Текст книги "Больше, чем просто дружба (СИ)"

Автор книги: ЦАРЬ_ВСЕЯ_РУСИ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 29 страниц)

– За пять лет до твоего рождения,– тихо начал говорить отец, и по тону было слышно, что ему тяжело говорить, тяжело вспоминать все то,– Астрогор решил поделить бизнес, его не устраивало то что… Давай по другому,– сдался отец задергивая шторы поглощая комнату в вязкую тьму.

Его серо-зеленые глаза, странно блестели в темное, и я едва улавливала его шаг, то, как он садится в кресло, я боялась даже пошевельнуться, неправильно вздохнуть или выдохнуть. Все тело сковал непонятный мне страх.

– Астрогор всю жизнь считал, что он единолично обязан править семейным бизнесом, и что удел его брата и сестры это его рабочие. И Диаман ни на что не жаловался, он воспринимал все как должное. Но вот когда Диаман женился на Селене, а ее отец был главой спонсоров компании Драгоциев,– добавил отец, отворачиваясь от меня обращая свой взор на книги,– То Диаман решил, что он тоже имеет полное право стать главой компании, и естественно Астрогор этого не одобрил,– горько усмехнулся отец, и мне четко представилось его лицо, с этим жутким оскалом.

Я невольно вжалась в кресло, продолжая его слушать…

– Астрогор счел, что лучше разделить пополам, чем потерять большую часть, но когда родился Фэшиар,– отец замолк, прокручивая в своей голове из раза в раз, стараясь понять, не упустил ли он что-то важное:

– Появился еще один наследник и план: убить брата и заполучить всю фирму, повалился крахом. Рок – сын Астрогора, был куда старше Фэшиара, но он не имеет право на кресло главы компании,– отец не стал объяснять почему, просто решил, что мне не стоит этого знать:

– Взбешенный таким поступком, Астрогор открыто заявил, что сдаст всю компанию, что у него хватит документов, и он готов сесть сам, лишь бы компания не досталась никому. Я по глупости тоже ввязался в это дело и стал одним из акционеров их компании, и получается, что документы у него были и на меня, тогда…

Отец судорожно вздохнул, и в тишине было слышно, что он что-то бормочет.

– Тогда мама выкрала документы,– закончила я за него, хотя эти слова мне дались с огромным трудом, но пересилив себя, я разорвала гнетущее молчание.

– Именно,– хмуро выдал отец, вставая с кресла, словно не зная, куда себя деть,– Лисса поступила очень глупо,– печально вздохнул он, сжимая кулаки да белых костяшек.

– Ты обозлился на Астрогора, что он вопреки твоей просьбе не трогать мою маму все-таки устроил на нее охоту,– шептала я сквозь слезы, зная эту историю, как свои пять пальцев, из рассказов Норта и слуг дома. Которые, на мое удивления, были ознакомлены с этой историей.

– Я не принял тебя из-за того, что знал, что пока Астрогор не догадывается о твоем существовании Лиссе ничего не грозит, ее просто нечем шантажировать. Именно поэтому я возненавидел тебя с первой минуты твоей жизни,– признался отец, заставляя меня, оторопевши, замереть в кресле.

« Возненавидел тебя…» – гулко отдается в висках адской болью, и мучительным головокружением, и я просто не в состоянии встать и наградить его звонкой пощечиной, хотя желание больше чем превелико.

– Я был таким же легкомысленным, как и твой Драгоций,– на губах отца промелькнула горестная улыбка воспоминаний прошлого.

«Не мой он! Не мой! Чей хотите, но только не мой!» – именно это я хотела крикнуть отцу, но не была в состоянии, просто не могла выдавить из себя и слова, непонятное мне чувство сковало тело, которое бил озноб от услышанного.

– Не надо историй, я знаю почему ты расстался с мамой,– шиплю я, тихо шмыгая носом, пока слезы безжалостной пеленой застилают глаза, и теперь я ничего не вижу.

– Не знаешь,– ухмыляется он, проводя рукой по моим волосам, и теперь эти прикосновения для меня омерзительны, противен его голос, его присутствие!

– Знаю,– сдавленно мычу я, даже дыхание сбивается и хочется кричать, громко, дико, хочется просто-напросто разорваться криком обиды и боли, которая внутри меня!

