Текст книги "Truly Madly Deeply (СИ)"
Автор книги: Cliodna
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)
Truly Madly Deeply
https://ficbook.net/readfic/116036
Автор:
Cliodna (https://ficbook.net/authors/27117)
Фэндом:
Tokio Hotel
Пейринг или персонажи:
Билл Каулитц Том Трюмпер
Рейтинг:
NC-17
Жанры:
Слэш (яой), Романтика, Юмор, PWP, AU
Размер:
Миди, 23 страницы
Кол-во частей:
5
Статус:
закончен
Описание:
Выпускной. Для Тома это последний шанс дать понять прекрасному сыну мэра, что тот, сам того не зная, похитил его сердце.
Примечания автора:
Написано по заявке Georgiana. Билла похищает Том. И Биллу это очень не понравится в начале...
Содержание
Содержание
часть первая
часть вторая
часть третья
часть четвертая
часть пятая
часть первая
Truly Madly Deeply
Oh can't you see it baby?
You don't have to close your eyes
'Cos it's standing right before you.
All that you need will surely come...
Неужели ты не понимаешь, детка?
Тебе не нужно закрывать глаза,
Это здесь, прямо перед тобой.
И всё, что тебе нужно, у тебя непременно будет…
Стекло разлетелось с оглушительным звоном, заставив толпу изрядно набравшихся подростков на секунду замолкнуть, но буквально в следующее мгновение гомон возобновился, а парень, с успехом покончивший со стеклянной перегородкой, пьяно покачнулся, прикладываясь к бутылке. Огромная терраса дома Каулитцев напоминала ночной клуб, столько собралось на ней народу, не говоря о самом доме, весь первый этаж которого превратился в место последней школьной вечеринки. Том, укрывшийся в тени декоративного платана, усмехнулся, заметив, как виновник беспорядка подошел к хозяину вечеринки, видимо, попытавшись извиниться за причиненный ущерб имуществу, но высокий брюнет только отмахнулся, сказав что-то забавное, и рассмеялся, заставив сердце наблюдателя ёкнуть.
Том отвел взгляд, делая глоток темного пива, и снова вернулся к тому, чем занимался с момента прихода на прощальный вечер, устроенный одноклассником. Он не отводил взгляда от худощавого парня, казавшегося эпицентром вечеринки, стараясь запомнить каждое движение, малейший оттенок голоса и звонкий громкий смех, зная, что видит это едва ли не в последний раз. Томас давно уже перестал бороться с собой и своими чувствами, он только надеялся, что после окончания школы время, расстояние и насыщенная студенческая жизнь смогут вылечить его от болезненной влюбленности. Билл Каулитц, звезда школы и сын мэра города, был не самым правильным и безопасным объектом для возвышенных чувств, хотя еще несколько месяцев назад Том не желал признавать этого и сделал несколько попыток приблизиться к желанному юноше, однако, действительность быстро развеяла все его иллюзии. Нет, Билл не был никчемным прожигателем родительских денег или беспринципным «золотым» мальчиком, хотя, в глубине души, Том, возможно, был бы рад так разочароваться и забыть, наконец, о своем помешательстве. Но судьба, судя по всему, решила испытать его, потому что Билл оказался не только сказочно красивым и сексуальным, что Том и так давно заметил на свою беду, но и действительно интересным молодым человеком с четким и практичным, хотя и не лишенным эксцентричности, взглядом на жизнь. И все его окружение было ему под стать: дети успешных родителей, спортсмены и просто яркие личности, выделявшиеся на фоне остальных. Школьная элита, к которой Том не имел ни малейшего отношения.
