Текст книги "Дракон Тирании (СИ)"

Автор книги: Cokol-d

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 37 страниц)

– Мама, – тихо шикнула Вайсс.

– Подобное усиление – это уродство, притом уродство даже не физическое, а умственное. Калека, в принципе не способный на яркие эмоции, зато сильнее обычного. Удобный инструмент, не так ли? – Хмыкнул Жон. – Хотя тут промахнулся и тот, кто дал Кукле эту силу. Не ожидал он встретить дракона, и дар дал, рассчитывая исключительно на людей. Но это уже не имело смысла. Усиление почти не сказалось на Эдварде, зато потеря эмоций изменила его очень сильно. Достаточно, чтобы он наконец-то решил обдумать всё, что с ним происходило.

– Обдумать? – удивленно спросил Айронвуд. – Только сейчас?

– Похоже, что сейчас мы можем наблюдать совершенно неопытного дракона, – тонко улыбнулась Салем. Вспоминая и свои первые века бессмертия.

Даже обычные люди, прожив десяток лет, оглядываются на себя назад и удивляются, какими дураками они были раньше. Что тут говорить про тех, кто живет действительно долго. Салем, за тысячелетия своей жизни, уже успела сделать несколько витков в развитии своей личности. Она стала мудрее, сильнее и более понимающей. И сейчас, наблюдая за Эдвардом, она видела малыша, в котором не было ни опыта Ниота, ни хватки Жанны. Да даже матерый охотник Геральт, с которого началась эта история, казался более опытным человеком, чем это недоразумение.

– Наш с тобой сородич припомнил всё, что только смог узнать о Великих. Припомнил он и добытые пуповины Полукровок… – и снова Жон запнулся, не желая говорить дочери о той кровавой резне, что Эдвард учинил в Ярнаме, когда началась всеобщая истерия. – Они означали особую связь между смертными и Великими, и Эдвард, отринув свою гордость, свои эмоции, признал использование Пуповин приемлемым способом приблизиться к Великим, что бы находить их и убивать.

– Звучит самонадеянно, – даже маленькая Белла это понимала.

– Да, даже слишком. Это почти конец истории Эдварда, по крайней мере то, что произошло после этого события я тебе рассказывать не буду, – заметил Жон. – Герман, первый Охотник, объявил о конце охоты…

– Ты отлично справился, добрый охотник. Близок конец ночи. Теперь я окажу тебе милость. Ты умрешь, позабудешь этот сон и проснёшься в лучах утреннего солнца. Ты будешь свободен… От этого ужасного сна… – одноглазый и одноногий старик уже не походил на себя прежнего. Он покинул инвалидную коляску, опираясь на простой деревянный протез и древко косы.

– Ви-и-и! – воскликнула Руби, подскочив на месте. – Дядя Кроу, дядя Кроу, смотри, он тоже косу использует!

– Да, я вижу, – хмыкнул Кроу, с некоторым напряжением.

Несмотря на своё патологическое пьянство, Кроу все ещё оставался лучшим охотником Вейла и одним из лучших в мире. Так что, с высоты своего боевого опыта и навыков, он даже через экран созданный Джин, может сказать, что этот старик очень непростой противник. Скорее даже очень сложный. И это при том, что Кроу всё ещё считал себя молодым и сильным, а тут старый калека, и такое сильное чувство угрозы.

Рейвен тоже, как и брат, чувствовала опасность от этого старика. Опасность не в виде подавляющей силы, а через невероятные, фактически нечеловеческие навыки.

В голове главаря бандитов просто не укладывалось, как хныкающее ничтожество, что они видели в начале и вот этот вот воин, могут быть одним человеком? Зато теперь, видя эту его сторону, она уже была готова поверить, что это смертный, убивший бога.

Как никогда прежде Рейвен заинтересовалась гуманоидным драконом. Личная сила была очень уважаема Бранвен, но сила, которой она сама достичь не сможет, это скорее минус, чем плюс. Поэтому Рейвен отказалась бороться против Салем, нет смысла махать мечом против чего-то сравнимого по силе со стихийным бедствием. Но здесь был лишь навык и знание, все то, что Рейвен могла бы добыть. Всё то, что ей может дать Дракон. Всё то, что можно использовать против бога, и уж тем более против Салем.

