Текст книги "Двое против всех (СИ)"

Автор книги: Человек по жизни Мотылек

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

«Так, так, значит я здесь не один король бала. Занятно».

– Григорий, переставь машину так, чтобы лимузин господина Савушкина мог проехать, – бросил я своему водителю, тот кивнул в ответ и завел мотор, а я, поправив пиджак, вошел в здание.

«Омега меня заинтересовал. Очень».

Даааааа, обстановочка и декорации дешевенькие. В такой день могли бы и разориться. От бокала я вежливо отказался, не хватало только для полного счастья травануться. Пока я осматривался, не заметил, как ко мне кто-то подбежал и дерзко схватил за рукав. Слава Богу, я успел остановить руку, которую по реакции занес для удара. Осмотрел пришедшего с ног до головы: маленький, полненький, на голове уже виднелись залысины.

– Витек, привет, – раскрыл он руки для радостного объятия, а я отошел на шаг в сторону. – Ты чего, Витек? Это же я. Ну? Николай Брагинский!

«Опа-па, вот и первый нищеброд»

– Я слышал, что ты стал уважаемым человеком, – показывая все двадцать восемь зубов, уж не знаю где остальные, продолжал он лыбиться.

– Тебе чего? – презрительно сморщился я.

– Э-э, Витек, по старой дружбе помоги, а… возьми на работу!

«Вот-так вот просто». Он меня взбесил. Какой я ему друг? Тварь… Схватив его за отворот замусоленного пиджака, притянул к себе.

– Слушай сюда, падла. Тамбовский волк тебе товарищ. Для тебя я не Витек, а Виктор Борисович. Еще раз я увижу тебя рядом с собой – челюсть сломаю, будешь до конца своих дней на манку работать. Понял?

– М-м-м… – промычало оно.

– Я не слышу? – зло сверкнул глазами.

Я отпустил его. Вытащил из кармана шелковый платок и вытер руки.

– Стой, – окликнул я собравшегося уползти Брагинского.

Двумя пальцами взял платок и засунул тому за шиворот.

– Теперь можешь валить, кстати, стоимость платка превышает расходы среднестатистического жителя за месяц, можешь продать.

Брагинский нервно сглотнул.

Раствориться в толпе мне не дал тихий вскрик сзади. Резко обернулся и, представшая картина, заставила в очередной раз почувствовать жажду крови. Толстый альфа держал за руку МОЕГО нахала и замахнулся для удара. Р-р-р-р, пиздец!

В два прыжка подскочил к мудаку и апперкотом в челюсть опрокинул его на пол, не забыв попутно сломать руку, которой, эта тварь, посмела замахнуться на моего омегу.

Я даже и не заметил, как в мыслях назвал омегу своим.

– Еще раз, позволишь себе хотя бы глянуть на него косо, и я тебе сломаю не только руку. Усек?

– Усек, – послышался стонущий голос снизу.

– Спасибо, – тихо сказал омега, его глаза были все еще напуганы.

«Мало я этому козлу вломил, ох как мало!»

– А мне казалось, что Вы более бойкий, – наиграно весело произнес я, чтобы разрядить обстановку.

– О, нет, только тогда, когда нахальные типы перекрывают дорогу своими машинами и мой водитель не может проехать, – рассмеялся он в ответ.

Он был нечто, это точно! Вроде бы и непосредственен, но в то же время в нем чувствовался стальной стержень. Шлюхой он не был точно. Напряг память и вспомнил, что пару раз видел его на нескольких корпоративах, где раз в год собирались все бизнесмены культурной столицы, значит он какой-то учредитель, и если учесть, что на этих корпоративах собирались только сливки общества, то он очень уважаемый человек.

– Забавно. А Вам не кажется, что на этом празднике жизни нищебродов, мы с Вами как-то не очень гармонируем? – задал я вопрос.

– Вы правы, – вздохнул он. – Но что делает с людьми пресыщенность? Вот и я, решил немного развлечься. А Вы как здесь оказались?

– Хм, по той же причине, – ответил я.

Омега поправил прядь волос, а я непроизвольно проследил рукой за его запястьем. Мой взгляд зацепился за тонкий металлический браслетик с разными висюльками.

