Текст книги "Полная свобода действий (СИ)"
Автор книги: Чиффа из Кеттари
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
Его абсолютное спокойствие – ни одной эмоции в запахе, кроме глубокого, тоже спокойного удовлетворения, – сродни какой-то сложной психопатии.
Стайлз снимает засветившиеся слабым золотистым отсветом браслеты, тщательно отмывает их от крови, затем отмывается сам – руки, лицо, грудь. Поразмыслив еще секунду – раздевается и ныряет в спокойную воду, за несколько минут доплывая до середины озера. Потом обратно – Дерек смотрит на него, выходящего из воды, чувствуя, как в его давно больной голове вожделение мешается со злостью и непониманием.
Например, как вообще можно было позволить Стайлзу – мягкому, доброму, нежному Стайлзу, – стать таким.
Когда Стилински, тщательно отмыв биту, садится в машину и уезжает, Дерек выходит к берегу озера, как раз вовремя, чтобы увидеть, как трупы истлевают на глазах, а остовы уходят под землю, уничтожая все следы произошедшего.
Произошедшее пугает. Пугает то, насколько хорошо и безжалостно Стайлз управляется с магией. То, насколько спокойно он обращается с оружием – с весьма контактным оружием, битой.
И одновременно это, конечно, восхищает.
***
В особняке Дерек оказывается почти одновременно со Стилински – тот как раз стаскивает кеды в прихожей, когда Дерек заходит в дом.
Стайлз оборачивается, удивленно вскидывая брови, и даже не сопротивляется, когда Дерек незабытым, почти даже привычным движением несильно сжимает ладонь у него на горле.
– Какого хрена ты творишь, Стилински? – Дерек срывается на негромкий, злой рык, впечатывая Стайлза спиной в стену.
И чувствуя при этом точно такое же возбуждение, как почти пятнадцать лет назад. Как и всегда подогреваемое злостью, яркое, жаждуще-голодное.
– Видел, Дерек? – Стайлз усмехается, хватаясь одной рукой за запястье волка. – Следил, значит. Беспокоился?
Приподнимается на носочках, потому что Дерек поднимает его выше, чтобы заглянуть в глаза. Только вместо отчаянной храбрости, смешанной с какой-то квинтэссенцией щенячести – вызов, просьба о защите и поддержке, снова вызов, нежность, – которые Дерек помнит, волк сталкивается с азартом разгоряченного хищника.
Стайлз не позволял себе эмоций там, на берегу, но сейчас они, кажется, берут верх. От него несет возбуждением кипящей в венах крови, и Дереку плевать, что это возбуждение направлено не на него, а на ситуацию в целом.
Дереку глубоко наплевать на последствия, но что-то, как и всегда, удерживает его от того, чтобы вжаться всем телом в это тощее, длинное недоразумение по имени Стайлз Стилински.
Где-то глубоко, далеко, мелькает мысль о том, что Дерека всегда что-то останавливало. Дерек всегда знал – нельзя. Не твое. Не для тебя. Не справишься.
Стайлз чувствует эмоции даже лучше зверя. Он читает на мгновение замешкавшегося Дерека, словно раскрытую книгу. Читает по глазам, по губам, по жилке, бьющейся на шее и другой, колотящейся нервным отстуком пульса на виске.
Стайлз лучше зверя чувствует слабость и лучше зверя пользуется ей.
Дерек даже всерьез думает о том, что Стилински намного опаснее оборотня.
Потому что Стайлз каким-то неуловимым движением выворачивается из хватки Дерека, и, продолжая удерживать волка за запястье, ныряет за спину. Заламывает руку, впечатывает ладонь в затылок и впечатывает Дерека – всем телом, от лба до едва не подогнувшихся коленей, – в стену.
Наверняка даже волчата слышат. Наверняка затихают в своих спальнях, принюхиваясь, прислушиваясь, силясь понять, что происходит в прихожей.