– Даже жаль, что коса обычная, без мехасдвига, – продолжала меж тем Руби, не замечая напряженного мыслительного процесса своего дяди.

– Там есть мехасдвиг, – вздохнул Жон. Энтузиазм Руби ему нравился, обычно, но сейчас он хотел лишь того, чтобы эта история закончилась. – Коса превращается в меч.

– Ва-у! – теперь восторгу Руби не было предела. – Совсем как у дяди Кроу!

– Конструкция явно другая, – вздохнул означенный дядя. – И, Руби, давай уже просто посмотрим, что там дальше.

– И мы просто проигнорируем, что для освобождения от охоты надо умереть? – спросила Аурели.

– Да, проигнорируем, в конце концов это лишь Сон, – хмыкнул Жон.

– Сон, в котором можно стать сильнее, и из которого этот парень вынес ту самую трость, которой он всех убивал? – младшая сестра Жона выражала скепсис всем своим видом.

– Про то, что это простой сон, разговора не было, – отрезал Жон, остро взглянув на Джин. – И давайте и правда закончим, наконец, с этим воспоминанием. Мне не нравится, что нам приходится копаться во всем.

– Я так не думаю, Герман, – ответил Эдвард ему спокойно и холодно. Его боевая трость уже была разложена в форму хлыста, готовясь нанести первый удар на слишком большой для противника дистанции.

– Ну и ну, и в чем причина? Охота, кровь или кошмарный сон? – спросил первый охотник с усмешкой. Он сразу же понял, что Кукла, ненавистный дар-насмешка от Великого, хорошо исполняла свою работу, усиливая парня перед ним. Хотя другого было бы просто глупо ожидать. – Хотя, это в любом случае не имеет значения. Помощнику охотника постоянно приходится улаживать такие дела, не ты первый, не ты последний. Сегодня я тоже поучаствую в охоте… на тебя.

– Это была ловушка, охотника освобождают, взамен на все его воспоминания, – Жон не стал посвящать дочь в подробности диалога между Эдвардом и Германом, как и описывать их бой, довольно сложный надо сказать. Герман точно превосходил по силам и Ром и Кормилицу Мерго. Скорее всего первому охотнику даже хватило бы сил убить Амигдалу и Ибраитас, так же как он когда-то убил Кос. – Мало кто купился бы на подобное, так что нет ничего удивительного, что Эдвард ответил отказом. Вот только он сам усложнил себе задачу, уничтожив Кошмар Охотника, что мучал Германа. Первый охотник успел не только освободиться от влияния Амигдалы, но и восстановить некоторую часть былых навыков. Этого всё ещё было недостаточно, чтобы бросить вызов Великому, которого Герман ненавидел всем сердцем, но могло доставить проблемы.

– Фигня какая-то получается, – заметила Янг. – Ты же сам думал, что этому старому хрену могло хватить сил на убийство этих стремных божков, и одного он уже убил. Но говоришь при этом, что сил не хватит. Соврал что ли?

– Не соврал, – Жон только глаза закатил. Можно подумать, что ему заняться больше нечем, кроме как выдумывать истории. – Просто не все Великие равны между собой. И во всей этой истории мы знаем два ярких примера: слабак Гнилой Мозг, и Бесформенный Идон, что был сильнее прочих.

– Так он же умер, Идон этот, – с подозрением сказала Янг.

– И с каких пор это мешает богам?

На этот вопрос никто не смог ответить Жону ничего внятного. С богами мало кто из присутствующих взаимодействовал. А те, у кого подобный опыт был, никогда их не убивали.

– Давно Эдварду не попадался настолько сильный противник, – ностальгически хмыкнул Жон. – Обычно достаточно только встать на один уровень с противником и императорскому дракону хватает умения и ума для победы. Но в тот момент при почти равных у него не было и шанса. Чтобы победить Германа Эдварду понадобилась подавляющая сила. Эта ситуация даже смогла задеть почти уничтоженную Куклой гордость дракона.

