Текст книги "Венец творения (СИ)"

Автор книги: chate

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Вместо ответа Савелий кинул мне чьи-то ботинки, на пару размеров больше моего. Надел их без возражений, зашнуровал, как мог туго, под неодобрительное бухтение: зачем завязывать, если через минуту снимать придется? Я хотел было пошутить: «не хочешь сам снимать, патологоанатом снимет», но все же промолчал и пошел за Савелием без возражений и пререканий. В коридоре за нами пристроились вчерашние амбалы.

– Это на случай, если ты сбежать вздумаешь, – пояснил мне Савелий их появление. – Народ собрался поглядеть на зрелищное сражение, так что не следует их разочаровывать. Если не боем, так твоим присутствием порадуем.

На улице нас ожидала очищенная от снега и огороженная канатами площадка, метров пять-шесть в длину и ширину, вокруг которой толпился народ. Альфы, омеги, беты, некоторых из них я знал: работали в офисе вместе, но большая часть была мне незнакома. Мое появление они встретили любопытными взглядами и перешептываниями, но никаких выкриков в свой адрес я не услышал. Стоило мне пробраться под канатом, как с противоположной стороны появился генеральный. В голове закрутилась мысль о рефери с микрофоном, как на боксерских матчах, но вновь я промолчал, поскольку генеральный стал… раздеваться. Я стоял и тупо смотрел на него, не понимая, какого дьявола он это все творит, но тут Савелий толкнул меня в плечо.

– Чего застыл? Раздевайся.

– Зачем? – я удивленно оглянулся.

– А как ты оборачиваться будешь в одежде? Хочешь, чтобы потом все сказали, что Георгий победил, поскольку ты в штанах запутался? Быстро раздевайся.

Я вновь повернулся к противнику, даже не зная, что сказать, и чуть не заорал во весь голос, поскольку передо мной разворачивалось действие из фильма ужасов. Человека гнуло и корежило, выламывая суставы и выкручивая тело, медленно, но верно обрастающее шерстью. Минута, и вот передо мной стоит здоровенный черный волк, зло скалящийся и сверкающий на меня глазами. Его голова была на уровне моей груди, а если бы он встал на задние лапы… Ой, господи, куда я попал?

– Чего застыл? – новый толчок от Савелия был довольно ощутим, и это помогло мне немного прийти в себя. Немного, но не совсем. – Оборачивайся!

Резкий приказ и новый толчок в плечо.

– Я-а? – это все, что я смог выдавить из себя, с трудом сглотнув и не отрывая взгляда от волка. Так страшно мне еще никогда не было.

– Ты! Кто же еще?

Тут волк зло рявкнул, коротко взвыл и медленно пошел на меня, скалясь. Сердце мое в груди замерло от ужаса. Мне бы бежать, но ноги словно приросли к земле, отказываясь шевелиться. В голове еще мелькнула мысль, что я правильно сделал, сходив утром в туалет, иначе точно опозорился бы, а потом… темнота.

***

– Вот уж не думал, что он упадет в обморок, – хорошо знакомый мне голос Савелия был первым, что я услышал, приходя в себя. Глаза открывать я не спешил и старался, чтобы дыхание было таким же ровным и размеренным. – Похоже, он впервые увидел оборот, и понятия не имеет о том, что он оборотень.

Я – оборотень? От этой новости я все же не сдержался и охнул, пришлось открывать глаза и садиться. На этот раз я лежал на полу, на ковре, а надо мной стояли Григорий и Савелий, внимательно разглядывая.

– И что нам теперь с ним делать? – вопрос генерального был явно не риторический. – Убивать такого слабака в круге… Меня не поймут.

– Придушить по-тихому и сделать вид, что здесь не лежало?

Не знаю, может, предложение Савелия и было бы принято, меня-то точно никто спрашивать не собирался, но тут в комнату вошел омега генерального.

– Что здесь происходит? Что за разговоры о вожаке и перепуганном насмерть альфе в круге? С кем ты уже подрался?

– Да вот, – Савелий кивнул на меня, – изловили урода, что писал тебе все те письма, теперь думаем, что с ним делать. Только с ним никто не дрался, он, как увидел Георгия в обороте, так и рухнул в обморок.

