Текст книги "Я не отпущу тебя (СИ)"

Автор книги: ChrisBer

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 27 страниц)

Драко совсем не хотел афишировать их ...дружбу. По крайней мере, не с целью повысить статус. Да и можно ли было назвать их отношение дружбой. Если бы отец узнал какие мысли забредают его сыну в голову,его бы хватил удар. Драко сильно сомневался, что кто-то из друзей Гермионы хищно следил за ней последний месяц.

За ней и за своими реакциями. Вполне однозначными и далеко не дружественными. Его непреодолимо влекло к грязнокровке. Он кайфовал, оказываясь рядом и вдыхая свежий аромат мыла или геля для душа? Он не знал, что это. Но уловить этот запах можно было только оказавшись близко. Непозволительно близко. Это не был сбивающий с ног и удушающий парфюм Паркинсон или цветочный шлейф от Лаванды Браун, слышимый за километр. Это было настолько интимно. Что Драко только усилием воли сдерживал желание уткнуться носом в ее шею, чтобы заполниться этим запахом. В мэноре, когда она так удачно упала в его объятья он словно попал в транс и только сарказм спас его от провала. Но кажется, она все-таки что-то заметила. Явно смутилась и настойчиво избегала встречаться с ним глазами.

Поначалу Драко пытался объяснить то, что с ним происходит. Правда. Он что-то говорил себе. Убеждал. Находил причины своей странной реакции. Но потом он ловил ее мимолетный взгляд и посылал все к чертям. Бессознательно оказывался рядом, случайно касался плечом проходя мимо в коридорах, мимолетно соприкасался пальцами передавая ингредиенты на зельеварении. Нет она не флиртовала с ним и кажется даже не подозревала о его истинных намерениях, погруженная в свои книги. Но иногда он мог поклясться, что видел что-то в ее глазах. Страх? Недоверие? Ожидание?

Охотничьи инстинкты брали вверх и Драко уже точно осознавал, чего он хочет. Как и понимал насколько это неправильно. Да и просто абсурдно. Невозможно. Он отвел глаза от чужого стола. И снова сфокусировался на письме. Лучшее что Драко сможет сделать это дистанцироваться от Грейнджер. Они оба получили, что хотели и могут спокойно существовать в пределах одной школы, не пересекаясь. Не давая повода. Главным образом себе. Приняв решение, Драко отер руку от крови. И уставился на красные капли. Эта проклятая кровь. Все портила.

Драко сжал зубы и откинулся на лавке, глядя как догорает письмо Люциуса над обеденным столом.

–Плохие новости?-Нотт покончил с обедом и очистив столешницу принялся за эссе по зельеварению.

–Отец лелеет кучу планов и требует принять выгодное ему решение

–И как принял?

Драко скосил задумчивые глаза на друга

–Принял-процедил он и стремительно поднялся.

–Много неотложных дел. Не время расслабляться-он кинул последний взгляд на соседний стол и покинул Большой зал.

Ноябрь кружил первыми снежинками, срывался холодными порывами ветра, стремясь оголить нежные участки кожи, запустить волну мурашек по одинокому телу. Гермиона поплотнее укуталась в мантию. Черные воды озера тяжело перекатывались у ее ног. Брызги то и дело летели в лицо. Холод сковывал голову и густая копна каштановых прядей не спасала от холода.

То, что надо. Она хотела продрогнуть до костей. Слишком уж гудела голова от полученной информации. Шутка ли проштудировать шесть книг по темной магии за полтора дня. Гермиона читала очень быстро. Но это был рекорд даже для нее. Жаркая боль пульсировала в затылке, лениво перетекая к усталым, воспаленным глазам. Девушка пыталась успокоить их, глядя в темные бурные воды озера.

Темные как его глаза.

Она раздосадованно зажмурилась. Не сейчас. Одна проблема за раз. Гермиона уже не сомневалась, что Драко стал проблемой. Она усилием воли вернулась к мыслям, которые настойчиво вертелись в голове вот уже час.

