Текст книги "Странное происшествие (СИ)"
Автор книги: Cleo2010
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)
– Шерлок, о! о! – то, что чувствовали его пальцы, совсем не подготовило его к тому жару и тесноте, которые охватили головку его члена, когда он продвинулся дальше. Это был Шерлок, и Джон, в конце концов, собирался овладеть им как следует.
– Да, да, не останавливайся! – руки детектива крепко вцепись в плечи доктора, но спрашивать, всё ли в порядке, теперь было бы ужасно глупо. Прямо сейчас Джон пытался заполнить открывающегося под ним любимого мужчину, и ввёл головку глубже. – О!
Уотсон остановился и позволил себе поцеловать Холмса, удерживая его за подбородок и поглаживая щёку большим пальцем. Шерлок вдавил пятки в зад партнёра, пытаясь толкнуть его в себя глубже так откровенно, что Джон не выдержал и засмеялся Шерлоку в губы. Доктор двинулся дальше, и смех уступил место стону, когда на ошеломлённого Джона обрушились ощущения обхватившего его пенис и затягивающего в себя Шерлока.
– Боже, Шерлок! – его фантазии померкли перед реальностью.
– Быстрее, пожалуйста, возьми меня.
– О, господи, – Джон смотрел в эти безумные, полные желания глаза, вводя последние сантиметры – и тела любовников слились в одно целое. Доктор быстро взглянул между ними – совершенно не казалось странным, что он видит член. Он чувствовал, что всё происходящее между ними – самое прекрасное и правильное в мире, о чём только можно было подумать.
Детектив направил внимание партнёра на себя. С раскрасневшимися щеками, потемневшими глазами и припухшими губами Холмс выглядел немыслимо великолепно в эти минуты, когда Уотсон брал его.
– Изумительно, Джон. Теперь я хочу, чтобы ты начал двигаться, мы найдём нужный угол, если немного поменяем положение.
Джон подался вперёд и так застонал, как никогда и ни с кем. То, что он чувствовал Шерлока, охватившего собой его член, сам факт, что этот невероятный человек вообще позволил сделать это с собой, его пьянил, и он отдался первобытным инстинктам.
– О, боже, Шерлок. Ты удивительный, блестящий, потрясающий!
– Как я жаждал почувствовать тебя во мне! Боже, я чувствую каждый сантиметр.
Холмс руководил движениями Уотсона, двигая бёдрами и направляя его обвившимися вокруг талии ногами, пока, наконец, не закричал:
– Вот так! О, именно так! – Шерлок почти не касался бёдрами кровати, так их приподняв, чтобы доктору оставалось только толкаться, удерживая себя над партнёром.
– Идеально, господи, сильнее!
– Боже, Шерлок, ты просто вулкан, – Холмс даже не пытался ответить, он со стоном произносил имя Уотсона и беспорядочно гладил его тело везде, где мог дотянуться. Шерлок большими пальцами кружил по соскам Джона, перекатывая их и сжимая, почти сбивая любовника с устойчивого ритма.
– Шерлок…
– Джон, да, бери меня.
Доктор был рад, что не испытывал острого желания быстрее кончить, потому что одни эти слова могли унести его за край, и то, как Шерлок без стеснения получал под ним удовольствие, как лицо его отражало все его чувства. Не удивительно, что детектив вчера по скайпу захотел видеть только лицо своего партнёра – на нём всё написано. Сейчас Джон мог безошибочно определить, когда он задевает простату Шерлока, и пытался сделать каждое движение несущим наслаждение.
– Потрясающе, Шерлок, давай всегда это делать.
– Согласен, оооххх, – Холмс впился пальцами в руки Уотсона. – Ооохххуууххх…
Доктор победно улыбнулся: вот он, верный угол. И у него всё получалось снова, и снова, и снова.
– Вот так, отдайся мне, Шерлок, теперь я владею тобой.
– Джон, – Холмс замолчал, обхватив свой член. Уотсон хотел бы сам сделать это, но ему нужны обе руки, чтобы удерживать идеальный угол.
– Продолжай, я наблюдаю за тобой.
Шерлок водил по члену быстро и жёстко, ритм их движений идеально совпадал. Джон всё ещё был удивлён отсутствием у него всякого смущения. Доктор понял, что его любовник, затаив дыхание, ожидает разрядки.
