Текст книги "Терра. Часть 1. Наследие предков"

Автор книги: Даниэль Зеа Рэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

– Лекарства, порошки для чистки всякой утвари, пропитки, яды.

– Как интересно, – произнесла Терра. – И много в поселении провизоров?

– Девять человек. И учеников человек пятнадцать. На нужны люда хватает.

– А врачей сколько в поселении?

Аврора тяжело вздохнула:

– Радомир, три его ученика да еще Франя – повитуха наша.

– У Радомира трое учеников?

– Да, – кивнула Аврора. – Они все в больнице работают.

– Почему я их не видела?

– Да кто ж их пустит к вам? – рассмеялась Аврора. – Пущай только нос свой сюда сунут – Радомир с них три шкуры спустит!

– Строгий он учитель?

– Почем мне знать, – пожала плечами Аврора. – Не я ж у него в ученицах.

– А хотела бы?

Аврора не ответила на вопрос и отвернулась:

– Рассказали уже, значит…

– Что рассказали?

Аврора тянула с ответом.

– Так что мне должны были рассказать? – переспросила Терра.

– Да, ничего, госпожа, – улыбнулась Аврора, глядя в сторону. – Вам бы лучше сейчас отдохнуть, а не то я разговорами вас своими утомила.

– Я не устала, – махнула рукой Терра. – Аврора, как думаешь, если я напрошусь, Радомир возьмет меня в ученицы?

Аврора взглянула на свою госпожу и попыталась не рассмеяться.

– Если господин Гелиан даст на то одобрение, Радомиру придется обучать вас.

– Да, конечно, – кивнула Терра. – Знаешь, я ведь знахарка.

Аврора сделала вид, что удивилась. Только глухой не слышал, как Радомир кричал на госпожу, когда той худо было.

– У нас нет знахарок, – пояснила она. – Франя знает кое-что о врачевании знахарок, но в основном она женщин смотрит да роды принимает.

– А Радомир разве не делает этого сам?

Аврора поразмыслила немного: стоит ли пересказывать госпоже сплетни или пусть госпожа от кого другого потом все узнает? А, ладно, все равно ж узнает…

– Раньше Радомир другим был, – начала рассказ Аврора. – Часто смеялся и шутил. По-доброму, не так, как сейчас. Мне моя матушка сказывала, что интерес к врачеванию у Радомира проснулся еще в детстве. Отец Радомира – брат господина Савелия – помер от болезни кишок, когда мать Радомира только понесла. Как случилась беда эта, все заботы о матери Радомира взял на себя господин Савелий. Радомир родился и вырос среди родных сыновей господина Савелия и больше всего был дружен с господином Гелианом. Радомир как старший всегда поучал господина Гелиана и везде тягал его за собой. Так и росли они вместе. Когда Радомиру исполнилось четырнадцать он отправился к самой старой в поселении знахарке, чтобы в ученики к ней попроситься, но она его за порог выставила и сказала, что не мужицкое то дело науку знахарскую учить. Говорили, что Радомир всех знахарок в поселении обошел, но ни одна из них не согласилась его обучать. И тогда Радомир сказал, что всему научится сам, по книгам предков.

Аврора размяла затекшие плечи и продолжила рассказ:

– Когда Радомиру двадцать исполнилось, он открыл первую больницу. Приходили к нему за помощью только Птаховы да приближенные к ним: остальные сторонились его и кругами на улице обходили. Так несколько лет больница та пустовала, пока одной зимой лихорадка поселение наше северное не одолела. От той лихорадки четверо знахарок в первую неделю померли. Они самыми опытными были и оставили после себя троих молодых учениц. Девушки эти пытались людям помочь, но когда одна из них померла от болезни на второй неделе, оставшиеся двое заперлись в своих домах и отказались к больным идти.

– Отреклись, значит… – прошептала Терра.