– Я любил, и буду ее любить,– говорит он, шагая через всю комнату, замирая у кресла Диамана внимательно изучая его,– Василиса, пойми – это раньше я мог позволить себе презирать твое существование. Но как только в мой дом попало маленькое, испуганное рыжее чудо, которое до боли в сердце напоминало мне Лиссу, я просто не мог не полюбить его. За волю, за стремление, за желание. Ведь не смотря на все ты любишь свою мать, даже не смотря на то, что считала, что она бросила тебя, ты не переставала верить в ее любовь, так же как и она,– тоскливо выдает он, садясь на край кресла, сжимая ручку в руках.

Теперь и мое сердце болезненно сжимается…

– Ты говорил про сестру Астрогора…– начинаю я, с желанием выговорится и получить хоть какую-то пользу из этого разговора.

– Ты про мать Захары и Войта? – напрямую спрашивает отец, вновь отворачиваясь от меня, а в звенящей тишине слышно, как скрипят его зубы.

Мой рот раскрывается в немом возмущении. Значит Захарра не родная Фэшу? А парень, который мечтает меня убить ее брат?! Вот теперь мое тело пробивает дрожью, от беспомощности и слабости перед ними.

– Просто сейчас ты должна решить, что для тебя важнее: удовольствие,– оскалился отец, бросая короткий взгляд на дверь,– Или семья, которая будет готова принять тебя любой,– медленно и уверенно произнес отец, сцепляя руки в замок.

«У меня нет семьи!» – так я должна была ему крикнуть, но я, повинуясь странным инстинктам, продолжала его слушать.

– Рано или поздно Драгоции воспользуются твоей близостью ко мне, и попросят пойти, так сказать, против меня,– его равнодушный тон выводит из себя, и у меня складывается ощущение, что он меня считает предателем, который котов, за как закал отец, удовольствие предать семью, которой нет.

– Но ведь ты больше не в сговоре с Астрогором,– сцепляя зубы, говорю я, сглатывая слез, продолжая выпытывать у отца дорогую для меня информацию.

– Нет,– легко отвечает он, резко разворачиваясь ко мне лицом, впиваясь внимательным взглядом в меня словно ища зацепки, почему я задаю такие вопросы.

– Тогда почему?.. – я не успеваю договорить, отец бесстрастно меня прерывает.

– Драгоции считают меня предателем? – заканчивает он мою мысль, но я не вижу его лица. Чувствую, что он ухмыляется,– Посчитай сама: на кого еще свалить все проблемы, на кого, как ни на того, кто в прошлом был близок с Астрогором, а ведь в кампании и без того полно крыс,– плотоядно заканчивает он, закидывая руки за голову, растягиваясь в кресле.

– Почему я должна уехать? – убрав все наводящие вопросы, конкретно интересуюсь я, ведь именно этот вопрос заставляет меня здесь сидеть и выслушивать все, что мне больно слышать.

– Я не говорил уехать,– поправляет он меня,– Но твоя идея мне тоже нравится,– хмыкает отец, разворачиваясь ко мне, и я вижу в его глазах сожаление,– Норт уезжает через неделю в Париж, и я предлагаю тебе добровольно уехать вместе с ним, пока все не уладится. Ты знаешь, что если добровольно не получится, то я тебя силком затащу в самолет,– игривая улыбка застывает на его губах, а в глазах плещется сарказм, и неподдельное чувство вины.

– Ясно,– лаконично выдавливаю я, вставая с кресла, хотя голова немного кружится от перемены положения,– Я могу идти?– поинтересовалась я, всхлипнув, я радуюсь, что в темноте не видно моих красных глаз.

– Василис, ты моя дочь, и желаю я тебе только добра,– мягко шепчет он, а я просто не выдерживаю и просто выбегаю из кабинета, не в способности больше слушать его сказки, бредни.

Сколько можно врать?!

Мне сейчас плевать. Заснимут ли меня камеры, увидят ли меня друзья, враги. Совершенно все равно. Я просто бегом спускаюсь по лестнице, вытирая слезы на ходу, пробегая мимо проходящих людей, которые с удивление косились на меня.