Послышался взрыв хохота, и Том отвлекся от собственных мыслей, снова посмотрев на компанию подростков, расположившихся на перилах террасы. Брюнет хохотал громче всех, указывая куда-то в сторону бассейна. Том с трудом оторвал взгляд от худого торса, прикрытого только белой хлопковой майкой, тонкой настолько, что даже с приличного расстояния было заметно колечко пирсинга, украшающего левый сосок, и увидел, как одну из признанных красавиц выпускного класса, Мелиссу Картмартен, опрокидывают в нагретую летним зноем прозрачную воду. Визг девушки, оглушивший едва ли не сильнее, чем работающие на полную мощность музыкальные колонки, прервался, а в следующее мгновение девушка оказалась на поверхности, пытаясь распутать копну мокрых волос, и отчитывая своего парня, устроившего ей внеплановый заплыв, в таких выражениях, которых, как приличная девушка, она и знать то была не должна. Георг Листинг только смеялся, глядя на свою школьную любовь, и, стащив через голову серую футболку, явил общественности безупречные кубики пресса. Одноклассник нырнул в бассейн к Мелиссе, которая тут же принялась топить своего парня, что могло бы выглядеть устрашающе, если бы девушка не была легче Листинга в три раза.
– Давай, Мэл, испорть ему прическу! – выкрикнул Билл и отсалютовал девушке полупустой бутылкой текилы, едва не перевалившись через перила, которые при его росте не могли стать серьезным препятствием. Том неосознанно дернулся вперед, но стоящий рядом с хозяином вечеринки блондин ловко ухватил Билла за локоть, помогая сохранить равновесие. Каулитц звонко расхохотался, преувеличенно пылко благодаря друга за «спасение жизни», а потом и вовсе повис на шее блондина, целуя того в щеку.
Том улыбнулся, наблюдая за слегка неадекватным поведением захмелевшего брюнета, и немного завидовал Густаву Шефферу, который вот так запросто мог обнимать Билла за талию, и что-то нашептывать на ухо. Когда-то давно парень даже думал, что между этими двумя совершенно непохожими людьми может быть что-то большее, чем дружба, но время показало, что это не так. Густав был, что называется, «темной лошадкой» большого школьного коллектива. Никто, кроме, пожалуй, Билла не знал, что на самом деле представлял собой коренастый блондин в стильных прямоугольных очках в темной оправе. Его родители не числились среди элиты небольшого города, сам он в веселой компании, сформировавшейся вокруг Билла, был на первый взгляд на вторых ролях, не выделяясь ничем особенным. Однако со стороны многое казалось куда более очевидным, и вскоре Том понял, что именно этот неприметный парень является единственным человеком в окружении Каулитца, кто способен влиять на взбалмошного Билла, заставить себя слушать. И часто Томас испытывал благодарность к Шефферу, когда тот пресекал особенно безбашенные выходки «звезды школы».
К обнявшейся парочке подошла миниатюрная девушка, и, поставив на перила бокал мартини, осмотрела живописную позу, в которой застыли двое одноклассников, скептически приподняв идеальной формы бровь.
– Мне стоит начать ревновать?
Билл, что-то горячо шепчущий на ухо другу, явственно вздрогнул и отстранился, едва не отпрыгивая от Густава. Такие пируэты его пропитанному алкоголем телу показались чересчур сложными, он запнулся, и едва удержался на ногах, вовремя схватившись руками за колонну.
– Мия! Ну что ты, разве бы я рискнул уводить у тебя парня. Мне еще жить хочется!
Девушка фыркнула, но не смогла скрыть легкой улыбки, хотя подобные шуточки уже успели ей изрядно надоесть. Отец Мии был тренером команды штата по айкидо, а два старших брата девушки успешно выступали за сборную страны в этой дисциплине.
– Да я бы и не ушел, нафиг ты мне нужен, столб телеграфный, – усмехнулся блондин и аккуратно приобнял Мию за умопомрачительно тонкую талию, подчеркнутую черным замшевым ремнем. Билл фыркнул, оглядев парочку притворно-высокомерным взглядом, а мужская часть их компании с завистью наблюдала, как тихоня Густав хозяйским жестом прижал к себе хрупкую брюнетку и коснулся губами обнаженного плеча.
– Густи-ловелас, – захихикал Билл, на что друг только показал ему известный жест, заставив расхохотаться.
– Может, тебя тоже отправить поплавать, а? А то ты уже готов, по-моему, – Шеффер шагнул к брюнету, – Давай, детка, топай к бассейну.