Вот теперь все встало на свои места! Я рассмеялся.

– Что Вас так насмешило? – удивился Артем.

– Нет, абсолютно ничего, – потер я переносицу. – А помните, я Вам говорил о том, что придет время и все встанет на свои места? – тихо спросил я.

– Что Вы имеете в виду? – удивился он.

Но окончить разговор нам не дал ведущий, который начал развлекательную программу. Проболтав что-то, он вызвал нас на сцену, что вызвало наше с Савушкиным неудовольствие. Когда ведущий произнес мое имя, на лице Артема отразилась гамма чувств – он тоже все вспомнил, не забыл меня. Не знаю почему, но я был горд за него, он молодец, жаль мы не встретились раньше, я бы его точно не упустил. Но ничего, мы быстро все наверстаем. Он меня в очередной раз поразил, когда пришел черед его речи.

– Здравствуйте! Я не умею говорить красивые речи. Я просто скажу всем спасибо. Один мудрый человек, как-то раз сказал, – он выразительно посмотрел в мою сторону, – что время все поставит на круги своя. Если честно, то до этого дня, я мало верил в это. Сегодня же, я хочу поблагодарить этого человека. Спасибо тебе: Смоленский Виктор – ботаник в растянутом свитере, – он лукаво мне улыбнулся, вот теперь я точно растаял, держите меня семеро, – спасибо тебе! – между тем закончил он и отдал микрофон.

Я, под удивленные возгласы всех омежек в зале, подошел к Савушкину и приобнял его за талию, воспользовавшись моментом, чтобы притянуть его к себе поближе и потрогать.

– А пошли, найдем более достойное место? Этот гадюшник обойдется и без нас, – шепнул я ему в маленькое ушко, в которое был вставлен золотой гвоздик с небольшим алмазом.

Р-р-р, это выглядело так эротично, что я почувствовал, как моя плоть не многозначно отреагировала. Надо держать себя в руках и не торопиться.

Единогласно выбрав бар, мы решили ехать на моем лимузине. Артем, отправив своего водителя отдыхать, угнездился рядом со мной.

О, Боги, это будет действительно долгая поездка!

========== Еще одна встреча… ==========

Комментарий к Еще одна встреча…

Жесткая NC, тройничок))) да и кстати, автор впервые пишет групповуху, поэтому, может не стоит читать эту главу? Короткий анонс для тех, кто решил поберечь свою психику: они стали друзьями!

POV Артем.

Выбирая место, где бы мы хотели провести сегодняшний вечер и наступающую ночь, мы остановились на роскошном по современным меркам лаундж-ресторане. И выбрали именно тот, который всемирно известная компания Buddha bar открыла в Санкт-Петербурге первым в России. Сеть таких ресторанов давно существует во многих странах. Как мне описал Смоленский, все эти заведения выполнены в едином стиле, при соблюдении определённых восточных традиций. Интерьер данного клубного проекта, являющегося, кстати, одним из самых популярных в мире, достаточно своеобразен. Основным элементом интерьера главного зала является статуя Будды, вокруг которой и выстраивается весь интерьер.

Порадовал меня безумный слог альфы: за те годы, что мы не виделись, он научился разговаривать очень красиво – не то чтобы я с ним много секретничал, просто не каждый встречный сможет так точно и интересно передать информацию о ресторане.

Выходя из лимузина, он как истинный джентльмен с неизменной хитрой улыбкой придержал для меня дверь и подал руку.

Обстановка оправдала мои ожидания – у Вити хороший вкус: сам ресторан, включающий также в себя бар, несколько VIP-залов, танцпол, занимал два этажа. Вся мебель и различные детали интерьера сделаны из дерева, покрытого лаком, что создаёт непередаваемую атмосферу уюта и комфорта, которых, иногда, мне так не хватает. Дополняют роскошную атмосферу установленные по периметру большие старинные вазы, украшенные мозаикой стены, позолоченные и дорогие на вид ткани, различного рода принты, украшенные буддийскими орнаментами.

Народу было много, яблоку негде упасть, все разодетые как на парад: омеги как стойки, увешанные кучей французских тканей, альфы – все как один в официальных костюмах.

“Им бы еще очки с темными стеклами надеть, нейтрализатор памяти в руки дать и отправлять в города зачищать работу пришельцев” – подумалось мне.

