Текст книги "Танец судьбы (СИ)"

Автор книги: claim

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

– Белла, поверь, это была случайность. По дороге у меня сломалась машина, и я ремонтировал ее в Ла-Пуш, в сервисе Билли Блека. Именно там я случайно услышал историю о тебе, и мне стало интересно, смогу ли я тебе помочь? Я стал расспрашивать, как тебя найти, но никто не знал, тогда я оставил свою визитку. Когда ты приехала в клинику, я ещё не знал, кто ты. Первое сомнение зародилось тогда, когда я увидел свою визитку, приколотую к медкарте. А когда Джейк назвал тебя Беллой, то я уже не сомневался, что именно ты та девушка из Ла-Пуш, – уверенно произнес я, начиная сам верить в эту ложь.

– Извини, – она подошла и положила руку мне на грудь. Я накрыл ее ладошку своей рукой, чувствуя, что первая буря миновала, и девушка останется со мной. – Извини, я не должна была так реагировать, – уже спокойно произнесла Белла, а я вновь привлек ее к своей груди.

– Почему ты живешь по чужим документам? – все же спросил я, зарываясь носом в ее волосы.

– Это трудно объяснить, но в этом нет ничего криминального…

– А все же?

– Все дело в моих родителях. Ты не думай, они хорошие. Только вот когда я была маленькая, им было не до меня. Мама всегда витала в облаках, а у отца все время отнимал бизнес. Моим вторым домом стала резервация в Ла-Пуш. Наши с Джейком отцы – близкие друзья, поэтому, когда Чарли туда ездил, то всегда брал и меня. Став постарше, я проводила там не только выходные, но и каникулы. Мать Сета, Эмили, научила меня готовить, Билли Блек – ловить рыбу, ремонтировать машины и мотоциклы. Сэт и Джейк стали для меня старшими братьями – именно с ними я лазила по деревьям, искала гнезда чаек в скалах, прыгала с утеса в океан. Когда они увлеклись мотоциклами, это стало и моим увлечением.

– Теперь понятно, откуда у тебя любовь к байкам.

– Не вини их. Джейк всегда был против, считал, что это опасно. Но ты, наверное, уже заметил, что я довольно неуклюжая и не могу пройти и десяти метров, чтобы не споткнуться, но стоит мне сесть на байк, как все меняется. Я становлюсь другим человеком, как будто вырастают крылья.

– Это я уже понял! – я улыбнулся, вспомнив, на какой скорости мы ехали сюда.

– Я привыкла к свободе, а с недавнего времени отец стал контролировать каждый мой шаг, буквально не давая вздохнуть. Я понимаю, что он хочет мне добра, но его опека приняла какие-то уж совсем странные формы. Дошло до того, что он нанял частного детектива, чтобы тот следил за мной. Поэтому с тобой и не стали разговаривать в Ла-Пуш – скорее всего, они решили, что тебя послал Чарли.

– Все так плохо?

– Да. Стоило мне расплатиться своей кредиткой или зарегистрироваться в отеле, как отец тут же получал информацию о том, где я нахожусь, и требовал отчета, что я там делаю и с кем встречаюсь. Мне это надоело, и тогда я стала использовать документы Тани Денали. Мы с ней похожи как сестры, так что никто не замечал подмены.

– Шпионка ты моя! – улыбнувшись, я прижал девушку к себе еще сильнее, мысленно отмечая, что Белла умолчала о том, что Таня Денали не просто ее «подруга», а живет в их семье и заменяет саму девушку.

– Ты на меня не сердишься? – приподняв голову, она посмотрела мне в глаза.

– Конечно, нет. Как же я могу на тебя сердиться, если я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, но это не мешает мне сердиться, – она улыбнулась, и было совсем не похоже, что она злится. – Мне так хотелось тебе все рассказать, но я боялась, что ты выставишь меня из дома как обманщицу. А оказывается, что ты все давно знаешь!

– Именно поэтому ты каждый раз убегала, стоило мне прикоснуться к тебе?

– Да.

– Ну теперь-то я могу, наконец, поцеловать СВОЮ любимую девушку?