– Простите,– бормочу я, как только врезаюсь в кого-то, вытирая слезы ладонью, я поднимаю взгляд на девушку перед собой,– Марина? – в ужасе произношу я, моментально забывая про все сказанное отцом ранее.

Вот только ее мне сейчас не хватает. Я и так достаточно выслушала, чтобы прореветь всю ночь.

– Я не знаю, что в тебе такого,– холодно начинает она, брезгливо осматривая меня, словно какую-то зверушку в зоопарке, и я ее понимаю, порой мне самой тошно от себя, влезла в жизнь Драгоция, и перевернула все с ног на голову.

– Но знай, я не виню тебя, ты действительно ни в чем не виновата,– словно через силу говорит она, стараясь не смотреть мне в глаза, высоко задрав голову, словно показывая ее превосходство надо мной.

– Т-ты про что? – не понимаю я, чего от меня хотят, и с чего это вдруг извиняются, или что она делает?

– Просто знай, что тебе повезло, – гневно выдыхает она, выпрямляя плечи, становясь во весь рост,– Но только сегодня,– коротко бросает она через плечо, модельной походкой отдаляясь от меня.

Теперь я окончательно запуталась, во всем в этом мире. В мыслях отца, в правильности своего предстоящего выбора, в отношениях Фэша и Марины! Слишком много вопросов и слишком мало ответов. Господи, дай мне сил вытерпеть это!

========== Почему именно я? ==========

Я бегом спускалась на первый этаж. Меня жутко знобило, так еще и зуб на зуб не попадал. Неужели мне настолько страшно? Ну, по-другому мою реакцию просто не объяснишь. Мое появление не произвело ни на кого никакого эффекта, что радует. Ведь я уверенна, что от макияжа не осталось и следа, а красные от слез глаза тому яркое подтверждение.

В толпе мелькнуло бирюзовое платье Драгоций, и я поспешила к двери, старательно держась на ногах, которые не держали меня. Стоять было трудно, ноги были словно ватные, а тут еще и пробегись попробуй.

Я выбежала через парадные двери, и мгновенно в мое лицо ударил морозный ветер, отрезвляющий мои мысли, и меня саму. Вдыхая полной грудью ледяной воздух, я немного успокоилась, и теперь в состоянии хотя бы вести машину. Теперь мне просто необходимо впить, хоть что-нибудь.

«Напиться и забыться» – именно этого я сейчас хочу. Да, общение с Драгоцием приносят свои плоды, теперь после каждой встречи со своими родственничками я хватаюсь за рюмку. Даже мысль о алкоголизме меня посещает, но сейчас алкоголь мне просто необходим.

– Черт,– выругалась я, как только у меня в сумочке завибрировал телефон, но пальцы уже окончательно замерзли, и каждое прикосновение дарило мне болезненные ощущения, и решила, что сначала залезу в машину, а потом уже разберусь с телефоном.

Что, в принципе, я и сделала…

Моя «Лада» мгновенно нашлась среди всех автомобилей на стоянке, чему я была несказанно рада, и бегом залезла в ее теплый салон, с надеждой согреется.

– Да что такое?– возмущенно прикрикнула я на сумочку, в которой продолжал вибрировать мой телефон.

Включив печку, я взялась за телефон, и дрожащими пальцами, раскрыла сумку и достала из нее телефон, рассмотрев на экране телефона « Прислужник Дьявола».

Ну вот тоолько его мне не хватало!

– Да, – буркнула я в трубку, поворачивая ключ зажигания, чтобы завести свою машину.

– Огнева ты где?– шипит голос Драгоция мне в трубку, и я слышу, что он старается это сделать как можно тише. Конечно, ведь его могут услышать, на этом чертовом приеме.

Хотелось мне ответить рифмой, но я сдержалась, не имея желание разговаривать ни с ним, не с кем-то еще.

– Пока,– рычу я в трубку, как только машина не заводится, и кидаю мобильный телефон на заднее сидение, зная, что мне позвонят еще раз.

Мысленно радуюсь, что машина завелась, и я выезжаю с парковки, подальше от этого дома. Но почти у выезда на заднем сидении звонит мой телефон, и мне приходится остановиться, как только я выезжаю за пределы дома.

Вот теперь на экране высвечивается слово «Дьявол». И вспоминаю, что это мы с Захаррой ее так переименовали. Когда были не совсем трезвые.