– Да, отреклись они от ремесла своего, но это их все равно не спасло. Они померли на третьей неделе того мора. И тогда поселение большое наше осталось без знахарок. Двое повитух, включая Франю, разводили перед больными руками. Людям деваться стало некуда и тогда они пошли к Радомиру. В ту зиму никто из Птаховых не заболел. И среди тех людей, которых Радомир лечил, было мало умерших. Вот так и пошла молва о том, что Радомир наш лечит не хуже знахарки. А то и лучше даже. Два года спустя к Радомиру на обучение пришли первые ученики. Когда господин Савелий всем объявил, что господин Гелиан и его группа добровольцев нашли новые плодородные земли на востоке, Радомир первый вызвался переселиться. Ученики его ехать за ним отказались и Радомир оставил на них свою больницу. Здесь на новом месте он и обосновался. Франя тоже сюда переехала вместе с дочкой своей. С Радомиром Франя тогда не в ладах была. Недолюбливали они друг друга в общем. И вот однажды у дочки Франи живот заболел. Болезнь кишок началась. Когда дело к концу близилось, Франя дочку свою к Радомиру в больницу привезла. И тот спас ее. Никто не знал, как он это сделал. И Франя так никому этого и не рассказала. Только после случая того поклялась она верой и правдой Радомиру служить. Дочка ее давно замуж вышла да на юг переехала. А Франя с Радомиром осталась. Когда ему двадцать семь было, к нам в город новые переселенцы приехали. Одна из них пришла к Радомиру и попросилась к нему в ученицы. Еленой ее звали. Очень красивая была. И умная.

Аврора снова тяжело вздохнула и продолжила:

– Поженились они с Радомиром через несколько месяцев. И понесла она от него. Только тяжко ей было дитя то носить. Роды у нее раньше срока начались. Ребенок уже большой был и выходить не хотел.

Аврора замолчала, глядя на госпожу свою.

– И что дальше было? – спросила Терра.

– Померла она. И ребенок их помер, – ответила Аврора.

– Давно это произошло? – прошептала Терра.

– Три года как…

– И с тех пор Радомир не принимает роды у женщин?

– Нет, принимает. Но если выхода другого нету.

– Что значит, если «выхода другого нету»?

– Ну, когда Франя бессильна что сделать, на помощь Радомира зовут.

– Не договариваешь ты что-то, – прищурилась Терра. – Если Радомир такой врач хороший, чего ж его на роды в последнюю очередь зовут?

– Вы же знаете, госпожа, какой народ у нас суеверный? Дурень какой-то слухи пустил, что Радомир с собой на роды беду приносит.

– И ты в это веришь? – спросила Терра.

– Не Радомир на роды беду приносит. Это беда Радомира ищет. Люди умными себя считают, а в бредни всякие верят пуще дураков. Коль зовут Радомира в последнюю очередь, значит беда в дом уже пришла. Вот Радомир к беде той и приходит. А там, как Бог даст.

– И что Бог чаще дает?

Аврора подпрыгнула со стула и положила ладонь на кобуру.

– Что бы ни давал, на все воля Его, госпожа, – прошептала Аврора. – Эй! – крикнула она, глядя на дверь. – Кто там топчется да уши свои к разговору нашему «клеит»?

Дверь тихо отворилась, а за ней Радомир да господин Гелиан замерли.

– Извините, – прошептала Аврора, кланяясь господам своим. – Думала, чужой кто пришел.

– Да мы только подошли, – пожал плечами Радомир и вошел в палату. – Ну что, ведьма, как чувствуешь себя?

– Ты как к жене моей обращаешься? – возмутился Гелиан.

– Как хочу, так и обращаюсь, – засмеялся Радомир и подошел к кровати Терры. – Она знает, что не со злобы я ей имя такое выбрал. Правда, Терра?

– Твоя правда, – кивнула Терра и откинулась на подушки.

– Ну так что? Как чувствуешь себя?

– Хорошо себя чувствую. На улицу прогуляться хочу.

– Рано еще. Завтра только по палате погулять тебе разрешу. А пока лежи.

Радомир обернулся к Авроре и спросил:

– Она ужинала?

– Ужинала, – кивнула Аврора. – Кашу всю съела да молоком запила.

– Хорошо, – улыбнулся Радомир. – Ну что, оставляю тебя, ведьма, на мужа твоего. Он желание изъявил ночь с тобой провести, – Радомир хмыкнул и взглянул на Гелиана, который в ответ с укоризной покачал головой. – Только без глупостей, – добавил Радомир. – Глупостями дома заниматься будете, а здесь больница. Здесь людей лечат, а не делают.

Аврора не смогла сдержать смешок и отвернулась, прикрыв ладонью рот и сделав вид, что кашляет.