– Джон, о, Джон, МОЙ ДЖОН, оооохххх… – его слова растворились в оргазменных стонах. Задний проход Шерлока тесно сжался вокруг Джона, который, бормоча невнятные мольбы, тоже кончил. Этот тугой захват и пульсирующий между их телами член заставили Уотсона излиться. Он не мог больше двигаться или толкаться, когда его охватили ритмично сдавливающие мышцы. Холмс ещё трепетал от оргазма, но его анус начал постепенно расслабляться. Доктор осторожно приподнялся над Шерлоком, провёл рукой по любимому лицу и убрал кудряшки со взмокшего лба.
– О, я заставил тебя кончить – удивительно, невероятно.
Холмс расплёл ноги и потянул Уотсона на себя. Лицо его было сонным и умиротворённым.
Доктор очень осторожно вышел, мечтая о возможности заняться любовью без презерватива, чтобы можно было остаться внутри. Он хотел быть в Шерлоке намного дольше. По привычке быстро проверив, что с его любимым мужчиной всё в порядке, Джон рухнул рядом с ним.
– Это было… крышесносно.
– Без колебаний соглашаюсь. Ты до сих пор сомневаешься в преимуществах гейского секса?
– Шерлокосекса. Не думаю, что смог бы сделать это с кем-либо ещё.
Удовлетворённый детектив улыбнулся и попытался обтереться. Доктор смотрел на него с восхищением, он определённо захочет повторить эксперимент. Это было похоже на потерю невинности – перед ним развернулся длинный свиток всех тех новых вещей, которые он хотел бы изучить и исследовать, используя своё тело. Так перед ним раскрылся Шерлок.
Шерлок привёл себя в порядок и обвился вокруг своего любовника, как питон. Джон поцеловал его потный лоб и смутно подумал, что не помешало бы им обоим принять душ, возможно даже совместно, но сначала – подремать. Шерлок взял Джона за руку и переплёл их пальцы.
– Ты назвал меня любимым.
– Да, назвал, – улыбнулся Джон.
– Мне нравится.
*EasyJet Airline Company Limited, более известная как easyJet.com (по-русски произносится изи-джет) – британская лоу-кост авиакомпания, основанная в 1995 году. Базируется в Лутонском аэропорту. На настоящий момент компания является одной из самых крупных лоу-кост авиакомпаний Европы, выполняя внутренние и международные рейсы по 387 направлениям между 104 европейскими и южными аэропортами.
**Сомнофилия – сексуальное влечение к партнеру, который во время полового акта спит или делает вид, что спит.
========== Глава 10/11. РУБИКОН ==========
– Проклятье! – Джон мерил шагами коридор у больничной палаты, куда врачи скорой помощи доставили Шерлока. Его попросили подождать за дверью, пока проводится полный осмотр. Уотсон несколько раз глубоко вздохнул, но этот приём ничуть не помог успокоиться. Его трясло, невыносимо давило в груди. – Твою ж мать, твою ж мать…
– Джон, – позвал Лестрейд, осторожно прикоснувшись. – Как он?
– Его осматривают, он всё ещё без сознания, но состояние стабильное. Господи.
Инспектор успокаивающе положил руку доктору на плечо. Метаться Джон перестал, но его по-прежнему трясло от шока.
– Хорошо, что ты был с ним.
Джон едва заметно кивнул, в крови бушевал адреналин.
– Дьявол, – он прокручивал это в голове снова и снова: короткий вскрик детектива – и того с силой отбрасывает назад. Электрический удар. Уотсон потёр лицо и попытался принять спокойный и уверенный вид, но это было выше его сил.
– Полиция продолжает обследовать дом. Что вы с Шерлоком там обнаружили?
– Не сейчас. Сначала я должен его увидеть.
У Холмса не прощупывался пульс, остановилось дыхание, губы посинели, он ни на что не реагировал. Но это был не просто пациент – это был Шерлок. Джон делал непрямой массаж сердца и дыхание рот в рот, даже не помышляя прекратить попытки спасти его. Никогда в жизни он не был так напуган.
