Текст книги "Воссоединение (СИ)"

Автор книги: brownie_stark

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

====== Глава 1 – Воспоминания о былом ======

Небо было тёмно-серым, уже сверкнуло несколько молний. Того и гляди, сейчас пойдёт дождь. Наверняка он затянется, ведь его не было так долго. К тому же в Европе сейчас весна, а европейская весна в странах, находящихся недалеко от моря, – не весна без дождей. Причём дожди могут быть абсолютно любые: ливневые или моросящие, кратковременные или затяжные, с грозой или с солнцем, постепенно выходящим из-за туч и будто успокаивающим разбушевавшуюся стихию.

Когда Рен Тао был маленьким, он придумал теорию, что облака и тучи – это родственники, просто облака всегда добрые, а тучи – всегда злые. И когда тучи в очередной раз гневаются или обижаются, они в итоге плачут. Так они выражают накопившиеся у них за долгое время эмоции. Однако срыв приближается к концу именно благодаря добродушным облачкам: они вынимают солнце из-за пазухи и протягивают его тучам, чтобы развеселить и успокоить их. Тучки постепенно перестают плакать и позволяют облакам сменить их, в то время как сами уходят привести себя в порядок.

Вот и сейчас, сидя в фешенебельном ресторане в центре Парижа и разглядывая пасмурное небо с грозовыми тучами, молодой мужчина вспоминал эту детскую теорию. Над ним смеялись все члены его семьи, и только Джун отметила оригинальность его мыслей. На губах Рена появилась лёгкая улыбка. Джун… Она была единственной, кто всегда его поддерживал. Несмотря на разницу в два года и на то, что она девчонка, Рену нравилось проводить с ней время. Она была лучшей старшей сестрой, которая когда-либо могла у него быть. Поэтому, когда брат с сестрой стали старше, они начали ценить друг друга. Ведь у них больше никого не было, кому можно довериться.

Теория про тучи и облака удивительным образом перекликалась с отношениями в клане Тао. Тучи, считал Рен, – это все родственники, а облака – это он и сестра. Вдвоём они, конечно же, не могли победить остальных, но по крайней мере они всегда были горой друг за друга. А это важнее, чем постоянно вступать в контры с людьми, которых они встречали менее пяти раз в жизни.

Дама, с которой Рен должен был встретиться, опаздывала, и он начинал злиться. Неужели и француженки не отличаются пунктуальностью?! Он-то считал, что такое свойственно в основном южным девушкам. Например, Марии, с которой он познакомился в Мадриде. Или Кьяре, которую он повстречал в Милане. Но вот от Камиллы он явно такого не ожидал.

– Привет, Рен, – произнёс высокий девичий голос, забавно произнося его имя. «А на французский манер оно звучит даже лучше», – решил Рен и поднялся, чтобы поприветствовать спутницу.

С Камиллой Рен познакомился совершенно случайно: он просто прогуливался по Парижу и забрёл в окрестности университета Париж VII*. Услышав щебет француженок, он усмехнулся: они всегда представлялись ему стереотипными очаровательными кокетками. Но тут раздалась китайская речь с характерным для французов произношением, и сказанное подхватили несколько других голосов – тоже по-китайски. Рен заинтересованно остановился. Он никогда не думал, что во Франции есть французы, умеющие бегло и практически правильно говорить на китайском. Насколько ему было известно из кинофильмов и книг, французская нация очень патриотична, а потому ревностно относится к своему языку и своей истории. Но потом Тао вспомнил, что университет, рядом с которым он сейчас находился, базируется на гуманитарном образовании, в частности – на лингвистическом, поэтому, собственно, нет ничего удивительного, что студенты, выходящие из учебного заведения, разговаривают на каком-либо иностранном языке.

Краем глаза Рен увидел одну из девчонок, вышедшей в составе говорящей по-китайски компании. Он повернулся к ней лицом и улыбнулся. Она улыбнулась ему в ответ. Рен и не заметил, как она осталась одна, без своих подруг. Взяв себя в руки, он решил не упускать момент и познакомиться с очаровательной студенткой.

– Привет, – поздоровался он по-китайски, и девчонка обалдела, – ты не против знакомства?

