Текст книги "Принцесса и разбойник (СИ)"

Автор книги: Chibi Sanmin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

========== Глава 17 ==========

Комментарий к Глава 17

для настроения рекомендую послушать OLDCODEX – seequret~

На этот раз всё оказалось гораздо хуже, чем прежде, и Ифань сразу предупредил, что срок пребывания Эллы в больнице затянется несколько дольше, чем пара недель. У неё каждый день брали анализы, проводили тесты, светили в лицо лампами, пичкали таблетки, а вены кололи острыми иглами шприцов.

Днём, окружённая врачами, девушка ещё держалась, но стоило закрыться двери за молоденькой медсестрой, сделавшей ей вечерний укол, как Эль начинала отчаянно плакать, уткнувшись лицом в подушку, чтобы её всхлипы не были слышны в коридоре.

Она с содроганием вспоминала тот день, когда очнулась в знакомой палате с огромным окном, выходившим на ухоженный больничный парк. Воспоминания вернулись сразу, захлестнули удушливой волной, вот только в груди больше не было места ярости и злости. Осталось лишь глухое разочарование на саму себя: что не выдержала, поддалась на провокацию и обрекла саму себя на давно знакомые мучения.

К счастью, в больнице нельзя было пользоваться мобильными и Интернетом, поэтому Элла оставалась в счастливом неведении относительно того, что творится снаружи. Она даже попросила Ифаня, чтобы тот никого к ней не пускал – не было сил видеть знакомых, объясняться, улыбаться, даже слушать их не хотелось.

Принимая по утрам душ, брюнетка подолгу смотрела на своё отражение в запотевшем зеркале. Осунувшееся, серое лицо, на котором особенно чётко угадывались ранние морщины, вызывало лишь отвращение. Хотелось разбить зеркало вдребезги, раскрошить осколки в мелкий порошок и смыть в унитаз. Но не только с лицом были проблемы – сама Элла худела на глазах, превращаясь в тощий скелет, обтянутый бледной кожей.

Хоть Ифань и советовал ей почаще бывать на воздухе, Эль предпочитала сидеть в палате. Здесь, кроме удобной односпальной кровати и медицинских приборов, стояла пара кресел для посетителей и стеклянный столик между ними, на котором высилась ваза со свежими цветами. Невысокая тумбочка с одеждой да висящая на стене плазма, которую девушка почти не включала. Ещё была дверь на открытый балкон, заставленный ящиками с цветами, а между ними стояла небольшая кованая лавочка. Эль бы с удовольствием устроилась на ней и покурила, да вот только Ифань отобрал сигареты и не собирался возвращать.

Спустя неделю после пребывания в больнице, психолог решил вызвать Эллу на откровенный разговор – она как раз успокоилась к тому времени и перестала плакать каждую ночь, преисполнившись странной решимости и отчаяния. Перед тем, как идти в кабинет к врачу, брюнетка долго рылась в принесённых Гы Ым вещах и остановила выбор на джинсах и мягкой клетчатой рубашке – расхаживать по коридору в больничной пижаме ей отчего-то совсем не хотелось.

Ифань встретил её с доброй улыбкой и чашкой горячего кофе, стоявшей на краю стола перед креслом. Недолго пошуршав бумагами, он перебрался на диван напротив, раскрыл кожаный блокнот, что-то черкнул карандашом на девственно чистой странице и задумчиво приложил его к губам. Эль пробежалась взглядом по тёмно-синей рубашке, заправленной в брюки, и порадовалась, что Ву не надел врачебный халат, чем непременно заставил бы почувствовать её сумасшедшей.

– Как дела? – просто спросил он, глядя на то, как Элла дует на обжигающий кофе.

– Как они ещё могут быть, если я нахожусь в психушке, – заранее предвидя ответ, хмыкнула девушка.

– Вы же прекрасно знаете, что это не так, – мягко ответил Ифань, продолжая наблюдать за улыбнувшейся пациенткой.

Она была благодарна психологу за то, что тот ни разу не назвал её чокнутой, даже не намекнул на это, по крайней мере в глаза. Они общались много лет, и Ву, кажется, знал все её тайны, но при этом так и не изменил своего отношения, оставаясь всё таким же учтивым, понимающим и толерантным, как в их первую встречу. И даже тот факт, что они до сих пор общались на «вы», не отдалял их друг от друга.