Как только сердцебиение возобновилось и Холмс задышал самостоятельно, Уотсон вызвал скорую помощь. Казалось, что прошло сто лет, пока машина прибыла к дому убийцы, в котором находились доктор и детектив. Джон сидел около друга, считая его пульс, целуя лоб и умоляя его очнуться. Шерлок был без чувств.
– С ним всё будет хорошо, о нём позаботятся. Через десять минут мы его увидим.
– Я… проклятье… да, – Джон знал, что будет только путаться у врачей под ногами, но ему было всё равно. Нужно было видеть его, касаться его, просто быть рядом.
– Послушай, мы должны поймать этого ублюдка, а у меня нет ни зацепки из тех, что обнаружил Шерлок. В последнем полученном сообщении было что-то о «Жёлтых страницах». Так что вы нашли?
Уотсон обдумывал, с чего бы начать, когда подошла сержант Донован, прижав плечом мобильник к уху и пролистывая кипу бумаг.
– Дом отключили от электричества, нашли там несколько фотографий, на которых были опознаны жертвы убийцы, и кроме них – снимки каких-то неизвестных людей, сэр.
Детектив взламывал сейф, когда сработала ловушка. Она убила его: пусть всего на несколько секунд, но он умер. Джон напоминал себе об устойчивом пульсе Шерлока под своими пальцами, но электротравма могла стать причиной различных внутренних повреждений. На доктора давило бремя знаний.
– Никаких соображений по поводу найденных фотографий, Джон?
– Да, это, ммм… прошлые и будущие жертвы, – Уотсон с трудом заставил себя вникнуть в тему разговора. – Мы нашли его разбитую вдребезги фотокамеру. Кто или что связывало этих людей, я не знаю. Шерлок как раз начал говорить об этом, когда его ударило током, – произнося эти слова, доктор думал совсем о другом – все его мысли были с любимым человеком.
– Что он говорил?
Джон на самом деле не хотел сейчас заниматься расследованием, но оно могло хоть немного отвлечь и удержать его от выкриков, что он сам врач и требует немедленного допуска к Шерлоку.
– Эм, боже, э.. хорошо. Вам следует искать инженера-электрика высшей квалификации, который считает, что занимается работой ниже его способностей, – доктор копался в памяти, пытаясь вспомнить, что говорил детектив, но при этом прислушивался к каждому звуку, пытаясь уловить, не стало ли Шерлоку хуже.
– Эм, он одинок, не пьёт…
– Это имеет отношение к делу? – сунулся было Лестрейд.
– Да всё это относится к делу! – оборвал его Уотсон.
– Боже, ты превращаешься в него, – ядовито заметила Донован, и её язвительный смех было вывел его из себя, но рука инспектора на плече удержала доктора от готовой вырваться грубости. Джон повернулся к сержанту спиной, вернувшись к разговору и осознавая, что если его вышвырнут из больницы за скандал, Шерлоку это точно не поможет. Тем более, сами по себе слова Салли были весьма лестными.
– Эй, Донован, веди себя, как профессионал. Что ещё, Джон?
– Ему немного за сорок. Он устроил сейф-ловушку и… – доктор снова пережил тот ужасный момент, в нос ударил запах палёной кожи.
– Да, хорошо, ты очень помог. Мне нужно сделать пару звонков. Дай мне знать, когда Шерлок очнётся.
Как только Лестрейд их покинул, Джон поспешно отошёл от Салли, завернул за угол, чтобы эта надоедливая доброжелательница не приставала к нему, и привалился к стене, поглядывая на дверь, за которой над Шерлоком колдовали врачи. К великой досаде Уотсона, Донован не захотела понять намёк и оставить его в покое. Она подошла и встала рядом.
– Я уверена, с ним всё будет в порядке.
– Выбиваешься из образа, – Джону невыносимо было слышать фальшивые подбадривания, пока он сам не увидит Шерлока живым и здоровым. – Что ты прилипла, будто на мне мёдом намазано.
– Ты действительно превращаешься в такого же психа. Видимо, в наше время это передаётся половым путём.
Джон выдавил циничный смешок. Он понимал, что Салли специально пытается его разозлить, притворяясь, будто не сомневается в характере их отношений, хотя на самом деле сама она едва ли допускает мысль, что они с Шерлоком могут быть любовниками.
