Текст книги "Звёздный Дозор (СИ)"
Автор книги: Dart Lea
Жанры:
Фанфик
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
Не зная, что на это ответить, Энакин с некоторой растерянностью отметил, что глаза у пацаненка синие-синие, а из-под его нелепой вязанной шапки смешно выбиваются светлые вихры. Маленький и щуплый, он оказался куда сильнее и выносливее, чем ожидал Скайуокер. А ещё он был неинициированным Иным.
Причем какая у него была аура! Энакин таких сроду не видел, только в учебнике! Она была не Темной и не Светлой – абсолютно чистой. Такие только у маленьких детей бывают, а этот, несмотря на свой щуплый вид, уже подросток. А потенциал у него какой! Нет, такого упускать точно нельзя – придется использовать остатки сил…
– Тогда ты и сам не человек, – заставив пацана растерянно хлопнуть глазами, сказал Скайуокер и, слегка добавляя тому доверчивости, продолжил: – Я Энакин Скайуокер, работник Ночного Дозора, и я защищу тебя от вампирши. Далеко живешь? – Он протянул пацану руку.
– Я Люк, – после недолгой паузы ответил парнишка, приняв протянутую ладонь. – Живу недалеко. – Он кивнул в сторону стоявших неподалеку пятиэтажек и неожиданно прибавил: – Мы недавно переехали, а так я вообще с Татуина.
– Правда? Земляк, что ли? – совершенно искренне улыбнулся Энакин. – А там на какой улице жил?
Так неспешно и шёл их обычный для двух неожиданно встретившихся земляков разговор, пока они добирались к дому. Скайуокер спешно прикидывал про себя варианты того, что скажет родителям Люка, как тот, словно услышав его мысли, сказал:
– Тетя Беру сегодня на ночной смене, дома никого.
– А родители? – спросил Скайуокер и запоздало прикусил язык.
– Про отца я вообще ничего не слышал, а мать… Мать периодически объявляется. У неё здесь, на Корусанте, другая семья. – Люк с силой сжал кулаки. – Она пристроила меня в приемную семью на Татуине ещё в младенчестве, но, когда дядя Оуэн погиб на пожаре, велела, чтобы мы с тетей переехали поближе. Она здесь какая-то большая шишка.
Что-то при этих словах больно кольнуло Энакина. Он упускал что-то важное, но что? История мутная, никто не спорит, но…
Найти это «но» Скайуокеру так и не удалось. Проведя всего пару часов в квартире Люка, удивительно хорошей для этого района, он ответил на целую уйму вопросов насчет Иных и, в частности, вампиров, съел добрых три тарелки пельменей, которые так мастерски умел варить Люк, поиграл в гонки на приставке и, как ни странно, успел привязаться к мальчику.
И всё было хорошо: Энакин почти забыл и о воронке, и о вампирше, когда у него зазвонил телефон. Даже ещё не ответив на звонок, он знал, что это Йода. Шеф, очевидно, нашел время прочитать его сообщение об обнаруженном необычном Ином и диких вампирах.
– Скайуокер. – Шеф на этот раз обошёлся без приветствий и даже почти без своей любимой инверсии. Видимо, от волнения отключилась. – Ты нам нужен здесь.
– Что? – не веря, переспросил Энакин. До встречи с Люком он был бы этому рад, очень рад, но сейчас… – Я не могу, Борис Игнатьевич, у меня тут ребенок и вампирша. Вы вообще читали моё сообщение?
– Сменят тебя джедаи Кеноби и Тано. Им-то доверяешь ты? – Видимо, режим «инверсия» у Йоды снова включился.
– Да, но я никуда не уеду, пока они не окажутся здесь. У меня и машины нет, – твердо ответил Скайуокер, вспомнив, как бросил казенную машину.
– Нет! Не уезжай! Она же сожрёт меня! – тут же заголосил Люк.
– Джедаи Кеноби и Тано – классные. Они мои друзья и приглядят за тобой ещё лучше моего. Они опытные оперативники. – Энакин ободряющее улыбнулся ему. – Да и ты же сам слышал, что я никуда не уеду, пока не сдам тебя с рук на руки.
Люка это, очевидно, успокоило, но у самого Энакина душа была не на месте. Он не понимал, почему его, практически лишенного сил, вызывали в оперативный штаб. Почему отсылали таких оперативников, как Оби-Ван и Асока?