– Нет-нет-нет!... – заверещал брюнет и, неуклюже запутавшись в собственных ногах, отпрыгнул в сторону, спасаясь от лучшего друга. – Лучше вы с Мией ныряйте. Вон Георг с Мэл там уже разврат устроили, присоединяйтесь! – и побежал от ринувшегося за ним Шеффера.
Ноги у Билла были выдающейся длины, да и бегал он быстро, но с таким количеством алкоголя в крови у него просто не было шансов против почти трезвого Густава, который настиг друга у бассейна и незамедлительно отправил в увлекательный заплыв под громкий хохот и улюлюканье гостей.
– Охладись!
Через пару мгновений запутавшийся в собственных конечностях брюнет вынырнул на поверхность, чем вызвал еще один взрыв хохота.
– Че вы ржете? – не слишком-то обиженно возмутился брюнет и попытался выжать из тяжелых намокших дредов воду.
– Ничего, – глядя кристально честными глазами на друга, ответил Георг, пытаясь не рассмеяться. – Билли, что же ты на косметике то экономишь?
– Чего? – юноша провел тыльной стороной руки по щеке и выругался, увидев на коже черные разводы.
– Билл, я непременно помогу тебе с выбором карандаша для глаз в следующий раз, – самообладание Мии, единственной из всех не заходившейся в истерическом хохоте, хватило только на эту фразу, после чего она отвлеклась на своего парня, который уже был готов свалиться в бассейн, содрогаясь от смеха.
– Ну, хоть помогите мне, что ли? – протянул Каулитц, делая несчастный взгляд.
– Давай, иди сюда, – совладавший со смехом Шеффер присел на край бассейна, и протянул руку Биллу, чувствуя себя немного виноватым, потому что друг очень старался навести красоту перед прибытием гостей, а он испортил весь его «марафет».
Билл с тяжким вздохом шагнул вперед и ухватился за протянутую в помощь руку, и тут же сильно дернул, затаскивая блондина в бассейн. Не дожидаясь, когда Шеффер выберется из воды, брюнет неловко выкарабкался из бассейна по лестнице и, увернувшись от желающей отомстить за своего парня Мии, отбежал на газон.
– Билл, я тебя убью! – Рык Густава потонул в смехе друзей.
– Охладись! – мстительно выкрикнул Каулитц и показал другу язык. – Дорогие леди и джентльмены! – Он церемонно поклонился присутствующим, – Я должен привести себя в порядок, дабы не оскорблять своим недостойным видом столь высокое собрание. Прошу меня простить!
Под смех и шутки друзей брюнет взбежал по лестнице на террасу, выхватив у одного из одноклассников что-то алкогольное, единым махом опустошил бокал и зашел в дом.
Том задержал дыхание, разглядывая мокрого брюнета. Длинные черные волосы, перемешанные с тонкими белыми дредами, лежали на острых плечах, белая майка облепила худой торс, четко вырисовывая под тканью пирсинг, джинсы едва не сваливались с узких бедер, удерживаемые только ремнем с массивной пряжкой. Тяжело сглотнув, Том оставил полупустую бутылку на лавке и подошел ближе к бассейну, стараясь держаться за спинами одноклассников. Впрочем, это было лишним, на него все равно никто не обратил бы внимания, все были увлечены шутливой перепалкой между хозяином дома и его лучшим другом.
Томас наблюдал за каждым движением тонкокостного брюнета, и чувствовал, как сознание заволакивает дымка желания. Сейчас он не хотел ничего сильнее, чем сжать сексуально юношу в объятиях, поцеловать его влажные пухлые губы, заставить снять эту чертову майку, чтобы лучше разглядеть металлическое колечко, украшающее чувствительный комочек плоти.
Билл скрылся за дверьми террасы, а Том скользнул на одну из боковых аллей сада, который окружал дом. Никто не обращал на него внимания, как, впрочем, и всегда. Нет, он никогда не считался лузером в школьной среде, но и в списке популярных ребят не значился. Средний по успеваемости, не обладающий какими-то выдающимися спортивными талантами, небогатый парень, воспитываемый разведенной женщиной, работающей врачом в городской клинике, он был не тем человеком, чье имя может быть на слуху. С ним общались ровно, не пытаясь задеть или оскорбить, но и рьяного желания дружить тоже никто не проявлял.