Забавно, что с Ифанем её познакомила именно мать – она лечилась у него от алкогольной и наркотической зависимости. Вскоре плюнула, не дождавшись результата, укатила с новым мужем в Австралию, а Эль, наоборот, начала бегать к Ву за советом, не заметив, как постепенно вместо проблем матери начала рассказывать о своих собственных.

– Расскажете, что произошло? – что-то рисуя на полях блокнота, поинтересовался Ифань.

Брюнетка пожала плечами, неторопливо глотая чуть остывший сладкий кофе. После отставила чашку обратно на стол, прижала колени к груди, обхватила их руками, сложила сверху подбородок и закрыла глаза, воскрешая в памяти тот ужасный день, когда она в очередной раз сорвалась.

– Сэ Рон опять меня довела, – позорно шмыгнув носом, начала свой рассказ Элла.

Продолжая жмуриться, она поведала Ифаню о возвращении сестры из лагеря, инциденте с серьгами, даже о Сехуне упомянула, зная, что психолог не осудит. Мужчина молчал, не перебивал, давая возможность высказаться, изредка тёр пальцами гладко выбритый подбородок и чуть заметно хмурился, когда голос Эль срывался, становясь совсем неразборчивым.

– Вы же понимаете, что это была провокация со стороны Сэ Рон, – заговорил он, когда девушка замолчала. – Вашей младшей сестре нравится выводить вас на эмоции, она испытывает от этого наслаждение. Грубо говоря, она питается вашей злостью. Сэ Рон уже не маленький ребёнок, и я бы хотел дать скромный совет: вам лучше жить отдельно – так будет меньше поводов ругаться.

– Предлагаете разъехаться? – встрепенулась Элла, неожиданно почувствовав в предложении здравый смысл.

– Именно. Хотя бы на время. В любом случае, чем реже вы будете видеться, тем лучше для вас обеих. Сейчас, например, за Сэ Рон приглядывает Кёнсу – я извиняюсь за проявленную инициативу, но всё же связался с вашим помощником, попросив временно присмотреть за девочкой.

В этом был весь Ифань – предусмотрительный на грани фола. Он прекрасно знал, что Элла не против, но всё равно извинялся, мягко и ненавязчиво. Психолог знал, что Кёнсу сможет удержать Сэ Рон в ежовых рукавицах, и именно его всегда оставляли за старшего, когда Эль ложилась в больницу после очередного срыва. До имел множество рычагов воздействия на Сэ Рон – от финансовых до психологических. Никто не знал, как именно они действовали, но девчонка предпочитала не нарываться и лишь фыркала, закатывая глаза на каждую фразу Кёнсу.

– Скажите, как долго меня здесь продержат?

– Возможно, ещё около десяти дней. Нужно провести кое-какие обследования…

– Почему так долго? Со мной что-то не так? – напряглась девушка.

Ифань помялся, после чего перевёл взгляд на повешенную над головой Эллы картину с морским пейзажем.

– Надо проверить кое-что. Но не волнуйтесь, всё в порядке!

– Да уж, – потёрла виски брюнетка. – Ко мне кто-нибудь приходил?

– О, много кто, – улыбнулся Ву. – Вас интересует кто-то определённый?

– М, – кивнула Эль.

– Кто же? Случаем не тот очаровательный молодой человек, который едва не разнёс мне ресепшен и до смерти напугал секретаря? – с лукавой усмешкой поинтересовался психолог.

– Сехун? – девушка густо покраснела и прижала ладонь к губам. – Простите!

– Ничего страшного, тем более он сам оплатил ремонт разбитого телефона и ноутбука, – тихо рассмеялся Ву. – Очень интересный парень, с характером. Насколько вы близки? Доверяете ему?

– Я… не знаю.

– Тогда не торопитесь. Он, к слову, приходит каждый день, и именно его цветы стоят на столике в вашей палате. Ах, и ещё! Также время от времени звонит ваш бывший супруг. Он сейчас на гастролях в Мюнхене, но обещал вырваться на днях и навестить вас. Пустить, если приедет?