Корневое воспоминание-ключевой элемент любой цепочки. Без него невозможно вернуть память. Многие темные маги использовали обливиэйт только чтобы стереть это самое первое, самое раннее воспоминание и превратить всю цепочку в неимеющий смысла абсурд. Некоторые так и оставляли всю цепь без корневого элемента и жертвы начинали сходить с ума, не находя логики в своих воспоминаниях.

Отмене заклинания уделялось в разы меньше внимания, но основной задачей было вернуть все в том же порядке. И здесь Гермиона снова попала в тупик.

Она перебирала одно воспоминание за другим, но судя по логике среди них не было основного, нулевого воспоминания. Самое раннее, что помнили родители это малышка в зеленом кружевном одеяльце, посасывающая палец и внимательно изучающая мир. Видимо воспоминание после того, как маме принесли ее в роддоме первый раз. Но ни беременности, ни самих родов. Ничего до. Гермиона перебирала воспоминания снова и снова. Но результат оставался тот же. Она знала, что была поздним ребенком. И родителей постигло несколько неудач прежде чем у них появилась она и видимо воспоминания были столь болезненны, что они просто выместили их. А это было подобно чужому вмешательству и восстановить всю цепь оказалось невозможным. Ей ничего не оставалось как обратиться к МакГонагалл, признав свое поражение.

А как дальше развернутся события никто не мог знать. Если помещать родителей в больницу Св. Мунго все выползет на поверхность. Да и без Министерства переместить маглов в другую страну будет невозможно. Гермиона поморщилась. У нее будут крупные неприятности. Какое наказание может наложить Визенгамот за подобное нарушение прав маглов? Мда хороша дочка. Сначала лишила памяти и поселила в другой стране,а потом получила пару лет в Азкабане и бросила на произвол судьбы. Снова.

Девушка потерла виски и заметила, что ее начинает трясти от холода. Вот и отлично. Разгоряченная голова наконец отпустила.

Завтра придется доложить МакГонагалл о результатах исследования. Кто-бы знал, что посещение библиотеки Малфоев привнесет столько путаницы.

Да и сам Драко был причиной путаницы уже другого рода. Как бы она не гнала мысли о нем. Они все равно возвращались. Неприступно преследуя ее, стоило отложить книги. Как бы она не любила и не ценила одиночество, ей нравилось его присутствие. Сказать по правде только оно ей и нравилось. Не напрягало. Не раздражало. По началу. Притягивало и томило сейчас. И она краснела от этих ощущений. Гермиона не знала, как реагировать на его близость. Он кажется ждал какой-то реакции или нет? Драко не был Гарри или Роном. Она совсем не знала его и не читала его как раскрытую книгу. Но в то же время как будто знала. Чувствовала то напряжение, которое пульсировало в кончиках его пальцев, при случайных касаниях, в его дыхании, когда он оказывался рядом, в глазах, когда они находили ее в толпе. И это было приятное, хоть и непонятное чувство. Оно словно передавалось ей. Но Гермиона не знала, как вести себя. Она никогда не чувствовала ничего похожего. Две части ее буд-то разрываясь боролись между собой. Осторожная часть пыталась образумить и показать всю нелепость ее глупых домыслов. Красочно рисовала картины аристократических правил, пытки и издевательства пожирателей, убийства маглорожденных! Возможно, даже в библиотеке, где она была совсем недавно.

Но сердце чувствовало что-то, видело в кварцевых зрачках, читало в изгибе губ, улавливало вибрации, и взбалмошная часть рвалась навстречу этому. Неизведанному, запретному, темному. Без сомнения это было нечто мрачное. Даже сейчас, хотя, они толком и не общались, ее тяготили и мучили неясные чувства. Не было легкости романтических отношений Джинни и Гарри или невесомой влюбленности Луны и Невилла или отголосков развязанности Рона и Лаванды.

Ужас, отчаяние и тоска – все, что она могла описать более менее внятно. И понимание того, что скорее всего ей только кажется, что это взаимно -мучило ее.

