Текст книги "Его чрезмерный комплекс власти (СИ)"

Автор книги: Cinnamon7

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

========== Часть первая ==========

– Почему ты никогда не показывал мне свою жену?

– Боялся, слюной захлебнешься, братец мой.

***

В светлой просторной гостиной на кресле перед камином сидел, положив ногу на ногу, молодой человек, которому на вид было около 30 лет. Его грубоватые черты лица были расслаблены, проницательные глаза цвета металла были обращены в пустоту. В то время как его гость, юноша, высокий и стройный, чьи темные шоколадные кудри украшали вытянутое лицо с резкими и грубыми чертами, наматывал круги по гостиной. Его серо-синие глаза вдруг остановились на человеке, сидящем в кресле.

– Вижу, ты заскучал, Майки.

Молодой человек в кресле поморщился при звуке искаженной уменьшительной формы его имени, но промолчал, потому что прощал её только младшему брату.

– Что ж, я попытаюсь это исправить: всё выглядит так, словно ничего не изменилось, но это неверно: манжет твоего левого рукава отвернут. Майкрофт, королева вышла замуж? В обычные дни подобной “неряшливости” ты себе не позволяешь! На твоих брюках следы от травы: ты явно был в парке, наверняка читал там очередной справочник. Скорее всего ты гулял у фонтана Леди Дианы, об этом свидетельствует, … впрочем ты и сам знаешь. Но это всё детали, мелочи. Что же интересного, я ведь тебя развлекаю, ах да: глаза! Твои глаза направлены в левый верхний угол, но выглядит всё так, словно ты смотришь в пустоту, ответ неверный – ты что-то вспоминаешь. Вопрос, что. Сомневаюсь, что в свой единственный выходной после моего чая ты станешь думать о том, каким сортом туалетной бумаги стоит пользоваться королеве, значит ты думаешь о ком-то. Остается вопрос: актив или пассив?

– Что?

Майкрофт посмотрел на брата с “милой” улыбкой.

– Значит, женщина!

– Женщина, Шерлок?

– О, так значит я прав! Что ж, хорошо: скорее всего она среднего роста, её волосы густые и жесткие, черты лица правильные и выразительные, не характерные для Англии… Встретил ты её, конечно, у того самого фонтана, где ты думаешь тебя никто не увидит и не узнает, но я не все.

Майкрофт с интересом наблюдал за братом, не меняя выражения лица, ибо он ничуть не сомневался в его словах, однако с каждой секундой ему становилось всё более интересно: как мальчику удалось узнать так много?

– Всё это правда, Шерлок, но…

– Эта девушка всего за несколько часов стала тебе дорога, с чего бы это? Совершенно не представляю. Наверное, всё потому что ты не потрудился убрать свою книгу со стола, а до этого повсюду таскал её с собой, если тебе интересно, как я всё это узнал? – Ты всегда был неважным художником, братец.

