Текст книги "Цветная рябь на запястьях (СИ)"

Автор книги: Daykiry

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

В тринадцать лет на запястьях Джейка появилась россыпь бледных цветов. От неё зудела кожа и хотелось сунуть руки в ледяную воду, отскрести узоры железной щёткой, но Джейк уже тогда знал, что это ничего не изменит. Его мать, увидев шрамы, лишь покачала головой, а старший брат хмыкнул:

– Твой соулмейт полный псих.

Джейк лишь натягивал рукава на пальцы, пряча отметины, и опускал сильнее голову. Он знал, что цветы появляются на теле из-за того, что родственная душа получала сильное ранение или ушиб. И не был идиотом, чтобы не понять, что его соулмейт пытался покончить с собой.

Правда, с того времени он больше не получал никаких отметин, но вязь гладиолусов въелась в его кожу и не позволяла открывать руки. Джейк удивительным образом стеснялся этого, не хотел показывать всем, что у него действительно есть соулмейт, но не тот, которым стоит гордиться. В глубине души Джейк хотел его встретить, показать свои руки, вытянуть их, задрав рукава, и спросить, что это значит, что творилось в жизни его родственной души, когда он, не думая о последствиях, резал себе вены. Но Джейк никогда не пытался искать, да и если бы пытался, то слишком хорошо осознавал, что природа слишком изощрена: она навешивает на людей ярлыки родственных душ, но вполне в её духе развести этих людей по разным сторонам света, чтобы они никогда не встретились.

– Думаешь, он ещё жив? – Мэри водила аккуратным пальцем по запястьям Джейка, внимательно глядя в гладиолусы.

– Если бы не был, они бы исчезли, – Джейк не шевелился, но ловил себя на том, что ему неприятно. Словно Мэри вторглась во что-то очень личное, интимное, нарушая все дозволенные границы. Но оставался на месте и даже не натягивал привычно рукава свитера.

Мэри улыбнулась, подпёрла щёку кулаком и сама убрала ладонь, возвращая её на стакан с клубничным коктейлем. Солнце падало через большое окно, путаясь лучами в золотистых волосах Мэри, и Джейк невольно залюбовался, думая о том, что, если бы Мэри была его соулмейтом, то она бы наверняка не нанесла на его кожу ни единой отметины. Только у неё самой на коленях горели хризантемы, по шее рассыпались кустовые розы, а на бёдрах полыхали одуванчики. Покалеченная собственным соулмейтом, она не теряла оптимизма и старалась не отводить взгляд, когда её рассматривали. Всё спрятать невозможно, и Мэри не прятала.

– Ты знаешь, кто он? – Джейк протянул руку и коснулся блеклой ромашки прямо под ключицей. Футболка Мэри сползла с одного плеча, обнажая ещё несколько цветов. Джейк отвёл взгляд, вновь смотря на золотую рябь в едва колышущихся от сквозняка волосах.

– К сожалению.

– И?

– И ничего, – Мэри мягко улыбнулась, потягивая коктейль из трубочки. – Соулмейт – это родственная душа, а не тот, кто обязан быть с тобой и в горе, и радости.

Джейк соглашался с ней и продолжал смотреть на свои запястья. Иногда он возвращался мыслями в тот день, когда гладиолусы только расцвели на его руках, спрашивал мысленно, что могло произойти, но ни один из ответов не считал верным. Он совсем не представлял своего соулмейта.

Осень пришла в город неожиданно. Казалось, неделю назад солнце вовсю пригревало университетские лужайки, а уже сегодня небо затянуло тяжёлыми тучами, которые сполна награждали город дождями. Джейк не любил осень не потому, что впадал в хандру, а потому, что терпеть не мог промозглую погоду и ветер, забирающийся и под шарф, и под куртку, и заставляющий зябко ёжиться.

– Опять допоздна не спал? – на паре по истории зарубежной литературы Мэри подсела к нему, внимательно вглядываясь в лицо. – Снова зависал на трансляциях?