Элла внимательно посмотрела на собственные руки, кожа которых шелушилась от недостатка витаминов, беря вынужденную паузу перед ответом. Наконец, подняла взгляд на психолога и согласно кивнула, робко улыбнувшись ему в ответ.

***

Чонин появился на пороге палаты через три дня. Запыхавшийся, с растрёпанными волосами и горящим взглядом. Чёрная рубашка была расстёгнута на пару пуговиц, пиджак перекинут через локоть, а в руке зажат бумажный пакет с вкусностями.

– Привет, – наклонившись к сидевшей на кровати девушке, шепнул мужчина.

Он смазано коснулся губами прохладной гладкой щеки, и Эль чуть поморщилась от колючей двухдневной щетины и едва уловимого запаха пота.

– Прости, я к тебе сразу из аэропорта. Вот, фруктов и сладостей купил, – поставив перед брюнеткой пакет, Чонин опустился в кресло и принялся теребить ремешок часов, плотно обхвативший запястье. – Ты как?

– А сигарет нет? – перебирая содержимое сумки, нахмурилась Элла.

– Ифань запретил, – развёл руками Ким. – Да ладно тебе, ты же хотела бросить!

– Всё плохо, Чонин, – ответила девушка, будто только сейчас услышав заданный ранее вопрос. – Мы опять разругались с Сэ Рон, у меня случился срыв и вот я здесь. Мне скоро можно будет прописываться в этой палате. Юбилейный пятый раз!

Мужчина понимающе вздохнул и опустил взгляд к полу. Он, как никто другой, знал о взаимоотношениях двух сестёр. Сколько раз он разнимал их, растаскивая по углам; пытался вразумить Эль или повлиять на Сэ Рон. Сколько раз его собственная мать, после прихода младшенькой, начинала капать на мозги о том, что его жена ужасный человек, обижающий ребёнка. Он всегда был на стороне Эллы и мать это знала, от того злилась ещё сильнее. Да и сама Сэ Рон, кажется, пыталась сделать всё возможное, чтобы он возненавидел её сестру.

Чонин поморщился, вспоминая все неприятные моменты, связанные с Сэ Рон. Было мучительно стыдно и страшно говорить об этом Эль, особенно после её последнего прихода в их квартиру. Да и Ифань предупредил, что не нужно её расстраивать, отдавая предпочтение самым нейтральным темам.

– Поедешь со мной в Мюнхен? А оттуда в Кёльн, Гамбург и Берлин? У меня тур по Германии. Новая страна, новые впечатления и возможность открыть новую страницу жизни, – нервно сжимая и разжимая пальцы, глухо говорил мужчина.

– Зачем я тебе там? – грустно улыбнулась Элла. – У тебя работа, репетиции, выступления… Я буду только мешаться.

– Нет! – горячо возразил Чонин, пересев на край кровати, поближе к девушке и взяв её за руку. – Я не всё время репетирую. В перерывах мы бы смотрели города, гуляли. Тебе нужно отдохнуть, Элла! Набраться сил! Ты вымотана и держишься из последних сил. Я же знаю тебя. Я вижу всё по твоим глазам.

Брюнетка наморщила нос, чтобы не расплакаться, и прижала ладони к лицу. Рыдания разрывали изнутри, но она боялась их выпустить наружу. Вряд ли бы с ней случился очередной срыв, но вновь показывать свою слабость совершенно не хотелось. Хотя… какой Чонин её только не видел – пьяной, смущённой, истеричной, пошлой. И даже сейчас, после всего того говна, что между ними произошло, он искренне хотел ей помочь.

– Почему? Зачем тебе это? – крепко сжимая чужую ладонь, сквозь слёзы шепнула Элла.

– Потому что я хочу, чтобы у тебя всё было хорошо, – чуть подумав, осторожно ответил мужчина. – И мне спокойнее, когда ты рядом.

Видя, что Эль сомневается, он начал приводить все возможные доводы – о необходимости временно не видеться с Сэ Рон; о том, что есть люди, которые за ней присмотрят. Даже Ифаня процитировал, который утверждал, что смена обстановки лучшее лекарство.

– Хорошо, – спустя минут десять уговоров, сдалась Элла. – Только если я захочу, то уеду в тот же день. Договорились?