Я просто принимаю желательное за действительное. Я настолько вымотана постоянными поисками решения и подавлена поведением Рона, что любое внимание воспринимаю как интерес к своей персоне. Тем более помощь со стороны Драко. Мерлин, даже он сам говорил, что это сделка. Взаимовыгодная и все. Но почему тогда так тошно? Возможно, я просто свалила все в одну кучу. Мне тяжело и хочется поддержки друзей. А рядом кроме Драко никто не оказывается и я переношу все свои переживания на него. Да вполне возможно. Кажется, даже мой психотерапевт называл это переносом.

Логические объяснения всегда успокаивали Гермиону в детстве, вот и сейчас разложив все по полочкам, она почувствовала себя немного лучше. Настолько лучше, что ей удалось заглушить внутренние звоночки, тревожно позвякивающие глубоко внутри.

Окончательно расправившись с головной болью и нерешительностью Гермиона бодрым шагом направилась к замку. Завтра предстоял трудный разговор с МакГонагалл. Хорошо бы найти подобные прецеденты, чтобы хоть как-то выстроить защиту в случае обвинений. Гермиона удрученно вздохнула. Но за ошибки нужно платить. Осталось выяснить цену.

====== 22. ======

Прецеденты действительно имелись, и девушка не один час корпела над учебниками волшебного права, пытаясь понять, что ей грозит. Заключения в Азкабане ей не избежать. Хотя бы потому, что после предъявления обвинений в камерах содержат обвиняемых до слушания. Какой позор! Гермионе становилось плохо при мысли что минимум неделю ей придется просидеть в камере пусть волшебной, но тюрьмы. Она конечно отличалась безудержным любопытством, но эта часть быта волшебников как-то мало ее привлекала.

Гермиона откинулась в кресле и потерла виски – они снова начинали ныть. Девушка потянулась к своей сумке и сложила пергаменты, на которые выписала пометки. Поморщилась. Она до сих пор носила несколько книг особо опасной темной магии с собой, чтобы ими случайно кто-то не воспользовался в ее отсутствие. Чтобы затолкать их их как можно глубже, девушка вынула остальные три книги. Эти были от родителей. Она с любовью погладила корешки. Мама выслала их, когда еще помнила о том, кто такая Гермиона Грейнджер. Теперь же даже сама девушка терялась в догадках.

Драко возвращался в гостиную Слизерина, когда его размышления о возможности смеси аира болотного и листьев вербены для зелья от укусов оборотня прервал гул голосов из коридора.

– Высокомерная тварь, думаешь, я слепая?!Я все вижу. Я вижу тебя насквозь, но твоим планам не бывать. Я удавлю тебя, мерзкая грязнокровная...

Окончание фразы потонуло в многоголосие:

–Оттащите кто-нибудь ее -Драко различил голос Блейза

–Грейнджер, не ведись на провокацию.

Драко поспешно завернул за угол и замер на секунду перед развернувшейся картиной. Разъяренная Пэнси Паркинсон тянулась к бросившейся на нее при последних оскорблениях Гермионе Грейнджер. Сумка с учебниками последней валялась на полу. Книги с вырванными страницами валялись вокруг девушек. Блейз и Гойл пытались удержать слизеринку, которая извивалась ужом, пытаясь вырваться и вцепиться в волосы гриффиндорки. Ребята оказали медвежью услугу своей подруге. Грейнджер без труда залепила пощечину обездвиженной Пэнси и та истерично взвыла:

–Пустите меня, я ей все глаза выцарапаю! Поганая шлюха! – Она отчаянно отбивалась ногами, в попытке пнуть Гермиону, которая снова замахнулась для нового удара. Блейз заметил Малфоя:

–Драко, держи Грейнджер!

Малфой бросился на подмогу.

–Явился не запылился, давай помоги своей подружке – расхохоталась Пэнси – теперь все в сборе!

Драко вцепившись в руки Грейнджер, потянул ее назад, но ярость делала девушку сильнее и ему пришлось с силой, хоть и преодолевая неловкость, прижать ее к себе, удерживая уже больше весом своего тела.

–Отпусти меня, придурок! Пусти!-Гермиона извивалась угрем, пытаясь сбросить с себя его стальную хватку. Но все было тщетно. Блейз с Гойлом с трудом все же уволокли Пэнси подальше от гриффиндорки. Драко все еще сжимал Гермиону, когда внезапно осознал, что она находится недопустимо близко к нему. Он мог чувствовать все ее разгоряченное гневом и борьбой тело. Она вдруг замерла, словно разом обессилев.