– Ты уверен, что это история не про тебя? – с сомнением спросила Белла.

– Если ты найдешь на карте Ремнанта город Ярнам, то мы вернёмся к этому разговору, – отбрил все подозрения Жон. – А пока вернемся к последствиям ошибок для Эдварда. Герман был неприятным моментом, но не более, кульминацией стало появление Великого, хозяина Сна Охотника.

Непонятная тварь с торчащими наружу ребрами и кусками обнаженной плоти, то ли полуразложившаяся, то ли не до конца восстановившая тело. Тварь, что с ходу попыталась воздействовать на Эдварда так же, как воздействовала когда-то на Германа.

В зрительском зале меж тем наступила напряженная тишина. Великий, как и прочие его собратья, внушал потусторонний ужас и отвращение. Невольно некоторые из зрителей вспомнили, что Реликвия может показать им лишь тот уровень, что доступен обычному человеку. То есть в реальности это чудовище ещё более жуткое должно быть.

О подобном просто не хотелось думать.

– В некоторых настольных играх есть ситуация, когда ты проиграешь в любом случае, чтобы не предпринимал для победы. И тогда Эдвард попал как раз в такую ситуацию, – с легким вздохом Жон решил закончить историю своего предшественника. – Он не мог принять предложение Германа и просто уйти, не ценой вмешательства в разум и память. А победив первого охотника выбор сменился на худший из возможных. Императорский дракон либо станет рабом Великого, либо станет Великим.

– Я не понимаю, – Белла не уловила связи в словах отца. – В смысле станет Великим?

– В прямом, – Жон невесело усмехнулся. Пускай он сам признавал, что у Эдварда в тот момент не было выбора, но это нисколько не мешало Жону ненавидеть одного из предыдущих носителей своей души. – Пуповина полукровки, или, как называл её Виллем, «нерв третьего ока», означает особую связь между Великими и смертными. По сути, это переход от смертного к богу. Нельзя возвыситься над прочими, оставшись самим собой, оставшись прежним. Одна пуповина уже меняет человека, делает его чем-то иным, но все ещё меньшим чем Великий, но уже явно отличное от человека, во всех смыслах. Ученица Виллема, Ром, яркий тому пример.

– Но ведь ты сам… – начала Белла и осеклась.

– Он не человек, – тихо заметила Блейк, прикрыв глаза.

Да, это было хорошим напоминанием для всех. Да, Жон мог вести себя нормально, изображая из себя нормального человека, но он не человек. Даже среди себе подобных, Жон выделяется, своей способностью бесконечно наращивать собственную силу и тот факт, что он лишь императорский, а не божественный…

– Так вот почему ты, со своей силой, лишь первый после бога, а не бог, – дошло до Блейк. – Боги – это не только сила, но и какие-то там изменения внутри.

– Какие-то, – хмыкнул Жон. – Изменения там крайне обширные и на многих уровнях. Но в целом да, Блейк, ты молодец, мало кто догадывается до этого без подсказки. Я могу быть бесконечно силен, но остаюсь смертным до тех пор, пока не стану богом.

– Ты не представляешь, насколько тупо это звучит, – вставила свои две льены Янг.

– И всё же это именно так. Я тебе больше скажу, скорее всего именно эта мысль будет финальным уроком для Беллы, – Жон пожал плечами.

– А что я? – Жон даже немного повеселел от подобного вопроса. – Я не человек, Белла, уже нет, и это самый наглядный пример последнего на сегодня наставления. Никогда не путай количество и качество. Можно быть очень сильным и оставаться человеком, самым обычным человеком, что однажды просто состарится и умрет. Когда-то я думал, что меня будет ждать именно эта участь. Можно выйти за пределы смертного и стать чем-то иным, как я стал полноценным или истинным драконом. Только после превращения я обрел всю силу моей души. И только после становления богом, коли я того пожелаю, я обрету новые силы.

– Куда тебе больше-то? – спросила Блейк.

– Не больше, качественнее, – поправил её Жон. – Об этом и был последний урок. Можно, подобно Герману превосходить богов в силе, но сходить с ума от контактов с Великими. А можно быть Гнилым Мозгом, что был не очень-то сильным, но полноценным Великим, обладающим всей полнотой божественной власти.