В её голосе не было упрёка, но Джейку он всё равно чудился. Он отвёл взгляд и закусил губу. Мэри попала в точку. С того момента, когда в почти всех социальных сетях появилась возможность трансляций, он с маниакальным желанием принялся отслеживать их у одного из любимых блогеров, за жизнью и творчеством которого следил последние пару лет.

– Он, наверное, ничем особым не занят, если может по ночам проводить трансляции, – заметила Мэри, доставая из сумки тетрадь и карандаш.

– Кто?

– Тэд Оушен, – она бросила на него слегка удивлённый взгляд, Джейку вновь пришлось стушеваться. Он бы и ринулся говорить о том, что вообще-то Тэд сейчас участвует в съёмках крупного проекта, что у него постоянные коллаборации с другими блогерами, что у него просто нет другого, более удобного времени, чтобы проводить трансляции, но не хотел казаться совсем повёрнутым, и потому смолчал, почёсывая нос.

– Новая? – вместо этого спросил он, цепляясь взглядом за едва видимый тюльпан на виске Мэри, угодивший лепестками в волосы.

– Да, ночью появилась, – она осторожно тронула его пальцами. – Когда он уже прекратит.

– Может, ты скажешь, кто он?

– Разве это имеет значение? Что ты сделаешь? Добавишь ему лишь новых синяков, а мне отметин?

– Я поговорю. Если он знает, то он должен считаться, что ранит не только себя.

– Он не знает, поэтому не нужно говорить.

Мэри была закрытой книгой для всех. При всей своей солнечности, она никому не позволяла лезть туда, где она не просит помощи. И помощи она никогда не просила. Джейку приходилось едва ли не клещами вытаскивать из неё хоть какую-то информацию, но она не сдавалась.

Они знали друг друга несколько лет, ещё до поступления в университет – учились в одной школе. И уже тогда Мэри ходила вся в россыпи цветочных узоров и с мягкой улыбкой, скрытой в уголках губ. Джейк никогда не видел её мрачной или подавленной, но отчётливо понимал – ему просто не дают увидеть, не более.

– Так нельзя, Мэри. Если ты его знаешь, если он рядом, то ты должна сама с ним поговорить. Он тоже ответственен за это.

Мэри не ответила, лишь сильнее опустила голову, пряча лицо за волосами. Джейк почувствовал, что перегибает палку, и заставил себя остановиться. В конце концов, он не имеет права вмешиваться туда, куда его не просят.

По правде говоря, Джейк не знал, почему природа обязывала любить своих соулмейтов. Как можно любить того, кто тебя ранит, кто заставляет твою кожу расходиться в назойливом зуде, от которого хочется расчесать всё тело в кровь, добраться до мяса, стесать весь телесный покров об острые ногти, потому что терпеть нет сил? Он не знал, как Мэри это ежедневно терпит, потому что ему хватило одного раза – тех нескольких дней, когда его собственные отметины только появились.

– Ты собираешься спать? – Гевин потушил свет со своей стороны, устраиваясь в кровати. Они жили в одной комнате ещё с первого курса, и Гевин не нарушал традиций, ложась неизменно не позже одиннадцати, говоря, что здоровый сон – самое важное.

– Позже, – Джейк мотнул головой, сидя в кресле возле ноутбука в ожидании ещё одной трансляции Тэда.

– Ты – поехавший фанатик, – беззлобно фыркнул Гевин. – Его смотрят школьницы, а не здоровые игроки в лакросс.

– Иди к чёрту.

Джейк уже давно привык к подобным шуткам и реагировал на них привычно, не обижаясь на поддевания. Да, ему нравился парень, которого смотрели в основном девчонки, но разве это было проблемой?

Трансляция началась только через полтора часа. Джейк успел сходить в душ и теперь мерно расчёсывался перед экраном монитора, делая громкость в наушниках тише – Тэд, как обычно, был шумным. Он весело рассказывал о том, как провёл день, что столкнулся во время прогулки по студии Юниверсал с Мэлом Гибсоном – «или вы уже не помните, кто это? Ну тот, который знает, о чём думают женщины, с синей полосой на половину лица», – едва не сбив его с ног.