Леонид с неким сомнением посмотрел на меня, медленно приближаясь.

– А зачем он те гадости мне писал, спрашивать не пробовали? – омега присел на корточки передо мной, и я встретился взглядом с единственным человеком в этой комнате – или тоже оборотнем? – не желающим моей смерти.

– Я ничего не писал, – тут же прошептал я, хотя надежда, что мне поверят, была совсем крошечная.

– Как же не писал, – возмущенно рыкнул Савелий, – письма приходили с его компа, мы все проверили и перепроверили. Они и в черновиках сохранились, видимо не додумался стереть.

– Но я ПРАВДА ничего не писал. Только я не знаю, как это доказать. Меня кто-то подставляет.

– Кто? Кому это надо? – тихо спросил Леонид, чуть наклонившись ко мне, и тут я увидел, как его глаза удивленно распахнулись. Он на мгновение замер, потом наклонился к моей шее и медленно вдохнул. Георгий тут же утробно зарычал, я испуганно задержал дыхание, решив, что сейчас здесь будут два трупа, а Леонид медленно, словно бы нерешительно, отстранился. Наши с омегой глаза вновь встретились, при этом я недоумевал, что такого он мог во мне почуять, а он был растерян и… зол?

Не успел я подумать, что все это могло значить, как омега встал, обернулся к генеральному и… залепил ему такую пощечину, что тот даже пошатнулся.

– Ты что, в конец ополоумел?! – закричал Леонид, а его альфа отступил на шаг, хватаясь за мгновенно покрасневшую щеку. – Ну ладно этот, – кивок в сторону Савелия, – нюх потерял, но ты должен был почувствовать, кто перед тобой! Это же надо до чего дошли: два здоровых лба издеваются и доводят до обморока беременного омегу!

– Кого?

– Кто?

– Что?

Три наши восклицания слились воедино. Я машинально прижал руку к животу, не веря во все услышанное, и в то же время…

– Беременного? – с трудом выдавил я из себя и почувствовал, как начинаю проваливаться в никуда. Все-таки столько потрясений за одно утро – слишком много для человека.

***

На этот раз в себя я приходил медленно. В голове один за другим всплывали воспоминания обо всем произошедшем. Глаза я, по прежнему, не спешил открывать, но чувствовал, что лежу на чем-то мягком, скорее всего, на кровати, а вокруг витают приятные ароматы кофе и какой-то выпечки. Как только понимание этого полностью угнездилось в голове, живот отозвался жалобным урчанием, напоминая, что в него следует что-нибудь положить, поскольку он слишком давно пуст. Рот сразу же наполнился слюной, и я потянул носом, вдыхая аромат еды.

– Я слышу, что ты не спишь, – судя по голосу, Леонид улыбался. – Садись, будем полдничать.

– Это я что, обед проспал?

Сев на кровати, я огляделся. Типичная спальня омеги. Занавесочки пастельных тонов, светлые обои в цветочек, пушистый ковер в тон занавескам, мягкая мебель светло-бежевого цвета и маленький столик с гнутыми ажурными ножками между двух кресел у окна. На этом столике весьма живописно располагался кофейник, сливочник, вазочка с выпечкой и коробка с шоколадными конфетами.

– После стресса тебе нужно поесть сладкого, чтобы восстановить глюкозу крови, а потом, если захочешь, тебе принесут чего-нибудь посущественнее.

Я согласно угукнул и смело откинул одеяло, но тут же вернул его на место, поскольку из одежды на мне ничего не было, даже трусов.

– Халат в изножье кровати. Надевай.

Халат был явно альфьим, темно-синего цвета, но только натянув его на себя, я почувствовал запах мускатного ореха. Правильно расценив мое обнюхивание ворота и рукавов, Леонид кивнул:

– Да, это Савелия. И раздевал тебя тоже он. Георгию я бы не позволил, но Савелий имел право убедиться в том, что ты омега, более… надежным способом. Теперь они тебя не тронут, а Савелий вообще сам не свой от всего произошедшего. Он вообще хотел дождаться твоего пробуждения, но я выставил его. Пусть пока погуляет, а мы побеседуем. Кстати, он рассказал мне о происшествии в душе, это ведь был ты?