– Ты иди, Аврора, – разрешил Гелиан. – Завтра утром меня сменишь.

– Конечно, господин, – кивнула Аврора. – Спокойной ночи.

Аврора за двери вышла да по коридору к выходу направилась. Как же устала она за последние дни. Сейчас бы рухнуть на кровать какую да в сон провалиться.

– Аврора? – окликнул ее Радомир.

Она обернулась и нахмурилась:

– Да…

– Зайди ко мне в кабинет. Дело есть.

Аврора выдохнула и повернула назад. Он-то, небось, наелся угощений в доме Главном, а у нее в желудке так пусто, что аж голова кругом идет.

Радомир дверь перед ней отворил да внутрь пропустил.

– Посиди здесь, я сейчас приду.

Аврора осталась в кабинете его одна. Покрутилась немного, осмотрелась. Порядок у Радомира кругом идеальный, прибрано все, по местам расставлено, а за собой он следить давно перестал. Волосы свои черные как девица ниже плеч отпустил. Все лентой их в хвост утягивает. Лента его то и дело расплетается, и он как попало ее назад заматывает. А эта щетина на лице? Он же бреется раз в три дня! Потому и видит его народ местный с гладким лицом редко.

Аврора прошлась по кабинету, проводя рукой по высоким столам со столешницами из гладкого металла. На заказ сделаны да полированы на славу. К чему ему столы из металла? Они же холодные всегда. Аврора подошла к большому деревянному столу в углу комнаты. На нем чернила стояли, перья писчие лежали и перчатки из кожи сделанные с темно-синими пятнами на них. Аврора улыбнулась, присаживаясь за этот стол. Взяв перчатку, надела ее на руку, даже колец своих не снимая. Большие у него руки: вон как пальцы в перчатке свободно гуляют. Так вот почему на руках у него никогда чернильных пятен не видать… Потому что в перчатках он пишет.

Аврора взяла в руки перо и стала выводить им по воздуху имя свое. Писать Аврора умела плохо. Если в слове знала все буквы, просто слитно те буквы писала и получались слова. Но не все слова по буквам Аврора выучила. Те, что не знала она, написать правильно не могла. Учителя в школе на это глаза закрывали. Конечно, за подарки от дяди ее, которые тот каждый месяц на повозке в школу привозил.

Аврора улыбнулась, вспомнив дядю. Тот часто Авроре говорил, что вовсе не дура она, особенная просто. И учиться в школе ей придется со всеми, коли особенной школы для нее нету. Когда дядька в пустошь ушел, подарки в школу стало некому возить. Тогда Аврору из школы не выгнали только из уважения к фамилии рода славного дядьки ее. На занятия Авроре позволяли приходить, но спрашивать и оценки ставить перестали. Наверное, все в поселении знают, что Аврора бумагу об окончании школы так и не получила…

Когда время настало работу искать, Аврора не один дом в поселении обошла. Люди ей напрямик не отказывали: каждый придумывал оправдание, чтобы отвадить от себя дуру полуграмотную. Вот тогда-то Аврора и поняла, что жизни нормальной среди люда ей не сыскать. Аврора вздохнула, вспоминая тот вечер, когда вещи для похода в пустошь собирать стала. Это же надо было такому случиться, чтобы в дом к ним сам господин Савелий заехал. Нелады тогда с посевами в парниках случились, и господин Савелий приехал с отцом Авроры об этом потолковать. Господин Савелий Аврору заметил, когда она ему ячменный напиток принесла. Вспомнил господин дядьку Авроры и стал у отца расспрашивать, как дела у нее ладятся. А отец возьми, да и ответь, что Аврора вслед за дядькой своим решила счастье в пустоши поискать. Господин Савелий тогда ничего не сказал, а на следующий день в дом дядьки охрана из Главного дома заявилась. «Ну что, выпросил-таки ты у Савелия место для дочери своей? Пусть вещи собирает – с нами пойдет службу в Главный дом нести».

Аврора господину Савелию за милость ту по гроб жизни благодарна должна быть… И не важно, что отец Авроры после того всем хвалиться стал, что ради дочери своей любимой в ноги к господину Савелию бросился… С тех пор Аврора домой перестала ходить. Так, раз месяц денег матери в лавку принесет да откланяется быстро. С отцом они часто в доме Главном видятся, но тот как заметит ее – сразу же глаза отводит да в сторону отойти пытается. Смешно, конечно… Ну и черт с ними со всеми…

– А ты что здесь делаешь? – раздался гневный возглас.