– Не против, – так же по-китайски откликнулась француженка и спросила:

– Извините за такой нескромный вопрос, вы из Китая?

Рен добродушно засмеялся:

– Я настолько отличаюсь от местных?

– Если честно, то да.

– Вы правы, я из Китая, – подтвердил он. – Меня зовут Рен Тао.

– Я Камилла Матьё. Очень приятно, – проговорила девушка, застенчиво отводя взгляд от симпатичного парня. Рен предложил:

– Прогуляемся? Не хочу навязывать вам своё общество, но вы мне так понравились, что я не могу упускать шанс провести время с такой милой девушкой, как вы.

Камилла зарделась. За её девятнадцать лет жизни у неё ни разу не было отношений, а тут – хоп! – и красавец, да ещё иностранец, говорит ей о своей симпатии и зовёт на прогулку вместе с ним. Естественно, такую возможность нельзя было упускать, поэтому, преодолев свою стеснительность, девушка согласилась и взяла Рена под руку.

Гуляли они часа три, за это время они обсудили её учёбу, китайский язык, трудности перевода, различия в культурах Франции и Китая. В основном болтала Камилла, а Рен лишь внимательно слушал. Ему не особо хотелось рассказывать что-то о себе и давать надежду миловидной студенточке на долгие серьёзные отношения. Тао даже самому себе боялся признаться, что познакомился с ней только чтобы затащить в постель. И всё. Его не интересовала Камилла как спутница жизни, хотя девушкой она была неглупой, много знала, объективно рассуждала о литературе, истории, протекающих во Франции и мире политических процессах. Ещё она девушка приличная. Не просто девушка – мечта.

«Но не для меня», – сказал себе Рен и согласно кивнул, не обратив внимания на сказанное спутницей. Камилла уточнила:

– Ты правда согласен ещё когда-нибудь со мной ещё встретиться?

Чёрт!

– Почему бы и нет, – пожал плечами Тао. – Только не знаю, когда. Я здесь по работе, а значит, очень занят.

– А кем ты работаешь? – поинтересовалась девчонка.

– Я журналист. Вернее, нечто среднее между журналистом и кулинарным критиком. Пишу отзывы на различные заведения общественного питания, оцениваю их.

Глаза Камиллы радостно загорелись:

– Ты повар по образованию?

Рен смутился:

– Ну… Вообще да. Но по специальности я работал недолго. Год. Видишь ли, Камилла, кухня меня совсем не привлекает. Мне больше нравится оценивать заведения общепита. Кроме того, меня с детства учили, что готовка – женское дело. Я, конечно, не считаю так сейчас, – поспешил он её заверить, – потому что традиционные устои меня угнетают. Именно по этой причине мне нравится Европа – тут партнёрские отношения. Каждый делает, что умеет. Пара договаривается о любых моментах её жизни. По-моему, здорово.

– Да, нам рассказывали, что в Китае, как и в целом на Востоке, очень сильны консервативные устои.

– Всё верно. Я так счастлив, что сумел увидеть быт в разных странах и понять, что партнёрами в отношениях быть куда лучше, чем добытчиком и хранительницей домашнего очага.

– А я наоборот, очень хочу заниматься домашним хозяйством и семьёй, – поделилась Камилла. – Я не такая амбициозная, как все мои подруги, мне не хочется пытаться пробиться в начальники. Я хочу любить и быть любимой. Только этого. Именно поэтому, – в глазах Камиллы заплясали весёлые огоньки, – я всегда хотела жить на Востоке.

– Что ж, тебе повезло: в Китае очень много одиноких мужчин, выбирай, кто больше нравится, – сказал Рен, и девушка захохотала. Ей нравилось общество этого молодого и остроумного парня. И вдруг Камилла выпалила:

– Я бы хотела выбрать тебя.

Ошарашенный Рен промолчал. Они только познакомились, а она уже строит планы на будущее. Его это напугало. Поэтому он как можно деликатнее сказал:

– Ками, мы только познакомились. Давай не будем торопить события.

– Точно, – спохватилась она. – Прости.