Скользкие замечания, отпускаемые вслед, начались с первого появления доктора, задолго до того, как они с соседом по квартире окончательно сблизились, но на протяжении последних нескольких месяцев слухи и сплетни усилились.
«Вы только посмотрите, как парень Уотсона на него пялится. Как на своего дружка». «Гей? В самом деле? Только не Джон. Он флиртует с каждой юбкой. Наверное, Холмс дома переодевается в платье». «Говорят, в договоре о соседстве появился пункт о пользовании задницей? А я-то считал его бесчувственным роботом».
Доктор предпочитал пропускать всё это мимо ушей. Они с Шерлоком договорились не афишировать близкие отношения, и без подтверждения со стороны Уотсона никто ни в чём не был уверен. Джон знал, что поступает эгоистично, но был пока не готов столкнуться с реакцией знакомых, друзей и родственников на оглашение их нового статуса.
И доктор всё ещё боялся возможных последствий. Можно было сказать Донован прямо сейчас, но он не стал этого делать – слова застревали в горле. Уотсон опасался косых взглядов, которые неизбежно начнутся, как только люди узнают, что он полюбил мужчину, как будто можно всех обмануть, всего лишь отмалчиваясь. Он не хотел, чтобы от злых языков пострадал Шерлок, и без того выслушивающий достаточно нелестных эпитетов в свой адрес. Казалось, что лучше всё держать в тайне, но это был секрет полишинеля.
Только миссис Хадсон была точно осведомлена, однажды застав их обжимающимися в коридоре у входной двери сразу после раскрытия очередного дела. Слегка пискнув от удивления, она извинилась и оставила их «заниматься своими делами». На следующий день почтенная леди пришла с поздравлениями и пирогом, а затем посоветовала им обоим получше приглядывать друг за другом.
Джон с ужасом подумал о том, что могло случиться, не окажись он сегодня рядом с Шерлоком, и что стало бы завтра с ним самим. Он о таком и помыслить не мог.
Донован фыркнула, но не двинулась с места. Уотсону надо было как-то избавиться от неё.
– Не могла бы ты…
– Не прикасайтесь ко мне и приведите Джона Уотсона! В противном случае вся больница узнает, что вы заядлый мастурбант!
Джон кинулся в палату, но Салли последовала за ним.
– Приведи Лестрейда, – приказал Уотсон, надеясь, что это даст ему несколько минут наедине с Холмсом. Он ворвался в палату и обнаружил, что Шерлок пытается подняться и сорвать датчики с груди, несмотря на усилия отталкиваемого им врача.
– Прекрати изводить медперсонал и оставь оборудование в покое, – Джон отбросил руки Шерлока и заново укрепил датчики на обнажённой груди. Уотсон повернулся к врачу с заверениями, что он тоже медик.
– Я работаю терапевтом в Вестминстерской клинике. Не могли бы вы дать нам минутку?
– С превеликим удовольствием, – проворчал пожилой врач, перед тем как их покинуть.
– Побежал мастурбировать, – пробормотал Шерлок, и Джон едва удержался от смеха. Недавно его оторвали от безжизненного тела, теперь Холмс полностью пришёл в себя. Можно было представить, что недавние события были кошмарным сном, но чувство невосполнимой утраты всё ещё леденило душу Уотсона, не желая отступать.
Едва они остались одни, Джон позволил себе лёгкий поцелуй.
– Боже, Шерлок, – он вздохнул и обхватил кудрявую голову, благодаря небеса, что снова может коснуться этих желанных губ в поцелуе. – Я чуть с ума не сошёл.
– Я с тобой, – коротко ответил Холмс.
– Ну же, устраивайся поудобнее, – только Уотсон начал поднимать головную секцию кровати, чтобы беспокойный пациент мог сидеть без напряжения, как тот попытался отсоединить капельницу. Шерлок действовал очень неловко, руки явно пострадали после происшествия. – Эй, не трогай иглу, ты обезвожен и нуждаешься в обезболивающих, уж поверь мне.
– Что было в сейфе?
