Текст книги "Гаргулья и Лондон"

Автор книги: Dari A.V.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

– 

Такой псевдоним Димостенис тоже носил. У него было плохое настроение в те годы, он рвал и метал. Слухи про Дракулу не лишены правды. Многие из его жертв не были так уж безвинны. В те годы кое-кто пообещал награду за его голову, охота шла полным ходом. Димостенис быстро отбил желание покушаться на него, расправляясь с врагами самыми жестокими методами, на которые был способен. Точной информации о смерти Влада нет. Димостенис замёл следы очень ловко. Так вот, в 1476 году он поселился в племени ацтеков, назвал себя богом, помог одержать несколько побед над докучливыми соседями и съел немало человеческих сердец. До прихода Колумба в 1492 году он наслаждался самопровозглашенной божественностью. Восседая на вершине пирамиды для жертвоприношений, он чувствовал себя олимпийцем. Там воплощал свою давнюю мечту. Но в XVI веке человеческая история двинулась дальше, и ему пришлось переселяться. Испанцы не стали бы поклоняться ему. Как я уже упоминала, Димостенис спонсировал многие революции. Со временем это стало его основной деятельностью. Золото перестало валяться под ногами, как это было в прошлые времена. Ему приходилось добывать деньги и материальные блага, как и любому смертному. Высшее общество, тайная жизнь разбойника, ниточки, ведущие на самый верх власти. Димостенис никогда не стремился быть на виду, чтобы в истории его не запомнили. Но серый кардинал из него прекрасный. Английские, французские, русские революции – везде есть его деньги, идеи, последователи. В XX веке он всерьёз увлёкся наукой. Не важно, кто разрабатывал мощное оружие: Германия, СССР, США – он искал талантливых учёных, наводил мосты между нужными людьми, финансировал самые смелые проекты. Безусловно, третья мировая дала бы ему возможность выйти на новый уровень. Кто знает, каким будет мир после апокалипсиса. Тут можно быть и богом, и президентом планеты, кем угодно. Главное, вовремя проявить себя. Но, к счастью, человечество не пошло на поводу своей алчности. Димостенис остался ни у дел. Подозреваю, что он занялся терроризмом. Ведь в эпоху без мировых войн и революций, губящих государства, это – единственное поле для его подрывной деятельности. И вот год назад он выходит из тени в Лондоне. Тут начинается история, в которой есть ты.

Последние слова произвели на Калеба должный эффект. До этого он слушал рассказ-фантазию. Но теперь он догадался, что его неуловимый грек имеет нечто общее с легендарным Димостенисом. И не только имя.

– 

Но ведь он с двенадцати лет промышлял мелким разбоем у себя на родине, – попытался найти противоречия во всей этой истории Калеб. – Димостенис был ребёнком, потом вырос. И сейчас грабит магазины и банки.

– 

Этот мальчик – не он. Его щедро наградили, чтобы он представлялся другим именем. Тебя не удивляет, что после всех следственных мероприятий, проводимых над Димостенисом, после побега не остаётся никаких упоминаний о нём? Этот специалист тщательно работает над своей биографией в каждую эпоху. На сколько лет он выглядит?

– 

Я бы дал 25-27. Возраст 32 года мы установили из показаний Дика.

– 

Димостенису 21 год. В прошлом юноши выглядели мужами в этом возрасте. Так вот, каждый раз, пока новый персонаж его легенды не достигнет нужного возраста он либо тщательно скрывает свою биографию, либо использует подставных мальчишек. Видимо, пока греческий “он” подрастал в профессионального крёстного отца на Кипре, Димостенис принимал участие в важных исторических событиях. До 2000 годов ему было, чем заняться, если помнишь. Вьетнам, Афганистан, Чечня…

Когда планы не сбылись, он вернулся в Грецию. Мальчик вырос. С этого периода и начинается его долгосрочная связь с современным мировым злом. Не думай, что его интересуют деньги и бриллианты из магазина. Внедряться в группировки, развивать их, обогащать, заручаться поддержкой, вербовать – вот его основная деятельность в Лондоне. Он собирает лучших из лучших. Для чего – не знаю. Не надейся, что Ника вы поймали сами. Он подставился под пулю специально. Все, кого он сдал, после выхода на свободу обогатятся. А Ник больше остальных. Инкассаторская машина – всего лишь предлог встретиться с тобой лицом к лицу. Не думаю, что он хотел убивать. Но увидеться вам точно не мешало. Не будь на то его воли, по крышам бы вы не бегали. И не сомневайся, было бы желание, он бы попал в самое сердце.

