Текст книги "Двое против всех (СИ)"

Автор книги: Человек по жизни Мотылек

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

***

Вот и наступил день предвыборных дебатов, мы остались с Григорьевым вдвоем в предвыборной гонке, остальные все слились еще в начале своего пути.

Я был само спокойствие до того, как встретил Григорьева в коридоре Дворца культуры.

– Здравствуй, Савушкин, – ехидно протянул он. – Могу сообщить, что ты в пролете.

– Много на себя берешь, Григорьев – прошипел я. – Дебаты еще не начались, а ты уже празднуешь свою победу?

– Ты же знаешь Артем, что я везде тебя обхожу, и это место, – он обвел рукой, – не станет исключением. Тем более, никто не станет голосовать за шлюшку, которую, продвинули.

– Ты что, перепил вчера?

– А, прости, Артемка, я забыл, что ты по омежкам… – рассмеялся Андрей. – Только мне вот одно интересно, если ты не стонешь под Смоленским, то, какого полового члена, он приложил столько усилий, чтобы выдвинуть своего протеже, и мало того, сделал все, чтобы ты об этом не узнал?

– Ты о чем? – я недоумевал, о чем мне толкует этот тип.

– Я о том, что если ты пораскинешь мозгами, то поймешь, что идея с выборами была несколько сфабрикована Виктором. Только зачем? – он вопросительно глянул на меня. – А впрочем, это неважно, главное то, что все об этом знают, и ты только благодаря Виктору дотащился до дебатов и тебя не слили в самом начале. А теперь чао, крошка! Желаю удачи! – махнул он рукой и скрылся за углом коридора.

– Тварь! – выкрикнул я, со всей силы пиная ни в чем не повинную стену.

В моей гримерке было полно народу, во главе стоял Виктор и раздавал последние указания.

– Вон! – заорал.

Все скрылись, как по велению волшебной палочки.

– Не хочешь мне ничего объяснить? – разъяренно спросил я, облокачиваясь бедром о стоящий здесь стол и скрещивая руки на груди.

– Объяснить ЧТО? – спокойно спросил альфа, подходя ко мне.

– Почему меня все считают твоим протеже?

– Кто тебе сказал эту ерунду?

– Ты мне одно скажи: это правда? Это ты все устроил?

Смоленский опустил голову и облокотился обеими руками на стол.

– Да, это я все сделал, – тихо шепнул он.

– Зачем?

– Ты же этого хотел? – посмотрел он в мои глаза.

– Да, хотел, но не так, – на глазах появились слезы. – Мы же друзья, почему ты мне не рассказал.

– Да какие к черту друзья? – посмотрел он на меня. – На друзей не встает! А я тебя постоянно хочу! Я просто уже не знал, что предпринять, что бы ты обратил на меня внимание! А ты все заладил: друзья, друзья. Да я в тебя влюбился, блядь, как школьник, а ты, кроме как на омег, никуда не смотришь!

Мои глаза стали похожи на царские блюдца. Ну, допустим, последнюю неделю я думаю только о Смоленском.

– Послушай, – он схватил меня за плечи. – Да, я помог выдвинуть твою кандидатуру, но все дальнейшее зависит от тебя. Я не могу управлять народом, они сами решают, кому отдать свой голос. Только узкий круг людей знает о том, что ты мой протеже, поэтому на тебе это не отразится. Если ты сейчас остановишься, то так никогда и не узнаешь, на что ты способен.

– Но… – попытался я возразить.

– Да порви ты уже этого Григорьева, если ты сейчас сольёшься, то это лишь подтвердит его догадки. Да и за чем дарить ему столь легкую победу?

– Я не знаю… – промямлил я.

Не знаю, как бы поступили другие, но на Витю я злиться не мог. А вот новая информация о том, что альфа меня любит, несказанно порадовала.

– Ладно, уговорил, – улыбаясь ему, сказал я.

На его лице расплылась чарующая улыбка.

– Я давно это хотел сделать, – резко притягивая меня к себе, шепчет он в мои губы, впиваясь в них поцелуем.

========== Дебаты… ==========

POV Виктор.

