Текст книги "Полная свобода действий (СИ)"
Автор книги: Чиффа из Кеттари
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
– Вернешься через неделю? – еще раз уточняет Стайлз, не отстраняясь от своего альфы ни на дюйм. Не хочет отпускать, по-собственнически не хочет расставаться с ощущением тепла, спокойствия и уверенности.
Дерек всегда при удобном случае любуется ими двумя с каким-то особо изощренным мазохистским удовольствием.
Какая-то маленькая, но очень въедливая и вредная часть разума постоянно напоминает о том, что на месте Питера мог бы быть он сам. Если бы имел чуть больше исконно хейловского в характере. Того, что позволило матери возглавлять одну из сильнейших стай в Штатах, того, что позволило Питеру стать одним из самых сильных альф в этой части света.
Если бы меньше предавался привычному самобичеванию по поводу того, что произошло много лет назад.
Если бы…
Стайлз всегда был на расстоянии вытянутой руки, даже меньше. Всегда где-то рядом, всегда готовый помочь, всегда на подхвате. С большими ласковыми глазами, мягким, нежным ртом и привкусом молока в запахе – маленький, теплый щеночек, еще не стоящий твердо на лапах, нуждающийся в защите, но мнящий себя большим и грозным волком.
Сейчас Стайлз был настолько недосягаемым, насколько это вообще возможно. Стайлз был Питера. Полностью, безоговорочно и без оглядки его.
Стайлз все-таки превратился из щенка в грозного волка – по своему, без клыков и когтей, но от того он не был менее опасен.
Но свою щенячью мягкость он тоже не растерял, насколько мог судить Дерек. Всю неожиданно скрывающуюся под стальной, пропитанной аконитом броней нежность Стайлз дарил Питеру. То, что даже Дереку, который к ним был намного ближе остальной Стаи (иногда складывалось ощущение, что Стая Питеру нужна исключительно для формальности – или для Дерека, чтобы не скучал без дела), удавалось увидеть лишь случайно или украдкой, было просто нереально. Как-то до невозможного сладко, мягко, по-домашнему нежно, так, что лёгкие пробирало сладкой дрожью, а сердце ныло от осознания, что Дерек упустил такое чудо из лап, в очередной раз захлебнувшись в неудачных отношениях и не слишком удачной попытке сохранить территорию.
– Через неделю, – подтверждает Питер, снова целуя своего Советника – долго, глубоко, оглаживая ладонями обтянутую черной майкой спину. – Веди себя хорошо, – довольно скалится в ответ на демонстративное фырканье Стилински.
Смотрит на Дерека – внимательно, достаточно долго, но прощается обычным кивком. Ни о чем не просит, ни о чем не предупреждает. Даже не потому, что не доверяет племяннику – тогда бы, и Дерек не питает иллюзий, дядя избавился от него быстро и наверняка без капли жалости. Потому что точно знает – Стайлз справится. Без вариантов.
Справится со Стаей, получившей недвусмысленный приказ беспрекословно слушаться Советника.
Справится, если на территорию забредет чужая Стая.
Справится, если возникнут проблемы с охотниками.
Питер уезжает, а Стилински еще с полминуты смотрит вслед отъезжающей машине, и только после этого отворачивается, доставая из кармана узких джинс пачку сигарет и закуривая.
– Завтра все как обычно? – уточняет Дерек, имея в виду тренировки Стаи, которые неизменно он проводил сам. Питер обычно гонял волчат по полнолуниям, тренируя в них самоконтроль, выдержку и дисциплину.
– Конечно, – Стайлз рассеяно почесывает плоский живот, задрав майку. – И завтра, и послезавтра, и через неделю. Если других дел не будет, я их заберу у тебя через пару дней.
– Хочешь размяться? – Дереку кажется, что ему легко не смотреть на Стайлза чересчур жаждуще. Дереку кажется, что ему удается.
– Ага, – Стайлз кивает, делая очередную затяжку, и запрокидывает голову, выдыхая дым строго вверх, к небу, оголяя покрытое вязью татуировки горло. – Ну и всё, собственно. Всё остальное как обычно.
Дерек кивает, медлит еще минуту, окидывая Советника взглядом, и уходит в дом.