– Да,– озлобленно кидаю я в трубку, когда машина снова не заводится.

Проклиная все на свете, я поворачиваю ключ из раза в раз, но, черт возьми, ничего не получается.

– Сбегать с приема не хорошо,– хихикает уже не трезвая Драгоций, а на заднем плане слышится музыка с зала и многочисленные голоса гостей.

– Захарра. Я в клуб ты со мной?– не церемонясь, я задаю вопрос, сбивая, и так пьяную подругу, с толка, но растягивать время мне не хочется, ведь в любой момент мне может на глаза попасться или гневный Фэш, или Рок с Войтом, или что еще хуже – дядюшка Астрогор.

– Жди,– коротко и понятно. Именно эти слова говорит подруга и отключается, а я устало роняю голову на руль…

*

– У меня к вам одна просьба,– неуверенно начала я, наблюдая за тем как Захарра опустошает еще, слава Богу, первый стакан,– Когда мы напьемся,– краснея, говорила я, зная, что это так и будет,– Прошу, не давайте нам позвонить,– кажется, сейчас я напоминала ярко-алого помидора. Было жутко стыдно, но мне не хотелось, чтобы Драгоций с Лазаревым помешали нам с Захаррой отдохнуть.

Бармен понимающе кивнул и поставил передо мной заказанную Марагаритту, а вот Захарра начала сразу с коньяка, и, чувствую, что разговор у нас будет долгий.

– Так что случилось?– интересуется Захарра и кивком благодарит бармена за еще один стакан, который он ей подал.

– Я с отцом разговаривала, – издалека начала я, покручивая в руке бокал, опасаясь подносить его к губам, все еще настораживаясь того, что когда я выпиваю, я совершенно не отвечаю за свое поведение.

– И что? – хмыкает она, разворачиваясь на стойке, чтобы парень, который сидел напротив не рассматривал ее, и я понимаю, что Драгоций еще не настолько сильно пьяна, чтобы изменять Лазареву, с которым в ссоре.

– Ругался,– я поджимаю губу, и повторяю за ней, и решаюсь сделать первый глоток, и по горлу проходит горечь текилы и вишневого сока, и расслабленно выдыхаю, не обращая внимания на легкое головокружение.

– Я слышала, – хихикает Драгоций, пряча свою улыбку в стакане, а я прикусываю губу, чувствую, что щеки заплывают краской,– Я уверена, что половина дома твои крики слышала,– продолжает издеваться Захарра, а я посылаю ей гневный взгляд, под ухмылку бармена, который, как я уверенна, все слышит.

– Я не виновата,– бурчу я, делая еще пару глотков, и расслабляюсь окончательно, и знаю что еще пара минут, и до бармена мне не будет никакого дела.

– Ну я же не думаю что из-за того что тебя отругали ты ревешь? – понимающе смотрит подруга, отставляя стакан в сторону и заинтересованно смотрит на меня, в ожидании моего длительного монолога.

– Ты как всегда права, – говорю я поправляя платье, и хватаясь за его край, чтобы хоть куда-то деть все волнение, ведь я собираюсь на прямую спросить у нее про ее мать, а на трезвую голову такое сделать тяжело.

Я делаю еще один жадный глоток из бокала, практически опустошая его. И провожу ладонью по губам, чтобы избавиться от терпкого привкуса, и капель коктейля на них.

– Отец мне рассказал про твою семью,– медленно произношу я, чтобы не спугнуть ее, и чтобы мои слова не казались приказом для нее. И уже собираюсь продолжить, как она меня перебивает:

– Знаю, знаю, знаю, – отмахивается она руками, и хватает полупустой стакан со стойки, – Знаю, что тебе сказал твой отец, – говорит она, переменно делая глотки, и до меня доносится некое бульканье,– И все это правда, – неуверенно выдыхает она и в ее голове слышаться нотки горечи, и тоски.

– И про мать…– перешагивая через неловкость и смущение, говорю я, но и казаться навязчивой мне не хочется.