– Изображения жертв и каких-то других людей, пока неизвестных. Мы можем хоть на минутку забыть о расследовании? Как ты себя чувствуешь? В груди болит? Затруднённое дыхание? – Джон заставил Шерлока откинуться на кровать и подставил к кровати стул, чтобы сесть рядом. Он положил руку на предплечье дорогого человека. Жуть и холод никак не могли его покинуть.
– Я в порядке, прекрати суетиться, – Холмс опять хотел подняться, но Уотсон схватил его за запястье и удержал.
– Прекратить суетиться? Да ты, мать твою, смеёшься надо мной?
– Джон, – предостерегающе сказал Шерлок. – Успокойся, ты всё слишком драматизируешь.
– Ты умер!
– Почти.
Бывший военврач больше не мог сдерживать себя.
– Твоё сердце прекратило биться, и ты, мать твою, не дышал! Это не почти! Это, мать твою, УМЕР!
На лице Шерлока сначала мелькнуло удивление, постепенно переросшее в понимание.
– Тебе этого не сказали?
– Думаю, я накинулся на них, не дав такой возможности, – детектив посмотрел на кисти рук, оценивая степень ожогов и прикидывая напряжение и силу тока в момент удара. На восстановление подвижности потребуется время.
– Ты делал искусственную вентиляцию лёгких и непрямой массаж сердца? – Холмс прислушался к ощущениям в грудной клетке. После сердечно-лёгочной реанимации всегда остаются чувствительные синяки.
– Да, – Уотсону не хотелось вспоминать об этом.
– Как долго?
– Основные функции восстановились быстро, прошло меньше минуты, – тогда для Джона эти мгновения тянулись бесконечно.
– Хорошо. Ну, в таком случае можешь слегка выругаться.
– Блядь, – решительно и зло сказал Джон, одновременно начиная улыбаться. – Ладно, думаю, с меня довольно.
– Хорошо, – несколько отстранённо сказал Шерлок. Он был занят восстановлением полной картины происшедшего.
– Оставлю несколько ругательств для этой чёртовой сучки Донован, – Уотсон попытался пошутить, чтобы как-то отвлечься от своего страха.
– Я бы убил её, да только не хочу подтверждать её правоту, – в голосе Холмса звучало искреннее сожаление. Доктор вспомнил, как при первой встрече Салли вещала, что скоро все будут стоять над телом, которое псих им подкинет.
– Может, я это сделаю – вот все удивятся, – сказал Джон почти серьёзно.
– Они подумают, что я тебя подкупил. Ты будешь основным подозреваемым.
– Отлично, убьём её вместе и свалим всё на Андерсона.
Шерлок подавил смех, неожиданно став печальным, и сказал с сожалением:
– Я… прошу прощения, Джон.
– Ты не знал, что там ловушка. Я не сравниваю это с тем безумным прыжком под прибывающий поезд.
– Это было умно, я представить не мог, что он так подготовится. Тот дом был его убежищем, его крепостью, где он планировал убийства. Мне следовало бы догадаться. И я прекрасно представляю, как тебе было неприятно.
– Ты осторожен в формулировках, но да – «неприятно» почти отражает мои чувства, – Уотсон с силой потёр лицо, он никак не мог придти в себя.
– Боже, в груди просто ломит. Правда было необходимо, применять такую силу, Джон?
– Чёртов засранец, иди ко мне, – Джон попытался поцеловать его, но Шерлок отпрянул и выдернул руку.
– Лестрейд с этой сучкой сейчас зайдут.
– Плевать, – проворчал Уотсон, слыша их шаги.
– Ты действуешь необдуманно, под влиянием момента, – прошептал Холмс и заговорил с вошедшим инспектором. – Поищите среди дел о нападениях за последние два года заявление от женщины, жалующейся на приставания электрика, пытающегося дарить подарки, цветы и заявляющегося в гости без вызова. Он должен был быть у неё в доме раз или два, с оправданиями типа «я только проверю, всё ли в порядке с проводкой, обычная проверка после ремонта, мадам», – детектив говорил, изображая маньяка-электрика; доктор обожал эти маленькие представления. – Возможно, она несколько раз обращалась в полицию, но на неё не обратили внимания, хорошо, если заявление приняли, и всё, что сделали – посоветовали сказать ему, чтобы убирался к чёрту. Работнички.