Мы прошли в вип-комнату и устроились на мягком диванчике, обитом кожей, заказали выпивку. Кстати, наш официант – омежка, очень даже ничего: стройная фигура, приятные миловидные черты лица, улыбается он красиво – ямочки на щеках не дадут соврать. Манеры, как и положено работнику элитного ресторана, на высоте: ведет он себя непринужденно, правдоподобно изображает на лице искреннюю радость от нашего визита, не стесняется шутить или предлагать закуску на свой вкус. Явно это тот, кто мне сейчас нужен, жаль, правда, что нечем подтвердить его чистосердечие.

За время ожидания нашего заказа я успел тщательней изучить помещение. От основного зала нас отделяли не только стены, но и колонны с позолоченной лепниной. Снаружи нельзя было рассмотреть, что творится за нашим столиком, ибо колонны внешне окружала занавесь из тяжелой ткани. Проход был также оформлен собранными шторами, которые можно было опустить в любой момент одним движением руки.

Не могу не отметить и того, что пока я пристально изучал интерьер, альфа придвинулся немного ближе, слегка задевая своим бедром моё. Я аж поежился.

Официант принес на подносе закуски и выпивку. Пока он расставлял все по своим местам, я успел рассмотреть его превосходные руки с ухоженными ногтями, и упругую попку под фартуком. Хотелось рявкнуть от возбуждения. Я уместил в ладони свой сниффер*, чтобы выглядеть более могущественно по сравнению с ним. Хотелось, чтобы он кожей почувствовал меня, весь мой шарм и очарование были направлены в его сторону. Я смог заметить, как он еле вздрогнул, почувствовав на себе мой взгляд. Облизнувшись, я стал забывать, что в помещении есть кто-то еще кроме нас двоих, но из сладостного изучения МОЕГО омеги меня вырвал возглас Виктора:

– Знаешь, – начал он. – Я просто ненавижу тишину! Скрипача сюда!

Он щелкнул пальцами и через несколько мгновений невдалеке от нас появился омега нашего возраста, с уложенными назад волосами, которые лоснились от переизбытка лосьона, в слегка помятом костюме (его явно не раз вызывали за сегодня) и маленькой, потертой скрипочкой, которая сразу напомнила мне своим унылым видом себя в юности. Об официанте как-то стало забываться, а сам он как тучка, уплыл в неизвестном направлении. Скрипач немного мялся, скорее всего, ожидая заказа от своих господ, но я не спешил ничего говорить, ибо музыка – не моя стихия. Виктору подали своеобразное меню из композиций известных классиков. И когда, он хотел было предложить мне выбрать что-нибудь самому, я заметил нечто, перевернувшее мое отношение к омеге-скрипачу.

«Опа-па, сегодня прямо день встреч бывших сокурсников».

– Любезный, поди-ка сюда, – подозвал я его. – Дай инструментик посмотреть, – а глаза ласковые-ласковые, как у котеночка.

Скрипач дернулся с перепугу, но всё же аккуратно протянул мне возможно единственное свое сокровище.

– А я ведь помню это пятнышко… Кстати, тот кофе из вузовского автомата был просто ужасен, и тот синяк под глазом, что ты тогда оставил, за то, что я нечаянно пролил стакан, я запомнил на долго. Что, Николаев, пригодились мамины уроки?

– С-с-Савушкин?.. – сглотнуло это нечто.

– Ч-ч-чего з-з-заикаешься, Пашка? – передразнил я его. – Или перед господами своими играть зассал? – и вальяжно отхлебнул “Hennessy” – лучшего момента, чтобы поиздеваться над универовским красавчиком и быть не могло!

Коньяк уже ударил немного в голову. Мы с Виктором переглянулся и я понял по его взгляду, что этот персонаж ему тоже знаком не понаслышке. Да-а-а, эта тварь нам хорошо нервы попортила своим завышенным самомнением.

– Николаев? – скучающе-удивленно протянул сидевший рядом Смоленский. – Не ожидал увидеть тебя таким. Не представляю, насколько нужно было себя забросить, чтобы превратиться в это. Ты себя в зеркало вообще видел? Боги, – хлопнул он себя полбу. – И в ЭТО я был безответно влюблен? Ну и имбецил.