Стайлз дает Дереку несколько секунд на то, чтобы остыть, и Хейл почти униженно думает, что после этого Стилински его отпустит, как неуравновешенного щенка-неудачника.
Но Стайлз внезапно прижимается всем телом, толкая колено между ног мужчины.
Стайлз еще более разгоряченный, Стайлз пахнет смесью пряных трав, чужой крови, озерной воды и холодного металла.
Стайлз тихо рычит на ухо Дереку, и его волк принимает правила игры еще быстрее, чем сам Дерек. Волк покоряется человеку, прижимающему его к стене. Дереку сладко-стыдно от этого, но когда чужая ладонь выпускает из захвата руку и скользит по дугам ребер к животу, останавливаясь там многообещающим, жарким прикосновением, он тоже сдается. Раздвигает ноги, опираясь грудью о стену и прогибается в пояснице, послушно прижимаясь задницей к паху Стайлза.
Это безумно стыдно. А еще горячо.
И Стайлз рывком разворачивает его к себе, сжимает ладонь на горле и делает то, что Дерек не смог сделать почти пятнадцать лет назад – прижимается губами к губам, пробуя Дерека на вкус.
Малейшее проявление инициативы со стороны волка наказывается сжатием ладони на глотке, и Дерек после нескольких попыток затихает, покоряясь и этой прихоти человека.
Размыкает губы, слабо отвечая, когда Стайлз углубляет поцелуй, играя с его языком, а остальное время просто наслаждается прикосновениями, одинаково сильно заводясь как от нежных, изучающих вылизываний, так и от укусов.
Стайлз не отказывает себе в удовольствиях, вжимая несопротивляющегося Дерека в стену и просовывая колено между его бедер. Стилински изучает его рот, трахает языком мягкую, податливую глубину, следом же вылизывая, и тут же прихватывает зубами нижнюю губу, оттягивая, и медленно, адски больно сжимает челюсти, прокусывая тонкую кожу и слизывая выступающую кровь.
Дерек проседает на подогнувшихся ногах, трется пахом о колено Стайлза, и ему уже наплевать на стыд, на самоуважение, на всё.
С Дереком никто и никогда даже не пробовал так обращаться. Никто не думал, что Дерек позволит. Дерек сам не думал, что позволит человеческому мальчишке раз за разом доводить его почти до крика только грубыми ласками, которые скорее можно назвать ласковой пыткой.
Стайлз снова сжимает зубами нижнюю губу Дерека и одновременно выкручивает в пальцах соски, толкнувшись пахом в пах Дерека.
У Хейла темнеет в глазах и он чудом не кончает в штаны, впиваясь когтями в стену. Стайлз выглядит восхищенным и жаждущим. Отстраняется резким, рваным движением, хватает Дерека за запястье и тащит за собой, вверх по лестнице, направо по коридору, в итоге вталкивая Дерека в его спальню.
У Стайлза восхитительно темные глаза, а черная вязь татуировок прекрасно контрастирует с белоснежной кожей. В полумраке спальни, мгновенно заполнившейся смесью ароматов возбуждения, у Дерека рвет крышу от желания прикоснуться к Стайлзу. Особенно сейчас, когда тот без стеснения, без малейшего промедления начинает раздеваться, скидывая вещи на пол, и уже через минуту остается обнаженным перед Дереком, еще путающимся когтями в собственных джинсах.
Хейл протягивает обе руки вперед, втянув когти, укладывает ладони на плоский, твердый живот Стайлза, затем оглаживая узкие, крепкие бедра, и делает шаг вперед, позволяя Стайлзу самому разобраться с остатками его одежды.
Стайлз довольно урчит, оглаживая качнувшийся твердый член оборотня, и толкает Дерека к кровати, сам забираясь следом.
Дерек в какую-то секунду надеется, что правила игры поменяются – или, быть может, что он их неверно понял. Но Стайлз выглядит слишком хищно, слишком властно и уверенно, чтобы подтвердить эту надежду.