– А кто твоя девушка? Учти, я ревнивая!

– Можешь начинать ревновать к очаровательно кареглазой амазонке на скоростном байке!

– Это той, которая сейчас выглядит как огородное пугало? – улыбнулась Белла.

– Скоро мне придется отгонять от нее толпы поклонников! Ты будешь самой красивой девушкой на свете! – улыбаясь, я осторожно взял ее личико в свои руки.

– Тогда мне придется разрешить тебе поцеловать ТВОЮ девушку! – закрывая глаза, прошептала она.

Говорят, предвкушение намного слаще исполнения желания. Так вот, это не правда. Я столько раз грезил, как целую Беллу, что сейчас должен был ничего не почувствовать. И никак не ожидал, что меня буквально захлестнет ураган эмоций, стоит впервые коснуться ее нежных губ. Это было как наваждение, морок. Сейчас имели значение только теплые, мягкие и такие сладкие губы, которые синхронно двигались в такт с моими. Я сознательно не углублял поцелуй, боясь причинить боль девушке – все же недавно она перенесла серьезную операцию на лице – но даже такой невинной близости хватило, чтобы свести меня с ума. И не только меня. Если в начале поцелуя девушка прижималась ко мне, ее маленькие пальчики цеплялись за мои плечи, то когда я, наконец, смог оторваться от ее губ, её руки безвольно повисли, а ноги слегка подкашивались.

– Ты такая сладкая, – прошептал я ей на ухо, а она счастливо рассмеялась.

– Теперь мы вроде как вместе? – смущаясь, спросила девушка.

– Не вроде как, а вместе! – смеясь, уверенно ответил я, но потом все же решил спросить ее мнение: – Если ты не против.

– Не против! Но учти – я не подарок. Во-первых, я жуткая собственница, так что лучше тебе не давать повода для ревности. Во-вторых, вечно попадаю в истории, а, в третьих, у меня ужасный характер.

– Ну, если у тебя характер ужасный, то у меня полный кошмар! – я решил подыграть ей.

– На самом деле он у тебя идеальный, – эти слова мне польстили, и я самодовольно распрямился. – Если не считать, что ты зануда!

– Эй! – немного обидевшись, воскликнул я. – Это еще почему?

– Эдвард, ты слишком правильный. Тебе не хватает спонтанных и необдуманных поступков. Именно они делают нашу жизнь интересной!

– Поэтому ты мне и нужна, – я чмокнул девушку в лобик. – Давай договоримся: я буду принимать серьезные и обдуманные решения, а ты будешь вносить в них разнообразие, хаос и неразбериху!

– А ты не боишься, что мои сумасбродные идеи могут победить?

– Не боюсь! Ведь последнее слово будет за мной!

– Это еще почему? – тут же возмутилась она и даже уперлась кулачками в мою грудь, пытаясь оттолкнуть, но я только улыбнулся и еще крепче прижал ее к себе.

– Потому что я мужчина, который тебя любит!

– Каллен, ты знаешь, мне иногда очень хочется тебя ударить, но я тоже тебя люблю и поэтому сейчас соглашусь! – Белла рассмеялась, а я вновь начал ее целовать.

Второй поцелуй получился волшебным. В нем не было страсти, он был мягким и спокойным, как теплое пуховое одеяло, которое согревало и расслабляло. Мы целовались долго, вкладывая в поцелуй всю свою нежность и заботу.

– Это здесь, мистер Вольтури, – неожиданно из двери раздался голос Джейкоба Блека, заставляя нас оторваться друг от друга.

В фургон вошли трое. Блек приветливо кивнул, а тот, кого назвали мистером Вольтури, плотоядно улыбнулся, глядя на Беллу. Третий вошедший, похоже, был просто охранником – двухметровый шкаф тут же занял место около двери, как сторожевой пес.

– Мистер Вольтури, – любимая протянула ему руку, а он поцеловал её. Я тут же напрягся, действуя по велению инстинкта. Было в этом человеке что-то неприятное, настораживающее – то ли улыбка, которая совсем не коснулась глаз, то ли хищное выражение лица.