Джейк тихо хмыкал его словам, потому что и правда аудитория Тэда вряд ли знала Гибсона. Он машинально продолжал водить расчёской по волосам, когда Тэд вдруг посмотрел в камеру более внимательно, явно не читая всплывающие фразы зрителей, и усмехнулся:

– Расчёска – улёт. Мне нравится Свинка Пеппа. Напиши, где купил.

Джейку понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что только что сказал Тэд. Он медленно отвёл расчёску от лица, посмотрел на неё, на экран, где Тэд уже весело болтал совершенно о другом, а Джейк продолжал, не моргая, смотреть в экран, не веря в то, что только что услышал. Тэд в очередной раз подмигнул невидимым зрителям, но Джейку показалось, что именно ему. И быстро выключил трансляцию, пытаясь отойти от шока.

Расчёска у него действительно была со Свинкой Пеппой из дурацкого и глупого одноимённого мультфильма. Ещё в прошлом году ему её подарил Гевин, просто так, по приколу, а Джейк не особо заморачивался: есть чем расчёсываться – он и расчёсывался. Но то, что Тэд, даже если случайно бросил фразу, попал в точку, заставляло где-то внутри похолодеть. Словно Джейк не знал чего-то. Будто только что попал под слежку ФБР. И это чувство ему определенно не нравилось.

Быстро придвинув к себе клавиатуру, он вбил в поиск обновления соцсетей и быстро напоролся на новейшее из них, мрачнея с каждой секундой.

«Теперь проводящий трансляцию может видеть своих зрителей попеременно, если на их устройствах есть камеры и к ним не заблокирован доступ приложения», – значилось в описании.

– Чёрт, – поморщился Джейк. Он, может, и хотел увидеться с Тэдом, но точно не тогда, когда расчёсывается долбанной свиньёй и сидит полуголым перед монитором. В голове мелькнула мысль о не накрашенных девчонках с полотенцем на голове, которые в таком виде тоже смотрели трансляцию. Им определённо повезло меньше.

«О таких обновлениях нужно предупреждать большими буквами перед трансляцией», – недовольно подумал Джейк, выключая компьютер, предварительно заблокировав доступ к веб-камере и на моноблоке, и сразу на телефоне – сюрпризы ему ни к чему.

Об инциденте он не стал никому говорить, но от расчёски избавился на всякий случай. Да и с трансляциями на пару недель завязал, пока на третьей неделе ему в личку фейсбука не пришло сообщение от Тэда. Джейк сначала не поверил, даже перешёл на страницу адресанта, но та была верифицирована, и все мысли совсем растерялись. Джейк не относил себя к безмозглым фанатам, он понимал, что перед ним такой же человек, как и он, что он просто более известен из-за того, что его творчество нравится людям, но всё равно не смог унять бешено колотящееся сердце, когда читал короткое: «Мне правда понравилась твоя расчёска. Еле вспомнил твой ник, чтобы найти тебя здесь, пришлось пересматривать на ютьюбе запись трансляции. Скажешь, где купил? Нигде не смог найти такую же».

Глубоко вздохнув, Джейк быстро пробарабанил пальцами по клавиатуре:

«Ты серьёзно?» Без смайликов, без удивления, даже без приветствия. Слишком лаконично, Джейк понимал, но что ещё он мог ответить?

«Именно. Тащусь от Пеппы».

Ответ последовал незамедлительно, и Джейк грешным делом подумал, что Тэд только и ждал его сообщения.

«Не знаю, мне друг подарил».

«Спроси у него. Очень нужно».

Помешательство на Свинке Пеппе было нехорошим знаком. Джейка он напрягал и не мог избавиться от ощущения, словно его разводят. И отделался лишь коротким «ок».

– Тебе написал твой кумир, чтобы спросить, откуда у тебя расчёска с Пеппой? – Мэри хохотала так, как не смеялась уже давно.

– Абсурд. И он не мой кумир.