– Так что же получается: он решил, раз шоколад и цветы не действуют – подкину ей в подарок мертвеца? – съязвила Салли, и Джон ощетинился. Он понимал, что Шерлок сам способен осадить её, но его трясло от этих мерзких интонаций.
– Да, это был подарок. Юрист выступал против неё, возможно, во время бракоразводного процесса. Электрик убил его, чтобы порадовать её. То же и с другими. Он преследовал её месяцами. Он готов убить любого, кто просто не придержал перед ней дверь или задел плечом в очереди. Он одержим, он доказывает свою преданность и способность быть её защитником. Он любит её.
– Хорошо, будем отрабатывать эту версию, – инспектор замялся в дверях, хотя Уотсон буквально выталкивал его взглядом, мечтая просто посидеть рядом с другом и забыть о расследовании. – Как ты себя чувствуешь, Шерлок?
– Я в порядке, а теперь уходите. Лицо Донован отрицательно сказывается на моём самочувствии, и я не хочу к имеющимся симптомам получить ещё один – резь в животе, представляя, как она высасывает лимоны.
Джон сдавленно захихикал, увидев перекосившееся лицо Салли. Точно – лимоны.
– Да, ты напугал Джона до беспамятства, так что постарайся не быть полным засранцем хотя бы сегодня, – произнёс Лестрейд.
– Я буду идеальным пациентом.
– Следовало бы взять расписку, – пробормотала Донован под нос, как будто этими словами могла выиграть спор.
Полчаса назад Уотсон не мог заставить себя подтвердить их отношения даже на словах, но теперь он готов был действовать. Нельзя больше малодушничать. Джон поднял руку и положил Шерлоку на предплечье, начав поглаживать его большим пальцем так, что нельзя было списать это на дружеский жест. Это было его заявление. Холмс не пытался отстраниться и молча взирал на Донован, ожидая её реакции. Джон сидел рядом, говоря взглядом «этого-психа-любят-так-что-отвали», но в груди ёкнуло – он сам только что подлил воды на мельницу сплетен, дав для них пищу. Но никакого сожаления он не испытывал. Следовало так поступить ещё несколько месяцев назад.
– Мы покончили с этим? – Уотсон хотел, чтобы они ушли до того, как соберутся с мыслями. Инспектор молча кивнул со слегка ошарашенным видом. – Вы бы поторопились, пока этот электрик не пришиб ещё одного бедолагу.
– Да, предоставьте нам доказательства через пару дней, хорошо? – сказал Лестрейд, попытавшись улыбнуться, но Джон не обратил на это внимание. – Будь благоразумным, Шерлок, – обронил инспектор, уходя и утаскивая за собой онемевшую Салли. Уотсона не заботило, что он подтвердил её слова. Желающие перемыть кости консультирующему детективу недоброжелатели чего только не сочиняли, а эта сплетня не поднималась выше шестого места в первой двадцатке.
Они снова остались наедине.
– Ну, Джон, я полагаю, ты только что раскололся перед всем Скотланд-Ярдом, – сказал Шерлок, по меньшей мере, потрясённо.
– Они и так подозревали.
– Между подозрением и уверенностью лежит пропасть.
– Я уже сказал, что мне плевать, ведь я не собираюсь трубить на перекрёстках: «Я, Джон Уотсон, конченый гомосексуалист, и начиная с этого дня я собираюсь разгуливать в кожаных шортиках и отпущу эпатажные усики. Так-то!»
– Ты завтра пожалеешь об этом.
– Ни за что. Господи! – Джон почувствовал уверенность и воодушевление. – О чём я сожалею, так это о том, что оторвался от тебя, когда прибыла скорая помощь, потому что не хотел, чтобы врачи видели, как я глажу твои волосы, и узнали правду о нас. И пока скорая везла тебя в больницу, я не осмелился держать тебя за руку. Просто был с тобой, сидел там и смотрел на тебя, даже не пытался заговорить с тобой. Боже, Шерлок, как же мне чертовски стыдно теперь, не знаю, как смогу снова посмотреть тебе в глаза.