– Так вот, Белла, Эдвард не понимал этого. Не осознавал, что сто единиц никогда не станет полноценной сотней, для этого их нужно сложить, то есть изменить, а до тех пор они так и останутся кучей отдельных единиц. Насколько бы большая не была та куча, – на видеоряде, под слова Жона Эдвард победил неизвестного Великого, со смертью которого гуманоидный дракон сам начал меняться. В итоге можно было увидеть маленькую зверушку, то ли змею, то ли рыбу, с какими-то непонятными то ли плавниками, то ли крыльями. Новорожденный Великий, первый за очень долгое время. – Поглотив сразу четыре добытые им пуповины Полукровок и убив настоящего Великого, Эдвард, сам того не желая прошел все стадии изменения и перерождения, став Великим. Совершил то, чего так жаждали все, то, что он сам потом проклинал очень и очень долго. Да и другие драконы его тоже проклинали не раз. Я так уж точно, вспоминаю его крепким словом периодически.

– Но почему? – Белла не могла понять, в чем же была ошибка. Он же не ослаб, не проиграл. Он стал богом в конце концов.

– Потому что отныне мы, его потомки, несем отпечаток его божественной сути, ту часть Истины, что нам досталась. Даже без полноценной божественной сути в себе, мы соприкосаемся с теми пластами бытия, в которых правили Великие, – на мгновение Жон почувствовал себя лицемером. Ведь до сегодняшнего дня только он сам был носителем этого жуткого дара, который был сродни проклятию, но он сам передал частицу Истины дочери. – В этом будет урок для тебя, Белла, даже два урока. Во-первых, запомни, что ты можешь сколь угодно накапливать знания, влияние, силу, богатство, любой аспект личной власти, какой только пожелаешь. Но до тех пор, пока количество не станет качеством, это не имеет значения. Не забывай, кто ты и помни о своих ограничениях. У королей и нищих кровь одного цвета и твоё отличие от других прежде всего в том, что ты дракон, а не в том, что ты принцесса. Но даже такие как мы могут проиграть или умереть. Не забывай об этом.

– Я поняла… папа.

– А во-вторых, помни, что если не знать последствий своих решений, и ситуации, что вокруг тебя разворачивается, то можно очень легко попасть в ситуацию, когда любое твоё действие обернется проигрышем и ты никак не спасешь ситуацию. Проигрыш не всегда смерть, и даже на очень сильного находится ситуация, когда он бессилен.

– Я поняла, папа, – уже тверже повторила Белла.

– Ну тогда пойдем, пообедаем, – усмехнулся Жон. – На сегодня занятия отменяются. А завтра мы проверим, как ты меня поняла.

– Ты не сказал ничего, что напрямую относилось бы к учёбе, – сухо заметила Винтер.

– Зато я наглядно показал, как могу рассказывать сказки, – хмыкнул Жон, кивая дочери на дверь, предлагая ей первой покинуть помещение. Это также послужило намеком для Винтер, что Жон хочет переброситься парой слов с Блейк. Старшая дочь Виллоу намек поняла, и сразу же встала. – Посмотрим, что для непоседы страшнее, скучные уроки или захватывающие рассказы отца.

– Папа! – воскликнула Белла, но ничего больше добавлять не стала, тут же выбежав из комнаты.

– Кровные узы крепче гранита, – покачала головой Винтер, выходя из комнаты.

Стоило только посторонним выйти из комнаты, а Блейк встать со своего места, как Жон хмыкнул и, примкнув к жене, нежно ту поцеловал, слегка касаясь её руки. Обнять её он сможет позже, а сейчас она на него шипеть будет за помятое платье. Был у него уже такой опыт.

– Боже, как это мило, – тут же заворковала Кали, специально отвлекая всех от ужаса этого затянувшегося отступления.

– Мама! – воскликнула Блейк совсем как её дочь в будущем.

– Попробуй сказать мне, что я не права, – хмыкнула старшая Белладонна.

– Зачем ты сделал это? – спросила Блейк, стоило ему только отстраниться.