Но Мэри не слушала его мрачный голос, сквозь смех добавляя невразумительное:

– Ты тащишься от Тэда Оушена, а он от Свинки Пеппы. Класс!

– Не смешно. Что мне ему ответить?

– Подари ему свою расчёску. Обычно фанаты пытаются урвать кусок кумира, а тут ты отдашь свой.

– Мэри!

Добиться чего-то другого от неё было невозможно, как и от откровенно ржущего Гевина, сказавшего, что вообще-то нашёл расчёску в супермаркете возле своего дома прошлым летом. И вряд ли там остались такие же. «Свинка Пеппа – жутко популярна!», – сказал тогда он прежде чем снова прыснуть со смеху, а после уже и вовсе закатиться в ржаче, валясь на кровать.

Ответ он так и не написал, но зато решил пойти на фан-встречу, которая состоялась через месяц в одном видео-салоне. Она была приурочена к выходу фильма ужасов, а Тэд активно его пиарил, отрабатывая рекламный гонорар. На встречу к нему Джейк специально купил расчёску с Пеппой, не такой, как у него, просто с рисунком, но лучше это, чем ничего.

Одному идти категорически не хотелось, чтобы не светиться единственным парнем среди малолетних школьниц, но придя к видео-салону, Джейк с удивлением заметил, что парни тут тоже есть, и Мэри он притащил зря. Гевина тем более. Тот только и делал, что смеялся и пытался в шутку подкатить к девчонкам, которые на две головы были ниже его. И лет на пять младше.

Как минимум.

– Прекрати, – шикнул на него Джейк. – Тебя привлекут за совращение несовершеннолетних.

– И как ты такой серьёзный вляпался в просмотры чувака, у которого помело вместо языка? – закатил глаза Гевин. Джейк лишь фыркнул и встал в очередь – расчёску он всё-таки хотел вручить.

Тэд его узнал сразу, улыбнулся и помахал рукой.

– Эй, ты тот парень с Пеппой, да?! – едва ли не восторженно проговорил он, когда Джейк оказался рядом с ним. Джейку моментально стало неловко, даже расчёску не хотелось вытаскивать, но он всё же протянул её.

– Да, типа того. Принёс, что просил.

– Ты как будто наркотики мне отдаёшь, – засмеялся Тэд, забирая презент. Рукава его рубашки были длинными, едва ли не до костяшек пальцев, но когда он потянулся, то неожиданно высоко задрались, обнажая несколько заживших глубоких шрамов прямо на запястьях.

Джейка словно током прошибло. Повинуясь инстинкту, он схватил его за руку, быстро дёрнул на себя и рывком поднял рукав рубашки ещё сильнее, во все глаза глядя на шрамы. Охрана, стоявшая неподалёку, быстро приблизилась, но Тэд махнул им рукой, с удивлением смотря на Джейка:

– Ты чего?

– Во сколько? – только и смог выдавить из себя тот.

Тэд сделал шаг назад и вытащил руку из чужих пальцев, моментально мрачнея.

– Во сколько?!

– Твоё какое дело? – выпадая из образа весельчака-балагура, мрачно спросил Тэд.

– Семь лет назад, нет? – Джейк быстро задрал рукава своей толстовки, демонстрируя ровно на тех же местах, что и шрамы Тэда, гладиолусы.

Глаза Тэда расширились, но ответить он не успел – Джейка уже взяли под локти и увели наружу, выкинув на улицу, словно дворовую псину.

– Хорошо полицию не вызвали, – Гевин помог подняться спустя пару секунд, выскочив вслед за ними. – Чего это тебя накрыло? Выглядел, как сумасшедший.

Джейка буквально трясло. Он не ожидал, что он так отреагирует. Он слышал, что когда встречаешь соулмейта, то весь мир переворачивается с ног на голову, но не ожидал, что с ним произойдёт что-то настолько похожее. Он и правда дрожал, будто бы только что вылез из ледяной воды. Шмыгал носом и никак не мог справиться с дыханием.