Аврора бросила перо и быстро стянула с руки перчатку. Митрофан. Один из новых учеников Радомира. Не то, что бы Аврора Митрофана недолюбливала, просто не жаловал он ее в школе, как и остальные ее погодки.

– Так это… – замялась Аврора, – Радомира я жду.

Аврора встала из-за стола и отступила на несколько шагов.

Митрофан вошел в кабинет и направился прямиком к столу Радомира.

– И чего это ты там писала?

Митрофан стал шарить руками по бумагам на столе. Ничего не отыскав, он к Авроре лицом повернулся и зубы скалить начал:

– Что-то часто ты захаживать в кабинет к Радомиру стала. Катьке, начальнице своей, дорожку перебежать решила?

– Да что за глупости ты такие городишь? – обиженным тоном произнесла Аврора.

– Франя сказала, чтобы присмотрел я за учителем своим да тебя от него подальше держал. Как только госпожу нашу домой выпишут, дорога сюда для тебя закрыта будет. А чудить вздумаешь, чтобы внимание к себе привлечь, я быстро к отцу твоему схожу и уж он тогда объяснять будет, что тебе дозволено среди нас делать, а чего нет!

Аврора почувствовала, как закипает внутри у нее что-то. Пальцы на руке сами собой в кулак сложились.

– Что это значит: «что тебе дозволено среди нас делать, а чего нет»? – зашипела Аврора. – Может и не такая я, как ты, но права у меня такие же, как и у всех остальных!

– Аврора, – скривился Митрофан, – я ж не первый день тебя знаю… Если бы не уважение к дядьке твоему, пропала бы ты давно… А так, вон на работу какую тебя взяли, среди людей знатных ходишь. Жалеют все тебя, потому и терпят рядом. Но если прознают они, что к Радомиру ты нашему дышишь неровно, тебя ж заклюют. Работу свою в два счета потеряешь и по миру пойдешь. Радомир-то наш не простой мужик. Птахов фамилия у него. И не тебе, Аврора, лезть к нему…

– Да не лезу я к нему, – тихо ответила Аврора. – Больно надо мне проблем иметь.

– Чего тогда трешься возле него поди весь день?!

За дверями послышались шаги.

– Ничего, – ответила Аврора и отошла подальше от Митрофана и стола рабочего учителя его.

– Митрофан? – позвал Радомир, проходя в кабинет с подносом в руках. – Случилось что?

Митрофан на поднос глянул и тут же на Аврору с ненавистью посмотрел:

– Ничего не случилось. Я сегодня в больнице за старшего остаюсь, вот и решил вечером пройтись, посмотреть, все ли в порядке у нас.

Радомир к столу рабочему подошел и поднос на него поставил.

– Все в порядке, Митрофан. Иди, работай.

Митрофан еще раз злобно глянул на Аврору и, ничего не ответив, пошел вон.

– Садись, Аврора, – произнес Радомир. – Поешь.

– Спасибо, не голодна я.

– А ну-ка немедленно сядь и поешь! – гаркнул Радомир так громко, что Аврора даже вздрогнула.

– Чего надобно тебе от меня? – спокойно спросила Аврора и глянула в глаза Радомиру.

Тот прищурился в ответ:

– Интерес у меня к тебе есть.

Аврора хмыкнула и сложила руки на груди:

– Интерес свой при себе оставь. Толку от твоего интереса все равно не будет, а беду за собой притянуть он может.

– О какой беде ты говоришь?

– Не гоже ученому человеку вроде тебя с дурой водиться.

Радомир начал смеяться.

– Так ты, поди, решила, что я о мужском интересе говорю?

Аврора молчала.

– О научном, Аврора! О научном интересе речь идет!

Что-то дрогнуло внутри у Авроры. Высмеял он предположения ее, как будто и помыслить не мог о том, что к Авроре можно и мужской интерес иметь. Улыбка коснулась губ Авроры. «Аврора-дура!» «Аврора-дура!» – услышала она голоса из прошлого. Аврора взглянула на смеющееся лицо Радомира и сглотнула ком, застрявший в горле. Все равно видный он, хоть и небритый… И волосы у него очень гладкие. Когда солнце на них светит, они всегда блестят. И глаза у него красивые: не то серые, не то зеленые… Нельзя Авроре об этом мужике думать, но мысли разные все равно в голову лезли.

