Текст книги "Худшее в тебе (СИ)"

Автор книги: calling my name

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

Но Морриган еще не собиралась за ним. Дождавшись, пока боль стихнет ( если дышать глубже и постараться подумать о чем-то другом приступ тошноты может пройти), Вортигерн еще раз встал, теперь максимально медленно и осторожно. Непонятной боли и правда на этот раз не было, но перед глазами поплыли черные круги. Сейчас и в ушах зазвенит… Определено, лучше никуда не ходить. Как же это все плохо! Если так пойдет и дальше, он не сможет вообще ничего делать, а это значит только одно, что и быть королем он так или иначе перестанет. Почему ему почти все равно? Лекарь так ничем в итоге и не помог. Он практически развел руками, больше для вида принес какие-то настойки, но от них только хуже стало. Как только Вортигерн неосторожно открыл один флакон и вдохнул насыщенный смолистыми нотками аромат, так еле успел зажать рот рукой. Так его ни от чего еще не тошнило. Каких-то других идей у Гаюса не было, хотя что с него взять? Ему лишь бы выпить.

Сирены наверное смогут ему помочь, если не чудесным исцелением ( на такое он разумеется не надеялся), то хотя бы информацией. Они точно знают… но как же не хочется туда идти и видеть их еще раз. Вортигерн даже успел пообещать себе, что никогда больше не спустится к этому проклятому озеру, но видимо все-таки придется.

***

Вортигерн тяжело вздохнул и поморщился, вглядываясь в темноту. Как же не хотелось идти вниз. Но похоже на то, что делать то, что хочется, ему не придется еще очень долго. Или скорее всего вообще никогда. Вортигерн далеко не сразу решился пойти сюда, но в конце концов перестал бояться. Чего такого страшного он может узнать? Что болен чем-то неизлечимым, или что неснимаемое проклятие скоро сведет его в могилу? Ну и ладно, значит останется только смириться и успокоиться. Вот только… он чувствовал, что любимый племянник еще вернется. Нимуэ и Мерлин позаботятся об этом. Что именно там происходит, он не мог выяснить, из-за необъяснимой аллергии на магию. Но раз так, Артуру наверное лучше бы вернуться… конечно вряд ли из него получится нормальный король, максимум хозяин борделя. Но никого другого все равно нет, так что лучше уж он. Вортигерн нерадостно усмехнулся, честно говоря он по прежнему терпеть не мог сына Утера. Но мысль о том, что ему все-таки достанется корона, уже не была такой уж невыносимой. Радоваться за Артура он не будет конечно, но как-то все равно стало.

Подумав об этом, Вортигерн ощутил прилив решимости и быстро спустился по лестнице. Даже голова не закружилась и ничего нигде не болело… может все само прошло? Нет, не прошло. В подземелье пахло какой-то противной сыростью, раньше он вообще не обращал внимания на такие вещи. Как же хорошо, что он не стал ничего есть с утра. От звука колокола окончательно испортилось настроение и начала болеть голова.

Ну что, они не хотят приходить?

Этот затхлый запах тяжело терпеть долго. Вортигерн прислонился к стене и закрыл глаза, больше всего ему хотелось сесть, а еще лучше лечь, так немного получше становилось. Но увы, подобных удобств здесь предусмотрено не было.

– Долго же мы ждали, когда ты придешь, мой король – знакомый вкрадчивый голос заставил вздрогнуть всем телом, хотя услышать его было более чем ожидаемо. Кажется он немного отключился. Щупальца так же, как и раньше, шевелились в воде, заполнив собой все пространство. Вортигерн опять вздрогнул, на этот раз от отвращения.

– Вы ждали меня? – он постарался, чтобы голос звучал спокойно. Ни к чему показывать сиренам свое отношение, если хочешь от них помощи.

– О да, и были бы очень разочарованы, если бы не довелось с тобой поговорить – одна из сирен вынырнула из воды прямо к его ногам, потом с легким плеском опять погрузилась в озеро – с ума сойти -с неподдельным восхищением в голосе прошептала она – не знали, что подобное может быть. Мы это чувствуем, да. Мы всегда чувствуем биение человеческого сердца.