Не добавили ему оптимизма и сами друзья. Необычайно хмурая Асока обошлась без традиционного приветствия «Скайрокер, привед!»; серьезный Оби-Ван ободряюще хлопнул его по плечу и поделился своим: «У меня плохое предчувствие».
*
Когда Энакин подъехал к загородной резиденции канцлера, воронка уже высилась над крышей здания. Положение было безвыходным. Очевидно, Ночному Дозору не удалось найти виновника, а это значит, что половина жителей Корусанта обречены. Или нет?..
Скайуокер резко ударил по тормозам, отчего те жалобно заскрипели. Один выход всё-таки был. Пусть и недостойный высокой морали Светлых, но всё же… это был выход, хоть и ужасный. Спасение для всех и смерть для дочери канцлера. Дочери Падме… Того самого ребенка, которого он уже однажды приговорил. Теперь понятно, зачем его вызвали!
Сжав кулаки в бессильной злобе, Энакин трижды проклял их всех: придумавшего этот план Йоду, знавшего всё, но не сказавшего ему Оби-Вана, неизвестного Тёмного и самого себя. Не будь он Светлым, над головами вышеупомянутых личностей уже покачивались бы воронки проклятья.
Они решили, что, приговорив однажды, он сможет сделать это ещё раз. Недаром, совершенно случайно взломав однажды базу данных с досье на работников Ночного Дозора, к которой у него не было допуска, Энакин наткнулся на ужасные строчки из собственной характеристики: «Способен на убийство».
Прошлое неумолимым рикошетом возвращалось к нему. Йода уже всё решил и не передумает. Энакину придется сделать это. Убить дочь Падме, единственное, что от неё осталось, чтобы спасти других. Двенадцать лет назад ему помешали вовремя появившиеся Дозорные, теперь они попросят его закончить начатое.
«Какая ирония! – горько усмехнулся Скайуокер и медленно поехал к дому. – От судьбы не уйдешь, но можно попробовать увернуться».
Энакин не знал, что нельзя разговаривать с жертвой, что так исполнить предначертанное будет ещё тяжелей, но и не поговорить с ней он не мог. Он должен был использовать свой последний шанс выяснить, кто стоит за всем этим.
В оперативном штабе его встретили зловещим, непривычным молчанием, а провожали такими взглядами, будто он уходил на смертный бой, из которого рисковал не вернуться.
– Сам знаешь ты, что делать должен. Будь осторожней ты, в любую минуту может свершиться прорыв. Затягивали мы, как могли, но иного выхода не нашли. Линии вероятности сходятся в одну – снять воронку можешь только ты, но как… Туман застилает взор мой, – со вздохом признался удрученный Йода, выглядевший сейчас куда более маленьким и стареньким, чем обычно.
– Я могу с ней поговорить?
– Можешь, но едва почувствуешь, что грядет прорыв, свершить предначертанное должен ты, иначе опоздать и всё потерять рискуешь. Куай-Гон будет на линии с тобой. Сообщать об изменениях. – Шеф посмотрел на ранее незамеченного Скайуокером Джинна. Тот кивнул ему, при этом лицо у него было серьезным. Видно было, что затея эта ему не по душе, но деваться некуда. Энакин и сам чувствовал, что мышеловка захлопнулась.
Доверху накачанный позаимствованной у Йоды силой, Скайуокер чувствовал себя преотвратно. Ведь он знал, для чего её дали ему.
Канцлера, не посвящая, впрочем, в подробности, уже тихонечко эвакуировали. Дом был пуст. Органа после небольшого внушения распустил всю прислугу по домам.
Чувствуя себя идиотом, Энакин позвонил раз, потом ещё, пока не раздались торопливо приближающиеся шаги. Резко усилилось чувство опасности.
– Добрый вечер, – сказал Скайуокер, хотя был уже не вечер и тем более не добрый. – Я из службы безопасности. – Он показал заранее заготовленное фальшивое удостоверение. – Коммандер Скайуокер.
– Скайуокер? – приподняла брови Органа. Вид у неё был не очень, но для носителя рекордно большой воронки за последние сто лет – вполне себе ничего. Неестественно бледная, но не зарёванная, усталая, но не сломленная, она держала себя так, словно была принцессой. Такой вот у него теперь призрак прошлого во плоти.
