным усилием воли, в возможность существования которого, не мог поверить еще минуту назад, удерживаю себя на месте, сгорая и плавясь, раскидываю руки, бросая вперед холод АТ-поля...

   – Одна!

   Ощущается, как разъедает грудь, срывает бронепластины с выставленных вперед рук...

   – Огонь! – другой голос, высокий но тоже паникующий доходит до моего сознания, непривычно звучащий, но жар мешает понять, что не так, что другого в этом голосе...

   И все прекратилось. Боль, жжение, бурлящее LCL осталось, но не было больше необходимости удерживать себя на месте, растягивать и выдавливать из себя АТ-поле, не было этого бело-красного сияния...

   Я еще успел понять, что падаю.

   ***

   Очнулся я в какой-то непонятно где, и чувствовал себя при этом дюже нехорошо. Так... Мягкие белые стены, над головой стеклянное окошко, к вене тянется трубка... Дышать как-то непривычно. Сильная слабость, раньше я даже не думал, что такое возможно – не получалось даже слова сказать.

   Хорошо, я в больнице. В какой-то капсуле. Досталось мне очень неплохо, мозги варят еле-еле...

   Стоп. А что случилось-то?

   Так. Ева, Ангелы... Это я все помню... А, Рамиил...

   Воспоминания внезапно проснулись, навалившись ощущением кипящей жидкости, болью, жаром расплавленного металла...

   Так, потом. Думать буду потом. Лишь бы Рей не пострадала. А все остальное потом...

   Сильно захотелось спать...

   ***

   Следующий раз я проснулся от страха. От обычного такого страха, незамутненного ни злостью, ни весельем...

   Мне приснилось, что я все еще заперт в контактной капсуле, в кипящей LCL, под ударом рубинового луча, и я все еще вдавливаю себя-Евангелиона в плавящийся щит...

   Хватит! Все. Забыл и успокоился.

   Саднило горло, болела грудь, кололо печень, и вообще я чувствовал себя преотвратно. Так, а мне кто-нибудь скажет что вообще со мной случилось, или нет?

   В окошке показалось чье-то лицо. М?.. нет, не знаю такого.

   Левый глаз, кстати, так разлепить и не получилось, что весьма мешало.

   – Икари Синдзи, вы меня слышите? Если да, то нажмите кнопку, ни в коем случае не пытайтесь разговаривать. – раздался голос из динамиков капсулы.

   Какую кнопку? А...

   Под правой рукой обнаружилась здоровая кнопка. Предусмотрительно.

   – Хорошо, – продолжал мужик, – Сейчас ваша задача выслушать меня. Если будет что-то непонятно нажмите кнопку два раза.

   Я понимающе звякнул один раз.

   – Вас доставили к нам два дня назад. У вас глубокий ожог груди и плеча второй-третьей степени, ожог первой степени всего тела. Помимо этого, у вас повреждены легкие, и вам предписано находиться в кислородной камере. Так же, вам нельзя говорить – помимо всего прочего у вас повреждены голосовые связки. Вам понятно?

   Фига се меня повредило. Ну хоть глаза целы...

   Стоп. Глаза. Левый глаз-то не открывается. Ладно, сейчас, я думаю узнаем. Подтверждающе звякаю один раз.

   – Итак... Самое неприятное – у вас поврежден левый глаз.

   Блядь. Как я и думал.

   – Не стоит волноваться. Повреждения неглубокие, но придется пересадить роговицу, хрусталик и радужку. Поэтому я вас спрашиваю, вы согласны на операцию? Ее придется провести практически сразу, как только закончится курс оксигенобаротерапии, пока не зарубцевались раны... – я звякнул два раза. Нефиг при мне непонятными словами ругаться, – Э... как только вас достанут из этой камеры. – тут же исправился мужик, – Нам необходимо заранее заказать донорские ткани и необходимые материалы для трансплантации, поэтому ваш ответ необходим сейчас. Еще раз – один звонок означает "да", два звонка означают "нет". Вы согласны на операцию?

   Конечно, да, блин. Нет, понимаешь, я всегда мечтал поизображать из себя Одноглазого Роджера.