– Имбецил? Как самокритично! – восторгался я.

– Смоленс-с-с-кий? В-влюблен?

– Не пытайся сложить слова в предложения! Не твоё это сегодня, Николаев, не твоё! – повысил тон альфа, потирая переносицу. – В любом случае, среди вещей, которые меня действительно сейчас интересуют, вопрос развития твоей личности за все эти годы находится где-то между проблемами миграции ушастой совы и особенностями налогообложения в Конго.

– Я..я… – Пашка явно не мог найтись с ответом, но немного погодя вспыхнул, как рождественская елка. – Да как ты смеешь?! Я один из лучших музыкантов в городе! А мои родители многоуважаемые люди! Им точно не понравится то, как ты со мной разговариваешь!

После такой сногсшибательной, абсурдной и бессмысленной речи, мы со Смоленским валялись под столом, чую, ещё бы чуть-чуть и я бы надорвал себе пупок. Сквозь слезы удалось обронить:

– Пашка, ты вроде подумал и всё-равно чушь сказал!

– В гробу мы видели твоих родителей! – поддержали меня. – Да будь они хоть трижды известными композиторами, их время прошло!

– Д-д-да как вы смеете? – заикаясь, спросил он.

– А ты на них всегда свои проблемы сваливаешь? – произнес я.

Николаев стоял красный, как рак.

– Ты уверен, что у тебя на ногах ботинки? Я думал ты так в домашнем на работу и пошел! А это что за одежонка? Ты в ней картошку на даче пропалываешь или свиней в этом кормишь, нищеброд?! Что ж, прошли те времена, когда тебе мамочка попку да слюнки подтирала, начались трудовые будни! – продолжал издеваться Виктор. – А помнишь, когда-то, ты был самым лучшим? Тебя все любили, и даже я, набравшись смелости, признался тебе в своих чувствах, – альфа вздохнул наиграно. – А помнишь, куда ты меня послал? Ты тогда меня на весь ВУЗ опустил, а твои дружки меня избили, сломав руку и пару ребер. Ты стоял и смеялся, тебя веселило это.

Мы пьянели на глазах, не заметив, как «приговорили» целую бутылку. Нас понесло.

Я встал со своего места и плавной походкой подошел к омеге, взял его за подбородок и приподнял, оглядывая со всех сторон.

– А ты ничего, – улыбнулся я.

Виктор уставился на меня и поперхнулся коньяком.

– Господин Смоленский, Вы там поосторожней, а то Российская экономика не переживет Вашу достопочтенную кончину.

Альфа кое-как откашлялся.

– Я конечно предполагал, что ты… ну… того… я видел твой взгляд, когда ты осматривал официанта…

– Ага… предполагали, но надеялись на то, что Вам показалось? – вопросительно я глянул на него.

Смоленский кивнул.

– Увы, Господин Смоленский, должен Вас разочаровать – я не интересуюсь альфами! Но вернемся к нашим баранам, – я повернулся к омежке. – Николаев, у меня появилась идея – я хочу сделать подарок своему другу, – я многозначно посмотрел на альфу и подмигнул. Смоленский понял все сразу и тоже мне подмигнул, отпивая из своего бокала. – Тебе нужны деньги?

Паша опустил голову, а щеки покраснели.

– Ты не торопись, хорошо подумай. Ты же хочешь купить себе что-нибудь, например, новую скрипку, или дорогие вещи и украшения? Я обещаю, тебе на все хватит.

– Хочу! – выпалил он, и снова покраснел.

– Так поработай для нас немного. Ты же взрослый мальчик, сам все понимаешь, – огладил я пальцем его щеку.

Омежка ниже опустил голову. Странно, даже и не заикнулся о том, что он не шлюха и не продается. Так-так, даже интересненько стало.

– Я вижу, что ты согласен? – спросил я.

Омега осмотрел нас, на его лице читалась работа мыслей. Придя к каком-то для себя выводу, он кивнул.

«Вот значит как? Перед нами-то оказывается классическая шлюшка. По нему же видно, что он делает это не впервые!».

– Я хочу это от тебя услышать, – шепнул я ему.

Николаев кивнул.