========== Часть вторая ==========

Биг-Бен прогремел полдень. Теплое апрельское солнце отбрасывало на воду мемориального фонтана Леди Дианы крупные блики. На краю широкого выступа, предусмотренного для того, чтобы жители Лондона могли на нём отдохнуть и отделявшего сушу от плещущегося потока воды, молодой человек наслаждался выходным. Его глаза цвета металла были устремлены в книгу: небольшой томик с золоченной надписью “Латынь”. Чтение, впрочем, вскоре показалось ему скучным, и он окинул взглядом прекрасный пейзаж Гайд-парка: идеальный зеленый газон, в любое время года остающийся неизменно насыщенного буро-изумрудного цвета, раскидистые деревья с разноцветными остроугольными листьями цвета золота, бронзы, охры и багрянца; уходящую вдаль асфальтированную дорожку, по которой ежегодно проходят более пяти миллионов человек. Парк для юноши не был просто местом, до которого не нужно было долго идти с работы и где можно было свободно полюбоваться пейзажем. Он являлся началом-начал, где были и открытые зеленые равнины, потаённые лощины и великолепные фонтаны, – местом, напоминавшим людям о том, с чего всё когда-то началось; он был огромным зеленым “родителем” города, отражение которого можно было найти в любом уголке мира. Даже для полудня буднего дня туристов здесь, в самом посещаемом парке Лондона, всегда было достаточно, но они не мешали юноше. Он смотрел на людей, сидящих на выступе, как и он: здесь сентиментальный преподаватель французского языка слушал Eminem; здесь прятались школьники, прогуливавшие уроки ради чтения “свежего” Поттера; здесь “строем” разместилась целая японская делегация, вооруженная фотоаппаратами Nikon и всеми существующими картами Лондона; здесь сидела молодая девушка, изучавшая ветхий справочник по анатомии. Стоп: взгляд юноши задержался на ней: красивые руки с утолщенными суставами в тонких кожаных перчатках, черный английский свитер крупной вязки, выглядывающий из под темно-синего драпового полупальто; каштановые густые волосы, крупными волнами спадавшие на плечи; выразительные черты лица и взгляд серо-зеленых глаз, устремленный в книгу – всё это не отпускало взгляд юноши уже не в первый раз. Каждую неделю, приходя сюда в полдень среды, он видел её на одном и том же месте за чтением книги и каждый раз ловил себя на мыслях, которые никак не доставляли ему удовольствия: ему нравилось смотреть на эту девушку. Что-то в этих удивительно дерзких чертах лица неизбежно приковывало его взгляд, но каждый раз он бездействовал. Однако сегодня, в день когда “Латынь” показалась ему скучнейшим чтивом, он решил продолжить сходить с ума, ибо что же ещё люди делают в свой единственный выходной?

Не отрывая взгляда от девушки, молодой человек достал из внутреннего кармана пиджака черную перьевую ручку и, пролистав книгу до единственной страницы “Заметки”, стал линия за линией копировать взгляд и черты лица девушки, всё же не вполне отдавая себе отчет, за какой целью портит коллекционную книгу?! Вскоре, погрузившись в рисунок и стараясь придать ему наибольшее сходство с оригиналом, юноша перестал кидать короткие взгляды в сторону той, которую рисовал.

Эта девушка однако была проницательна: она чувствовала и видела, что за ней наблюдают, и ждала удобного момента. Убедившись, что взгляд человека, сидящего невдалеке от нее, устремлен в книгу, она повесила сумку на плечо и решительно пошла в сторону своего наблюдателя.

– Эшли.

– Что? – юноша оторвался от рисунка и поднял глаза на человека, вырвавшего его из потока мыслей.

– Лучше знать имя человека, которого рисуешь. – без тени смущения продолжила девушка, кивнув на рисунок.

Молодой человек встал и выпрямился во весь рост, поравнявшись взглядом с девушкой, которая оказалась на голову ниже его. Секунду он молчал под пытливым взглядом больших серо-зеленых глаз, смотревших из под ободка черных пушистых ресниц.

Её близость опьяняла, но чтобы смутить этого молодого человека нужно было сделать нечто иное.

Почувствовав, как мысли начинают путаться, юноша поспешил направить их в нужное русло, но для этого требовалось говорить вслух и не всегда хорошие вещи. Его нельзя было назвать плохим человеком, однако к разряду “добрых” было отнести невозможно, ибо подчас вслух он произносил не самые приятные вещи, однако не столько для того чтобы обидеть или уколоть, сколько для того, чтобы защититься. Однако женщин он не боялся.

– Акцент у Вас восточный, фамилия, наверняка, шотландская, манера вести себя ей не соответствует: добро пожаловать в Англию. Соболезную, кстати, смерть близкого человека всегда обидна, особенно, если он был вашим женихом. Живете вы далековато, скорее всего где-нибудь в спальном районе, притом совершенно одна в небольшой квартирке. Сюда ходите скорее всего в обеденный перерыв, а работаете… хм, врачом в Бартсе. Странно, так быстро найти работу в Лондоне это…

Девушку это “досье с первого взгляда”, казалось не сильно удивило. Она слушала мужчину сдержанно, чуть прищурив глаза, однако закончить ему не дала.

– Странно слышать это от чиновника, не слезающего с диет, для занятия спортом либо слишком занятого, либо ленивого, – она смерила его взглядом сверху вниз, – В силу возраста скорее первое; вынужденного каждый вечер ложиться в холодную постель рядом с псом, потому что все девушки дают отбой после второго свидания.