– Он… У него… Чёрт, – слова никак не шли из горла, Джейк хрипел и не мог откашляться.

Мэри подошла ближе к нему, коснулась плеча и погладила.

– Всё нормально. Пройдёт через несколько минут, так со всеми бывает. Ему тоже наверняка плохо.

Джейк сглотнул подкатывающий комок тошноты, вновь оседая на асфальт. Он никогда не искал встречи с соулмейтом и не мечтал быть с родственной душой рядом, видя, сколько страданий порой это приносят людям. Та же Мэри, не сумевшая ни быть рядом, ни отдалиться, была самым цветным и ярким примером со всеми её георгинами, тюльпанами и розами, вспарывающими кожу.

– Почему он? – только и вырвалось у Джейка. – Почему именно он?

– Тебя стремает то, что он – это он, а не она, или то, что он – это Тэд Оушен? – спросил Гевин.

– Всё вместе. Это странно.

– Я не очень удивлён, – Гевин присел рядом, достал сигареты и закурил. – Ты его смотрел, он тебе нравился, и он написал тебе, не кому-то, а именно тебе. Ничего странного, что вы вдруг оказались соулмейтами. Это даже логично в какой-то степени.

– И что теперь делать? – Джейк чувствовал себя беспомощно. Потому что одно дело, когда твой соулмейт просто кто-то, кто оказался рядом, самый обычный студент или клерк, и совершенно другое – локально известный блогер с кучей подписчиков и многотысячными рекламными контрактами. Который ещё к тому же и тащится по Пеппе.

– Бред какой-то, – помотал головой Джейк.

– Пойдём, – Мэри вложила свою руку в его и потянула за собой. – Лучше не оставаться тут, если мы не хотим неприятностей от охраны. У тебя же есть возможность написать ему на фейсбуке, лучше воспользоваться ей.

Джейк отстраненно кивнул, пытаясь осмыслить всё происходящее.

Самому писать не пришлось. Сообщение от Тэда обнаружилось сразу, как только Джейк открыл сайт.

«Обсудим произошедшее? Это было внезапно. Никогда не думал, что всё случится именно так».

Писать ответ не хотелось. Джейк просто не знал, что писать. Самое главное он спросил – почему? Почему Тэд резал тогда вены? Но что-то подсказывало, что Тэд не ответит на этот вопрос в сообщениях фейсбука. Да и лично тоже вряд ли. Тот факт, что они – родственные души, мало что менял. Нисколько не сближал, они принадлежали к слишком разным мирам. Природа действительно слишком сильно над ними посмеялась.

«Давай встретимся? Я пробуду здесь ещё пару дней. Думаю, нам есть, что обсудить».

Джейк посмотрел на новое сообщение и вздохнул. Тэд был настойчив, но и ещё он был прав. Им действительно стоило встретиться. В конце концов, не зря же они родственные души.

– Никогда не думал, что моим соулмейтом будет парень, – сказал Тэд, когда они следующим днём действительно пересеклись в небольшой кофейне, укрывшись в тёмном углу, где их не могли заметить.

– Я тоже на это не рассчитывал.

– Ты знаешь, – Тэд вытянул руку и коснулся запястья Джейка, обводя контур гладиолусов. – Я тогда совсем не думал, что кому-то могу навредить.

Джейк поднял на него взгляд, глядя на обычно безмятежное лицо, сейчас казавшееся немного угрюмым и даже истосковавшимся.

– Почему ты это сделал? Я всё время хотел задать этот вопрос.

– Я уже понял, – Тэд тихо рассмеялся. – Обычно не это слышат, когда встречают соулмейта, но ты прям кричал на меня тогда.

– Ты ответишь?

– Мне было пятнадцать, – пожал плечами Тэд.

– Это не оправдание. Я столько лет об этом думал… Знаешь, кто-то случайно ранится, кто-то намеренно, но ничей соулмейт из моих знакомых не резал себе вены и не пытался покончить с собой.

– А как же та девочка, которая была вместе с тобой? Она вся в цветах, я заметил.