Проводив студентку до дома и договорившись с ней о встрече на выходных, Рен Тао пошёл к себе в апартаменты, которые снимал на время работы во французской столице. Сбросив с себя пальто, шарф и ботинки, парень поставил чайник и, сев за ноутбук, принялся проверять электронную почту. Приглашения касательно работы, среди которых было одно в Лондоне, куча писем от Джун, которые он игнорировал, потому что не знал, как ответить, письмо от Йо, в котором он приглашал старого друга в гости, и… Да. От неё письмо тоже было.

Скоро вылетаю на конференцию в Лондон. Я так долго этого ждала! Ты себе представить не можешь, Рен, как я хотела побывать в Англии. Сколько лет уже прошло с момента моей жизни там. Хочу вернуться. Буду рада встретиться там с тобой.

Напиши, если приедешь. Передавай привет Джун от нас с Хао, Ронином и Миной.

До встречи!

Асакура Ханна

Рен зажмурился. Подобные письма прилетали ему в почтовый ящик раз каждый месяц. И ни на одно из них он не ответил. Он не хотел видеть её с Хао. Он не мог видеть её счастливой с братом-близнецом Йо. В глубине души Тао понимал, что его мысли неправильные. Он же друг Ханны, должен радоваться за неё, за её счастье. Но даже такая мелочь, как взятая после замужества фамилия в подписи письма, ранила его. Это было подобно ножу, воткнутому в его сердце и повёрнутому несколько раз по часовой стрелке.

Взяв себя в руки, Тао отстрочил ответ:

Буду в Лондоне на следующей неделе. Жду нашей встречи. Передавай от меня привет Хао, Ронину и Мине. И ещё Йо и Анне. Не знаю, когда буду в Японии, чтобы повидаться со всеми вами.

Тао Рен

Сделав себе душистый чай, привезённый со своей родины, Рен выключил ноутбук и включил телевизор. Там шла французская комедия, которую он видел уже несколько раз. И всё равно кино заставило его смеяться.

В тот вечер, наверное, все соседи-французы слышали заразительный и громкий хохот их китайского соседа.

Сейчас, сидя в ресторане с Камиллой, Рен лихорадочно думал, как бы уломать её на секс. Она девушка стыдливая, значит, придётся непросто. Но Рен из семейства Тао не из тех, кто так просто сдастся и не получит желаемого.

– Ками, поехали лучше ко мне, – предложил он. Девушка смутилась, но всё-таки согласилась. Чёрная «Ауди» ждала парочку на подземной парковке, где жутко воняло резиной, бензином и выхлопными газами. Вдруг Камилла положила свою ладонь на ладонь Рена.

– Может, лучше ко мне? – прошептала она, и Тао почувствовал, как возбуждается. Энергично кивнув, он быстро повёл машину прочь с парковки, и спустя пятнадцать минут пара уже сдирала друг с друга одежду в пустующей квартире Камиллы Матьё. Было слышно только их ахи и вздохи и гудение небольшого обогревателя – отопление отключили рано в этом году, а обманчивое весеннее тепло быстро сменилось холодом.

Когда всё закончилось, они уснули в обнимку. Проснувшись вечером в одиночестве, Камилла увидела на кровати записку.

Ками, прости, что обманул тебя. Я не рассчитывал на серьёзные отношения. У меня есть на то свои причины, надеюсь, ты поймёшь. Не ищи меня, меня уже нет в городе. И я не знаю, приеду ли я когда-нибудь ещё.

Желаю тебе найти своего китайца и построить счастье с ним.

Прости.

В то же время, что Камилла проклинала хитрого, но чрезвычайно харизматичного Рена Тао, сумевшего с такой лёгкостью развести её на секс и смыться, сам Рен Тао уже сидел в поезде Париж – Лондон и мчался в столицу Соединённого Королевства в надежде встретить ту, что занимала его израненное сердце целиком и полностью.

– Опять уезжаешь? – спросил Хао Асакура, наблюдая за супругой, складывающей вещи в небольшой чемодан. Ханна собиралась на очередное собрание историков со всего мира, которое должно было состояться в Лондоне. Несмотря на то, что Хао неохотно отпускал любимую жену в многочисленные командировки, он не препятствовал её работе. Потому что знал – историю и его она любит одинаково, и лишать её такой возможности значило лишить её своего расположения. Тем более это всего на пять дней. Иногда Ханна уезжала и на две недели, и даже на месяц – ту долгую командировку в Осло Хао не забудет никогда.