От странного тона и непонятно к чему сказанных слов, Вортигерн почувствовал сначала озноб, потом раздражение. И вечная усталость, ставшая его постоянной спутницей в последнее время, никуда не делась.

– Давайте без загадок, пожалуйста. Как-то я не в состоянии их разгадывать, совсем сил на это нет – не надо отходить от стены, если прислониться, то падать некуда. Вортигерн не мог сказать, что больше отравляло ему жизнь – постоянная тошнота непонятно отчего, или приступы головокружения, иногда заканчивающиеся полной отключкой. Правда тошнота уже немного прошла. Хотя в последний раз встреча с византийскими посланниками плохо кончилась, едва начавшись. Он досадливо поморщился от крайне неприятных воспоминаний, хотя со стороны это возможно было и смешно.

Вообще они привезли ему портрет племянницы императора, дабы предложить ее в жены. У Вортигерна не было ни малейшего желания даже слышать об этом предложении, и он напряженно обдумывал, как бы помягче отказаться. Заодно изо всех сил старался контролировать себя, чтобы переговоры прошли без проблем. Дышать ровнее и не слишком глубоко на всякий случай, не делать резких движений, по возможности не вставать и не отходить от трона. Фокусировать взгляд на портрете византийской принцессы не хотелось совершенно, но сделать это он даже и не успел. К сожалению от византийского посланника невыносимо пахло приторными тошнотворно-сладкими восточными благовониями. Поэтому реакция короля Вортигерна на портрет принцессы Софии конечно более чем соответствовала его истинному отношению, но оказалась совсем уж невежливой и глубоко оскорбительной для Византийского Императора. А ведь он даже специально ничего не ел до встречи, но даже это не помогло. Что безусловно очень плохо ( то, что император обиделся то есть), но как-то ему в последнее время плевать на подобную ерунду. Да и вообще почти на все.

– Хорошо, мы тебе все расскажем. Ты помнишь, что произошло, когда Мерлин придал Моргане облик Артура и поставил ее против тебя? Чародей рассчитывал, что ты убьешь ее, ему именно это и было надо.

– Какой же он добрый – не выдержал Вортигерн.

– Да, добрый волшебник Мерлин наделал дел. А тебе надо было убить Моргану в башне, как Мерлин и планировал, или отпустить, тогда у тебя не было бы проблем. Или были бы, но далеко не такие масштабные, как сейчас.

– Значит это Моргана? Она что-то сделала своей магией? – это было очень странно, Вортигерн не слышал про действующие таким образом заклятия, да и сил у Морганы не так много, она далеко не Мерлин. Тем более тогда ее магия здесь почти не действовала.

– Моргана имеет к этому отношение – согласилась сирена – но не такое, как ты думаешь. А как давно все было, ты помнишь? Сколько времени прошло?

– А это важно? – удивился неожиданному вопросу Вортигерн – не знаю. Месяца три наверное. Или чуть больше. При чем тут это?

– Чуть больше, почти четыре. И это очень даже важный момент. И ты не сразу почувствовал все эти проблемы, а через некоторое время, да? Через месяц примерно?

– Можно ближе к делу? – с раздражением ответил ответил Вортигерн, устав от непонятных намеков.

– Это и есть близко к делу, не сердись. Мы просто пытаемся подготовить тебя к тому, что скажем. Может сам догадаешься… Ну ладно, последнее – ты помнишь, чем занимался с Морганой до ее смерти? Что ты не помнишь деталей, понятно, но что именно у вас с ней произошло, помнишь?

Опять сирены заставляют заново переживать то, что вспоминать не хочется. Даже как-то физически больно.

– Да, я конечно представляю, что было, не помню только подробностей. Вообще никаких. А это называется ближе к делу? – Вортигерн сам удивился, откуда у него вдруг взялись силы на иронию.

– Да, именно так. Твой тон совершенно не к месту на самом деле. В этом и есть первопричина всего. Со смертью Морганы начертанное судьбой нарушилось, неожиданно и грубо. И судьба нашла ранее невиданный выход из ситуации.

– Какой ситуации? – пробормотал Вортигерн, потирая глаза рукой – и что за выход?