Правда Стилински несколько смягчает общее впечатление, наклоняясь к Дереку и целуя. Даже зарывается пальцами в волосы, притирается всем телом, заставляя мужчину застонать, и сам тихонько стонет в ответ, опуская вторую руку вниз, сжимая в ладони оба члена и медленно, плотно надрачивая.
Дерек думает о том, что его сейчас будут трахать. Сначала, наверное, этими длинными, тонкими пальцами, сейчас ласкающими его, а затем красивым ровным и гладким членом с розовой влажной головкой, и Дереку почти жаль, что он не успел попробовать его на вкус.
Стайлз улыбается в губы Дерека, поглаживая его яйца, потирает чувствительную точку за ними, и отстраняется, рывком переворачивая несопротивляющегося Дерека на живот. Еще секунда уходит на то, чтобы заставить Хейла развести ноги достаточно широко и приподнять задницу.
– Хороший волк, – без капли издевки бормочет Стайлз, рассматривая крепкую мужскую задницу, и с размаха опускает ладонь на круглую ягодицу, прижигая кожу прикосновением.
Дерек едва удерживается от вскрика и подтаскивает поближе подушку, чтобы уткнуться в неё лицом в следующий раз.
Стайлз с явным удовольствием сминает руками ягодицы, разводит их в стороны, поглаживая большим пальцем сжатую дырку, выдавливает на пальцы смазку из подсунутого Дереком тюбика, и щедро размазывает гель между ягодиц, то слегка надавливая на неподатливую дырку, то кружа пальцами вокруг, с каким-то извращенным удовольствием выглаживая короткие, пропитавшиеся смазкой волоски, заставляя оборотня мучительно краснеть.
Второй рукой Стайлз мнет тяжелые яйца, довольно порыкивая, а наигравшись, уже всерьез надавливает пальцами на тугой анус, плавно раздвигая неподатливые стенки и проникая внутрь.
При этом Стилински придерживает Дерека за бедро, слегка похлопывая, словно норовистого жеребца, и начинает двигать рукой, постепенно погружая пальцы все глубже в сжимающуюся, тугую задницу.
Дерек сгорает от стыда, желания и восхищения. Зарывается лицом в подушку и скулит, покачивая бедрами, пока Стайлз медленно потрахивает его двумя пальцами, не спеша переходить на следующий уровень. Мучает обещанием близкого удовольствия, иногда прикасаясь, будто случайно, подушечками пальцев к простате. От этого Дерека прошибает электрической волной до кончиков пальцев, от этого он сжимается на чужих фалангах, стыдливо всхлипывая и запуская руки в свои волосы.
Дерек не сразу понимает, чего добивается Стилински, а поняв еще несколько секунд борется с самим собой.
И скулит:
– Пожалуйста. Пожалуйста, еще, Стайлз.
Стилински одобрительно хмыкает, добавляет еще смазки и медленно вталкивает в Дерека еще один палец, на этот раз намеренно поглаживая припухший бугорок внутри, заставляя Дерека корчиться от удовольствия на грани нервного срыва.
Затем все пропадает – все прикосновения, и ласковые, и властные. Дерек нервно оглядывается, потому что чувствует себя… неуютно. Покинуто.
Стайлз шикает на него, коротко улыбнувшись, смазывает себя, вытирает руки, и прижимает головку к растянутому пальцами входу, медленно проталкивая внутрь под одобрительный, немного дрожащий стон Дерека.
Пробует несколько раз, входя до корня и полностью вытаскивая. Снова и снова, пока Хейл опять не начнет просяще, покорно и уже почти привычно скулить, совершенно по-блядски покачивая красивой задницей.
Стайлз крепко сжимает ладонями его бедра, отстраняется, сплевывает на раскрытую дырку, удерживая вздрогнувшего от неожиданности и новой волны стыда Дерека.
От следующего резкого и глубокого толчка у Дерека из легких выбивает весь воздух. Он невольно выпускает когти, рванув несчастную подушку, захлебывается воздухом и криком, и падает грудью на постель, подчиняясь руке Стайлза, толкнувшей сначала в плечо, а затем властно улегшейся на затылок.