– Василиса,– поворачивается она ко мне, вглядываясь в глаза, а ее лицо не показывает ни единой эмоции, просто маска. Я невольно ежусь под таким взглядом. Захарра мне все больше и больше напоминает своего брата, но не Фэша, а Войта…

– Моя мать умерла, – неожиданно произносит она, и ее голос даже не дрогнул, он звучал: пусто, глухо, безразлично, как будто, так и должно было быть.

– Но…– бормочу я, с мыслью, что она должна была сейчас рыдать мне в плечо, она же делала вид, что так и должно было случиться.

– Моя мать болела, тяжело болела,– оправдывается она, отворачиваясь от меня, словно чувствуя стыд за свою реакцию,– И я ее не помню, – тихо произносит она, ставя стакан на стол, брезгливо посматривая на него,– Мне было три, когда она умерла, отца у нас не было… Она просто была вынуждена отдать нас дяде,– будто оправдывая свою мать, говорит она. Но я уверенна она так не считает…

– Но ведь Фэш и…– я хочу у нее спросить, как же она попала в семью Фэша, но она отвечает за меня словно читая мысли, или просто уже выучила вопросы наизусть.

– Когда началась вся это тягомотина с документами, – не поворачивая ко мне головы, всхлипывает она. Я понимаю, ей просто с трудом даются все эти воспоминания,– Селена и Диаман всегда были добры ко мне, и хотели нас забрать к себе. Но Войт всегда был за дядю, и считал свою семью гнилой, и что мы лишь позорим фамилию Драгоциев,– выталкивая из себя слова, продолжала Захарра, сжимая руки от накатившей злости, – И… Василиса, давай не будем об этом,– отрезала она, впиваясь взглядом стакан, шумно выдыхая.

Я замолкаю на месте, понимающе кивая ей, не зная, что ей еще сказать. Но узнать все до конца мне безумно хотелось, но и спрашивать я у нее больше ничего не могла, это было бы просто глупо с моей стороны.

*

– Как?! – поразилась я, с неподдельным интересом рассматривая Драгоций, которая уже была в состоянии «мне на все… фиолетово».

– Вот, так. Взял и изменил,– нервно усмехнулась она, хватаясь за еще один стакан, на что бармен покачал головой.

– Да как?! – поражалась я, когда узнала, что Захарра и Ник расстались только из-за того что младшая Драгоций узнала, что Лазарев ей изменил, и самое главное Ник не собирался извиняться, он во всем обвинил Захарру, мол это она виновата, что он себя обделенным чувствует, так еще и про таблетки узнал.

– Просто сказал, что раз мне не нужен он, и все делаю, лишь бы ничего мне не поминало о нем, то с чего вдруг он обязан мне чем-то,– заплетающемся языком проговаривала Захарра пока бармен – который как я уверенна все слышал – протирал стакан.

– Все они козлы,– подтвердила я ее догадки, уже ссылаясь на простую женскую логику.

Бармен тихо фыркнул на наш с Захаррой пьяный бред, заслужив наше внимание к своей, весьма не скромной, персоне.

– А вы так не считаете? – невозмутимо продолжила я и с благодарностью приняла скан из его рук.

– Он – нет! – отрезала Захарра, которая уже буквально завалилась спать на стойку,– У них эта, как его…– зевая, подруга пыталась еще что-то сказать, прокручивая мысль у себя в голове, – Сол…сил…сли…соли-да-р-но-сть! Во! – многообещающе приподняла она палец вверх, и крикнула бармену что-то про добавку.

– Дело не в том, – улыбнулся бармен. Он явно каждый день выслушивает такой поток речи, как у нас, – Не в солидарности, а в том, что он изменил, и не извинился не потому, что не любит, а потому, что ему тоже неприятно. Согласитесь, что если бы ты пришла домой, переживающая из-за того, что по пьяни тебя кто-то затащил домой, а тут твой парень лезет с расспросами, а в итоге добил тем, что не желает иметь от тебя детей. Как бы ты отреагировала? – выдал бармен и увидев задумчивое и ошарашенной лицо Драгоций победно улыбнулся оборачиваясь к бару.

– А ты прав,– уверенно тянет Захарра, – Дай телефон, – требует она, поворачиваясь ко мне, а я и сама задумалась над словами бармена.

К моей ситуации это мало относится, но ведь он прав, я же не изменяю Драгоцию, а он мне… хоть у нас и нет никаких отношений, но это не честно, в конце концов, и для моего пьяного мозга это было веской причиной.

