Текст книги "Больше, чем просто дружба (СИ)"
Автор книги: ЦАРЬ_ВСЕЯ_РУСИ
Жанры:
Современные любовные романы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 29 страниц)
– Это ты сейчас сдохнешь! – обещает его противник, которого едва удерживают двое парней.
– Пустите меня,– рычит Драгоций, стараясь избавиться от железной хватки парней, которые придерживали его.
– Пустите,– твердо просит Лазарев, ослабляя хватку на плече друга, и как только Фэш освобождается от железной хватки, он хватает меня за руку и тащит к выходу. И я понимаю, что противиться нет смысла.
Подходя ближе к выходу, я замечаю то, как сильно он пострадал. Синяков на мою радость на лице не было, а вот у уголка рта текла кровь, нижняя губа была порядком разбита. Рука, которая сжимала мою, была в крови, а костяшки сбиты буквально доя мяса.
– Дура, нет честно, дура! – возмущался он, пока мы протискивались через очередь, и посетители удивленно оборачивались на нас, и я хотела напомнить про Захарру и Ника, но его явно это сейчас не волновало.
– В машину,– командует он, и, под чувством вины перед ним, я не противлюсь, а послушно залезаю на переднее сидение, из-под век наблюдая за ним.
– Прости,– лепечу я, как только он садится на переднее сидение, сжимая руки на руле, и его грудь высоко вздымается от каждого вздоха, и я знаю, что ему больно, но он старается все держать в себе.
– Просто скажи, чем я тебя не устраиваю?– взгляд его холодных глаз мигом обращается ко мне, пытливо вглядываясь в мои глаза.
– То есть? – не понимая его вопроса, переспрашиваю я, боясь и убрать взгляд, и поднять на него.
– Какого черта, ты все время сбегаешь от меня?! Потом стесняешься, жалеешь о чем-то. Доводишь до белого каления* и в итоге кидаешь?! Объясни?! Что значит: собери мои вещи? Неужели тебе так плохо со мной, что ты решаешь просто уйти! Что значит игрушка?! Ты хоть иногда вникаешь в смысл своих слов?
Не сводя взгляда с меня, резко замолкает он, набирая в грудь больше воздуха, а я молчу, не зная, что сказать. Что я влюбилась в него как школьница, и меня колотит от каждого его прикосновения? Что я все отдала бы, лишь бы знать, что он ко мне чувствует? Что мне сказать?! Что?!
– Ясно, – бормочет он и давит на педаль. А я продолжаю молчать, поворачиваясь к зеркалу, и не знаю, что ему еще сказать.
К чему вообще такие расспросы? Что я опять сделала?
Вопросы засыпали мою нетрезвую голову, и мне даже страшно поднять на него взгляд, но пока я пьяная, я знаю, что смелости у меня хватит, и что я смогу ответить на его вопрос.
– Фэш,– тихо зову я, медленно поворачиваясь к нему замечая, как он сводит скулы, и на шее выступают венки, и внезапна мысль посещает мою голову.
– Чего тебе?– рычит он, не отрывая взгляда от дороги, пока я медленно придвигаюсь к нему, садясь непростительно близко.
Он хрипло вздыхает, пока я провожу пальцами по его шее, выводя каждую венку, неосознанно кусаю губу. Но он не отворачивается, он просто делает вид, что слишком занят дорогой. Я понимаю, что если я скажу это сейчас, то он просто промолчит или даже посмеется.
Я снова отворачиваюсь от него, обращая своей усталый взгляд в окно, наблюдая за тем, как меняются картинки за окном, как меняется ночная Москва. Но почему-то мне не весело, и улыбаться мне не хочется. Мне хочется плакать… нет даже кричать, кричать от того что я просто не могу ничего сделать, хотя хочу сделать много.
*
Мы также молча зашли в квартиру, сняли вещи, покидали их в разные стороны. И от этого молчания мне было жутко неловко, хотелось хоть как-то его разорвать. А что спросить? Про погоду что ли? Смешно…
– Почему он? – тихо интересуется он, застывая у двери, заставляя меня автоматически остановится.
– Что? – пораженно спрашиваю я, замирая, как и он на месте.
– Почему именно он? – тихо задается вопросом он,– Почему именно он, а? – он разворачивается ко мне и улавливаю, как напряжено его лицо, он явно расстроен.