Я кивнул.

– Ребенок от него?

Я вновь кивнул и опять инстинктивно прикрыл руками живот, и даже попытался его прощупать.

– Что, не веришь? Ничего, скоро поверишь, тем более, что носишь ты альфу, а на них наш организм всегда сильнее реагирует. Я бы и сам не поверил, расскажи мне кто-нибудь о подобном, но мой нос меня еще ни разу не обманывал. От тебя пахнет молоком, как от любого беременного омеги, хотя пахнешь ты скорее, как альфа. Завтра могу свозить тебя к своему врачу, чтобы уж наверняка убедиться, а сегодня будем отдыхать. Думаю, тебе пока хватит стрессов.

Пока Леонид говорил, я присел в свободное кресло и взял в руки наполненную им чашку с ароматным напитком.

– Сливки?

– Нет, спасибо, я только сахар кладу, и больше ничего.

– Тогда бери слойки, они с клубничным вареньем, моим любимым.

Долго уговаривать меня не было нужды. Я быстро умял почти все слойки, пока Леонид медленно жевал одну, и еще пяток конфет в рот отправил, немного жалея, что мясо обещали позже. Сладости – это не еда, а так… перебить аппетит.

– Рассказывай, – то ли приказал, то ли попросил Леонид.

Не знаю, может, в еду или кофе и было добавлено что-то развязывающее язык, но скорее всего, мне просто невмоготу уже было хранить в себе свои секреты. Я рассказал все, начиная от своего детства и заканчивая сегодняшним днем, а Леонид слушал внимательно, изредка кивая и подбадривая. А когда я закончил свой рассказ, заговорил сам.

– Скорее всего, тот геном, о котором писал твой отец – ген альфы-оборотня, поскольку в тебе явственно чувствуется наша кровь. Как он его получил и каким образом смог соединить его с человеческим отпрыском омегой, надеюсь, навсегда останется загадкой, поскольку такие эксперименты просто бесчеловечны. Сейчас я расскажу тебе о нас, об оборотнях, и сразу хочу предупредить, чтобы ты себе не нафантазировал: убивать тебя никто не собирается. Для любого оборотня, омега, тем более, если это истинная пара, – величайшая драгоценность, а вы с Савелием – пара. Каждый омега у нас ценится на вес золота, и любой альфа за нас жизнь готов отдать, поскольку омег у нас значительно меньше, чем альф, а с человеческим омегой детей у оборотней не бывает.

– А Савелий тебе… – я сначала перебил Леонида, и только потом замолчал, смутившись.

– Он мой единоутробный брат. Папа у нас один, а отцы разные. Когда-то наш клан решил наладить связь с северянами, вот и обменялись омегами. Поначалу, папа Савелия вошел в семью тогдашнего вожака, а когда тот погиб, выбрал себе иного супруга, из альф клана моего отца. Савелий пошел в омегу: такой же снежно-белый волк, а я в отца-альфу, оттого мы и не похожи. Кстати, у нас, оборотней, вожак – это не наследуемый титул. Вожаком становится самый сильный альфа, причем сила важна не столько физическая, сколько духовная. Савелий вполне мог бы посостязаться в круге за место вожака, но он никогда не хотел управлять. Он оборотень действия, а не слова. Есть вопросы?

Я пожал плечами. Нет, вопросы у меня были, и много, но упорядочить их как-то не получалось, слишком много рассказов, фильмов и прочих ужасов-страшилок существовало. Леонид хмыкнул, явно поняв мое затруднение.