   – Очень хорошо. Тогда отдыхайте, чем быстрее восстановятся ваши легкие, тем быстрее вы отсюда выйдете.

   Я возмущенно начал жать кнопку. Мужик, ты хоть исход боя мне скажи! Как там Рей, самое главное!

   – Что такое?

   Я начал корчить рожи, мол, бой, драка, как?

   – Э-э... Так, давайте попробуем по буквам. А... Б...

   Пиздец, господа.

   ***

   В этой чертовой, всеми богами проклятой барокамере мне пришлось провести еще четыре дня. Я чуть по фазе, мать его, не поехал, и на всю жизнь возненавидел маленькие капсулы.

   Но, по крайней мере, нафиг задолбав двух врачей и задолбавшись сам я выяснил то что меня интересовало.

   Во-первых, с Рей все в порядке. Ангел не смог до нее добраться. Не описать, с каким облегчением, я это услышал.

   Во-вторых, я простоял до самого конца боя. Со второго выстрела Рей таки прищучила супостата насмерть.

   В третьих, повреждения легких, легкий ожог всего тела и ожог роговицы глаза я словил из-за того, что LCL вскипела, пока я стоял под огнем Рамиила. И это мне еще повезло – плечо и грудь мне сожгло фантомными повреждениями, доставшимися от Евы. Плесни мне пламенем в глаза... Бр-р.

   В четвертых, у меня теперь кошмары. Натуральные такие кошмары – стоит мне заснуть, и тут же кажется, что я снова варюсь под ударом луча Ангела. Опять же – мог отделаться гораздо хуже.

   Надо ли говорить, что момент, когда меня доставали из этой осточертевшей барокамеры стал самым счастливым моментом за последние шесть дней.

   Дышать на свободе, вопреки мнению классиков, было тяжело – сказывалась травма. Но я уже готов был отсюда на карачках ползти, чего мне, конечно, никто не позволил. Усадили на каталку, повезли на обследование, совали меня в какие-то аппараты, щупали и смотрели раны. Потом, какой-то незнакомый врач начал до меня докапываться, мол скажите что-нибудь...

   – Заебали. Все, – просипел я. Мужик обрадовался, словно выиграл в лотерею. Кажется, смысл фразы до него не дошел.

   Наконец, меня уложили в палату уже привычного типа и оставили одного. Фу-ух... Однако, заскучать я не успел.

   – Синдзи. – в палату вошла Рей. Торопливо вошла, что для нее не характерно.

   – Привет, – радостно просипел я, – Рад видеть.

   Действительно, я уже жутко соскучился по девушкам – и Мисато с ее подколами и вечной кипучей энергией, и Рей... Особенно Рей.

   – Синдзи... Я беспокоилась. – выдала девочка. Поза напряженная, глаза красные... В смысле не только радужка, но и белки. Она плакала?

   – Я же сказал. Не оставлю. – я протянул руку, и коснулся ее ладоней, – Как ты?

   – Я... боялась. – ощущение, что девочка сейчас расплачется.

   – Рей. Иди сюда. – позвал я. Девушка неуверенно села на краешек кровати, я осторожно притянул ее и прижал к себе. Тихо-тихо, красавица, все будет... Все будет.

   Рей замерла, напряженно сжавшись у меня в руках, но я продолжал поглаживать ее по спине. Потихоньку, напряжение, сковавшее девушку уходило.

   – Синдзи... Не надо так больше... – Рей осторожно потерлась щекой о мою грудь.

   – Чш-ш-ш. – я уткнулся девочке в макушку и тихо зашептал, на грани слышимости, – За тебя, Рей, я готов еще раз под удар Ангела встать. Я не дам тебе умереть, никому не отдам, Рей...

   Под конец фразы, я закашлялся, от боли в горле. Рей чуть отстранилась.

   – Синдзи? – обеспокоенно смотрит на меня.

   – Нормально. Нормально. Голос сорвал. – я поерзал, удобнее устраиваясь на кровати, снова притянул к себе Рей.

   Плевать на все повреждения и раны, но сейчас я один из самых счастливых людей на свете.

   – Спасибо, Синдзи. – очень тихо донеслось от девушки.

