Текст книги "Услада душ, или Бахтияр-наме"
Автор книги: Дакаики
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)
Глава десятая
Рассказ о шахе Хиджаза и о бессилии человека перед судьбой и роком
Бахтияр сказал:
– Да будет вечен шах всей земли в нетленном царстве и непреходящем счастье, пусть расцветет его веселье, подобно весеннему саду, а жизнь его пусть пребудет под сенью покровительства творца. В стране Хиджаз жил падишах из рода Парвиза. Он обладал покорным воинством и великим счастьем. Но у него не было сына, и он постоянно говорил себе: «Ах, если бы у меня родился сын, который мог бы наследовать мне в царстве и счастье!»
Бывает злосчастье, из-за которого древо царства из сада правления попадает в солончаковую степь чужбины; бывает и такая злая доля, из-за которой царский венец с головы избранного переходит в руки какого-нибудь чужеродца. Он непрестанно, словно Закария, восклицал: «Подари мне от себя потомство».
Наконец его мольбы были услышаны, и сын был зачат в хранилище лона. Божественный рок и бесконечная милость создателя даровали ему мальчика приятной наружности, несравненной красоты, базилик в саду любви, аргаван на лужайке дружбы. Звездочеты шаха стали составлять гороскоп ребенка, изучили положение планет, сопоставили тайну значений и законы передвижения звезд, пришли к падишаху и сказали:
– Твоему сыну в возрасте семи лет угрожает опасность от лап льва. Если он избавится от этой опасности, то придется падишаху из-за сына расстаться с жизнью.
Шах удивился такому странному гороскопу, стал размыи1 лять о трудностях предстоящих событий и сказал себе:
Жизнь человека – словно метеор:
Сверкнет в ночи и превратится в пепел.
Он смирился с судьбой, а «примирение с судьбой – врата к великому Аллаху». Каждый костер в конечном итоге превращается в пепел, каждое царство подвержено разрушению.
Любой твердыне, чьи прочны основы,
Ход времени разрухою грозит.
Ты отгоняешь ворона злосчастья,
Но знай, тебя судьба не пощадит.
Мир подобен преходящей тени,
Гостю, что простился и ушел,
Или веренице сновидений:
Ты глаза открыл – и сон прошел.
Власть и богатства этого мира преходящи, счастье и высокое положение в этом мире тленны. Не следует привязываться сердцем к тому, что дано на подержание. Всем людям дети приносят радость, падишаху же сын принес только скорбь. Он смотрел в лицо ребенку и говорил:
– Увы! Этот плод таит в себе шип, это наслаждение влечет горькое похмелье.
С тобой свиданье не дает мне счастья:
Я знаю, что разлука смерть сулит.
Самый малый из пороков мира
В том, что он для человека – враг.
Можно ли побег надежд лелеять,
Если скоро превратишься в прах?
И падишах решил так: «Моему сыну грозит беда от лап льва по прошествии семи лет. Эти семь лет его жизни – всего лишь несколько оборотов солнца, В эти годы я буду утолять жажду взора в источнике красоты, буду ждать, какой птенец вылупится из яйца его бытия, какую беду породит пламя несчастий».
За краткий миг, пока взлетит и упадет орех,
Раб может цепь разбить, больной – восстать с одра.
Когда мальчику исполнилось семь лет, то есть круги мира семь раз обернулись вокруг центра его жизни, семь лет события мирские записывались в тетрадь смерти, падишаху вздумалось рукой человеческой хитрости стереть начертанное роком и судьёй, иными словами – силой человеческого ума избегнуть божественного предначертания. Он приказал копать на горе глубокую яму на дне ее вырыть пещеру и поместить мальчика вместе с няней в той пещере. Падишах каждую неделю приезжал к колодцу, и для него в ведре любви подымали наверх луноликого отрока. Когда ребенка вытаскивали из ямы, падишах часок предавался отцовской любви на ковре свидания, приговаривая:
– О враг в облике друга! Ради тебя я не знаю покоя. О безжалостный убийца! Ради тебя я переношу тысячи бед.
Как много зла таит в себе удача!