– Забудь обо всех человеческих сказках об оборотнях. С луной обращение никак не связано, серебра и креста мы не боимся, как и святой воды. Перед людьми мы себя не демонстрируем, так безопаснее живется, так что не болтай зря, если окажешься в сугубо человеческой компании. Оборачиваться могут только альфы. Беты и омеги – всегда находятся в человеческой форме, хотя все чувства у нас развиты сильнее, чем у любого человека. Чем сильнее оборотень, как альфа, тем больше у него волк, а такие здоровяки, как Георгий и Савелий – вообще редкость. Оборотни живут кланами. Иногда альфы или беты покидают клан в поисках счастья. Такое не возбраняется, но тогда клан уже не защищает одиночку. Омеги сами не уходят, разве что последуют за своим альфой. Именно поэтому в альфе-одиночке, от которого явственно несло оборотнем, никто и заподозрить не мог омегу. Всего кланов шесть, наш один из самых крупных, но более подробно об этом тебе расскажет Георгий, это его обязанность, как вожака, или Савелий – его “правая рука”. Что еще?.. – Леонид задумчиво потеребил губу, но больше ничего не надумал. – Ладно, возникнут вопросы – задавай, не стесняйся, а сейчас пойдем, я покажу тебе дом.

========== Предварительное знакомство ==========

– А одежда? – я подергал за ворот халата, напоминая, что выйти мне не в чем.

– Совсем забыл, – Леонид поморщился. – Нужно сказать, чтобы Георгий послал кого-нибудь за твоими вещами.

Вот тут мое любопытство напомнило о себе:

– А ты всегда обращаешься к нему так… официально? Можно же сократить Георгия до более приемлемого имени.

Леонид в ответ рассмеялся:

– Меня ты, конечно, можешь назвать Лёня, я не против, но, если не хочешь увидеть, как звереет наш вожак, никогда не сокращай и не уменьшай его имя. Он все эти Жора, Гоша, Гога и прочее слышать не может. Иногда, правда, я позволяю себе его подразнить, но только когда убежден, что мне за это ничего не будет.

– Детская травма? – тут же понятливо покивал я, усмехаясь. – А у Савелия тоже такой пунктик насчет имени?

– Нет, у него с этим все в порядке, но мало кто решается его Савой называть. Он как взглянет один раз, сразу пропадает желание шутить на этот счет.

– Ну, да. Я тоже его когда впервые увидел…

Договорить я не успел, поскольку дверь распахнулась, и в комнату вошли те, о ком мы говорили. Савелий, как всегда, маячил за плечом вожака, и хоть бы у одного во взгляде проскочило раскаяние, ну хоть бы грамм.

– Наговорились? – Георгий перевел взгляд с Леонида на меня и тут же вернулся к своему омеге. – Ты у него спросил?

– Нет еще, – ответил Леонид, вставая.

– Так чего тянешь? Комп Славы уже доставили, можешь работать с ним.

– О чем речь? – тут же забеспокоился я, пока Георгий усаживался на место тут же убежавшего Леонида, а Савелий занимал место позади него. Ну, прямо тень хозяина, преданный телохранитель.

– Речь о том, что нам необходимо выяснить, кто присылал Леониду письма, если это был не ты.

– Не я, – покрутив отрицательно головой, я мельком взглянул на Савелия, хмуро разглядывающего свой халат на мне. Жалко стало халата? Ничего, пока не дадут нормальную одежду, раздеваться я не собираюсь. Ладно, бог с ним, с халатом, о чем мы только что говорили? Ах, да, письма. – Можно подробнее узнать о письмах?

Георгий, в ответ на мою просьбу, оглянулся на Савелия и молча ему кивнул. Тот, так же молча, вышел, чтобы через пару минут вернуться, неся в руках планшет. На экране была открыта яндексовская почтовая страница, так что пять писем, из-за которых меня чуть не порвал ревнивый оборотень, я смог прочесть лично. Первое было датировано шестым декабря, это была пятница, следующий после моей течки день. Причем, отправлено оно было с моего адреса, а время получения стояло – семнадцать двадцать два. Я точно помню, что в этот день был на работе до шести, никуда не отлучался и этого не писал. Не мог написать! Письмо изобиловало намеками на наши предыдущие встречи и сожалениями, что встреча в столовой была так коротка, так что я (вернее, автор письма) даже «поцеловать сладкие губы любимого омеги не успел».

При мысли, что я буду целоваться с другим омегой, меня передернуло.

– Я, конечно, не лучший представитель своего племени, но такими извращениями не страдаю. Да и не встречались мы раньше. Та встреча в кафе – не в счет. Я даже его лица, как следует, не разглядел.