– Ты про кого? – неуверенно лепечу я, теребя край своего платья, потирая шелк в руках.
Он про парня в клубе или про Маара? Или про что вообще?! Я не понимаю!
– Я понимаю, что всем девочкам нравятся милые мальчики, которые будут брызгать ванилью направо и налево,– усмехается он, но при этом его лицо не теряет стальной хватки, и я наклоняю голову ниже.
Все-таки про Маара…
– Но почему тогда ты спишь со мной? Не с ним?
– Фэш,– сдавленно мычу я, не зная, как ему все это объяснить, и просто стараюсь, чтобы все прошло так же, как и в машине, и он просто ушел.
– Он плох в постели? Ну ты же с ним не спала? Или решила совместить ваниль и хороший секс? Что? – в его глазах считается полное на понимание и ужас, он просто не может понять, что движет мной.
Как и я…
– Или что? Что значит, чтобы я собрал вещи? Тебе настолько противно находится рядом со мной? Почему ты любишь его и спишь со мной, или я просто более легкий вариант для тебя. Ну да, я богаче, да и зависимость у тебя ко мне прямая,– на его лице появляется легкая улыбка.
Я кусаю губу, и слезы предательски застилают глаза. Черт! А это больно! Почему он так говорит?! Внутри словно что-то перевернулось…больно, очень больно от его слов!
– Почему, Василиса?! Зачем?! Ты говоришь, что ты игрушка, а со мной ты как поступаешь? Не нравится – устрою скандал, Фэш же стальной, он вытерпит! Нравится – пойду, залезу к нему в кровать! А потом устрою скандал, или еще лучше позвоню пьяной, а пусть Фэш разбирается! Мне же на него пофиг! А вот Маар хороший. У него сердце есть, а Драгоций – железная машина! – он не кричал, его голос звучал размеренно выдавая лишь печаль, ему было так же больно… как и мне.
– Фэш…
– Василиса, если тебе так плохо со мной, я тебя не держу, можешь собирать вещи и уезжать,– от неуверенности в своих словах, он проводит рукой по волосам,– Я не хочу, чтобы тебе было плохо. Если тебе будет лучше с Мааром, я тебя не держу, правда. Просто ответь мне, почему? – голос медленно повышается, и слова больно бьют по подсознанию, слезы скатываются по щекам, но я молчу, просто слушая.
Может я мазохист? Слушаю оскорбления в свой адрес, и не пытаюсь даже помешать этому, но мне интересно, что он про меня думает. С чего он вообще решил, что у меня есть что-то к Маару? Почему? И я нахожу долю правды в его словах, я ведь действительно именно так себя с ним веду! Я словно играюсь с ним! Я даже сама сейчас себя считаю конченной стервой!
– Почему, черт возьми, я обязан страдать, наблюдая за тем, как со мной играют как с игрушкой, при всем при этом, это делает девушка, за которую я готов горы свернуть! – голос падает, руки сжимаются, и звонко одаряют стену ударом, а я не способна и слова выдавить из себя.
«Горы свернуть» – отдается эхом в моей голове, и на душе теплеет, хотя я продолжаю плакать, беззвучно, тихо, даже плечи не дрожат, я просто не в состоянии сказать и слова.
– Завтра утром я помогу тебе сложить вещи,– обреченно рычит он, сдерживая гнев, и я чувствую себя абсолютно подавленной и ни на что не способной.
– Не уходи,– выдавливаю я из себя, заливаясь слезами, и мне показалось, что он меня даже не услышал. Но и повторить я не могла.
– Почему? – с усмешкой, со слабой горько иронией залает вопрос он, рассматривая меня,– Правда глаза колит?– вспоминая поговорку, растягивает он, ударяя по стене вновь, и теперь мои губы начинают дрожать.
Слова, словно пощечины, болезненно бьют по лицу, и хочется крикнуть, что все это, черт возьми, не так и я люблю его, но слова словно застряли в груди.
– Я не люблю Маара и никогда не любила,– тихо произношу я, поджимаю губу, на которые падают соленые слезы с глаз.
– Да ну? – ехидно и недоверчиво пропел он,– Неужели на этот раз твоя цель Ляхтич?– смеется он, вскидывая правую бровь.