Глядя на неё, Энакин почувствовал невольное уважение. Она ему нравилась. Наверное, оттого, что была так похожа на Падме и нисколечко – на Органу. Однако почему она так удивилась, услышав его фамилию? Как будто уже слышала о нём. Вряд ли Падме ей рассказывала, хотя… всё может быть. Энакин решил этим не заморачиваться – сейчас не время.
– Проходите. – Слегка поколебавшись, Органа пустила его во внутрь. Даже никакого внушения не потребовалось.
– Энакин! – тут же раздался в динамике взволнованный голос доселе молчавшего Джинна. – Черт возьми, я не знаю, что ты там делаешь, но продолжай! Воронка просела! На три метра! Винду там час бился, а она только увеличивалась, а ты сразу же…
Так значит, он что-то сделал правильно? Но что? Он ведь просто представился своим настоящим именем, и только…
Торопливо проходя внутрь, Энакин лихорадочно пытался сообразить: «Что продолжать? Как себя дальше вести? И как, Сумрак вас всех возьми, её зовут? Почему ему не дали даже досье?»
– Я Лея, – словно прочтя его мысли, ответила она. – Пойдемте в гостиную.
В молчании Энакин последовал за ней, пока не оказался внутри маленькой, уютной и такой знакомой гостиной.
– Мама сама обставляла её. – Спокойный голос Леи заставил его вздрогнуть. Каким-то непостижимым образом этой девочке удавалось угадывать ход его мыслей. – Чай или кофе?
– Кофе, – поспешно кивнул Скайуокер, присаживаясь на высокое кресло и с трудом подавляя желание нервно поерзать на нём.
Давление рядом с носителем воронки было максимальным, почти осязаемым. Удивительно, как Лея сама ещё ухитрялась держаться и так спокойно разливать кофе по чашкам, словно у неё ничего не случилось.
Энакину невольно вспомнилась героиня книжки, избранные отрывки из которой недавно декламировала увлеченная чтением Асока. Маленькая принцесса, которую звали то ли Сара Крю, толи Кру… Не суть важно, но Лея сейчас напоминала именно её.
– Вы знали мою мать? – прямо спросила Органа, наполняя вторую чашку.
– Да, – честно сказал Энакин, неотрывно глядя, как льётся мимо чашки кофе. Она всё знала… И что теперь делать?
– Я сегодня такая неловкая… Ужасно неудачный день. Я сегодня прямо как магнит для неприятностей… только вот страдают от этого другие. Хорошо хоть, что отца срочно вызвали. – Лея печально улыбнулась. – Держите ваш кофе. Сахару не рискну положить, уж извините. Вы, кажется, были программистом? Переквалифицировались в силовики?
– Эм, да, – почти не соврал Скайуокер, принимая кофе, оказавшийся ужасно горячим. – Спасибо.
– Энакин, воронка уменьшилась ещё на полметра. Винду вот-вот проспорит мне свой фиолетовый фонарик! – Комментарий Куй-Гона заставил его слегка улыбнуться.
– Значит, вы тоже пришли спросить меня, не видела ли я чего-то подозрительного, не замечала ли чего-то странного?
– Эм-м, – замялся Скайуокер. Вообще-то, именно об этом он и хотел сейчас спросить, вот только пришёл сюда совсем за другим.
– Так вот, мой ответ не изменился, и вам вовсе не обязательно было приходить сюда ночью. Но я вас не гоню, – поспешно прибавила она, взглянув на сделавшееся непроницаемым лицо Энакина. – По правде говоря, мне сейчас так жутко, что я уже жалею, что позволила всех распустить. Побудьте со мной немного, пожалуйста. – Последнюю фразу Лея произнесла так, что Энакин невольно вспомнил, что перед ним одиннадцатилетняя девочка, которой сейчас очень страшно и больно. И которую он должен убить…
– Хорошо, – кивнул он, не зная, что сказать. В горле его засел огромный ком. Энакин чувствовал, что должен что-то спросить, но…
– Расследование ведь не продвинулось, верно?
– А почему вы так уверены?
– С чего вы взяли, что я уверена?
– Мне кажется, вы знаете, что убило вашу мать, но молчите. Почему?
Чашка в руке у Органы лопнула, как, впрочем, едва не лопнули и барабанные перепонки Скайуокера.
– Энакин, что ты творишь?! Воронка скакнула! Черт возьми, делай дело, пока не поздно!!!