Драко наблюдал перепалку словно в замедленной съемке. Вот он подбегает к Грейнджер и хватает ее за руки и маховик замирает. Голоса звучат где-то в отдалении. Драко, словно, слышит их из под мутной толщи воды. Он чувствует лишь касание хлопковой ткани. Холодной и шероховатой. Сквозь рукава рубашки его опаляет жаром ее кожи. Или это у него жар? Драко сглатывает. Он не чувствует отвращения или омерзения. Того, что должен был чувствовать в такой ситуации. Касаясь ее. Касаясь Грейнджер. Или это тоже лишь плод его воображения? Фантомы, привитые отцом с детства и теряющие основу под собой в реальной жизни. Драко пытается не приближаться слишком близко. Реакция его тела настораживает. Но девушка рвется к сопернице и слизеринец вынужден прижать ее плотнее, чтобы обездвижить. Тепло разливается по груди, куда врезалась ее спина. Она тяжело дышит, напрягая мускулы рук, пытаясь вырваться. Драко сдерживает дыхание. Она слишком близко. И порождает совсем не типичные ощущения. Грейнджер всегда была обманчиво хрупка и это уже вышло боком Волан де Морту и Пожирателям. Ее не восприняли в серьез. Обманчиво посчитав зазнавшейся грязнокровкой. А ведь если подумать, именно благодаря ей Поттеру удавалось избегать расставленных ловушек. Благодаря ее мозгам. А сейчас в его руках билось ее хрупкое тело.

Сжимая ее, Драко чувствовал сколько магии течет по ее венам. Она буквально вырывалась из девушки. Счастье, что она пока не владела безмолвной магией. Но без сомнения после окончания Хогвартса она станет еще опаснее для противников. Но сейчас девушку сотрясалась скорее не от магии, а от ярости. И Драко к своему удивлению нравилась ее импульсивность, темпераментность. Жизнь била в Грейнджер ключом.

Выросший среди аристократии, он привык к уравновешенному, равнодушному окружению. Этикет и никакого хаоса. Ни в мыслях, ни в чувствах. Порой ему казалось, что их жизнь застывшая пародия. В детстве Драко бунтовал против правил своего рода, но чем старше он становился, тем строже наказывал отец. Пока не превратил сына в того, кто мог по праву считаться наследником аристократического рода. Клокотавшие эмоции, в том числе агрессию Драко мог позволить себе высказывать только язвительными колкими замечаниями.

А Гермиона, вот ничего не сдерживала. Несмотря на его физическое превосходство все равно пыталась вырваться и припечатать Пэнси. Драко к своему удивлению получал удовольствие от ее рывков. Его мысли скользнули в вероятность того, как она вырывалась бы оказавшись в его руках при иных обстоятельствах. Ему нравилось ее сопротивление. Проявление своей воли, своего характера. Она была дерзкой. И это невероятно притягивало. Заставляло кровь стучать в ушах. Порождая невероятное желание прикоснуться к голой коже. Вобрать свежий аромат цитрусов, исходящий от нее. Она ела апельсины за завтраком? Драко почти поддался настойчивому наваждению коснуться ее виска, как голос гриффиндорки привел его в себя:

– Отойди от меня. Малфой. Убери руки.

Драко неохотно последовал ее требованию. В эту же минуту он задышал. Оказывается, он даже дыхание задержал, чтобы не выдать себя.

Гермиона опустилась на колени и начала собирать разорванные книги, утирая рукой начавшие капать слезы. Слизеринец тем временем пытался вернуть утраченное самообладание.

–Грейнджер, это просто книги. Не стоит их обливать горючими слезами их и без того плачевное состояние этим не улучшить.

Девушка зло подскочила, запихивая книги в сумку

–Это не просто книги, это книги, присланные мне родителями. А тебе лучше заткнуться и пойти поддерживать свою полоумную подружку, которая ни с того ни с сего бросается на людей!