– Нет-нет, произнеси это вслух?

– Хочу, – тихо сказал он себе под нос.

«Даже и не думает о моральной стороне вопроса, и о том, что его будут трахать бывшие чмошники!»

– Скажи так: Смоленский и Савушкин, трахните меня, пожалуйста! – потребовал я.

Омега молчал.

– Я считаю до пяти, и тридцать тысяч долларов уходят в руки более понятливого мальчика, – спокойно говорю я, спокойно ковыряясь в своих ногтях.

– Раз…

Молчит.

– Два…

Молчание.

– Три…

Смоленский, развалившись на диване, спокойно наблюдает за происходящим, но по нему видно, что он не прочь поразвлечься с мальчиком.

– Четыыыыре, – тяну я, смотря на Пашкино выражение лица а, что называется «И хочется и колется и мама не велит…»

– Смоленский, Савушкин, трахните меня, пожалуйста, – раздается его тихий голос.

– Лот продан бизнесмену с первого ряда, за тридцать тысяч долларов, – радостно воскликнул я и захлопал в ладоши. Прошу забрать Ваш приз. Эй, приз, раздевайся и вставай на колени, – затормошил я омегу.

Николаев, без лишних вопросов начал раздеваться. Надеюсь, он не думает, что после того, как мы его выебем, то останемся с ним?

Мы со Смоленским переглянулись и тщательнейшим образом изучили слегка худощавое тельце омеги, который уже разделся и стоял в призывной позе – раком. После «осмотра» я остался удовлетворенным: неуместная худоба на талии заканчивалась мягкими формами и изгибами на заду и плечах. Альфа обогнул его сзади и смачно шлепнул по голой ягодице. Я же, обойдя его по кругу, сел перед знакомым до боли лицом на корточки.

– Ну что, Пашечка, – я приподнял его подбородок двумя пальцами, – поработаешь для нас?

Виктор уже вовсю раздевался, я же не заставил себя долго ждать и тоже принялся обнажаться. Смоленский огладил рукой голый зад, Николаев интуитивно сжался, получив очередной шлепок.

– Расслабься, – прикрикнул он на него. – Ты сам себя продал.

Николаев постарался расслабиться. Смоленский тем временем осушил полупустую бутылку Хеннесси, он уже был сильно пьян, и попытался засадить ею в парня, но остановился, заставив того судорожно сжаться всем существом. Бутылка бы не прошла на сухую и порвала парня. Почесав проступающую щетину на подбородке, он на миг задумался.

Наклонившись к Пашкиному седалищу, он плюнул прямо в колечко мышц, чему скрипач явно был не рад, и только после этого всадил бутиль почти до основания, вырвав болезненный вскрик изо рта омеги. Но разрабатывал он его не долго…

– Ненавижу шлюх, – прошипел он.

– Полностью тебя поддерживаю, – отозвался я.

Член Виктора уже был в полной боевой готовности: большой и толстый, с длинными вздутыми венками, которые извивались по всему стволу. От этого зрелища по моей спине пробежали мурашки возбуждения. Интересно отчего? Меня же никогда не возбуждали альфы, а тут…

Пальцы Виктора, как бы странно это не звучало, умело, с пошлыми хлюпающими звуками, орудовали горлышком в уже порядком растянутой дырке. Скрипач, явно втянулся. Вон как жопкой-то подвиливает… Смоленский вытащил бутыль и пальцами другой руки потянулся ко рту Николаева, тот оказался сообразительным и быстро их облизал.

– Молодец, собачка, – погладил альфа его по голове.

О, как меня это возбудило, мой член уже просил всунуть его в теплое нутро Пашкиного рта. Мы перекинулись с альфой многозначным кивком. Я встал на колени и, взяв за волосы Николаева, опустил его на уровень моего пениса, заставив того еще сильнее прогнуться, открывая для альфы доступ к его уже текущей дырке.

«А его, видно, заводит такое обращение с собой!»

Николаев приоткрыл рот и, высунув кончик языка, облизал головку. От внезапной дрожи, прокатившейся по телу, я откинул голову, открывая обзор на свою шею Смоленскому. Виктор, увидев меня такого, протяжно рыкнул и засадил скрипачу по самые яйца.