– 

Ты неплохо осведомлена о ходе расследования.

– 

Честно говоря, мы с тобой давние партнеры. Ты стал единственным за много лет, кому удалось сесть Димостенису на хвост. Вот он и заинтересовался.

– 

Последнее время он делал много ошибок. Только слепой не выследил бы его.

– 

Димостенис никогда не делает ошибок. Ты привлёк его внимание, благодаря чему мне удавалось следовать за ним по пятам незамеченной. И “помогать” оставлять улики.

Калеб окончательно проснулся. Речь уже шла о расследовании. Наконец-то, что-то, в чём он смыслил. Гару рассказала историю его жизни, как будто и правда была его напарником. Но как это произошло? Где она скрывалась? Чем именно помогала? Девушка охотно стала отвечать на вопросы.

– 

Когда-то я узнала, что Димостениса нельзя победить силой. И стала очень много думать. Придумала несколько вариантов заставить его проколоться. Для начала: схватить его могут только люди. Например, полиция. Я ждала, когда он вернётся к любимому занятию – займётся грабежами. Поскольку этот человек неуловим и не оставляет следов, я могла лишь быть свидетелем. Но мне нужно было собрать достаточно неоспоримых доказательств, чтобы полиция поверила мне. И вот случилось то, что случилось: ваши дороги пересеклись. Я помогала, чем могла. Сначала показала, что все преступления связаны с одним человеком. Это было легко понять по его почерку. А именно: отсутствие свидетелей, имён, фотографий. Провела анонимную милую беседу с одним из шайки Сима – и в головах мальчишек поселилась идея. Димостенис, не подозревая о том, кто истинный автор, счёл план приемлемым. Ника арестовывают, остальные сдаются и в тюрьме спокойно дожидаются досрочного освобождения. С деньгами, которые их ждут на воле, можно больше не работать. А информация, которую вы получили – вымышленная. Но вы поняли главное – что имеете дело с серьёзным противником. Уже кое-что. Также есть устный портрет. Имя, происхождение (греческое), описание – всё шло по моему плану. Добыть для тебя его отпечатки было сложнее.

– 

Это тоже ты подстроила?

– 

Пришлось пожертвовать жизнью того бедняги. У меня хранилась ценная для Димостениса вещица. Оставалось дать её бездомному, обеспечить их встречу и провести сеанс чревовещания. О, не смотри так! Человек был болен гепатитом и умирал в муках на улице рядом с мусорным контейнером! Выстрел из пистолета избавил его от страданий! Ему даже не было больно, он был пьян. А Димостенис, между тем, убил человека, потому что испугался. Первый раз за много веков. Что мы имеем? Он тоже понял, что стал уязвим. А вы получили отпечатки.

– 

И оружие.

– 

Это не его пистолет. Такой же, но не его. Я залезла к нему домой и перенесла отпечатки с одной рукоятки на другую. Он не мог выбросить оружие в соседний контейнер, ты же понимаешь. Я положила оружие туда перед вашим прибытием. Настоящий пистолет украсть было нельзя – он бы моментально залег на дно. Так у тебя появилась ещё одна ниточка. А после перестрелки ты видел его лицо. Где он живёт, какой у него график, привычки – это всё ты узнаешь от меня. Теперь понятно, почему мы – давние напарники?

– 

Звучит невероятно. Но если моё расследование – твоих рук дело, могу только поблагодарить от имени лондонской полиции.

– 

Для меня важно, чтобы и впредь мы сотрудничали. Пришла пора раскрыть карты. Хочешь узнать, почему ты здесь, жив и здоров? Потому что я хочу, чтобы ты арестовал Димостениса. С меня информация и любая поддержка.