– Майкрофт Холмс. – опешив, юноша протянул руку вперед. В его глазах мелькнуло удивление: до этого момента таким образом осадить его мог только младший брат.

– Эшли Кларксон. – девушка сжала руку Майкрофта, снова встретившись с ним взглядом. Однако не прошло и секунды, как она вытянула свободную левую руку перед собой и, посмотрев на часы, сказала: “Мне нужно идти. Ещё увидимся”, – подумав, она добавила, – “Майкрофт.”

Мужчина проводил её скептическим взглядом, всё ещё прибывая несколько в растерянном состоянии. Возможно, если бы речь шла не о Майкрофте Холмсе, можно было бы сказать, что эта девушка его зацепила, иначе какое ещё объяснение можно было бы найти тому, что в этот же день он купил беговую дорожку?

========== Часть третья ==========

Многими годами позже:

Приличных дел не встречалось уже неделю, Шерлок нервничал, сидя в своём любимом кресле в серовато-синем халате, преодолевая нечеловеческое желание покурить.

В его голове крутились бесполезные рассказы клиентов, которым он дал отказ: “Мистер Холмс, моя мать узнала о моем романе с отчимом”, “Мистер Холмс, весь класс узнал о моем романе с Джонни Кэтсвилом”, “Мистер Холмс, приглашения на свадьбу получили все, хотя мы не хотели никому сообщать”, “Мистер Холмс, общественность узнала о моей связи с монашкой”…

К Бейкер-стрит подъехала черная Audi, которая могла принадлежать только одну человеку, посещающему эту улицу

– Шерлок, там… – позвал друга Джон, глядя в окно.

– Я знаю.

– Но я ничего не сказал!

– Доброе утро, дорогой братец. (в комнату вошел высокий мужчина в элегантном сером костюме и черном плаще, кивнул в сторону Джона, встретился взглядом с Шерлоком).

– Неужели королева отвязала поводок, Майкрофт?

– Я здесь не для того чтобы соревноваться с тобой в остроумии, Шерлок. Это касается…

– Так я всё-таки прав…

– Это дело…

– Дай угадаю,”государственной важности”?

– Не обращайте внимания, Майкрофт, – вмешался в разговор Джон, – Вы стали редко бывать здесь…

– Я думал, это тебя только обрадует, братец. – не обращая внимания на Ватсона, продолжал Майкрофт. – Мне нужна твоя помощь, Шерлок.

– В выборе освежителей воздуха я не самый лучший эксперт.

– Переписка высокопоставленного государственного лица, – не обращая внимания и на колкости брата, продолжал Холмс-старший, – попала не в те руки. Одного абзаца из нее достаточно, чтобы развязать войну с Югом.

– Уж не о патенте ли на Air wick freshmatic там идет речь?

– Джон, во второй половине дня вы заберете у меня подробную информацию об этом деле.

– Но я… – попытался возразить Джон.

– Нет. – отрезал Майкрофт и вышел из комнаты.

Шерлок заерзал на своем кресле и подобрал под себя ноги. Его лицо приобрело необычайно довольный вид.

Джон смерил его вопросительным взглядом.

– Майкрофт на взводе. Больше скажу: он просто в бешенстве!

– Я что-то не заметил. – ответил Джон, сев в кресло напротив друга.

– Нет, тут что-то не то. Вряд ли он обеспокоен делом государственной важности так сильно, чтобы не реагировать на мои комментарии. Тут что-то серьезней.

– Может у него что-то случилось? Проблемы бывают у всех.

– Только не у Майкрофта. Он взбешен, я знаю своего брата. Но успокоить его может только один человек. Это его жена.

– Жена? Подожди, жена? У Майкрофта жена?

– У него и сын есть. – спокойно ответил Шерлок. – Брат назвал его в честь знаменитого мореплавателя Джона Смита…

– И меня, Шерлок.

– Что?

– Меня, Шерлок, тоже зовут Джон.

***

Раннее утро тепло окутало туманную улицу, по которой шел молодой мужчина лет тридцати в длинном темно-сером пальто. Поразительно, какими незаметными кажутся люди в больших городах!