   Не. Я самый счастливый человек.

   ***

   – Привет, Син, ты как? – с шумом, полыхая энергией и позитивом, в палату ворвалась Мисато, – О-о, я смотрю, у вас тут все серьезно! – хитро начала она.

   Рей сейчас сидела на краю кровати, и держалась за мою руку. Так мы просидели уже почти два часа, с тех пор, как ушли врачи.

   – Так что, Син, теперь ты раненый герой, теперь точно Рей тебе не откажет! – продолжала капитан.

   – Здравствуй. – улыбнулся я. Все-таки я и по ней соскучился.

   Мисато резко остановилась, услышав мое сипение.

   – Син, ты как? – уже более серьезно спросила она.

   – Нормально. – пожал я плечами, – Голос сорвал. Зудит. Завтра операция.

   – М-да... Ты... Ну, извини меня. – кажется, Мисато решила продолжить давешний спич про вину взрослых.

   – Нормально. Не за что. Твоя работа. Я жив. Рей жива. Все правильно. – попытался я успокоить ее.

   – Эх, ты... Не понимаешь ничего... – девушка с грустным видом потрепала меня по голове. Осторожно, правда, стараясь не задеть бинты, которыми я был щедро обмотан.

   – Наверное. – еще раз пожал плечами я, – Это тоже правильно. Как надо.

   – Что ж ты за человек, – вздохнула Мисато, – Ну да ничего, исправим... Как говорится делом и добрым словом...

   От этого предвкушающего тона остатки волос у меня на голове зашевелились. Что-то мне не нравится, куда разговор завернул...

   – Кстати! У меня же новость для тебя! – вскинулась девушка. Я заинтересованно пошевелил бровью.

   – Отныне ты у нас старший лейтенант вооруженных сил ООН с двумя нашивками за ранение и Звездой Мужества!

   Я аж закашлялся. Вот это действительно новость.

   – Зачем? Формальность же.

   – Синдзи, ты кажется чего-то не понимаешь. – вздохнула Мисато, – Ты стоял четырнадцать секунд под ударом сильнейшего на данный момент Ангела, который срыл позицию Ясима до скального основания этим самым ударом. Потом посмотришь записи – зрелище очень эпичное, и это зрелище видели и снимали на камеры куча народу, плюс отключение электроэнергии по всей префектуре, плюс величина разрушений... Подобную операцию просто нереально удержать в секрете. Нам пришлось кинуть кость собакам – в частности немного информации о тебе, Евах, Ангелах...

   Плохо. Мне как-то дюже не хочется становиться публичной фигурой, тем более в таких делах... Можно будет попробовать предъявить Гендо свое "фи", мол косвенное нарушение соглашения... Нет, отмажется.

   Гы. А, интересно, что будет, если всплывет факт моей психической нестабильности? Хе-хе... Хотя, я думаю, что всех лиц, причастных к данной информации посетили вежливые дяди в строгих костюмах из НЕРВ...

   – И отныне, я буду из тебя делать образцового офицера! – ой-ей... Плевать на фанатиков, плевать на террористов, которые теперь знают мое имя, меня ж Мисато со свету сживет...

   – Так что, пошли, Рей, будем придумывать план по приведению твоего жениха в цивильный вид. А то, заставлять девушек волноваться – моветон, и эта черта характера подлежит наискорейшему устранению...

   Я засмеялся. Рей сидела озадаченная настолько, что выражение удивление даже проступило у нее на лице.

   – Пошли-пошли, обсудим, а больной пусть пока спит себе, – так, с шутками и приколами, Мисато вытащила Рей из палаты. Правильно, а то по-моему синевласка решила остаться со мной всю ночь.

   – Я зайду завтра, Синдзи.

   – Пока, Рей.

   – Выздора-авливай, Син! – донеслось голосом Мисато уже из коридора.

   Так я и остался валяться с глупой улыбкой поперек всей морды.

   ***

   И вот он настал, ча-ас испытания, о ка-ак я уста-ал от ожидания-а... – примерно такие мысли болтались у меня в голове, когда я шел на медосмотр.