Стилински больше не сбавляет темпа и напора. Удерживает Дерека одной рукой за бедро, второй прижимает голову к кровати, и дерет его, словно заправскую шлюху в борделе.
Размеренно, сильно двигает бедрами, почти полностью вытаскивая член и снова входя на всю длину. Двигается внутри ровно и жестко, как поршень. Дерек захлебывается эмоциями и ощущениями, периодически чувствуя, как разъезжаются колени, и с трудом возвращаясь в прежнее положение.
Но оно того стоит. То, как член двигается внутри, как с каждым толчком стимулирует простату, то как Стайлз тяжело дышит, стряхивая пот с челки Дереку на спину, то, как дрожат руки, ноги и вообще все тело – все это стоит даже того мучительного, жаркого чувства стыда, разъедающего Дерека.
Стилински перекладывает обе руки Дереку на бедра, сильно, до синяков сжимая, и жестко натягивает волка на свой член, немного меняя угол, немного меняя ощущения Дерека, и Хейл несдержанно воет в подушку, сам слыша, каким прерывистым становится его вой из-за частых, резких толчков Стайлза.
Когда друид срывается на бешеный, животный темп, Дерек уже не чувствует ничего, кроме волной распространяющегося по телу удовольствия. Оно заставляет кровь вскипать, плавит кожу, сжигает дотла все мысли, все лишние ощущения, обостряет чувствительность, сводит с ума, и финальной вспышкой на несколько минут лишает возможности осознавать себя. Дерек просто растворяется в лавине ощущений, кончая под Стайлзом, так и не прикоснувшись к себе. А Стилински рычит, сквозь судорожную пульсацию бьющегося в оргазме тела подбираясь к собственной ослепительной разрядке, заставляющей его наконец-то замереть, напрячься всем телом… и выдохнуть, с протяжным, удовлетворенным стоном, кончая.
Стайлз падает рядом на постель, протягивая руку и поглаживая Дерека по покрытой темным пушком заднице. Переводит дыхание, так же как и волк успокаивает свое.
– Ты хотел ведь еще что-то сказать? – голос Стайлза звучит мягко, ни капли не виновато и даже не ершисто.
Дерек собирает осколки своих мыслей воедино, в конце концов кивая.
Дереку так не хочется, чтобы Стайлз уходил. Дерек просто… просто хочет, чтобы Стилински еще немного побыл рядом.
– Ты мог рассказать мне, – говорит Хейл, наслаждаясь прикосновениями чужой руки к коже. – Я оборотень. Я бы разобрался.
Стайлз хмыкает, перекатываясь набок, и неожиданно целует Дерека в макушку, так по-семейному и в то же время интимно, что Хейл совсем теряет все мысли, растерянно моргая.
– Я – Советник, Дерек. Мое дело – защищать Стаю. А твое дело – оберегать и обучать волчат. Давай будем заниматься каждый своим делом.
Дерек недовольно ворчит, понимая, что спорить со Стайлзом бесполезно, и в конце концов кивает.
Стилински снова откидывается на спину рядом, а Хейлу невыносимо лень шевелиться, но все равно приходится сдвинуться вбок по постели – на сухую простынь и поближе к расслабленно-сонно замычавшему Стайлзу.
– Спи, – бормочет Стилински, поглаживая устроившегося Дерека по волосам.
Хейл действительно засыпает почти сразу, погружаясь в сон, словно в теплый тропический океан под аккомпанемент размеренных прикосновений засыпающего рядом Стайлза.
***
– Выглядишь уставшим, – мурлычет Стайлз, запрокидывая голову и подставляя губы мягкому, короткому поцелую. – Я буду тебя заставлять отдыхать, волк.
По кухне витает аромат свежесваренного кофе и жарящихся блинчиков, нежности и легкой, светлой радости. Стайлз обнимает своего альфу, не отходя ни на шаг, даже когда тот отвлекается от него, чтобы снять со сковороды блинчик и налить на неё новую порцию теста.
