Текст книги "Не тот, кем кажется (СИ)"
Автор книги: Charoit
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)
– Какого чёрта, Поттер?! – яростным шёпотом прошипел Малфой, нервно оглядываясь.
Привлекать к себе внимание таким экстравагантным способом не хотелось совершенно. Но, конечно же, Гарри Поттера это волновало в последнюю очередь.
– Привет, Драко! – бодро и совершенно невозмутимо отозвался он. – Как работа?
– Серьёзно? – Малфой не сумел справиться с собой, поражённо оглядев Поттера. – Ты серьёзно думаешь, что можешь просто так начать разговор?
– А почему нет? – кажется, совершенно искренне удивился тот. – Мы взрослые люди, нам нечего делить, и мы можем нормально общаться. Мне интересно узнать тебя, и я не верю, что я настолько тебе противен.
– Вау, Поттер, а ты, я смотрю, окончательно избавился от своей прошлой скромности? – Драко, наконец, взял себя в руки и перешёл на спокойный тон. – Ты теперь даже не предполагаешь, что можешь быть кому-то просто не интересен?
На лицо героя на мгновение набежала тень, он было нахмурился, но либо решил что-то, либо справился с собой и скоро снова улыбнулся, как ни в чём не бывало.
– А я тебе настолько не интересен? Правда?
Драко в первый момент просто не поверил, что Поттер вкладывает в его руки такое оружие. Сейчас можно было просто размазать его, наступить, посмеяться. Сказать о завышенной самооценке, о никчёмности очкарика, о надуманной славе и об отсутствии любых общих тем с полукровкой, взрощённым магглами. Может быть, всё это и не ударило бы по герою так, как когда-то, в школе, но сколько удовольствия Драко получил бы, практически плюнув ему в лицо!
Хотя… получил бы?
Он захлопнул рот, так и не произнеся ни слова, признавая свое поражение перед ними обоими. Нет, зная всё, что знает Драко и чувствуя то, что он чувствует, он не только не получит удовольствие, но даже не сумеет соврать настолько откровенно.
Поттер какое-то время стоял, кажется, всё ещё ожидая его ответа. Но когда понял, что так ничего и не услышит, затаённая настороженность сменилась настоящим удовольствием. Он снова легко улыбнулся, на этот раз так ярко и светло, что у Малфоя что-то ёкнуло в груди. Он судорожно прикинул, точно ли не забыл сегодня принять зелья? Впрочем, конечно же он просто не мог забыть…
– Если ты свободен, мы могли бы выпить вместе где-нибудь в городе. Ты интересен мне, Малфой, – искренне признался Поттер, но сообразив что-то поспешно поправился, – в смысле, не подумай чего-то такого! Я имел в виду, как человек. Мне хотелось бы пообщаться с тобой и узнать тебя получше. Ну и… это… прости меня за то, что я ляпнул в тот раз. Я не подумал и… ну…
– Не подумать – очень в твоем стиле, Поттер, – как можно холоднее оборвал его Драко. Но затем всё же выдохнул и сменил тон. – В твоем стиле и этого вполне достаточно. Хорошо, забыли. И… чёрт с тобой, Поттер. Ты из тех людей, с которыми проще согласиться, чем объяснять, почему нет. Пошли уже, и я надеюсь, что ты отведёшь меня в какое-нибудь не слишком уж злачное место.
К величайшему удивлению Малфоя, герой и впрямь привёл его во вполне приличный бар, хоть и маггловский. Там наливали отличное пиво и подавали на удивление вкусные чесночные гренки, которые Поттер без стеснения уплетал в каких-то угрожающих количествах. И самое ужасное в этом было то, что Драко не было противно.
К концу вечера они уже вполне дружески подшучивали друг над другом, вспоминая старые школьные стычки и рассказывая друг другу о своих последних годах жизни. Малфой и рад был бы списать всё на алкоголь, если бы только в чертовом пиве его было бы достаточно. Увы, кроме Поттеровского обаяния и собственных к нему чувств винить было нечего. Последняя защита, которая ещё оставалась у Драко – возможность уходить от прикосновений. От похлопывания по плечу, от попыток Поттера в пылу спора схватить за руку или не давая тому подвигаться слишком близко, когда тому взбредало в голову обсудить кого-то из посетителей бара.