Он имеет полное право говорить так, я тоже хороша, я все вижу со своей стороны, и никогда не задумывалась, что чувствует он.
– Фэш, клянусь, мне никто не нужен…– всхлипывая, начинаю я.
– Знаю-знаю,– отмахивается он, отходя от меня, морща нос,– Мне никто не нужен кроме тебя,– копируя мой голос, пищит он, стараясь вновь все перевернуть в шутку, но у него не получатся.
– Но Фэш,– я осмеливаюсь поднять на него глаза, чтобы он увидел, что я плачу, что это он меня довел. На мгновение он затихает, рассматривая мои глаза, но потом снова говорит:
– Моя задача состояла в том, чтобы ты была максимально близка к моей семье. Завтра отец попросит тебя достать документы из дома Огнева, и мне плевать, что ты ему ответишь,– бросает он, втаптывая своими словами мою самооценку еще ниже, и я уже не могу понять, все что он говорил только что была правда или снова игра?
– Но Фэш…
– Я сказал, что мне певать! Думай что хочешь! – отрезает он, холодно взирая на меня, заставляя отступить назад к стене и вжаться в нее от страха, перед ним,– Всем плевать на тебя, даже отцу! Всем! Пойми! У всех одна задача – вынудить документы из твоего отца! – кричит он, и мне кажется, что все, что он говорит – правда, что все так и есть. Хотя почему кажется?!
– Даже тебе? – я склоняю голову вниз, понимая, что боюсь его, боюсь смотреть в его глаза.
Он молчит. Не знаю секунду, две, десять… по мне бесконечность…
– Мне плевать на твои слова про любовь, я тебе не верю, так же как и твоему отцу,– говорит он, и я слышу, как отдаляется его голос вместе с шагами, он просто уходит от меня.
– Я ведь люблю тебя,– потерянно шепчу я вслед его шагам, которые устремились в спальню, но он так и не сказал: ему все равно на меня или нет? Я не понимаю?
«Всем плевать на тебя! Даже отцу! Всем! Пойми!» – кричит его голос из подсознания, и я беспомощно скатываюсь по стене вниз, глотая слезы, которые уже скатываются по щекам градом…
*
Молча. Все утро мы провели в тишине. Он не говорил, он молча пил свой горький кофе, и даже не поднимал на меня глаза. Было стыдно, обидно… не знаю, что чувствуют в таких ситуациях. Наверное, девушки должны рыдать в подушку и бежать хвататься за нож, но я же просто молчала, боясь что-то сказать и сделать еще хуже.
Хотелось сказать, объясниться, но я просто не могла! Не понятное мне чувство съедало все мысли, оставляя за ним пустоту – возможно это строки из дешевых книг, авторы которых считают себя философами, но сейчас я была с ними согласна.
– Не надо было,– тихо говорит он, как только я ставлю перед ним тарелку с завтраком, на который убила все утро. Чтобы он сказал хоть что-то, и добилась этого, но из его бархатного, мелодичного голоса пропали все краски, которые мне так нравились, которые так завораживали меня.
“Не надо! Не надо! ” – внутренне возмущаюсь я, как это не надо! Я, черт возьми, два часа на все это убила. Я хочу с ним поговорить. Узнать, почему он мне не верит. Что значат его слова!
Я с грохотом отправляю тарелку на пол, хорошо замахнувшись, чтобы он на меня обратил внимание. Но ни одна мышца его лица не дрогнула, хотя удар получился хороший, и тарелка, как и ее содержимое, разлетелось во все стороны.
– Я не тень, в конце концов. Обрати на меня внимание! – кричу я, не сдвигаясь с места, но он упрямо молчит, продолжая прожигать взглядом чашку кофе.
– Уберешь, – говорит он, делая он еще один глоток из чашки, морщась от горького привкуса остывшего кофе.
Я взрываюсь от эмоций. «Уберешь» – без особых эмоций говорит он, будто я ему служанка и так должно быть.
– Поговори со мной. Обрати на меня внимание, – требовательно прикрикнула я, растерянно глядя на него и не понимая, почему он так себя ведет. Что?! Разве сложно сказать пару слов?! Неважно каких, хотя бы то же банальное – спасибо!
– А зачем? – сухо кидает он, даже не поворачивая голову в мою сторону, продолжая делать вид, что меня нет.