Стайлз приподнимается на цыпочки, ласково чмокает волка в загривок, отчего Питер чуть передергивает плечами и смешливо фыркает, оборачиваясь, приподнимая Стайлза и усаживая его на кухонный стол. Стилински с готовностью оплетает мужчину руками и ногами, прижимается щекой к груди и счастливо затихает.
Дерек, замерший на пороге, вопросительно смотрит на дядю, не зная, что сказать.
– Доброе утро, племянник, – Питер ласково треплет Стайлза по волосам, и тот тоже оборачивается к Дереку, приветственно взмахнув рукой.
И тут же снова утыкается носом Питеру в ключицы, неохотно отпуская его, чтобы тот переложил очередной блинчик на тарелку.
Дерек смотрит Стайлзу в глаза – тот отвечает безмятежно сонным взглядом, плавно соскакивает со стола и распахивает холодильник, обшаривая полки в поисках своего любимого кленового сиропа.
– Говори уже, – Питер вопросительно смотрит на Дерека. – Завтракать, кстати, будешь?
Дерек мотает головой, не желая разрушать ту идиллию, которая намечается на кухне.
Стайлз, еще раз глянув на Дерека, кажется собирается заговорить за него, но тот коротко мотает головой, и сам четко проговаривает, кивнув на Стайлза:
– Он убивает людей, Питер.
– Он убивает тех, кто хочет убить нас. Тем более, не без пользы, да, солнце?
– Я наконец-то зарядил два тех чертовых амулета, – сонно потягиваясь подтверждает Стайлз.
– Ну вот видишь, – размеренно кивает Питер, выключая огонь под сковородой. – Стайлз зарядил два тех чертовых амулета.
Дерек не может точно сказать, кого Питер сейчас дразнит – его или Стилински, – но спорить с альфой еще более бесполезно, чем спорить со Стайлзом.
В конце концов, не просто же так Питер стал одним из самых пугающих альф на побережье. И Дерек прекрасно это знал.
– И еще… – Дерек поднимает взгляд на дядю, не зная, как точнее сформулировать свою мысль. “Я переспал со Стайлзом”? “Твой Советник трахнул меня сегодня ночью”?
Питер качает головой, и Дерек послушно кивает в ответ, понимая, что нет, скорее всего, ни одной мелочи, которой бы Питер не знал о жизни Стайлза.
– Тебе нужно поговорить с Ларри, – провозглашает Стайлз, пытаясь стянуть с тарелки блинчик, за что получает легкий шлепок по пальцам. – Ему нужно поговорить с Ларри, Питер.
– Кстати, да, – альфа разливает кофе по чашкам, ставит одну перед своим Советником и ерошит его волосы, за что получает безмятежно-влюбленный взгляд от Стайлза.
Дерек немного хмурится, не без труда отрывая взгляд от Стилински, который сейчас похож на пригревшегося на солнышке котенка – такой же довольно щурящийся, расслабленный.
– Я поговорю. Объясню, что одна такая недомолвка может угробить всю Стаю.
– В воспоминания только не углубляйся, – незло хмыкает Питер и, кажется, получает от Стайлза пинок в голень.
– Возьми блинчик, – предлагает Стилински, подталкивая к Дереку тарелку.
– Ага, – волк рассеяно берет верхний блинчик, надкусывая и бросая взгляд на часы. – Черт, пора строить их на тренировку.
Питер согласно угукает, не особо обращая внимание на племянника. Уходя, Дерек слышит, что Стайлз предлагает “замутить завтрак в постель со всеми удобствами. И с бекончиком”, за что Питер называет его “прожорливым щенком” и, конечно, соглашается.
Дерек, доедая блинчик, думает о том, что в целом ему повезло. И с альфой. И с Советником. И со Стаей, которую предстоит вразумлять на протяжении нескольких часов.