И сколько бед душе от пития вина!
Удивительное дело! Чтобы отвратить от ребенка беду, прибывали всевозможные средства, оберегали его и охраняли, растили в колыбели заботы, пеленали свивальником предосторожности. Как говорит пословица: «Ребенок – источник скупости и трусости».
Но вот однажды свирепый лев гнался за добычей. Он был стремителен, как вихрь, быстр, как пламя. И вдруг, пробег мимо той ямы, лев упал в нее! Как сказал всевышний: «Чтобы Аллах решил дело, которое было совершено». Лев схватил мальчика за плечо и выбросил из ямы, хотел сам выпрыгнуть вслед за ним, но яма была глубока, а зверь тяжел, и ему не удалось выбраться. Няня стала добычей голодного льва, а мальчик потихоньку спустился с горы в долину.
Если не могу с тобой в бою сразиться,
Лучше мне скорее в бегство обратиться!
По воле случая там проходил караван, направлявшийся в дальние страны. Караванщик увидел мальчика, прекрасного, словно месяц на небе, словно ветвь аргавана. Роза бытия его утопала в крови, одеяние его тела было разорвано несчастьем, Кровь расплавленным рубином орошала хрусталь его кожи, блестящие яхонты краснели, на молоке.
– О дитя, что случилось с тобой? – воскликнул караванщик. – Как ты, раненый и без присмотра, оказался в горах?
– Меня укусила собака, – отвечал мальчик, но караванщик увидел большую рану и понял, что это был лев.
– Есть у тебя отец? – спросил караванщик.
– Есть, но он не знает об этом.
– А мать есть у тебя?
– Была, но собака, напав на меня, сожрала ее.
Караванщик взял мальчика и повез в свою страну. Он относился к нему милостиво, от избытка сострадания ласкал и лелеял его, и вскоре тот поправился.
На другой день падишах поехал навестить сына. Подъехав к яме, он увидел на дне ее рыкающего кровожадного льва. Задрожав от горя, падишах воскликнул:
– О светоч моих глаз! Ты стал добычей льва несчастия! Нарцисс моего сада стал лакомым куском для бед!…
Рыдая, он стал посыпать голову прахом, охваченный пламенем скорби. Падишах вернулся в столицу в разорванном кафтане, пораженный горем. Он был печален, словно басовая струна, грустен; голова его клонилась к земле, словно стебель фиалки.
Надеялся я отвратить беду,
Но, видно, бог судил иначе.
Я хитростью пытался отдалить разлуку,
Но не сумел. Разлука разделила нас.
Мудрецы и ученые мужи страны, чтобы погасить пламя скорби падишаха и утешить его, говорили:
– Хотя наши сердца жаждут, чтобы дети наши, в которых сосредоточился аромат радости и цвет лужайки ликования, жили вечно, однако у луны и солнца бывает затмение! Если бы твой я не испил напитка небытия, то была бы опасность гибели для самого падишаха. Жизнь падишаха сохранена благодаря смерти сына, а смерть падишаха была бы для сына бальзамом. Хотя жемчужина разбита молотом смерти, но ведь осталось море – источник жемчужных раковин; хоть бутон сорван ураганом судьбы но ведь осталось дерево, на котором растут цветы.
Будь вечным, о страны опора,
Гласит всеобщая мольба.
Так они долго утешали его в горе, говорили много сочувственных слов.
А сын меж тем жил у караванщика, не зная мирских забот и не ведая о предназначении людей. Миновало восемь лет, и мальчику пошел шестнадцатый год. Он обрел юношескую силу, отринул от себя мальчишеские слабости. Плод отваги зрел в нем вместе с возрастом, и жизнь его протекала в безопасности. Он полюбил копье, ложился спать с мечом, а днем подстилкой ему служила шкура льва. Айяры той страны, прослышав о его храбрости и доблести, видя, что он подобен Льву на лужайке, барсу на горе, что он быстр словно ветер и пламя, сказали ему:
– Тот, кто владеет мечом, развлекается на крышах грехов; тот, кто умеет обращаться с копьем, должен летать на крыльях ветра.