Стилински приходит дюжиной минут позже, перекидывается парой фраз с кем-то из встреченных по пути волчат – Дерек не прислушивается, стараясь полностью погрузиться в раскрытую книгу, – и поднимается в зал, проходя мимо Дерека к бару, по пути уточняя, не хочет ли Дерек выпить. Дерек не хочет, он, на самом деле, очень хочет остаться в тишине, и Стайлз это, наверное чувствует. Наливает себе виски и, пожелав спокойной ночи, уходит.
На тренировку Стайлз не является – он не часто тренируется вместе с волками, предпочитая уйти поглубже в лес, к озеру или к речушке, где его никто не беспокоит. Часто он уходит вместе с Питером, и Дерек почти удивлен каждый раз, когда они возвращаются, потому что от них не несет сексом, даже привкуса возбуждения нет в запахе. Одна усталость, отголоски боли, гуляющие по телу – эти двое действительно гоняют друг друга на тренировках до полусмерти.
Дерек думает, что, наверное, не смог бы так. Жалел бы, поддавался своим желаниям. Возможно просто бы не смог ударить достаточно сильно, достаточно точно и верно.
Зато Дерек совершенно не сомневается в том, что Стайлз выстрелит в Питера при необходимости. Как и наоборот.
Это вселяет уверенность, хоть и несколько жуткую её разновидность.
Стайлз надолго запирается на чердаке – самая проветриваемая, и из-за этого используемая под его лабораторию, часть особняка. Периодически на нижние этажи спускаются едкие запахи какой-то изготавливаемой Стайлзом дряни, но к этому все уже, пожалуй, привыкли.
Тем более, что Джема – смешная рыжая девчонка, пожалуй, больше всех из Стаи общающаяся со Стайлзом, – едва только поняв, что Стайлз снова заперся на чердаке, отправилась печь свои фирменные шоколадные кексы, наполняющие дом стойким запахом горячего шоколада, более-менее поглощающим все остальные ароматы.
Дерек даже не знает, на самом деле, спускался ли Стилински с чердака, или так ночевал там – Дерек не видит Советника до следующего полудня, когда Стайлз возвращается с затянувшейся дольше обычного тренировки.
Выглядит усталым, не особо довольным, и распространяет вокруг себя слабый, но стойкий запах крови. Дерек аккуратно придерживает его за плечо, движением бровей задавая вопрос.
Стайлз, что почти удивительно, принимает его озабоченность спокойно, не раздраженно, несмотря на свое настроение. Показывает Дереку разбитые в кровь костяшки, криво усмехается:
– Увлёкся.
– Помочь? – Дерек действительно предлагает не потому, что хочет прикоснуться к Стайлзу. Скорее потому, что хочет оказаться полезным, пусть и в такой малости. Но Стайлз легко отмахивается, отвечая, что в его арсенале лекарств определенно обнаружится что-нибудь действенное.
А вечером Дерек замирает у двери их с Питером спальни, против воли ощущая, как горячая волна прокатывается вдоль позвоночника, диковинным цветком распуская обжигающие лепестки в паху.
Потому что Стайлз негромко стонет – возбужденно, сладко, с легкой дрожью в голосе.
Дерек забывает, зачем шел – тем более, что ничего важного у него в планах не было. Забывает о том, что они в доме не одни, тем более, что час уже поздний и волчата дисциплинированно спят по своим комнатам – а кто не спит, тот прохлаждается где-то в городе.
– Я совсем отвык подолгу быть без тебя, – слышится из-за двери севший, чуть дрожащий голос Стайлза. – Боже, Питер… Я скоро буду кончать от звуков твоего голоса…
Дерек бесшумно переступает по паркету, и аккуратно прижимается лбом к запертой двери спальни, прислушиваясь к каждому звуку, к каждому шороху.
Чувствует себя гадко.
– Я люблю, когда ты мне говоришь, что делать… – доносится из-за двери. Почти жалобное. – Пожалуйста, Питер…
Дерек тихо, тяжело вздыхает, и запускает ладонь под резинку домашних брюк и трусов, сжимая начинающий твердеть член. Прекрасно осознавая, насколько мерзко то, что сейчас происходит. И не имея ни малейшего желания останавливаться.