– Мне просто захотелось тебя поцеловать, – Жон сделал вид, что не понял вопроса.

– Не придуривайся, дорогой, – покачала головой Блейк. – Черт с ним, этим твоим рассказом, я допускаю, что, наслушавшись такого, она действительно могла бы задуматься над своим поведением и это всё ещё лучше, чем порка. Но зачем ты воздействовал на неё?

– Чтобы она была сильной, – ответил Жон не моргнув и глазом.

– Сильной? – Блейк даже бровь выгнула в удивлении. – Какому придурку вообще придет мысль назвать твою дочь слабой?

– Мне, – Жон снова ответил спокойно и тут же пояснил, прежде чем Блейк что-либо ему возразит. – Я не ожидаю, что Белла сможет меня победить. Скажу тебе больше, если она когда-нибудь превзойдет меня в бою, я буду плакать и жаловаться на жизнь.

Представив своего мужа, прославленного «Кровавого Тирана» плачущим и причитающим как какой-то неудачник, Блейк не выдержала и хихикнула. Слишком уж сюрреалистичная картина получилась.

– Скажите, мистер Арк, вы коллекционируете жуткие прозвища? – спросила Глинда, что ещё от «Пророка Резни» не отошла. – А то что-то их слишком много вокруг вас вертится.

– Не прикладываю к этому ни малейшего усилия, – Жон только глаза закатил.

– Тогда я не понимаю, чего ты хочешь, – заметила Блейк, отсмеявшись.

– Я хочу, чтобы она могла за себя постоять, – теперь Жон был совершенно серьезен, всем видом показав, что не потерпит споров и возражений в этом вопросе. Пусть лишь на мгновение, но в нем действительно можно было разглядеть тирана, что взял власть кровью и огнем, а не домашнего любящего папочку. – А Белла не желает ни охотничьей науки, ни драконьих сил. Можно было бы её просто заставить, но я не вижу в этом смысла, мы просто сломаем детство своему ребенку. Поэтому я нашел компромисс, то воздействие наделит её особой силой, которую Белла сможет осваивать просто по ходу жизни. Так что можешь передать Винтер, что теперь в поисках сбежавшей принцессы можно не усердствовать. Пусть только периодически экзамены ей устраивает, чтобы не разбаловать сверх меры и всё.

– А если после твоих ужастиков она всё же возьмется за тренировки?

– Тем лучше для неё, – Жон склонился и ещё раз поцеловал одну из своих жён.

– Может хватит уже? – спросила настоящая Блейк, сама толком не знающая, к кому обращается к Жону или к Джин.

– Что ж, на этом действительно можно остановиться, – хмыкнула Джин. – И мы, наконец-то, вернемся к тому моменту, на котором остановились.

– Если только хоть кто-нибудь помнит, где это вообще было, – фыркнул Адам Таурос, которого раздражала вся эта ситуация с его бывшей.

– Блейк Белладонна сбежала из Бикона в ночь, в то время как Жон Арк, переживал очередной отвратительный кошмар об одной из своих прошлых жизней, – с усмешкой напомнила всем Реликвия Знаний, переключая трансляцию на нужное место.

Глава 28

Стоило только Блейк скрыться, как Жон вздохнул и, прикрыв глаза, постарался успокоиться. Его руки дрожали, а сердце билось быстрее обычного. Человеческое тело, даже закаленное душой дракона, воспринимало открывшуюся Истину тяжело. Парню приходилось сознательно контролировать себя, чтобы не допустить спонтанных мутаций.

Жон попеременно накидывал на себя то Усиление, желая повысить естественное сопротивление организма, то Разделение, сбрасывая начинающиеся мутации. Параллельно с этим, гуманоидному дракону, приходилось бороться с собственным безумием.

– Это всего лишь кошмар, – повторял он себе. – Я не позволю ему изменить себя. Я не сдамся…

Последнее Жон хотел прокричать, но вовремя опомнился. Только внимания всей Академии ему не хватало. Но, к большому сожалению парня, это был не просто кошмар, а воспоминание о прошлой жизни, которые никогда не проходили бесследно.