Раздражение почему-то сменилось смутным страхом.

– Если бы Моргана не умерла, она бы ждала сейчас ребенка. Подожди падать в обморок, это еще не самое интересное. Видимо это ваше дитя оказалось крайне важно для судьбы, поэтому сейчас ребенка ждешь ты.

– Я что? – спокойно переспросил Вортигерн. Просто решил, что ослышался.

– Ты не ослышался – сирены опять перешли на ласковый тон – А сказать это тебе и правда трудно, ибо нелегко подобрать выражение. Был бы ты какой-нибудь юной принцессой, можно было бы сказать – “Ты беременна”. Так что ты ждешь ребенка, так наверное.

В наступившей тишине был слышен отдаленный плеск воды.

– Это шутка, да? – наконец с надеждой спросил Вортигерн – Вы издеваетесь? Мужчины не рожают детей, это точно.

– Подожди еще немного и сам узнаешь, шутка это или нет. А так и правда не должно быть…мы ни разу еще не видели. Мы конечно знали все и раньше, но сразу почувствовали это, как только ты пришел сюда. Мы чувствуем присутствие смертных по биению сердца… и сейчас их два. Твое и ребенка. Мы прекрасно слышим, как оно бьется.

–О-о-о – Вортигерн еще сильнее прижался к стене, как-будто хотел в ней спрятаться. неудержимо хотелось нет, не заплакать, и даже не упасть в обморок, а почему-то смеяться -Какого ребенка? – более глупый вопрос нарочно придумать было бы трудно, он сам собой сорвался, когда прошел приступ смеха.

– Какого? Обычного. Ты не рад? Ты же всегда хотел сына. Хотя радоваться и правда нечему. Потому что только женщины без проблем рожают детей, тут ты прав. А в твоем случае ребенок может появиться на свет только одним способом, не будем подробно описывать, каким, это очевидно. Тебя же заберет Морриган, ты даже ни разу не увидишь своего сына. Если твой племянник не убьет тебя раньше, конечно.

–О-о-о – ничего членораздельного Вортигерн ответить не мог, как впрочем и подумать. Это по-прежнему было похоже на странную шутку, или бред какой-то. Может быть он просто с ума сошел и ему все кажется? Опять захотелось смеяться, он так давно уже не смеялся.

– Тебе смешно? – также ласково и участливо спросила сирена – Странно. Ты лучше подумай, как убедить Артура не убивать тебя, если ты конечно хочешь, чтобы твой ребенок увидел этот мир.

Кажется этот беспричинный смех никогда не кончится. И думать ни о чем толком не получалось. Только о том, что он в это не верит.

– И как его убедить? – машинально спросил Вортигерн сам не зная почему. На самом деле это было последнее, о чем он мог бы сейчас подумать.

– Сказать, что у него будет двоюродный братик, наверное. А еще-то как? Хотя конечно не факт, что твой живот его умилит – сирены засмеялись на три голоса.

– Но у меня нет… – неожиданно испугано сказал Вортигерн, опасливо опустив глаза вниз. Точно, неправда все это.

Не надо было сюда ходить, разговаривать с хренью со щупальцами. Она издевается над ним, это очевидно.

Как же невежливо, мы тебе помогли, а ты…

Поднимаясь по лестнице, Вортигерн недоверчиво прислушивался к своим ощущениям… да вроде он больше ничего и не чувствует. Все прошло. Ну и шутки у сирен. Он им чуть не поверил. Да точно, ничего. Не тошнит, можно поесть наконец. И бренди выпить, не так много, как в прошлый раз. Тогда он пообещал себе никогда больше даже не смотреть на него, но пару бокалов можно, в виде исключения. Или три.

А бренди не пей, тебе нельзя.

– Иди на… не смешно уже – Вортигерн ускорил шаг, чтобы как можно быстрее уйти из проклятого места и никогда больше туда не возвращаться. Хотя какая-то польза была, да, надо признать. Наслушался этого бреда и все сразу прошло. Не то, чтобы совсем, но почти. Ерунда же это, даже смешно всерьез о таком думать.