– В спальне… да, немного готовился… да… – Стайлз говорит с паузами, выслушивая неслышные Дереку ответы альфы. Дерек дорого бы дал за то, чтобы увидеть сейчас Стайлза, понять, что за шорох доносится из-за двери. Шорох затихает, а запах возбуждения, разливающийся из-за двери становится все крепче.
– Хочу, конечно, – тихо вздыхает Стилински. – Хотя твой член я хочу больше. Подожди немного…
Дерек закрывает глаза, полностью погружаясь в симфонию запахов и звуков, доносящихся из-за деревянной перегородки.
Щелчок крышки лубриканта, синтетический запах смазки, едва заметный запах силикона, звук скольжения пальцев – длинных, тонких и красивых пальцев, – по какой-то игрушке из ассортимента секс-шопа.
– Слышишь меня? – тихонько уточняет Стайлз, и Дерек вздрагивает от неожиданности, не сразу соображая, что Стайлз, конечно, обращается к альфе. – Я сейчас… я не тороплюсь… ох… правда…
Дерек медленно гладит себя, уже откровенно ложась грудью на дверь, тяжело и сбито вздыхая от каждого звука.
– Почти, – мурлычет Стайлз, и Дерек неожиданно ярко представляет себе, как он лежит на кровати, на животе, вздернув вверх задницу, и медленно, следуя неслышным Дереку указаниям Питера, вводит в себя наверняка немаленькую силиконовую игрушку.
– Знаешь, я обожаю эту штуку… – Стилински срывается на скулеж, а следом тихо посмеивается:
– Меньше, чем твой член. Ты поможешь мне?..
Судя по поскрипыванию кровати, Стайлз снова переворачивается на спину, и Дерек туже сжимает ладонью предельно твердый член, представляя себе Стилински сейчас. Разгоряченного и возбужденного, раскинувшегося на кровати с раздвинутыми ногами, с задницей, распираемой секс-игрушкой. Постанывающего. Ласкающего себя – Дерек слышит звук скользящей по члену ладони.
Слышать, как Стайлз стонет, как меняется его голос, его звучание по мере приближения к оргазму, просто невыносимо.
Но Дерек слушает. Прижимается ухом к двери, закусывает губу и яростно-быстро двигает рукой по своему члену, достав его из спущенного белья и штанов.
Стайлз поскуливает, мечется по кровати, шепчет “я хочу тебя… хочу… дай мне…”, дышит тяжело, хрипло, даже с какими-то всхлипываниями, и почти кричит одновременно с тем, как Дерек слышит характерное жужжание вибрации.
Это нереально горячо. Думать о том, что Стайлз лежит там, с вибрирующей игрушкой в заднице, рукой на готовом излиться члене… и именем Питера на губах.
Плевать, впрочем. Дерек прекрасным образом смирился с тем, что большего и не получит.
У Стайлза оргазм медово-сладкий, на вкус словно чертов молочный коктейль. Дерек глотает этот запах, додрачивая себе, и с тихим скулежом спуская в свою ладонь.
– Хорошо, – мурчит Стайлз слабым, довольным голосом. – Да, волк, сразу спать, дай хоть вытрусь…
Смеется, а затем тихонько, возбужденно стонет.
Дерек думает, что дядя наверняка сказал что-нибудь о том, что не прочь сам слизать сперму с молочно-белой гладкой кожи. Дерек вот не против.
– Хорошей ночи, Питер… Я позвоню тебе завтра, волк. Люблю.
Дерек на подгибающихся ногах отходит от двери, медленно доплетается до своей спальни, и там обессиленно падает на кровать, проклиная себя, свое неуместное любопытство, сладко пахнущего Стайлза и Питера, который так чертовски идеально подходит Стайлзу. Который следит за тем, чтобы его мальчику было хорошо. Который в любом часовом поясе находит время, чтобы пожелать Стайлзу хорошей ночи и подарить ему немного удовольствия.
Недолгий и беспокойный сон, а так же холодный утренний душ смывают с Дерека остатки отвращения к самому себе. Хейл снова берет себя в руки, проводит тренировку, и только когда Стилински со своей не возвращается и через час – беспокоится, пытаясь не подавать виду, и, тревожно принюхиваясь идет по следу Советника, углубляясь все дальше в лесную чащу.