– Изабелла Свон! Рад снова тебя видеть и еще больше рад, что ты решила завязать с гонками, а значит, мне не грозит завтра проиграть еще пару миллионов долларов, – он подмигнул Белле.

– Мистер Вольтури, вы преувеличиваете мои скромные заслуги, – спокойно ответила девушка.

– Ничуть, моя милая. Твоя первая победа обошлась мне примерно в эту сумму. Никто не предполагал, что, участвуя в гонках первый раз в жизни, ты сразу выиграешь. Все ставки на тотализаторе полетели к чертям собачьим, а мои ребята в твоем лице получили достойного соперника.

– Все это теперь в прошлом.

– Кто знает, – оскалился мужчина. – Относительно мотоцикла мы с тобой договорились, и я надеюсь, что наша договоренность остается в силе? – спросил он, а Белла кивнула. – У меня есть еще одно предложение, думаю, что тебе оно придется по вкусу.

– О чем речь? – спросила девушка, а я увидел, как зажглись её глаза, выдавая в девушке сорвиголову и искательницу приключений.

– Ты могла бы принять участие в завтрашних гонках под флагом моей команды. Вознаграждение пятьдесят на пятьдесят, – предложил он и прищурился. Сейчас он походил на рыбака, который забросил наживку и ждет, когда рыбка клюнет.

На минуту воцарилась тишина. Я не был знаком с правилами и поэтому не мог сказать, насколько его предложение выгодно, но по удивленно вытянутым лицам Джейка и Беллы понял, что оно более чем заманчивое. Вот только меня оно не устраивало никоим образом. Даже за миллион долларов я не мог допустить, чтобы любимая вновь участвовала в гонках. Сейчас я мысленно порадовался, что минуту назад, мы с Беллой объяснились. Если этот разговор происходил час назад, то вряд ли я имел бы право вмешаться.

– Спасибо за ваше предложение, мистер Вольтури, но наш ответ – нет, – спокойно и уверенно произнес я и собственническим жестом притянул девушку к себе. Три пары удивленных глаз тут же посмотрели на меня, а в глазах моего ангела еще горело и негодование. Ей не понравилось, что я единолично принял решение, поэтому, во избежание прилюдного выяснения отношений, я произнес:

– Белла, ты помнишь, о чем мы говорили минуту назад? – она смешно сморщила носик и кивнула. – Ты согласилась! – мягко напомнил я и, заглянув ее в глаза, увидел, что гнев исчез, осталась только обида, как будто я отнял у нее любимую игрушку.

– Нет, так нет, – мистер Вольтури разочарованно поджал губы, неприязненно посмотрев на меня, – но мое предложение остается в силе. Феликс, – он посмотрел на охранника, – расплатись с мисс Изабеллой, – потом, опять повернувшись к нам, добавил: – Всего хорошего, я надеюсь, что это не последняя наша встреча.

Дюжий охранник вытащил из внутреннего кармана пиджака пачку денег и, передав Белле, вышел из машины вслед за хозяином.

– Вау! – рассмеялся Блек и слегка ударил меня кулаком в плечо. – Я тобой горжусь! Уж не знаю, как ты это сделал, но я ни разу не видел, чтобы Беллз кого-то слушала, а тебе она подчинилась беспрекословно!

– Джейк, я вообще-то здесь! – буркнула девушка, но это не помешало ей слегка улыбнуться и, прильнув, обнять меня за талию. Я, рассмеявшись, поцеловал своего послушного ангелочка в макушку.

– Ладно, голубки, проваливайте! Я обещал перегнать байк к Вольтури, – Джейк подмигнул мне и стал отвинчивать железные крепления.

– Если хочешь, можем уехать сегодня, – предложила любимая, когда мы, обнявшись, шли по лагерю.

– Ты не хочешь остаться и посмотреть завтрашние гонки?

– Не очень. Сделка с Вольтури состоялась, и сейчас меня здесь больше ничего не держит.

– Тогда домой, – согласился я.

***

– Белла. Белла, милая, – я осторожно дотронулся до плечика девушки, которая спала, сидя за обеденным столом и положив голову на скрещенные руки. На улице была уже глубокая ночь, когда мы вернулись домой. Я вызвался поставить байк в гараж, а она направилась на кухню, сказав, что приготовит что-нибудь перекусить, но, похоже, усталость взяла свое, и девушка уснула, едва присев за стол.