– Тот, кто это писал, не заморачивался такими нюансами. Он явно хотел рассорить нас с Леонидом, а вот зачем ему это надо было… – Георгий многозначительно замолчал.

– И как это было сделано без твоего участия… – проворчал Савелий, пронзая меня подозрительным взглядом.

– Не знаю как, но я это точно не писал.

Не вступая более в споры, я открыл следующее письмо. Написано оно было в следующий понедельник в шесть вечера. Там неизвестный альфа писал о том, как хорошо ему было после их свидания на пожарной лестнице, когда Леониду удалось всего на полчаса отделаться от своего «белобрысого цербера». А еще там было обещание в следующий раз оттрахать его так, что омега долго ходить не сможет, и начхать на тупого альфу, что возомнил себя его мужем. Остальные три письма, отосланные с интервалом в пять-семь дней, были написаны в подобной манере, разве что с каждым разом письма были все откровеннее, а обещания все грубее. В последнем, вообще, говорилось о том, что сын Георгия вовсе не его сын, а мой.

Представляю себе, как этот пасквиль мог взбесить генерального. И почему меня еще три недели назад не пристукнули, когда пришло первое письмо?

– Леонид долго не показывал мне эти письма, убирал их в корзину и все, – пояснил Георгий, верно истолковав удивление на моем лице. – Он хотел сам с тобой поговорить, но после тех выходных, когда он восстанавливал систему, я его на работу с собой не брал, а приехать самому у него повода не было. Я только через две недели понял, что что-то тут не так, еще несколько дней ушло на выяснение всех деталей, поскольку Леонид отказался мне говорить о своих проблемах. За тобой отправились сразу, как только я нашел письма, а Савелий выяснил, кому принадлежит адрес.

– Ясно, – я открыл следующее письмо, гадая, кто мог так меня подставить? Кто-то метил на то место, которое занял я? Но я же никому не говорил о встрече в кафе, или…

– Миша. Только он знал о кафе. Или кто-то нас подслушал тогда в столовой.

– Зачем ему? Он бета, и вообще… – Георгий задумчиво побарабанил пальцами по подлокотнику.

– А мне зачем?

– Ну, с тобой вообще разговор особый. Зачем ты альфой притворялся, да еще и документы подделал?

– Я ничего не подделывал. Это отец. Он… – я заколебался, но потом решил, что скрывать свою биографию от генерального и его «тени», если всего пару часов назад откровенничал с Леонидом – глупо. Я рассказал все. Не так полно, как рассказывал Леониду, некоторые вещи я не решился бы рассказать альфам, но достаточно для того, чтобы хоть немного ослабить их подозрения на мой счет.

– В вашу компанию я попал случайно. Был дождь. Я решил спрятаться под козырьком, а стоявший там альфа подумал, что я на собеседование. Вот и все. Я не шпион, и специально ничего не подстраивал.

– Я тебе верю. Почти, – ответил на мои откровения Георгий, а Савелий за его спиной просто пожирал меня взглядом. Он явно желал поговорить со мной, и я даже знаю о чем, но при посторонних не решался. Я и сам был не прочь объясниться с ним по поводу того вечера, своей течки и нашего будущего ребенка, и желательно наедине, но поговорить нам не дали. В комнату буквально влетел Леонид, лицо которого светилось не хуже фонаря.

– Я нашел! На компе стоит очень хитрая прога, она пересылает письма через адрес Славы, хотя изначально адресат был другой. Так мало того, письма уходят с отсрочкой в три часа, чтобы вернее нас запутать. Хитрая сволочь, но не умнее меня. Я вычислил исходник.

– Умница моя, – Георгий буквально подорвался с кресла. – Савелий, быстро бери у него информацию и тащи эту дрянь сюда, будем разбираться.

– Сейчас? – лицо Леонида чуть вытянулось от огорчения. – Может, до завтра подождете? Новый Год, все-таки.

– Ай, совсем забыл, – Георгий глянул на наручные часы. – Ничего, сейчас восемнадцать ноль одна, до полуночи мы все успеем. Не хочется оставлять такое дело на следующий год. Плохая примета.