– Я… – Джейк беспомощно ссутулился. – Я не знаю, она не говорит.

Между ними повисло молчание, которое нарушал лишь мерный гул кофейни. Джейк чувствовал себя максимально неуютно и ощущал, что и Тэд тоже. Удивительно, они ведь родственные души, разве им не должно быть комфортно рядом друг с другом до конца жизни? Джейк всегда сомневался в этом, а теперь окончательно убедился.

– У меня был сложный период, – внезапно сказал Тэд. Тихо, но отчётливо. Джейк поднял голову и внимательно посмотрел на него. Тэд, наоборот, предпочитал взгляд прятать. – Родители разводились, у отца появилась другая семья с другими детьми. И почему-то тогда мне не пришло ничего лучше в голову. Я нисколько не горжусь этим, потому не афиширую. Прости, я действительно не думал, что могу сделать больно не только себе.

Джейк машинально потёр запястья, привычно натягивая на кулаки свитер. Подумать только, у Тэда даже не было особо драматичной причины. Просто развод, который переживает большая часть американских детей. Ничего сверхъестественного. Джейк ожидал оправдания получше. Насилие в семье, унижения в школе, хотя бы увлечение сатанизмом – что угодно, но не банальный развод родителей.

– Чувствительная натура, значит, – хмыкнул Джейк. – Интересно.

Тэд слегка поморщился и пожал плечами.

– Хорошо. Радует, что ты не увлёкся, иначе я бы ходил, как Мэри.

– Да, с тех пор, как мне промыл мозги мамин психоаналитик, я стараюсь лишний раз даже об угол стола не биться.

– И что он тебе говорил?

– Психолог этот?

– Да.

– То, что я ответственен не только за своё тело, но и за чужое.

– Он был прав. Мне только стукнуло тринадцать, когда эти цветы появились. Брат ржал надо мной, говорил, что мой соулмейт на голову больной.

– Он был не так уж далёк от истины, – Тэд вновь протянул руку и, осторожно подняв рукава свитера Джейка, забрался под них и тронул руками узоры. – Забавно, у меня аллергия на гладиолусы. Смешно, правда?

– Нисколько.

Джейк насупился и сам не знал из-за чего. Ситуация была какой-то неправильной, но неловкость ушла, остался лишь глубоко спрятанный внутри дискомфорт.

– Мне серьёзно никогда не нравились парни, – заметил Тэд. – И я…

– Мне тоже, но я считаю, что соулмейт – это не только сексуальный партнёр. Это тот, с кем тебе просто хорошо, что ли. Не обязательно спать с ним, чтобы связь между вами была крепкой. Понимаешь?

– Да, но всё-таки… – Тэд слегка качнул головой и вновь улыбнулся. – Всё-таки обычно все спят. Понимаешь? – передразнил он с усмешкой.

– Если не хочется, то не обязательно.

– У тебя есть девушка?

– Что? – удивлённо вскинул брови Джейк. – При чём тут это?

– Я просто пытаюсь понять, почему ты так упорно пытаешься отказаться от того, к чему все стремятся. Мне есть чем жертвовать, у меня карьера вроде как. А тебе? Учёба вряд ли пострадает, тогда – девушка? Та, что в цветах, ты ведь вместе с ней?

Взгляд Тэда не был агрессивным или даже настойчивым, он просто спрашивал, желая получить ответы, но нисколько не возражал бы, если бы ему ничего не сказали. Джейк вздохнул и покачал головой:

– Нет, мы не вместе. Она просто подруга. Почти соулмейт, – немного криво усмехнулся он. – Только ещё лучше. Она не оставляет на моём теле шрамов.

– Зато кто-то оставляет на её.

– Херня.

– Херня, – согласился Тэд. Он глянул на часы и поднялся, кладя несколько купюр на стол. – Мне пора, у меня ещё есть дела здесь. Но я буду рад ещё одной встрече. Пиши мне. И добавь меня в друзья наконец, я кинул ещё вчера заявку.