– 

Странно слышать такие слова от постороннего человека. Но то, как ты ловко добыла нам досье на него, наводит на мысль, что без тебя мне не справиться. Что ж, наши планы совпадают. Может быть, ты скажешь кое-что ещё, чтобы у напарников не было неразрешенных вопросов?

– 

Спрашивай.

– 

Каким образом я попал сюда?

– 

Кажется, пришло время прогуляться и выпить по коктейлю.

Сколько еще раз окружающие будут игнорировать этот его вопрос? Калеб догадался, что предстоит набраться терпения. На террасе сгустились сумерки. Инспектор поднялся со своего места и, посмотрев вдаль, увидел внизу большой город в огнях. На улицах стало шумно, молодёжь наполнила их, слышны песни, на соседней площади горит высокий костер. Гару велела слуге принести для Калеба новую одежду. Это оказалась его собственная форма, выстиранная и выглаженная, как никогда прежде.

– 

Оружие получишь позже, – улыбнулась Гару, когда он вернулся. Форма очень шла Калебу, это отмечали все его подруги. Однако новая знакомая интересовалась его расследованием, кажется, намного больше, чем самим инспектором. – Прогуляемся. Покажу тебе ночной Афродиполис.

Первое, что почувствовал Калеб, выйдя за порог дома, приятную прохладу. На террасе горели факелы и круглый камин в центре, поэтому температура и влажность совсем не ощущались. Идя по мощёным узким улицам, он поёжился. Когда он последний раз гулял? Вот так, с незнакомкой, пешком, в новом городе? Кажется, в университетские годы. Запах уличной еды и громкие голоса с площади, близкие звёзды и кристально чистый воздух будоражили всё его существо. Калеб шагал и чувствовал себя подростком, выбравшимся с семьей в прибрежный городок на каникулы. Встречные юноши и девушки своими нарядами и счастливыми лицами радовали его ещё больше. На площади творился настоящий карнавал. Вино лилось рекой, а люди были совершенно раскрепощены. Платья прозрачней, торсы накаченней, танцы жарче. Некоторые девушки, по виду служанки, вовсе не трудились скрывать свою красоту. Полуобнаженные, они заразительно смеялись и разносили кувшины с напитками. При этом среди горожан не было ни намека на похотливость или разврат. Калеб даже удивился, насколько естественно он чувствует себя в толпе. Будто попал в африканское племя, где в жизни не слышали про одежду и вожделение, связанное с её отсутствием. Никто не приставал к девушкам, не трогал их, не бросал постыдные шуточки. Мужчины и женщины были увлечены играми или разговорами. Среди людей встречались странные существа, которых Калеб сначала принимал за аниматоров, но вскоре разглядел, что это не костюмы. Сатиры и гарпии старались не выделяться, сидели в маленьких шатрах по углам площади и занимались своими нехитрыми делами: ужинали, выпивали, играли в настольные игры, вели беседы. Непривычному к таким картинам человеку легко остолбенеть в изумлении или же затеряться среди толпы, но Гару вела Калеба за руку прямиком в тот дом, у входа в который горели самые яркие костры и звучала самая приятная музыка. Два сатира-швейцара играли на флейтах и приглашали войти внутрь.

– 

Я знаю, ты любишь посидеть в пабе по вечерам, – сказала Гару, располагаясь за дальним столиком. – Это кафе держит Дионис, обстановка в его вкусе и персонал приезжий, из его угодий. Мне нравится здесь. Знаешь, у каждого бога своя манера управлять собственным городом. Здесь, во владениях Афродиты, царит мир и любовь. Она берёт лучшее у соседей и внедряет у себя. Привила подданным любовь к интеллектуальным развлечениям, запретила разврат, научила их культуре общения между полами. Уважение личности, красота человеческого тела, философское отношение к повседневности – всё, чем запомнилась античность твоим современникам. Афродиполис стал музеем отношений, олимпийским аналогом Тибета. Здесь обретают мир и любовь все желающие. Даже демоны, вроде гарпий, которых мы встретили по дороге, обосновываются в нашем городе, в поисках искупления грехов. Дионисополь – другое дело. Там ты встретишь горожан, предавшихся животным инстинктам со всей добросовестностью. Проституция, всевозможные виды опьянения, оргии – на каждом шагу, в каждом доме. У них это – норма. Афинополь – город-школа. Там на всей территории атмосфера такая, как в Кембридже. Думаю, этим всё сказано. Скучновато.