Мужчина свернул на маленькую улочку, где под незамысловатым названием “Coffee” расположился небольшой магазинчик.

Мужчина поднял воротник пальто, поравнявшись с вывеской “Закрыто” на входе, извлек из внутреннего кармана отмычку, повернул ее в замке и вошел внутрь магазина. Взломщик в пальто закрыл за собой дверь, встряхнул головой и присел на прилавок: он ждал.

Через двадцать минут перед дверью появилась девушка в синем полупальто. Она провела рукой по густым каштановым волосам. Её взгляд упал на полуоткрытую дверь магазина. Толкнув дверь от себя, девушка вошла внутрь, обнаружив там сидящего на прилавке высокого кудрявого мужчину, сложившего руки рупором под подбородком.

– Я Вам не мешаю, мистер Холмс?

– Нет.

– Неужели желание купить кофе подняло Вас на два часа раньше обычного?

– Не драматизируйте. Вы рады меня видеть.

– Ведь у Вас моя книга.

– Хм, я так не думаю.

– Простите?

– Она не Ваша. – мужчина соскочил с прилавка и достал из кармана пальто маленький томик со стершимися буквами.

– Верните её мне.

– Зачем это мне возвращать книгу, если она не Ваша? Впрочем, раз вы так упрямитесь, мы можем это проверить: где вы её купили?

– Я её не покупала.

– Верно, ведь это явно подарок: буквы потемнели от времени только на корешке, на обложке они почти не изменились, хотя книга не новая: она стояла у вас на полке среди остальных и ее почти не доставали. Остается только вопрос: кто Вам её подарил? То есть, конечно, не Вам, а человеку, который владел этой книгой до Вас.

– Это полная чушь, мистер Холмс.

– Мисс Кларксон, я настаиваю: в книге номера некоторых изречений обведены карандашом, некоторые из них стерты, но с чего бы это? Умничаете?

– Не вижу в этом ничего плохого. Suum cuique.

– Значит “Каждому своё”? Хорошо. В книге более восьмисот страниц, но в подобных изданиях для “умных” людей всегда есть одна чистая где-то в середине. Это коллекционное издание, страница 71 сильно измята, это значит, что ее постоянно пролистывали в спешке. Так что же вы подчеркнули?

– Ничего.

– И снова в точку, ибо следующая страница отсутствует. Книга не новая. Ей не больше семи или восьми лет. Остается только один вопрос: где 72 страница?

========== Часть четвертая ==========

многими годами раньше:

Ему никогда не было дела до того, что о нём думали люди, он о них не думал вообще, однако эта странная дерзкая девчонка в синем пальто никак не выходила из головы Майкрофта. Стоило ему между делом вспомнить о ней, как все остальные мысли постепенно уходили на задний план, как бы он ни старался их прогнать, и работу приходилось останавливать. Это была одна из причин, почему сейчас Майкрофт шел домой пешком по лондонскому бульвару, проветривая голову от мыслей, которых он боялся. Но что-то заставило его вдруг остановиться и вернуться на несколько шагов назад, к зеленой флюоресцентной вывеске Irish boots. Ирландский паб? Почему бы и нет?

Интуиция редко подводила его , и он решил довериться ей полностью. Внутри яблоку было негде упасть в обычный будний день, который только для Майкрофта был выходным. Это заинтриговало бы кого угодно, но только не его.

Внутри паб оказался довольно “милым” местом: три десятка небольших круглых деревянных столиков, широкая и длинная барная стойка, а справа от нее небольшая сцена, на которой за старым потертым роялем сидел крепким седой мужчина в маленьких круглых черных очках и кожаных штанах, справа от него один кудрявый гитарист и высокий и худой рыжий виолончелист, чья жена изменяла ему с биржевым брокером, … впрочем это уже не наше дело. Толпа требовала солиста на сцену.

Майкрофт выбрал столик у окна, за которым сидел одиноко невысокий и пухлый старый мужчина с седовато-рыжей бородкой в круглых очках и в потёртой кожаной куртке.

– Не возражаете? – спросил Майкрофт у старика, руководствуясь лишь законом вежливости. В действительности он не собирался искать другое место, даже если бы старый ирландец был против.