Я долго мог наблюдать за этим омегой, но желание заполняло меня как сосуд, иногда доходя до самого горлышка. И вот, сейчас, оно готово было вырваться из меня. Но я уже не такой слабак, каким был десятилетие назад, я держусь, что приносит мне дикий дискомфорт в штанах.

И вот, когда мы уже заканчивали все предвыборные приготовления, как в гримерку завалился ее хозяин и своим громким «Вон!» распугал всех ее обитателей.

– Не хочешь мне ничего объяснить? – у-у-у, кто-то был очень разозлен. Артем облокотился о стол и скрестил тонкие ручки на груди. Я сглотнул.

– Объяснить ЧТО? – не понимаю, что происходит. В любом случае, я должен его успокоить.

– Почему меня все считают твоим протеже? – голубые глаза полны неподдельным гневом.

– Кто тебе сказал эту ерунду?

– Ты мне одно скажи: это правда? Это ты все устроил? – догадался, значит. Почему я так волнуюсь? Спина вся вспотела. Но когда-то это должно было случиться. Я поставил обе руки на стол и, вздохнув, попытался успокоиться. Сто процентов Григорьев постарался. Сука, пристрелю, как есть пристрелю, как собаку бешенную!

– Да, это я все сделал, – шепчу.

– Зачем?

– Ты же этого хотел? – смотрю Артему прямо в глаза.

– Да, хотел, но не так, – его прекрасные глаза подозрительно заблестели. Прошу тебя, только не плачь, я не смогу простить себя. – Мы же друзья, почему ты мне не рассказал.

– Да какие к черту друзья? – выпалил я. – На друзей не встает! А я тебя постоянно хочу! Я просто уже не знал, что предпринять, что бы ты обратил на меня внимание! А ты все заладил: друзья, друзья. Да я в тебя влюбился, блядь, как школьник, а ты, кроме как на омег, никуда не смотришь! Послушай, – я схватил омегу за плечи. – Да, я помог выдвинуть твою кандидатуру, но все дальнейшее зависит от тебя. Я не могу управлять народом, а только они решат, кто победит. Только узкий круг людей знает о том, что ты мой протеже, поэтому на тебе это не отразится. Если ты сейчас остановишься, то так никогда и не узнаешь, на что ты способен.

– Но… – он попытался возразить, но я не дал:

– Да порви ты уже этого Григорьева, если ты сейчас сольёшься, то это лишь подтвердит его догадки. Да и зачем дарить ему столь легкую победу?

– Я не знаю… – пролепетал он, но, прелестно улыбнувшись, добавил. – Ладно, уговорил.

Я готов был растаять от этой его нежной умилительной улыбки. Не в состоянии больше сдерживаться, я притянул омежку к себе и с тихим шепотом: «Давно это хотел сделать» прильнул к пухленьким губкам своего возлюбленного. Моему удивлению не было предела, когда Артем неуверенно ответил на мой поцелуй. И не передать словами, как я был тогда счастлив! Я постарался передать ему все свои любовь, обожание и страсть. Я упивался им, как сладким вином, обжигал горячим дыханием, и шептал три заветных слова: «Я люблю тебя». Мне никогда еще не становилось так хорошо от простого поцелуя. Омега забыл про свою ориентацию и повис в моих руках, как куколка, передавая мне всю инициативу.

Я рычал от наслаждения, разрывал перламутровые пуговицы на белом пиджаке, забирался руками под идеально выглаженную рубашку, задевая твердые бусинки сосков. Мое чудо стонало, разрывая поцелуи своим прелестнейшим голоском.

Я, дрожа от нетерпения, принялся расстегивать кожаный ремень на его штанах, проник ладонями под нижнее белье, сминая нежную кожу округлых ягодиц. И неважно, что творилось вокруг, не важно, что выборы уже через час. Мне все-равно, нет, НАМ все-равно!

Омега мычит, выгибается на столе, заставляя меня все больше сходить по нему с ума. Но я уверен, если мне сорвет крышу сейчас, добром это не кончится. Но Савушкин так не считает: он наматывает на кулак мой галстук, не давая отстраниться, и одной рукой справляется с застежкой на брюках, достает напряженный член и начинает водить по стволу, заставляя меня тяжело и сбивчиво дышать. Все чувства смешались в единый ком, а уровень адреналина в мозгу не позволял остановиться.