– Покончим с ним в этом, – улыбнулся Савелий, и у меня от этой улыбки мороз пробежал по спине, так могла улыбаться только акула своему будущему ужину.

Альфы удалились, и Леонид бросился за ними, оставив меня в гордом одиночестве. Между тем, есть хотелось все сильнее, те сладости, что мы употребили с чаем, уже давно переварились, и организм требовал чего-нибудь посущественнее. Конечно, я мог бы и сам выйти поискать чего-нибудь съестного, но в комнате, по прежнему, не наблюдалось никакой одежды, а рассекать по чужому дому в одном халате – не самая разумная идея. Прежде, чем я успел окончательно затосковать, Леонид вернулся, неся в руках мой свитер, белье с носками и брюки.

– Вот, держи, только эти балбесы забыли взять обувь. Говорил же, что нужно было бету посылать, а то у этих альф мозги не так заточены, бараны упрямые. – Леонид недовольно поджал губы, но мне, отчего-то, показалось, что слова «бараны упрямые» относились вовсе не к тем, кто ездил за моими вещами. – Я Савелию уже сказал, он обещал лично наведаться к тебе и взять все необходимое, но это, наверное, будет уже завтра. Поужинаем тут или принести тебе тапочки Савелия?

– А его тапочки обязательно? – что-то мне не особо нравилась идея одалживать у него вещи, халата вполне хватило.

– Чьи же еще? Свои я тебе дать не могу, размер не тот, – он с сомнением поглядел на мои голые ноги. – Георгия тоже не выход, поскольку он будет против, а чьи-то другие… Савелий взбесится, увидев на тебе чужие тапки, а уж если это будет обувь альфы… Мне будет очень жаль бедолагу.

– Бедолагу – это Савелия?

– Нет, того, чьи тапки я тебе дам.

– Тогда неси его обувку, а то скоро взвою, сидя в четырех стенах.

Пока Леонид бегал за тапками, я быстро оделся, а потом мы пошли с ним по дому. Леонид показывал мне где и что тут находится. Оказалось, что мы находимся на базе отдыха, к которой примыкали охотничьи угодья. Неподалеку, примерно в километре отсюда, имелась еще и деревня, в которой жили оборотни с семьями. На базе постоянно никто не проживал, хотя вожак и его семья имели комнаты на втором этаже, куда могли заходить только самые приближенные оборотни, а охрана и прочие лица проживали на третьем этаже. Для гостей, что собирались тут на праздники, имелся соседний трехэтажный корпус. На первом этаже главного здания располагались: кухня; две столовые, малая для семьи и большая – для празднеств; игровая с бильярдными столами; мини боулинг; а так же маленький кинозал на два десятка мест, причем места эти являлись мягкими креслами, выстроенными в полукруг перед большим плазменным телевизором тремя рядами.

– Бассейн здесь крытый, я потом тебя туда свожу, там же есть спортзал и комната с тренажерами, мальчики любят там разминаться.

– А что, все оборотни живут в поселке? – проявил я любопытство, разглядывая бильярдные столы. Никогда не играл, или как в бильярде говорят: не катал шары, но всегда очень хотел попробовать.

– Почти. Некоторые, правда, живут в городе, но лично я больше люблю на природе. Хотя, квартира в городе у нас тоже есть.

– А малыш твой где?

– У моих родителей. Для детей праздник будет завтра, а сегодня здесь будут гулять только взрослые. Вообще-то, на ужине Георгий должен был представить тебя клану, вернее той его части, что собралась на базе, но они, видишь ли, слишком заняты. Вот и получается, что те, кто сейчас на базе, видели тебя утром не в самом презентабельном виде.

– Да уж, предварительное знакомство вышло… скомканным.

– Увы, – Леонид подхватил кий и кивнул мне на шкаф, в котором лежали шары. – Неси, сыграем, полчаса перед ужином у нас есть.

– Так я не умею.

– А я тебя научу, это не так сложно, нужно просто иметь верный глаз и твердую руку.

Конечно, за полчаса играть я не научился, но, когда нас позвали на ужин, я вполне приемлемо держал кий в руках, жаль, ни одного шара в лузу так и не загнал.