Одна из книг с хлопком вывалилась на пол, обложка державшаяся на добром слове окончательно отвалилась. Малфой наклонился было поднять, но девушка со слезами оттолкнула его:

–Не смей трогать мои вещи!

–Ненормальная! – зло выругался он. Какого хера ты срываешься на мне?

–Пошел к драклам!

Гермиона собрав все свои вещи ринулась к лестнице, ведущей в гостиную гриффиндора.

Наплевав на все правила, Гермиона, минуя гостиную своего факультета,поднялась на астрономическую башню. Сдерживаемые рыдания сотрясали ее тело и добравшись до вершины башни девушка наконец дала волю слезам. Она перебирала книги,которые впопыхах кое-как побросала в сумку. Вся тяжесть этих дней навалилась на нее разом.

Унизительное поведение Рона, неудачи с возвращением памяти родителям, ощущение ненужности и бессилия,одиночество и последняя капля -стычка с Пэнси прорвали ее столь ловко изображаемое спокойствие. Гермиона дрожащими руками рассовывала разорванные листы по книгам, из которых их выдернула беснующаяся слизеринка. Все фолианты были из секции редких книг-все,что ей удалось найти в школьной библиотеке по отмене обливиэйта. Книги были непоправимо испорчены. Три книги были подарены в прошлом году родителями. Их последний подарок своей дочери,о которой они тогда еще помнили.

Гермиона обняла себя за плечи и раскачиваясь пыталась успокоиться, но тоска и безнадежность все больше охватывали ее. Ее жизнь рушилась на глазах. Все,что она ценила,кажется,растворялось,ускользая словно песок сквозь пальцы. Она лучшая ученица-Гермиона болезненно поморщилась собственноручно стерла своим родителям память. И теперь не могла ничего исправить. Все ее попытки изменить положение пошли прахом. Все лето она потратила на отменяющее заклинание,но ничего не срабатывало. И она не понимала причину. Все должно было сработать. Но не срабатывало. Скорее всего она в панике напортачила что-то при наложении обливиэйта. И теперь не знала, как все исправить. Профессор МакГонагалл обещала подключить лучших колдомедиков. Гермиона старалась верить в лучшее,но сегодня ей как никогда было тоскливо от мысли,что она все сама разрушила. Джинни старалась уверить ее,что все будет хорошо и память рано или поздно вернется,но это были не ее родители. Рон поддакивал сестре, Гарри молча сжимал ее ладонь.

Милый,добрый Гарри. Он единственный знал,что значит потерять родителей по своей вине,но девушка не хотела омрачать ему последний год в школе.

Так она оказалась в самоизоляции-в постоянном поиске новых зацепок. Именно из-за этого она оказалась на половине слизерина,где эта припадочная накинулась на нее,сыпя какими-то обвинениями,которые даже не сразу дошли до Гермионы на столько она была погружена в свои мысли после посещения библиотеки. А когда они дошли до нее,абсурдность выпада настолько поразила ее,что гриффиндорка не сразу отреагировала, когда Пэнси стала вырывать у нее из рук книги и уродовать их. Вид растерзанных учебников словно сорвал аварийную кнопку и Гермиона выместила на Пэнси всю свою ярость на Пожирателей,из-за которых она лишилась семьи, ведь именно Пэнси предлагала сдать Гарри Волан де Морту. Эта уродливая война подарила ей Рона,а потом словно в насмешку так же быстро отобрала его. Все напряжение этих месяцев выплеснулось на слизеринку,кричавшую в сторону Гермионы оскорбления,пока ее дружки оттаскивали взбесившуюся Паркинсон.

Гермиона точно расцарапала бы ее высокомерную чистокровную рожу,если бы Малфой не вцепился в Грейнджер. Мало того,что он обездвижил ее,так еще и прижал к себе пока слизеринцы оттаскивали Пэнси в подземелье. Осознание того,что Драко Малфой так гордившийся чистотой своей крови и избегавший всяких контактов касается ее кожи отрезвило ее. Места до которых он дотрагивался обжигало от крепкой хватки. Это было выше ее сил. К счастью подобная близость радовала Малфоя еще меньше и он быстро отпустил ее, пуская в ход колкий язык,когда она пыталась собрать все книги и вырванные с корнем листы.

