Текст книги "Моя прекрасная няня (СИ)"

Автор книги: Дарья

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

Девушка потихоньку повернула голову назад, и, удостоверившись, что ей не послышался голос Макса, зовущий няню присоединиться к «забавному» раскачиванию на качелях, черепашьим ходом поплелась к детской площадке. А ветер выл все сильнее и сильнее, будто усиливался с каждым шагом девушки, и она уже стала покачиваться, чуть не рухнув в огромную яму, переполненную «милыми» крысами и всякими мерзкими кусающимися насекомыми. Она облегченно выдохнула, еле удержавшись на ватных ногах, и заметив насмешливую улыбку парня, раздраженно закатила глаза вверх, но промолчала. Присев рядышком, почти что вплотную, девушка так и не осмелилась пошевелить языком и выдавить из себя хоть какую-то банальную фразу вроде: «Привет, прекрасная ночь, не правда ли?» или же: « Привет, почему не спишь, бессонница мучает?» Парень, видимо, тоже был не в себе, он просто безразлично глядел в небо и вслух считал звезды, украшающие ночной пейзаж. Девушка решила составить ему компанию, а тот, услышав, как она принялась за такое же занятие, натянуто улыбнулся, не останавливаясь считать. - Пятнадцать! – выдохнула няня. – Сегодня точно пятнадцать звезд! - Пятнадцать, - усмехнулся парень, положив голову девушке на плечо. – Семнадцать, троечница, не знающая алгебры, - буркнул Макс, резко отстранившись. Оказывается, голову он положил лишь для того, чтобы лучше разглядеть звезду, которая не спеша передвигалась по небу. – Ах, нет, шестнадцать, это самолет, - исправился молодой человек, звонко объявив правильное число, составляющее количество звезд на небе. – Теперь точно шестнадцать, согласна? - Согласна, - ответила она, беспокойно глядя на рядом сидящего собеседника. Такой милый… Растрепанный весь, вид такой нелепый и неряшливый, но хочется глупо взять и потрогать непослушные темные волосы, разбросав непослушные прядки еще сильнее в разные стороны. – Почему не спишь? - Как тут уснешь, - огрызается он. – Когда знаешь, что подсыпал своей няне на кровать крошки от сухариков и спрятал пылесос, - улыбка, такая счастливая улыбка дрогнула его губы, а девушка не выдержала, рассмеялась, хотя должна была накричать из-за того, что он причина ее бессонницы. И в какой-то степени не только сухарики виноваты в этой проблеме. – Тебе же сухарики помешали спать? - Да, именно они. Никогда не любила их. С моими-то зубами не разгрызешь… - Я тоже не очень как-то, - сухо бросил Макс. – А ты любишь плавать? - Плавать? – без эмоций спросила девушка, расстегивая желтые пуговки на кофте. Стало невыносимо жарко, хотя ветер только прибавил своей свирепости, желая разносить все на своем пути и разбрасывая беспощадно сорванные с деревьев листья по всей улице. – Ну, люблю, наверное. Как-то не задумывалась. Я на море то было последний раз в десять лет. Бабушка с дедушкой на пенсии все же, а позволить себе такие прелести мы не можем, посещая морские курорты каждое лето, как многие сейчас люди. - А в бассейн не ходишь, что ли? У нас ведь в городе есть замечательный аквапарк, там всегда было очень весело и не дорого совсем, - он передернул плечами, заметно покраснев. – Советую посетить, - продолжил воспитанник, неожиданно повернув голову и заглянув в глаза Кристины. Они были пустыми стекляшками, совершенно не обладающими той былой красотой, которая присутствовала до их расставания. Парень аккуратно убрал вылезшую из неряшливого хвостика девушки надоедливую прядку волос и спрятал ее за ухо. Потом наклонился, не предупреждая, (хотя зачем?) и прикоснувшись ювелирно губами к уху няни, прошептал бархатистым голосом: - Сейчас ты попробуешь водичку в моем бассейне, - и звонко засмеялся, а девушка хотела спрыгнуть с качелей и умчаться от греха подальше – не успела. Максим крепко схватил ее за запястье, прижал к себе, потом с легкостью подняв на руки худенькую девушку, потащил ее к огромному бассейну с интересной красной водяной горкой в виде какой-то трубы, которая смогла бы заинтересовать любого ребенка. Кристина визжала, кричала, не жалея голосовых связок – зря, голос осип, что возмущаться просто не было смысла больше. Оставалось только дрыгаться и пытаться вырваться из горячих ладоней и сильных рук… Вот это и есть безысходность. А она еще посмела подумать, что Максим решил вернуть все на свои