– Пойдем в кроватку, – с умилением глядя на спящую красавицу, я осторожно взял ее на руки.

– Да, сейчас, уже встаю, – сквозь сон пробормотала она, но глаза так и не открыла, только поудобнее устроила голову на моем плече.

Поднявшись на второй этаж, я на секунду остановился перед комнатой девушки, а потом, усмехнувшись, направился в свою спальню. Еще вчера я боялся, что Белла уйдет от меня, а сегодня я смело предъявлял на нее права.

Опустив на кровать, я неспешно начал снимать её одежду. Оставив только нижнее белье и футболку, я накрыл любимую одеялом и осторожно поцеловал в лобик.

– Спи, моя хорошая.

Устроившись рядом, я закрыл глаза, но вместо сна в голове были только похотливые мысли, вызванные опасной близостью самой желанной на свете девушки. Сейчас она устала, и я бы не посмел ее разбудить, но вид длинных стройных ножек, которые открылись мне, когда я снимал с нее джинсы и провокационно красивых белых кружевных трусиков вызвал определенное желание, терпеть которое было выше моих сил. Вскочив с кровати, я направился в ванную, чтобы принять холодный душ.

***

Я уже пять минут, как проснулся, но упорно пытался не подавать вида. Труднее всего было не начать улыбаться или смеяться, когда Белла невесомо проводила своей маленькой ручкой по моей щеке.

– Хватит притворяться, – тихонько прошептала она, – я знаю, что ты не спишь.

– Не правда, сплю, – ответил я, но глаза так и не открыл.

– Когда спят, не разговаривают, – вновь прошептала она и провела пальчиком по моему подбородку, а потом по горлу, ключице и плечу. Ласка была приятной, но уж слишком нежной, вызывая щекотку. Не удержавшись, я рассмеялся и, резко открыв глаза, попытался поймать эту проказницу. Взвизгнув, она хотела вскочить, но я оказался быстрее.

– Доигралась, – я прижал ее к своей груди, а потом перевернулся, наседая сверху и начиная щекотать.

– Нет! Пожалуйста! – Белла залилась смехом и постаралась вывернуться из-под меня. – Я боюсь щекотки. Нет, – хохотала она.

Я перестал мучить девушку, но не отпустил. Перестав смеяться, она с любопытством посмотрела на меня, а я осторожно отодвинул ее волосы и стал всматриваться в личико. Опухоль уменьшилась, и сейчас в нем начинали проступать будущие черты, которые видел пока только я. Пройдет еще много времени, прежде чем этим личиком сможет любоваться его обладательница, а пока оно только мое.

– Не смотри так, – смутившись, она закрыла глаза.

– Как?

– Как будто я солнце, которого ты раньше никогда не видел.

– Почему я не должен так смотреть?

– Сейчас я выгляжу не лучшим образом.

– Тебе так кажется, ты очень красивая, – я нежно погладил щечку девушки. В ответ на её личике, проступая неровными красными пятнами, появился румянец, а сама она хихикнула.

– Что? – спросил я, не поняв ее веселья.

– Извини, мне просто вспомнилась история о Галатее и Пигмалионе, – Белла вновь рассмеялась. – А учитывая, что ты меня тоже почти создал, то она очень подходит.

– Но в отличие от Галатеи, тебя оживлять не надо. Стоить сделать вот так, – я пробежал рукой по ребрам любимой, а она вновь начала хохотать и пытаться вырваться, – так ты становишься более чем живой.

– Эдвард, перестань, я боюсь щекотки!

– А еще чего ты боишься? – остановившись, совершенно серьезно спросил я. Мне хотелось знать о ней все. Эта девушка была для меня загадкой. Я никогда не мог предугадать, что она скажет или сделает в следующий момент.

– Наверное, ничего.

– Неужели такая смелая? А как же пауки, змеи или мыши?

– Нет, этих я точно не боюсь.

– Почему?