– 

Здесь довольно спокойно и посетителей мало, – сказал, осматривая помещение, Калеб.

Обстановка напомнила ему типичный ирландский паб. Пара шумных компаний, дарст, барная стойка с приветливым барменом, деревянные стены и мебель, масляные лампы и много-много объявлений с картинками и без на специальных досках. Ему даже показалось, что он в Дублине, а там и до Лондона недалеко.

– 

Ну, цены кусаются. Афродита разрешила открыть здесь питейное заведение с условием, что оно будет культурным. Вот Дионис, стремясь потешить её увлечения, последовал примеру людей, воссоздал здесь, на земле богов, их традиционный паб. Вышло неплохо. Бармен отлично готовит коктейли, есть даже знакомые тебе названия. Местные ещё не привыкли к ним. Вино и вода – основные напитки испокон веков. А Пино-колада, Кровавая Мэри – это для них странно. Водка здесь вообще никому не нравится. Завсегдатаи подсели на пиво, вот оно их привлекло. – Гару подала знак бармену и через пару минут фавн принес им 2 коктейля. Калеб с любопытством разглядывал козлоногого официанта, а тот, не в силах хранить профессиональный нейтралитет, удивился при виде его одежды. – Это Калеб Эванс, – представила нового гостя Гару, – он мой друг и находится под покровительством Афродиты. Все его напитки в любое время – за мой счёт, передай Критосу.

Когда официант поклонился и исчез из поля зрения, Гару объяснила, что бармен Критос, как и все здешние работники, фавн. Многие бывали на земле и обучались на специальных курсах. Вслед за Афродитой, Дионис был вторым богом, который оценил изобретательность и культуру человечества, особенно в изготовлении и подаче новых алкогольных напитков. Отсюда и такой знакомый колорит и этикет всех обитателей его заведения. Калеба очень повеселила эта история, он совсем расслабился и пытался чувствовать себя, как дома. Напиток, который ему подали, содержал: игристое розовое вино 2 доли, гранатовый сок 1 долю, малиновый сироп ½ доли, немного взбитых сливок, посыпанных мускатным порошком с щепоткой корицы, сверху сладкая ягода малины.

– 

Когда пьешь первый раз, вкус кажется приторным, почти детским. Но со временем привыкаешь, – Гару чёкнулась с ним и, вытащив трубочку, стала пить прямо из бокала. Сливок в её порции не было. Видимо, бармен знал её привычки и готовил коктейль по особому рецепту. Англичанин робко потянул напиток через трубочку. Сладко. Шипуче. Поднимает настроение и наполняет внутренним теплом – совсем неплохо.

– 

Совсем неплохо, – повторил он вслух.

– 

“Афродиполис” – очень лёгкий алкогольный коктейль. Гранат полезен для крови. Специи согревают и действуют, как афродизиак. Этот напиток полюбили многие местные жители, поэтому его и сделали фирменным. У него вкус и запах этого города, вкус и запах любви. – Гару сидела напротив с видом знатока, а Калеб думал, что у себя на родине обычно он водит девушек в бары и угощает их напитками. Впервые красивая молодая девушка покупала ему коктейль с афродизиаками. Эта мысль тоже его развеселила.

За второй порцией он попросил Гару рассказать о себе побольше. Ведь о нём она знала очень много и весь день сегодня говорила только о делах. Кто она? Почему легенды не упоминают о сестре Афродиты с таким именем? Как смогла спасти его и доставить сюда? Почему именно она охотится на Димостениса, а не кто-то из могущественных родственников? Гару ответила лишь, что Калеб должен выспаться впрок. Завтра будет долгий день. А если он хочет послушать её историю, то и длинную ночь она обеспечит.