Он ушёл быстро, а Джейк никак не мог интерпретировать чувства внутри себя. Что-то не давало ему покоя. Обычно – действительно обычно – все радовались, встретив соулмейта. Это не было редкостью, но и на каждом шагу не попадались родственные души. Иногда люди доживали свои жизни, так и не повстречав их. А Джейку выдался шанс, и он совершенно не понимал, что с ним делать.

В университет на следующий день Мэри пришла с огромной розой, пересекающей половину лица. Она пыталась прятаться в глубоком капюшоне, но Джейк всё равно пораженно ахнул, глядя на неё и насильно сдёргивая капюшон.

– Какого чёрта?! – вскрикнул он. Розы – красивые цветы, но совершенно уродливо вспарывают чужие лица. – Мэри! Ты должна сказать, кто он, это не может продолжаться.

Мэри лишь накинула капюшон обратно на голову и помотала подбородком, тихо и очень уверенно говоря:

– Нельзя.

Она сидела в самом углу аудитории, не поднимая глаз, а Джейк думал, что все эти соулмейты – проклятие, которое не должно иметь право на существование и губить людей. Потому что Мэри – а сколько их ещё таких? – не заслужила этого, она не должна страдать. Мэри ведь создана только для улыбок, ей так идёт улыбаться. Внутри Джейка всё сжалось от щемящей невозможности чем-то помочь. Он крепче схватился за парту, чтобы не вылететь из аудитории на поиски того, кто так безрассудно поступает со своим телом.

– Она не хочет, чтобы мы вмешивались, – Гевин сидел на кровати напротив Джейка и строго смотрел на него. – Если бы Мэри желала помощи, она бы попросила.

– Она никогда не просит! – с нажимом сказал Джейк. – Понимаешь, никогда? Так не может больше продолжаться. Этот ублюдок её уничтожит.

– Будь разумнее, Джейк, – Гевин встал и одним движением усадил его обратно, когда тот было взвился на ноги. – Эта связь не то, во что смеют вмешиваться посторонние.

– Тебе легко говорить, – прошипел Джейк. – Ни одного шрама.

– Потому что мой соулмейт мёртв, – Гевин оттянул ворот футболки, показывая блеклый, едва видимый узор из лютиков прямо там, где билось сердце. Джейк пораженно замер – он никогда не замечал.

– Когда?..

– Мне было восемь, не хочу говорить об этом, – отрезал Гевин. – Не лезь к Мэри, это её дело.

Джейку удавалось себя сдерживать только силой воли и перепиской с Тэдом. Они перебрасывались сообщениями редко, но всегда подолгу. В сети их общение проходило гладко, они даже спорили только из-за таких мелочей, что это казалось смешным. Джейк писал о Мэри, Тэд говорил, что ей не повезло, а потом делился фотографией с какой-то девчонкой, которую подцепил в Малибу. Через неделю девчонка была уже другая, а за ней третья и четвёртая. Серьёзными отношениями Тэд себя не обременял, Джейк и вовсе ограничивался разовыми и преимущественно ночными. К чему-то более глубокому у него стояло отвращение, не связанное вообще ни с чем, но стойкое и не подвластное никакой логике. Тэд рассказывал о том, что он ездил в Европу, а Джейк писал о рождественских каникулах в родном Кентукки. Тэд говорил, что его зрительница из Кентукки в прошлом году подарила ему свитер с уродливым оленем, а в следующем разговоре по видеосвязи даже продемонстрировал его, отмахиваясь от шуток в стиле «ты до сих пор его хранишь?!».

На удивление, с Тэдом стало легко, хотя в первый раз Джейк был готов избавиться от его общества как можно быстрее. И сначала Джейку не нравилось это, потому что словно обязывало к чему-то, а потом он смирился и просто решил получать от этого общения странное, но невообразимо тёплое удовольствие.

Весна наступила не так внезапно, как осень. Она медленно входила в свои права, тепло становилось постепенно, но уверенно. Тэд писал, что в Калифорнии очень жарко и он хочет уехать туда, где прохладнее. Джейк отвечал, что в Индиане сейчас лучше всего.