– Держи, – я протянула Драгоций ее телефон, а заодно отыскала и свой. Решила позвонить Фэшу и высказать ему все, что я о нем думаю. Ведь, как я поняла, я ему с самого начала нужна была лишь для того, чтобы он мог мною воспользоваться. Как и отцу нужна была моя близость с Драгоциями… но вот зачем?

Может я пьяная, но два плюс два сложить могу. Отец явно не в сговоре с Астрогором, даже против него, и тогда зачем ему близкое расположение Диамана и Фэша? Наследство? Возможность отсудить половину состояния брачными узами? Но зачем, если у него есть своя весьма процветающая фирма?

– Ты чего зависла? – хихикнул голос подруги рядом со мной, пока я действительно зависала с телефоном в руках, с надеждой позвонить Драгоцию.

Не обращая внимание на хихиканье подруги со стороны, я начинаю копошиться в телефоне, хотя буквы расплываются на экране из-за плохого освещения и затуманенного алкоголем мозга, но я продолжаю искать его номер в телефонной книге, и я даже не знаю, что я ему скажу… хотя нет! Знаю! Скажу, что имею полное право, как и он, ходить налево.

Запуская свой взгляд в толпу, я нахожу пару пытливых взглядов на себе, которые буквально раздевают меня. Стараясь выглядеть как можно привлекательней. Я плавно откидываю локоны за спину. И закидываю ногу на ногу, открывая вид на кружевные чулки.

И пускай я сейчас виду себя неподобающе, но от одной мысли о Драгоцие у меня сладко сжимается живот, и я вспоминаю про то, что мы делали в спальне его родителей.

– А может не надо, – с надеждой спрашивает бармен, видимо все еще помня про мою просьбу.

– Надо, – уверяет Драгоций и поднимает кулачок, мол, я с тобой.

Ох, если бы она знала, что я собираюсь делать! И кому звонить!

– Вы только хуже сделаете,– пытался переубедить нас бармен, но получалось у него это плохо, так как я продолжала набирать номер Драгоция, и поздно поняла, что просто удалили его из телефонной книги еще в машине, и пришлось восстанавливать по памяти.

– Цыц, – не трезво икнув, я приложила телефон к уху, как можно ближе, чтобы не было слышно музыки, но как назло она так гудела, что едва гудки слышала. – Я сейчас, – неуверенно слезая с барного стула, я нетвердой походкой сделала два шага и едва не свалилась с ног, из-за чего в глазах резко помутнело.

Я старалась избавиться от головокружения, но яркий и бьющий свет в глаза, заставил зажмуриться, и сделать еще пару шагов, и вот теперь я пришла в норму. И смогла пройти вперед, даже не оступаясь, и держа спину ровно. Довольная собой, я прошлась до туалета, где было тише чем в зале, и стала набирать номер Драгоция.

Первый гудок…

А что ели он не возьмет трубку, вдруг он там с Маришкой на простынях зажигает?

Второй гудок…

Стараясь избавиться от этих мыслей, я прокручиваю в голове все то, что хочу ему сказать, и плевать на последствия.

Третий гудок…

Черт! Чего же он не берет!?

Четвертый гудок…

Я осматриваю комнату и ловлю себя на мысли, что я здесь совершенно одна и могу говорить, что хочу и не сдерживаться в оскорблениях и эпитетах!

– Огнева! – рявкает голос Драгоция из трубки, и я невольно вскрикиваю, как только слышу его голос, который вывел меня из полу спящего состояния.

– На связи, – хихикаю я, над собственными мыслями, и кажется, ввожу в растерянность Драгоция своим поведением

– Огнева, ты чего? – осторожно спрашивает он, а на заднем плане я не слышу ни стонов, ни музыки.

Чет возьми, где же он?

– А где стоны? – автоматически говорю я, поражаясь своей смелости спросить это в лицо.

Ох, какая же я смелая после пяти Маргарит и стакана коньяка! Алкашку из меня такими темпами сделают все их игры, а то ведь переживай каждый раз… и так, мы сбились с цели!

– Какие стоны?– непонимающе произносит Драгоций,– Так! Огнева, не пудри мне мозг! – рычит он, и слышу, как скрипит его кровать.