Ужинали мы в большом зале. Столы здесь были выстроены буквой «Ш», только главный поперечный стол несколько отстоял от остальных, да еще и находился на небольшом возвышении. За неимением вожака, во главе пиршества сел Леонид, указав мне место рядом с собой. Под перекрестными взглядами почти сотни чел… оборотней мне было жутко неловко. Они все шептались обо мне, пересказывая вновь прибывшим утреннее происшествие, и недоумевали, что я делаю не просто в зале, а рядом с омегой вожака. Леониду тоже было неловко передо мной, что немного примирило меня с происходящим. Он старательно держал на лице вежливую улыбку, хотя по глазам я видел, что ему очень хочется выругаться.

– Ты прости, я сам не имею права тебя представлять, – уже в десятый раз извинялся передо мной Леонид, нервно кромсая мясо в своей тарелке. – Это обязанность вожака. Даже если я сейчас встану и объявлю твое имя и статус, они пропустят это мимо ушей. Эта застарелая и закостенелая веками традиция меня жутко бесит. Во всем, что касается внутренних дел клана, я непререкаем. Даже сильнейшие альфы не берутся спорить с омегой вожака. Во внешней же политике и при принятии кого-либо в клан, так же как и при изгнании из него, решает только Георгий.

– Ладно, не заморачивайся с этим, завтра все разрешится само собой. Лучше скажи: мне обязательно присутствовать на Новогоднем торжестве сегодня в полночь?

– Вообще-то нет. Официально ты еще не член клана, так что можешь лечь спать. Если, конечно, сможешь уснуть, когда под окнами будут пускать фейерверки и орать, упиваясь шампанским.

– Я за сегодняшний день так устал, что смогу уснуть, стоя в эпицентре взрыва.

– Хорошо. После ужина я покажу комнату, где ты сможешь отдохнуть. Она рядом с моей, так что неожиданных визитеров можешь не опасаться. Как я тебе говорил, на наш этаж посторонние не поднимаются, чревато.

В общем, после ужина мы с Леонидом прогулялись к моей комнате, там еще немного поболтали, он рассказывал мне о своем сыне, муже и брате, особенно напирая на то, какой Савелий хороший, надежный и вообще самый-самый… Можно подумать, я не понимаю, для чего он это делал, сваха. Конечно, учитывая мою беременность, мне следовало бы присмотреться к Савелию, как к возможному супругу, все-таки ребенок его, но это слишком серьезное решение, чтобы принимать его так, сходу.

Спать я лег после десяти и заснул быстро. Ночью меня ненадолго разбудил шум на улице, но я так устал за бесконечный предыдущий день, что почти сразу заснул. Потом меня разбудило чье-то присутствие в комнате, я даже настороженно поднял голову и принюхался, поскольку веры глазам в полной темноте не было, но все было спокойно, и я вновь заснул, ощущая рядом запах мускатного ореха. Нужно было тапки Савелия убрать подальше, а не бросать рядом с кроватью, тогда так не пахло бы.

========== Клан ==========

Новый год начался для меня в семь утра. Привычка – страшная сила. Сев на кровати, я увидел рядом на стуле свои вещи, которых еще вчера не было, а главное – сапоги. Принюхиваться, чтобы определить, кто именно принес это все в мою комнату, не было необходимости. Савелий. Им в комнате пропахло все. Такое впечатление, что он лежал рядом со мной. Впрочем, вполне возможно так и было. Под утро я всегда спал особенно крепко, мог и не заметить чужого присутствия под боком.

Наскоро умывшись, я оделся и побрел по дому, желая выйти на улицу и подышать свежим воздухом. Оказавшись снаружи, я огляделся. Справа, метров этак через двести, виднелось еще одно здание, одноэтажное, но с высокой стеклянной крышей. Решив, что это тот самый бассейн, о котором рассказывал мне Леонид, я пошел туда, томимый надеждой поплавать хоть полчаса. Входная дверь оказалась не заперта, однако из зала, в который вела первая же открытая дверь, слышались голоса. Проходя мимо нее, я невольно заглянул, приостановившись. Это был зал для борьбы. Повсюду лежали мягкие маты, к одной из стен была пристроена шведская стенка, а сбоку от нее с потолка свисали три каната. В зале находились трое молодых парней, лет по шестнадцать-семнадцать. Двое боролись, больше дурачась, а не тренируясь, а третий лез вверх по канату, дотрагивался до крюка, к которому он крепился, спускался вниз и вновь карабкался на верх. Я уже хотел было пойти дальше, там в длинном коридоре виднелись еще несколько дверей, одна из которых вполне могла вести в бассейн, но сильный толчок в спину заставил меня шагнуть в зал, едва не запнувшись на пороге.