Том не переживал из-за своего неопределенного статуса в глазах окружающих, ему хватало приятельского общения с одноклассниками в школе и частых разговоров по скайпу с лучшим другом, в прошлом году поступившим в один из крупных университетов страны. Но иногда он жалел, что не умеет феерически забрасывать мяч в корзину или не может позволить себе приехать в школу на новенькой спортивной машине. Ведь именно такие парни и окружали Билла, именно они без всякого стеснения могли подойти к высокому брюнету и заговорить о чем-то, не беспокоясь показаться неуместными и смешными.
Том так не мог. Каждый раз, когда он набирался решимости и пытался сблизиться с объектом своих страданий, Билл невзначай показывал, что такой, как Том, просто не может быть ему интересен. Каулитц никогда не грубил и тем более не оскорблял парня, но иногда Тому думалось, что лучше бы он именно так и реагировал. Потому что отстраненная вежливость казалась настоящим издевательством со стороны Билла. Хотелось хоть раз оказаться в центре его внимания. Пусть даже это значит быть осмеянным и униженным, но ведь в этот момент карие глаза будут смотреть только на него.
Томас знал, где находятся окна спальни Билла, он несколько раз бывал в доме по просьбе мэра. Каулитц-старший, являющийся пациентом матери Тома, знал, что юноша хорошо разбирается в компьютерах и всем связанным с ними, попросил помочь настроить несколько камер наблюдения и подключить их к домашнему компьютеру.
В окне загорелся свет, и Том увидел тонкий силуэт Билла сквозь светло-кремовые шторы. Хотелось увидеть хоть раз, как юноша выглядит без одежды, как он ведет себя наедине с собой. Недолго думая, Том подбежал к дереву, растущему близко к балкону, опоясывающему весь второй этаж дома, и ловко забрался на нижнюю ветку, поднялся выше и ухватился за решетку, перемахивая через балконные перила. Стараясь быть бесшумным, он присел под дверью, надеясь, что по ту сторону стекла его силуэт не видно. Шторы были закрыты неплотно, и Том видел большую часть комнаты брюнета. Билл остановился перед зеркалом, оглядывая результаты заплыва в бассейне, а потом, тяжело вздохнув, снял майку, а Том по ту сторону двери едва не задохнулся. Тонкое тело брюнета украшал не только пирсинг, но и сложная татуировка, занимавшая весь левый бок. Парень силился разглядеть, что же написано витиеватым шрифтом, но неидеальное зрение его подводило. Черноволосый юноша тем временем взял со стола бумажную салфетку и попытался стереть со щек черные разводы от потекшего макияжа, но у него ничего не вышло, и он досадливо поморщился, откидывая испачканную бумагу. Том заворожено следил за тем, как Билл поднял руки вверх, собирая тяжелую копну волос в узел, оголяя соблазнительную шею и заставляя четче вырисовываться бусинки позвонков на стройной спине. Стянув с ног прилипающие мокрые джинсы, Каулитц подмигнул своему отражению в зеркале и ушел в ванную.
Том привалился виском к прохладному стеклу, силясь успокоить сбившееся дыхание. Хотелось шагнуть в комнату и сжать желанное тело в объятиях, и целовать-целовать-целовать, даже если Билл будет сопротивляться. Хотелось заставить его покориться, растаять, позволить ласкать себя… Любить…
Яркие картины, рожденные затуманенным алкоголем сознанием, возбуждали так, что широкие джинсы казались неожиданно тесными в области ширинки, а футболка липла к моментально взмокшей спине. Том еще раз окинул взглядом полутемную комнату, освещенную только двумя небольшими бра над зеркалом, и что-то буквально заставило парня подняться на ноги и открыть балконную дверь. Вздрогнув от тихого скрипа петель, Том быстро шагнул в комнату, прикрывая за собой дверь и поправляя шторы, и спрятался в тень книжного стеллажа. Через пару мгновений он затаил дыхание, услышав щелчок открываемой двери ванной.