места. Думала, что он ее простил и захотел снова начать все сначала. Нет – волшебства на свете не бывает, пора бы и смириться. Только зачем опять какие-то плоские шуточки, эти приколы, смешные только для Максима? Девушке хватило недавно пролитой сгущенки на чистую голову. Ей хватило опозориться и выбежать во двор за этим «недоделанным идиотом» в том, в чем мама родила потому, что парень сложил абсолютно все вещи Кристины в чемодан и собирался выбросить их в бассейн, в который она сейчас полетит холодной ночью. Смех Максима забыть сложно, гнев и рев Кристины забыть еще сложней… Ну и жизнь – детский сад ромашка, называется… Холодная вода тут же дала о себе знать – тело девушки покрылось мурашками, губы посинели, дрожа с каждой минуткой все сильнее и сильнее. Максим смеялся, звонко и совершенно безразлично. Потом, набросив на себя теплую кофту няни, собрался уходить, перед этим громко заявив: - Война не заканчивается на этом, она только начинается, - и удаляется, даже не взяв свою гордость в руки и не выбросив ее куда подальше, не помог несчастной брошенной девушке – ну кто так поступает? Она, скуля и дергаясь от холода, подплыла к бортику, попытавшись выбраться – руки соскользнули. Руки нервно заколотили по воде, и слова, чаще всего оскорбления полетели из уст девушки, которая была одновременно зла и обижена на Максима. Гаденыш… ========== Часть 21 ========== Улицу совсем окутал мрак, холодный ветер беспощадно срывал несчастные листочки с тонких веток деревьев, а сверчки, которые звонко напевали свою прекрасную мелодию всю ночь, резко замолчали, будто бы в ожидании чего-нибудь плохого. Вода в огромном бассейне медленно волновалась, и маленькие капельки неприятно брызгали девушке в лицо и попадали в уши, благодаря чему их тут же заложило, что расслышать окружающие звуки было крайне тяжелой задачей. Кристина содрогнулась, в который раз уже пытаясь схватиться за бортик бассейна и вылезти на сушу, чтобы скорее побежать в теплое помещение и забраться под одеяло, полностью прикрывшись с головой. К сожалению, она снова соскользнула, окунувшись под воду с головой и долго и протяжно закричала, совсем замерзая и мечтая выбраться отсюда. Никто не слышал. Силы покинули, что очень встревожило. Слабость пугала, она не давала справиться с определенной задачей легко и просто. Няня не выдержала и горько заплакала. Она не понимала, почему не может элементарно схватиться за бортик и покинуть злосчастный бассейн, она не понимала, почему все еще не ненавидит парня, из-за которого она и вынуждена сейчас замерзать и потихоньку заболевать. Снова крик, но уже мольба вытащить ее отсюда и завернуть в теплый плед. Слабость только усилилась. Как он мог так поступить? - Не кричи, - послышался равнодушный голос за спиной. – Сейчас я тебя вытащу, и ты обещаешь не визжать, не бить меня, всеми способами пытаясь отомстить, - продолжил он, говоря более спокойным тоном. Девушка вновь вздрогнула, увидев красивый мужской силуэт в темноте. Вернулся, ну надо же? К черту все претензии, сейчас главное выбраться из воды и выпить около пяти кружек горячего чая с вкусными шоколадными конфетами, грея худенькие ножки в тазике с водичкой и сверлить взглядом Максима, который, судя по всему, извиняться не собирается. – Хорошо? – Девушка удовлетворительно кивнула, протянув молодому человеку свои руки. – Сейчас я подниму тебя за руки. Держись крепче, - Она послушалась, сильно напряглась, и Максим, еще немного посмотрев на бедную девушку, с трудом вытащил ее из воды и прижал к себе. Ноги замерзшей подкосились, согнувшись в коленях, и она упала на мокрую плитку в ту секунду, как парень аккуратно попытался ровно ее поставить. – Ах, черт, Кристи! – возмутился он, вновь поднимая измученную, только на этот раз он взял ее на руки и крепко прижал к своему горячему телу. Подлец. Наверное, пил недавно теплый напиток и грелся в постели с интересной книжкой в руках. Девушка, плюнув на всю сложность ситуации, прижалась дрожащими и синими губами к его шее. Пахнет приятно. Подлец. – Сейчас, почти пришли домой. – Эти слова слышатся так, будто бы они прошли долгий путь, состоявший из тысячи километров только на ногах, не имея при этом ни пищи, ни питья, ни места, где можно отдохнуть. Кристина глубоко вздыхает, вновь вдыхая приятный аромат персика в легкие. Он и душ успел принять. Какой