– Но ведь ты говорил, что влияние минимально, – заметила Пирра. – Что все эти сны похожи на общение с родственниками.

– Говорил, – признал Жон, смотря на сцену на экране. – И в целом так и есть. Просто тут была проблема именно в Истине.

– А мне кажется, что ты просто не хотел никого беспокоить, – буркнула Сафрон. – И это очень глупо, братец. Мы могли бы помочь тебе.

– Вряд ли, – не согласился Жон. – К тому же вы забываете про Ниота, наследие которого было воспринято мной значительно проще, при том, что воспринял я несоизмеримо больший кусок жизни.

В какой-то момент Жон просто уселся на землю, прислонившись к подножию статуи своего предка спиной, пытаясь привести себя в порядок. Он закрыл глаза, попытался забыть обо всем и сконцентрироваться только на дыхании. Парень знал, что должен сохранять спокойствие и контролировать свой разум. За этим занятием прошла вся ночь, так что от своего дела Жон отвлекся только когда первые лучи рассвета забрезжили на горизонте. Понаблюдав немного за рассветом, Жон поднялся и решил идти в комнату, пока команда JNPR не заметила его отсутствия.

Вот только он не рассчитал время, и сообщение на свиток, с вопросом: «где ты?» от Пирры, пришло на полпути к комнате.

«Скоро буду» – тут же написал в ответ Жон.

«У RWBY проблема»

«Знаю»

– Насколько я помню, в тот день, как и на следующий ничего так и не случилось, – заметил Жон.

– Угу, – поддакнула Руби. – Пусть мы тогда очень за тебя волновались, Блейк, но некоторое время надеялись, что ты сама успокоишься и вернешься в Бикон.

Блейк не знала, что можно было на это ответить, а потому трансляция продолжилась.

Так как Блейк была уже большой девочкой, то бить тревогу сразу никто не стал. Она не первая, кто на выходных покидал Бикон по тем или иным причинам. Так что первое время команда RWBY просто волновалась, да периодически пыталась дозвониться до Блейк, пусть даже Жон сразу же предложил помощь в её поисках.

Сам гуманоидный дракон отказу девчонок от помощи даже немного обрадовался. Ему было нужно время, чтобы немного прийти в себя и стабилизировать своё состояние. Зато, когда Жон купировал наиболее сложные моменты своего взаимодействия с Истиной, найти Блейк стало невероятно легко, буквально в два приёма.

Дождавшись, пока Руби вытащит остатки своей команды на улицу, Жон незаметно проник в их комнату, чтобы добыть какую-нибудь вещь Блейк.

– Хей, это воровство, – тут же возмутилась настоящая Блейк, наблюдая как Жон на экране берет одну из её книг.

– Я потом оставил взятую книгу в комнате, так что никакого воровства нет, – тут же ушел в отказ Жон.

Жон помнил запах Блейк и, при желании, смог бы найти девушку по запаху и так, но дело как раз было в том, что подобного желания у него не было. Поэтому, взяв вещь, принадлежащую Блейк, Жон встал посреди комнаты и тихо свистнул, как будто подзывая кого-то. В ответ на это из темных углов комнаты полезли уже знакомые всем детские трупики, те, кого Кукла назвала «Посланниками».

– Фу-у! – тут же скривилась Руби. – Они в нашей комнате!

Жон сначала подумал уточнить, что посланники везде и нигде одновременно. Если ему понадобится, то он сможет позвать этих жутковатых существ хоть из-под кресла Руби. Но здравый смысл победил и гуманоидный дракон решил промолчать. Да и судя по подозрительным взглядам некоторых личностей, окружающие и так догадались до подобного факта.

– Найдите хозяйку этой вещи, – фактически приказал Жон, бросив книгу мелким помощникам.

Посланники тут же деловито зашуршали, разложив книгу перед собой и начав её листать. Можно было бы подумать, что они не поняли приказа Дракона или просто дурачатся, но Жон видел, что маленькие потусторонние помощники уже нашли Блейк и сейчас подготавливают переход к её местоположению.