Кто не боится леопарда,
Пред кем отступит крокодил,
того не прельстят женщины с их ухищрениями и домашняя жизнь с ее покоем.
Под сенью мечей живи, к тревогам стремись всегда,
Для ратного мужа грешно на мягких подушках спать.
– Будь морем, – говорили айяры, – чтобы избавиться от границ чаши, будь солнцем, чтобы спастись от позора тенет.
Одним словом, юноша и айяры стали заниматься разбоем, так что в стране от них не стало покоя, всюду воцарилась смута, караваны перестали ходить по той стране, нагрянули беды. Люди стали жаловаться на разбой айяров, жители страны стали рассказывать о насилиях, творимых ими. И тогда падишах приказал направить воинов для подавления смуты и искоренения вреда, приносимого разбойниками.
Когда храбрецы столкнулись в бою, когда ратные мужи стали биться, то шахское войско дрогнуло перед натиском сына падишаха, обученные воины сочли бегство удобным случаем и предпочли всему остальному на свете.
Коль ты с оружьем справиться не можешь,
Одно осталось: в бегство обратись.
Когда разбитое войско вернулось в столицу, пришлось выслать новое, чтобы покончить со злом айяров и искоренить основы бунта. Во втором сражении воины шаха выстроились в боевой порядок и сомкнулись кольцом вокруг айяров. Но сын падишаха испустил воинский боевой клич, и его доблесть смешала ряды войска, от страха перед его доблестью мужи лишились ратной силы. Войско падишаха обратилось вспять с криками: «Куда бежать?»
В сраженье я не испытал себя,
Но в беге я не уступлю газели.
Падишах, видя, как побледнели лица его воинов, слыша их тяжкие вздохи, убедился, что его орлы превратились в куропаток, а соколы – в тощих фазанов; румянец на щеках стал шафрановым, станы, подобные тростнику, сгорбились. Он огорчился бегству своего войска, устыдился перед подданными своей державы, ибо пала во прах честь царства, зашатались основы правосудия. Пришлось ему самому выступить на поле брани, приготовиться сердцем к ударам.
Когда падишах и его воины настигли айяров, то гром боевых барабанов поднялся до самых небес, а пение медных труб услышал бы и глухой. Всколыхнулось пламя битвы, сердца загорелись волнением. Сын шаха нападал, словно лев на лужайке, каждым натиском сокрушая множество воинов, каждым наскоком лишая мужей мощи и силы. Палицей, которая могла бы сравнять с землей гору Эльборз, он повергал во прах воинов; рукою, которая могла бы сорвать с неба созвездие Овна, он погружал мир в потоки крови. Небесные орлы завидовали этому льву, а Миррих с небосвода дивился его острому мечу.
О ты, чей разум направляет меч,
Перед тобою лев не устоит!
Видя такой оборот сражения, падишах сам бросился в битву, и отец с сыном встретились лицом к лицу, так что корень и ветвь сразились. Сын ударил мечом по темени отца, отец – по ветви дерева. Наконец мощь отца возобладала, слава отца превозмогла неустрашимость сына. Шах и его воины долго гнались за ним и наконец схватили юного льва. Падишах вернулся в столицу со смертельной раной на голове, кровь рекой текла по его телу. Призвав звездочетов, он сказал:
– Ваше предсказание было ошибочным. Вы предрекли, будто сын мой, если останется в живых, погубит меня. Если же его растерзает лев, мне якобы суждено умереть своею смертью в постели.
Звездочеты развернули книги и свитки, изучили расположение планет и светил, а потом заявили:
– Тот, кто смертельно ранил тебя, твой сын и никто иной.
Падишах удивился этому, его сердце поразила боль, и он сказал:
– Но ведь сына моего пожрал лев.
– Местоположение звезд и решения на основе их сочетания не лгут, – отвечали звездочеты, – а гороскоп, составленный по всем правилам учености, всегда верен и точен. Мы всего лишь слуги падишаха, но разум не позволяет нам отступиться от истины и утверждать ложь.