Первую ночь после воскрешения инспектор Эванс провёл в гостевой спальне своей новой знакомой, продолжая думать о хозяйке дома даже во сне.

Древнее создание и разрушенные мифы Древней Греции

Гару и Калеб позавтракали на веранде сразу после восхода солнца. Как только его лучи коснулись земли, она нагрелась, наполнив теплом воздух. Птицы пели по всему городу, будто в саду. Вокруг стола прыгали неизвестные птахи, похожие на воробьев, но радужной окраски, и подбирали крошки. Хозяйка дома делилась планами:

– 

Тебе надо скорее возвращаться в Лондон. Но сначала подготовим тебя к следующей встрече с нашим общим знакомым. Никто не сравнится с Аресом в быстром и качественном обучении воинов.

– 

Хочешь сделать из меня воина? – Калеб чувствовал себя курсантом в училище с ускоренной программой. Открыв сегодня глаза, он, первым делом, подумал, что неплохо было бы пожить в Афродиполисе некоторое время. Уж больно курортные условия, хорошая еда и вино, красивые люди, щедрая на красоту природа. Идеальное место, чтобы начать романтические отношения. Но Гару, как видно, была не расположена начинать что-либо, кроме его тренировок. Ещё бы, ведь это – её дом, наверное, ей здесь всё давно приелось.

– 

Ещё не осознал, кто твой противник? Охота на бессмертного, у которого нет признаков морали, требует серьезной подготовки. Ты был в коме почти две недели, нужно и физическую форму привести в порядок.

– 

Значит, идем в гости к Аресу. Дай угадаю, в Аресополь? – Гару улыбнулась. – Полис?

– 

Нет. Политонироон.

– 

Неожиданно. Что это значит?

– 

Это на греческом. Дословно Город героев. Дядя всегда любил своё ремесло и своих воинов больше, чем тщеславие, коим грешат почти все боги. Он не Нарцисс и не стал называть свои владения в свою честь. Настоящий мужчина, преданный своему ремеслу.

– 

Заслуживает уважения. Хотя я вряд ли быстро запомню название. Поли-тон-ироон, говоришь?

– 

Запомнишь. Наелся?

Гару посоветовала оставить полицейскую форму дома и одеться попроще.

– 

Прибудем в казармы, тебе дадут лёгкие кожаные доспехи, – рассказывала она, пока инспектор переодевался. Ему нравилось, что она не смущалась и не ждала за дверью. Изо всех сил он делал вид, что тоже ничуть не смущён и намеренно тянул время, демонстрируя торс и мускулы. Но нижнее бельё под рубахой всё же оставил. Не хотелось злоупотреблять невозмутимостью дамы, ведь она была рядом не из интереса к его телу, а с целью сэкономить время. – Ты побываешь на стрельбище. От лука до автомата – там собрано оружие всех времён и народов. Потренируешься с томагавками и бумерангами, покидаешь гранаты. Освоишь навыки фехтования, хотя бы на начальном уровне. Надеюсь, Димостенис выберет в своём арсенале оружие посовременней, чем меч. Но если у тебя будут хоть какие-то пробелы, он ими воспользуется.

– 

Звучит, как программа парка аттракционов.

– 

Уверена, у Ареса тебе понравится. Это рай для мужчин, пока они тренируются. В боях же его ученики не берут в плен и не сдаются сами, если ты понимаешь, о чём я.

Калеб кивнул. Каждый сильный, здоровый юноша, бесстрашный герой из школы Ареса – это машина для убийства. В бою он не знает ни жалости, ни боли. Он создан убивать себе подобных всеми известными человеку способами. Жутко, но, в то же время, захватывающе. Главное, чтобы Гару лично следила за его успехами. Наверняка, тогда он сможет показать себя в максимально выгодном свете.

