Текст книги "Расставание (СИ)"
Автор книги: Concupiscence66
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
Пенни уставилась на книгу: она едва ли могла себе представить, чтобы Леонард читал нечто подобное.
– Я смотрю, Стюарт уже взялся за тебя всерьез.
Леонард улыбнулся ей и пояснил:
– Раньше я увлекался абстрактной живописью. Когда на меня наваливалось слишком многое, я мог часами торчать в музее.
– Ты никогда мне об этом не рассказывал.
Казалось, Леонард чувствовал себя неуютно, словно признавался ей в чем-то постыдном.
– Я не был в музее живописи уже много лет. Я и забыл, как сильно мне нравились картины.
– Тогда почему ты перестал бывать в музеях? – спросила Пенни.
Леонард пожал плечами:
– Я начал бывать там еще в детстве, с отцом, когда он показывал мне, как используются материалы в различных культурах и как по-разному социальные нормы и обычаи находят отражение в искусстве…
Леонард замолчал, запустив руку в волосы и уставившись куда-то в пространство. Пенни его не торопила.
– Думаю… наверное, мне хотелось как-то измениться, когда я переехал в Калифорнию.
Пенни его прекрасно понимала. Когда-то ей тоже хотелось оставить прежнюю Пенни в Омахе. Вот только не вышло.
– Итак, доктор Леонард Хофстедтер – ценитель искусства, наконец-то приземлился в Лос-Анджелесе? – поддразнила она, ткнув его пальцем под ребра.
Леонард поспешно увернулся от нее, словно ребенок, очки сползли у него с переносицы.
– Теперь, вдали от Шелдона, который, как доверенное лицо моей матери, не прекращал повторять, что у меня есть и дела поважнее, чем «глазеть на каракули»…
– Дела поважнее – это играть в Halo?
Леонард рассмеялся.
– Это не значилось в моих первоначальных планах, но так и есть. Я забросил искусство ради компьютерных игр. На восемь лет.
Леонард казался скорее просто задумчивым, нежели грустным, но Пенни все равно почувствовала, что нужно сменить тему. Она знала, что ничем не смогла бы помочь Леонарду с его личностным кризисом, она как раз проходила через свой собственный. Ему нужно было поговорить с кем-то вроде… кого? С кем Леонард мог по-настоящему поговорить? Возможно, со Стюартом.
«Очень жаль, Леонард, – подумала она. – Шелдону ты нужен сильнее, чем тебе нужен Стюарт».
– Говоря о восьми годах, – она заметила, что Леонард напрягся даже прежде, чем она назвала имя, – ты, должно быть, скучаешь по Шелдону?
– Как я могу скучать по Шелдону? – с негодованием спросил ее Леонард.
Пенни даже не заметила, что до этого его голос звучал по-другому: он был странно глубоким, пока не вернулся к своему обыкновенному более высокому тембру. Он принялся нервно теребить ноготь на большом пальце и так внезапно превратился в прежнего Леонарда, что она почти ожидала, что на его голых ступнях вот-вот сами собой появятся ботинки.
– Как я могу по нему скучать, если мы с ним вместе работаем? Я по-прежнему вожу его на работу по вторникам и четвергам. Вчера я провел с ним весь день! Когда, по-твоему, мне по нему скучать? В тот час перед работой, когда он не орет, чтобы я придерживался раз и навсегда определенного графика? Когда я моюсь в душе, а он не влетает в ванную комнату, чтобы опорожнить свой мочевой пузырь размером с горошину? Когда я сплю, а он не будит меня своими воплями, потому что ему приснился очередной дурацкий кошмар? А знаешь, кто утешает меня, когда мне снятся кошмары? Никто. И никогда никто не утешал, я научился сам справляться с кошмарами, еще когда мне было четыре года.
– Леонард, это не может быть правдой… Ой, прости меня, я только что вспомнила, какая у тебя мать. Но ты не можешь переносить это на Шелдона! Его детство отличалось от твоего, и он сам совершенно другой… – Пенни осторожно подбирала слова. – У него другие потребности.