Поскольку мудрецы и звездочеты настаивали на своем, мужи государства сочли необходимым расследовать обстоятельства дела.
Из темницы привели сына падишаха и спросили его:
– Чей ты сын и откуда родом?
– Я сам не знаю, – отвечал он, – от какого древа я происхожу, к какому роду отношусь. Но помню, что отец мой – падишах, что он поместил меня в пещере на дне глубокой ямы. Он всегда приходил к колодцу, чтобы повидать меня, целовал меня и ласкал. Но однажды на дно ямы упал лев, схватил меня за плечо, выбросил наверх и сожрал няню, что была со мной. С мучительной раной я пустился в путь по горам и долинам. Меня подобрал караванщик и усыновил. А теперь судьба разгневалась на меня, и я попал в такую беду.
Когда шах услышал его слова, он поцеловал сына, велел снять с него оковы и воскликнул:
– Этот лев – с моей лужайки, этот барс – с моей горы! Он возложил ему на голову венец, облачил в царскую мантию и сказал:
– Слава Аллаху, мое царство унаследует мой сын – побег моей чащи, державой завладеет мой йеменский Сохейль. Рассказав эту историю, Бахтияр молвил:
– Твоему светлому разуму известно, что ни один человек не может избежать божественного рока, что ни одной душе не дано сразиться с ратью судьбы; ведь сказано: «Предопределение повелевает, а рвение – в благородстве». Я же, уповая на твои похвальные нравственные качества, умоляю не ступать в наказании на путь поспешных решений, на стезю необдуманных суждений, ибо в один прекрасный день лучезарный ум падишаха убедится, что твой нижайший раб не преступал установленного законом и вовсе не совершал измены.
– Отведите Бахтияра в темницу, – приказал падишах, – а завтра казните его.
Когда везиры и советники услышали от падишаха эти слова, то все вместе стали поносить Бахтияра, говоря:
– Поскольку здесь не считаются с нашими советами и наш товар не в ходу, то, надо полагать, почести достанутся этому нечестивцу, а слава – этому кровопийце. В таком случае пусть падишах отошлет нас, везиров и мудрецов, в отдаленный уголок, дабы мы искали утешения в служении богу.
Старший из везиров и сановников поднялся и сказал:
– Я снимаю с себя пояс службы!
Падишах, слыша ропот везиров и жалобы мудрецов, велел:
– Ступайте и повесьте Бахтияра.
Палач стал кружить возле Бахтияра, словно Миррих вокруг Муштари [29]29
Т. е. словно Марс вокруг Юпитера. Миррих – небесный воин, олицетворение жестокого человека. Муштари, по средневековым мусульманским представлениям, приносит людям счастье.
[Закрыть] и, словно грубая дерюга, которой обертывают дорогую ткань. Бахтияр готовился проститься с жизнью и слышал уже зов смерти. Когда его привели на перекресток четырех дорог, люди поразились его красоте и молодости, так что у многих глаза наполнились слезами. И в тот самый миг, когда он ступал ногой на приступку виселицы, туда подоспел айяр, который воспитал Бахтияра. Увидев, что Бахтияра собираются казнить, он разорвал на себе одежды и закричал:
– Вы хотите убить моего сына?
– Таков приказ падишаха, – ответили ему.
Он тут же уплатил палачам много денег и сказал:
– Помедлите хотя бы час, чтобы я мог золотом и дарами исцелить этот неизлечимый недуг, чтобы богатство подыскало выход из этого положения.
С толпой людей айяр пришел в шахский дворец. Падишах сидел на троне, а везиры вокруг него ликовали, когда айяр громко возгласил жалобу и сказал:
– О падишах с благословенными помыслами! Сжалься над моим растерзанным сердцем.
О ты, дарящий миру царства красоту,
Помилосердствуй над судьбой раба.
– Ты приказал вздернуть на виселицу моего сына и уронить знамя его жизни. Не убивай моего Бахтияра, ибо он не знает себе равных по храбрости и благородству, он чудо нашего века по щедрости. Он происходит из царского рода, а по своим достоинствам он царь царей.