Последнее, к слову, было по-настоящему ужасно. Если бы только это место не было набито магглами и здесь была бы хоть одна омега, Драко бы, наверное, не выдержал. Но благодаря этим немногим радостям он ещё мог держать себя в руках и кое-как поддерживать разговор.
– А тебе какие девушки нравятся? – неожиданно спросил Поттер, запив очередную гренку пивом.
– Что? – чуть не подавившись, переспросил Малфой.
– Девушки, говорю, какие тебе нравятся? Ты хоть и бета, но… ой… прости, в смысле, я не то имел в виду…
– Лучше заткнись, придурок, – раздражённо процедил Драко и мстительно добавил. – Мне вообще девушки не нравятся.
– Ты – гей?! – пораженно воскликнул этот идиот, но поймав на себе взгляды сразу нескольких посетителей быстро понизил голос, скорчив виноватую гримасу. – В смысле, не подумай ничего такого, я просто…
– Можно подумать, ты трахаешь течных омег, только если они самочки, – зло выплюнул Малфой и снова приложился к пиву.
Реакция Поттера не то, чтобы злила и задевала, но приятного в ней было мало. Впрочем, самым отвратительным во всём этом разговоре всё равно было то, что Драко не считал себя геем. Хотя, конечно, натуралом он совершенно точно не был, хотя бы потому, что не мог представить ни одну омегу, которую могла бы удовлетворить женщина. Драко Малфой был чёртовым девственником, большую часть своей осмысленной жизни мечтающий о Гарри Поттере, и в этом бы он не признался никогда в жизни даже под страхом Авады.
Поттера, кажется, либо убедил резкий ответ Драко, либо он сам сообразил, насколько неуместна эта тема, но так или иначе, герой наконец-то заткнулся и полностью погрузился в свои гренки.
– Тебе ещё заказать? – смилостивился Драко, желая вернуться к предыдущему почти непринуждённому настроению.
– А? – Поттер рассеяно уставился на свою опустевшую тарелку и неловко улыбнулся. – Да, спасибо. Это было бы очень мило с твоей стороны.
– Ничего милого, – вспыхнув, отрезал Малфой. Чёрт, ну каким же дураком он порой бывает! Хорошо хоть, Поттер, кажется, не придал этому слишком большого значения, а предательского румянца не видно в полутьме зала. – Обычная обходительность, Поттер, не придавай ей слишком много значения.
Он вскинул руку, подзывая официантку и старательно пытаясь не обращать внимания на внимательный взгляд очкарика, направленный на него. Слава Мерлину, треклятому герою хватило ума и такта промолчать, а быстро подошедшая девушка приняла заказ и так же скоро пропала из поля зрения.
– И почему ты столько упирался, Малфой? Хорошо ж сидим! Я с удовольствием ещё как-нибудь пообщался бы с тобой. И мне порядком не хватало наших квиддичных поединков. Слушай, Драко, а ты ещё летаешь?
– Летаю, – он небрежно пожал плечами, стараясь не смотреть на мгновенно разулыбавшегося Поттера. – Но я давно не играл и сильно сомневаюсь, что сейчас стоит начинать. Мы с тобой оба уже не школьники, а…
– О, я тебя прошу, Малфой, ты просто не можешь говорить это всерьёз! Нам с тобой всего по двадцать лет, а ты пытаешься поставить на себе крест! Да что я с тобой вообще говорю? На следующей неделе игра Сорок с Торнадос, так что ничего не планируй на субботу – мы идём на игру! А там, надеюсь, у тебя мозги встанут на место.
– А ты не слишком много себе позволяешь, Поттер?
– Ничего лишнего, Малфой. Если тебя кто-то не встряхнёт, то ты так мхом и порастёшь! Так что возражения не принимаются, Драко.