– У него сумасшедшие потребности! Непрекращающиеся, насквозь безумные и не поддающиеся никаким компромиссам. Все восемь лет окружающие только и делали, что спрашивали, как я могу жить с этим психопатом, а теперь все спрашивают, как я мог бросить его. Ты, Говард, Радж, Лесли, моя мать, Альбино Боб… Почему он не может найти себе кого-нибудь другого в качестве соседа-тире-няньки-тире-донора-для-возможной-трансплантации-органов? – зло продолжил Леонард. – Ты могла бы с ним поселиться. Заодно сэкономишь на арендной плате.
– Не думаю, что это сработало бы, – жалко возразила ему Пенни.
– Почему бы и нет? Всего бутылка вина – и ты можешь увидеть его в совершенно ином свете.
Пенни ткнула его в ногу достаточно сильно, чтобы заставить съежиться и отпрянуть в сторону, но не позволила этой подколке насчет Раджа увести ее с намеченного курса разговора.
– Ты не дал ему шанса. Ты должен был предупредить его, что собираешься съехать, дать ему возможность все исправить. Может быть, вам мог бы помочь какой-нибудь психолог для таких пар, у которых проблемы в отношениях.
– Мы с ним не пара, – огрызнулся на нее Леонард, вскочив с дивана. – Мы просто соседи.
Пенни следовала за Леонардом, пока он беспокойно метался по комнате.
– Вы же с ним лучшие друзья.
– Вот почему мне пришлось съехать от него. Мы не могли продолжать жить вместе и по-прежнему оставаться друзьями. У меня начали сдавать нервы. Мы и раньше ссорились и огрызались друг на друга, но… – Леонард схватил свою толстовку, висевшую на дверной ручке, и натянул на себя, словно хотел спрятаться внутри. – Я не знаю, что изменилось. Я чувствовал, что становлюсь жестоким. Я не хотел быть жестоким к Шелдону. Я люблю Шелдона, он мне как… Я даже не знаю, с кем его сравнить. Но он совершенно не похож на моего брата.
Леонард прекратил метаться по комнате и уселся обратно на диван. Пенни обняла его и привлекла ближе к себе. Она улыбнулась тому, каким зажатым он казался в ее объятиях, даже спустя все эти годы. Нечто неизменно трогательное было в том, насколько неуютно он чувствовал себя от открытых проявлений привязанности, к которым всегда так отчаянно тянулся.
Она держала Леонарда в объятиях несколько минут, прежде чем рассказать ему о своем разговоре с Эми. Потом она крепко обнимала его обеими руками, а он делал вид, что не плачет.
*
Шелдон невидящим взглядом смотрел на свою доску. В оглушающей тишине квартиры было невозможно думать. Леонард был чем-то вроде белого шума, но он был лучше, чем тот белый шум, который издавала его машина для производства белого шума. Белый шум, издаваемый машиной, был бесполезен.
Он испытал чуть ли не благодарность, когда кто-то постучался в его дверь. Он поймал себя на мысли, что хорошо бы это была Пенни, которая пришла наскучивать ему какой-нибудь очередной бессмысленной болтовней, включающей трудности с деньгами или проблемы в отношениях. Ее мир был таким незамысловатым.
Вместо этого он обнаружил на пороге Леонарда, который стоял, уставившись на свои ботинки.
– Здравствуй, Леонард. Чем я обязан твоему незапланированному визиту? Ты выглядишь расстроенным, тебе принести горячий напиток?
Леонард погрыз ноготь на своем большом пальце, задумчиво наморщив лоб. Шелдон попытался догадаться, какую предсказуемую и скучную банальность его бывший сосед собирался сказать ему в первую очередь.
– Мы что, пара? Мы что, вроде как… женаты? – спросил его Леонард.
Этого Шелдон услышать никак не ожидал. Даже в отдаленной перспективе.