«Потому что в Индиане ты?», – спрашивал Тэд, ставя бесконечное количество смайлов. «Я сочту это за предложение».

Джейку оставалось только закатывать глаза. И мирные переписки с дружескими шутками, тёплое время года, когда всё вокруг наполнялось новой жизнью, вдруг разом померкло для Джейка, потому что однажды ночью в двери их с Гевином комнаты постучались. Джейк даже не сразу понял, что происходит, спросонья щурясь. Но тут же проснулся, увидев на пороге бледную и лохматую Мэри с огромными пустыми глазами и совершенно чистой кожей, на которой в полутьме не было видно ни единого следа от цветов. Уже позже, при дневном свете, Джейк смог разглядеть такие же незаметные, как и у Гевина, следы, но ночью Мэри без привычных узоров казалась обнажённой.

– Что случилось? – хрипло спросил Джейк, когда Мэри, закрыв лицо руками, упала на кровать, утыкаясь лбом в его плечо.

– Я… Я… Он…

– Он умер, – Гевин подошёл ближе и опустил ладонь на голову Мэри. Та судорожно выдохнула и сильнее прижалась к Джейку. Тот поймал себя на том, что не удивлён. Рано или поздно так и должно было случиться. Он слишком сильно ранил себя, чтобы остаться живым.

Ему не было его жаль, но его сердце разрывалось, когда он чувствовал, как дрожит от рыданий Мэри. И не мог представить, как ей больно. Он бы с удовольствием забрал бы всю эту боль себе, но не имел такой способности.

– Кем он был, Мэри? – тихо спросил Джейк через некоторое время, когда она уже немного успокоилась.

– Другом моего брата, – хрипло и едва слышно проговорила та. – Он работал в службе спасения, у нас, в Кентукки. И он действительно любил свою работу. Он спас столько жизней, Джейк, я не могла сказать ему, что он мой соулмейт. Потому что он бы перестал и спас бы только меня. Но что моя жизнь против десятков тех, кого он успел спасти?

Джейк прикрыл глаза. Их малышка Мэри всегда была слишком доброй и слишком альтруистичной, а он с тринадцати лет не мог оставить в покое вопрос о причине суицида Тэда. Конечно, он тот ещё эгоистичный ублюдок. Но он понимал Мэри. Знал, что сам бы так не смог, а её понимал.

– Зато теперь тебе никогда не будет больно, – он погладил Мэри по щеке, но та лишь покачала головой:

– Нет, теперь мне будет больно всегда.

Она схватила его за руки и крепко сжала, глядя на него всё такими же большими глазами, влажными и красными, болезненно-тоскливыми и почти мёртвыми.

– Не теряй времени, Джейк. Не теряй времени и будь с тем, с кем тебе хорошо. Кто-то из нас должен быть счастлив.

– Всё сложнее, Мэри. Мой соулмейт не…

– Не плевать ли? – спросил Гевин. – Он твой соулмейт не просто так, а потому не теряй времени, Мэри права.

Джейк прикрыл глаза. Да, он понимал, о чём они говорят, вот только не чувствовал, что это верное решение. Не в его случае. Нельзя просто вестись на то, что навязывает природа, судьба или как это называется? Голова раскалывалась от информации, от переживаний Мэри, от тех мыслей, которые и она, и Гевин вкладывали в его голову.

Телефон слабо мигнул, оповещая о сообщении.

«Мой самолёт в восемь утра будет в Индианаполисе. Встретишь меня?».

Изо рта непроизвольно вырвался смешок. Мэри тихо сопела на плече Джейка, Гевин курил, распахнув окна. Джейк стучал по экрану телефона, набирая ответное сообщение.

«Кажется, ты уже всё за меня решил».

«Мы хотя бы должны попробовать». Без смайликов, слишком серьёзно и чересчур не по-тэдовски, а оттого слишком проникновенно. Джейк вздохнул. В конце концов, может, и правда в этом был какой-то смысл.

Должны. И попробуют.