Мужчина жестом высказал своё согласие.

Они оба заказали эль: Майкрофт сморщился от сладковато-пряного вкуса напитка. Его взгляд проскользнул мимо сцены… “Секунду,ну-ка назад”: за микрофоном стояла знакомая фигура.

– Мы продолжаем наш тематический вечер. – говорила фигура, – Я рада видеть здесь всех вас. Многих я узнаю, что ж: приятно осознавать, что у твоего бездарного голоса появились поклонники. – в зале люди одобрительно захихикали и заулыбались: девушка явно скромничала. – Сегодняшний вечер, напоминаю, мы посвятили группе Scorpions, продолжаем!

Майкрофт застыл, поднеся кружку приторно-сладкого эля на полпути ко рту: в совпадения он не верил.

Девушка бросила взгляд в толпу: она явно выискивала жертву.

– Что ж, следующая песня словно рассказывает о ритме сегодняшнего вечера: ритме вечернего города, ритме наших сердец – Ритме любви.

Зал возликовал.

Для хард-роковых песен Scorpions особых вокальных данных было не нужно, однако песни Клауса Майне невозможно было петь без души, без осознания смысла слов, а этим девушка на сцене явно не была обделена.

Майкрофт не слышал ни криков аудитории, ни то, какую песню пела девушка – он просто смотрел в ее сторону, переборов в себе желание завтра же закрыть подобный “разгул”. Мужчина понадеялся, что в этом заведении его никто не узнает: как оказалось напрасно.

– Любите хард-рок, мистер Холмс? – спросил старик с рыжеватой бородой.

Майкрофт поперхнулся элем, который время от времени потягивал чисто на автомате, ибо когда ты увлечен чем-либо, что напрочь разрушает связь с внешним миром, ты выпьешь что угодно.

– Вы знаете, кто я?

– Я знаю вашего брата.

И здесь он его нашел, паршивец.

– И вы, я полагаю, ему уже сообщили об этом?

– Вы, верно, думаете, что я из его сети бездомных. Однако нет. Это не входит в мои планы. Я хозяин этого заведения – Уильям О’Донелл. – мужчина протянул руку Майкрофту. – Для Вас просто Билл.

Майкрофт нехотя пожал крепкую ирландскую руку хозяина паба и сделал глоток из своей кружки.

– Да не пейте Вы эту сказочную бурду, мистер Холмс!

– Что? – молодой человек вопросительно посмотрел на него, поставив на стол полупустой бокал.

– Бурду эту не пейте: редкая гадость.

– Знаете, что “бурда” и всё равно продаётё?

– Я бы и рад перестать: люди бунтуют. Видимо, в такие вечера даже мой эль кажется им вкусным.

Майкрофт вопросительно посмотрел на собеседника.

– Мы устраиваем такие вечера два раза в неделю. Посвящаем их какой-нибудь группке, типа Nirvana или, например, Metallica, девочка поет их наикрутейшие песни, люди радуются, я продаю свой дурной эль, все счастливы.

Майкрофт ничего не ответил пухлому старику с седовато-рыжей бородкой.

Вечер близился к завершению, Майкрофт, несмотря на отговорки собеседника, осушил еще два бокала “сказочной бурды”, осмелел и даже начал понимать, что ему нравится в этом полном народа заведении: удивительно, что алкоголь делает с человеком.

– Вот уже целый вечер я пытаюсь петь для вас песни замечательной группы Scorpions, – зал отреагировал аплодисментами вперемешку с одобрительными возгласами, девушка улыбнулась, – А теперь традиция, полюбившаяся многим постоянным слушателям: сейчас я вытяну наугад номер столика из этой маленькой баночки, которая бы еще долго пылилась на чердаке моего любимого дядюшки, если бы не приобрела такое значение здесь и сейчас. Напоминаю, под каждым столиком наспех приклеены названия песен. Итак, тот, чей номер я назову, выйдет на эту сцену и назовет в микрофон песню, которой мы завершим сегодняшний вечер. Что ж, начнём игру, – сухой седоватый мужчина встал из-за рояля и подал девушке банку. Она, картинно зажмурившись, запустила в неё руку и достав скрученную в маленький конус бумажечку, развернула её. – Столик номер двадцать…, – девушка посмотрела в сторону выбранного стола и еле сдержалась, чтобы не вскрикнуть. Её дыхание спёрло: этого человека она не ожидала увидеть в числе своих посетителей, хоть это и было весьма логично, – двадцать один.