– Сир, разрешите – один из сержантов, кажется новенький, пытался что-то ему сказать. Вортигерн не мог вспомнить имени, впрочем это было неинтересно и совершенно неважно. Тем более в данный момент. Раздраженно махнув рукой :

– Потом – он пошел дальше.

Самое важное сейчас – наконец-то выяснить, прошла неведомая хворь, или все-таки нет.

Вортигерн с некоторым подозрением смотрел на куски мяса на тарелке… стоит ли это есть. Хотя иногда что-то есть явно надо. Вроде отвращения он не чувствует… ну да, ничего. Можно и еще поесть. Только сначала бренди выпить немного… правда его запах как-то перестал нравиться. Вортигерн задумчиво посмотрел на свет на темно-золотистую жидкость в бокале.

О, а это что?

Такого он никогда не чувствовал и не мог представить даже в самом страшном сне. Легкий, но вполне ощутимый толчок внутри, в животе, и потом еще раз. Появись перед ним сама Морриган в плаще и с косой, или Мерлин с Нимуэ и Артур со своим любимым мечом, он не так бы расстроился. Прикусив губы, Вортигерн неосознанным жестом прижал ладонь к животу.

Неужели хрень со щупальцами сказала правду? Такого же не может быть… может показалось?

Нет, не показалось, вот опять.

О Первородная тьма!

Дрожащей рукой Вортигерн поставил бренди назад на стол, пролив половину.

А бренди не пей, тебе нельзя.

Смешно получилось, да. Сирены только не видели, им бы понравилось. Может все-таки выпить, это хоть как-то успокоит наверное. Фу, нет, как оно резко пахнет. И вообще наверное сирены и в этом тоже правы. Есть расхотелось напрочь.

***

Маленькая серая кошка, непринужденно обвившись хвостом, сидела на своем любимом месте недалеко от могилы хозяйки. Моргана не могла сказать точно, чем оно так привлекало Мэг, и ее в теле кошки. Может солнце как-то особенно нагревало каменистый пригорок, или кошка чувствовала здесь особые силы природы. Сейчас Моргана временно забыла о безмятежных радостях кошачьей жизни – она видела всплывающий из толщи озера Нимуэ меч и руку, которая его держит. Проходя сквозь слои зеркала, силуэт приближался к поверхности. У Артура было безмятежно спокойное лицо хорошо выспавшегося человека, по сути так оно и было. Волшебный сон в глубинах Зеркала Феи, в который его погрузил Мерлин, кончился, рана затянулась без следа. Плата была внесена, или просто Нимуэ так решила.

Истинный король придет.

Моргана вздрогнула и подскочила на ноги, упруго задрав кверху хвост.

Пора наконец побывать в Камелоте, время пришло.

Моргана сама не знала, какого исхода она хочет, а кошка тем временем стремительно бежала вперед, временами полностью скрываясь в густой траве.

========== Часть 7 ==========

Реальный мир грубо ворвался в мир сна, заставив невольно зажмуриться от нестерпимо яркого лунного света. Поморщившись, Вортигерн сел в кровати, пытаясь понять, что же его разбудило. Явно не что-то хорошее, хотя хуже того, что есть сейчас, быть не может ничего. Как же жаль, что пришлось проснуться. Сон был просто подарком судьбы на фоне ежедневного кошмара, ибо позволял полностью отключиться, ни о чем не думать и ничего не чувствовать. А сейчас опять стало противно мутить и голова закружилась от резкого подъёма. Впрочем к такому он даже уже привык. А вот к этому определенно нет – от невероятного и совершенно невозможного ощущения толчка изнутри сердце каждый раз начинало бешено биться, сбиваясь с ритма и не давая дышать.

Да что же это такое, какой-то нереальный кошмар.

Хотя со временем можно привыкнуть и к этому тоже, наверное. Что делать дальше он не представлял совершенно. Это все Моргана, она наверное все-таки наложила на него какое-то проклятье, друиды это умеют. Девочка отлично отомстила и бесспорно имела на это право. Но не так же, такого он все же не заслужил. Ну вот почему бы ей просто не позвать опять свою милую маленькую змейку, разнесшую в прошлый раз ползамка и не откусить ему голову? Насладиться зрелищем, от души порадоваться? Он бы с огромной радостью предпочел такой финал и был безмерно благодарен за проявленное милосердие.

