сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)
========== 🥃🥃🥃 ==========
Гермиона с уверенностью могла сказать, что прошедшая неделя была чертовски трудной для нее.
Помимо обычной нагрузки профессора трансфигурации{?}[Трансфигурация (англ. Transfiguration; буквально — «видоизменение», «преображение») — дисциплина, изучающая магические способы превращения одних предметов в другие, неживых предметов в живые и наоборот, а также одни живые объекты в другие. Частным случаем трансфигурации является создание предметов из ничего или их исчезновение. Предмет крайне сложный и требующий определённых магических сил и строгой концентрации. Для трансфигурации требуется волшебная палочка и знание соответствующей формулы.] (что само по себе было довольно тяжело), приближались ЖАБА,{?}[ЖАБА (Жутко Академическая Блестящая Аттестация) (англ. NEWT — Nastily Exhausting Wizarding Tests) — тип экзамена в Хогвартсе, проводящийся на 7 курсе, как окончательный зачёт по всему пройденному.ЖАБА сдают по тем предметам, которые были выбраны после СОВ и отобраны учениками и деканами. ЖАБА, как и СОВ, проводится в Большом зале.После сдачи ЖАБА волшебник может поступить на работу или на курсы по основам выбранного дела. Например, сдавшие ЖАБА и набравшие необходимый минимум по баллам, будущие мракоборцы или целители, продолжают обучение на специальных курсах.] поэтому несколько студентов обратились к Гермионе за помощью. Внеклассные занятия, составление расписания и простые житейские проблемы обрушились на нее как снег на голову. Словно она этого не ожидала.
Не говоря уже о многочисленных происшествиях, случившихся на уроках за одну только неделю! На самом деле то, как студент умудрился трансфигурировать собственный нос в нос муравьеда аж целых три раза за урок впечатляло.
Гермиона и подумать не могла, насколько тяжело преподавать. Она подала заявление на эту должность три года назад, сразу после окончания школы. Девушка очень любила выбранную профессию (не поймите ее неправильно), но несколько часов, проведенных безвылазно в одном классе, порой сводили с ума.
Небо за окном затянуло темными тучами, и на Шотландское высокогорье обрушился сильный снегопад. Солнце уже давно скрылось не только за тучами, но и за горизонтом, уступив место кромешной тьме безлунной ночи.
Несколько тусклых свечей парило над партами и рабочим столом Гермионы. Она с переменным успехом пыталась вчитаться в корявый почерк студентов. Задавать эссе о принципах трансфигурации перед зимними каникулами было плохой затеей. Половина из них оставляла желать лучшего.
Решив проверить оставшуюся часть чуть позже, Гермиона с облегчением выдохнула и отлевитировала пергаменты на тумбу, стоящую у стола. Замечательно. Она мечтала вернуться в свою комнату и принять горячую ванну, чтобы расслабиться перед выходными.
Гермиона надеялась, что успеет начать хотя бы одну из десятков книг, купленных за прошедший семестр, но так и не прочитанных из-за напряженного графика. А еще она могла бы спланировать поход по магазинам за подарками друзьям, чтобы не делать покупки в спешке перед самыми праздниками. Или…
— Профессор Грейнджер!
…потратить драгоценные минуты пятничного вечера на надоедливого профессора ЗОТИ.{?}[Защита от Тёмных искусств, сокр. ЗОТИ (англ. Defence against the Dark Arts, сокр. DADA) — дисциплина, изучающая защиту от оборотней, вампиров, дементоров, боггартов и прочей нечисти, а также от запрещённых заклинаний и тёмных магов.Защита от Тёмных искусств является обязательным предметом с первого курса обучения и по пятый. Учебный план варьируется в зависимости от того, что профессор сочтет целесообразным.]
Гермиона еле сдержала разочарованный стон и подняла взгляд, ожидая увидеть серые глаза, острые скулы и платиновые волосы. Но его широкоплечая темная фигура, возвышающаяся на пороге класса, была скрыта тенью.
— Да, профессор Малфой?
В ответ на ее вопрос он шагнул внутрь, скорее всего, приподняв одну идеальную бровь. Теперь Гермиона могла встретиться с ним взглядом.
Она выпрямила спину и вскинула подбородок, но прекрасно понимала, что даже на каблуках останется на уровне его плеч. Чертова разница в росте!
Драко был одет в один из своих нелепо шикарных сшитых на заказ костюмов и выглядел безупречно даже после тяжелого дня, проведенного со своенравными и пышущими гормонами подростками.