– Что за вздор ты мелешь и какие несешь несуразности! – возразили ему. – То ты говоришь, что это твой сын, то утверждаешь, будто он из царского рода!
Тогда айяр сказал:
– О государь всего мира и великий царь! История эта длинная, а в жизни Бахтияра взлеты чередовались с падениями. Так вот, однажды с отрядом айяров я ехал по кирманской пустыне, приближаясь к колодцу. И вот там увидел я младенца, подобного светлой луне и Моштари, равного пери по красоте. Он лежал у края колодца. И я сказал: «Уж не вернулся ли Юсуф в наш мир? Или это луна взошла из глубины колодца?» Я полюбил его за красоту, а когда поднял его, то нашел на руке дитяти драгоценный камень, а сам он был завернут в парчовые пеленки. Я нарек его Ходададом и взрастил в ласке и неге.
Едва падишах услышал эти слова, он тотчас приказал:
– Немедленно верните Бахтияра! «Воистину я чувствую запах Юсуфа». Забытый ветерок повеял в сердце из любимых мест, святая чистота осенила мою душу близ жилища возлюбленного.
Я с сердца омыл печаль этих дней,
Почувствовал запах любимой моей.
Когда Бахтияра привели к падишаху, он повелел:
– Покажи камень, который привязан к твоей руке!
И Бахтияр положил тот камень перед падишахом. Падишах взглянул на камень, взял Бахтияра за руку, отвел в гарем и воскликнул:
– О жена! Ты – его мать, а я – его отец. Это наш сын, которого мы оставили у колодца. А вот и камень, который мы привязали к его руке.
Мать, увидев камень, заключила в объятия Бахтияра. Так взыскующий добился желанного, Юсуф вернулся к Якубу. Тоска, опалявшая сердце, сложила пожитки, а свидание запело пленительные мелодии.
Бахтияр же начал читать книгу упреков и произнес проникновенные слова:
– Мать моя, – сказал он, – зачем ты возвела на меня напраслину и зачем подвергла меня стольким мукам?
– Меня подговорили завистники-везиры и злобные советники, – отвечала мать.
Падишах, обретя вновь Бахтияра, уступил ему престол и возложил на его голову шахский венец, а сам погрузился в море благодеяний и океан милостей, вознося благодарность за божественное милосердие и щедрые дары создателя. Сказал всевышний: «Если будете благодарны, то я непременно увеличу вам».
Бахтияр же наказал везиров и укрепил основы правосудия.
Милость божья надежней стараний людских,
Против недругов хватит нам помощи бога.
Враг коварством и хитростью не пренебрег,
Словом, действием, вымыслом и наветом.
Было так, но Аллах, всех повергнув во прах,
Обратил гнев на них, нам явив свою милость.
Нет лучше щита от стрел судьбы,
Чем господу смиренное служенье.
И хоть терпенья чаши горек вкус,
Зато отраду принесут плоды смиренья.
Окончен рассказ.
Словарь непереведенных слов и терминов [30]30
составлен H Б. Кондыпевой.
[Закрыть]
Абу-Бакр – первый халиф (632 – 634), унаследовавший власть Мохаммада.
Адаб – совокупность знаний, которыми в средневековых мусульманских странах полагалось обладать образованному человеку: познания в литературе, поэтике и истории, знание Корана, обладание каллиграфическим почерком и хорошими манерами.
Аджабруд – см. руд.
Аджам – арабское название всех чужеземных стран, завоеванных арабами; в персидской литературе – обозначение Ирана.
Азра – героиня восходящего к античности предания о влюбленной паре, Вамике и Азре. Их красота и любовь вошли в литературную традицию.
Аиша – дочь Абу-Бакра и младшая жена пророка Мохаммада.
Айяры – средневековые воры-разбойники, объединявшиеся в своеобразные «братства», наподобие ремесленных цехов, и зачастую сочетавшие воровское ремесло со службой правителям и их сановникам.
Аййуб – кораническая форма имени библейского Иова, по преданию, отличавшегося долготерпением.
Аммар Ясмр – один из сподвижников пророка Мохаммада, впоследствии ярый приверженец халифа Али, убит в битве при Сиффине (657 г.). В литературе олицетворяет верность и преданность.