Он же не убивал её, не хотел по крайней мере. Вортигерн вообще ничего не мог вспомнить о той злосчастной ночи (лучше бы он умер тогда, да). Помнил только, как пил бренди, страстно желая полностью отключиться. Обычно он не злоупотреблял алкоголем, это было с ним впервые. Но ощущение тоски и замогильного холода, сосущей пустоты внутри было невыносимо, и его надо было срочно заполнить чем-то, дурманом и разливающейся по всему телу теплотой бренди например. А что же случилось потом, он наверное так никогда и не узнает. Возможно бренди оказалось недостаточно, чтобы избавиться от мрака и холода, необходимо было получить еще живого тепла. Хоть как-нибудь. Следующее воспоминание – утро с дикой головной болью и Моргана, неподвижно лежащая рядом с ним, без одежды, она в беспорядке валялась на полу. Вортигерн тогда очень долго бессмысленно смотрел на нее, далеко не сразу понял, что она мертва. А как она вообще там оказалась, так и не вспомнил до сих пор, как ни пытался. Хоронить ее неодетой почему-то показалось ему неправильным, и он сам привел тело в порядок, надев все назад, что было весьма нелегко, потому что ему было невыносимо гадко – руки дрожали, голова кружилась и тошнило. Прямо как сейчас. Тогда еще у него появилось смутное нехорошее предчувствие, и не зря.

Значит опять толчки в животе разбудили его, это не сон, а кошмар наяву. Надо закрыть глаза, постараться вздохнуть поглубже и успокоиться. Иначе эта боль в груди будет просто невыносима. Но как черт побери можно успокоиться, когда происходит подобное? Совершенно никак. Впрочем на этот раз спасение от приступа сердечной боли пришло с неожиданной стороны. Случайно взглянув на залитое светом полнолуния окно, Вортигерн от неожиданности забыл про свои ощущения. На подоконнике сидела маленькая серая кошка и неотрывно смотрела на него. Это была Мэг, кошка Морганы. Он не ожидал, что запомнит ее и узнает. И того, что будет искренне рад ее видеть.

– Мэг? – Вортигерн медленно подошел к окну и протянул руку. Кошка сощурилась, явно без особой любви глядя на него, но и агрессии не проявила. Её большие зеленые глаза внимательно изучили его с ног до головы и лениво полузакрылись. Погладить себя она позволила, когти выпускать не стала. Прикосновение к мягкой серой шерстке доставило неожиданное удовольствие и дало давно забытое ощущение спокойствия. Он так давно уже не получал ни от чего удовольствия. Видимо в последний раз это как раз и было той проклятой ночью. Лучше бы не было. Несправедливо так дорого платить за то, чего даже не помнишь.

– Мэг – еще раз назвав животное по имени, Вортигерн осторожно взял кошку на руки и сел на край кровати – пойдешь ко мне, ладно?

Мэг устроилась на его коленях и даже тихо замурлыкала, позволяя себя гладить. Как же хорошо, что можно просто погладить кошку, может быть, так получится не сойти с ума. Мэг приподнялась и стала тереться об него, наверное беднягу просто давно никто не гладил. После смерти хозяйки. Раз она даже ему это позволяет, он же наименее всех в мире достоин ее симпатии. Как кошка жила все это время?

– Мэг, где же твоя хозяйка? – неожиданно для себя вслух произнес Вортигерн. Самый глупый вопрос из всех возможных конечно.

– Умерла 4 месяца назад. Ты же сам убил меня, Вортигерн, неужели забыл? – до боли знакомый голос раздался как будто прямо в его голове, заставив подскочить. Кошка чуть не упала на пол, но удержала равновесие, выпустив когти.

Я все-таки сошел с ума, что неудивительно.

– Нет, ты не сошел с ума, я здесь.

– Где? – единственное, что сумел произнести Вортигерн после долгого молчания.

Точно сошел с ума, да.