Взгляд Гермионы задержался на закатанных рукавах его рубашки. Что само по себе было редкостью. Его мощные предплечья напрягались при каждом движении. Иногда он напоминал ей мраморную статую.
Гермиона не удивилась, заметив, что он перекрыл Темную метку магическими татуировками. Ревущего дракона и букет ярких нарциссов девушка видела лишь раз до этого, когда весь педагогический состав Хогвартса в один из последних летних деньков перед началом учебного года решил искупаться в Черном озере.
Но с тех пор на руке Малфоя появилась еще одна татуировка. Выдра кружилась по его коже вокруг левого предплечья и, поднявшись до бицепса, исчезала под рубашкой.
Гермиона затаила дыхание, пытаясь придумать причину, по которой Драко Малфой вытатуировал на своей руке именно это животное.
Было ли это что-то личное?
Или просто странное совпадение?
Может, он решил поиздеваться над ней?
Знал ли он вообще, что выдра — ее патронус?
И почему этот факт так волновал Гермиону?
Он имел право наносить на свою кожу любые рисунки.
— Если ты закончила любоваться мной, Грейнджер, — пророкотал Драко, заставив ее вынырнуть из своих мыслей и наткнуться на его самодовольную (вечно раздражающую) ухмылочку. — Нам кое-что нужно обсудить.
Боже… Почему настолько красивый мужчина был таким невыносимым придурком?
Гермиона почувствовала, что ее лицо пылает, когда в его глазах промелькнул задорный блеск, а ухмылка стала еще шире. Очевидно, стресс после долгой рабочей недели повредил ее мозг, раз она с такой легкостью отвлекалась на совершенно дурацкие вещи. На татуировки Малфоя, например, или на его глупое красивое лицо.
Потом Гермиона заметила трех студентов (точнее заложников), стоявших позади него. Все трое дрожали от страха. Малфой крепко держал двух парней за рукава мантий, а юная девушка возле них виновато смотрела в пол.
Троица являлась гриффиндорцами-семикурсниками. Мистер Ровзинг, мистер Макберни и мисс Грей-Тернер,{?}[Симптом Ровзинга – появление болей в правой подвздошной области при толчкообразных движениях рукой по брюшной стенке в левой подвздошной области. Симптом Макберни - боль, вызванная врачом при физикальном обследовании брюшной полости у точки Макберни, одной из точек, исследуемых у пациентов с аппендицитом. Симптом Грея-Тернера - кровоподтеки на боках, части тела между последним ребром и верхней частью бедра.] если Гермионе не изменяла память.
Новоиспеченное трио нарушителей спокойствия не дотягивало до «Золотого», но приносило декану Гриффиндора — профессору Грейнджер — не меньше проблем.
Ей стоило купить бутылку дорогого вина директору Макгонагалл в знак благодарности за ее нескончаемое терпение и в качестве извинений за годы доставленных хлопот.
Гермиона вздохнула, прекрасно понимая, чем все это закончится.
— Итак, что случилось на этот раз? — спросила она, нахмурившись, пока Малфой приказывал детям стоять смирно.
Без лишних слов он достал из кармана уменьшенную бутылку огневиски и поставил ее на стол перед Гермионой. Лица студентов окрасились в темно-алый цвет. Троица виновато отвела взгляды.
Проклятье. Ничего нового.
— Мало того, что они бродили по коридорам после наступления комендантского часа, так еще и протащили алкоголь в школу.
— Мы не протаскивали! — возразил Макберни, пытаясь высвободить руку из железной хватки Малфоя, но безуспешно. — Это рождественский подарок! От моей семьи! И мне уже почти восемнадцать!
— Заткнись, идиот! — шикнула Грей-Тернер. — Из-за тебя будет только хуже!
— Я чувствовал, что мне не следовало соглашаться на эту авантюру, — причитал Ровзинг. — Моя мама убьет меня, если узнает!
— Молчать! — раздался грозный баритон Малфоя, вернув внимание Гермионы к нему. — Ты их декан, Грейнджер, поэтому тебе решать, какое наказание их постигнет.
— Да, хорошо. — Она коснулась пальцами висков, чтобы унять начавшуюся мигрень. — Во-первых, я снимаю по пятьдесят очков с каждого за хранение алкоголя.