А завидев Стайлза еще и старается двигаться абсолютно бесшумно. Стилински сидит на берегу в одних джинсах, по-турецки подобрав под себя ноги и аккуратно уложив ладони на колени. Дышит размеренно и едва слышно, не двигается, и не пахнет совершенно никакими эмоциями.
Пахнет сам собой, немного потом, землей, снова немного кровью, но ни одной эмоции, даже оттенка, Дереку уловить не удается, несмотря на то, что это всегда удавалось ему отлично.
Дерек опирается плечом о дерево, позволяя себе рассмотреть молодого охотника – или друида, или Советника… Стайлз всегда был человеком, умеющим сочетать несочетаемое.
Рассматривает вязь татуировок, укрывающую плечи, руки, шею и спину. Рассматривает следы чужих пальцев – синяки и неглубокие царапины, трех-четырехдневной давности. Любуется рельефом подтянутого, мускулистого тела, стараясь не представлять себе никаких возбуждающих картин.
Почему-то Дереку кажется, что сейчас Стайлз вполне в состоянии почуять его.
Но это, конечно, бред, поэтому Дерек и не уходит еще достаточно долго, буквально ощупывая взглядом Советника своего альфы.
И не уходит, когда Стайлз одним плавным движением поднимается на ноги, выскальзывая из джинсов, и, покачивая ладным задом, направляется к воде.
У Дерека рот наполняется слюной, когда Стилински наклоняется к воде зачерпывая ладонью, и на короткое мгновение предоставляя Дереку великолепный обзор своей аппетитной задницы во всех подробностях.
Дерек все-таки отворачивается и возвращается к дому, едва Стайлз ныряет в холодную воду.
Еще один холодный душ и решение посвятить день решению мелких домашне-стайных проблем, как попытка вернуть себе самоуважение.
Удается.
А Стайлз, словно чувствует, что Дерек начал срываться, почти не попадается на глаза – то сидит в кабинете Питера с книгой, изредка совершая налет на кухню за подносом с едой, то уезжает из особняка на несколько часов, то помогает младшим волчатам – кому-то с экономикой, а кому-то с отрабатыванием сложного приема.
***
Стайлз всегда чувствует изменения в настроении волчат – не поверхностные перепады, а такие, которые выдают реальные проблемы посложнее, чем “меня бросила девушка!”, хотя, если член стаи остро переживал по этому поводу, Стайлз чувствовал и это. Как альфа. Точнее, как альфу – потому что Питера Стайлз чувствовал досконально, как самого себя. Иногда тянулся к нему мысленно, чтобы успокоить, когда у волка начинало отказывать терпение, приласкать, когда Хейл особенно остро нуждался в его поддержке. А Питер знал все о том, что происходит с его Стаей.
Сегодня беспокойство вызывал Ларри – симпатичный, немного даже смазливый парень, в свои двадцать два года выглядящий едва ли на семнадцать.
Двумя основными проблемами Ларри были влюбчивость и рассеянность.
Лоуренс действительно был очень симпатичным, даже на взгляд давно и прочно зацикленного на Питере Стайлза.
Большие темные глаза, обрамленные длинными ресницами, красивый, чувственный рот, изогнутый капризной линией, подтянутое тренированное тело, вкупе с природным обаянием – все это привлекало к нему внимание обоих полов. Внимание, которым Ларри беззастенчиво пользовался… И влюблялся. Всегда без оглядки, всегда как в последний раз, из-за чего с разбитым сердцем оставался чаще, чем на морском берегу бывают приливы.
Неурядицы в личной жизни якорем тащили за собой несобранность и невнимательность. Лоуренс легко мог пропустить мимо ушей рык в ухо, задумавшись о чем-то своем.
Сегодня утром он тоже раздражал Дерека своим отсутствующим видом и неспособностью выполнять простейшие задания.
К душевным переживаниям волчат Дерек относился примерно так же, как Финсток, насколько помнил Стайлз. То есть со смесью раздражения и отвращения, что не мешало Пирожку, как и Дереку, быть отличным тренером.