– Сижу у тебя на коленях, идиот! – зло произнес голос Морганы. – И ты гладишь меня весьма нежно, чуть ли даже не с любовью. Не думала, что ты на такое способен. В последнюю нашу встречу ты был гораздо менее нежен.

Но такого просто не может быть. После смерти Моргана должна была, как все друиды, вернуться на Аваллон и там обрести новое воплощение. Или, если бы вдруг Нимуэ сочла ученицу Мерлина недостойной возвращения, ее ждал темный мир Морриган. Превратиться в свою собственную кошку и прийти к нему она никак не могла, значит это все-таки бред или сон. Хотя…никому же в этом мире и в голову не приходит сомневаться, что мужчины не рожают детей. Даже сирены такого прежде не видели. Вортигерн поморщился, вспомнив их смех. Он разумеется тоже раньше не сомневался и очень хотел бы не сомневаться и дальше. Но увы не мог. Так что наверное все возможно.

Зеленые глаза кошки на секунду заполнились сплошной непроницаемой чернотой. Мэг (или не совсем Мэг), так и осталась сидеть у него на коленях, только уже не мурлыкала и не ластилась к нему.

– Моргана, как это возможно? Что с тобой произошло после…после смерти.

– А с тобой? – Моргана вымученно усмехнулась – На этом месте я должна была начать смеяться, даже представляла себя такой приятный момент. Но никак не могу, не смешно мне. А знаешь почему? Потому что у тебя все гораздо лучше, чем у меня. На самом деле. Ты живешь и даже после всего еще можешь остаться в мире живых. Если я помогу тебе. А я не тут и не там, не живая и не мертвая. И все из-за тебя. Ты во всем виноват! Не представляешь, как я существую и что чувствую. Ненавижу тебя!

Кошка резко прыгнула на подоконник и замерла. Спина ее выгнулась, хвост нервно подрагивал, глаза горели почти физически ощутимой ненавистью.

– Моргана! – Вортигерн неуверенно сделал шаг к окну – подожди, я… не уходи.

Кошка злобно зашипела и угрожающе подняла лапу.

– Что ты хочешь мне сказать?

– Прости, мне… мне очень жаль – его голос звучал глухо и нечетко. И это так глупо и жалко.

– Тебе жаль, прекрасно! Даже трогательно. И это все? Думаешь, этого достаточно, чтобы все исправить?

– Нет… но почему ты тогда пришла, если так… ненавидишь меня?

– Посмеяться, но не получилось. Потому что надоело лежать в могиле, не будучи мертвой. С тобой общаться и то лучше. И потому, что может быть, я освобожусь, если помогу тебе. Смогу наконец уйти на Аваллон, когда твоё дитя появится на свет. Как же мне не хочется этим заниматься, ты бы знал. И потому, что мне немного полегчало, когда я все тебе сказала!

Все-таки видеть мир глазами кошки особое ощущение, не похожее ни на что. Ты одновременно и человек, и животное. Чувствуешь возню мышей в лесной подстилке (и они кстати такие вкусные, ммм), ловко карабкаешься на деревья и в узкие отверстия решетки, и человеческий разговор поддержать вполне себе можешь, не произнося слов. Последнее правда утомляло и выкачивало силы. Пожалуй пора уже заканчивать с лирическим отступлением, хватит на сегодня. Время уходит. Его уже почти не осталось. Кошачье зрение удобно тем, что не надо поворачиваться, чтобы держать в поле зрения собеседника и видишь гораздо больше. Пауза что-то до неприличия затянулась, в мире людей это называется неловким молчанием.

Вортигерн не отрываясь смотрел поверх нее в окно, как будто там происходило что-то невероятно интересное и, судя по выражению лица, его определенно задели ее слова. И прекрасно. Так ему и надо. Ей все равно хуже. Мерлин был прав насчет него, зря она не хотела слушать.

Скажите, обиделся еще. Ожидал чего-то другого? Можно подумать, его кто-то будет любить, после того, что он делал. И продолжал бы делать с превеликой радостью. Ибо нет у него ни сердца, ни совести. Видишь ли, плохо ему, тошнит бедного, голова кружится. Что, его пожалеть теперь? А тем, кто потерял близких или сам убит из-за него, хорошо что ли? Вот так вот просто взять и все забыть? Да ладно чужие люди, он даже своих собственных якобы любимых жену и дочь убил и не поморщился. Как так вообще можно?