– Ага. – В чемодан полетел очередной кардиган. – Как всегда, накопилась куча проблемных вопросов, которые непременно нужно обсудить.

Хао обнял Ханну за плечи.

– Я, как всегда, буду скучать. Так что не задерживайся, ладно?

Ханна повернулась к мужу и тепло поцеловала его.

– Не беспокойся. Мой дом всё-таки здесь, а не там. Потому что там нет вас.

Обняв своих детей на прощание после того, как накормила их вкусным ужином, Ханна легла спать. Но перед этим зашла проверить свой электронный ящик. Она послала Рену сообщение, что прибудет в Лондон, и попросила его сообщить, если он тоже там будет в дни её конференции. Ханна знала, что Тао сейчас в Париже – дегустирует еду в различных заведениях – от уличных забегаловок до ресторанов, удостоенных мишленовских звёзд, – и флиртует с очаровашками-француженками.

Ханне было грустно, что Рен будто пытается отчего-то сбежать. Раньше он вообще сторонился женщин, а сейчас у него их может быть около десятка. И все на одну ночь. Девушка успокаивала себя тем, что её друг просто ещё не нагулялся. Двадцать четыре – не тот возраст, когда нужно торопиться остепеняться. Многие, как правило, к этому возрасту только оканчивают университет и начинают работать. Далеко не многие рискуют, как она, учиться и работать, совмещая это всё с материнством.

Сама Ханна иногда жалела, что поторопилась с потомством. Ей порой так не хватало времени, которое можно было бы провести с любимым мужем. Хоть Хао и не любил путешествовать, как Ханна, – двух лет странствий ему хватило за глаза, – женщина отчаянно хотела иметь возможность вырваться из детского общества в какой-нибудь крутой японский ресторан. Или, на худой конец, в кино. Она так давно не была в кино, что забыла, как там всё устроено. Но, решив стать матерью в юном возрасте, Ханна твёрдо взяла на себя ответственность. Она не подкидывала своих детей бабушкам и дедушкам, невзирая на их постоянную готовность принять их как дорогих гостей, а воспитывала их вместе со своим супругом. Ведь только они смогут воспитать их, как им кажется нужным.

Увидев ответ на очередное письмо, посланное Рену, девушка засияла. Наконец-то она встретится со своим старым другом. Рен постоянно в разъездах, и в Китае не был дольше, чем в Японии. Ханна очень любила своего друга, как он её. Их платонические чувства были покрепче некоторых романтических. Хотя Ханна и желала помочь приятелю с устройством личной жизни, она не делала этого. Рен Тао жутко не любил, когда кто-то лез в его душу. Ханне он открывался, но тоже не до конца. Асакура не знала, как ещё к нему найти подход. Наверное, никак, такой уж он человек, этот Рен Тао.

Засыпая, Ханна подумала: она совершенно точно любит его. И не просто как друга. Но другим об этом знать совершенно необязательно.

Комментарий к Глава 1 – Воспоминания о былом *Университет Париж

VII

имени Дени Дидро – один из университетов в составе Сорбонны. Специализируется в точных и гуманитарных науках, медицине и одонтологии.

====== Глава 2 – Cсора ======

В четыре часа утра у Ханны был рейс в Лондон. С радостью поднявшись среди ночи, она быстро собралась и уехала. Её полет длился почти целых тринадцать часов. Потому, прибыв в отель и еле дотащив ноги до номера, девушка бухнулась на кровать, не раздеваясь, и крепко уснула.

К восьми часам вечера по лондонскому времени она проснулась и, переодевшись и разобрав вещи, пошла вниз поужинать. Там уже сидели почти все участники исторической конференции, некоторых из них Ханна уже знала лично. Встретив старых знакомых и познакомившись с новыми людьми, она принялась за еду. Господи, как вкусно! Как давно она не ела европейскую еду! Поглощая вкуснейшие блюда, Ханна думала о Рене. Она совсем забыла ему написать, в каком отеле она остановится. Тьфу ты!