– Я лично куплю тебе билет на самолёт, но надеюсь, что этого не случится, – радостно пообещал Чонин, на прощание коснувшись её губ коротким целомудренным поцелуем.

Уже у самых дверей его остановил голос Эль.

– Что? – обернулся он, изумлённо округлив глаза.

– Сэ Рон… ведь это был не ты?

Мужчина на секунду замешкался, глядя в больные глаза бывшей жены. В них читалась тревога, трепет, незаживающие раны – мучительное зрелище.

– Нет, – решительно отрезал он и поспешно покинул палату. Но выйдя в коридор, тут же прижался спиной к двери, переводя дыхание и унимая бешеное сердцебиение.

***

Эль боялась, что пожалеет о своём решении, но ни через день, ни через три уезжать с Чонином не передумала. Она уже мысленно гуляла по улочкам немецких городов под руку с бывшим мужем и думала, что, возможно, это лучший выход из ситуации. Пусть у них вновь ничего не сложится, но зато она отвлечётся, сможет быть самой собой. Глядишь, и раны зарубцуются, и в голову придёт ответ, как быть дальше.

Одно Элла знала точно – она пока не готова видеться ни с Сэ Рон, ни с Сехуном. И если с сестрой всё было понятно, то с О дела обстояли куда сложнее. Во-первых, девушка боялась увидеть отвращение в глазах Сехуна. Всё же ему ещё не доводилось видеть Эль такой взбешённой. Она, в конце концов, едва не задушила на его глазах свою сестру. Во-вторых, она не знала, что делать с их отношениями. Было страшно, что Сехун решил остаться с Сэ Рон. И ещё страшнее, если он надумал с ней расстаться и объявить о своих отношениях с Эль.

Девушка понимала, что слишком стара и слаба для всего этого – слепой отчаянной любви, безрассудных поступков, бурных выяснений отношений, ревности и злости. Усталость скапливалась в ней годами и теперь спешила выбираться наружу. Элла устала бороться, она хотела забыться в одиночестве, свободе и возможности ни от кого не зависеть. Ей нужен был тайм-аут. Передышка. Хотя бы самая короткая из всех возможных.

В ночь перед выпиской ей не спалось. Как правило, в больницах рано ложились спать. Вот и Элла, стоило стрелке часов приблизиться к отметке одиннадцать, забралась под одеяло и закрыла глаза. Утром должен был приехать Чонин. Девушка знала, что накануне он приезжал к ней домой и собрал необходимые вещи. Судя по темнеющему синяку на скуле, всё не ограничилось «милой беседой с бойфрендом Сэ Рон». Мужчина не сказал, что послужило причиной спора с Сехуном, но Эль надеялась, что ему не стала известна природа отношений между ними. Почему-то было стыдно и неловко признаваться в таком собственному, хоть и бывшему, супругу.

Минул, наверное, час, прежде чем измотанная бессонницей Элла сползла с кровати и подошла к балконной двери. Чуть посомневавшись, плавно надавила на ручку и сделала шаг вперёд. Оперлась на кованые перила и подставила лицо прохладному ночному ветру. Он обволакивал её, успокаивающе шелестел листвой деревьев, разносил волшебный запах отцветающих бутонов, выросших в деревянных ящиках.

Три недели не прошли для Эль впустую – она смогла привести свои мысли в относительный порядок, набраться сил, чтобы выйти в казавшийся теперь таким страшным живой реальный мир. Она представляла себя жительницей дикого племени, которой придётся впервые попасть в большой город. Её страшили толпы людей, шумные автострады, сверкающие вывески, открытые пространства. Так всегда было – каждый грёбаный раз, когда она покидала больницу.

Открыв глаза, Элла внимательно всмотрелась вдаль – деревья будто перешёптывались между собой, склоняясь из стороны в сторону. Обменивались сплетнями, засыпая многочисленные парковые тропинки желтеющей листвой. Осень была уже близко, Эль чувствовала её приближение и невольно грустнела. Яркие летние краски совсем скоро обесцветятся и сотрутся, заменившись унылой серостью и лужами на асфальте, которые не сохнут ни днём, ни ночью, лишь разрастаются в геометрической прогрессии.