Билл снова вернулся в комнату, вытирая волосы полотенцем. Второе было обернуто вокруг худых бедер, что сразу же заметил Том, и едва не застонал от прошившей тело молнии желания. Брюнет открыл огромный шкаф, и достал темные джинсы, простую черную рубашку и носки с Микки-Маусами, заставив притаившегося в темноте Тома улыбнуться.
– Черт! – Каулитц о чем-то вспомнил и, прихватив из второго ящика комода черные боксеры, снова скрылся в ванной, и через пару мгновений Том услышал звук работающего фена. Выйдя из укрытия, юноша подошел к комоду и принялся разглядывать множество баночек и тюбиков, поднял флакон туалетной воды и вдохнул запах, который так редко получалось почувствовать, когда Билл оказывался рядом. Внимание юноши привлекла странная бутылка, стоящая в самом углу за флаконом лака для волос. Том увидел надпись «Linimentum chlorоfоrmii соmpоsitum». «Хлороформ?!» – удивлению юноши не было предела, пока он не вспомнил, что именно его мать выписала Биллу рецепт на это средство, после того, как парень неудачно потянул мышцы бедра на уроке физкультуры. Мама еще тогда сокрушалась, что ничего современнее этого устаревшего лекарства пока не придумали, а оно опасно, так как при передозировке может вызвать потерю сознания.
Руки Тома задрожали, и он едва не уронил бутылку, но тут шум от работающего фена стих, и парень спешно вернулся за стеллаж, забыв поставить лекарство на место. Билл вошел в комнату в одном нижнем белье и принялся одевать узкие джинсы, которые никак не хотели застегиваться. Брюнет изгибался, пытаясь совладать с пуговицей, а Том едва не стонал от созерцания совершенного тела, которое было так близко и так недоступно. Взгляд переметнулся на бутылку с хлороформом, но Том одернул себя, убеждая, что это будет уже слишком. Билл тем временем надел рубашку, небрежно застегнув всего пару пуговиц, и подошел к комоду, отыскивая бальзам для губ. Открыв небольшую баночку, юноша зачерпнул пальцем чуть липкий крем и нанес его на губы, которые сразу же влажно заблестели.
– И кому я сегодня достанусь? – самодовольно спросил свое отражение Билл, – Может быть, Колину?
В голове Тома будто что-то взорвалось, когда он представил хрупкого брюнета в объятиях капитана школьной команды по баскетболу. Алая пелена застлала рассудок, и он, уже не рассуждая о том, как все это может закончиться, сорвал с головы бандану, щелчком открыл бутылку, щедро выплескивая содержимое на ткань, и, задержав дыхание, метнулся к тонкокостному юноше, мгновенно прижимая тряпку к лицу. Худое тело лишь на секунду воспротивилось, а потом обмякло в его руках. Осторожно убрав бандану и убедившись, что Билл не притворяется, Том подхватил юношу на руки и, бесшумно ступая, отнес к черному входу. Он знал, где именно установлены камеры слежения в доме, так что ему не составило труда пройти незамеченным. И вот уже показался его старенький «Форд», припаркованный на обочине. Прислонив бессознательно юношу к машине, Том отключил сигнализацию и открыл заднюю дверь, укладывая драгоценную ношу на сидение. Черноволосая голова безвольно запрокинулась, открывая тонкую шею, и Том, тяжело сглотнув, решил, что просто не может упустить свой единственный в жизни шанс.
Пропажу хозяина вечеринки заметили только под утро. И никто не связал это с тем, что Томас Трюмпер ушел, ни с кем не попрощавшись.
часть вторая
Глаза не открывались, губы были сухими настолько, что, казалось, вот-вот потрескаются, а голова по ощущениям превратилась в закипающий чайник. Билл попытался собрать разбегающиеся во все стороны мысли в кучку и открыть глаза, но тело не слушалось, отзываясь на приказы мозга только противными волнами тошноты, сухостью в горле и странным покалыванием в руках. Парня отчетливо морозило, и он попытался отыскать одеяло или что-то вроде него, чтобы укрыться. Но руки его не слушались, отдавая теперь не только неприятными мурашками, но и болью в запястьях. Билл еще раз дернул руками, и в ужасе распахнул глаза, поняв, что их удерживает на месте не алкоголь, а веревка.