– Зачем?! – глупо повторяю я его слова. Ситуация порядком раздражает. Я и сама не знаю зачем, но эта тишина надоедает и хочется просто поговорить с ним и объяснится.
– Вот ты и сама не знаешь, – его губы трогает легкая ухмылка, но он продолжает свою манипуляцию, играя на моих нервах.
– Почему ты мне не веришь? – тихо произношу я, устав с ним бороться и вытягивать каждое слово из него,– Из-за того, что я Огнева? Или из-за чего? – поднимая свой взгляд на него, я замечаю, что он продолжает пить кофе, игнорируя мои слова.
– Ты просто женщина,– хмыкает Драгоций, отставляя уже пустую чашку в сторону, и теперь берет в руки свой телефон, продолжая издеваться надо мной.
– И что из этого?– удивленно произношу я, не понимая его логики, что такого в том, что я женщина? Может он перегрелся или головой ударился, с чего-то же его должны посещать такие мысли.
– Вы все время врете,– медленно произносит он, вставая со стола, придерживая в руках чашку, обходя меня и осколки.
– Я тебя ненавижу, Драгоций,– прикрывая глаза, выдыхаю я, и осколки летят с рук под мои ноги, нарушая тину, в которой слышны лишь его шаги.– Но я тебя и таким люблю,– я произношу эти слова без усмешек, улыбок, ухмылок, просто факт, с которым не поспоришь, но на его губах застывает насмешка, и я понимаю…
…Он не верит мне!
Я не надеялась, что он сейчас бросится мне на шею с признаниями, и не так я себе представляла момент признания в любви, но какой есть, я вообще поражаюсь, как у меня хватило смелости вообще это сказать.
– И я тебя, такой дурой, люблю,– усмехается он, проходя обратно и запрыгивая на стул, вновь утыкаясь в экран своего телефона, что-то старательно в нем выводя,– Но тебе не верю,– говорит он, и я выдыхаю сквозь сцепленные зубы.
Ненавижу это чувство, когда ты говоришь правду, а тебе уже не верят. До чертиков бесит! Не могу! Неужели он не видит, что я ему не вру?! Или специально дразнит меня?!
– Открой,– холодным, пустым голосом, нет, не просит…он приказывает, пойти и открыть дверь, незваным гостям.
– Сволочь,– с ангельским оскалом, выдыхаю я, прикрывая глаза, и с ресниц срывается пара слез, и лицо снова опухает от слез, хотя я всю ночь прорыдала, другого лица у меня просто не может быть.
– Не отстаю от тебя,– бубнит он, тихо бормоча себе что-то под нос, каждую секунду что-то проверяя в своем телефоне.
–…Я с тобой больше не поеду-у-у,– ошарашено застывает у дверей Захарра, как только я открываю дверь перед ее носом, явно причиной ее заторможенности является мой внешний вид.
– Проходите,– я отхожу от двери, пропуская в квартиру ребят, переменно вытирая слезы ладонью, на что Фэш лишь закатывает глаза, мол, не верю я в твой спектакль.
– У вас что-то случилось? – интересуется Маар, проходя вслед за Захаррой, которая застыла с открытым ртом, рассматривая следы скандала на полу.
– У нас все замечательно,– сверкая радостной улыбкой, сообщает Драгоций, а я поджимаю губу, но вот Захарру явно впечатлил срач в комнате, а Броннер попросту не верит,– Вы что-то хотели?
– А, да,– немного приходя в себя, говорит подруга, осторожно обходя осколки, – Мы за вами, просто Броннер по дороге встретил вот я с ним и поехала… между прочим, больше не поеду! – предупредила она, указывая пальцем на Броннера который лишь покачал головой.
– Ближе к делу,– перебивает ее Фэш,– Василиса, будь сожителем, сделай кофе,– его ухмылка больше напоминает хищный оскал, но как только я услышала свое имя с его уст, я словно вернулась в реальный мир.
– Василис, у вас точно все нормально? – встревожено поинтересовался Маар, кладя в знак поддержки мне на плечо руку.
– Да,– мягко улыбаюсь, просто не сумев устоять перед этим обеспокоенным взглядом зленных глаз.
Драгоций позади меня фыркнул, как только увидел эту картину. Сжимая губы, я убираю руку Маара со своего плеча, и, поворачиваясь в сторону плиты, чтобы сделать обожаемый Драгоцием напиток, поймав пару пораженных взглядов.