Моргана поёжилась. Он же просто чудовище, а не человек, ничего человеческого в нем после этих сирен не осталось уже. И жалеть его нечего, а любить вообще нельзя, ибо его любимых постигает крайне печальная участь. Они для того только и нужны, чтобы было кого принести в жертву этой… хрени со щупальцами. Так ему и надо. Вот не будет она его лечить и помогать, и все. Передумала. Этот ребенок наверняка похож на отца и вырастет еще один такой же. Зачем ему рождаться?

Моргана уже почти вылезла наружу, когда вспомнила, почему собственно пришла именно сегодня.

– Да, чуть не забыла. Вообще-то я пришла тебя предупредить, Вортигерн, что Нимуэ возвращает Артура к жизни. Именно это и разбудило тебя, ты почувствовал. Благодаря Мерлину ты не убил своего любимого племянника. Ну или твоя любовь к единственной дочери была недостаточно сильной, поэтому желание исполнилось не полностью. Потому что на самом деле невозможно поступить так, как ты, с тем, кого любишь по-настоящему. Тебе просто этого не дано, любить то есть. Чем и объясняются твои неудачи. Так что он скоро вернется, а знаешь, что это значит? Нимуэ опять дала ему меч, и истинный король наверняка захочет воткнуть его не в камень на этот раз, а во что-нибудь более подходящее. В тебя например. Так что придумай, как этого избежать, постарайся. Если хочешь жить конечно. Спокойной ночи!

Не дожидаясь ответа, Мэг-Моргана развернулась и мгновенно выпрыгнула за окно.

Утро понемногу вступало в свои права, небо светлело и окрашивалось розовым у горизонта, серая кошачья шубка удачно спасала от свежего ветерка. Моргана сидела в кустах около стены Камелота и не спеша умывалась, позавтракав вовремя пойманной мышью и быстро восстановив на природе свои силы. Пора было уходить и дать Мэг возможность пожить своей кошачьей жизнью. Но Моргана медлила, навязчивая мысль крутилась в голове, не давая покоя, и что-то внутри беспокоило ее, не давая полностью насладиться бездумным животным счастьем. Как-то она была… слишком жестока что ли. Так все-таки нельзя. В ней стало слишком много тьмы, гораздо больше, чем раньше. Возможно путешествие в царство Морриган так повлияло на нее, оттуда еще никто не уходил прежним. И вообще никто не уходил. Ну или она половым путем передается. Отличная шутка. Раньше Моргана всегда стремилась к свету и считала, что милосердие должно быть просто так и абсолютно ко всем. Чтобы света в мире стало чуть больше, тьма и так намного сильнее. Хотя получалось конечно не всегда, она же не святая. Но по крайней мере она пыталась оставаться светлой. И еще ее что-то беспокоило, вспышка злорадства быстро растаяла и ей все больше становилось … нет, в этом она копаться не будет. Остановится на первой причине.

Да, я пожалуй вернусь, Мэг еще немного подождет. А он… он и не узнает, что я приходила.

Лучше и быть не может. Маленькая серая кошка, похожая на котенка, снова ловко и очень быстро стала карабкаться вверх по засохшему плющу и неровностям каменной стены. Бояться нечего, даже упав, что исключено, она не разобьется, а изящно приземлится на лапы. Ну вот, она уже у цели, заходим осторожно, не шумим.

Так, ты спишь, радость моя?

Похоже да, очень хорошо. Можно сделать сон поглубже, вот так. Магия друидов еще и не такое может, в исполнении Мерлина, правда она не Мерлин. И не в теле кошки надо ею заниматься, тут сил и возможностей гораздо меньше. Мерлин в совершенстве владел целительством, Моргана же никогда не считала его своей сильной стороной. И еще она ни черта не смыслит в родах.

Надо поближе, так меньше усилий и лучше чувствуешь результат. По-хорошему надо бы ему открыть глаза и смотреть в ее, но и так как-нибудь сойдет. Наверное.