Ах, так, значит, я разбудила господина Драгоция?! Ну, ничего, потерпит!

– Я и не пудрю, – убеждаю я, тихо посмеиваясь над его заторможенностью, и рассматриваю время на телефоне, замечаю, что уже почти час ночи.

– Василиса, ты пьяна? – обеспокоено интересуется он, и вся его сонливость проходит мимо.

Он переживает! Как мило…

– Теперь ты пудришь мне мозг,– я продолжаю улыбаться, и стараюсь не забыть текст, который приготовила для нашего разговора.

– Ты где? – рычит он, явно стараясь пробудить во мне хоть каплю трезвости, но, увы, дороги назад нет.

Горестно вздыхая от собственных мыслей, я подхожу ближе к зеркалу, чтобы рассмотреть, как я выгляжу, придерживая трубку в руке.

– Итак, слушай меня, – медленно начинаю я, пугаясь собственного голоса, но этот железный тон меня устраивает.

Драгоций примолкает в трубке, явно ожидая очередного бреда с моих уст…

– Это не честно, – возмущаюсь я, отворачиваясь от своего отображения, – Значит, ты там можешь пить и спать с кем угодно, а я обязана сидеть, сложа ручки? – практически выкрикиваю я, пока от нехватки кислорода голова снова не начинает кружить.

– То есть, как я понял ты сейчас в баре и собираешься мне изменить, – я по голосу чувствую, что он выходит из себя, и буквально подавляет в себе желание гаркнуть в трубку.

– Драгоций, чтобы изменить надо встречаться, а мы с тобой того… друзья,– напоминаю я, икнув еще один раз, автоматически прикрыв рот ладонью, и хоть он меня не видел, но я все равно покраснела от такого распутства, что означало, что мозг начинает медленно приходить в себя.

– Все хорошо, – дыхание в трубке участилось, а в его голосе проскользнула тревога, и я закусила губу, как только услышала его сбитое, хриплое дыхание, и внизу до боли сильно потянуло.

– Нет, не хорошо!– едва не плачу вскрикиваю я, напугав заходящую в туалет девушку.

– Ты где? – твердо спрашивает он, не желая больше выслушивать мои сопли, и мне моментально представляется Драгоций с мрачным выражением лица, оскалившимися зубами, и леденящим взглядом. Не знаю, что мой мозг увидел в этой картине смешного, но я тихонько прыснула от этого вида, вводя Фэша в ступор.

– Короче, я позвонила, чтобы сказать, что вы мне все надоели, что я вам не игрушка, которую можно передавать по кругу, – скучающе произнесла, хихикая про себя над тихим мычанием из трубки.– И собери мои вещи, я уезжаю, – кинула я напоследок в трубку, не знаю, зачем я это сказала? Ведь переезжать я не собираюсь, видимо случайно вырвалось, но может даже к лучшему?

– Василиса? – доносится до меня, но я уже отсоединилась, и гордой походкой удаляясь с ванной комнаты. Поправив перед эти свой макияж.

Миссия – высказать все Драгоцию, удачно выполнена, но вот зачем я сказала про вещи, не знаю. Ладно, разберемся потом, сейчас моя главная задача дойти до Захарры. Ну я же хотела напиться и забыться – именно это я и сделала.

Мой телефон снова вибрирует, и я едва не подпрыгиваю от неожиданности, едва не выронив его из рук. Номер не определился, но по цифрам я резко понимаю, что это номер Драгоция.

– Да,– резко бросаю я в трубку, и мысленно хвалю себя, что голос не сорвался.

– Я сейчас буду,– заявляет он и снова кидает трубку. Я фыркаю и кладу телефон обратно в сумочку и прохожу вперед, обнаружив, что Захарра уже пытается споить и бармена.

*

– Ого, – восторженно восклицаю я, ошеломленно глядя, как горит самбука в стаканчиках, таким разнообразием нас с Захаррой удивил один парень, на что бармен обреченно качал головой.

– Нравится? – шептал парень мне в шею, из-за чего по телу пошли мурашки, но в сотый раз я готова сказать что: Драгоций это делает в сто раз лучше и приятней. И от такого жеста меня не тошнит, а меня тянет на продолжение.