Я обильно смочил пальцы во рту, дотронулся ими до покрасневших губ возлюбленного, и он, все понимая, принялся облизывать их, посасывать, из-за чего боль в паху усилилась – мой член требовал разрядки. Вынув пальцы изо рта и развернув любимого к себе спиной, я заставил его опереться на стол руками. Артем тихонько поскуливал от нетерпения. Я спускаю его брюки и ласково провожу рукой по соблазнительной ложбинке. Омега прогибается в пояснице и поддается ко мне, срывая краники в моих мозгах.

– Люблю, – шепчу я ему на ухо, прикусывая мочку с такой соблазнительно сверкающей сережкой.

Провожу по спине горячей ладонью и проникаю в туго сжатое колечко, которое сверкает от появившейся смазки.

Я знал, что моё сокровище девственник, поэтому старался быть аккуратней, постепенно растягивая и подготавливая его для себя. Он будет только моим! Любого порву, кто хотя бы посмеет косо посмотреть на него!

– Давай же, – стонет он.

Я обхватываю его член рукой и начинаю плавные поступательные движения. Ему это безусловно нравится, я вижу как отвечает его тело на мои ласки. Ускоряю движения, дрочу ему быстрее и резче…

– Господи, да возьми ты меня, – вскрикивает он на пике наслаждения, а я выполняю его просьбу и насаживаю его до основания на свой член.

Сильно вколачиваюсь в мягкое тело, задевая простату – омежкины стоны сводят меня с ума… Последние резкие толчки, и я с криком кончаю ему на спину, впиваясь острыми клыками ему в шею. Омега изливается мне в руку.

Я повернул к себе разомлевшего Артема и аккуратно протер его тело влажными салфетками, стирая остатки нашей любви.

– Ты как? – спросил я его, обнимая.

– Просто супер, – выдохнул он. – С этого дня я перехожу в стан натуралов и смотрю только на альф.

– Р-р, только попробуй! Укушу, – наигранно зарычал я и прижал парня к себе и, попутно одеваясь.

Мы бы еще долго предавались прелюдиям и ласкам, но в дверь тихо постучали.

– Да, – крикнул Артем, застегивая последние пуговицы на своей рубашке.

– Артем Владимирович, через десять минут начало, – тихо произнес его секретарь и тактично отвел взгляд от нашей растрепанной одежды.

– Спасибо, Антон, поди-ка сюда, – махнул он рукой, предлагая зайти.

Омега осторожно прошел внутрь. Артем подобрал с пола свой галстук и протянул парню.

– Завяжи, – подставил он свою тонкую шею, под руки мальчишки.

– Вон! – рявкнул я, на ни в чем не повинного мальца, который тут же выбежал за дверь.

– Ты чего? – раскрыл в удивлении свои глаза любимый.

– Ревную, – буркнул я, аккуратно завязывая на его шее узел.

Савушкин рассмеялся во весь голос, а затем, притянул меня к себе и нежно поцеловал.

– Смотри, я тоже ревнивый, – прошептал он мне в губы, – если хоть одна сучка на тебя криво посмотрит, все патлы ему выдеру.

Ух, от этих его слов у меня в штанах опять стало тесно.

POV Артем

– “… Моя задача, как депутата, будет сводиться к тому, чтобы в тесном сотрудничестве с Вами, мои избиратели, а также со всеми жителями округа и органами власти всех уровней решать Наши насущные проблемы, скопившиеся за последнее время. А именно: проводить дальнейшую дебюрократизацию на основе предложений и инициатив с мест…” – вещал Григорьев.

Еще в начале его речи было видно, что народ засыпал. Мы с моим альфой сидели в первом ряду и ждали своей очереди. Григорьев уже ныл добрых пять минут, мне откровенно хотелось зевать, поэтому я решил поразвлечься. Медленно опустил ладонь на ширинку Вити и…

– Трахну так, что неделю сидеть не сможешь, – шепчет он мне на ухо, а я улыбаюсь и продолжаю своё дело.

– Обязательно, любимый, – хлопаю я глазками в ответ.

– Р-Р, – издает он звук.

– А сейчас на сцену мы приглашаем еще одного кандидата – Савушкин Артем Владимирович… – слышу голос ведущего.