– Ч-что у вас с Лазаревым? – слегка охрипшим от слез голосом, спрашиваю я. Все-таки она моя подруга и мне интересно, чем же у них все вчера закончилось, особенно после того, как он ее пьяной забрал с клуба.
– Я же приличная девушка, так ведь,– начала Драгоций, философски рассуждая на тему своей жизни, под тихие смешки парней.– Ну и как приличная девушка, обнаружив его у себя в кровати, я его сначала послала, а потом выгнала с квартиры, и только минут через пять поняла, что была в его квартире,– из-за смущения ее голос под конец перешел на шепот, а затем взрыв смеха Фэша и Маара.
– Я себе представляю эту картину,– сквозь смех проговорил Броннер, а затем пискнул, и, как я поняла, Драгоций огрела его чем-то по голове.
– Фантазии не хватит,– огрызнулась Захарра, – Василис, может тебе помочь, а то ты уже пятую ложку кофе добавляешь,– подсказала подруга и посмотрев вниз я обнаружила что насыпала половину банки в кружку, пока летала в облаках, так сказать.
– Да-да,– поспешно проговорила я, отставляя банку в сторону, и словно не вникая в то, что делаю принялась заливать в кружку кипяток.
– Давай я,– мягко попросила Захарра, убирая мою руку с ручки чайника,– А то такой настой я не пью,– усмехнулась она, рассматривая коричневую жижу в кружке, которую я собиралась поставить на стол.
– Василис что с тобой, заболела?– подал голос Маар, все также сверкая своей отзывчивой улыбкой, и я была готова волком выть, лишь бы не видеть ее больше. И что бы Фэш не считал, что между нами что-то есть.
– Ага, враньем она болеет,– недовольно, через ухмылку ответил за меня Драгоций,– Я ведь прав, Василиса?– он ядовито подчеркнул мое имя, и я уверенна, что сейчас он изображает из себя ни в чем не повинного человека.
«За что ты так со мной?– это один единственный вопрос, который интересует меня,– За что?! Что я такого ему сделала?! Из-за чего он так обозлился? Почему он не верит?»,– мысли в голове просто путаются, уступая одно место другой.
– Нет,– шиплю я, кусая губу, чтобы не разревется хоть в носу неприятно шиплет,– Я не вру!
– Да ну, – насмешливо тянет он, поворачиваясь ко мне лицом,– А я то думал, что ты только врать умеешь,– смеется он, иронично приподнимая одну бровь.
– Я не вру,– сцепляя зубы, произношу я,– Как мне тебе доказать, а? – с вызовом я смотрю на него, ожидая любой реакции, хотя уже мысленно втаптываю свою гордость, зная, что он снова хмыкнет и отвернется от меня.
– А зачем доказывать, если и так все видно?! – сокрушенно вскрикнул он, подрываясь на стуле, и тот с грохотом полетел на пол, заставляя широко распахнуть глаза, как меня, так и Захарру.
– Что тебе видно?! Что?! – наступала я, забыв про ребят, которые вообще ничего не понимают из нашей стычки.
– Да то, что ты каждый раз, когда на него смотришь, у тебя буквально слюни текут,– кричал он, рывком скидывая руку, Маар который просто пытался его придержать,– Или что, просто не удалось в постель затащить, или что-то еще помешало. А ну да, после Ляхтича все же парни ничто, да?! – взревел он, требовательно впиваясь в меня взглядом.
– Ляхтич…– ошеломленно повторила за братом Захарра, вливая воду из чайника уже на стол, а не в кружку.
– Да, представьте, наша маленькая… Огнева,– выплюнул он в мою сторону,– Побывала в кроватке Марка,– невинно улыбнулся Фэш.
– Фэш, ты же знаешь, что это не так,– тихо проговорил Маар, стараясь утихомирить пыл друга, не зная, что делает только хуже.
– Заткнись,– коротко бросает он, даже не поворачиваясь к нему,– Он твоя следующая игрушка, да?! Со мной надоело, решила к нему в кровать прыгнуть? Или еще у нас друг Гил есть, может к нему?– иронично хлопнул в ладоши парень, невинно хлопая ресничками.
– А может сразу на трассу?..– рассуждал вслух парень, подпираю подбородок рукой.