Гару не стала переодеваться. Приталенный, без украшений жёлтый сарафан чуть выше колен, с тонкими лямками на сильных плечах очень ей шёл. Белые босоножки на невысоком каблуке с жёлтыми стразами на ремешках тоже смотрелись отлично. Одежда явно с земли. Рядом с ней Калеб переставал чувствовать себя не в своей тарелке. Они вышли на улицу, где было гораздо тише, чем вечером. Люди направлялись по своим делам, обменивались товарами, готовили еду, дети играли в свои древнегреческие игры. Женщины стирали, а мужчины что-то мастерили. Город был чистым и свежим, будто вечером и не было никаких празднеств. Интересно, кто убрал улицы? Дворников видно не было. Может быть, здесь просто никто не мусорит, или каждый убирает сам за собой? Скорее всего, так и есть. Вот бы эту привычку перенести на несколько километров вниз, – думал Калеб по дороге. Наконец, район плотной застройки остался позади. Они вышли на местность, где довольно далеко друг от друга были разбросаны сады, огороды, фермы. Здесь работали крестьяне, пасся крупный рогатый скот. Соседние города находились, явно, в нескольких километрах друг от друга. Впереди не было ни одного высокого строения.

– 

Как мы попадем в Политонироон? Полетим на Пегасе или попросим у Гермеса его сандалии? – хотел было пошутить Калеб, но по реакции спутницы догадался, что здесь такие шутки не кажутся остроумными.

– 

Пегас не катает туристов по Олимпу, – Гару казалась серьезнее, чем обычно. – А в башмачках Гермеса ты отправишься на край земли, а то и вовсе на орбиту. Их скоростью и направлением может управлять только бог. Нет, твои варианты не годятся. Кажется, кто-то хотел поговорить обо мне?

– 

Ты хочешь пооткровенничать, пока ждем повозку? – Калеб не предполагал, к чему клонит Гару. Сейчас он думал только о том, чтобы не идти пешком по бескрайнему полю. Не хочет же она предложить ему такое утомительное путешествие и скоротать время в пути с помощью приятной беседы.

– 

Только не паникуй в очередной раз, – девушка доверительно взяла его за руку и, потянув вниз, заставила присесть на траву. Сама встала напротив в паре метров. – Вчера у тебя было много впечатлений. Я надеялась, представ перед тобой в таком виде, смогу тебя успокоить и расположить к разговору о деле. Мои слуги тебе все уши прожужжали про то, что я сестра Афродиты. Названная сестра, не по крови. Меня не рожали ни люди, ни боги. И я не человек. Скорее, создание. Зову Кроноса дедушкой, Зевса – отцом, остальных – дядями, тетями и сестрами. Но по призванию я им слуга.

После этих слов Калеб увидел, как ослепительный свет заслонил его спутницу, а когда рассеялся и глаза перестали болеть от солнечных зайчиков, перед ним уже была её настоящая сущность. Огромная фигура в золотой чешуе, в обтягивающих золотых доспехах, с высоким гребнем волос-перьев и крыльями с четырехметровым размахом. Она слегка пошевелилась, и он понял, что доспехи, хоть и из чистого золота, но мягкие и эластичные, словно кожа. Подул ветерок, и тончайшие золотые перья и волосы затрепетали. Лоб покрывала костяная пластина, переходящая и на нос. Этот элемент придавал лицу девушки сходство с настоящей птицей. Глаза миндалевидные, такой формы, будто этот плод поставили под углом 45 градусов. Глазные яблоки солнечно-жёлтого цвета, а зрачки словно расплавленное золото. Уши остались прежними. Рот тоже вполне человеческий, если не считать четырёх слегка выступающих клыков. И, конечно, внутреннее свечение. Это существо можно было сравнить только с обретшим плоть лучом света. Грозное и нежное, гигантское и невесомое одновременно. Калеб приблизился, не веря глазам, чтобы дотронутся до существа. Вблизи оказалось, что оно на целую голову выше инспектора. Рост превосходил два метра, а с такими мускулами оно могло легко одолеть любого соперника в гладиаторском бою. Однако по укладке волос, очертаниям фигуры было очевидно, что перед ним всё ещё женщина. Глаза ее сверкали невыносимо ярко. Те самые глаза, в которые он с нежностью смотрел в своем воображении половину предыдущей ночи.