Услышав номер “счастливого” столика, все посетители разом повернули головы в сторону окна, где сидели двое: пухлый мужчина в очках с рыжей бородкой и высокий молодой человек в дорогом костюме.

Майкрофт неодобрительно сощурился.

– Ну же! – вторил толпе Билли О’Донелл.

– Почему они все на меня так уставились? – медленно и членораздельно ответил молодой человек с опаской глядя на смолкшую и вместе с тем разрывающуюся от нетерпения толпу, вытаращившую на него глаза.

– Бумажку возьмите, она под столом приклеена! – вспылил Билли.

– Взять бумажку? – Майкрофт уже был готов ко всему.

Он запустил руку под стол и, нащупав приклеенный снизу листок, сорвал его.

– Иди.

Майкрофт встал и пошёл в сторону сцены. Видели бы его сейчас его коллеги…

Молодой человек поднялся на сцену. Аудитория застыла в ожидании.

– Назови песню! – раздался голос из толпы.

Майкрофт послушно развернул листок, подошёл к микрофону и, словно потакая желанию ничтожества только из-за того что этого требовала его работа, произнёс название песни: May be I May be you.

Зал дружно выдохнул и радостно возликовал. Девушка начала петь:

…Может я, может ты

В силах изменить мир,

Обратившись к душе,

Что потеряна в темноте.

Ты поднимаешь глаза в небо

со множеством вопросом,

Но всё, что тебе нужно услышать – это голос твоего сердца.

В тишине, полной боли кто-то произносит твоё имя,

Почему бы нам не сделать всё это реальным?

Может тебе, а

Может быть мне?

Майкрофт слушал девушку, подперев рукой голову, одурманенную несколькими пинтами эля. Он старался собрать себя в кучу, выглядеть как всегда бесстрастным и равнодушным, но к концу песни понял, что здесь это просто невозможно, и решил дослушать до конца. Что-то было в этом пабе, в этих людях, в словах этой песни, в этой знакомой девушке из Гайд-парка, которая смотрела на него сквозь толпу с этой маленькой дощатой сцены, что не дало ему уйти. В какой-то момент он даже задумался о смысле своей работы и своего существования: зачем ему Министерство Внутренних дел, королева, чопорные и противные коллеги, квартира на Пэлл-Мэлл… но, слава Богу, в нужный момент он отогнал эти сумасбродные мысли подальше.

Вечер подошёл к концу, люди стали расходиться. Вскоре внутри остался лишь персонал, музыканты и одиноко сидящий за столиком у окна мужчина в дорогом костюме.

Девушка о чем-то воодушевленно болтала с хозяином заведения.

Майкрофт встал из-за столика, взял пальто с крючка, но, прежде чем выйти на улицу, задержался на секунду, бросив взгляд в сторону барной стойки.

Девушка отвлеклась от разговора лишь на мгновение, поймав взгляд стальных глаз молодого человека. Он насквозь прожёг её тело, по коже пробежал холодок. Иные объяснения или даже слова были излишними – девушка наскоро попрощалась с пухлым мужчиной с рыжей бородкой, спешно сняла пальто с крючка у входа и вышла на улицу: там её ждал Майкрофт.

– Не ожидала Вас здесь увидеть.

– Мир тесен.

Они пошли вдоль улицы.

– Любите Ирландию? – нарушила молчание Эшли, уже заранее зная ответ на этот и все следующие свои вопросы.

– Нет.

– Пабы?

– Хм, нет.

– Рок-музыку? – сделала последнюю попытку девушка.

– Я ровным счётом ничего не имею против такой музыки. – мужчине удалось вернуть ясность ума. Так ему было спокойнее и привычнее.

Они медленно шли вдоль по бульвару мимо ярких горящих вывесок, афиш, маленьких ресторанчиков и магазинов.

– Хорошего?

– Простите?