Монолог Драгоция прервал хлесткий звук пощечины, оставляющий след на его лице, я не знаю, как так вышло, руки просто сами потянулись.
– Сволочь ты, я ведь действительно тебя люблю, а ты тут из себя обиженного корчишь. Честно, мне уже плевать, что ты от меня хочешь, веришь или нет. Честно, – без особых эмоций хмыкнула я,– Но раз так тебе охота поиздеваться, то в твоем распоряжении целый офис, почему я? Почему я? Ты сам вчера спрашивал, так вот сам ответь на свой вопрос? – я не думала, что мой голос может быть таким пустым и бездушным, холодным… до дрожи мерзким.
Маар с Захаррой застыли на своих местах, поглядывая на нас, не понимая, что происходит, и решили, что лучше помолчать, за что я им благодарна.
– Я пойду…– тихо говорю я, понимая, что не добьюсь от него ни слова, что он так и будет молчать, и из-за чертовой ревности не сдвинется с места, – Езжайте без меня, я приеду позже,– обещаю я, разворачиваясь, поднимаясь на второй этаж.
Естественно ни в какой офис я не поеду, я просто не могу выбрать между отцом и Фэшем. Странно, но я действительно понимаю, что отец моя семья, какая-никакая, но семья, а Драгоцию я просто должна и просто не могу предать, по-моему, ответ логичен. Разве не так?
Комментарий к Почему именно я?
Да-а-а…я снова растянула…Эх. Ну надеюсь вы простите)
Белое каление* – температура плавки чугуна (железа)
========== Прятки с судьбой ==========
POV Фэшиар Драгоций
– Фэш, ты перегнул палку,– уверял меня Маар, пытаясь убедить меня, что я через чур грубо обошелся с Василисой, и в такие моменты мне хотелось больше всего встать и хорошенько приложить его смазливое личико.
И что она в нем нашла?! Я вроде тоже не урод? Неужели ей так нравится вся эта любовная ваниль? Ну что-то же Огневу зацепило в Броннере?! И пускай он мой друг, пускай, но… черт, я схожу с ума с этой Огевой!
– Радуйся, что она хоть за нож не схватилась после твоих слов,– обреченно выдохнул Маар. Прикрывая глаза, я откинул голову назад, но сердце пропустило пару ударов, стоит лишь мне представить, что Огнева действительно может схватиться за нож, ведь у нее такая каша в голове.
Успокаивая себя мыслями, что она точно не из тех, кто думает, что суицид выход из проблем, я облегченно выдохнул, но странное чувство беспокойства не давало мне успокоиться. Даже цифры плыли перед глазами, и я не мог сконцентрироваться на работе.
– А вообще, кто его знает?– сокрушительно добавил Маар, и я был готов сейчас же его приложить чем-то, лишь бы он замолчал и не делился со мной своими мрачными мыслями, а то такими темпами я сам полезу в петлю,– Ее уже два часа нет,– задумчиво добавил он, крутясь в кресле.
Эта мысль и мне самому не кажется такой радужной, но кто знает, может она красится, или одевается… это же Огнева. А с другой стороны, повод для беспокойства тоже есть. Руки невольно сами сжимаются в кулаки, и я шумно выдыхаю, успокаивая себя.
– А если она действительно что-то с собой сделает?– тихо и отдаленно прозвучал голос сестры со стороны дверей в кабинет.
– Захарра? – я пораженно приподнял бровь вверх, рассматривая сестру, которая стояла в дверном проходе, сложив руки на груди, уныло рассматривая пол под ногами,– Ты что-то хотела? – я слегка подался вперед, складывая руки в замок, внимательно взирая на нее.
– Она трубку не берет,– тихо отвечает она, делая тяжелый вдох, и отворачиваясь от меня, и я замечаю, что на ее лице не так много косметики как раньше. Видно она действительно переживает, даже глаза красные. Василиса вообще не красится…
Даже в такие моменты в мою голову лезет Огнева, со своей улыбкой и почти детским смехом. Она самый настоящий ребенок, который может натворить таких глупостей!
– Может, она просто гуляет?– предположил Маар, переводя взгляд с меня на Захарру и обратно, словно выискивая ответы.