– Да… – тихо сказала она, глядя на то, как медленно стекает кровь по её ладони, капая прямо на стол, где уже была лужица разлитого кофе и лежали осколки битого фамильного сервиза. – Это я её убила.
– Что? – переспросил Энакин, в ужасе глядя на то, как глаза Леи медленно наполняются слезами.
– Это я… Я виновата… Мы… мы поругались… Сильно… Была причина… Она уехала сразу после этого, не дождавшись шофёра, который был на перерыве, и даже не пристегнувшись. Она была не в себе… Совершенно не в себе… – Эти слова нелегко давались Лее, всё её тело дрожало от едва сдерживаемых рыданий.
– Это… это случайность. Просто так совпало, – сам не веря в свои слова, прошептал Энакин, придвигаясь поближе и аккуратно беря её окровавленную ладонь.
– Нет, не случайность! – воскликнула Лея, и слёзы ручьями брызнули из её глаз, однако руку она не отдернула. Энакин принялся вынимать застрявшие в ранке осколки.
– Я не знаю, что у вас там творится, но, черт возьми, эта дрянь опять стабилизировалась и больше не растёт! Винду там орёт, чтоб ты кончал быстрее, но ты не слушай его, он тот ещё мудак временами… – вновь подал голос Джинн.
– Спасибо, – между тем тихо сказала Лея, когда Энакин закончил бинтовать. Магия магией, но оперативникам полагалось носить с собой и карманную аптечку. – Я узнала кое-что, что она от меня скрывала… Ото всех скрывала… И вышла из себя… Это я виновата…
– Что узнала? – мягко спросил Энакин. Почему-то ему казалось, что разгадка совсем близко.
– Всю жизнь… Всю жизнь она мне лгала! – голос Леи дрожал. – И отец мне не отец, и брат… у меня, оказывается, всё это время был брат! Брат-близнец! Которого она отдала в приемную семью сразу же после нашего рождения, потому что тот был слишком похож на своего настоящего отца! Она лгала мне, от… отцу, всем! – Тут глаза Леи яростно блеснули. – А всё оттого, что мать, видите ли, мечтала о грандиозной карьере, а с тем программистом ее построить было затруднительно! И тогда… тогда она нашла себе другого, влиятельного и богатого, вот только не знала, что уже беременна! А ты… – она посмотрела на Энакина тяжелым взглядом. – Где был ты? Она тебя искала сначала…
– Скайуокер, завязывай! Она опять вот-вот рванёт! – надрывался в наушнике Куай-Гон, но Энакин словно оцепенел.
– Человеку верь наполовину, Светлому – на треть, а Тёмному не верь совсем… – тихо пробормотал он, глядя расфокусированным взглядом перед собой. Ведьма его надула. Лея – его ребёнок. И Люк… Люк, по всей видимости, тоже. Скайуокер горько рассмеялся, отчего Лея недоуменно подняла бровь, а Джинн и вовсе переполошился, решив, что тот сошёл с ума.
Но Энакин не сошёл с ума! Напротив, он, наконец, всё понял. Эти ублюдки хотели, чтобы он убил собственную дочь? А черта с два им! Он всё понял… Люк – Иной, и он его сын, Лея – его дочь и тоже Иная… Так бывает, редко, но бывает! Избранный он или кто? Потому никто её не проклинал, она сама постаралась… Вот силища-то какая!
– Мастер Джинн, – обратился он к своему «диспетчеру». – Пробейте по базе результаты техэкспертизы, они должны уже были придти. Это очень важно.
– На кой-черт они тебе? – проворчал Куай-Гон, но все-таки результаты сообщил, а также прибавил, что механик признался дозорным в том, что его подкупили.
Следующие десять минут Энакин терпеливо втолковывал Лее, что она не виновата, что просто так оно получилось, что всё совпало, и что никакой пристёгнутый ремень и аккуратное вождение не спасло бы её мать с неисправными-то тормозными колодками. Всё это время Куай-Гон терпеливо докладывал о постепенном уменьшении воронки, однако голос у него при этом был какой-то странный… словно что-то случилось, но он не желал говорить, что именно. Это тревожило Энакина.
– Эм, Энакин, – осторожно начал Куай-Гон, когда воронка достигла всего лишь семи метров. – Мы тут дальше сами справимся, ты поезжай обратно к мальчику.
– Что случилось?! – бешено взревел Энакин, из-за чего начавшая было успокаиваться Лея вздрогнула.