Больная на всю голову Паркинсон обвинила ее в том,что Гермиона имеет виды на Малфоя исходя из того,что они оба часто бывают в библиотеке. А теперь причина Паркинсоновского гнева -Малфой мало того,что удержал Гермиону от справедливого наказания обидчицы,так и еще чуть не осквернил ее книги своим прикосновением.

Гермиона прижимала подарки родителей к груди. Холод пробирал ее насквозь. Ледяные порывы ветра предвестники приближающегося октября продували астрономическую башню. Как ни странно холод постепенно успокоил Гермиону и девушка окончательно придя в себя направилась наконец в гостиную гриффиндора.

Следующие три дня Пэнси избегала Малфоя. Чему он был несказанно рад. Ее настойчивые попытки общаться как раньше раздражали его. Драко не хотел общаться ни с кем. Он согласился вернуться в Хогвартс-его принудили. Но он никому не обещал стать прежней душой компании. Он продолжал избегать бывших товарищей.

Причина агрессии Пэнси его не особо интересовала. Девушка всегда была несдержанна на эмоции. Но вот реакция Грейнджер его удивила. Сколько он помнил, гриффиндорку было очень сложно вывести из себя. Именно она постоянно сдерживала Уизли и Поттера от потасовок с Малфоем. Единственный раз когда девушка открыто проявила агрессию, Драко предпочитал не вспоминать. Стыд до сих пор заставлял его краснеть. Не то от его, как он сам знал, подлого поступка,не то от факта того,что его побила девчонка, не то от эмоций,которые накрыли его тогда. Но тогда ее верные дружки были поблизости,а где они были,когда на Грейнджер напала Пэнси? Почему та оказалась на половине слизерина в столь позднее время?И чем вызвала такую ярость Паркинсон?

====== 23. ======

Следующие три дня Гермиона старалась избегать Малфоя всеми возможными способами. Ей было неловко, что она сорвалась на нем из-за обвинений Пэнси. Но еще хуже было от понимания того, что эти нападки небезосновательны. И если уж Паркинсон заметила что-то, то возможно, и другие шепчутся за ее спиной. Гриффиндорцы тоже нет нет да поглядывали на нее с любопытством. А Рон и вовсе делал вид, что она пустое место. Еще бы, она же помогла его врагу. Как все это достало. И его взгляды, которые она ловила на себе время от времени тоже достали. Почему если черная полоса, то по всем фронтам?!

После ее грубости Малфой не делал явных попыток приблизиться. Скорее старался держаться подальше. Холодная равнодушная маска. Как она ей знакома. Гермиона сама носила ее все последнее время. Так часто, что казалось, она срастается с кожей. Гермиона вернулась к эссе, которое сегодня нужно было сдать на Алхимии. Преподаватель наконец-то соизволил провести занятие. Видимо, решил передохнуть после написания рукописи. Девушку так и подмывало перечеркнуть свои основные тезисы и написать, что единственно чему можно поучиться у слизеринцев -это грязной игре, но рука с пером замирала каждый раз в нерешительности. Она не позволит какой-то зазнавшейся слизеринке испортить ее исследование. Гермиона посмотрела на соперницу.

Та сидела недалеко от Малфоя и бросала в его сторону косые взгляды. Малфой же положил голову на скрещенные поверх учебников руки и смотрел в пустоту перед собой остекленевшим взглядом. Видимо, опять занимался всю ночь и не выспался. Она тряхнула головой. Какое ей до этого дело? Может, ей стоит поучиться настойчивости у Пэнси? Ведь если посмотреть с этой стороны, они похожи. Только Гермиона считает ниже своего достоинства бегать за Роном. Он явно демонстрировал свое отношение каждый день, зажимаясь с Лавандой по темным углам. Но что удивительно, ей было уже все равно. Гермиона прислушалась к себе. Посмотрела на несдержанную парочку. Потом опять прислушалась. Ничего. Мерлин! Она ничего не чувствовала, они даже не раздражали ее больше. Тишина в эфире. Словно выключили кнопку. Словно, Пэнси выключила эту кнопку. Но ведь только несколько дней назад в астрономической башне она еще что-то ощущала к Рону...ведь ощущала? Но на память приходило совсем не то. Гермиона свернула пергаменты и отправилась в класс по Алхимии, все еще размышляя и анализируя свои ощущения. С удивлением обнаруживая, что ей стало хоть немного, но легче.