– Вы хотели сказать “ничего хорошего”. О, да бросьте Вы! Я знаю этот тон. Так обычно говорят люди, из вежливости умалчивающие о вещах, которые и без того написаны у них на лице.

Майкрофт одобряюще хмыкнул.

– Вам не нравится мое имя? – снова спросила девушка.

– С чего Вы это взяли?

– Вы ни разу не произнесли его вслух, значит оно Вам либо не нравится, либо…

Мужчина выжидающе посмотрел на девушку, в его глазах мелькнул интерес.

– Либо Вы просто боитесь его произносить.

– Я ничего не боюсь.

– Едва ли.

– Я могу доказать.

– Не стоит.

Они остановились на Шафтсбери авеню, напротив горящей вывески “Кофе”.

Девушка взяла мужчину за запястье, нежно повернула его руку ладонью вверх , и что-то ссыпав на неё из своей руки, нежно сжала ладонь мужчины в кулак.

– До встречи, Майкрофт.

С этими словами она скрылась в переулке.

Майкрофт разжал ладонь: на ней лежала небольшая горстка микро-видеокамер.

Эта девушка не была похожа на всех остальных, которых ему приходилось когда-либо встречать. Эшли целиком состояла из “слишком”: её присутствие ЧЕРЕСЧУР опьяняло, дерзость ЗА СЕКУНДУ возвращала в реальность, а наблюдательность и логика вызывали ВОСХИЩЕНИЕ. Майкрофт знал, что больше не станет наблюдать за ней из своего кабинета через маленькие видеокамеры, не потому что Эшли только что вернула ему назад все до одной, а потому что теперь хотел чаще видеть её лично .

========== Часть пятая ==========

Наше время:

На диване в небольшой квартирке на Шафтсбери авеню сидел высокий молодой человек в сером пальто, неестественно выпрямив спину и уставившись в одну точку.

Дверной замок щелкнул, по паркету застучали каблуки: хозяйка квартиры вернулась домой. Мужчина продолжал сидеть на диване, не издавая ни единой звука, дабы не привлечь к себе внимание раньше времени.

Девушка сняла туфли и пальто, затянув песню, мотив которой показался знакомым мужчине. Голос девушки звучал приятно, он понравился незваному гостю в сером пальто и Гость потянулся за скрипкой, которая лежала неподалеку в футляре, и заиграл знакомый мотив. Тот факт, что квартира, диван и скрипка не принадлежали ему, мужчину совершенно не интересовал, он вел себя так, словно это было для него единственным приемлемым поведением.

Услышав скрипку в пустынной квартире, девушка прервалась и медленно вошла в спальню.

– Зачем вы остановились? – невозмутимо спросил мужчина, положив смычок на колени.

Девушка застыла, не в силах произнести ни слова: она была как минимум удивлена появлением в своей квартире нежданного гостя, которому, к тому же, нежданным гостем показалась скорее она сама.

– Шерлок, ты…

– Ради Бога, люди так редко делают то, что им действительно хорошо удается. У Вас приятный голос, вы сносно поёте, какая разница, слушают Вас стены или кто-нибудь еще?! – с этими словами он раздраженно повел бровями и продолжил играть мелодию.

Девушка нерешительно продолжила петь, легонько раскачиваясь из стороны в сторону в такт вальсовой мелодии из Спящей красавицы.

Детектив отложил скрипку, взглядом приказав девушке не останавливаться, подошёл к ней вплотную и закружил в вальсе.

Происходящее не могло не удивить, не ошарашить или не сбить с толку, слишком внезапными и неожиданными казались действия молодого высокого и кудрявого человека в темно-сером пальто.

Они остановили танец в центре квартиры, девушка смолкла.

– Почему вы прекратили? – недовольно спросил Шерлок.

– Песня кончилась.

– Это не оправдание.

– Тогда Вы пойте со мной.

– Нет.

– Тогда и я не произнесу ни слова. – отрезала девушка, скрестив руки на груди.

Детектив обиженно повел бровями, но подпевать всё-таки стал, притом очень недурно:

Я знаю тебя, мы гуляли с тобой однажды во сне.