– Там, в общем, Оби-Ван и Асока облажались, – неохотно признался Джиин. – Вампирша схватила Люка и требует тебя для переговоров. Срочно.
– Твою мать! – Энакин сорвался с табуретки. – Лея, я… Там, в общем, мне нужно срочно бежать. Но я вернусь! Обязательно вернусь! – прокричал он в дверях.
А у самого в мыслях было только одно: «Только бы успеть, только бы не опоздать…»
*
Но он опоздал. Случилось что-то ужасное, непоправимое… Он понял это, едва вихрем забрался по лестнице на крышу, отмахнувшись от виноватых Кеноби с Тано.
На крыше было холодно, и не только от пронизывающего насквозь ветра, но и от сгустившейся над ней Тьмы.
Там, помимо стоявшей на краю и ехидно ухмылявшейся своей жуткой пастью вампирши, его поджидали ещё двое Тёмных. Сам Палпатин и, что удивительно, жавшийся к нему Люк.
Люк, его сын, имевший ауру свежеинициированного Тёмного. Всё было кончено. Обретя дочь, он навсегда потерял сына, сына которого успел полюбить. И Завулон – таково было сумеречное имя Палпатина, – здесь для того, чтобы как следует позлорадствовать, поглумиться над ним. Глава Тёмных любил, безумно любил эти наполненные пафосом и торжеством Тёмных сцены…
– Завулон, какого черта ты здесь делаешь? Мальчик не принадлежал тебе! Он был под защитой Ночного Дозора, и ты не имел никакого права его обращать! – Энакин был зол, безумно зол, и в этот момент ему было плевать, что он, вообще-то, Светлый, и ему по религии не положено так злиться.
– Вообще-то, имел. Мальчик, как ты помнишь, был ничей, а твои бестолковые друзья сами его упустили. Ты должен быть благодарен мне, Скайуокер, что я спас твоего сына от голодной вампирши.
– Сына? – изумленно переспросил Люк, посмотрев на Энакина своими широкими синими глазенками так, что тот поперхнулся воздухом.
– Я… я… Я не знал, – только и смог выдавить он, будучи не в силах смотреть на Люка и злорадствующего Палпатина.
– Да ты впрямь отец года, Скайуокер! – криво усмехнулся своими ровными золотыми зубами Завулон. – Хотя, если ты отец года, то я тогда дед года! Смотри: сам ты Светлый, твой сын – Тёмный, а у меня, подумать только, единственный внук – Иной, и тот, стыд моей седой головушке, – шавка Йоды! Ну ничего, Скайуокер, из твоего сына выйдет толк, а с тобой пусть Йода мучается. Счастливо оставаться! – Эффектно взмахнув полами своей черной мантии, Палпатин вместе с пораженным Люком растаяли прямо в январском воздухе.
– Проклятый позер! – только и смог вымолвить пораженный Энакин, за сегодняшнюю ночь обретший больше родственников, чем за всю свою жизнь до этого.
– Стой, тварь! – вывел его из ступора голос подоспевшего Оби-Вана. Вампирша, брошенная Завулоном на произвол судьбы, попыталась сбежать, однако не тут-то было: на ходу перекинувшаяся в тигрицу Асока уже прижала её к земле, то есть к крыше.
Кипящий от праведного гнева Энакин медленно направился к ней и, безусловно, сейчас сделал бы то, о чем впоследствии ему пришлось бы пожалеть, но его остановил оживший мобильный.
– Энакин! – тут же узнал он радостный голос Куай-Гона. – Мы сняли воронку! Правда, пришлось инициировать девочку, немного рановато, но…
– Она тоже Тёмная? – У Скайуокера упало сердце.
– Удивительно, но нет! Кстати, шеф просил передать, что ты теперь настоящий джедай, и… – радостно отозвался Джинн. Он говорил что-то ещё, но Энакин его уже не слушал. Он, отключив телефон, грустно улыбался в пустоту.
В этот день он всё же приобрёл больше, чем потерял. Да и какая-никакая, но надежда всё же оставалась. Недаром он оцифровывал битых пять лет весь гигантский архив Дозора: там ему попалось упоминание о любопытном и загадочном артефакте – Меле Судьбы, которым могла воспользоваться только Великая Светлая. Она у них уже была, осталось найти мелок и подправить Люку судьбу… Но это уже совсем другая история.