Малфой прикусил губу и поспешил спрятаться за уже опустевшей кружкой. Чёртов Поттер, ну почему он такой? Он же сам не понимает то, что делает и что говорит и как это влияет на Драко! Малфой никогда ещё не был так благодарен своим ненавистным зельям, как сейчас. Страшно было даже предположить, чем бы сейчас несло от гордого наследника древнего чистокровного рода, если бы не все эти отвратительные настойки. Хотя и гадать не нужно – от Драко пахло бы восторгом, благодарностью, восхищением и, будь всё проклято, щенячьей влюблённостью. От него пахло бы омегой, готовой полностью вручить себя в руки одному единственному альфе.
Но Поттер не знал этого и не чувствовал. Он беззаботно улыбался, хрустел новой порцией гренок и прихлёбывал пиво. А Драко сидел напротив и был готов на любое, даже самое сумасшедшее предложение этого идиота.
– Прости, Поттер, мне пора. – Драко резко поднялся, даже не глядя на ошарашенного героя и чуть ли не бегом понёсся через зал, совершенно забыв о деньгах за свое пиво.
*
Гарри ещё час сидел в баре, не притрагиваясь больше ни к пиву, ни к гренкам. Он задумчиво глядел на то место, где ещё недавно сидел Малфой и раз за разом гонял в голове этот вечер. Драко был осторожный, пугливый и агрессивный, как маленький дикий хорёк. И тем ценнее казался каждый раз, когда он соглашался на что-то, принимал, открывался.
Он и сам не ожидал, что этот вечер получится таким замечательным. Так же, как не ожидал, что с Драко на самом деле окажется настолько интересно. Нет, он, конечно же, не врал Малфою там, в атриуме, но он и не ожидал, что интерес окупится сторицей и только разгорится пуще прежнего. Малфой не лез за словом в карман, был остроумен, ехиден и обаятелен. Он ни словом, ни делом не уступал Поттеру, даже не допускал мысли о том, чтобы лебезить перед героем, не пытался его наставлять, чего-то требовать или что-то навязывать, как начала делать большая часть его бывших школьных друзей. У них с Малфоем нашлось на удивление много общих интересов и одинаковых взглядов на те или иные вопросы.
А ещё Драко был по-настоящему красив. Гарри украдкой любовался его точеными чертами лица, изящной фигурой и красивыми, длинными пальцами. Когда он усмехался в его обычно холодных глазах плясали заразительные огоньки, а редкий смех казался бархатным и обволакивающим. Поттер сейчас не мог представить, что когда-то смех Малфоя его злил.
За этот вечер Гарри не меньше пяти раз делал попытки прикоснуться к Драко. Не к плечу, через одежду, а как тогда, на приеме – дотронуться до голой кожи и, быть может, снова почувствовать тот многообещающий запах омеги? Верить в это было глупо и наивно. Скорее всего, там, в толпе, о Малфоя просто успел кто-то потереться и это был вовсе не его запах. Кто бы, в конце концов, в своем уме стал бы специально прикидываться скучной бетой? Кто бы сам выбрал эту пресную жизнь сухаря, когда за такого красивого, умного и амбициозного омегу совершенно точно разразилась бы настоящая борьба?
Да если бы только Драко был омегой, Гарри первый бы принял участие в этой схватке. Это сложно было признавать, но Малфой был… лучшим. И он был бетой.
Гарри вздохнул и без аппетита откусил от заказанной для него Драко гренки. Что ж, пусть бета. Общаться им с Малфоем это не мешает, а Драко оказался слишком интересным, чтобы отказаться от него хотя бы в качестве друга.
А там будет видно.
*
За квиддичным матчем в следующую субботу была совместная игра через неделю, в пятницу. А между ними была еще парочка совместных обедов. После игры с двумя ловцами и одним снитчем было несколько вечерних посиделок в барах, приглашение Поттера на гоночные соревнования на скоростных метлах и снова обеды. Драко обернуться не успел, как Поттер стал Гарри, а встречи с Гарри стали незаменимым атрибутом каждой недели, если не почти каждого дня.
У Малфоя не было никаких идей на счёт того, что от него хочет Поттер. Первое время он ещё ломал над этим голову, а потом бросил это гиблое дело и решил просто получать удовольствие. Тем более, что удовольствия от каждой встречи с Гарри было больше, чем можно было бы представить и хотелось бы признавать. Малфой не мог сказать, что его чувства прогрессируют только потому, что прогрессировать им было некуда. Своё отношение к Гарри было ему совершенно ясно и хорошо известно. И спасать положение было поздно. Уже несколько лет как.