Пусть Жон всё ещё костерил Эдварда, и убитого им Великого, что желал воскреснуть, но не признать некоторое удобство доставшейся от них силы было бы глупо. Фактически Истина перекрывала все уязвимые места обычной божественной силы, которой Жон мог оперировать благодаря памяти Иссея.

– Я так и знала, что ты был этим извращенцем, – припечатала Янг.

– Я им не был.

– Но у тебя его память и сила, – Руби сделала вполне резонное замечание.

– Не хотите, не верьте, я своё слово уже сказал, – Жон не видел смысла спорить. Вряд ли хоть кто-то ещё в зале верил его заявлениям.

– Бесстрашный Лидер – Король Гарема, – громким шепотом сказала Нора Рену, на что парень лишь вздохнул. Жон тоже мог лишь головой покачать. Нора была неисправима.

– На вашем месте я бы куда больше внимания уделила тому факту, что дракон всё же имеет доступ к божественной силе, – заметила Сиенна. – При этом по его же словам, он не является богом.

– Иссей нашел способ, – Жон только плечами пожал, когда его семья вопросительно посмотрела на него.

И вот, в какой-то момент Посланники закрыли книгу, и оттащили её в сторону, а посреди комнаты RWBY появился уже знакомый Жону фонарик, при помощи которого можно было перенестись в Сон Охотника. Переход к Блейк был готов.

– И так любого человека найти сможешь? – с интересом поинтересовался Кроу.

Жон в ответ просто посмотрел на дядю своих подруг, и решил его проигнорировать. Он мог бы ответить на вопрос кого-нибудь из своих. Он плюс-минус уважал Королеву Гримм и Озпина, скорее за их опыт и силу, чем за какие-то качества личности, но к Кроу у гуманоидного дракона никаких положительных чувств не было.

Фонарик перенес Жона в район рабочих, где жили, в основном, фавны. Посланники оказались достаточно умными ребятами, чтобы проложить путь не посреди улицы, или прямо внутри кафешки, откуда доносился запах Блейк, а в неприметный закоулок, рядом с той самой кафешкой.

Ещё раз глубоко вдохнув воздух, и удостоверившись, что свежий запах его знакомой доносится именно из этого здания, Жон зашел туда. Блейк он нашел почти сразу же, она сидела за столом с неизвестным парнем. При этом оба не скрывали свои черты фавна, кошачьи уши у Блейк и обезьяний хвост у парня.

– О, а вот и Сан, – ехидно заметила Янг, предвкушая занятную шутку.

– Что за Сан? – тут же заинтересовалась Кали, которой были интересны все друзья и «друзья» её дочери.

– Парень Блейк, – как ни в чем не бывало ответила Янг, прежде чем сама Блейк успела даже рот открыть.

– Что? – удивился Гира. Даже возможные отношения с Жоном так его не возмутили, так как они были лишь гипотетическими, в будущем. А тут есть вполне реальный парень, который уже даже водит его дочь на свидания. – Ты нам ничего не рассказывала, Блейк.

– Потому что он не мой парень, – Блейк зло посмотрела на своего партнера. – И это вообще не имеет никакого отношения к делу.

– Ну-ну, а я вот думаю, что имеет, – насмешливо проговорила Янг.

– Неделя дополнительных занятий, мисс Сяо Лонг, – строго сказала Глинда, что уже устала от выходок Янг.

Блейк сидела ко входу в кафе лицом, так что сразу же заметила Жона и напряглась. Как-то она не думала, что встреча со знакомыми произойдет так быстро. Со своей стороны Жон не стал скрывать своё присутствие при помощи Истины. Парень же, видя, что его собеседница вся как-то сжалась и напряглась, обернулся и к входу, желая понять, что же там происходит.

Жон махнул рукой в приветствии, направляясь к их столику. Какая-то странная и даже чрезмерная, реакция Блейк, удивила и самого дракона. Хоть бы только безобразной драки не случилось, из-за глупого недопонимания.

– Привет, Блейк. Признаться честно, найти тебя было не так уж просто, – безбожно соврал Жон, садясь за один стол с парочкой фавнов.

– И всё же у тебя получилось, – буркнула Блейк вместо приветствия.