Хлынувший в глаз свет едва заставил снова зажмуриться и переждать волну тошноты, подкатившей к горлу. Судорожно сглотнув, брюнет, наученный горьким опытом, осторожно приоткрыл глаза, привыкая к яркому свету, льющемуся сквозь небольшое окно в резной раме. Проморгавшись, Билл смог приглядеться, и понял, что принял за солнце всего лишь небольшую керосиновую лампу, стоящую на подоконнике. И, к своему ужасу, юноша теперь прекрасно различал высокий темный силуэт, тенью вырисовывающийся в круге желтоватого света. Чудовищная доза адреналина, выплеснувшаяся в кровь, заставила Билла мгновенно забыть о головной боли и прочих «приятных» симптомах, парень затаился, пытаясь вспомнить, что произошло накануне. Он помнил, как Густав спихнул его в бассейн, и пришлось идти переодеваться… Оглядев себя, Билл убедился, что успел сменить одежду, а значит… Нападение произошло в доме.
Сквозь ресницы Билл постарался как можно подробнее разглядеть окружающую обстановку. Судя по выступающему рельефу стен и скошенному потолку, он находился в доме из целиндрованных бревен, явно небольшом и очень запущенном. В воздухе отчетливо витал запах сырости и пыли.
«За окном еще темно, значит прошло еще не так уж много времени», – мысли Билла работали необычайно четко и быстро, учитывая его состояние. Парень прекрасно понимал, что его похитили, и в какой-то мере, это даже не стало шоком. Его отец был влиятельной персоной, так что Билла не раз предупреждали о том, что он является мишенью для людей, желающих получить влияние на мэра.
От окна послышался шорох, и Билл увидел, как неподвижный до этого силуэт зашевелился, отбрасывая зловещие тени на стены, и стал приближаться. В темноте что-то блеснуло, и юноша вздрогнул, поняв, что это было похоже на нож. Инстинктивно Билл дернулся, извиваясь всем телом, и, едва не выворачивая стянутые веревкой запястья, сумел сесть, прижавшись спиной к металлическому изголовью. Его тело само по себе сжалось в нервный комок, желая быть как можно дальше от огромного черного силуэта, приближающегося в темноте.
– Кто вы? Что вам нужно?
Как бы юноша не старался удержать себя в руках, но липкий ужас перед неизвестностью охватил его тело, заставляя бесконтрольно биться в путах, сдирая тонкую кожу на запястьях. Сердце, казалось, увеличилось в размерах в несколько раз и подпрыгнуло куда-то к горлу, мешая дышать. Приближавшийся мужчина казался огромным, по ощущениям, едва ли не гигантом, который вот-вот раздавит его, как букашку.
Когда черный силуэт закрыл собой свет лампы, Билл по-детски зажмурился, молясь, чтобы это все оказалось дурным алкогольным сном. Вот сейчас он проснется на своей кровати и будет размышлять о том, как объяснить отцу разбитую стеклянную перегородку на террасе…
Тело его не слушалось, и, руководимое инстинктом, пыталось освободиться, и запястья, стертые грубой веревкой в кровь, саднили и ныли от резких рывков, пока их не накрыла сильная ладонь. Замерев на месте, Билл еще сильнее зажмурился, ожидая, что вот-вот его коснется холодный металл ножа, но вместо этого чужие руки поправили веревки так, чтобы те не задевали натертую до красноты кожу. Когда же его руки коснулись чуть прохладные пальцы, юноша не смог больше сдерживаться и открыл глаза, выхватывая из темноты знакомое лицо. От испытанного шока брюнет снова дернулся, едва не выкручивая руки из плечевых суставов.
– Тихо, Билл, ты сам себе делаешь больно, – знакомый голос теперь уже бывшего одноклассника вывел юношу из ступора.
– Том?! – голос был хриплым, будто в горло песка насыпали. – Какого черта?!
– Тебе нужно попить, – услышав хрипы, Трюмпер, будто не замечая замешательства своей жертвы, отошел к подоконнику и вернулся с бутылкой минеральной воды. – Вот, сделай глоток.