Анка – легендарная птица, недоступная взорам смертных и обитающая, по мусульманским преданиям, на краю света.
Аргаван – багряник, иудино дерево, цветущее ярко-розовыми цветами. В литературе символизирует красный цвет.
Аят – букв, «чудо» (араб.), название ритмических периодов (стихов) Корана.
Бану Амир – арабское бедуинское племя, к которому, по преданию, принадлежал Маджнун.
Барбат – струнный музыкальный инструмент, род лютни.
Бейт – двустишие, единица стиха в арабской и персидской поэзии.
Бехруз – букв, «счастливый».
Вали – градоправитель.
Вамик – герой романтического предания «Вамик и Азра».
Газель – лирическое стихотворение – песня.
Галие – душистая косметическая мазь, употреблявшаяся в средние века на Востоке.
Гам – старинная мера длины, букв. «шаг».
Гулямы – малолетние пленники (часто из тюркских племен), которых специально обучали, чтобы затем формировать из них дворцовую гвардию. Гулямом называли также мальчика-слугу вроде пажа.
Гуль – оборотень, злой дух, враждебный человеку. По преданиям, гули в образе женщин сбивали с пути странников, а затем пожирали их.
Гурии – по коранической легенде, прекрасные черноокие девы, которые будут в раю ублажать праведников.
Гяз – иранская мера длины, около метра.
Дабир – писец, письмоводитель, зачастую исполнявший обязанности советника-секретаря при важных особах.
Дайрэ – бубен, распространенный музыкальный инструмент.
Даник – 1/4 часть дирхема, мелкая монета.
Дей – название зимнего месяца (22 декабря – 20 января) по иранскому календарю.
Джабраил – архангел Гавриил, в мусульманских преданиях – добрый вестник.
Джамшид – легендарный царь иранского эпоса, в его правление на земле царило благоденствие, золотой век.
Джиббе – просторная верхняя одежда.
Джинн – в арабской демонологии дух, который может быть как злым, так и добрым.
Див – злой дух в персидской демонологии страшной и отвратительной наружности.
Динар – старинная золотая монета, около 4,25 г.
Дирхем – старинная серебряная монета, около 3 г.
Дихкан – представитель полупатриархальной-полуфеодальной домусульманской знати в Иране и Средней Азии.
Закария – библейский персонаж, перешедший в коранические предания, олицетворение мудрости.
Зелиха – по Корану, имя жены египетского вельможи, пытавшейся соблазнить Юсуфа (Иосифа Прекрасного); в мусульманской литературной традиции символизирует женскую красоту и неудержимую любовь.
Зохаль – арабское название Сатурна, планеты, которая, по мнению средневековых астрологов, приносит беду.
Зохра – арабское название планеты Венеры. По преданию, Зохра была прекрасной земной женщиной, пленившей двух ангелов небесных, Харута и Марута. Влюбленные ангелы открыли красавице магическое тайное имя бога, а она, произнеся это имя, тут же вознеслась на небо, где была причислена к бессмертным и стала небесным музыкантом, аккомпанирующим хору светил.
Зуннар – пояс из цветной шерсти, которым в мусульманских странах должны были подвязываться иноверцы.
Иклим – географический пояс; по представлениям средневековых географов, к северу от экватора земля делится на семь таких поясов.
Исфахсалар – крупный военачальник, главнокомандующий.
Ифрит – в арабской демонологии безобразный злой дух
Кааба – мечеть в Мекке, где находится священный Черный камень, главная мусульманская святыня.
Кадий – мусульманский судья, который судит по шариату.
Кайсар – арабизованная форма от Цезарь (Кесарь). В мусульманской литературной традиции это слово превратилось в обозначение римских и византийских императоров.
Калам – тростниковая палочка с заостренным концом, которой писали на мусульманском Востоке.
Кебаб – крупные куски мяса, жаренные на вертеле.
Колах – высокая войлочная шапка, средневековый головной убор в Иране.
Кусаййир – герой любовно-романтической истории.