– Что с тобой? – вдруг спросил Радомир, перестав улыбаться и заглядывая ей в глаза.

– Ничего, – ответила Аврора и отвернулась от него. – Домой мне пора. Поди, завтра опять на заре вставать.

– Ужин свой съешь, а потом домой иди.

– Я дома поем, – ответила Аврора и направилась к выходу.

– Аврора?

– До свидания, Радомир.

– Аврора!

Она промолчала, покидая его кабинет. Ну вот, теперь у него к ней научный интерес. Четыре года минуло с тех пор, как он в Елену влюбился. Умной Елена была. И красивой. А Авроре только и оставалось, что пальцы на руках сжимать да из-за углов украдкой на него смотреть.

Глава 6

Терра искоса поглядывала на Гелиана, пока он на стуле книгу какую-то читал.

– Тебе скучно? – спросил Гелиан, не отрываясь от текста.

– Здесь света мало, – ответила Терра, – для глаз вредно читать при таком освещении.

Гелиан хмыкнул:

– И это говорит женщина, которая сама тайком по ночам книги читала?

– У меня возможности ограничены были, – пожала плечами Терра. – А ты можешь читать где и когда пожелаешь.

– Не могу. Времени не хватает.

– Так, о чем эта книга? – не отставала с расспросами Терра.

– О девушке, которая не хотела ложиться спать и доставала мужа своими вопросами, – ответил Гелиан, продолжая читать.

– Ты раньше таким не был…

– Каким, «таким»?

– Когда я с тобой разговаривала, ты на меня смотрел и не отнекивался.

Гелиан приподнял голову и взглянул на Терру:

– Это называется «игнорировать». Сейчас я игнорирую тебя.

– Нет, сейчас ты как раз не игнорируешь меня, – заметила Терра, одаривая Гелиана пытливым прищуром.

Гелиан захлопнул книгу и бросил ее на стол.

– Хорошо. Давай поговорим, – кивнул Гелиан.

– Как в Главном доме дела? – спросила Терра, как ни в чем не бывало.

– Все как обычно. Птаховы ждут твоего возвращения, чтобы отправится по своим домам.

– Говоришь так, как будто сам с нетерпением ждешь, когда вся твоя семья разбежится по разным сторонам.

– Не вся. Ты останешься со мной.

Терра поджала губу:

– Ты не рад, что они гостят у тебя?

– Суета вокруг них отнимает много времени и терпения. Отец целыми днями бродит по поселению со свитой и дает указания. Мать сидит дома и поучает невесток. Братья таскаются по злачным местам и опустошают мои запасы ячменного напитка. Да, знаешь, для меня все это накладно.

Гелиан не улыбался, говоря это, и Терра поняла, что он не шутит. В прошлом, он часто подначивал ее, но Терре казалось, что таким образом он заигрывает с ней, пытаясь обратить на себя внимание, и веселилась вместе с ним. Гелиан не всегда смеялся, когда она отвечала ему той же монетой, но иногда они оба начинали хохотать и тогда Терре казалось, что лучше собеседника, чем Гелиан, быть не может.

– Но они самые близкие для тебя люди, – ответила Терра. – Может, и устал ты от них немного, но потом, когда они уедут, тебе снова будет их не хватать.

– Только матери. Остальные меня нервируют.

Терра от такого заявления опешила. Конечно, и ее иногда родственники нервировали, но Терра никогда не позволяла себе говорить об этом вслух.

– Надеюсь, они об этом не знают, – произнесла она.

– Я периодически напоминаю им об этом.

Терра насупилась:

– Ты сейчас шутишь? Если шутишь – тогда улыбнись, а не то я понять тебя не могу.

Гелиан продолжал внимательно на нее смотреть. И улыбаться, судя по всему, не собирался.

– Не шутишь, – сделала вывод Терра.

– Нет, – покачал головой Гелиан.

– Я тоже тебя нервирую?

– Нет. Вовсе нет.

– Неделю назад мне показалось, что ты меня ненавидишь, – произнесла она.