«Ладно, потом сообщу», – решила девушка – в конце концов, завтра с утра она точно будет занята. И Рен, скорее всего, тоже. Вернувшись в свой номер, она открыла ноутбук и зашла в электронную почту. Там висело письмо от Рена – название и адрес гостиницы, где он остановился. Ханна в ответном письме отослала ему ту же самую информацию о себе и предложила место и время встречи, затем закрыла компьютер и убрала его. Лёжа на суперудобной кровати в позе морской звезды, она вспоминала своего друга: его тёмные волосы; жёлтые, как у кота, глаза; его мускулистое стройное тело и высокий рост.

Обняв подушку, Ханна принялась размышлять о причинах, побудивших её отказаться от Рена в пользу Хао. Она до сих пор не могла понять, что двигало ею, ведь она явно ощущала сильнейшую симпатию Рена к ней и испытывала то же самое по отношению к нему. Ханна вдруг вспомнила, как он был с ней, когда она рассказывала о своём одиночестве, как она поняла, что у них много общего. И она вспомнила, что он ей сказал в тот вечер.

Ты не одна. И никогда не будешь. И даже если ты уедешь обратно в Австралию или куда-то ещё, мы ни за что о тебе не забудем. Слышишь? Дружба не должна кончаться только потому, что друга нет рядом в определённый момент жизни. Даже если я буду единственным из нашей группы, кто будет поддерживать связь с тобой, я буду это делать.

Ханна закрыла глаза.

– Я буду с тобой, Ханна. Обещаю.

Включив любимую песню «Someone Like You», перекликавшуюся с её мыслями и настроением, Ханна лежала и вспоминала все радостные моменты, связанные с Реном Тао. Ей удалось вспомнить их первую встречу; их болтовню о шаманах, магии, силах природы; их посиделки в парке рядом со школой – если Анна была занята и тут же мчалась домой после уроков, Ханна проводила это время с Реном. Они часто разговаривали об их семьях: им обоим хотелось быть любимыми детьми, на которых родителям не наплевать. Им обоим хотелось чувствовать себя счастливыми. Иногда они ни о чём не говорили, а просто садились в обнимку и долго-долго наблюдали за тем, как вода в озере и растения колышутся от ветра.

Ханна улыбнулась. Прошло уже почти десять лет с того момента, как они победили Зика. И почти десять лет с того момента, как она предпочла освобождённого от злого духа Хао своему верному другу. Иногда Ханна ловила себя на мысли, что была бы не прочь развестись с Хао и начать отношения с Реном, но потом одёргивала себя: она любит их обоих одинаково. Как она может предать одного, которого уже всё-таки выбрала? Всё, поезд ушёл, теперь она носит красивую фамилию Асакура и растит будущих шаманов для клана своего мужа. Более того, если бы она развелась с Хао в пользу Рена, Тао почувствовал бы себя всего лишь заменой. А кому это понравится? Уж точно не гордому наследнику известного китайского клана.

Перед тем, как лечь спать, Ханна выглянула в окно. Ночь была довольно звёздной. Хороший знак.

На следующее утро началась конференция. Ханна активно участвовала в обсуждении и под конец первого дня уже чувствовала себя выжатой, как лимон. Едва она вернулась в номер, ей позвонили с ресепшен:

– Мисс Асакура, к вам посетитель.

– Посетитель? – Ханна начала судорожно вспоминать, кому говорила о своём местонахождении.

– Да, к вам пришёл мистер Тао.

«Тао! Это он!»

– Я сейчас спущусь, – ответила Ханна и рысцой, будто ей по-прежнему пятнадцать, а не почти двадцать пять, понеслась вниз по лестнице, забыв о существовании лифта.

Рен ждал её внизу. Он осматривал всё внимательнейшим образом. В Лондоне, как и в Великобритании в общем, Рен был впервые и не знал, когда сможет вернуться, поэтому старался запомнить каждую деталь.

– Рен? – раздался знакомый голос. Тао улыбнулся Ханне и подошёл к ней.

– Привет, Ханна. – Друзья обменялись крепкими объятиями. – Рад видеть тебя.

– Взаимно. – Ханна поглядела на него и восхитилась:

– Какой ты высокий! И так не был низким, а теперь ещё вырос.

– Разве? – в жёлтых глазах Рена появилась добродушная насмешка. Ханна кивнула и пригласила его к себе в номер.