Пришлось отказаться от столь пикантного дела и тащиться на сцену.

– “Петербуржцы и жители Санкт-Петербурга! Мы с Вами живем и работаем в одном из крупнейших и богатейших регионов нашей Родины. Наш край богат природными ресурсами. Но самый главный ресурс нашего края – это мы. Среди нас много образованных и талантливых людей, специалистов высокого уровня, дерзких, способных на творческий порыв, на воплощение своей мечты. Почему же мы живем так бедно? Почему в нашем городе и в нашем крае одно за другим закрываются некогда преуспевающие предприятия? Почему даже квалифицированный специалист не может позволить себе приобрести квартиру, новый автомобиль, не говоря уж о более необходимых вещах? Почему наши дома, дворы, дороги годами не ремонтируются, а когда их отремонтируют – от сроков и качества работы с языка срываются не самые цензурные слова.Ответ на эти и множество других вопросов простой. Семнадцать лет назад мы поверили кучке болтунов, говоривших красивые и умные слова – «демократия», «гласность», «перестройка», и доверили им государственную власть. Получив власть, они тут же забыли про свои обещания, и начали использовать власть в собственных корыстных целях, начисто забыв о своих избирателях. Такому положению дел надо положить конец. Наведем порядок во власти вместе! Для наведения порядка считаю необходимым предпринять ряд мер, которые благотворно скажутся на жизни людей в нашем крае…”

Стоит ли говорить, что мы победили, порвав Григорьева в пух и прах. На выходе я не удержался и показал обозленному на меня альфе неприличный жест. Григорьев хотел кинуться, но увидев рядом моего любимого и кучу охраны, отказался от этой абсурдной идеи.

Свою победу мы отмечали вдвоем, на огромной кровати – целую неделю!

========== ЭПИЛОГ. ==========

– БЛЯ-Я-Я, Смоленский, ты козел, выкидыш эволюции… Хрен ты ко мне ещё хоть раз подойдешь, – раздался крик из-за двери палаты.

– Да не нервничай ты так, – попытался успокоить Смоленского Валик.

Но Виктор продолжал нервно вышагивать по длинному коридору.

Новая порция ругательств и криков из-за двери.

– Я тебя не узнаю, когда ты так последний раз нервничал? – удивленно произнес секретарь.

– Я посмотрю на твоего мужа, когда ты рожать будешь, – огрызнулся мужчина, а Валик умилительно погладил свой округлый животик.

Очередной крик, и альфа сам скривился, будто это ему больно. Вдруг крики оборвались, и вышел врач.

– Кто?!

– Альфа, – ответил доктор. – Артем Владимирович уже дал ему имя – Денис.

Смоленский рухнул в кресло и перестал подавать признаки жизни.

– Все нормально, – объяснил Валик врачу. – Сейчас очнется, это он от счастья.

Семнадцать лет спустя…

В коридоре университета, за огромной колонной мялся красивый паренек-омежка. Он ждал определенного человека – альфу. Автоматическая дверь в очередной раз раскрылась, пропуская новую порцию студентов, среди них-то и был тот, кто похитил сердце семнадцатилетнего Артура.

Артур резко выдохнул и перегородил путь высокому подкаченному альфе.

– Смоленский… – замямлил он. – Нет… Денис, – омега не мог подобрать слов и нервно переминался с ноги на ногу. – Я люблю тебя… – выпалил парень на выдохе, и потупил глаза в пол.

– Григорьев? Ты? Любишь? – в ответ рассмеялся парень. – Ты? Сын неудачника-альфы, который так ни разу не смог выиграть выборы у моего папы-омеги? – по огромному холлу разнесся раскатистый хохот.

На глазах Артура появились непрошеные слезы.

– Отойди, и сделай так, Григорьев, чтобы до конца обучения я тебя не замечал, – бросил альфа, оттискивая плечом к стене омегу.

Омега оперся на стену и осел на корточки, смотря вслед уходящему Денису.

– Ну вот и все… все… – онемевшими губами шептал Артур. – Он… мой… истинный…

Тогда еще никто и не предполагал, что адская машина, под названием «справедливость» запущена… и время обязательно ВСЕ РАССТАВИТ НА СВОИ МЕСТА…