Гелиан отодвинул книгу и внимательно посмотрел на Терру. В свете лампы его взгляд показался не таким уж и холодным, а выражение лица не таким уж и каменным.

– Ты помнишь, как мы могли часами гулять по поселку и говорить обо всем на свете? – спросил он. – Неужели ты думаешь, что пять лет дружбы могут в один момент потерять для меня значение?

– Зачем ты спас меня, Гелиан? – спросила Терра, в глубине души надеясь, что он даст ей правдивый ответ.

– Почему ты вышла за меня? – задал он встречный вопрос.

– Потому что другого пути не было.

– Всегда есть другой путь, Терра. Хорош он или плох, но другой путь был и у тебя. Ты могла сбежать, в конце концов.

– Куда, – пренебрежительно хмыкнула Терра. – В пустошь?

– Да, в пустошь, – кивнул Гелиан.

– Я вышла за тебя по велению отца и исполнила долг перед семьей! – взвилась Терра. – И тебе это прекрасно известно!

– Я спас тебя потому, что исполнял свой долг, – ответил он. – Достаточно аргументированный ответ?

– Но почему ты женился именно на мне? – прошипела Терра.

Гелиан вскочил из-за стола и громко отодвинул стул в сторону.

– Какой ответ ты желаешь услышать? Ты же все понимаешь!

– Я ни черта не понимаю! – закричала Терра и хлопнула рукой по подушке.

Повисла тишина. Он смотрел на нее, она глядела на него. Воздуха в помещении стало не хватать. Ей было трудно дышать. Слезы навернулись на глаза, но она не собиралась рыдать.

– Мы не свободны в выборе, Терра, – спокойно произнес он. – Ты и я.

Она сжала край одеяла в ладонях:

– Тогда, кто велел тебе жениться на мне?

– Долг, – ответил он и плюхнулся на стул. – Гребаный долг, Терра.

Она несколько минут смотрела на него, а затем отвернулась и откинулась на подушки, накрываясь одеялом с головой. Получила ли она ответ на свои вопросы? О нет. Но вывести его из себя ей удалось. И это хоть немного, да подняло ей настроение.

***

Гелиан подождал пока Терра уснет, после чего встал со стула и потушил несколько горящих ламп. Взяв в руки книгу, он присел обратно и продолжил чтение. Прислушиваясь к размеренному дыханию Терры, он то и дело терял нить повествования. В конце концов он понял, что так и не сможет прочесть все, что намеревался. Тихо положив книгу на стол, он передвинул стул к ее кровати и наклонился вперед, оперев локти на матрац. Откинув одеяло, он долго всматривался в черты ее лица. Сколько времени просидел он вот так, глядя на Терру, Гелиан не помнил. Постепенно, глаза его закрылись сами собой, и он тоже уснул.

Ему двадцать один и он стоит перед огромными стеллажами, заполненными книгами предков. Следовало выбрать по одной книге для каждой из дочерей рода Стелларов. Лисе – двенадцать лет. Отец сказал, что она мало интересуется науками, зато любит рукоделие и увлекается рисованием. Гелиан придвинул лестницу и залез наверх. Книга «История живописи» должна ей понравиться. Шанталь – двадцать лет. Отец сказал, что она очень воспитана и постоянно сопровождает отца, когда тот посещает рабочих поселка. Гелиан спустился вниз и достал книгу «Общение: вербальные и невербальные знаки». Терра. Ей семнадцать лет. Отец сказал, что она очень любознательна и целыми днями пропадает в доме знахарки на окраине поселка. Гелиан положил выбранные книги на пол и передвинул лестницу к самому крайнему стеллажу. Поразмыслив немного, он поднялся наверх и достал книгу «Анатомия человека».