– Ребята, смотрите какой у нас гость! – выкрикнул четвертый юный оборотень, видимо, шедший следом за мной, поскольку одежда на нем была уличная, а эти трое были переодеты в очень знакомое белое кимоно с оби* красного цвета. Не хочу хвастаться, но мой пояс был коричневым. Я мог бы и черный получить, если бы не бросил ходить на занятия, после смерти отца. – Это тот, о котором я вам вчера рассказывал.

Тот, кто меня втолкнул в зал, был мне смутно знаком. Немного подумав, я вспомнил, что видел этого парня среди зрителей на моей неудавшейся вчерашней дуэли.

– И что дальше? – спросил я, по очереди оглядывая окружающую меня компанию.

– Дальше? А дальше такой трус, как ты, не имеет права даже переступать порог нашего зала, – четвертый оборотень быстро сбросил с себя куртку, зашвырнув ее в угол.

– Я бы и не переступал, да ты сам меня в него впихнул, – я повёл плечами и попытался пройти мимо загораживающего выход оборотня. Он шагнул мне наперерез и попытался толкнуть в грудь, но я быстро отбил его руку и сам оттолкнул со своего пути. Он зашипел, оскалившись, и попытался ударить меня, проведя серию ударов руками и ногой, но я все же не зря в свое время занимался. Атака была не просто отбита, я сам нанес удар парню, заставив его скорчиться на полу.

– Значит так, ребятки. То, что произошло между мной и вашим вожаком, вас не касается. То, что я уступил ему, не значит, что я спасую перед вами. Давайте мирно разойдемся, и тогда никто серьезно не пострадает.

Увы, голосу разума они не вняли. Видя, как их приятель поднимается, потирая ушибленную грудь, они решили, что меня нужно проучить. Нападали они не очень-то удачно. Каждый стремился нанести мне удар первым, и оттого они больше мешали друг другу, а не помогали. Если бы их было хотя бы двое, я бы расшвырял глупых щенков и ушел, но четверо заставили меня больше уворачиваться, избегая их ударов. В результате через пару минут я оказался у шведской стенки, а они, уже несколько помятые, стояли передо мной полукругом. Все мы тяжело дышали, а я еще и начал чувствовать легкую тошноту, что совсем не радовало. Хорошо, что теперь они не могли нападать на меня со спины, но зато я понял, какого свалял дурака, когда пожалел мальчишек. Нужно было их сразу вырубать, а не играться в благородство.

– Вот сволочь верткая, – выдохнул один из парней, утирая пот со лба.

– Ничего, – произнес четвертый, – я знаю, как с ним нужно обращаться. Сейчас он у нас попляшет.

С этими словами он начал быстро сбрасывать с себя одежду. Я не сразу понял, что он задумал, а когда его тело стало выкручивать судорогами обращения – стало поздно прорываться сквозь их строй. Еще двое решили последовать его примеру, зато третий попытался их остановить, говоря, что это неправильно, но кто же его послушает, когда желание отомстить затуманивает мозг. В общем, через минуту передо мной стояли три волка. Ростом они сильно уступали вожаку, но мне от этого было не легче. Я же обращаться не умею! Приготовившись к серьезной драке, я чуть присел, выставив вперед левую руку. Тот, кто первый бросится на меня, вцепится в нее зубами, и я смогу нанести ему удар в горло или по глазам правой рукой, главное – не растеряться от боли, а в том, что зубы волка, пусть и некрупного, на руке – это больно, я не сомневался. Может, убивать они меня и не будут, но покалечить вполне могут, так что я собрался драться в полную силу, не сдерживаясь.