– 

Кто же ты?

– 

Я из племени гаргулий. Существ, созданных из света и воды. Эксперимент эволюции. Жизнь в самом её воплощении, ничего лишнего.

Гару не закончила. По реакции Калеба она поняла, что путешествие в Политонироон откладывается ещё на день. Нельзя было винить обычного человека, что его сознание перестало справляться с потоком информации. Естественной защитной реакцией было отключиться, чем инспектор благоразумно воспользовался.

Очнувшись, он почувствовал холод на лбу и увидел вокруг себя круглый зал с колоннами вместо стен. Опять попал к Николасу. Тот отпустил шутку вроде того, что не надеялся на такое скорое возвращение пациента. И спросил, хватит ли у Калеба сил для встречи с той, кто уже дважды доставлял его в эту больницу.

– 

Боюсь, общение с этой дамой плохо на вас влияет. Не смогу же я воскрешать вас после каждого свидания, – веселился доктор. Видимо, он олицетворял многотысячелетнюю привычку врачей шутить над болезнями и смертью.

Калеб не смутился его шуткой и выразил желание увидеться с Гару. Как ни велико было потрясение, но ему почему-то стало стыдно. Как будто он её предал, так отреагировав на её желание, наконец, открыться. Ему не терпелось попросить прощения. Но это не понадобилась. Гару забежала в зал взволнованная. Кинулась к кровати больного и сама начала извиняться за то, что нанесла ему такое потрясение, не дав оклематься после серьезной травмы. Забыла, что человеку не свойственно в корне менять своё мировоззрение по несколько раз в день. Её настоящий облик приводит в ужас даже воинов Ареса. Калеб пытался поймать активно жестикулирующие руки девушки (к счастью, снова ставшие маленькими, способными поместиться в его ладони).

– 

Полагаю, сестру царицы Афродиполиса стоит называть принцессой, не иначе, – он поцеловал её руку и погладил по волосам. – Ваш облик не ужасен, он восхитителен. Вы слишком прекрасны, принцесса. Простите, что вёл себя чересчур панибратски.

Калеб лукавил. Он стал бояться свою новую знакомую, как в душе боялся Афродиту и Ареса. Пока она была для него соблазнительной красоткой, показать своё истинное отношение к миру, в который попал, он не смел. Но теперь бравировать было незачем. Древнее создание и обыкновенный смертный мужчина могли быть напарниками, но не близкими людьми. Она создана высшими силами, бессмертна, сильна. Он – один из миллиардов. Если можно назвать гаечный ключ помощником механика, то она – механик, а он – её ключ. Когда будет устранена поломка, инструмент уберут на место в надежде, что больше не понадобится. Калеба не огорчила и не разочаровала эта мысль. Напротив, он был во власти раболепия. Готов служить. Хотел принести пользу. Гару это чувствовала, потому её расстройство не проходило. Инспектор мог называть её как угодно. Лишь бы принял этот новый мир. И собрался с мужеством встретить лицом к лицу противника, бывшего не по зубам даже ей.

Чтобы развеять неловкость, Калеб попробовал заговорить первым. Он сел в кровати и вспомнил всё, что случилось перед обмороком.

– 

Значит, гаргулья? В честь вас назвали эти страшные фигуры на Соборе Парижской Богоматери? Ведь они на тебя не похожи.

– 

Там стоят химеры, – подыгрывая ему, отозвалась Гару. Почему бы не начать серьёзный разговор с архитектурных элементов? Это хорошая идея! – Гаргульями вы называете водостоки в виде драконов, животных, людей. И они не только на Соборе в Париже. Их тысячи в разных городах. Ещё со Средних веков остались. Они были даже на домах простолюдинов, так приглянулись жителям и считались заступниками. Это мы умеем.

– 

А в чём ваша связь с водостоками и химерами?

Гару рассмеялась. На какой-то миг Калеб даже перестал её бояться и залюбовался, как и прежде. Потом опомнился, но не перестал любоваться.

– 

Про нас люди долгое время не знали. Готов к очередной длинной истории?