– Я не буду! – Билл отодвинулся, насколько это было возможно.
Том недоуменно взглянул на брюнета, затравленно забившегося в угол и смотрящего на воду, как на яд.
– Она запечатана, видишь? – одноклассник продемонстрировал запаянную крышку, – Так что не бойся, не отравлю.
С легким щелчком открыв бутылку, Том аккуратно прислонил горлышко к пересохшим губам юноши, и Билл не мог заставить себя отстраниться, так невыносимо хотелось пить. Сделав несколько жадных глотком, Билл едва не захлебнулся, но похититель тот час же заботливо похлопал его по спине.
– Осторожно, чуть помедленнее, никто у тебя воду не отберет.
Билл зло сверкнул глазами, но промолчал, опасаясь разозлить бывшего одноклассника.
– Зачем ты меня похитил?
Выражение лица Тома сразу же стало замкнутым и угрюмым, он поспешно отошел куда-то вглубь комнаты, лишая пленника возможности видеть себя.
– А ты как думаешь?
Каулитц насторожился, не зная, как ответить. Он не мог даже предположить, как отреагирует Том на его возможные слова, и чего вообще ему следует ждать от бывшего одноклассника.
– Ты работаешь на конкурентов моего отца, да? – осторожно спросил Билл, надеясь, что похититель не прибьет его после первой же фразы.
– Нет, – голос Тома был даже немного удивленным, – Я ни на кого не работаю.
– Тогда… тебе самому нужно что-то от отца? – еще раз попытался угадать Билл, начиная потихоньку раздражаться от необходимости играть в какие то дурацкие игры.
– Билл, от твоего отца мне совершенно ничего не нужно, – в голосе похитителя четко слышалось веселье, и Билл смог в этом убедиться, когда Том вернулся к кровати, садясь на ее край и улыбаясь растерянному юноше. – Еще есть предположения?
Легкая издевка в тоне похитителя неожиданно вывели юноши из себя.
– Тогда, какого черта ты это сделал?!
Томас даже отшатнулся немного, растерянно смотря на разяренного брюнета.
– Что ты молчишь?! – продолжал беситься Каулитц, – Нах*ра ты меня сюда приволок?!
– Ну, я хотел… – Том был обескуражен переменой настроения парня. Еще минуту назад он забился от страха в угол, а сейчас едва не кидается на него. Трюмпер был готов биться об заклад, что только веревки, затянутые на хрупких запястьях, удерживают его «жертву» от рукоприкладства.
– Что ты молчишь, как баран?! – бесновался Каулитц, сверкая глазами, – Какого х*ра, бл*ть, тебя от меня надо?
Изловчившись, Билл ощутимо пнул Тома ногой, и это разозлило «похитителя». Ухватившись за стройные ноги, Том дернул юношу на себя, заставляя упасть спиной на матрац, и навалился сверху, упираясь пахом прямо между ног брюнета. Билл вскрикнул, ударившись плечом о металлическое изголовье и замер под сильным телом, широко распахнув глаза.
– Что мне надо? – Том усмехнулся, сильнее вжимая бедра брюнета в кровать, – Вот что! – ухватив беспомощного юношу за длинные волосы, Трюмпер властно и жестко накрыл изумленно приоткрытые губы поцелуем. Несколько мгновений Билл не двигался, а потом забился под ним, пытаясь высвободиться. Сумев отвернуться от настойчивых губ, брюнет укусил ойкнувшего Тома за подбородок, оставляя отчетливые следы ровных зубов.
– Какого черта, Трюмпер?! Ты совсем уже рехнулся?
– Так ты знаешь мое имя? – Том чуть отстранился, но не слез с тонкого теплого тела, наслаждаясь прикосновениями.
– Ты совсем *банутый?! Бл*ть, конечно, я знаю, как тебя зовут! Мы в одном классе учились, придурок!
– Не ругайся, тебе не идет, – спокойно, с улыбкой посоветовал Том, ласково убирая прядку черных волос, налипшую на высокий лоб юноши.
Билл опять замер, не зная, как реагировать, он не ожидал в ответ на оскорбления получить едва ли не ласку.