*
Шелдон заваривал по чашке горячего чая для них обоих, в то время как Леонард бормотал что-то про Пенни, про искусство и про полнейшую неспособность его матери к выражению привязанности.
– В смысле, я знаю, что моя мать расстроена из-за развода, но она отказывается это признать, и иногда я думаю, может, она и правда просто бессердечная…
Леонард продолжал бубнить о своих чувствах, в то время как Шелдон заваривал им чай ровно пять с половиной минут, в соответствии с рекомендациями изготовителя, напечатанными на упаковке их белого душистого чая. Он задавался вопросом, когда Леонард собирался перейти, собственно, к делу.
– Если бы все сводилось к однополому сексу, я мог бы, наверное, отложить это на конец, – Леонард смущенно рассмеялся. – Прости, неудачный выбор слов.
Шелдон не понял юмора, но это не казалось существенным. Что по-настоящему имело значение, так это то, что Леонард действительно задумывался об этом. Это уже было больше, чем Шелдон от него ожидал.
– Но я не знаю, смогу ли обходиться без секса, даже без малейшей надежды на секс, до конца своей жизни.
– Для тебя на выбор по-прежнему остаются мастурбация, проститутки, поразительно правдоподобные куклы и некоторые женщины – одна из которых, к слову, живет как раз в квартире напротив – которые не прочь вступить в ничего не значащие отношения на одну ночь, – перечислял Шелдон, протягивая Леонарду чашку с чаем, прежде чем опуститься на диван рядом с ним.
Леонард поморщился, очевидно, недовольный предложениями Шелдона. Ну разумеется, Леонард хотел заниматься любовью только с партнером, с которым состоял в отношениях. Вопреки благородным усилиям Беверли Хофстедтер, она вырастила сына, совершенно неспособного отделять эмоции от секса. Шелдон умудрился связать свою жизнь с человеком, обладающим сексуальной зрелостью четырнадцатилетней девочки.
– Ты мог бы возобновить свои отношения на расстоянии с Прией, – Шелдону было неприятно даже произносить такое, но это казалось наиболее логичным шагом. – В таком случае, у тебя будут сексуально и эмоционально удовлетворяющие отношения с ней, которые лишь изредка будут вмешиваться в твои отношения со мной.
– Разве в таком случае не получится, что я просто-напросто изменяю ей? И тебе? – спросил Леонард, такой очаровательно бесхитростный. Временами он вел себя ну просто как ребенок.
– Мой ответ: да и да, но я не ожидаю от тебя сексуальной верности, и никто из твоих предыдущих девушек, кажется, не возражал.
Леонарду хватило совести выглядеть пристыженным.
– Не думаю, что это будет работать и впредь.
– Несмотря на то, что я не испытываю потребности в совокуплении с кем бы то ни было, у меня тоже есть некоторые физиологические потребности, которые время от времени приходится удовлетворять…
Леонард фыркнул.
– Время от времени?
Шелдон его проигнорировал.
– Уверен, что мы сможем прийти к некоему взаимно удовлетворительному соглашению.
Леонард согнул колени, подтянув ноги к груди.
– Едва ли я смогу вынести, если ты будешь просто лежать и думать об Англии.
Шелдон испытал немедленную потребность объяснить ему происхождение фразы, но мысленно приказал себе не отвлекаться.
– Сексуальное возбуждение одного человека может вызвать соответствующую реакцию у другого. Это то, что непосвященные называют «химией». Исследования в области феромонов по-прежнему находятся лишь на начальной стадии своего развития, но, тем не менее…
– Как мы узнаем, есть ли между нами… химия? – перебил его Леонард, его глаза были широко распахнутыми за толстыми стеклами очков.
– Леонард, мы восемь лет жили в одной квартире, а стена между нашими спальнями очень тонкая.
Леонард густо покраснел.
– Так ты… Ты хочешь сказать, что мое возбуждение… вызывало соответствующую реакцию у тебя?
– Леонард, мне что, нарисовать для тебя картинку? Потому что я нарисую. На моей доске как раз пусто.