Девушка со вздохом подошла к одному из ящиков и принялась аккуратно выгребать попавшую в него листву. Осторожно коснувшись нежных красных лепестков, наклонилась к ним, чтобы вдохнуть сладковатый запах, даже зажмурилась от наслаждения, чувствуя, как пыльца щекочет ноздри.

– Элла!

Вздрогнув, брюнетка отскочила от ящика и прижала руку к сердцу. Крик повторился, и тогда она, едва передвигая ногами, подошла к перилам. Внизу, прямо под окнами её палаты, стоял Сехун и отчаянно махал руками. Невесть как пробравшийся на территорию больницы, он пожирал её взглядом, в котором читалось что-то совсем безумное, от чего кровь стыла в жилах.

– Элла! Почему ты от меня прячешься? – крикнул парень, когда Эль отскочила от перил и прижалась спиной к стене. – Я сейчас заберусь к тебе, только не уходи!

Не выдержав, девушка забежала в палату и наглухо закрыла дверь. Прижавшись носом к стеклу, прислушивалась к звукам снаружи. Кажется, кто-то из проснувшихся пациентов вызвал охрану и те, судя по воплям, скрутили Сехуна и волокли к выходу.

Испуганно задрожав, девушка сползла по стене на пол и закрыла ладонями лицо. Она не могла назвать точную причину своих слёз, но успокоиться смогла разве что к рассвету – едва её голова коснулась подушки, как Элла провалилась в неспокойный сон.

***

Когда Чонин приехал в больницу, Эль была уже полностью готова к выписке. Радостно подскочив при виде мужчины, она сунула ему в руку сумку с вещами и первой выбежала из палаты. Она знала, что такси сразу же повезёт их в аэропорт, и девушке не терпелось поскорее улететь из страны, подальше от человека, ставшего причиной её вчерашних слёз и ночных кошмаров. Сехун пугал её, и Эль ничего не могла с этим сделать, кроме как позорно сбежать. Будто это время и расстояние принимают решения, а не люди.

– Элла, а как же попрощаться? – остановил их уже в фойе голос Ифаня.

Психолог заполнял чью-то медицинскую карту у стойки ресепшена, но при виде пациентки улыбнулся и спрятал шариковую ручку в карман пиджака.

– Точно, извините, – смутилась девушка, подходя ближе.

Ву по-отечески её обнял, похлопал по спине и неожиданно шепнул, что ему нужно сказать пару слов наедине. Заволновавшись, Эль попросила Чонина подождать её в машине, и послушно зашагала вслед за мужчиной.

Оказавшись в кабинете, Ифань подошёл к столу и взял в руки чёрную папку, в которой хранилось личное дело Эллы Ким.

– Вот, возьмите.

– Зачем? – недоумённо округлила глаза Элла, листая множество напечатанных на компьютере листов с приклеенными к ним фотографиями и результатами анализов.

– Не здесь. – Ифань мягко перевернул страницы, указав пальцем в нужное место. – Прочтите.

Только коснувшись взглядом первой строки, девушка задохнулась от слёз и вернула папку Ву, медленно пятясь к двери.

– Прочитайте вы, я что-то плохо вижу, – пролепетала Эль, нервно теребя кончики волос.

– Я боялся ошибиться, поэтому и продержал вас в больнице дольше положенного, чтобы в точности результатов анализов не было никаких сомнений, – начал издалека Ифань, прижимая папку к груди. – Я прошу вас успокоиться и не нервничать. В этом нет ничего страшного! У меня есть телефон знакомого врача, он очень хороший специалист. Вот, возьмите визитку!

Девушка недоумённо уставилась на протянутый кусок картонки и перевела на мужчину полные слёз глаза. Тот со вздохом вложил визитку в её ладонь и, отойдя на пару шагов, опустился на ручку кресла.

– Вы беременны, Элла!

========== Глава 18 ==========

– Всё в порядке? – уточнил Чонин, когда подавленная Элла села на заднее сиденье такси.

Девушка молча кивнула, глядя прямо перед собой, но когда рука бывшего мужа попыталась сжать её ладонь, она нервно отдёрнула пальцы и максимально тесно придвинулась к дверце.

– Едем, – нахмурив брови, бросил водителю мужчина.

В салоне царила напряжённая тишина, которую никто не стремился нарушить. Чонин то и дело поглядывал на циферблат наручных часов, боясь опоздать на рейс, в то время как Элла отчаянно кусала губы и с грустью смотрела на пролетающие за окном пейзажи утренней столицы.