Николаев захлебнулся визгом. Альфа, не дав привыкнуть, начал с силой вбиваться в тело омежки, вырывая из него гортанные вскрики. Вибрация его горла нежно массировала мой член, доставляя неизгладимые впечатления.

Виктор еще больше наращивал темп, стук его яиц о голую плоть разносился по всей комнате. Я уже был на грани. Последние мощные толчки и Виктор, блаженно выдохнув, изливается на спину омеге.

Я же сильнее насаживаю голову Николаева на свой член, он закашлялся, а мне все равно. Трахаю его рот, по телу пробегает волна наслаждения, низ живота скручивает в тугую спираль и я, наконец-то, кончаю в его горло, заставляя скрипача все проглотить.

Смоленский берет со стола салфетки и половину протягивает мне. Приведя себя в порядок, альфа взял свой пиджак и вытащил оттуда портмоне.

– Спасибо за секс, шлюшка, – спокойно сказал он и бросил омеге деньги.

Николаев, утирая слезы, подхватил банкноты и свою одежду. Оглядев нас, он выпалил:

– Вы, конченные извращенцы, мало мы Вас гнобили, суки.

Виктор занес кулак, но я схватил его за руку.

– Не стоит он того, с него хватит, – улыбаясь Вите, сказал я. – Пошел вон! – бросил Николаеву.

Мы еще потом долго напивались, когда время перевалило за полночь, то мы решили выдвинуться из ресторана.

Возле моего дома альфа протянул мне руку.

– Друзья?

– Конечно, – пожал я его ладонь.

*бокал для коньяка.

========== Мечты… ==========

Кто же ты мне, сестричка?

Кто ты мне, я не знаю.

Кто же ты, моя птичка?

Я с тобой улетаю!

POV Виктор.

В ресторан я приехал уже порядком возбужденный. Близость омежки действовала на меня, как валерьянка на кота. Я соловьем заливался, и Артему видно это понравилось. Но… о Боги, какой я испытал шок, когда узрел, что глазки омеги пылают не от моего присутствия рядом, а от аппетитного задка молодого официанта!

Решил разрядить обстановку и позвать скрипача. Да уж… разрядил по полной. Один плюс, член тоже перестал стоять, и сбылась мечта поиметь «звезду» ВУЗа, который оказался очередной шлюшкой, падкой на деньги. И как я этого еще в студенческие дни не разглядел? Дебил. Зато подтвердилась радужная ориентация моего «друга». Вот и чё теперь делать? Я же его все равно хочу!

А уж как он стонал, вколачиваясь в горло Николаева – волосы откинуты назад, сережка блестит в ухе, эта милая вещица стала моим личным фетишем, по стройной шейке стекают капельки пота. Вот и что мне делать с этим милым лесбиянчиком? Р-р, он будет моим обязательно. Я постараюсь сделать так, чтобы он понял о том, что я намного лучше его подстилок. Кончил я только на сладострастный стон, сорвавшийся с губ моего мальчика. Да, моего!

Я пока еще не знал, кем станет для меня омега. Ведь мы знакомы всего день, поэтому не может быть и речи о любви. А вот о влюбленности можно и подумать. Может быть, это чувство и перерастет в нечто большее? А может и останется в зародыше. Но я понял одно, что сейчас не надо давить на Артема. Друзья, так друзья.

Артем, в принципе, устраивал меня по всем параметрам. Он умен и самодостаточен. Савушкин имеет влияние и деньги, поэтому не станет воспринимать меня, как денежный мешок и, если вдруг, у него ко мне родятся какие-либо чувства, то они будут честными и искренними, а не прикрытыми маской лжи. За свои чувства я не беспокоился, ведь я уже симпатизировал Савушкину, и не сомневался, что в скором времени это перерастет в нечто большее.

Кто бы знал, чего мне стоило не перейти границу и не прижать парня к сиденью, а затем не зацеловать его до смерти, когда мы прощались. Но я успел вправить себе мозг и по-мужски протянуть ему свою ладонь:

– Друзья? – спросил я в надежде, что он согласится и тем самым даст мне карт-бланш и время для его соблазнения.

– Конечно, – пожал он мою руку и улыбнулся, выходя из машины.