— Но…
— Алкоголь на территории Хогвартса запрещен, независимо от вашего возраста и того, как именно он попал к вам в руки. Во-вторых, я снимаю пятьдесят очков с Гриффиндора за то, что вы бродили по коридорам после наступления комендантского часа, — произнесла Гермиона, сложив руки перед собой, чтобы казаться более грозной. — В-третьих, вы будете отбывать наказание в течение месяца, начиная с понедельника, — уборка шкафов в классе зельеварения подойдет как нельзя лучше.
— Это очень сурово, профессор! Мы даже не успели попробовать этот проклятый огневиски!
— Боюсь, вам не повезло. А теперь возвращайтесь в свои комнаты, пока я не сняла с вас еще больше очков.
— Конечно, профессор Грейнджер, — тут же отозвалась мисс Грей-Тернер, взяв двух парней за шиворот, прежде чем те успели начать протестовать. — Мы сожалеем о доставленных неудобствах.
Гермиона и Малфой наблюдали, как юная девушка потащила своих друзей на выход из класса. Когда троица наконец скрылась из виду, спеша обратно в башню, Драко с тяжелым вздохом опустился на стул возле стола удивленной его поведением Гермионы.
— Тебе стоит лучше контролировать своих студентов, Грейнджер, — сказал Малфой, цокнув языком.
Он обхватил бутылку своими большими руками и начал осматривать ее со всех сторон. Вероятно, пытаясь определить качество огневиски, как самодовольный болван, коим он и являлся.
— Что, прости? — Гермиона внимательно смотрела на него. Ей оставалось только надеяться, что волосы, выбившиеся из ее пучка, придавали ее образу более грозный вид. — Мои студенты ведут себя прекрасно! И не надо утверждать, что слизеринцы являются образцом для подражания. На прошлой неделе с пятерых сняли очки за попытку выследить гигантского кальмара!
— Ну, по крайней мере, слизеринцы лидируют в борьбе за Кубок Хогвартса в этом году, — устало усмехнулся Драко, очевидно, не только Гермиона помогала студентам вечерами.
Вдруг раздался звук, отдаленно похожий на хлопок. Малфой откупорил бутылку и взболтал янтарную жидкость. Одним движением руки он превратил ее пресс-папье{?}[Тяжёлый предмет, которым придавливают лежащие на столе бумаги, чтобы они не рассыпались, не складывались и не разлетались.] в два стакана.
Гермиона удивленно приподняла брови. Она не думала, что он задержится в ее классе. Несмотря на то, что они были коллегами и виделись каждый день в Большом зале и коридорах школы, друзьями их назвать можно было с большой натяжкой.
Они не были врагами. Гермиона до сих пор помнила, насколько искренними были его извинения на повторном курсе Хогвартса. Кроме того, сейчас она считала Малфоя невероятно привлекательным.
Но у него не было очевидных причин задерживаться в ее классе.
— Что ты делаешь? Разве я только что не сказала, что алкоголь запрещен?
— Расслабься, Грейнджер. Неужели тебе не жалко просто выкидывать хороший огневиски? — Малфой пожал плечами. — И мне бы не хотелось, чтобы ты подумала, что я жадничаю, не поделившись с тобой.
— Малфой…
— Да ладно тебе. Сегодня пятница. Я обещаю, что не расскажу Макгонагалл.
Драко осмелился бросить в ее сторону нахальный взгляд, который вызвал у девушки улыбку, несмотря на все ее попытки сохранять непоколебимость. Но вскоре Гермиона тяжело сглотнула, когда вновь заметила выдру, скользящую по его предплечью.
Грейнджер могла бы вечно винить усталость, которую она чувствовала, за образы, возникавшие в ее голове, смотря на то, как его длинные пальцы обхватывают бутылку. Она представляла, как они смыкаются на ее шее или вдавливаются в нежную кожу ее бедра, пока Драко…
Стоп!
Грейнджер слегка тряхнула головой и неуверенно взяла один из стаканов. Возможно, ей действительно нужно немного расслабиться, и хотя это не пенная ванна и не хорошая книга, девушка полагала, что стакан огневиски не так уж и плох.
— Тебе же лучше. Иначе я тоже сдам тебя.
Они молча звякнули стаканами, соглашаясь с условиями друг друга. Гермиона сделала глоток, наблюдая, как кадык Драко дернулся, когда он осушил стакан одним махом. Малфой слегка приоткрыл рот, и она не могла оторвать взгляда от его губ, гадая, будут ли они такими же ледяными, как и его глаза.
— Уверен, что ты будешь в восторге, если директор влепит мне выговор, — съязвил он, поставив стакан на стол.