– Можно сказать, что мне повезло, – сказал Жон таким тоном, что даже тупой понял бы, что везением там и не пахло, скорее даже наоборот. Вот только вряд ли хоть кто-то из присутствующих понял, в чем дело.

– Эм… привет? – подал голос Сан. – Не знаю, ребята, что между вами произошло, но надеюсь, что дело не дойдет до драки. Ну и если мордобой всё же планируется, то я скажу сразу, мои кулаки на стороне девушки.

– Драки не будет, – тут же отрезала Блейк. – Жон мой… одноклассник. Я просто не ожидала его здесь увидеть.

– Смею надеятся, что меня можно считать другом, – поправил её Жон. – Даже немного обидно, что меня низвели до обычного одноклассника.

– Просто друзья? – как бы невзначай уточнил Сан, на что Жон хмыкнул и даже провокационно улыбнулся.

– Мальчики редко просто дружат с красивыми девочками.

– Дерьмовое чувство юмора Янг действительно заразно, – со вздохом признала Руби.

– Эй! – её сестра, тем временем, подобного наезда не оценила.

– Ну в чем-то он прав, молодые люди разных полов очень редко просто дружат, – признал Гира, с намеком покосившись на дочь, как бы предлагая ей помнить об этом и не питать иллюзий насчет всех её «друзей» мужского пола.

– Мы просто друзья, – с раздражением сказала Блейк. – Просто у некоторых блондинов крайне отвратительное чувство юмора.

– У него тоже блондинистые волосы, – Жон кивнул на Сана. – И я никогда не скрывал, что нахожу тебя привлекательной.

– В этом твоя основная проблема, – раздраженно заметила Блейк.

– Как скажешь, – Жон не видел тут никакой проблемы, но спорить не стал. – Ты уже несколько дней не ночуешь в Биконе, твоя команда беспокоится о тебе.

– Мне нужно было немного времени для себя, – ответила Блейк, пытаясь звучать спокойно. – Но я скоро вернусь, можешь так им и передать.

– Звонок по свитку встанет тебе значительно дешевле, чем нанять меня в качестве посланника, – Жон не поверил ей.

– Джин, короче, – приказал настоящий Жон. – Мы тогда около двух часов общались, нет смысла показывать всё это.

– И почему вы такие нелюбопытные? – со вздохом спросила Реликвия Знаний.

– Я очень даже любопытен, но всё это и так знаю, – возразил гуманоидный дракон. – А остальные обойдутся и без подробностей.

– А вам не кажется, молодой человек, что вы не должны решать за всех? – попытался осадить Жона Айронвуд. Генерал Атласа был согласен, что они тратят время на какую-то малоинтересную хрень, но при этом ему не нравилось, насколько по хозяйски Жон ведет себя.

– Как только нам начнут показывать вашу жизнь, генерал, вы будете вольны командовать просмотром, как вам заблагорассудится, – Жон посмотрел на Айронвуда драконьими глазами, не удержав преобразование организма во вспышке раздражения. – А пока вы все подсматриваете за моей жизнью я буду командовать. И это не обсуждается.

– Жон, пожалуйста, – тихо попросила Диана своего брата, положив руку ему на плечо.

Она не уточняла чего именно хочет, но Жон и так всё понял и сделал глубокий вдох, совмещенный с Разделением, чтобы чуть успокоиться. Потратив несколько секунд на усмирение эмоций, Жон кивнул Джин.

– Можешь продолжать, но уже с событий той ночи. Все остальное действительно не несет какого-либо смысла.

– Тогда мне нужно будет напомнить на словах, что Блейк Белладонна решила поиграть в гениального сыщика и доказать своим друзьям, что белый Клык никак не замешан в промышленных кражах праха, – заявила Джин.

– Просто в целях самообразования, – Роман изобразил из себя школьника и поднял руку. – А каким образом она вообще собиралась это доказать?

– Поймав настоящего виновника, конечно, – хмыкнула Джин, и Блейк покраснела под взглядами всех взрослых.

– Что? – с некоторым даже возмущением спросила юная Белладонна.

– Ну… – Кали на мгновение задумалась. – Все подростки страдают максимализмом, так что это нормально.