– Тут прямо королевская атмосфера, – сказал Тао. Асакура согласилась:

– Ну да. Старинный и не самый плохой отель.

Когда они вошли в номер, Рен изумлённо присвистнул:

– Обалдеть! И это в таких местах ты раз в месяц останавливаешься?

Хотя в номере были только кровать, шкаф, стол и два стула, а также небольшая ванная комната, выглядело всё так, будто было взято из королевского дворца. Ханна рассмеялась:

– Поначалу я чувствовала себя тут неловко, но со временем освоилась. Снимай пальто, проходи, присаживайся. – Подняв трубку телефона, она спросила:

– Что ты будешь: чай, кофе, коньяк?

– Чай. – Взгляд Рена потеплел. – Желательно зелёный. Без сахара.

– Хорошо.

– Как у тебя дела, рассказывай, – обратился к подруге Тао, едва она положила трубку. Сев рядом с ним, Ханна начала:

– У меня всё… Скажем так, неплохо. Могло быть и лучше.

– Что-то случилось?

– Да не то чтобы случилось… – Ханна опустила глаза. – Рен… Если я тебе кое-что скажу, сможешь сохранить это в тайне? Ото всех в тайне?

Рен Тао насторожился. Что же это такое она собиралась ему рассказать, что никому нельзя было рассказывать? Рен внезапно осознал, что не готов к такому повороту, и сказал:

– Ханна, если тебе трудно говорить об этом, лучше не рассказывай.

– Я люблю тебя, – одновременно с ним выпалила девушка. Видя недоумевающий взгляд приятеля, она объяснила:

– Все эти десять лет, что я вместе с Хао, я люблю тебя, Рен. Честно говоря, я сильно люблю вас обоих. Вы для меня оба очень дороги. Но, сам понимаешь, какая молва пошла бы, если бы я крутила шашни с двумя мужчинами…

– Разве тебе есть дело до общественного мнения? – усмехнулся Рен.

– Когда живёшь в Японии, от него никуда не деться, – парировала Ханна. – В Австралии Хао жить не хочет. Знаешь, почему? Он не знает английского!

– А в чём проблема выучить? – не понимал Рен. Ради Ханны он принялся усиленно изучать английский ещё в школе и теперь владел им свободно из-за многочасовых и регулярных занятий.

Ханна засмеялась:

– В этом он похож на своего брата – такой же ленивый. И ещё, – она сменила обычный тон на заговорщический, – мне кажется, Хао боится моих родителей. Он видел их всего лишь раз, на нашей свадьбе. А в гости к ним ехать не хочет, хотя моя мама неоднократно предлагала. Может, это потому, что они уже развелись. А может, он правда их опасается.

– Ханна, – перебил её Рен, – а ты сама-то чего хочешь? Постоянно жить в Японии и во всём слушаться Хао или устанавливать свои правила и делать то, что ты хочешь? Почему ты не можешь ездить спокойно к своим родителям? Тебе так нужен Хао рядом для этого?

От резко изменившегося поведения друга Ханна захлопала глазами:

– Рен, ты чего?

– Да ничего, – отрезал он. – Просто я поражаюсь, как за десять лет ты из волевой, смелой и независимой девчонки превратилась практически в домашнюю рабыню, которая без мужа и его разрешения ничего сделать не может. Что с тобой, Ханна? Ты же выросла в Австралии, откуда в тебе такие консервативные устои? И как же твой муж отпустил тебя на эту конференцию? – Глаза Тао презрительно сузились. – Неужто ты сбежала от него?

Взгляд Ханны ужесточился:

– Тебе Европа в голову ударила, да, Рен? Я просто не заставляю своего любимого человека прогибаться под меня. Он не запрещает мне ездить на конференции, потому что знает, как сильно я люблю свою работу…

– Любишь?! – изумился Рен. – Я до сих пор не верю, что ты пошла на исторический вместо медицинского! Ты же стать врачом хотела, Ханна! Нейрохирургом! Куда всё это делось? Только не говори, что твой благоверный Хао сказал тебе заниматься историей, чтобы было легче совмещать с воспитанием детей.