Да, как-то плохо ты выглядишь

Моргана почувствовала острый укол жалости, забыв про жажду мести и внушения Мерлина.

Как-будто пил пару месяцев подряд. – подобрала она самую близкую и понятную аналогию. Так ты помрешь скоро, без моей помощи… ладно, сейчас мы это исправим.

Но вскоре Моргана вынуждена была признать, что ее магия помогает плохо, хотя сила утекает сплошным потоком. Лучше станет, но ненамного и ненадолго.

Темная магия мешает, ее слишком много в тебе и она чужда моей.

Потратив почти все силы, отдать больше уже опасно (осталось совсем на донышке, только чтобы удержать контроль над телом кошки), Моргана напряженно задумалась.

Так не пойдет, надо придумать что-то другое. Мне нужно человеческое тело, хотя бы мое собственное.

Рядом с озером в подземелье замка хранится одна нехорошая книга. Вортигерн в свое время ее начитался и связался с сиренами. Жаль ему папа вовремя ремня не дал и не отобрал артефакт. В ней должны быть заклинания некромантии ( на Моргану невольно повеяло холодом), самая что ни на есть лютая черная магия. С их помощью можно даже поднять мертвеца из могилы. Но не нужно. Правда в ее случае и правда очень нужно.

– И этим придется заняться тебе, красавчик – Моргана обратилась к Вортигерну, Хотя он разумеется ее не слышал – Больше некому потому что, сам понимаешь.

Да уж, он наверняка надолго в обморок свалится, когда ее в таком виде увидит. Сплошные проблемы. Ну ничего страшного, полежит и встанет.

Не все же время лежать и страдать, пусть разок делом займется. Моргана снова с сомнением посмотрела на него.

Выглядишь конечно не очень, но Морриган пока не рядом, я ее не чувствую. Вот когда черная ворона прилетит, тогда да, дело совсем плохо. И я вряд ли смогу ее отогнать, к сожалению.

– Нет, ну я конечно не рожала (хоть здесь чуть-чуть повезло) – Сделав секундную паузу, Моргана продолжила рассуждать сама с собой. Такая привычка была у нее всегда, а после 4 месяцев загробной жизни еще больше укоренилась. Ибо теперь просто не с кем поговорить, кроме Мэг. Мерлин не отвечал ей, хотя она многократно пыталась его найти. Непонятно, что с ним случилось, и как это связано с тем, что случилось с ней.

Так вот, она конечно ни черта не смыслит в родах, но в ее родной деревне…Моргана опять отвлеклась, предавшись непрошенным воспоминаниям. Это так нереально далеко.

Та девочка давно умерла, я уже не она.

И в ее деревне женщины много и часто рожали, и при этом хлеб пекли, кормили скотину, от мужа люлей получали.

– А не лежали целыми днями в кровати, понял, да? Так что сходишь разок, найдешь заклинание и прочитаешь на моей могилке. Тогда я оттуда выйду, и поцелую тебя. Потом. Если захочешь. Шутка.

***

– Надеюсь, это не кончится плохо – про себя сказал Вортигерн, с сомнением глядя на взмывающую вверх и полностью закрывающую обзор каменную стену башни. И, поколебавшись, добавил – для тебя. Судя по реакции, нерожденное дитя более чем разделяло его негативный настрой, раньше эти толчки не были такими болезненными. Поморщившись, Вортигерн прижал ладонь к животу, он как-то незаметно слегка округлился за последние дни и начал выпирать вперед. К счастью, если надеть что-то, чего можно застегнуть, то ничего не заметно. Что Вортигерн разумеется и сделал, хотя погода была достаточно жаркая и куртку очень хотелось снять, или хотя бы расстегнуть.

Дико странно вести подобные диалоги конечно, но… В данном случае это больше констатация факта. Потому что он наконец придумал, что делать. Вообще это просто единственное, что можно придумать. Хотя конечно идея не очень, от начала и до конца. Вортигерну не нравилось все – и начало, и развитие событий, и решающий момент, и тем более финал. Даже трудно сказать, что из этого было хуже.