– Потому что я выросла с вместе с Джейком и Сетом, а они не только нянчились со мной, но относились как к равной. Так что запихивать лягушек друг другу за шиворот было для нас обычной забавой, – улыбнулась она, а потом уже серьезно спросила: – А чего боишься ты?

– Больше всего на свете, я боюсь потерять тебя, – не раздумывая ни секунды, ответил я.

– Почему?

– Потому что я люблю тебя, глупенькая.

– Я тоже тебя люблю, – прошептала она, когда я уже наклонился к ее губам, начиная целовать. И опять я почувствовал волну тепла, стоило коснуться кожи девушки. Между нами было еще много тайн и недомолвок, но сейчас мы были вместе, и это главное.

Нежно лаская и осторожно целуя любимую, я был счастлив, что она со мной. Но как бы я ни желал перевести наши отношения на другой уровень, как бы трудно мне ни было сдерживать распаленное желание, вызванное присутствием полуобнаженной любимой девушки в моей постели, сейчас это было невозможно – еще слишком рано. Я не хотел разрушить то хрупкое доверие и понимание, образовавшееся между нами. Усилием воли я отстранился, в последний раз целуя девушку в лобик.

– Пора вставать, – бодро сказал я, а она, тяжело вздохнув, кивнула.

– Что случилось? – взяв ее личико в свои ладони, спросил я.

– Ничего. Вставать, так вставать!

– Белла?

– Не хочу вставать, – почему-то краснея и смущаясь, ответила она.

– А что ты хочешь? – мой вопрос звучал совершенно серьезно. Я не понимал, что творится у нее в голове. Женщины вообще загадочные существа, а Белла была самой таинственной из них.

Не дождавшись ее ответа, я случайно посмотрел на часы и почувствовал себя полным кретином – стрелки показывали, что сейчас только семь утра! Мне захотелось дать себе по лбу за тупость. Сегодня же воскресенье, вчера Белла очень устала, а я буквально насильно заставляю ее встать так рано в выходной день!

– Ты можешь еще поспать, а я приготовлю завтрак, – стараясь загладить неловкость, предложил я. Стоило вспомнить о еде, как я подумал о том, что любимой не мешало бы получше питаться и набрать несколько килограммов, а то вчера я даже не почувствовал ее веса, пока нес в спальню. Не то, чтобы мне не нравились худенькие девушки, но ей понадобятся силы, ведь впереди еще четыре серьезные операции.

– Нет, я не хочу спать, – ответила она и, сменив положение, прильнула к моей груди.

– А что ты хочешь? – шепча ей на ушко, вновь спросил я, поглаживая по спине и с удовольствием вдыхая аромат ее волос.

– Тебя, – тихо сказала она, а я замер, сначала не поняв смысла ее слов. Когда он все же дошел до моего сознания, то я решил, что мне послышалось.

– Повтори.

Посмотрев мне в глаза, Белла несмело улыбнулась и четко произнесла:

– Эдвард Каллен, больше всего на свете я сейчас хочу тебя!

– Неужели это правда? – я все еще не мог в это поверить. – Милая моя девочка, – шептал я, прижимая своего ангела к себе, начиная ласкать и целовать. – Ты никогда ни о чем не пожалеешь. Я сделаю все, что ты захочешь. Я так сильно люблю тебя.

Сейчас меня ничто не могло остановить, ведь наши желания совпадали. Последней здравой мыслью, прежде чем окончательно потерять голову от страсти, было наличие в комоде презервативов. Как лечащий врач, я запретил девушке принимать любые гормональные препараты, а о контрацепции не стоило забывать.

У меня был довольно обширный опыт общения с прекрасной половиной человечества, но с Беллой все было как в первый раз. Я неожиданно понял разницу в истинном значении слов “заниматься сексом” и “заниматься любовью”. Заниматься любовью – это когда в первую очередь думаешь о любимой, а потом уже о себе и своем удовольствии. Но в этом самопожертвовании было все и дело – в ответ ты получаешь то же отношение. Ты отдаешь себя ей, а она дарит всю себя тебе.