А я, как дебил, улыбался. Дав указания водителю ехать домой, я откинулся на сиденье и принялся составлять план по обольщению омеги.

Приехал домой уже под утро и сразу же набрал номер начальника службы безопасности, о времени я думал мало, я им для того и плачу огромные бабки, чтобы они и ночью и днем удовлетворяли мои прихоти. Трубку взяли с третьего гудка:

– Здравствуйте, Виктор Борисович, – бодро отрапортовали мне.

– Привет, Василий. Я вот что от тебя хочу: будь любезен в самые короткие сроки достать информацию на Савушкина Артема Владимировича.

– Понял, – коротко бросил он, а я отключился, улыбаясь своим мыслям.

Поспал я мало, потому что ровно в двенадцать дня меня разбудил звонок мобильного.

– Добрый день, Виктор Борисович, – пропел Вася, – у меня на руках интересующая Вас информация. Что с ней делать?

– Пришли по факсу ко мне домой, – я аж взбодрился от такой новости.

«Так, так… – я сидел в кабинете и, отпивая мелкими глотками кофе, читал досье о моем мальчике. Пока не было ничего интересного: родился, жил, работал, сухое описание развития его бизнеса. – Ага… а вот это интересно! Артем хочет попасть в городскую думу, но пока у него не достаточно влияния и возможности. У меня этого предостаточно, только вот самому не хочется становится депутатом, я лучше серым кардиналом побуду, а они у меня марионетками… Эх, ну раз мой малыш хочет, значит сделаем… осуществим… так сказать… его детские желания».

========== Любовь… ==========

POV Артем.

После того вечера прошло несколько недель, за это время мы с Виктором стали ближе, чем когда бы то ни было. Мы общались в свободное от работы время, за обедом, переписывались ночью, а потом вместе страдали недосыпом. Меня, признаюсь, тронуло то, что более он не интересовался моей ориентацией, никогда не говорил лишнего, не приплетал к нашим светским беседам работу и политику.

Но на днях мне пришло оповещение из старого ВУЗа: « Уважаемый, – так-то сучки, любите меня. – Артем Владимирович. В связи с финансовыми трудностями, администрация Высшего Учебного Заведения Государственного Аграрно-Технологического Санкт-Петербургского Университета просит Вас принять участие в благотворительной акции, проводимой в целях улучшения планировки здания университета и повышения комфорта учащихся. Мы всеми сердцами надеемся, на вашу поддержку. Если вы согласитесь оказать помощь любимому учебному заведению, ждем вас…» – дальше все ясно.

«Замечательно, ребята! Молодцы, хватку до сих пор не потеряли! Вот только пользы мне от вас, как от буйвола молока. Хотя…»

В тот же вечер я написал альфе, что он думает по поводу «скромных» вложений. Выяснилось, что универ нацелился не только на меня: Виктору пришло точно такое же письмецо, где черным по белому начертано: «Денег дайте, ублюдки богатенькие!»

Мы долго обсуждали этот вопрос, пока Виктор не предложил идею о том, что ВУЗ можно использовать себе во благо, не теряя «драгоценную копеечку».

Мы договорились встретиться на следующий день у меня: Витя настоятельно отказывался, ну а я был наглее, так что сейчас мы сидим за одним столиком, в кожаных креслах и бурно обсуждаем новое прибыльное дельце, пропуская по бокальчику виски со льдом.

Когда Виктор узнал о том, что я собираюсь взлететь по карьерной лестнице до депутата (я сам же и проболтался), сходу выдал интересную идейку по поводу ректора:

– Могу предложить своего человека, он там поколдует и хорошая реклама, как доброго мецената, тебе обеспечена!

– Отличная идейка, – сказал я, и отсалютовал бокалом, в который раз чокаясь с единственным во всем этом прогнившем мире человеке, который меня понимает. – Предлагаю тост! За будущего депутата – Меня!

– За тебя, приятель! – усмехнулся, альфа. – Тогда составим план?

– Угумс! – кивнул я.

– Значит, на данный момент нам нужна предвыборная агитация… и благотворительная акция, устроенная ВУЗом, как-никогда нам на руку, – задумчиво произнес Смоленский.

– Угу, – согласился я.