Иногда, когда в очередной раз приходило время пить зелья, Драко замирал над бутылочкой, задумчиво болтая ею перед глазами. С каждым днём искушение отказаться от препарата и предстать перед Поттером соблазнительной омегой было всё больше. И каждый же день Малфой всё больше и больше презирал себя за эти сучьи мысли. Вот только злиться и обвинять Поттера уже не получалось.
Когда Гарри пригласил его на открытие нового модного ресторана на Косой Аллее и Драко собирался на эту встречу, как на долгожданное свидание, прекрасно отдавая себе в этом отчёт и не в силах изменить что-то, он сдался. Ещё ни в чём не уверенный и не зная, что будет с этим делать, Малфой положил в карман мантии антидот и отправился на место встречи.
– Отлично выглядишь, – беззаботно «поздоровался» Гарри, приобнимая его за плечи, стоило Драко только выйти из камина в «Дырявом Котле».
– Ты тоже не слишком безвкусно одет сегодня, – усмехнулся в ответ Малфой, ненавязчиво выворачиваясь из-под такой приятной и желанной руки.
Гарри, кажется, не обратил на это внимания, сжал его плечо и аппарировал прямо к дверям ресторана.
Место и впрямь обещало быстро набрать популярность и уже сейчас выглядело, как престижное, респектабельное заведение. Метрдотель проводил их к отдельной нише с уединенным столиком, ограждённой от зала резной ширмой из красного дерева.
Разговор, как всегда в последнее время, завязался быстро и непринужденно. О квиддиче, о светских сплетнях, об общих знакомых и новых моделях мётел. Они уже переходили от горячего к десерту, когда рядом с их столиком нарисовался высокий стройный блондин с белозубой обворожительной улыбкой Локонса, в стильной серебристо-синей мантии и источающий зазывно-сладкий омежий аромат. Даже Драко сумел оценить его достоинства, но видя, как Поттер, оборачиваясь, машинально повел носом, почувствовал, как сердце остановилось. Рука сама было потянулась к карману с заветным антидотом, но Драко поспешно отдернул себя. Идиот, что он собирается делать? На что надеется?
И, главное, на что надеялся всё это время?
Только сейчас Малфой со всей ясностью осознал, что наслаждаясь компанией Гарри Поттера совсем перестал думать о том, что рано или поздно тот найдёт себе омегу, – постоянную или на время, – и если и не совсем потеряет интерес к Драко, то порядком охладеет. А что будет делать сам влюбленный Малфой? Как сам переживёт эту потерю?
– Гарри, я так рад тебя видеть, – приятным мягким голосом пропел парень.
Поттер сначала нахмурился, а затем, так и не дождавшись продолжения, вопросительно поднял бровь.
– Смит. Захария Смит. Мы учились с тобой на одном курсе, ты же помнишь? – голос омеги на мгновение дрогнул, но он быстро взял себя в руки.
– Что ж, не скажу, что рад видеть, но добрый вечер, – сдержанно поздоровался Поттер. – Чем я могу помочь?
Драко украдкой покосился на него. Откуда в чёртовом герое столько выдержки, чтобы так равнодушно реагировать на такую ароматную, ухоженную и откровенно доступную омегу? Не то, чтобы Малфой точно знал, как альфы реагируют на омег, но он был уверен, что зверя в себе сдержать очень и очень сложно. Может быть, даже сложнее, чем суку-омегу.
– О, я хотел поздороваться. Возможно, немного пообщаться. Я так давно хотел лучше узнать тебя, Гарри, но у меня всё не было шанса, а сейчас, я смотрю, у нас есть совершенно замечательная возможность! Я же не помешаю? – он наигранно втянул носом воздух и бросил на Малфоя красноречивый и презрительный взгляд.
«Скройся с глаз, бета.», – читалось в его взгляде.