же наглый юноша. – Сейчас я осторожно тебя поставлю и открою дверь, хорошо? – его голос звучал немного тревожно, на что девушка лишь мучительно кивнула головой. Парень опустил ее на ноги, и она, если бы не его сильная рука, державшая несчастную за тонкую талию – упала бы, сломав себе что-нибудь по всем законам таких вот историй. Дверь открылась, и Максим, взяв няню на руки, пронес в большой зал, на ходу захлопнув ногой входную дверцу. Положив трясущуюся девчонку на диван, он обратился к ней каким-то властным, приказывающим тоном, словно скрываясь, сложив руки на груди: - Раздевайся, или это сделаю я, - Лицо было бездвижным, абсолютно не выражающее никаких эмоций, только руки вздрагивали пару раз, выдавая его волнение. – Ну же, Кристи, давай! - Т-т-ты с у-м-м-а с-с-о-ш-ш-ел? – содрогнувшись, прошептала она, запинаясь на каждом слове, которое было трудно понять и услышать. Но он услышал, поэтому еле-еле заметно ухмыльнулся. – Я н-н-не б-б-уду. - А я тебя и не спрашиваю, - хмыкнул он, присев рядом с ней на диване. - Нужно снизить температуру, а она, поверь мне, очень высокая. У меня есть специальная мазь, понижающая температуру до нормы сразу же, после того, как ее нанести на все тело. Поверь, ни в каких других целях я не собираюсь использовать твою великолепную фигуру, ведь я не такой черствый, чтобы издеваться над слабой девушкой, как ты думаешь в данный момент. - Ну да, кон-н-н-е-е-ч-но же, - съязвила бедняжка, натягивая повыше на себя лежащий рядом плед. Она была зла на Максима, и скрывать отвращение к этому человеку, не смела думать. – Иди ты в одно мягкое м-м-место, - продолжила та, полностью прикрывшись с головой. Плед был неприятно колюч, поэтому она все время ерзала на месте, не позволяя себя наконец-то успокоиться. - Ладно, - согласился парень, резко поднявшись на ноги, и удалился, в какую комнату не ясно, слишком темно. Прошло около пяти минут, потом Максим вернулся, зажег свет, и снова присел рядом с дрожащей девушкой, вертя в руке забавную баночку в виде какой-то зверушки с мерзкой желтой жидкостью. Девушка нахмурилась, а парень, сохраняя спокойствие, скинул плед, согревающий заболевшую на пол, и принялся снимать с нее майку. - Н-не н-надо, - умоляюще простонала она. – Прошу тебя. - Ты хочешь в больницу? – вопросительно изогнул он брови. – Тебе ведь с каждой секундой становится все хуже и хуже. Пока приедут врачи, температура может повыситься до ужасно больших цифр, и тебя это вряд ли порадует, - он пожал плечами. – Я хочу помочь. Кристина промолчала, не зная, что ответить. Максим принял это молчание, как согласие, и продолжил раздевать девушку. Вся синяя, дрожащая, с заплаканными глазами и мокрыми локонами, сползающими на лоб, которые прикрывали ее порез на щеке, образовавшийся благодаря падению на скользкой плите. Горячие ладони молодого человека легли ей на плоский живот, медленно, стараясь не смутить и не причинить лишней боли, стягивать лишний предмет одежды через голову. - Ручки подними, - ласково прошептал Максим, а няня еще долго думала, рассуждая, какого черта она соглашается на это действие и повинуется его словам. – Умница, - добродушный и мягкий голос радует, и девушка совсем незаметно натянуто улыбается, стараясь сделать так, чтобы парень этого не заметил. Майка составляет компанию пледу, как по приказу ровно лежа на полу. – Теперь я сниму штанишки, хорошо? – Она снова молчит, и он опять принимает это за согласие. Мокрые и липкие, немного разорванные штаны лежат на полу, а капли, падающие с них, образовали небольшую лужу на полу. Не споткнулись бы потом, мало ли что может случиться. – Мне нужно снять белье, Кристина. - Н-н-нет, не надо, пожалуйста. - Ладно, - бурчит он, встает и уходит. Опять. Куда на этот раз ушел? – Вот, надень, - просит Максим, быстро вернувшись, как оказалось, из своей комнаты, и протянул няне свою длинную майку обычного серого цвета. Девушка удивленно уставилась на своего воспитанника, на что получила ответ: - Надень, кому говорю. Или сниму нижнее белье с тебя самостоятельно. «Уж лучше так» - думает девушка, повинуясь его словам, и, попросив парня отвернуться, надевает теплую и приятно пахнувшую майку на себя, до этого сбросив ледяной и переполненный хлорированной водой бюстгальтер на пол. - Все, - восклицает она, полностью убедившись, что все места, которые Максиму не следует