Так же и в нас переплетались нежность и страсть, мы буквально растворялись друг в друге. Стоны, учащенное дыхание и хрипы сливались в одну мелодию любви. Счастливые и обессиленные, мы уснули, так и не разомкнув объятий.

Глава 4.

Дни полетели незаметно, мелькая листками отрывного календаря. Я мало что замечал в последующие полгода, все мои мысли были о любимой девушке. Одному богу известно, как трудно мне было собраться, чтобы взять в руки скальпель и прикоснуться острым лезвием к лицу человека, которого я боготворил. Хорошо, что этих терзаний не видела Белла. Она доверяла мне, а страх не оправдать ее надежды сводил меня с ума. Каждый день я всматривался в личико любимой, боясь увидеть негативные последствия своего вмешательства. Но после каждой операции девушка буквально расцветала, становясь все красивее. Сначала глаза, потом щечки, затем ротик – черты ее лица приобретали новую, идеальную форму. Я мог по праву собой гордиться – все операции я провел безошибочно.

В эти долгие месяцы Белла не переставала удивлять меня. За все время я не услышал от нее ни одной жалобы, капли недовольства, раздражения или недоверия. Девушка оказалась примерной пациенткой. Она выполняла все мои предписания и беспрекословно слушалась во всем, что касалось лечения. Наши отношения тоже можно было бы назвать идеальными, если бы она иногда не преподносила мне сюрпризы.

Ее деятельная натура требовала использования внутренней энергии. Отказавшись – не без моего участия – от мотогонок, Белла увлеклась фотографией. Ладно бы она снимала архитектуру, природу или что-то безобидное. Так нет, Белла фотографировала звезд Голливуда, попросту говоря, стала папарацци. Теперь она пропадала сутками напролет, выслеживая несчастных актеров, чтобы сделать компрометирующие кадры. За такие фотографии хорошо платили, но мы не нуждались в деньгах. Мне потребовалась вся моя настойчивость, чтобы уговорить ее бросить это опасное занятие. Тяжело вздохнув, Белла согласилась.

Затишье продолжалось недолго. Через две недели эта неугомонная девчонка устроилась внештатным корреспондентом криминального раздела одной из местных газет. Когда она начала выезжать на места преступления, то я чуть не сошел с ума от беспокойства. В моей голове не укладывалось, как в одном человеке уживаются такие разные личности. Милая, добрая, ранимая – такой она была дома, но стоило выйти за порог, так она становилась одержимым сталкером в погоне за сенсациями. Бросать эту работу Белла наотрез отказалась. Пришлось пойти на хитрость и поговорить с главным редактором газеты, чтобы он перевел «перспективную практикантку» в другой отдел. Если бы Белла узнала, что я сделал это за ее спиной, то мне было бы несдобровать. Но она не узнала и теперь с интересом писала статьи о мире моды.

В остальном наша жизнь напоминала рай с непрекращающимся медовым месяцем. Я никогда не был настолько счастлив, как сейчас. Днем я постоянно думал о Белле, а наши ночи были наполнены нежностью и любовью. Мы идеально подходили друг другу во всем, и единственным моим желанием было, чтобы эта сказка не кончалась.

За прошедшие полгода я сдружился с «братьями» любимой – Сетом Клируотором и Джейкобом Блеком. Они приезжали навестить девушку после каждой операции, и несколько раз я любезно позволял им остановиться на ночь в своем доме.

В один из таких визитов я узнал историю Беллы и причину ее травмы. Джейкоб рассказал мне все, предварительно взяв обещание, что я не выдам его. Мне было странно и даже смешно, что двухметровый громила боится гнева девушки, которая по росту не доходила даже до его плеча и была намного младше. Но в их тандеме Белла была лидером и без труда командовала Джейком.

Свой рассказ парень начал с того, что всегда считал Беллу сестрой. Впервые они встретились маленькими детьми в Ла-Пуш. Ей было около года, а ему, соответственно, шесть, так что свои первые шаги она делала под наблюдением Джейка, которому доверили присматривать за малышкой. Все детство они провели вместе. Сначала он учил ее ходить, говорить, а потом читать и писать. Мне было странно слушать его рассказ, потому что родители Беллы фигурировали в нем лишь пару раз. Создавалось впечатление, что Чарли и Рене Свон вообще не принимали участие в жизни девочки, откупаясь дорогими подарками.