Но сейчас дело совершенно точно не было во вновь разбитом сердце. Лоуренса выдавало то, что он избегал смотреть не только на Дерека – это было привычным делом, когда Ларри не мог собраться и получал от старшего беты больше обычного. Ларри не смотрел и на Стайлза, словно боялся, что тот что-то увидит в его взгляде, чем сам того не подозревая только разжег интерес Советника.
Стайлз даже игнорирует собственную ежедневную тренировку, совмещенную с медитацией, чтобы понаблюдать за волчатами, за Дереком, и, конечно, за Лоуренсом.
Когда Дерек, уже почти выведенный из себя, рявкает:
– Да что с тобой такое, Ларри? – и тот не отвечает, Стайлз окончательно приходит к выводу, что действовать нужно иными путями, и, когда Хейл собирается увести Стаю с собой на пробежку, Стайлз легко вскидывает арбалет, прицеливаясь, и пробивает болтом волчонку плечо.
Ларри падает на колени, завыв от боли, Дерек, сначала дернувшийся было к нему, останавливается, оборачиваясь на Советника. И отходит на шаг, инстинктивно наклоняя голову, когда Стайлз подходит ближе. В зеленых глазах непонимание мешается с изумлением – Стайлз часто видит эти эмоции в глазах людей, которые впервые осознают, кем стал Стайлз теперь.
А Стайлз стал Советником у сильного альфы и сделал его еще сильнее. Стайлз стал друидом, и Питер научил его всему, что знал сам, отвозил учиться у лучших, не считаясь с собственными желаниями, потому что это важно было для Стилински. Стайлз стал охотником, чтобы уметь защитить последнего по-настоящему дорогого ему человека.
И защищать его Стайлз был готов любыми средствами, совершенно точно зная, что Питер поступил бы точно так же.
Стилински искренне благодарен Дереку за то, что в его взгляде нет неприязни, отвращения или страха.
– Тише, – Стайлз садится перед Ларри на корточки. – На нём нет аконита, успокойся.
Волчонок тихо всхлипывает, прижимая ладонь к плечу пониже торчащего из него болта.
– Ты ведь хотел забрать их на пробежку? – Стилински поднимает голову, сталкиваясь с внимательным взглядом Дерека. – Ну так идите. Сейчас.
Наверняка в Дереке сейчас идет внутренняя борьба – по его лицу, по его взгляду, вечно хмурому и отстраненному, не так-то просто прочитать эмоции. Но он в итоге смиряется, признавая, что приказ безоговорочно слушаться Советника относился и к нему тоже.
Когда шаги Дерека и волчат затихают, – Стайлз аккуратно гладит Ларри по щеке и надавливает на подбородок, заставляя поднять голову и посмотреть Советнику в глаза.
– Ты расскажешь мне, что случилось или мне сходить за аконитом, Лоуренс? – Стайлз вопросительно приподнимает бровь, внимательно вглядываясь в испуг, плещущийся в глазах волчонка.
Что-то серьезное случилось. Что-то, о чем щенок боится рассказать Дереку, потому что получит взбучку, боится рассказать Советнику – потому что Стая в принципе его побаивается и не может рассказать Питеру, потому что тот вернется только завтра.
– Не надо аконита, – всхлипывает щенок, подвывая, когда Стайлз подхватывает его за здоровую руку, заставляя опереться на свои плечи, и поднимается на ноги, таща за собой Ларри.
– Тогда пойдем, поговорим, Ларри. Потому что я хочу услышать во всех подробностях о том, что тебя так пугает.
– Хорошо, Стайлз, – едва слышным эхом отзывается волчонок, послушно проходя за Стайлзом в дом, зажимая рану скомканной майкой, чтобы кровь не попала на пол. Стайлз заталкивает мальчишку в просторную ванную на первом этаже, уходит за инструментами и своей универсальной “волчьей” аптечкой.
Когда Стилински возвращается в ванную, Ларри сидит на кафельном полу и пытается вытащить болт самостоятельно, за что получает от Стайлза крепкий подзатыльник – на изодранное когтями плечо смотреть теперь по-настоящему страшно.
– Рассказывай, – Стилински зажимает в ладони оперенный конец болта, поудобнее прилаживая секатор, чтобы разрезать древко.