Детектив сидел с остановившимся взглядом, его мозг обрабатывал поступающую информацию – никогда ещё Джон не был так смущён и растерян. Он не выдержал пристального взгляда, внутри царил абсолютный хаос. Уотсон осмотрел палату – одежда Холмса лежала беспорядочной кучей, но во всём остальном в комнате соблюдалась чистота и порядок. Он не был уверен, что рациональный ум детектива был способен понять его метания, но если бы они поменялись местами, то Шерлоку точно было бы безразлично, кто на него смотрит. Однажды Холмс сломал пальцы человеку, который ударил Уотсона во время задержания. В этом не было необходимости. Джон сказал, что и сам бы с ним справился и уже выигрывал эту схватку, но почувствовал непонятную радость от такого порыва защитить его.
Тишина сгущалась и давила, а Джон отчаянно ждал хоть каких-нибудь слов Шерлока. Наконец тот произнёс его имя, но его прервало возвращение лечащего врача, на лице которого играл лёгкий румянец, а движения были плохо скоординированы. Уотсон слегка ухмыльнулся, убеждаясь в верности дедукции, и с улыбкой обернулся к детективу, но, увидев нахмуренные брови, весь похолодел, читая в глазах друга приговор.
– Отлично, мистер Холмс, – настроение врача явно улучшилось. – Возможно, вы желаете связаться с близкими родственниками до того, как я займусь вашими руками?
Холмс кивнул в сторону Уотсона, сказав не столько лечащему врачу, сколько партнёру:
– Так случилось, что мой ближайший родственник уже здесь.
У Джона гора с плеч свалилась. Его короткий ответ переворачивал всю жизнь:
– Это я.
Шерлок чуть наклонился к Джону:
– Мы разобрались с этим недоразумением?
– Да, совершенно, вполне, – Джон снова усмехнулся, переполненный благодарностью, что Шерлок не держит на него обиды, и что больше не придётся обсуждать этот неприятный момент.
– Я так полагаю, именно из-за этого парня вы здесь устроили такой скандал? – врач не стал дожидаться ответа и ввёл в пакет с физраствором какое-то лекарство. – Хорошо, может, теперь вы станете более уступчивым, – он отошёл к шкафчикам, чтобы вынуть расходные материалы. Уотсон с первого взгляда заметил у него то раздражение, которое Холмс обычно вызывал у людей. Почти у всех.
– Джон, – сказал Шерлок очень тихо, заставляя своего помощника придвинуться очень близко, и продолжил шёпотом, – я закончил расследование.
– Я знаю – на этом спектакле я был зрителем в первом ряду.
– Я закончил расследование, но мои руки… – пробормотал Шерлок, одурманено улыбаясь. – Я снова собираюсь прибегнуть к твоей помощи. Ты поможешь мне, Джон? Ты так сильно нужен мне, не волнуйся, я подскажу, что делать.
– Боже, – Уотсону показалось, что вернулись времена, когда они расследовали убийство с трепанацией черепа. Холмс прекрасно понимал воздействие своего голоса и неприкрыто соблазнял Джона.
– Как только окажемся дома, я выполню всё, что пожелаешь. Думаю, всего через несколько дней.
– Нет, без вариантов – уеду уже сегодня.
– У тебя была остановка сердца, постарайся понять – могут быть серьёзные последствия, а я не могу дома снимать электрокардиограмму.
– Пусть Майкрофт пришлёт всё, что потребуется, а ты будешь моим лечащим врачом, – Шерлок начал растягивать слоги, одновременно впившись взглядом в губы Джона.
– Твои слова звучат весьма непристойно, так и знай.
– Я знаю, того и добивался, – сказал он мечтательно. – Ммм, я не чувствую рук, – Холмс лукаво уставился на свои покрасневшие обожжённые руки, как будто решая, стоит ли вообще беспокоиться о потере чувствительности.
– Это действие лекарств, – Уотсону только что пришло в голову, что следовало самому проверить назначения: Шерлок уже едва мог сфокусировать взгляд.
– Боже, да вы его просто вырубили, – потрясённо сказал Джон, когда пожилой врач поставил стул с другой стороны кровати детектива.
– Я мог бы высказать кое-какие замечания о способе его зачатия и о сомнительных моральных качествах его матери. А может, и о родимом пятне на его подбородке.
Врач глазами метал молнии, он едва держал себя в руках. Вряд ли он долго контактировал с Шерлоком, но этого хватило, чтобы сделать нелицеприятные выводы.