   На следующий день, после явления Рей и Мисато, прям с утра пришла медсестра, закапала какую-то фигню в левый глаз, и меня увезли к доктору. Там, мне пришлось подписать какие-то документы (подписывать с одним открытым глазом – мрак!), потом вкололи что-то усыпляющее, да так, что я проснулся только к следующему утру. С уже прооперированным глазом.

   Пять дней, мне пришлось лежать целых пять дней в больнице – вот где тоска! Хорошо хоть Рей с Мисато заходили каждый день.

   Рей, как правило заходила после школы и сидела со мной до вечера. Мисато же, вечно замотавшаяся так, что даже прикалывалась как-то слабо и без огонька заглядывала ближе к вечеру, поднимала всем настроение, и забирала Рей домой. Идиллия...

   И вот, наконец, с меня сняли повязку, закрывающую левый глаз. Любопытно...

   – Все хорошо, иридо-хрусталиковая диафрагма прижилась хорошо, только вот с цветом немного промахнулись... Впрочем, смотрите сами. – врач, осматривающий меня протянул зеркало.

   Я пытался проморгаться. Левый глаз еще видел мутновато, но уже сносно, читать крупный текст можно. Хе... А прикольно...

   На меня смотрело мое же отражение. Вроде все как обычно, вид бывалого бойцового кошака... Разве что уши пока целые. А вот глаза...

   Правый глаз оставался привычного серо-синего цвета, а вот левый стал ярко-голубым, почти ультрамарин. Контраст достаточно сильно бросался в глаза. Забавное впечатление получается, кажется что левым глазом я смотрю пристальней, чем правым. Гы.

   Но зажил еще не до конца – весь белок левого глаза словно залит кровью. Эдакий фингал...

   – Вас все устраивает? – врач обеспокоенно смотрел на мое лицо.

   – Да. Да. Зашибись! – как приятно снова смотреть двумя глазами, а! – Могу домой?

   – Это как Хиори-сан скажет, я лишь офтальмолог.

   Хиори-сан, оказывается именно так звали того хирурга, пощупал мои ожоги, и послал домой, наказав приходить на перевязки.

   – Дома нельзя? Перевязки делать. – спросил я. Нафиг мне это надо, каждый день мотаться в Геофронт и обратно.

   – Хм... Никаких противопоказаний я не вижу, но тогда вам придется купить мазь...

   Получив все рецепты от всех докторов, я наконец отправился прочь из этого вертепа. Домой-домой...

   В холле больницы меня уже ждала Рей. Завидев мою тушку, она встала.

   – Домой?

   – Домой.

   Э-эх, как же я соскучился по обычному небу! Левый глаз еще немного побаливал на свету, но видел я уже прекрасно. Молодцы доктора, что тут скажешь, надо будет накупить выпивки и поставить им...

   – Рей. Пошли пешком. – предложил я, когда мы выбрались из Геофронта.

   – Ты еще не до конца оправился от ранений...

   – Ре-ей. Пожалуйста.

   Девочка на секунду задумалась.

   – Хорошо, Синдзи.

   Глава 11.

   Пройтись с Рей по городу было прекрасной идеей. Даром, что я действительно еще не до конца оправился, и подходя к дому Мисато... нашему дому вымотался как тот конь. Но, повторюсь – это того действительно стоило.

   День был ясным, но не таким жарким, как предыдущие, надоевшие всем до зубовного скрежета цикады молчали, народу на удивление было мало для буднего дня. Чистый, ухоженный город, красивая девушка рядом, приятная погода... Что еще надо для счастья?

   Впечатление немного портили маячившие на краю зрения персонажи "в штатском", но это есть необходимое зло, от которого никуда не деться... А дальше... А дальше – фиг его знает, будем, как говорится, решать проблемы по мере их поступления.

   Я укоренился в этом мире. В прошлой жизни, я постоянно чего-то боялся, боялся насилия, разочарований, даже жить в полную силу боялся. Закрылся у себя в квартире, и проводил дни нагружая мозги бессмысленной работой, перечитыванием одних и тех же книг... Даже на гитаре играл только для себя, из принципа, и почти никогда не играл в присутствии редких гостей.