Я тихо фыркнул себе под нос. Огнева, может гулять только в ВУЗ и только со мной, хотя вот сейчас я напрягся, вспоминая про ее дружка, Диму вроде… и вот теперь мое подсознание рисует совсем другие картинки, за которые я готов разорвать это парня и Огневу в придачу. Она моя, и только моя! Хотя и влюблена в моего друга…
– Отец вас ждет,– предупредила Захарра, прикрывая глаза сжимая губы, и я знаю, что еще немного и у нее будет истерика,– Надеюсь, что ваши предположения ложны,– едва слышно прошептала она, под размеренный цокот своих каблуков.
– Позвони,– попросил Броннер, приподнимаясь на диване подходя ко мне,– Узнай, где она, уж больно долго ее нет,– поправляет себя Маар, судорожно выдыхая.
Переживает – а я, черт возьми, машина, да?! Что же вы все так переживаете за нее, что на вашем фоне я кажусь бездушным снобом, а? Может, я тоже переживаю. Да я готов волосы на себе рвать, лишь бы наверняка знать, что с ней все хорошо и сейчас в моей ванной она не лежит, с лезвием в руках…
Тряхнув головой, отгоняя от себя все эти мыли, которые ускоряют биение моего сердца, и заставляют вздрогнуть, стоит лишь представить ее…там…одну…
Да мне самому страшно от таких картин…
– Ей надо пусть и звонит, – усмехаюсь я, хотя улыбка получает больше измученной и уставшей, нежели искренней, хотя, когда я в последний раз искренне улыбался?
– На Новый Год, когда с Огневой целовался,– услужливо подсказал мне Маар, на губах которого застыла легкая усмешка,– Ты вслух говоришь,– добавил он, замечая растерянность на моем лице.
Да, я помню этот Новый Год. Даже помню, как мы провели утро. Помню, как звонила Марина. О, черт, Резникова. А если это она там сейчас с Василисой. Кто знает эту истеричку, ведь я расстался с ней вчера, мотивируя это тем, что у меня есть невеста, которую я люблю, но которая не любит меня.
– А у Марины отпуск еще на неделю продлен,– я повернулся к Маару, который что-то яро бормоча себе под нос, набирал в телефоне.
– Драгоций, ты должен думать про Огневу, которая трубку не берет, а не про свою Резникову,– постучал мне по голове Маар, «вбивая» в голову информацию.– Фэш, она действительно трубку не берет,– тяжело выдохнул он, даже не давая мне раскрыть рот, и что-то сказать.
Черт – мне действительно страшно! Сердце готово вырваться из груди, и бежать в сторону дома, чтобы узнать, что там с Огневой. Пока я тут рассуждаю на тему «за что же моя невеста обожает моего друга?».
– Ты стал говорить вслух слишком часто,– с усмешкой поправил меня Броннер.– И, по-моему, Огнева тебя действительно любит,– в знак поддержки он положил мне руку на плечо.
Я опустил голову на ладони, взъерошивая волосы. Я запутался, окончательно. И понятия не имею, что мне делать дальше.
– Что мне делать? – тяжело вздыхая, я приложил лоб к холодной поверхности стола, стараясь прийти в себя. Может я и эгоист. Но за Огневу я действительно готов порвать, как бы смешно это не звучало, но будь проклята эта гордость, через которую я не могу перешагнуть, и прогнуться под женщину.
– «Это автоответчик Василисы Огневой,– поднес к моему уху Маар свой телефон, из которого лился тихий, всхлипывающий голосок Василисы, от которого внутри все похолодело,– Если вы позвонили мне, то… Можете больше вообще не звонить,– хмыкнул голос, и в голове всплыла ее улыбка,– Пока» – на этом моменте запись оборвалась. Мы с минуту смотрели с Мааром на телефон, медленно бледнея.
– А вот это уже не смешно,– испуганно пробормотал Маар, выталкивая из себя слова, И я подтвердил его слова неуверенным кивком, все еще не веря, что этот усталый голос принадлежал Василисе, моей Василисе.
И до такого ее довел я! Сейчас я чувствую себя последней тварью, и меня самого от себя колотит, и я ничего не могу поделать.
– Отмажь меня,– кидаю я ему напоследок, хватая пальто со спинки стула, забыв про документы, забрав лишь ключи, которые сейчас мне больше всего нужны, а голове всплывает лишь одна мысль:
«Лишь бы она ничего не наделала!»