– Это что за хрень? – обернувшись, прошипел бывший муж.

Скорее машинально, чем из любопытства, девушка тоже обернулась и не сдержала изумлённого вздоха – за их такси, обгоняя автомобили и ловко маневрируя на поворотах, мчался знакомый кроваво-красный Феррари.

– Сехун! – шепнула Эль, чувствуя, как от волнения перехватило дыхание.

Парень, словно услышав её, прибавил скорость и, под нецензурные чертыханья пожилого водителя, встал на их пути. Автомобиль резко затормозил, едва не вписавшись в сверкающий на солнце бок Феррари, а Сехун уже спешил к такси.

– Я поговорю с ним! – прошипел Чонин, схватившись за ручку двери, но Элла его опередила.

– Я сама, – коротко бросила она, первой выходя из машины.

Увидев её, О остановился в паре шагов и нервно сжал кулаки. Элла же, кутаясь в тёплую ткань толстовки, пристально смотрела на него и пыталась дать определение своим чувствам. Сехун выглядел неважно – растрёпанный, в мятой кофте, с засохшей корочкой крови на разбитой губе. В нём клокотали злость и раздражение, глаза сверкали от плохо сдерживаемой злости, но Эль его совершенно не боялась, почему-то будучи уверенной, что её лично он не обидит никогда. А ещё девушку определённо тянуло к парню. Хотелось преодолеть разделяющее их ничтожное расстояние, поцеловать ранку на губе, вжаться в сильное напряжённое тело и попросить, чтобы не одевался так легко в прохладную погоду. Ветер и вправду был по осеннему сильный, пробирался под одежду, распуская по телу тысячи мурашек. И Элле отчаянно хотелось согреться в объятиях этого молодого сумасшедшего парня, способного как поднять до небес, так и утянуть на самое дно. Он слишком хороший или слишком плохой? Она в любом случае его не заслужила.

– Я не отпущу тебя, – первым нарушил молчание Сехун.

Отросшие волосы нещадно трепал ветер, поэтому парень лениво прихватил рукой чёлку, чтобы видеть каждую эмоции на лице любимой им девушки.

– Элла, мы опаздываем на рейс! – высунулся в приоткрытое окошко Чонин.

– Завались! – рыкнул О, вновь обратив взгляд на брюнетку. – Почему ты прячешься от меня? Давай поговорим! Уверен, нам есть что друг другу сказать!

– Мне надо ехать, – торопливо бросила Эль, но парень тут же подскочил к ней и крепко обнял, целуя в шею, висок, всюду, куда мог дотянуться.

– Сехун, – рвано выдохнула девушка, мгновенно растаяв от ставших родными тепла и запаха.

Она и представить не могла, как, оказывается, соскучилась по парню. Эллу тянуло к нему с неимоверной силой, а осознание того, что отцом её будущего ребёнка является именно Сехун, невероятно грело душу. Только он мог подарить ей малыша, о котором она мечтала столько лет, уже и не ожидая, что сможет забеременеть.

– Элла! Мы опоздаем! – хлопнув дверцей, вышел из такси Чонин.

– Выбирай, что лучше – остаться со мной или попытаться вернуть ушедшие чувства к бывшему мужу. Ты же не любишь его, Элла! Зачем он тебе? – заглядывая в глаза девушки, тихо говорил Сехун.

– Элла! – привлекая к себе внимание, рыкнул Ким.

– Чонин, я… прости! – развела руками брюнетка. – Поезжай один.

– Что?!

– Чего тебе непонятно? – рявкнул О, подтолкнув Эль к Феррари. – Садись, я пока заберу твои вещи.

Девушка не знала, о чём говорили мужчины, пока Сехун доставал из багажника сумку с её вещами. Напоследок они толкнули друг друга в грудь, но видимо Чонин и вправду торопился, потому что не успел О дойти до Феррари, как такси уже промчалось мимо, обдав пылью из-под колёс. Возможно, позже Элла станет сожалеть о содеянном, но точно не сегодня.

– Куда поедем? – Сехун подошёл к облокотившейся на капот брюнетке и ласково коснулся ладонью её щеки.