– Да, – с жаром закивал ему Леонард. – Давай составим графики. Начертим диаграммы. Давай сделаем хоть что-нибудь, что я смогу по-настоящему осмыслить.
– Это был сарказм, Леонард.
– Но я говорил серьезно. Черт, мне нужно проанализировать это со всех сторон, иначе я впаду в панику, – объяснил Леонард, яростно обгрызая свой большой палец. – Мне нужны исследования, факты, статистика…
Шелдон посмотрел на своего лучшего друга и бывшего соседа. Черты его лица были такими знакомыми и приятными. Неожиданно Шелдона охватила столь редкая для него потребность в человеческом прикосновении.
– Леонард, мне можно потрогать твои волосы?
– Кхм, да, конечно?
Леонард ответил вопросом на вопрос, но в тот момент Шелдон пребывал в хорошем расположении духа. Шелдон пробежался рукой по мягким завиткам его волос, таким невероятно приятным, когда Леонард не покрывал их гелем.
– Тебе нравятся мои волосы? – спросил Леонард, хотя ответ и без того казался очевидным.
– Это так. И всегда нравились, – ответил ему Шелдон.
Возможно, если они с Леонардом станут ближе друг к другу, он сможет потереться о его мягкие волосы щекой. Время от времени он скучал по своим кошкам, но не по тем приступам астмы, которые они провоцировали.
– Можно тебя поцеловать? – спросил его Леонард.
Шелдону никогда особо не удавалось понимать выражения лиц, но на этот раз он был более чем уверен, что Леонард намеренно сделал свое лицо нечитаемым.
– Полагаю, что да. Только без языка.
Леонард кивнул, а затем положил ладонь Шелдону на затылок и притянул его вниз, соединяя их губы в поцелуе. Это не было неприятным.
*
Леонард опустил голову Шелдону на плечо. У них был не совсем секс, но они оба достигли оргазма, и оба принимали в этом участие. Может быть, это все-таки был секс. Определенно, нечто интимное. Шелдон оставался в своем репертуаре, к немалому облегчению Леонарда. По крайней мере, Леонарду не нужно было задаваться вопросом, как он себя проявил, потому что его партнер крайне доходчиво давал понять, что было для него приятным, а что – неудобным или раздражающим. Он не планировал так быстро переходить к интимности, но чем больше они разговаривали об этом и составляли списки, тем очевиднее становилось, что нужно было сделать хотя бы одну попытку, прежде чем заводить разговор о долгосрочных отношениях.
Леонарду хотелось жить случайными порывами и отдаваться на милость страстей, но, глубоко внутри, он был прежде всего ученым.
Ему требовалось эмпирическое доказательство.
– Что скажешь, Шелдон?
– Все это представляется таким необязательным и негигиеничным.
– Назови мне число.
– Раз в неделю.
– Я смогу с этим жить. Но нельзя просто взять и бросить Стюарта на произвол судьбы. Мы с ним подписали договор аренды.
– Пока срок аренды не подойдет к концу, я смогу вносить твою часть арендной платы за эту квартиру.
– Довольно щедрый поступок с твоей стороны. Я действительно стою того?
– Это обойдется мне дешевле, чем создание человекоподобного робота, который мог бы тебя заменить. Вообще-то, у меня скопилась довольно приличная сумма в моем киборг-фонде. Можно перераспределить эти деньги на другие цели.
– Как долго ты планировал заменить меня киборгом?
– Я начал спустя восемь месяцев после того, как ты здесь поселился. Непросто найти хорошего соседа, так что едва закончив с твоим воспитанием, я уже знал, что у меня никогда не хватит сил и энергии пройти через это снова.
– Шелдон, если ты каждый раз будешь становиться таким сентиментальным и романтичным после того, как мы этим занимаемся…
– Ты действительно так рано хочешь лишиться своих привилегий на объятия?
Леонард захлопнул рот и улыбнулся, устремив взгляд в потолок, а Шелдон потерся щекой о его мягкие волосы.