Это лучше любых слов стегнуло по нервам, гордости и самоуважении и Драко, подобравшись, вальяжно раскинулся на стуле, небрежно усмехаясь. Что бы Поттер сейчас не ответил, пока ещё он сидит с ним и, хотя бы еще пару секунд, Малфой может строить из себя победителя.
– Напротив, помешаешь. У нас с Драко были свои планы на этот вечер и никаких незапланированных встреч с шапочными знакомыми в них не значилось, – холодно парировал Гарри и, вздохнув, театрально огляделся, повысив голос досадливо заметил. – Такое многообещающее заведение и не может обезопасить своих вип-посетителей от нежелательного внимания.
Смит замер, с нескрываемым удивлением и раздражением глядя на Поттера. Драко, хоть и держался лучше, собственный шок скрывал с невероятным трудом. Гарри только что отказался от многообещающего общения с омегой ради вечера в компании беты?
Подбежавший официант вежливо, но настойчиво проводил незваного гостя на его место, а Гарри, как ни в чём не бывало, вернулся к десерту.
– Что это сейчас было? – не выдержав, выпалил Драко.
– Ты о Смите? – непринужденно переспросил Поттер. – Понятия не имею. Но выглядит он, как знатный козел, да и в школе мне никогда не нравился.
– Но он же омега! – Малфой сам ненавидел себя за то, что не мог остановиться.
Герой в ответ только пожал плечами.
– И что?
– И он хотел тебя!
– Малфой, по-твоему что, если я альфа, то должен бросаться на каждую вешающуюся на меня омегу? Да, возможно, в школе я и впрямь прошёл через этот период, но я был подростком с бушующими гормонами, а сейчас я ценю несколько другие вещи.
– Другие вещи? – неверяще переспросил Драко. – Компанию беты вместо страстной ночи с податливым любовником? Ты что, импотент, Поттер?
Гарри фыркнул раз, другой, а затем заразительно рассмеялся, поспешно откладывая вилку.
– Чёрт побери, Драко, ты меня в гроб загонишь! Нет, я не импотент. И да, хорошую компанию я ценю больше шлюховатых хаффлпаффцев.
Когда Поттер снова потянулся к десерту, Малфой, наконец, сумел заставить себя заткнуться и последовать его примеру.
*
Гарри обманул Драко только в одном – он не воспринимал Малфоя, как «хорошую компанию».
Он сам не успел понять, когда это произошло, но в какой-то момент все достоинства Драко перекрыли отсутствие соблазнительного запаха и обещание хорошего секса во время очередной течки. Бета или нет, но Гарри хотел именно его.
Он и прежде слышал о неравных парах. Как правило, их заключали именно альфы, так как течного омегу бета не мог удовлетворить никаким образом. Зато альфы вполне могли обойтись и середнячком, правда, отказывая себе в по-настоящему потрясающем сексе.
Раньше Гарри понятия не имел, что толкает их на такой поступок, а теперь осознавал, что и сам готов пополнить их число. А заодно сломать нос любому, кто, как он прежде, даже в мыслях посмеет назвать Драко Малфоя «середнячком». Драко был самым умным, самым красивым, самым острым на язык, самым интересным и… просто самым. К сожалению, он не давал Гарри трогать себя так часто, как хотелось бы последнему, но, когда проявлял ненавязчивую, но такую ценную заботу, Гарри был готов закрыть глаза даже на невозможность как следует обнять своего хорька.
Впрочем, последнее он твёрдо вознамерился исправить сегодня же. Когда он будет провожать Драко, он обязательно даст ему понять о своих притязаниях. И обнимет. И поцелует, чтобы тот точно ни с чем не спутал этот жест.
Словом, Смит со своими приторными улыбками и раздражающими взглядами был совершенно не к месту. Правда, Гарри не ожидал, что его отказ так поразит Малфоя. И от этого было как-то обидно и грустно. Нет, конечно, в свое время в Дурмстранге Гарри и впрямь пошёл в отрыв, но, черт, у него была уважительная причина! И речь даже не об успехе с крестражами, а о том, что он, наконец-то, перестал быть забитой недо-омегой. Любой бы пошёл в отрыв на его месте, разве нет?