– Отвези меня в гостиницу. Не хочу домой.

– Тогда поехали ко мне, – нежно сжав её ладонь, улыбнулся парень и тут же обратился к небольшой сигналящей пробке, образовавшейся из-за перегородившего половину дороги Феррари. – Да едем мы, едем!

***

Сехун жил в небольшой, но уютной квартире в центре столицы. Несмотря на относительный порядок, ничто не говорило о том, что в этом доме бывают женщины – никакой косметики на полке в ванной, нижнего белья в шкафу или за диваном, сентиментальных фото в рамке.

Пока парень варил кофе на кухне, пританцовывая под звуки радио, Элла бродила по квартире, осматривая каждый уголок. Кроме полупустой гостиной, где помимо дивана, мягкого чёрного ковра и телевизора ничего не было, она отыскала спальную. Компьютерный стол с включённым ноутбуком и колонками, вмонтированный в стену зеркальный шкаф, на кресле свалка из одежды – вот и всё убранство. Опустившись на незаправленную двуспальную кровать, Эль втянула в себя разнёсшийся по квартире аромат кофе и решила, что поговорить с Сехуном всё-таки нужно. Он имеет полное право знать, что случилось, и принять определённое решение, как взрослый самостоятельный мужчина. Девушке хотелось верить, что он именно такой.

– Вот ты где? – сжимая в руках две кружки, с улыбкой заглянул в спальню Сехун. – Держи!

– Спасибо, – благодарно кивнула Эль, пригубив сладковатый кофе.

Парень сел рядом с ней, опустив голову и не спеша заводить разговор. Гладил подушечками пальцев горячие бока керамической кружки и обиженно поджимал губы, словно боялся сорваться и сказать что-то резкое.

– Ты с Сэ Рон? – решившись, тихо спросила Элла.

– Нет, – тут же вскинувшись, замотал головой О. – Я жил в вашем доме лишь потому, что боялся, что ты вернёшься в моё отсутствие. Слуги подтвердят, что я с ней не общался с того момента, как тебя увезли в клинику.

– Почему?

– Потому что это… мерзко! Она довела тебя до такого состояния, что…

Задохнувшись от возмущения, Сехун отставил в сторону кружку и сжал голову руками.

– Значит ты меня не презираешь?

– Презираю? – изумлённо взглянул на девушку О.

Мягко отобрав у неё чашку, поставил рядом со своей, а сам сел вплотную, сжав тёплые ладошки и коснувшись их поочерёдно губами.

– Я знаю тебя такой, какой не знает никто – нежной, трепетной, ранимой, чувствительной. Если ты так поступила, значит Сэ Рон тебя действительно довела. Значит у тебя были веские причины! Я люблю тебя, Элла! И я готов навсегда отгородить тебя от сестры, лишь бы подобное никогда не повторилось. – Сехун поцеловал висок брюнетки и на несколько мгновений завис, даже не дыша. – Почему ты пряталась от меня столько времени? Я переживал. Я скучал, чёрт возьми!

– Так скучал, что избил моего бывшего мужа и разгромил клинику? – фыркнула Эль, чувствуя небывалое облегчение.

– Они заслужили, – проворчал О, забавно наморщив нос, когда девушка чмокнула его в самый кончик.

Страшно было разрушать воцарившуюся гармонию, но если промолчать сейчас, заговорить потом станет ещё сложнее. И Элла, зажмурившись, решила сказать всё, как есть.

– У меня были причины задержаться в больнице.

– Какие? – напрягся парень.

– Ифань ждал результатов анализов.

– Эль, что-то серьёзное, да? – вскинул голову парень, смотря напряжённо и внимательно, будто пытаясь прочитать ответ по глазам.

– Сехун, я беременна, – едва слышно пробормотала брюнетка, наивно полагая, что О её просто не расслышит.

– От кого? – вопреки ожиданиям, нахмурился парень.

– А с кем я занималась сексом без презервативов? – неожиданно разозлилась Эль. – Сехун, ты был единственным мужчиной, с которым у меня была близость за последние месяцы!