– Очень, – счастливо пропела я, двигая телом вслед за клубной музыкой, едва не прыгая на стуле, что явно нравилось парню за моей спиной.

– Я рад, – убеждает он, вдыхая запах моих волос, кладя свои руки мне на талию, придвигаясь как можно ближе. В этот момент меня словно осенило, что я просто не смогу это сделать, и не из-за того, что я пьяна, я просто так привыкла к рукам Фэша, что не могу… изменить что ли.

– Не надо,– мычу я, стягивая его руку с себя, но он лишь крепче прижимает меня к себе.

– Тебе понравится, – убеждает он, делая первый поцелуй в шею, и я улавливаю разочарованный взгляд бармена.

«Прости парень, но мне понравится, только если ты молодой, богатенький и безумно сексуальный бизнесмен, с ангельскими голубыми глазами!» – мысленно говорю я себе, не желая высказывать все это парню, который явно на что-то надеется.

– Неуверенна,– сдавленно хриплю я, отворачивая голову от его поцелуев, которые не приносят никакого удовольствия.

– А вот я уверен,– продолжает он, больнее сжимая мою талию, и я просто возмущенно ловлю воздух ртом, но и противиться не могу.

– Тебе же сказали, что она неуверенна,– на плече парня опускается широкая ладонь, хозяина бархатного голоса от которого у меня сжимается узел.

«Фэш» – всплывает в голове, я уверенна, что это именно он. Я бы сейчас хотела вырваться с лап этого парня и повиснуть на нем, но чертова гордость мне не позволит, и я наоборот поддалась на ласки этого парня.

– Парень тебя не звали, – отрезает парень, отмахиваясь от Драгоция рукой, прижимаясь ко мне еще ближе, поглаживая талию, и я продолжаю делать вид, что не заметила Фэша, он что-то невнятно бурчит. И в следующую секунду буквально отрывает его от меня.

– Ты чего?! – вскрикиваю я, делая вид, что недовольна его поступком, хотя внутренне я буквально готова залезть на стойку и пищать от радости, что ему не все равно на меня.

– Сказали же по-русски, отвали,– прошипел парень, проводя ладонью по разбитой губе, и подрываясь с пола, с надеждой ударить Фэша.

– Я француз,– ухмыляется Драгоций, дергая уголком губ, и я понимаю, что его явно веселит поведение этого парня.

– Ну ничего, сейчас, ты полетишь обратно, первым рейсом, – насупился он, кидаясь на Фэша, но у меня вовремя срабатывают рефлексы и просто вскрикиваю, привлекая их внимание, но не надолго.

Воспользовавшись его замешательством, Фэш бьет его еще раз, и тот буквально летит назад, под ноги к другим в зале.

– Боже,– я слышу возмущенное бормотание Лазарева, и понимаю, как меня нашел Драгоций,– Идем,– Ник дергает его за плечо, но того явно не устраивает такой вариант развития событий, и как только парень поднимается на ноги, резко бьет Драгоция и я явно вскрикиваю.

Но в этот раз они меня просто не замечают, продолжая награждать друг друга мощными ударами. Если раньше мне парень казался самым, что ни на есть простым, то сейчас я замечаю, с какой силой он наносит удары Фэшу. Все мое внимание переключается на него, и сердце пропускает удары, как только я вижу кровь на его лице.

– Ну остановите их,– молю я, едва уже не плача, пока тело бьет крупная дрожь переживания за Фэша.

Лазарев пытается оттащить Драгоция от него, как и другие парни пытались их разнять, но видимо, желание выплеснуть всю злость у Драгоция было сильнее, чем сами парни, которые пытались их разнять.

– Да прекратите же вы!– рычал Ник, оттаскивая их в разные стороны. Я натыкаюсь на обеспокоенный взгляд Захарры, которая внимательно следила за каждым движением своего брата и Ника. – Сцепились как два подростка! – причитал Лазарев, но убеждения Ника не действовали на них.

– Пусть живет,– выплюнул довольно-таки помятый Фэш, в сторону того парня, который едва стоял на ногах, и я виновато закусываю губу, ведь весь этот сыр бор начался из-за меня.

Назад к карточке книги "Больше, чем просто дружба (СИ)"