– Я сама выбрала историю! – Ханна начала повышать голос. – Нечего обвинять во всём Хао! И детей я родила только потому что реально этого хотела. А ты со своей Европой головного мозга обвиняешь меня в моих желаниях, которым с возрастом свойственно меняться. Да, рождение Ронина и Мины внесло свои коррективы в выбор моего карьерного пути, но так даже лучше. Только став старше, я осознала, что жутко боюсь крови и всех этих внутренностей. Я бы не смогла работать врачом, тем более нейрохирургом.

– Нет, я считаю, что Хао подминает тебя под себя, – заявил Рен и встал. Ханна тоже встала:

– Ты не прав, ведь ты его не знаешь. Не ты живёшь с ним в браке почти десять лет.

– И слава Богу!

– Рен, ты пришёл сюда ругаться? – возмутилась девушка.

– Нет, я пришёл сюда, чтобы увидеть тебя! – заорал он. – Тебя, Ханну Хираи, которая на самом деле из древнейшего самурайского рода Уэно! Тебя, которая стала первой и единственной подругой Анны Киоямы, ведь вы с ней так были похожи! Тебя, которая силой своего духа победила Зика и освободила от его влияния братца Йо! Тебя, дочь самурая, которая никогда не сдавалась и оставалась собой! А нашёл я кого? Не Ханну Хираи или Ханну Уэно, которую я знал раньше, а какую-то… какую-то…

– Ну, кого?! – подзадоривала его Ханна. Рен выкрикнул:

– Какую-то подстилку без собственного мнения!

– Ах!

На глаза Ханны навернулись слёзы. Зачем Рен так с ней жестоко? Они же друзья! Она же любит его! И он любит её! Или… Уже не любит? Не желая показывать слабость, Ханна взяла себя в руки и твёрдо и чётко заговорила:

– Рен, с возрастом люди приобретают больше жизненного опыта. Это влияет на изменение целей и ценностей. Нет, послушай меня, – жёстко, с нажимом произнесла она, видя его желание её перебить, – мы многое пережили. И ты, и я. Мы выросли на разных континентах, в разных странах, в разных семьях. Нам были привиты разные, но в то же время похожие ценности. Мы много пережили и вместе. Я видела, что я тебе симпатична, можешь не отрицать это. Ты тоже мне был симпатичен. Я даже любила тебя. И люблю до сих пор, несмотря на твои грубые и обидные слова. Но, Рен, пока ты не встретишь ту самую, с которой захочешь создать семью, ты не поймёшь меня. Хао не подминает меня под себя, нет. Потому что я не против принять его точку зрения. Я знаю, что Хао не любит путешествовать, ну так я же не заставляю его это делать. Равно, как и он не заставляет меня оставаться дома. Если бы так было, я бы не присылала тебе раз в месяц предложения о встрече в разных городах мира. И я совершенно не против жить в Японии большую часть времени. Многие другие японцы и иностранцы как-то живут так? Живут. И ничего, живы-здоровы. Я не против заниматься семьёй, я считаю, что только я могу воспитать детей так, как считаю нужным. Не кто-то другой, а именно я. И Хао. Рен, – взгляд Ханны смягчился, – я по-прежнему та Ханна, которую ты знаешь. Просто я замужем. В остальном я такая же. Почему ты считаешь, что я так изменилась? Потому что я не жила «на полную катушку» так, как это понимаешь ты? То есть не шаталась по барам, не напивалась в хламину, не предлагала секс незнакомым парням? Потому что у меня другие ценности. И я хочу, чтобы ты, как мой друг, это понял.

Рен Тао еле сдерживался, чтобы не вызвать её на поединок. Её слова были настолько лживыми для него, что он не мог их переварить.

– Нет, всё, что ты сказала, – это неправда! – снова закричал он, швырнув в сторону один из стульев. Испуганный взгляд Ханны уже прикидывал, сколько придётся заплатить, если будет нанесён ущерб старинной мебели. – Ты – не та Ханна Хираи, которую я знаю! Ты – другая Ханна! Ты – не она!