Преподаватель по алхимии действительно отличался от остальных и Гермиона никак не могла решить нравится ли ей это. Забрав их эссе, старик тут же уселся читать их. В то время как Грейнджер и Драко проводили эксперимент с златоглазками профессор фыркал и усмехался.

Когда до конца урока осталось каких – то пятнадцать минут, он удовлетворенно покивал на их котлы с получившейся смесью и насмешливо глядя на гриффиндорку заметил

–Вижу, вы провели большую работу, мисс Грейнджер. Сказать по правде, я не ожидал от вас столь обширного исследования. Мистер Малфой обошелся страницей. У вас же десяток листов.

Гермиона покраснела. Кажется, это был совсем не комплимент со стороны профессора.

–Но самую большую работу вы проделали в своем мировоззрении. Это заметно. – на ее удивленный взгляд он хмыкнул – О вашей помощи Малфою не слышал только глухой. Это впечатляет больше, чем вся эта глупая писанина.– Он помахал пергаментами. – Не поймите меня неправильно. Моя задача включить ваши мозги. Если надо перетрясти их. Страшно представить, что творится у вас в голове сейчас. Раз вы логично смогли изложить свои открытия.

Профессор МакГонагалл, заглянувшая в класс, прервала его речь:

–Добрый день, профессор. Можно вас на пару слов?

Извинившись учитель выскользнул из класса:

–Не передеритесь – ухмыльнулся он.

–Неужели Грейнджер нашла оправдание слизеринской хитрости и изворотливости? -подал голос из своего угла Драко.

–Не совсем, Малфой. Я взглянула на вас под другим углом. Не без помощи конечно. Я до сих пор делаю это. Каждый день. Это просто неостанавливаемый процесс.

–Да ну? Поэтому ты сверлила Пэнси взглядом сегодня? – процедил он, поднимая на нее потемневшие глаза.

Гермиона вспыхнула. Видимо не так уж он не замечал ее.

–Как ни странно, она натолкнула меня на пару интересных идей.

–Да неужели? И каких же? Для меня ваша стычка так и осталась загадкой. Что вы могли не поделить? Вы же даже не пересекаетесь.

–Тебе лучше самому у нее спросить. Вы же друзья.

–Боюсь она не в духе. Мы с ней ровно такие же друзья как с тобой. Она так же бегает от меня как от огня, как и ты. Забавно.

–Твоя самоуверенность зашкаливает, как всегда.

Ну я слизеринец. Это моя природа. Наши факультеты очень отличаются, Грейнджер. Ты не находишь? он хитро посмотрел на нее.

Гермиона помолчала. Профессор все не шел.

–Знаешь, еще недавно я видела четкую разницу между факультетами и верила, что кто-то из нас лучше, а кто-то хуже. Сейчас это кажется смешным. Ведь все качества, которые приписываются факультетам, можно использовать по разному. Взять ту же амбициозность. Можно принести ей вред, а можно сеть клиник для бедных организовать. Мои родители учили меня быть амбициозной. Они сами поднялись из грязи в князи и меня к этому же приучали. Хитрость-это та же дипломатия, упрямство равно упорности. А безрассудность может к беде привести, а может помочь найти новых друзей. – Гермиона подняла глаза и посмотрела на него долгим взглядом. Что если не безрассудство тянуло ее к нему.

–Ты уверена, что шляпа не накосячила, определяя тебя в Гриффиндор? Твои логические цепочки оценили бы на Когтевране.

–Изначально этот факультет она мне и предлагала. Как и Гарри предлагалось пойти в Слизерин.