–Значит, в первую очередь меняем ректора и посадим на его место своего человека. Далее, мы проводим благотворительные вечера и выставляем твою кандидатуру перед народом. До ближайших выборов ровно месяц, поэтому на этой неделе мы должны успеть составить предвыборную программу. С этим, я думаю, проблем не возникнет – у меня работают знающие люди.

– Стой-стой, – перебил я его, – а мои подчиненные, что делать должны? Я их что, просто так кормлю?

– М-м-м, – задумался Смоленский. – А твои, пускай нароют всю информацию о твоих конкурентах в этом политическом вопросе…

– Так-то лучше, – согласился я.

Не знаю, что со мной происходит, но к Виктору я начал испытывать доселе неведанные мной чувства. Мне было хорошо с ним. Рядом с этим альфой я чувствовал себя как-то уверенней и … защищенным… что ли. Меня все реже и реже стали посещать мысли о том, что все альфы – козлы!

С этого дня мы вошли в бурный поток реки под названием “политика”. С Виктором мы не расставались ни на минуту, приходилось все время проводить вместе.

Чтобы не возникло от конкурентов черного пиара по поводу моей ориентации мы для всех стали парой. Нам вместе приходилось посещать благотворительные акции, детдома, больницы.

Вечером, уставшие, мы приезжали к кому-нибудь домой, раздевались прямо на пороге и заваливались в одну постель. Постепенно я начал привыкать к такой близости, и не раз начал замечать, что просыпаюсь в крепких объятиях альфы.

Мне стало нравиться то, как на каждом мероприятии Виктор нежно обнимал меня за талию и что-то шептал на ухо, вызывая этим дрожь по телу. Все меньше и меньше я стал смотреть на омежек и все больше и больше на Виктора. Во мне начало открываться что-то новое…

Но с этой предвыборной гонкой не стоило забывать и о работе. Через неделю мне представили документы на моих соперников. Первые три листа я просто пролистал, ничего нового об этих людях я бы не узнал – они мне не конкуренты, да и ненужно было, они уже давно сошли с дистанции. Но увидев оставшегося персонажа, я выпал в осадок… Григорьев Андрей Станиславович… мой ночной кошмар. Схватив бумаги, я выбежал из своего кабинета и сбежал вниз, перепрыгивая ступеньки.

– Нахуй, я сливаюсь… – проорал я.

Альфа, до этого сидящий на барном стуле и жевавший бутерброд чуть не подавился и не упал со стула.

– Что случилось? – прожевав, спросил он.

– Ты в курсе, что остался только один соперник? И знаешь кто? Григорьев?

– И? – не понял он.

– Григорьев, сволочь такая, всегда меня обходил, еще с университетских времен. Он занимал первые места на всех олимпиадах, его обожали все преподаватели, – размахивал я нервно руками. – Да что там говорить… его чморили даже больше чем нас с тобой вместе взятых! А сейчас он довольно-таки известная шишка на политической арене. Мне его ни за что не обскакать… – обреченно выдохнул я.

– Господи, я думал, что у тебя что-то случилось, – спокойно сказал он.

– Вот именно… Все эти недели и тяжелые дни… все псу под драный хвост! – орал я. – Если бы я знал заранее, а не за три дня до дебатов, то даже бы и время не терял на эту заранее обреченную идею, – грустно выдохнул я, плюхаясь на мягкий кожаный диванчик в углу кухни.

Альфа спокойно слез со стула и присел рядом, обняв меня за плечи и положив мою голову себе на плечо.

– Успокойся, все будет хорошо, – ласково шептал он, перебирая мои волосы, а я, как идиот, таял от его завораживающего голоса и теплых рук. – Если ты хочешь слиться, то ради Бога… я поддержу любое твое решение… только не нервничай.

Мне еще никогда не было так хорошо. Этот человек потратил много сил и денег, чтобы я смог осуществить свою мечту, и вот, теперь, когда я решил спасовать перед несуществующей проблемой, он меня поддерживает. Ему неважны были затраченные средства, ему было важно только то, чтобы я чувствовал себя комфортно! Кажется… я влюбился! Я уткнулся носом в его плечо и оставил все тревоги на потом. Я не сдамся… я обязательно одержу победу… ради этого сильного альфы.