Три дня спустя Гелиан стоял перед толпой собравшихся старообрядцев. Когда-то он был одним из них. Теперь он и его семья другие. Люди, которые ушли следом за его отцом – тоже другие. Они приняли прогресс, они стали изучать науки предков и развиваться, а эти… Стеллары сидели на одном месте сотни лет и полагали, что будут здесь всегда. Они правы: если в течение десяти лет ничего не изменится, они навсегда останутся здесь. Люди смотрят на Гелиана, разглядывают. Кто-то смеется. Неужели внешне он чем-то отличается от них? Нет, рубаха и штаны. Повадки тоже идеально скопированы. Сейчас он старообрядец… Им не раскусить его, не узнать, что скрывается внутри… Смеются не над ним. Это – страх. Просто, он и все члены его семьи для них – чужаки. Мать подзывает его к себе. Гелиан кланяется, как это принято, и смотрит под ноги. Время дарить подарки дочерям Стелларов. Гелиан поднимает голову и смотрит на стоящую перед ним блондинку. Это натуральный цвет волос. У девушки синие глаза. Черты лица тонкие. Взгляд Гелиана скользит ниже. Пышная грудь вдается в лиф платья. Большая… Девушку зовут Шанталь. Гелиан достает из сумки книгу и протягивает ей. Шанталь улыбается в ответ и благодарит Гелиана за подарок. Какая-то заминка. Стеллары в замешательстве. Вперед к Гелиану толкают девочку в льняном платье. Ее зовут Лиса. Она тоже блондинка и глаза у нее ярко-синие, но светлее, чем у Шанталь. Притворная улыбка Гелиана выглядит настоящей. Он достает из сумки книгу. Лиса испуганными глазами смотрит на Гелиана и принимает подарок. Тут же зарабатывает подзатыльник от отца, за то, что забыла сказать «спасибо». Гелиан и все остальные смеются. Мастера лжи этим дикарям не раскусить. Они слишком глупы для этого. Снова заминка. Стеллары нервничают. Сбоку расступается народ. Гелиан оборачивается, чтобы посмотреть, что там происходит. К нему навстречу бежит девушка, подобрав юбку одной рукой. Она запыхалась. Подол ее платья запылен. Стеллар-старший смеется. Все остальные подхватывают. «Наша Терра вечно опаздывает», – шепчет мать Терры. Остановившись рядом со Стелларом, Терра прижимает ладонь к груди, пытаясь отдышаться. Отец шлепает ее по заду, отчего она едва ли не заваливается на Гелиана. Все смеются, но она не обращает на это внимания. Она привыкла к такому обращению. Стеллар представляет дочь семье Гелиана. Терра кланяется и пытается улыбаться. Наконец, отец говорит, что Гелиан привез ей подарок. Терра поднимает голову и глядит на Гелиана. Гелиан тоже смотрит на нее. Она такая маленькая, хрупкая. Щеки красные, дыхание частое. Она глядит на него своими глазами, цвета фиалок, и молчит.

– Я наслышан о том, что ты увлекаешься знахарством и решил в качестве подарка преподнести тебе книгу, которую нашел во время одной из экспедиций.

Гелиан достает из сумки книгу и протягивает ей. Терра, не глядя на название книги, прижимает ее к груди, и продолжает смотреть на Гелиана.

– Спасибо, – произносит она и ее губы растягиваются в улыбке.

Стоит улыбнуться ей, но он не может. Почему он не может заставить свои губы улыбнуться? Она слишком чиста, слишком наивна. В ее глазах нет хитрости, нет насмешки. Она глядит на мир вопрошающе и желает знать, какие тайны мироздания пока не постигла. Она разглядывает Гелиана, не скрывая своего интереса и без стеснений являя его всем остальным. Лицо ребенка с глазами, полными надежд и стремлений. И он, Гелиан, который все равно использует ее… Гелиан заставляет себя улыбнуться в ответ.

Терра входит в дом под руку с Юрием. На ней не то платье, в котором она была вечером. На щеке ссадина и она прихрамывает. Глаза красные и веки отечные. Кажется, она перепила… Нет, она до сих пор пьяна. Ее взор затуманен. Она безразлична к происходящему. Она не смотрит на него. Ей все равно, что будет дальше. Она делает так, как ей велят. Он зол. Он очень зол. На нее. За то, что напилась. За то, что не желает идти за него. За то, что ей все равно.

«Папа! Папа!!!» – кричит Терра, пригибаясь к земле рядом с телом отца. Гелиан направляется к ней, но кто-то нападает на его мать. Он вынужден отвлечься. Когда он вновь находит Терру, она сгибается над телом Лисы. «Терра!»» – зовет он ее. «Терра, нет!!!»