— Не глупи, — проворчала она, сделав еще один глоток. Янтарная жидкость оставляла горькое послевкусие на ее языке, а в горле — неприятное жжение. Как напоминание о том, почему Гермиона не любила пить алкоголь. — С чего ты взял, что я буду рада?
— Потому что заслуживаю этого. Все вокруг только и ждут, когда я вновь разочарую их.
Драко говорил с улыбкой, но в его голосе слышались нотки чего-то еще. Обиды? Сожаления? Чувства вины?
Удивленно моргнув, Гермиона в замешательстве затаила дыхание. Неожиданный поворот событий. Вряд ли Малфой опьянел от одного стакана огневиски, что у него настолько развязался язык.
— Грейнджер, — продолжил он, прочистив горло. Его непроницаемый взгляд проникал в самую душу девушки. — Что ты думаешь обо мне?
Густо покраснев от неожиданного вопроса, Гермиона пыталась подобрать слова для ответа, но ее язык двигался по собственной воле, раскрывая самые потаенные секреты девушки.
— Я думаю, что ты непревзойденный профессор, — практически пропищала она. Голос становился все выше по мере того, как ослабевала ее способность держать язык за зубами. — Из всего преподавательского состава ты самый умный, вдумчивый и талантливый человек. Ты проявляешь огромную выдержку при общении со студентами. Приятно видеть, что они доверяют тебе.
Гермиона замолчала, чтобы отдышаться, в слабой попытке собраться с мыслями. Ее мозг, как ни странно, уже сообразил, что произошло что-то неладное — она не должна была говорить и половины того, в чем только что призналась, — но ужас отразился на ее лице, когда назойливый язык снова зашевелился, чтобы раскрыть еще один ужасно сокровенный секрет без ее чертова согласия.
— А еще ты невероятно привлекательный.
Обожемой… Неужели она произнесла это вслух? О, как бы Гермионе хотелось, чтобы земля разверзлась и поглотила ее целиком.
— Дорогая Моргана! — выдохнул Малфой, глядя на бутылку и широко ухмыляясь. — Сыворотка правды!{?}[Сыворотка правды (англ. Veritaserum) — жидкость без цвета и запаха, заставляющая выпившего отвечать правдиво на все заданные вопросы. Очевидно, выпивший не может даже просто о чём-то умолчать. Но опытные маги могут избежать ее воздействия с помощью антидотов и заклинаний. Одаренный окклюмент тоже может противостоять Сыворотке правды. Приготовление этого зелья, видимо, не является слишком сложным, разве что некоторые ингредиенты настаиваются долго.] Как интересно!
Гермиона скрестила руки и практически зарычала от раздражения. Как он посмел задать такой личный вопрос, зная, что у нее нет возможности уйти от ответа?
— Ты знал?!
— Нет, — ответил Драко. Вероятно Малфой не лгал, если учесть тот факт, что он тоже пил этот проклятый огневиски. — Но я начал подозревать, когда отвечал на твой вопрос и выставил себя в не самом лучшем свете.
— Ой, не драматизируй, — усмехнулась она, радуясь, что Малфой решил не акцентировать внимание на ее признании. — Зачем студенты вообще подливают Сыворотку в алкоголь?
— Наверное, чтобы сполна насладиться пятничным вечером, — пожал он плечами. — Ты никогда не играла в «Правду или действие» во время учебы?
— Нет, — выпалила Гермиона. — Я была слишком занята… другими делами.
— О, точно, я должен был догадаться, — поперхнулся Драко, вновь наполнив свой стакан и осушив его залпом. Внезапно на его лице промелькнуло смущение. — Может, нам избавиться от бутылки?
Гермиона прикусила нижнюю губу, глядя на пустой стакан в своих руках со смесью нерешительности и возбуждения, которые боролись в ней, когда алкоголь начал распространяться по ее телу. В порыве внезапной решимости она жестом попросила его снова наполнить ее бокал и посмотрела прямо ему в глаза.
— А ты играл в «Правду или действие»? — спросила Грейнджер, уйдя от ответа на его вопрос.
Малфой хитро улыбнулся, сощурив глаза.
— Да. В подземельях часто устраивали вечеринки. Мы всегда играли в эту игру, добавляя в алкоголь Сыворотку, — начал он, качая головой и посмеиваясь. Но когда продолжил говорить, его голос стал чуточку ниже, а глаза помрачнели. — Я перестал посещать их на шестом курсе. По понятным причинам.
— Малфой, я…