Я знаю тебя,

Блеск твоих глаз…

– Почему вы замолчали? – поинтересовалась девушка.

– Мне не нравится тривиальность этого текста.

– Но ведь Вам нравилось его слушать.

– Что совсем не означает, что я должен вам подражать.

– Несмотря на это, Вы всё равно не кажетесь мне невозможным. Вопреки вашим ожиданиям, мистер Холмс.

– Я разочарован.

– В самом деле?

– До встречи, мисс Кларксон.

С этими словами высокий мужчина в темно-сером пальто покинул квартиру на Шафтсбери авеню.

***

“Мориарти взломал Пентенвиль, Тауэр и Английский банк”… “У него есть то, что открывает любую дверь – компьютерный код-ключ…” …все узнали о моей связи с монашкой…” – из потока мыслей Шерлока вырвал Джон.

– Прежде чем ты соберёшься что-то сказать, Джон, я попрошу тебя вспомнить дела, от которых мы отказались более двух лет назад.

– Что?

– К нам уже приходили клиенты с подобными жалобами. С жалобами о вмешательстве в личную жизнь, о том, что их сокровенные тайны внезапно становились известны всем. Тогда я не обратил на это внимание и совершил большую ошибку. Мориарти взломал Тауэр с помощью код-ключа, что если электронные почты, содержащие компрометирующую информацию тоже кто-то взломал?

– Шерлок, я…

– Между этими делами есть определенная связь, однако зачем Мориарти все эти люди и их секреты?

– Я хотел поговорить с тобой о материалах, которые мне передал Майкрофт, но… что если их секреты нужны были кому-то другому? Кому-то, кто работал на Мориарти?

– Мысль интересная, но это не… Постой! Это была репетиция. Код-ключ – это комбинация цифр, но чтобы ее разработать нужны люди. Преступная паутина Мориарти охватывает весь мир, остается только найти человека, который когда-то разработал для него этот код.

========== Часть шестая ==========

Многими годами ранее:

Эшли Кларксон, как когда-то справедливо отметил Майкрофт, действительно приехала в Лондон недавно, однако не столько ради медицинской практики, сколько ради того, чтобы отвлечь себя от недавней трагедии – смерти близкого человека, с которым она была помолвлена. Майкрофт об этом узнал, очевидно, по небольшому колечку на шее девушки.

Она коротала вечера на работе в больнице Святого Варфоломея или за микрофоном в Irish boots – пабе, которым владел старый друг её отца, а возвращалась домой в маленькую пустую квартирку на Шафтсбери авеню на лондонском бульваре.

По выходным дням – в среду и воскресение – она любила сидеть у фонтана Леди Ди, слушать плеск воды, любоваться пейзажем и пить кофе с молоком из фирменного стаканчика с надписью “Lido bar”.

Именно в один из таких выходных она встретилась с человеком, который смог отвлечь её от неприятных мыслей, который задел её самолюбие, которого она захотела увидеть снова. Этим человеком был Майкрофт Холмс – чопорный, сдержанный и бесстрастный с первого взгляда, но совсем иной, если присмотреться повнимательней. Увы, способностью смотреть не на человека, а в него обладали не все, а потому окружающим Майкрофт казался живой машиной, которая “видела вас насквозь” и “знала всё на свете”.

Для Эшли он выглядел совершенно по-другому, но не совсем так, как она описала его при первой встрече (хоть это и нельзя не учитывать), даже его грубые и несколько гротескные черты лица в её глазах смягчались, казались уникальными, не похожими на всех остальных в толпе, потому что Майкрофт не был просто человеком из толпы, он выглядел совершенно иначе на её фоне, не прилагая к этому никаких усилий и даже не думая о толпе вовсе, что совсем не делало его похожим на других чиновников из Министерства. Он стал для нее человеком, дальнейшие и неоднократные встречи с которым казались неизбежными, но не огорчали и не пугали девушку, поэтому она не была удивлена, увидев его в баре, после того как чистила квартиру от видеокамер (но это её не разозлило, а, скорее, раздразнило).

В день знакомства с Ним (сразу по дороге домой из Гайд-парка) она сняла с шеи кольцо и отправила в письме родителям, а Майкрофт не мог этого не заметить.