Именно отец на шестнадцатилетие подарил дочери гоночный мотоцикл, и именно с этого начались неприятности. Белла стала одержима скоростью. Ей едва исполнилось семнадцать, когда она познакомилась с Джеймсом Митчелом. Парень был профессиональным гонщиком и не раз побеждал в соревнованиях, поэтому было неудивительно, что молодая неопытная девочка влюбилась в него. Блек говорил, что он тоже любил Беллу, но при этом Джеймс быстро понял, что она дочь богатых родителей и не постеснялся этим воспользоваться.

Мотоспорт – дорогое увлечение, призовых денег не хватало, и Джеймсу понадобился спонсор. Белла верила ему безоговорочно, не желая слушать ни чьих предостережений и советов. Не успел Чарли Свон моргнуть и глазом, как девушка обручилась с Джеймсом. Еще больший шок испытали родители Беллы, когда узнали, что она сама начала участвовать в мотогонках, и подготовил ее к соревнованиям ни кто иной, как жених.

С увлечением дочери мотоциклами мистер Свон поделать ничего не мог – Белла с детства была чрезвычайно упряма, и если ей что-то запретить, то она обязательно сделает все наперекор, а вот от неподходящего зятя Чарли решительно хотел избавиться. Пытаясь воспрепятствовать этому скоропалительному и неравному браку, он начал искать компромат на Джеймса. И нашел. Оказалось, что много лет назад он женился на некой Виктории Рид. Несмотря на то, что жениху и невесте на тот момент было всего по восемнадцать лет, церемония проходила в Лас-Вегасе, и, вдобавок, они были пьяны, брак все равно считался законным. Раскопав эти сведения, мистер Свон не просто сообщил об этом Белле, он начал поиск Виктории.

Найдя ее, он придумал план, который должен был расстроить помолвку и вернуть девочку в семью.

Изобразив, что согласен с решением дочери, он устроил семейный ужин, чтобы “поближе познакомится с женихом”. Вот там-то и разразился скандал, когда в качестве «званной» гостьи появилась Виктория, предъявившая свидетельство о браке. Но мистеру Свону этого оказалось мало, и он поведал дочери истинное состояние финансовых дел ее будущего мужа, намекнув, что женится он исключительно из-за денег.

Белла была в шоке, а Джеймс не сдержался, и словесное выяснение отношений переросло в драку. Девушка пыталась разнять отца и жениха, встав между ними, но мистер Свон в пылу ссоры схватил ее за руку и отбросил в сторону. Это стало роковой ошибкой. Не устояв на ногах, Белла сшибла официанта, держащего поднос с бокалами шампанского. Раздался звон разбившегося стекла, вскрик, и в ту же секунду все увидели, что она лежит на полу, а лицо и руки залиты кровью – девушка упала прямо на осколки. Начался переполох, вызвали врача, но ничего исправить уже было нельзя. Лицо восемнадцатилетней девушки было располосовано уродливыми порезами.

На этом отношения Джеймса и Беллы закончились. Мистер Свон выставил из дома неудавшегося жениха, оплатил пластическую операцию дочери и решил отправить ее учиться на другой конец страны, в Бостон. Девушка тяжело переносила выпавшие на ее долю испытания. Веселая и жизнерадостная раньше, теперь она ходила потерянная и жила как бы по инерции. Она не винила отца в произошедшем, считая, что это был несчастный случай, но Джейкоб рассказывал, что она замкнулась в себе. Особенно плохо стало после неудачной пластической операции. Джейк и Сет боялись оставить ее одну, опасаясь, как бы она с собой что-нибудь не сделала. Прошло полгода прежде чем Белла смирилась и нашла в себе силы жить дальше. Девушка вбила себе в голову, что никому не нужна. Она считала, что родители стыдятся ее «перекошенной физиономии», а парни тем более не будут встречаться с «уродиной». Покинув родительский дом, она сосредоточилась на учебе. Для Джейка, впрочем, как и для меня, оставалось загадкой, зачем мистер Свон нашел Белле двойника и привел в дом Таню Денали, но, наверное, на то у него были свои причины, о которых мы никогда не узнаем.