– 

Готов, – вместо Калеба ответил Артемус. Он зашел в зал с большой тарелкой вкусностей. Хлеб, сухофрукты, сыры и два кувшина с вином и водой. Поставил всё это на столик между кроватью и скамейкой, где расположилась принцесса. Сам уселся рядом с Калебом и разлил напитки. – Обожаю, когда гаргулья рассказывает свою историю. Всегда прихожу послушать. Вы же меня не прогоните?

Ему было позволено остаться. Гару заговорила.

– 

Все, наверное, знают эту легенду. Как в шестом веке в Руане произошла великая битва епископа Романа с чудовищем, поселившимся на берегах Сены. Это был дракон. Один книжный умник того времени дал ему имя La Gargouille. Можно только гадать из каких талмудов он вытащил это название. В те времена гаргулий знали только боги. Мы служили им, а они уважали наш дар. Но вот La Gargouille был повержен. Роман разрубил его тело на куски, а горло и голова никак не поддавались острому клинку. Дракон при жизни дышал огнём, что закалило его дыхательные пути. Роман не растерялся и использовал останки, как трофей. Украсил ими свою церковь. История сразу же разлетелась по свету, а художники и архитекторы дали ей практическое применение. Украшения вошли в моду, принося немалую пользу в сезон дождей. Чтобы не было скучно, этим элементам декора стали придавать всевозможные формы. И для пущего развлечения стали считать, что они охраняют дома от злых духов. Люди – что с них взять? Вопреки твоим ожиданиям, тот дракон не имеет к нам никакого отношения. Возможно, из каких-то источников умники знали о существовании летающих посланниках света. Вот и подумали, что раз драконы летают и зажигают огонь в своем чреве, то имеют с нами какие-то родственные связи. Ирония в том, что La Gargouille даже не был летающим. Однако, благодаря ему, человечество впервые обрело знание о нас.

С химерами же мы связаны напрямую. Это название декора пошло от настоящих жителей Олимпа. Одна тварь, состоящая из нескольких. С ними тебе точно ещё рано встречаться. Они страшны, но не злобны. Первый скульптор, создавший химеру для украшения замка своего хозяина, безусловно, вдохновлялся греческими мифами. Но у самой первой фигуры был прототип. Знаешь, что делает гаргулья, когда перестаёт служить богам или разочаровывается в своём предназначении? Она должна как следует всё взвесить, найти новый путь. На это могут уйти годы. Тогда гаргулья забирается на скалу, принимает задумчивую позу и из золотой её кожа становится каменной. Так можно просидеть сколько угодно. Буквально – любое время. Если гаргулья приходит к выводу, что нет смысла возвращаться к своим обязанностям, она остается камнем навсегда, постепенно теряя форму и сливаясь со скалой. Так, первая гаргулья, возжелавшая служить не только богам, но и людям, отправилась на землю и спасла одного художника от несправедливой участи, жестоко покарав его врага. Очнувшись, человек помнил лишь горящие огнём глаза, крылья, пасть зверя, которая была наполнена кровью. А на крыше его дома сидела каменная статуя. Снизу не было видно, что камень покрыт свежей кровью. Человек, конечно, подумал, что его спас господь, а фигура послана в устрашение другим его недругам. С тех пор его дом стал процветать, богачи со всей страны заказывали каменные обереги. Сидящая на крыше гаргулья имела очень красивое тело молодой девушки с суровым лицом и сложенными за спиной крыльями. Она сидела на самом краю, упираясь руками и ногами. Совместив свои страшные воспоминания с её позой и с мифами, художник создавал химер: тело обезьяны, хвост льва, голова тигра, крылья орла. Со временем облик химер подстраивали под моду. Были у них крылья летучей мыши и ангела, голова обезьяны, а тело тигра. Хвост змеи или кошки. Но суть не менялась. Крылатая девушка стала химерой. Прежде, чем кто-то добрался до края крыши и увидел её вблизи, в каменную статую попала молния, обрушив на землю и разбив на мелкие кусочки. Гаргулья сознательно пожертвовала собой с одной единственной целью: жить рядом с человеком и наблюдать за ним.