Ларри скулит, крупно вздрагивая всем телом, пока Стайлз управляется с болтом, и только когда Стилински вытаскивает его, вздыхает полной грудью, начиная издалека:
– Ты же знаешь, Эми меня бросила…
Стайлз знает, конечно. Стая его побаивается, но в моменты благодушного настроения друида любит подлезть к нему со своими маленькими душевными неурядицами.
– Ближе, – Стайлз споласкивает руки и открывает аптечку, перебирая склянки.
– Я вчера ходил в клуб…
– Ближе, Ларри, не трать мое время и терпение.
– В общем, когда я уже собирался уходить, я задержался на парковке…
Стайлз кивает, деловито смешивая в миске необходимые ингредиенты для мази.
Курение марихуаны в штате легализовано не было, но волков ничего кроме нее не брало, поэтому волчата часто выбирали какое-нибудь тихое или не очень место, чтобы покурить. У Ларри это называлось “задержаться на парковке”, потому что он предпочитал аккуратно забраться на капот чьей-нибудь тачки и выпускать в небо дымные кольца.
Стилински кивком приглашает его продолжать, аккуратно, чтобы не причинять лишней боли, втирая мазь в израненное плечо.
– Ко мне подошли три парня… Один, правда, сильно постарше, лет под сорок…
Волчонок замирает, отворачиваясь, и Стайлз видит, как у него алеют скулы и кончики ушей.
– Приставали к тебе?
– Угу… достаточно недвусмысленно… Точнее…
– Можешь не вдаваться в подробности, если не хочешь, Лоуренс, – мягко успокаивает его Стайлз, садясь на кафельный пол напротив мальчишки. – Они тебя испугали?
– Стайлз, я же знаю, что они не шутили и не прикалывались… Я же чую… Они бы меня…
– Волчонок, я знаю, что Дерек прекрасно вас научил распознавать эмоции, и я не сомневаюсь, что ты не ошибся. Ответь на мой вопрос: они тебя испугали? Ты обратился?
– Глазами сверкнул, – едва слышно признается Ларри, виновато глянув на Стайлза. – Прости, я знаю, что не должен был, но они были перебравшие, я подумал, что они испугаются, а на утро подумают, что привиделось…
– Что пошло не так, Ларри? – Стилински снова гладит мальчишку по щеке, успокаивая, и тот невольно ластится под касания друида, прикрывая глаза.
– Они охотники, Стайлз, – тихо-тихо бормочет бета. – Они гребаные охотники…
Стайлз поджимает губы, на секунду скривившись, но не прекращая ласково гладить волчонка по щеке.
– Это их только раззадорило… они… они… еще настойчивее…
– Они что-то сделали с тобой, Ларри?
– Не успели, – волчонок всхлипывает. – Старшему позвонили, и им нужно было срочно уезжать…
– Они тебя отпустили?
– Не… не совсем… то есть, да, они меня отпустили, сказали, что много шума здесь со мной возиться, а тащить с собой – лишняя морока… А тот, который… вообще не отходил от меня… он сказал, что есть варианты поинтереснее, чем просто меня пристрелить…
– Я понял, чего они хотели от тебя, Лоуренс. Что было дальше? На каких условиях они тебя отпустили?
Ларри отворачивается, смотрит в стену так долго, как может себе позволить, до тех пор, пока Стайлз снова не начинает терять терпение.
– Мне сказали прийти сегодня к озеру на западной стороне заповедника… Иначе они найдут мою стаю и всех… всех убьют.
– И ты не сказал Дереку, – кивает Стайлз.
– Я испугался…
– Это я понял, Лоуренс. Ты не сказал Дереку. Ты собирался пойти на эту встречу?
Ларри молчит и, судя по виду, отвечать не собирается вообще.
Стайлз дает ему еще секунду, а потом резко выбрасывает вперед вторую руку, надавливая на простреленное плечо мальчишки, выламывая, продолжая держать ладонь у него на щеке, заставляя смотреть в глаза.
Ларри завывает от боли, пытается вывернуться из хватки друида, чем только усугубляет ситуацию. Когда Стайлз убирает от него руки, волчонок заваливается на пол, подтягивая колени к груди, пытаясь отдышаться.