Но эти времена давно прошли, Гарри уже умел думать головой, а не головкой и думать о том, что в глазах Малфоя он просто очередной похотливый альфа, было неприятно. А ещё было очень грустно за бету-Драко, который, как бы вызывающе и самоуверенно себя не вёл, на самом деле уверен, что проиграет любому омеге, когда дело дойдёт до главного. Гарри не знал эту сторону Драко. Он никогда ещё прежде не видел наглого бывшего хорька неуверенным и уязвимым. Но из-за этого альфовские инстинкты только выше поднимали голову, желая заботиться и оберегать.
«Сегодня же.» – ещё раз твёрдо пообещал себе Гарри, возвращая всё своё внимание Малфою.
*
Поттер был собранный и немного задумчивый и Драко упорно относил всё это на тот случай со Смитом. Как бы ни было приятно то, что Гарри выбрал его компанию, уж лучше бы он катился к чёрту с той сучкой, чем думал о нём весь вечер. Каждый задумчивый взгляд, каждая затянувшаяся пауза только раздражали Драко, и он с трудом досидел до конца ужина.
Когда они, наконец, расплатились по счету (Малфой буквально с боем добился возможности заплатить за себя самому), Драко быстро накинул пальто и поспешил выскочить из ресторана, пока Поттер ещё только возился со своей мантией.
– Эй, Драко, постой! – Гарри нагнал его уже на Аллее, но Драко даже не думал сбавлять шаг, направляясь в сторону «Дырявого котла».
Конечно, можно было и аппарировать, но Малфой чувствовал, что ему просто необходимо проветрить голову.
– Драко! – Гарри попробовал остановить его, поймать за руку, но тот привычно и ловко увернулся. – Чёрт, Малфой, да что случилось-то?!
– Всё нормально, Поттер, – на ходу холодно процедил он, не замедляя шаг и не оборачиваясь. – Вечер закончен, и мы всего лишь направляемся каждый по своим делам. Я иду домой, чтобы быстрее закончить отчёт для работы, а ты можешь бежать разыскивать своего хаффлпаффца. Уверен, он тебя всё ещё ждёт.
Драко знал, знал, что зря это говорит, что это слабость, ревность, почти оружие в чужих руках, но ничего не мог поделать с собой и своей обидой.
– Что? При чём тут вообще Смит?!
– Не при чём, Поттер. Ты всего лишь не мог выбросить его из головы весь вечер и вынуждал чувствовать меня обязанным, а в остальном всё прекрасно. И прекрасный вечер. И всё. До свидания, Поттер, мне ещё надо сегодня работать.
– Да чёртов же обидчивый хорек! – неожиданно зло выругался Гарри и прежде, чем Малфой успел возмутиться в ответ, всё-таки поймал его за локоть и рывком затащил в ближайший переулок.
– Что ты себе позволяешь, По…
Драко так и не успел договорить, потому что Гарри схватил его за плечи, прижал к стене и, навалившись сверху, впился в губы напористым, глубоким поцелуем.
В первый момент Малфою показалось, что весь мир раскололся и с оглушительным звоном осыпался куда-то за спиной проклятого героя. Проклятого героя, который так самозабвенно целовал его. Язык Поттера уверено раздвигал его губы, ласкал его рот, поглаживал нёбо, от чего было приятно, щекотно, пьяно и просто великолепно. А ещё это был первый настоящий поцелуй Драко, и это было почти унизительно.
Это было бы совершенно точно унизительно, если бы только его целовал не тот самый Гарри Поттер, о котором Малфой мечтал со школы. С младших курсов школы, если быть точным. Гарри не чувствовал его запаха, считал, что имеет дело с бетой и всё равно целовал так властно, с таким желанием и так аккуратно одновременно, что у Драко не было и шанса. Он глухо застонал и расслабился в сильных, таких желанных руках, отвечая на поцелуй и обнимая Гарри за шею.
Поттер терзал его губы без всякой пощады, то покусывал их, то ласково зализывал, то похотливо посасывал, и снова и снова возвращался к глубоким поцелуям, выпивающим душу, разум, здравый смысл. Поцелуям, которые оставляли после себя только вязкое возбуждение и что-то сладко-воздушное, слишком уж подозрительно похожее на счастье.