*
– Василиса, – кричу я залетая в квартиру, забыв про то, что нужно снять вещи, я забегаю на второй этаж как только мне никто не отвечает, и сам нагнетаю обстановку своими мыслями.
Пробегая по лестнице, я осматриваюсь по сторонам, чтобы не пропустить ничего важного. Вроде все на своих местах. Мысль о том, что надо проверить количество ножей теряется, и я забываю про нее, вбегая в ванную комнату обнаруживая, что там пусто. И чисто, и даже намека на капли крови нет.
Устало скатываясь по стене вниз, я чувствую некую радость и расслабленность, улыбаясь как дурак, и тихо бормочу под нос, что все хорошо, что на ничего с собой не сделала, хотя…
Управляемый своими же мыслями, я вылетел из ванной, забегая в свою спальню, раскрывая тумбу, пересчитывая количество таблеток, даже вспоминая про револьвер, но радует, что он в сейфе, хотя, как последний параноик проверяю и его. Телефон в кармане настойчиво звонит, но я не обращаю на него никакого внимания, переживая лишь за нее.
– Василиса! – вновь кричу я на всю квартиру и прохожу в е комнату и осматриваюсь по сторонам, вроде все как всегда. Раскрываю шкаф, все на своем месте, значит, она точно просто решилась пройтись, а я как последний дурак накручивал себя. Но что тогда значит это странное голосовое сообщение.
Может, просто снова истерика? А черт его знает, что у нее в голове! Осматриваясь по сторонам, я понимаю, что в комнате чисто, как и везде. Но мой обеспокоенный взгляд привлекает совсем другое: записка и пара фотографий на столе, а рядом с ними ее телефон, камера и мой ноутбук.
Хватая лист я бегло пробегаюсь по нему глазами, читая текст, написанный на нем, а точнее пару слов, от которых сердце гулко бьется груди, ноги подкашиваются, а в глазах темнеет, и теперь у самого появляются суицидные наклонности.
Опуская взгляд вниз, я натыкаюсь на пару фотографий, которые как я понял, сделала она. Там были и те, что я делал, когда мы разбирали подарки, пара ее фото с Маркелем, который, оказывается, переехал к Лазареву, тот заявил, что это его собака, и делиться с Захаррой он ей не собирается. И даже моя сонная морда лезла.
Мимолетно улыбаясь, я опустил руки и вниз полетел листок, на котором была пара слов… всего пара. И я даже представляю ее слабую улыбку, с которой она это писала.
«Удачи с Мариной – не ищи меня»…
*
– Я погорячился, когда говорил, что доверяю тебе! – яро выкрикивал отец, сжимая лист в руках, меряя мой кабинет шагами, ходя из стороны в сторону, пока на диване собралась вся моя семья в придачу с Огневым.
Никогда больше ничего не скажу Захарре с Мааром. После того, как я нашел эту треклятую записку в комнате, на эмоциях, я разнес мало того, что половину ее комнаты, так еще и додумался позвонить сестре и Маару, рассказав обо всем.
Я просто не понимаю, почему она вечно бежит – но в итоге вечно падает. И так было всегда. Я понимаю тяжело выбрать между семьей и парнем, но если бы она еще меня любила… Хотя, кто его знает. Все больше и больше я убеждаюсь, что ее слова казались правдой.
Вот и сейчас я пусто смотрю в окно, прокручивая в голове ее слова из раза в раз, ища, где я мог допустить ошибку.
– Ты даже девчонку удержать не можешь! – не успокаивался отец, но мне было как-то все равно. В голове стоял такой гул, что я просто ничего не слышал или не хотел. Не знаю.
– Попрошу,– пригрозил Огнев, поджимая губы, недовольный высказыванием отца,– Если бы не ваши условия, моя дочь до сих пор была бы в нашем поле зрения, а сейчас мы даже не знаем где она и что с ней!
– Как будто вам так интересно, где она и что с ней!– едко отпарировала сестра, вскакивая с места, отмахиваясь от Лазарева, который пытался ее придержать,– Вам же всем на нее по барабану, даже тебе,– она повернулась ко мне, и из ее глаз предательски брызнули слезы,– Как будто я не права. Вам же всем от нее что-то надо было, и плевать на то, что она чувствует!