– Ларри, – спокойно повторяет Стайлз, разглядывая скорчившегося парня, – ты собирался пойти на эту встречу? Потому что я прекрасно вижу, что ты не собирался рассказывать о произошедшем Дереку или мне.
– Прости… Я не знаю, Стайлз, я… я так испугался…
– Что решил подставить всю Стаю? – Стайлз разочарованно качает головой, ловя на себе абсолютно несчастный взгляд волчонка. – Ладно, Ларри, воспитательные беседы – дело Дерека, он пускай этим и займется, позже. А сейчас ты мне опишешь этих охотников как можно подробнее.
– Что ты будешь делать? – Ларри немного успокаивается, садясь, придерживая ноющее плечо рукой.
– Я пойду с тобой, – Стилински пожимает плечами. – Только мне нужно для начала знать, кого я там увижу. Хотя, если учитывать, что они собирались изнасиловать парня, который, к тому же, совсем не выглядит совершеннолетним, никого из своих хороших знакомых я там точно не увижу. Ну, я надеюсь.
Ларри неуверенно улыбается и кивает в ответ на предложение Стайлза сначала принять душ.
***
– Мы уже сталкивались с этими ублюдками? – уточняет Питер по телефону. В его абсолютно спокойном голосе Стайлз отчетливо слышит беспокойство за него. Но доверия в Питере больше, намного больше.
– Нет, не попадались, – Стайлз рассматривает досье на бригаду отморозков, угрожавших вчера волчонку. – Я не думаю, что они вообще хорошо разбираются в происходящем на этих землях, раз так безбоязненно суются к нам.
– Все равно будь осторожен, – задумчиво тянет Питер. – Ты не знаешь наверняка. Вполне вероятно, что они как раз знают о нас намного больше и знают, что я раньше завтрашнего утра не вернусь.
– Я справлюсь, альфа, – жестко обрывает Хейла Советник, хмурясь. – Я тебе обещаю.
– Хорошо, – голос у Питера довольный. Теплый. Стайлз в очередной раз вспоминает, насколько сильно он соскучился по своему альфе. – Поступай, как считаешь нужным.
– Полная свобода действий? – азартно улыбается Стилински.
– Полная, Советник. Как и всегда.
***
Стайлз привлекает внимание Дерека даже не тем, что садится на ночь глядя в машину вместе с Ларри, который выглядит немного более испуганным и нервным, чем стоило бы. Стайлз привлекает внимание Дерека тем, что выглядит он… На взгляд Хейла весьма по-блядски.
Стайлз не особо заботился о своем гардеробе – джинсы, майки, футболки и несколько строгих костюмов, к которым он испытывал любовь на грани с фетишизмом.
Шарахаться по клубам он не любил, предпочитая кинотеатры и рестораны в компании Питера.
Поэтому увидеть его в узких, в облипку, джинсах и черной, плотно прилегающей к телу майке, было немного странно. Образ дополняли кожаные напульсники на запястьях и какая-то художественная взъерошенность на макушке, вместе придающие Стайлзу вид элитной шлюхи.
Дерек еще раз обдумывает про себя, куда парни могли направиться в таком виде под вечер, и приходит к выводу, что или в клуб, или на панель.
Ну или потрахаться. Правда испуганный вид Ларри Дереку совсем не нравится ни в одном из контекстов.
Дерек гонит от себя дурные и дурацкие мысли, потому что Стайлз, конечно, сильно изменился за прошедшие годы… Но он бы не стал принуждать мальчишку, отданного ему в распоряжение, к сексу. Не стал бы ведь?
Когда крепкий небольшой внедорожник Стайлза срывается с места, Дерек, наплевав на ужин, осмотрительность и собственную гордость, срывается вслед за ним, перекидываясь на ходу, следуя за машиной чуть поодаль и чуть в чаще леса.
Тачка останавливается у дальнего озера, минутах в тридцати быстрой езды – и быстрого бега. Дерек пригибается к земле, заметив на берегу еще нескольких человек. Пригибается и предельно аккуратно подходит ближе, приглядываясь к вооруженным мужчинам, поджидающим волчонка с друидом, стараясь держаться как можно более бесшумно.
– Кого ты привел, пацан? – рявкает тот из мужчин, что постарше.
Дерек сквозь ночную тьму и сонм запахов, исходящих от охотников, чует, как Стайлз улыбается. Обворожительно. Пошло. Многообещающе.