Она сидит на кровати в маленькой комнатушке и держит в руках разбитую бутылку. Ее фиалковые глаза пусты. В них нет ни детства, ни интереса, ни самой жизни. «Режь веревку», – раздается в голове. «Режь веревку». Ему трудно дышать. Практически невозможно. «Кто же доведет начатое до конца?» – спрашивает внутренний голос. «Кто спасет этот чертов мир от гибели?» Он должен что-то сказать. Он должен заставить ее пойти вместе с ним.

– Мама! Лиса!

Кто это говорит?

– Матушка… Матушка…

Гелиан открыл глаза и поднял голову. Голова Терры металась по подушке. Волосы, мокрые от пота, прилипли к лицу. Она снова зовет их. Их всех.

– Терра, – Гелиан, прижал ладонь к ее лбу. – Терра, проснись.

– Папа!!! – прошептала Терра и открыла глаза. – Па…

– Это сон, Терра. Это только сон.

Гелиан стал поглаживать ее по волосам, пытаясь успокоить. Она прижала кулак к губам и застонала. Гелиан понимал, что она хочет заплакать, но вновь не позволяет себе этого.

– Поплачь, – прошептал он, приподнимаясь со стула и склоняясь над ней. – Поплачь, станет легче.

– Не могу, – простонала Терра, отнимая его руку и отворачиваясь в сторону. – Не могу…

Гелиан снова присел и склонил голову, разглядывая измятую локтями простыню. Терра не хочет, чтобы он к ней прикасался. Это не трудно понять. Но от этого ему становится не по себе. Всегда он был хозяином судьбы. Он определял, что и как будет. А теперь он бессилен что-либо изменить и это выводит его из себя.

***

Терра в халате поверх ночной рубашки сидела на стуле, стараясь не шевелиться. Цирюльник, который назвался «парикмахером», стриг ее волосы. Терра попросила цирюльника остричь покороче, так, чтобы не заплетаться. Цирюльник принялся за работу только с дозволения Анны, что Терре весьма не понравилось. Значит, мнение Терры для окружающих ничего не значит? Плохо, но поправимо. Смахнув волосы с плеч, цирюльник поднес зеркало, показывая, что сотворил с ее волосами.

– Челка вам очень идет, госпожа, – улыбался мужчина, пока Терра разглядывала себя в зеркале.

Волосы прикрывали уши, но были недостаточно длинными, чтобы собрать их в хвост. Она коснулась пальцами затылка и поняла, что там волосы значительно короче, чем спереди.

– Мне нравится, – сдержанно заявила она и кивнула цирюльнику. – Спасибо.

– Госпожа, с этой прической очень хорошо будут смотреться выразительные брови…

– Тогда, сделайте их выразительными, – попросила Терра и взглянула на Анну.

Та одобрительно кивнула и улыбнулась. Цирюльник взял какую-то штуковину, похожую на крохотный хирургический пинцет из книжек, и приступил к работе. Терра ойкнула. Раньше она сама ухаживала за бровями. Ниткой пройдется, вырвет пару волосков и дело с концом. Иногда, правда, забывала это делать, но услужливая Шанталь всегда вовремя напоминала об этом. У Шанталь тонкие брови. Сестра подводила их угольком, чтобы они были черными. Ей шло, даже очень.

– Вы можете подвести их угольком? – спросила Терра, обращаясь к цирюльнику.

– Зачем угольком? Я покрашу вам брови и ресницы краской.

– Делайте, как считаете нужным. Если госпожа Анна доверяет вам, я тоже вам доверюсь.

– Спасибо, госпожа, – пропыхтел цирюльник, продолжая выдергивать волоски из бровей Терры.

– А удалением волос с тела тоже вы занимаетесь? – поинтересовалась Терра.

– Нет, – рассмеялась Анна. – Для этого у нас есть мастера-женщины.

– Не могли бы вы прислать одну из этих мастеров ко мне?

– Конечно, – кивнула Анна.

– Спасибо.

Следующим визитером был портной. Терра долго изучала образцы тканей и кружев для своих нарядов, после чего вкратце объяснила, чего хочет. Портной попытался предложить Терре вставить в платья «корсаж», но Терра наотрез отказалась. Были еще предложения углубить вырез, укоротить подол, вставить «молнию», но Терра от этих идей предпочла отказаться. Когда дело дошло до вопроса пошива нижнего белья, Терра смутилась. Рисунки, которые показал ей портной, мало напоминали «трусы». Многие из них вообще представляли собой две веревки, сшитые кое-как.