Видимо, в голове О что-то щёлкнуло, потому что он нервно вскочил, прошёлся по комнате, остановился напротив Эллы и, открыв рот, тут же его закрыл. Сердце девушки билось так быстро, что она боялась не выдержать и рухнуть замертво. Никогда не думала, что всё её существо будет зависеть от решения одного определённого человека. Нет, ребёнка она точно родит, вот только делать это, зная, что рядом есть любимый человек, куда легче и правильнее.

– Хочешь сказать, что отец – я?

Лицо Эль непроизвольно вытянулось и она лишь кивнула, чтобы не психануть и не выбежать из комнаты, хлопнув дверью. Не такой реакции она ожидала.

– Ахуеть, блять! Я стану папой! – всё ещё шокировано, повторил Сехун.

Схватив со стола пачку, вытащил сигарету, но тут же хлопнул себя ладонью по лбу и убрал её обратно. Нервно растрепал пальцами волосы, после чего совсем уж неожиданно хлопнулся на колени и вжался лицом в ещё плоский живот Эллы.

– Это правда?

– Да, – боясь коснуться его волос, хотя очень хотелось, кивнула девушка.

Сехун поднял на неё абсолютно счастливые пьяные глаза и ярко улыбнулся.

– Блять, Элла, я так счастлив! Ты подаришь мне ребёнка, Элла! Блять!

Задыхаясь от переполняющих сердце эмоций, парень вновь прильнул к животу, целуя его сквозь слой ткани и гладя ладонью. Девушка не сразу поняла, что по её щекам текут слёзы счастья, а руки уже без страха касаются волос Сехуна, пропуская густые прядки сквозь пальцы.

***

Сехун подошёл к вопросу отцовства неожиданно серьёзно и по-взрослому. За ту неделю, что они провели наедине с Эль, парень запретил ей заниматься какой-либо работой по дому, разрешая, разве, готовить, но и то под его чутким контролем. В этом было что-то жутко смущающее и интимное – смотреть, как твой мужчина, облизывая пальцы и сладко причмокивая, поглощает приготовленную тобой пищу. Девушка уже и забыла, каково это, готовить самостоятельно, но ей нравилось узнавать вкусовые предпочтения Сехуна, отыскивать подходящие рецепты, а потом спрашивать, насколько вкусно получилось.

Вечерами они лежали на широкой кровати, крепко обнявшись, и мечтали, как назовут малыша. Сехун мечтал о девочке, Эль о мальчике. Сошлись на том, что обоих устроят двойняшки. Просматривали детские сайты, выбирали кроватку, коляску и игрушки для ребёнка. О также подсматривал варианты новой квартиры – подальше от центра, но большей по размеру, чтобы можно было сделать нормальную детскую.

Он мог часами касаться голого живота Эллы, прижиматься к нему ухом, глупо хихикать, а потом рассуждать о том, что дети со смешанной кровью самые красивые в мире. Сехун даже сексом отказывался заниматься, боясь, что это повредит ребёнку. Эль не знала, насколько хватит его воздержания, но послушно ограничивалась поцелуями и лёгкими ласками.

Засыпая и просыпаясь в объятиях любимого мужчины, она всё ещё не верила, что совсем скоро станет мамой. Каждый день проверяла, не стал ли больше её живот. Послушно записалась на приём к рекомендованному Ифанем гинекологу, и тот убедил её, что беременность протекает без осложнений.

Вдали от знакомых и родных, с выключенным телефоном, Эль чувствовала себя спокойно, но знала, что это не продлится вечно. Нужно было возвращаться в ресторан, хотя Сехун и был против. Побывать дома, хотя бы для того, чтобы взять необходимые вещи. Было страшно, но иного выхода Элла не видела, а прятаться от трудностей не привыкла.

О почти всё время проводил рядом с ней, лишь изредка уходя куда-то. Возвращался обычно взвинченным и плохо сдерживающим злость, но вскоре успокаивался, вновь превращаясь в довольного жизнью, ласкового, своими томными повадками похожего на ленивого кота.

Один из вечеров они проводили в гостиной перед телевизором. Сехун по обыкновению лежал на коленях девушки, вжимаясь лицом в едва заметно округлившийся живот, пытаясь отговорить её от поездки домой, но Эль была непреклонна.

– Сэ Рон как раз будет в школе, я с ней не увижусь. А потом отвезёшь меня в ресторан. Надо проверить, как там идут дела.