Ханне надоело пытаться переубедить его. Она села на кровать и спокойным голосом произнесла:

– Да, Рен, всё-таки ты прав. Ты же это хотел услышать? Я – другая Ханна. С другими ценностями, приоритетами и целями. И с другой фамилией. – Когда девушка подняла глаза на приятеля, в них плескался гнев. – Ханны Хираи больше нет. Её больше не существует. Меня зовут Ханна Асакура. Девушка с именем Ханна Хираи уже выросла. И стала Ханной Асакурой. Понял? – последний вопрос она буквально выкрикнула. – Я больше не Хираи! Я – Асакура!

Рен понял: всё напрасно. Ханна точно его не любит. И вряд ли захочет теперь с ним дружить. Всё кончено. Обессиленный напряжённой перепалкой, Тао встал и сказал:

– Если ты хочешь, чтобы я ушёл, я это сделаю. Даже если захочешь, чтобы я ушёл навсегда, – я это сделаю.

– Уходи. – Ханна встала и принялась наводить порядок. – Не желаю тебя больше видеть.

Последняя фраза кольнула его в сердце. Нет, не просто кольнула – она проткнула его сердце, подобно клинку.

– Уходи и не возвращайся, – максимально спокойно попросила Ханна, набирая номер ресепшен и прося, чтобы чайник с так и не выпитым чаем унесли из её номера. Рен Тао не стал ничего говорить – зачем, когда всё уже сказано? Он просто вышел и пошёл к метро. Его отель находился в другом районе.

Рен не знал, что ему теперь делать. Он-то надеялся, что они с Ханной проведут волшебную неделю вместе, гуляя в парке и болтая обо всём, как в старые добрые времена. Но теперь Лондон стал для него символом горя и потери. Потери старого друга, которого он точно не хотел бы никак терять.

====== Глава 3 – Страшная новость ======

19:04 AsakuraHL: Мне так плохо, что я уже начинаю хотеть убить себя и оставить предсмертную записку а-ля «прошу во всём винить реку Ли».*

19:09 KyoAnn: Что? Чем ты там питаешься в своей Великобритании, что тебе приходят такие мысли? Беленой????????

19:10 AsakuraHL: Анна, ты необычно эмоциональна.

19:16 KyoAnn: Только Йо не говори. И никому другому тоже.

19:23 AsakuraHL: Да я и не успею. Я к этому моменту уже буду на дне Темзы.

19:25 KyoAnn: Так, Ханна, рассказывай, что произошло. И не вздумай кончать с собой. Что бы это ни было, оно того не стоит.

19:26 AsakuraHL: Я поругалась с Реном. Очень сильно. Мне кажется, мы больше не друзья.

19:30 KyoAnn: Ты встретилась с Реном??? Как? Когда?

19:30 AsakuraHL: В Лондоне. Сегодня днём.

19:31 KyoAnn: А Хао как к этому относится? К твоим встречам с Реном?

19:32 AsakuraHL: Он не знает о них. И встречалась я с ним всего один раз. Тут нет ничего криминального. Мы встретились как друзья, а разошлись врагами. Что теперь делать, Анна?

19:32 KyoAnn: Ханни, ты мне опиши всю ситуацию по электронной почте, я подумаю и напишу, что можно сделать. Но Хао действительно лучше не говорить об этом.

19:33 AsakuraHL: Да. А то какое-то время он подозревал, что во время конференций я ему изменяю. Все подозрения прекратились после крупной ссоры из-за этого.

19:33 KyoAnn: М-да, подруга, не доверяет тебе твой муж. Конечно, никогда в моих правилах не было пункта «обсуждать личную жизнь с подругами», но я рада, что ты ко мне обратилась.

19:35 AsakuraHL: А я рада, что у меня такая понимающая подруга, как ты. Спасибо, что не осуждаешь.

19:37 KyoAnn: Не суди и не будешь судим. Так это, кажется, говорится?

19:37 AsakuraHL: Точно.

19:39 KyoAnn: Спокойной ночи. Не парься из-за Рена. Влюблённые мужчины всегда дураки.

19:39 AsakuraHL: ЧТО??????

19:40 KyoAnn: Спокойной ночи.

19:40 AsakuraHL: Анна!

19:41 AsakuraHL: Объясни, что ты имеешь в виду, Анна.

19:45 AsakuraHL: Спокойной ночи. Пусть хотя бы у тебя она будет спокойной.