Пока «жертва» отходила от культурного шока, Том воспользовался моментом и расстегнул пару пуговиц на черной рубашке, оголяя привлекательные ключицы. Очнулся от раздумий Билл только тогда, когда мягкие губы коснулись его шеи, выцеловывая какие-то странные узоры, а ловкие ладони заскользили по телу, вызывая непонятную дрожь.
– Ты что делаешь?! – взвизгнул брюнет, снова начиная извиваться в попытках сбросить себя тяжелое тело. – Ты, бл*ть, меня тр*хнуть собрался?!
– Ну… я бы не стал говорить так грубо…, – задумчиво ответил Трюмпер, расстегивая рубашку до конца и принимаясь за ремень. – Но смысл ты уловил.
– Ты, нах*й, обалдел! – заорал Билл, почувствовав наглые пальцы на ширинке, – Да я посажу тебя за изнасилование! Бл*ть, отпусти меня, извращенец!
Но Том совершенно не обращал внимания на вопли «жертвы», и продолжал освобождать от одежды тело, о котором мечтал последние три года. Удерживать связанного юношу было легко, как бы тот не старался освободиться. Каулитцу просто не хватало сил сбросить с себя тело, которое было тяжелее его в полтора раза, и Том этим беззастенчиво пользовался.
– Что тут написано? – Том аккуратно провел раскрытой ладонью по тонкому боку, повторяя вязь татуировки, и брюнет задергался еще и от щекотки.
– Отпусти меня, козел!
– У тебя такая нежная кожа, – Том не обращал внимания на крики юноши, его целиком захватили приятные и такие долгожданные ощущения, он упивался прикосновениями и запахом любимого тела, и пусть оно пока не отвечало ему взаимностью, молодой парень был полон решимости это исправить.
Билл замер, загнанно дыша и чувствуя, как сердце гулко и быстро бухает в груди, заглушая все остальные звуки. Юноше стало действительно страшно, когда он понял, что бывший одноклассник, за годы совместной учебы не сказавший ему и пары десятков слов, не шутит. Его собираются изнасиловать, и он ничего, абсолютно ничего не может с этим поделать.
Том остановился, почувствовав, как тело под ним обмякло, и оторвался от пересчета языком выступающих ребер юного брюнета, посмотрел в лицо своей «жертве». Билл зажмурил глаза и отвернулся, будто не желая признавать то, что сейчас происходит с его телом. Он выглядел до того несчастным и беспомощным, что Том уже почти решил остановиться и освободить любимого. Но тот внезапно открыл глаза и посмотрел прямо на него.
– Что, не получается? Может быть, у тебя вообще не встает, а? С*ка!
Усмехнувшись, Том отстранился и резким движением сдернул с худых бедер джинсы, даже не позаботившись расстегнуть ширинку до конца. Билл вскрикнул, и уставился на «насильника» полными ужаса глазами, но это уже не могло остановить Тома. Увидев выражение лица парня, Билл подтянул колени к себе, пытаясь отползти к изголовью, но сильные руки резко дернули его за щиколотки, и брюнет снова оказался распластанным на неширокой кровати. Трюмпер, ухмыляясь, с усилием развел его колени и всем весом опустился сверху.
– Ну как? – он обхватил маленькие ягодицы, прикрытые только тканью боксеров, и вжался в содрогающееся тело, давая почувствовать свое напряжение. – Не стоит?
Билл всхлипнул, когда твердый член уперся ему прямо между широко разведенных в стороны ног, и с ужасом осознал, что вот сейчас этот маньяк, с которым он даже за одной партой пару раз сидел, оттр*хает его по полной программе.
Том понимал, что брюнету очень страшно, и все его выпады и оскорбления результат испуга, поэтому старался обходиться со своей «жертвой» как можно ласковее. Он зацеловывал ароматную тонкую шейку, выступающие острые ключицы, напряженные плечи, гладил дрожащий от учащенного дыхания живот и тонкие бока. Билл перестал метаться по постели, он только зажмурился и отвернулся, принимая всю безвыходность своего положения. Трюмпер чуть улыбнулся, когда в ответ на легкий укус тонкое тело вздрогнуло как от электрического импульса.