– Если подумать, мы позволяем старой шляпе определить свою судьбу. Какая мерзость. Наверняка она принадлежала чистокровному волшебнику. Чистокровные семьи помешаны на контроле.

–Серьезно?

–Ты себе не представляешь. Мы привыкли жестко контролировать свои порывы и эмоции. Никаких истерик, бурных проявлений чувств, восторгов. Все ровно и чинно.

–Какая скука.

–Это называется воспитанием. У вас тоже есть для этого название.

–Этикет? Да, мы умеем вести себя в обществе при необходимости. С ногами за стол не садимся.

–Ой, ну не скажи, Уизел просто отвратителен за столом. Как вы вообще можете есть вместе с ним.

–Заметь Рон – чистокровный волшебник.

Малфой лишь махнул рукой.

–Он не из 28.

Что за 28? Гермиона пыталась судорожно вспомнить, где она уже слышала об этом.

–28 древних чистокровных семей, которые ведут свои корни от первых поселенцев, что смогли спастись бегством при гонениях на волшебников. Маглы не всегда были милыми созданиями. – скорчил он прискорбную рожицу.-Хотя, если серьезно они и сейчас доставляют массу хлопот. 28 семейств удерживают магию чистой.

–Опять ты о чистоте крови. Я помню твои слова.

–Все еще считаешь их абсурдными?

–Я не знаю, Малфой, возможно, если бы твоя тетка не пыталась меня убить, я бы могла посмотреть на это твоими глазами, но увы.

Драко лишь мотнул головой.

–Да, ты права мы по разные стороны баррикад. И не можем взглянуть на проблему иначе. Но факт остается фактом и это не домыслы, Грейнджер. Волшебники из священных 28 жестко расплачиваются за ослушание.

–Что ты имеешь в виду? То как вы изгоняете тех, кто связывается с маглорожденными?

–Все сложнее, чем кажется – он потер подбородок рассматривая ее. И какого дракла его понесло на откровения? – Все намного сложнее.

Незаданный вопрос Гермионы прервала профессор Макгонагалл,входящая вместе с профессором произнесла:

–Мисс Грейнджер, пройдемте в мой кабинет.

Девушка закусила губу, кинула взгляд на Малфоя и глухо колотящимся от волнения сердцем двинулась по коридору в сторону кабинета директора.

Профессор внимательно выслушала выводы ученицы, не перебивая и лишь иногда задавая уточняющие вопросы и согласно качая головой. Директор и сама пришла к подобным мыслям. Но все это время надеялась на удачу. Но видимо теперь предстояло подключиться и ей. И сделать это незаметно за спиной Министерства. Она не смогла опровергнуть опасения Гермионы по поводу наказания, но и слишком беспокоиться на этот счет не советовала.

–Надо решать проблему по мере поступления.

В каникулы я навещу ваших родителей. Посмотрю, что можно сделать. От вас требуется лишь одно. – Директор подошла к высокому стеклянному шкафу, уставленному прозрачными склянками с нитями воспоминаний, и протянула Гермионе пустую бутылочку.

Грейнджер послушно достала палочку, приложила ее к виску и голубая переливающаяся нить заструилась в сосуд бесконечной цепью воспоминаний.

–Расслабьтесь и отдохните. Нет смысла мучить себя предположениями. – это были последние слова профессора.

Но стоя у окна на восьмом этаже за широкой колонной, прячущей ее от любопытных глаз, девушка не представляла как сделать это. Внизу насколько хватало глаз простирались поля и горы. Вся долина была как на ладони. Но девушка не могла оценить красоту пейзажа. Грудь томило тяжкое ожидание. Оставшийся месяц покажется ей бесконечным.

Как успехи? Гермиона дернулась от неожиданности. Голос Драко раздался из-за колонны. Как давно он там стоит? Хорошо, что ее не видно. Она украдкой вытерла навернувшиеся слезы.

Сложно. голос звучал глухо. Она прочистила горло – Книги помогли понять суть. Но проблему не решили.

–Что думаешь делать?

Грейнджер замолчала. Если бы она что-то могла. Расслабляться и отдыхать – пронеслось в голове усмешкой, но губы предательски задрожали. Перспектива пугала.