Когда Гарри ко всему этому сумасшествию решил присоединить и руки, Драко показалось, что он сейчас просто сойдет с ума от впечатлений. Всё это было с ним впервые, делилось с самым желанным человеком и, казалось, было слишком хорошо, чтобы быть правдой. А если и было правдой, то просто не могло продолжаться долго.
Драко знал, что не бывает счастливых концов и чудес без условий и всё же даже не заподозрил неладное, когда руки Поттера переместились к нему на талию, мягко, но настойчиво поглаживая через одежду. Они скользнули по его бокам вверх и вниз раз, другой, а потом замерли. Малфой уже так плохо соображал, ему было так хорошо и так хотелось, как можно дольше нежиться в этой волшебной ласке, что он только просительно застонал, крепче прижимаясь к Гарри, ничего не замечая вокруг. Только когда Поттер оборвал поцелуй и чуть отстранился от него, одной рукой приобнимая за талию, а во второй крутя какой-то смутно знакомый пузырёк, Драко попытался собраться и проследил за его взглядом.
– Что это, Драко? Какое-то лекарство? Ты болеешь? – шепотом спросил Поттер, поднося флакончик ближе к глазам. – Почему ты не сказал мне, что плохо себя чувствуешь?
Малфой с трудом собрал мысли в кучу и тоже пригляделся к так заинтересовавшей Гарри бутылочке.
Поттер держал в своих руках тот самый антидот, который Драко зачем-то взял сегодня с собой.
Малфой физически чувствовал, как бледнеет. Как кровь отливает от лица, как морозец покалывает пальцы, а дыхание перехватывает. Можно было попробовать отобрать зелье, но зная Поттера, тот не отдаст то, чем заинтересовался, пока всё не выяснит. И Поттер выяснит.
Прежде, чем Драко вообще сообразил, как лучше поступить в такой ситуации, рука сама метнулась к булавке на воротнике, и он активизировал порт-ключ в свою лондонскую квартиру, позорно сбежав.
*
Тем же вечером, сидя в своей квартире, Гарри в одиночку распивал бутылку своего лучшего огневиски и в тысячный, кажется, уже раз крутил в руках свой неожиданный трофей.
Недоумение и злость на Малфоя, так неожиданно сбежавшего после того, как так страстно отвечал на все ласки, давно прошли. Да Гарри и не думал, впрочем, что с ним будет легко. Скорее уж, он даже удивился, когда Драко сдался без боя. Обрадовался, конечно, но и удивился не слабо. Так что побег его хоть и был неприятным, всё же не был совсем уж неожиданным. Куда удивительнее была реакция Малфоя на находку Поттера и то, что он даже не попытался вернуть себе свою вещь. Гарри и сам точно не знал, зачем полез в карман Драко. Просто гладил, гладил, наткнулся на что-то твердое и машинально вытащил, чтобы не мешало. А увидев зелья, даже забеспокоился.
Что ж, нельзя сказать, что сейчас Гарри совсем не беспокоился, но совершенно другие вопросы теперь выходили на первый план.
Конечно же, первым делом Поттер пошёл выяснять, что же такое таскал с собой Драко. В конце концов, у него были большие планы на этого хорька и Гарри должен был знать о нем как можно больше. Гермиона, к которой он и направился, с готовностью определила зелье и ответила на все вопросы. Да, антидот. Да, против подавляющих и глушащих запах. Да, судя по мутному сиреневому оттенку и смутному запаху мяты, подавляющие, скорее всего, рассчитаны на омегу.
И вот теперь Гарри сидел у камина, со стаканом огневиски в одной руке и зельем в другой, ругая себя за то, что напрочь забыл про тот случай на приёме и отчаянно пытаясь понять, что вообще может твориться в голове у Малфоя. Конечно, не каждый хочет быть омегой, но это лучше, чем быть бетой! И вдвое лучше, чем вся жизнь на травящих сущность зельях, без того счастья, которое предназначено природой. И речь не только о сексе – пара со своим альфой просто не может сделать омегу несчастной. О ней всегда будут заботиться, оберегать, любить, баловать. Или этот идиот Малфой считает, что всё это будет унижать его даже вопреки природе? Ну так сложно представить, чтобы при таком раскладе «его альфа» воспринимал Драко, как смазливую сучку. Это всего лишь значит, что тот, от кого Малфой принял бы метку, воспринимал его если и не как равного, то как сильного – определённо.