видеть, прикрыты. – Можешь п-повернуться. - Отлично, - Парень присаживается к ней и пытается открыть банку с мазью. Девушка очень мило смотрелась в этой майке, одежда была ей чуть выше колена и смогла прикрыть и согреть все тело, почему-то как-то обжигая чувствительную кожу. – Только мне все равно придется… - он задумался. – Ну как это сказать. Трогать тебя. Как я, по-твоему, смогу намазать твое тело? - Я сама м-м-могу. - Ну да, конечно же, - банка наконец-то громко цокнула, давая всем понять, что жидкость, наполненная в ней, готова к применению. – Ничего ты сама не будешь делать. Успокойся, дыши через нос и не смей ни о чем думать, кроме как о том, что скоро боль пройдет, и ты будешь нормально жить дальше, забыв о нашем инциденте. - Каком именно инциденте? – осведомилась она, выговорив все слова правильно, и ни разу не заикнувшись. Почему-то сейчас, в этот немного романтичный момент и очень трогательный ей показалось, что все может вернуться на круги своя, и они снова смогут быть вместе. Казалось, что Максим и сам этого хочет, но сообщает совсем о другом, расстроив Кристину еще больше. - Конечно об этом, когда я бросил тебя в бассейн. - Ясно, - соглашается она, глубоко вздохнув, и не замечает даже, как рука ее воспитанника уже слегка прикасается к коже на животе, делая приятные массажные движения. Средство для снятия температуры пахнет не очень приятно, да и кожу обжигает, словно на нее кладут раскаленный уголь, поэтому Кристи не выдерживает и издает тихий мучительный стон. - Знаю, это больно, но помогает. Моя мама всегда мазала меня этой хренью, и на следующий день я был здоров как бык. – Эти слова не сильно успокоили «пациентку», и слезы по какой-то причине прыснули из ее глаз. Действительно было безумно больно, хотелось кричать и визжать, биться в истерике, материться и быть может, даже биться головой о стену. Возможно, с такой тяжелой жизнью и сумасшедшим воспитанником, благодаря которому девушка вынуждена страдать не только душевно, но и физически, как сейчас, к примеру,- она имеет право на совершение такого странного поступка, как вести себя, словно истеричка. – Ну же, Кристи, ты же знаешь, я ненавижу, когда плачут девушки, - И, положив ее голову к себе на плечо, продолжил движения, легкие и плавные «прогулки» по коже, перебираясь к более чувствительным и интимным местам. Когда его рука была ощутима на груди девушки, она сначала хотела встать и убежать из-за неловкости ситуации, но чувствуя предательскую слабость в ногах, не смогла даже пошевелить пальцами. Пришлось смириться. - Тебе лучше? – беспокойно спрашивает он, выдохнув этот вопрос прямо в шею Кристине, вызвав бурю нахлынувших старых и новых эмоций, заставляя ее дрожать опять, когда самочувствие только-только стало улучшаться. - Вроде бы. - Хорошо, - Рука скользит по спине, плавными движениями поглаживая кожу, а девушка молчит и носом утыкается в его шею, вдыхая вкусный аромат снова и снова. Черт, почему же он такой… Притягательный. – А так? – Острые зубы больно кусают няню за плечо, принудив несчастную тяжко выдохнуть его имя, и он ухмыляется, хотя она этого не видит. Руки по-прежнему приносят уже не боль, а удовольствие, и девушка понимает, что еще чуть-чуть, совсем капельку, и она захочет ощутить эти прикосновения везде и повсюду, только вот… этого не будет. – А вот так? – Скорее всего, он издевается. Нет, он точно издевается. Язык облизывает образовавшуюся ранку на щеке, и капли крови оказываются на его губах. Он заканчивает свою пытку, покончив и с ласковым массажем, и девушка потихоньку возвращается в более-менее нормальное состояние, приобретая прежний красивый оттенок кожи и жизнь в глазах. Но все равно болезнь не уходит, мучая няню досадной головной болью. Максим кладет ее на диван и укрывает одеялом, которое принес из своей спальни, и, погладив засыпающую девушку по волосам, произносит еле-еле слышно: - Прости меня - Губы ложатся на ее еще горячий лобик и останавливаются на этом участке кожи всего на пару минут. – И забудь, - Она не успевает что-то ответить, даже принять только что услышанное. Тихие удаляющиеся шаги заставляют горько улыбнуться, и больная поворачивает голову назад, в надежде увидеть его фигуру около лестницы, которая остановилась на месте, чтобы посмотреть на девушку еще раз. Снова приглушенный вздох. Его нет. Он ушел спать.