Кутваль – начальник гарнизона, комендант крепости.
Кыбла – направление на Мекку, куда мусульманам следует обращаться лицом во время молитвы.
Лак – мера исчисления, сто тысяч.
Mагриб – букв, «запад» (араб.), средневековое название стран Северной Африки (совр. Марокко, Алжир, Тунис).
Маджнун – юноша из арабского племени Бану Амир, которого звали Кайс. Еще в детстве он влюбился в девочку Лейли, затем любовь полностью захватила его и он прослыл одержимым (по-арабски – «маджнун»). История несчастной любви Маджнуна и Лейли приобрела широкую популярность в литературе и фольклоре, а их имена превратились в символы любви и верности.
Maдир – имя араба-бедуина, вошедшего в предание своей скупостью и своекорыстием: напоив своего верблюда из колодца в пустыне, он затем осквернил его испражнениями, дабы никто другой не смог воспользоваться водой.
Mамдух – букв, «восхваляемый», объект панегирика.
Mан – мера веса в средние века около 6 кг.
Ман ибн 3аида – арабский полководец VII в., знаменитый храбрец, известный также благородством и щедростью.
Mашатэ – профессия женщины, наряжающей и украшающей невесту перед свадьбой.
Mей дан – ристалище, городская площадь, где происходили состязания, воинские смотры, народные собрания.
Mиррих – арабское название планеты Марс; по представлениям средневековых астрологов, Марс приносит несчастье.
Мискаль – малая мера веса в средневековом Иране около 4,6 г.
Mиср – арабское название Египта, букв, «город», «страна».
Mихраб – ниша в стене мечети, обозначающая Кыблу, т. е. направление на Мекку.
Моштари – арабское название планеты Юпитер, которая, по утверждениям средневековых астрологов, предвещала счастливую судьбу.
Муса – библейский Моисей, играющий большую роль в мусульманских преданиях.
Муфтий – мусульманское духовное лицо, выносящее решения в соответствии с религиозным правом.
Мухалаб – крупный полководец, руководивший арабскими войсками при завоевании Ирана и Средней Азии (ум. в 702 г.)
Haдим – «собеседник», приближенный шаха или вельможи, помогающий ему коротать свободное время.
Намаз – мусульманский молитвенный обряд, который надлежит совершать пять раз в сутки в соответствии с религиозными правилами.
Haт – кожаная подстилка, которую расстилали при совершении казни, если она происходила прямо во дворце, чтобы кровь не пачкала паласов и ковров.
Hебат – вид кристаллического сахара.
Hоуруз – иранский Новый год, древний праздник, приходящийся ' на весеннее равноденствие.
Парвиз – сасанидский шах Хосров Парвиз (590 – 628); в литературу вошел и как олицетворение царской власти, и как романтический герой, влюбленный в красавицу Ширин.
Пахлаван – богатырь, витязь.
Пери – в персидской демонологии дух, который может быть и добрым, и враждебным человеку; в литературе – олицетворение прекрасной женщины.
Раджаб – название седьмого месяца мусульманского лунного календаря. Пословица «Проживи раджаб и увидишь диво» примерно соответствует русскому «Поживем – увидим».
Ребаб (рубаб) – старинный смычковый инструмент с одной или двумя струнами.
Рейхани – сорт белого вина.
Рузбех – букв, «счастливый».
Руд – (также аджабруд) струнный музыкальный инструмент.
Рум – арабо-мусульманское название Рима и Византии, а впоследствии и Малой Азии.
Рустам сын Заля – главный герой «Шах-наме», иранского национального эпоса.
Сарханг – средневековое воинское звание, младший офицер.
Сабур – лекарственное растение, идущее на приготовление горького на вкус слабительного.
Сальма – героиня арабских любовных сказаний, красавица.
Сальсабиль – по Корану, название райского источника.
Сахбан Ваиль – знаменитый арабский оратор, образец красноречия (ум. в 684 г.).
Систан – древняя иранская область на границе с Афганистаном.
Солейман – библейский царь Соломон, широко известный в мусульманской литературе и фольклоре, где он показан могущественным властелином, повелевающим людьми и духами, понимающим язык зверей и птиц.