Даже Дерек с его волчьим обонянием верит.
– Впрочем, неважно, – старший мужчина наклоняет голову к плечу, наблюдая за тем, как Стайлз, подойдя к волчонку, обнимает его со спины, положив подбородок на плечо.
– Вы ведь хотели поразвлечься? – у Стилински голос с хрипотцой, с этакой зазывной сексуальной хрипотцой, от которой встает даже у самых натуральных натуралов.
– Вчера твой дружок был менее сговорчив, детка, – еще один мужчина подходит ближе, почти вплотную к Ларри и Стайлзу.
– Вы его испугали, – укоризненно отвечает Стилински, мягко проводя ладонями по бедрам Ларри под одобрительный хохот мужчин.
– А тебя, значит, хорошим сексом не испугаешь, сучка? – старший протягивает руку вперед, обхватывая пальцами подбородок Стайлза, заставляя его поднять голову.
Дерек едва удерживает себя от того, чтобы рвануть вперед, спасать этого самоотверженного глупого щенка.
Вот только Стайлз уже давно не глупый щенок, и самоотверженность в нем теперь совсем иного толка.
– Нет, – задумчиво тянет Стайлз, не отводя взгляда от лица охотника, а его руки, соскользнувшие с бедер замершего Ларри, делают какой-то причудливый пасс. – Я не думаю, что тебе удастся меня даже впечатлить, не то что испугать.
Дерек чует, как поначалу почти неуловимо, а потом все отчетливее в запахе всех троих мужчин начинает проступать паника. Потому что Стайлз отходит на пару шагов назад, вслед за собой уводя едва дышащего волчонка, а ни один из охотников не может пошевелиться и даже дыхание у них сбивается, будто сделать вдох – большая и очень трудная задача.
– Ты доберешься домой без приключений, волчонок? – Стайлз коротко хмыкает, взъерошивая волосы у парня на макушке. Ларри отмирает, коротко дергается, еще раз глянув на охотников, и несколько раз подряд кивает, снова посмотрев на Стилински.
– Спасибо, – одними губами произносит мальчишка, и срывается с места по кивку Стайлза.
Дерек провожает его взглядом, еще достаточно долго прислушиваясь к его удаляющимся шагам и дыханию.
– Итак, господа, продолжим, – с ехидной издевкой в голосе обращается Стайлз к охотникам.
Стилински отходит к своей машине, какое-то время роется в салоне, и вытаскивает оттуда свою любимую биту, сделанную на заказ черт знает где за немереные деньги – титан с рябиной прекрасно усмирял даже волков.
– Так сказать, без детских глаз и ушей, – друид стаскивает с себя майку, кидая на капот своей машины, берет в руки биту и возвращается к охотникам, останавливаясь напротив того, который задал последний вопрос.
Стайлз подходит к охотнику почти вплотную, держа биту на плече, наклоняется к его уху и тихо, так что Дерек едва слышит, спрашивает:
– Вы, ублюдки, хотели трахнуть и убить этого несчастного щенка? И во многих штатах вам это сходило с рук?
Ожидаемо не услышав ответа, Стайлз качает головой и, отойдя на шаг, делает еще одно замысловатое движение рукой, отпуская охотников.
Дереку хочется проорать: “да что ты делаешь, дурак!”, но он успевает сдержаться.
И не зря.
Стайлз всегда, сколько Дерек его помнил, хорошо управлялся с битой. За прошедшие годы он в себе это умение отлично развил – теперь Дерек мог за этим понаблюдать воочию.
Стилински явно находился в своей стихии, двигался изящно, на грани танца. И это наводило на мысль, что это не первый раз, когда Стайлз решает проблемы Питера и Стаи подобным способом.
Потому что его совершенно не смущает обилие крови, хруст ломаемых костей и, в итоге, не смущают три бездыханных тела у его ног.
Дерек не без труда осмысливает происходящее, не сразу понимая, что его когти глубоко впились в ствол дерева, на который он опирался, наблюдая за Стайлзом.
Теперь можно было себе признаться, что Стилински пугал. Во всяком случае, Стайлз пугал волка Дерека до мелкой дрожи в лапах.