Впрочем, Гарри был уверен, что вне постели он бы непременно воспринимал бы Драко, как равного, вот только желание заботиться этому не помеха.
Да, Гарри был бы ему надёжной поддержкой, заботливым партнером, страстным любовником и настоящей семьей. Хотя бы потому, что в Драко было собрано всё, чего мог бы хотеть сам Поттер – внутренняя сила, уверенность в себе, самодостаточность, ум, воспитание, красота и даже вредный характер. С Драко всегда было интересно. Настолько, что Гарри хотел его даже бетой, что уж говорить об этом неожиданном откровении? Теперь Малфой мог быть не чьей-нибудь, а именно его, Гарри Поттера, омегой. У них могли бы быть дети. Настоящая семья. Ну и да, те самые умопомрачительно страстные ночи, от которых Гарри уже мысленно отказался. Совершенно очевидно было, что нечего и думать о том, каким был бы альфа Драко Малфоя. Гарри прекрасно знал ответ – его альфой будет Гарри Поттер.
Оставалось только донести это до самого хорька.
*
– Малфой, чёрт тебя побери, открывай! Я знаю, что ты там! – Гарри стоял под дверью в его квартиру, остервенело барабаня по деревянной поверхности.
Он знал. Знал абсолютно точно даже если бы не успел до этого сбегать в Министерство и выяснить, что Драко отговорился болезнью и не вышел на работу. Знал, потому что вся лестничная площадка перед дверью в его квартиру была наполнена сладким, манящим, зовущим омежьим запахом. Он не шёл ни в какое сравнение с тем, который Гарри почувствовал на приеме, так же, как карандашный набросок не похож на законченный рисунок. Этот запах был прекрасен, и он выражал всё, что было в Драко – и чуть сладковатую свежесть, и пряность, и какие-то древесные мотивы. Казалось, так не мог, не должен был пахнуть человек, но Малфой пах. Острым пряным характером, той самой силой, которая была внутри него, свежестью всех его интересов и шуток и сладостью омеги, семьи, пары. И Гарри уже любил этот запах.
С той стороны двери что-то тяжело бухнуло, запах усилился, а затем послышался измученный, хриплый голос.
– Убирайся к драккловой матери, Поттер! Ненавижу тебя!
Гарри послышался в нём ни то всхлип, ни то скулёж, и он с новой силой забарабанил по двери.
– Идиот, да открой же ты! Тебе же плохо!
– А ты решил мне помочь? Благородно трахнешь? Вот спасибо, герой, мне пока твоего вчерашнего благодеяния хватает.
Поттер ещё раз зло стукнул кулаком по деревяшке, прижался к двери грудью, уткнулся носом в щель у косяка и сбивчиво забормотал.
– Драко, придурок ты больной, ну прекрати же. Тебе же плохо. Оно же впервые, да? Ведь впервые? Я слышал, что первая течка всегда болезненная, а у тебя она с таким опозданием, да и все твои зелья… Открой, пожалуйста. Я помогу… Не отпущу. Почему ты не принял сегодня свои проклятые зелья? Потому что тоже, да?
– Знать не хочу, что «тоже», урод, – теперь уже болезненный и измученный голос за дверью совершенно точно напоминал скулёж. – Всё ты со своими поцелуями. Я эти зелья даже принять не смог, меня сразу же вывернуло. Убирайся, Поттер, я тебя видеть не хочу! Я слышать тебя не хочу! Нашёл омегу и прискакал крыть, похотливый ублюдок!
– Да я же ещё вчера! Я же думал, что ты бета, был уверен и всё равно только тебя хотел! Даже не смей мне говорить, что я только из-за твоей сущности здесь!
– Называй уж вещи своими именами, Поттер. Из-за моей сучности. Трахнешь школьного неприятеля, запишешь в свои победы и поскачешь дальше покорять Англию. Знаешь, обойдусь без твоей помощи, герой!