– Э, я могу сделать всё, что требуется, если хотите, – предложил Джон, подумав, что этого человека к Шерлоку лучше не подпускать, раз он уже оказался способным на передозировку лекарств и теперь мог произвести перевязку недостаточно осторожно.
– Сейчас я только обработаю поверхность, а заниматься лечением кожи мы будем через несколько недель, когда отомрут обожжённые слои. Боли будут беспокоить, но я уверен – он справится, – сказал врач подчёркнуто любезным тоном. – Ему ещё повезло, что контакт был недолгим. Я больше беспокоюсь о работе сердца, так что мы заберём его для некоторых тестов. Сейчас привезут каталку. И пусть сами там с ним разбираются, – закончил он угрожающе.
Холмс застонал с отвращением:
– Нет, я отправляюсь домой с моим блжайшм рдственникм, – слова выходили скомканными.
– Это быстро, – сказал Джон, проверяя расширенные зрачки Шерлока. Врач замер.
– Жестокое… серийное… убийство… – пробормотал детектив.
– Боже, сколько вы ему вкололи?
– Достаточно, чтобы он не испытывал страданий, – сказал врач холодно. – С ним всё в порядке, а моя мать – превосходная женщина!
Уотсон решил, что не стоит злить его ещё больше, и отвёл взгляд. Холмсу не было больно, хотя под такой дозой он бы не заметил, если бы его переехали.
Шерлок с трудом повернулся к Джону и спросил с забавной озабоченностью:
– Ты ведь не собираешься на самом деле… собраться… отрастить усы, ведь нет?
– Думаешь, они мне не пойдут? – пошутил Джон и погладил верхнюю губу.
– Это было бы более чем ужасно.
– Засранец. Я бы выглядел внушительно.
– Тогда зря беспокоишься. Что все узнают.
– Ничуть.
– Отлично. Я хочу поведать миру…
– Как романтично!
– … что я люблю… трахаться с Джоном Уотсоном!
– Ладно, чуть менее романтично.
========== Глава 11/11. ВЕЧЕР ТРУДНОГО ДНЯ ==========
В течение следующих нескольких недель Джон последовательно ставил в известность всех знакомых о том, что они с Шерлоком пара. Нескольким случайным людям тоже пришлось узнать об этом во время суматошной пересадки на Паддингтонском вокзале.
Реакции узнавших новость можно было поделить на две основные группы: одни практически не удивлялись, а другие удивлялись самую малость. Полную невозмутимость сохранил, конечно, Майкрофт, но это объяснялось не столько его непревзойдённой наблюдательностью, сколько шпионажем со стороны Антеи, весьма усилившимся в последнее время.
Но два однополчанина, которых доктор знал достаточно близко, чтобы позвонить и сообщить им об изменениях в своей жизни, были откровенно шокированы. Других можно было оповестить как-нибудь потом. Этих двух звонков Уотсон боялся больше всего, но буквально после нескольких секунд замешательства оба сказали, что их это не волнует. Джон чувствовал их смущение, но оправдываться не стал. Теперь самыми важными в его жизни стали отношения с Шерлоком.
Самое ужасное, с чем он столкнулся – это вопрос одной медсестры в хирургии о том, разрешат ли теперь Уотсону лечить несовершеннолетних. Джон, конечно, предполагал, что отношение к нему несколько изменится, что могут дать пару прозвищ или хихикать за спиной, но такого он не ожидал точно. Это было настолько хуже всего, к чему он себя готовил, что его накрыла волна тошноты и боли. К счастью, другие медсёстры стали стыдить товарку за глупость и несправедливость, однако Уотсону было неприятно осознавать, что найдутся и другие люди, способные считать его извращенцем и растлителем, даже если они не будут высказывать это вслух.
Джон знал, что поступил верно, хотя порой ему было непросто. Не то чтобы он называл себя геем, бисексуалом или ещё кем-то из меньшинств – он только рассказал всем, что нашёл того человека, с которым может быть очень счастлив. Конечно, Уотсон не мог игнорировать тот факт, что выбор партнёра совершенно не соответствовал его ориентации, но просто прекратил думать о такой мелочи, как штампы и ярлыки, раздаваемые обществом.