***

Утро вступало в права, первыми лучами света освещая спальню. Будильник успел издать только одну трель, так быстро я его выключил: мне не хотелось, чтобы он разбудил мою красавицу – пусть поспит.

Приподнявшись на локте, я посмотрел на спящее личико девушки и в который раз не смог оторвать восхищенных глаз. Сейчас, когда все операции закончились, опухоли и синяки исчезли, она выглядела потрясающе красивой. Белла мало напоминала себя прежнюю, но новый образ ей нравился. Впрочем, он нравился всем. Я уже ревновал ее к каждому встречному. Девушка привлекала к себе внимание, даже не выходя из дома. Почтальон теперь всегда стучал в дверь, чтобы передать почту лично ей в руки, а не просто бросал ее в ящик. Стоило придти в кафе или ресторан, как официанты и бармены расплывались в улыбках от желания угодить и понравиться. И это я не говорю о простых посетителях, которые сворачивали головы, глядя на Беллу. Даже мой помощник Майк Ньютон начинал заикаться и пускать слюни, когда она приезжала в клинику.

Мой страх потерять ее сейчас, когда она стала такой красивой, многократно усилился. Будь моя воля, я бы не отпускал ее от себя ни на шаг, постоянно держа в поле зрения.

Но Белла, казалось, не замечала повышенного внимания окружающих и относилась ко всем по-дружески. Она не переставала говорить и доказывать, что любит только меня, и это немного утешало. Но я не мог ничего с собой поделать – страх и ревность не исчезали.

Была и еще одна проблема, с которой мне надо было разобраться в ближайшее время, и я опасался реакции девушки.

За эти месяцы, что мы были вместе, я так и не рассказал ей, что по документам она моя жена. Мое молчание было малодушным, я оправдывал себя, что Белле сейчас и так тяжело, и лишнее волнение совсем ни к чему. Я откладывал этот разговор до окончания всех операций, потом до момента, когда сойдут синяки, потом – когда пройдет процедура лазерного удаления швов. И вот сейчас, когда все закончилось, у меня не было ни одной причины его откладывать.

На самом деле, я очень боялся сознаться в том, что обманываю ее. Я уже много раз пожалел, что не рассказал все сразу, в тот день, когда случайно назвал ее настоящим именем, и мы впервые объяснились. Теперь было поздно думать о том, что могло бы быть. Собравшись с силами, я принял решение, что в ближайшую субботу закажу столик в ресторане и все расскажу. Вернее, план был немного другой – сначала сделать предложение, а уж потом рассказать, что на самом деле мы уже женаты.

Я не мог ждать дольше. Последней каплей, подтолкнувшей меня к решительным действиям, стал звонок отца. Несколько дней назад он позвонил и сказал, что проект, который финансировал мистер Свон, завершился, и если я хочу, то развод с его дочерью можно начать немедленно.

Я постарался быть очень убедительным, уговаривая отца, что брак меня совсем не тяготит, и я вообще не хочу разводиться. Карлайл, конечно, ничего не понял, но перестал настаивать на немедленном оформлении документов. Сказал только, что позвонит и предупредит адвоката.

Глядя на спящую Беллу сейчас, я улыбнулся, убирая прядь каштановых волос за ушко и нежно проводя кончиком пальцев по румяной щечке. Мне вспомнилось, как несколько месяцев назад она чуть сама обо всем не догадалась, напугав меня до смерти.

Воспоминание.

– Мне не привыкать менять имена и фамилии, – улыбнулась Белла, когда я спросил, не путается ли она в именах, когда живет по документам Тани.

Сейчас мы сидели на лавочке в сквере больницы. Я привел ее сюда подышать свежим воздухом перед очередной операцией, а проходящая мимо медсестра поприветствовала Беллу, назвав “мисс Денали”.

– И вообще, я на самом деле могу быть не Свон и не Денали. Между прочим, я замужем! – гордо сказала она и, хитро улыбнувшись, посмотрела на меня.