Сохейль – звезда Канопус (главная звезда созвездия Корабль Арго), хорошо видная в южных странах, в частности в Йемене, символ блеска.
Суфа – род лежанки (но без печки), глинобитное или каменное возвышение, на котором сидят или лежат.
Суфий – последователь религиозно-мистического направления, возникшего в средневековом исламе.
Табаристан – прикаспийская провинция Ирана, в средние века пользовавшаяся относительной независимостью.
Таммуз – название первого летнего месяца (21 июня – 21 июля) по сирийскому календарю, имевшему распространение и в Иране.
Тарабруд – старинный музыкальный инструмент, род лютни.
Тасу – очень мелкая мера веса (2 – 4 ячменных зерна), которая в старину служила также денежной единицей.
Тахт – возвышение (большей частью деревянное), на котором сидят, род невысокого помоста с резными спинками-загородками с трех сторон.
Терьяк – наркотик, одна из модификаций опиума; известен в Иране очень давно.
Фагфур – букв, «сын бога», персидское название титула китайского императора; в фольклоре часто персонифицировано и приобрело значение собственного имени.
Фараон – титул правителей Древнего Египта; в Коране употребляется как собственное имя царя, правившего в Египте во время жизни Мусы.
Фарр – по древним иранским поверьям, таинственный знак царского происхождения и власти, чаще всего принимающий вид ореола, но иногда являющийся и в других формах.
Фарсанг – мера длины, около 6 км.
Фархад – герой романтических легенд, влюбленный в красавицу Ширин, жену Хосрова Парвиза; символ самозабвенной любви.
Фуркан – одно из названий Корана.
Xаджиб – церемониймейстер при шахском дворце.
Xарадж – подушная подать, налог, дань.
Xарвар – старинная иранская мера веса, около 300 кг.
Хатем Таи – арабский князь и поэт (ум. в 605 г.), вошедший в легенду своей щедростью и великодушием.
Xашар – букв, «сбор» (араб.), обозначение коллективного участия населения в каких-нибудь общественных или государственных мероприятиях в мусульманских странах.
Xотан – древний город и область в Синьцзяне; в литературной традиции известен красавицами и добычей мускуса.
Xомай – мифическая вещая птица, приносящая счастье:по иранскому преданию, тот, на кого упадет тень птицы Хомай, станет царем.
Хумаира – ласкательное прозвище Аиши, с которым к ней обращался Мохаммад.
Xутба – проповедь, которую читают в пятницу в мечети, содержащая упоминание имени правящего государя.
Чанг – струнный музыкальный инструмент.
Чароки – обувь из сыромятной кожи с длинными завязками вокруг голени.
Чин – средневековое название Китая в мусульманских странах.
Чоуган – поло, конная игра в мяч клюшками, распространенная в средневековом Иране, а также сама клюшка. В литературе с клюшкой-чоуганом часто сравнивают изогнутые локоны красавицы.
Шам – арабское название Сирии.
Шариат – совокупность мусульманских религиозных и правовых норм.
Шахзаде – царевич, сын шаха.
Шахид – воин, погибший в войне «за веру»; по мусульманским верованиям, шахиды после смерти попадают прямо в рай.
Ширин – красавица-царевна, героиня романтических преданий, верная возлюбленная Хосрова Парвиза.
Эйван – крытая терраса с поддерживающими кровлю колоннами, обычно прилегает к дому или к дворцу.
Эльборз – горная.цепь на севере Ирана.
Эсфандияр – один из центральных персонажей «Шах-наме», богатырь, соперничающий с Рустамом.
Юсуф – библейский Иосиф Прекрасный, легенда о котором вошла в Коран и получила широкую известность в фольклоре и литературе Ближнего Востока.
Якуб – библейский Иаков, отец Юсуфа. По преданию, лишившись любимого сына (проданного коварными братьями в Египет), он ослеп с горя. Но зрение вернулось к нему, едва он коснулся рубашки Юсуфа, доставленной из Египта.
Ятриб – старое название Медины.
