Текст книги "Твоё сердце правда отказывается вспоминать? (СИ)"

Автор книги: Bon-Drill

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

========== Победа, но какой ценой? ==========

Облака сгущались над небом, застилая его чёрными тучами. Молнии такие яркие и чудовищные стреляли из тьмы и из палочек двух величайших волшебников, сражающихся между собой.

Борьба шла уже довольно долгое время и два непростительно-смертельных заклинания, стремительно направлялись друг на друга. Их соприкосновение вызвало волну, действие которой поразило обоих магов, откинув на несколько метров назад.

Когда кругом все утихло и небо перестало извергать свои проклятья, неподалёку стали появляться разные сгустки тумана, материализуясь в людей. Мракоборцы, все до одного, замерли и стали прислушиваться к режущей слух тишине, в ожидании чего-то необыкновенного. Мрачность небес стала рассеиваться, показывая до этого скрытые тела бессознательных волшебников. Всех служащих министерству интересовало лишь одно тело, принадлежащее Геллерту Гриндевальду. Несколько чародеев подбежали к нему и произнесли пару связующих заклинаний.

***

Маг, в руках которого мог оказаться весь мир, проснулся от ноющей боли в запястьях и ранее незнакомой ему тряски. Кругом была темнота, и лишь из маленьких щелей, сквозь дерево, проходил дневной тусклый свет. Геллерт огляделся, пытаясь понять, где находится, узнать знакомую местность, но безуспешно. Руки были прикованы цепями и, для верности, зачарованы. Волшебник вернулся к воспоминаниям минувшего дня, хотя он не знал точно, сколько прошло времени с битвы.

– Альбус, – с губ сорвалось имя, в последние десятилетия предвещающее лишь беду.

Последним воспоминанием была зелёная вспышка, мелькнувшая перед глазами, а дальше – пустота. Жив ли его противник – это все, о чем мог сейчас думать Гриндевальд. Его выдернул из мыслей шум, раздавшийся где-то наверху. Громкий гул шагов, приближающихся к заключенному, заставил его притвориться спящим.

– Он ещё в отключке, – крикнул мужской голос прямо над ухом Геллерта.

– Тащи его сюда, мы почти прибыли, – ответил кто-то сверху. – Только осторожнее, если он сбежит это чертово министерство нас на куски порвет.

На куски – это верно, только вот не какая-то жалкая кучка магов, а он сам, – подумал волшебник. Гриндевальд открыл глаза и рванул на громадного мужика, ростом под два метра. Очень опрометчиво со стороны Геллерта, потому что здоровяк уложил его одним точным ударом в челюсть. Больно ударившись спиной о деревянную стену, он сполз на пол.

Чародей думал, что находится в каком-то подвале, но теперь он был уверен на сто процентов, что его приковали в одной из кают корабля, на котором они плыли. Шум волн, до этого кажущийся неизвестностью, теперь был столь же отчетлив, как и громила, скалившийся перед ним. Мужчина подошел к темному магу и снял оковы, заменяя их наручниками.

– Еще раз выкинешь что-то подобное и до острова живым не доберешься, – улыбаясь, сказал здоровяк, таща за собой Геллерта наверх по ступеням.

«Какой еще остров?» – хотел спросить Гриндевальд, но понял, что ему никто не скажет.

Яркий солнечный свет мгновенно ослепил волшебника, как только он сделал принужденный шаг на палубу корабля. Ладонями хотелось закрыть лицо, но запястья были крепко сжаты огромными ручищами. Пока зрение чародея смогло привыкнуть к дневным лучам, его уже затолкали в шлюпку, которую сбросили в воду. Ржавые железные оковы, впивались в кожу, причиняя жгучую боль, а ветер обдавал тело солеными морскими брызгами.

Лодка не тонула, уже хорошо. Рядом у ног Геллерта лежало два весла и мешок с провизией. Кажется, над ним решили подшутить, дав на пропитание лишь эту жалкую сумку, которой хватит максимум на неделю. Впереди виднелся берег, до него было ярдов сто-сто пятьдесят, не больше, но добраться без рук было не просто.

Здесь нет бузиной палочки, с помощью которой решались почти все проблемы Гриндевальда, ему пришлось грести одним веслом, постоянно перекидывая его с одной стороны в другую. Через некоторое время, сил таскать весло уже не было, и он просто кинул его в лодку, выпрыгнув за борт. Воды оказалось по пояс и пробираясь через сопротивление моря, он поплелся к берегу. Дыхание сбивалось и дышать приходилось через рот, воздуха катастрофически не хватало, да еще влажность чертовски высокая.

Волшебник рухнул на белый горячий песок, закрывая глаза. Его грудь часто вздымалась, сердце стучало как сумасшедшее, а лодка так и оставшаяся где-то в паре метрах, постепенно прибивалась к берегу буйными волнами.

***

В Хогвартсе, то и дело все возились у постели Альбуса, который пролежал в беспамятстве уже четыре дня. Медсестра только что проверила пациента и удалилась сообщить результаты. Пальцы рук мага непроизвольно дернулись, а после задрожали и веки. Тяжесть в груди и жуткая сонливость навалились на профессора, который наконец-то пришел в себя. Дамблдор сощурился, но не от света, а от того, что не узнал, где находится. Он вообще ничего не знал, не понимал, не помнил.

– Где я? – оглядывая незнакомое и, в то же время, родное место, хриплая фраза вырвалась из уст чародея.

Комментарий к Победа, но какой ценой?

150 ярдов – 137 метров

========== Одно целое ==========

– Где я? – чуть тише произнёс маг во второй раз.

В больничном крыле Альбус был совершенно один и тишина не могла дать ему нужный ответ. Он осмотрелся по сторонам, а после принял сидячее положение. Дамблдор отбросил одеяло, до этого согревающее его, и опустил ступни на ледяной мраморный пол.

– Кто я? Как моё имя? Почему я не помню? – ноги немного затекли, и мужчина коснулся ладонями колен, растирая их.

– Мерлинова борода, Альбус! – закричала волшебница, влетевшая в помещение. – Мы так все переживали!

Минерва бежала по коридору, с двух сторон обставленному кроватями, стуча каблуками. Она набросились на профессора, сжимая того в объятьях. Мужчина сидел неподвижно, он ничего не понимал и не чувствовал, для него это было так странно.

– Простите, мы знакомы? – холодно и чуть отталкивая Макгонагалл, спросил чародей.

– Ну и шутки у тебя, – усмехнулась девушка, но в глазах друга не заметила той же искорки, что раньше. – Ты ведь шутишь?

– Я ничего не помню, ни имени своего, ни где я нахожусь, вы мне поможете? – он свёл брови вместе и раздул ноздри, что придавало ему вид побитой собаки, которую так и хотелось приласкать.

– Альбус, я…

– Вы уже очнулись! Очень рад! – громкий и противный голос, раздавшийся от самых дверей, принадлежал Грогану Стампу – министру магии, который не скрывал своей ненависти к Дамблдору, как и двое других мужчин вошедших следом. – Министерство так беспокоилось о вашем здравии, что приставило нас дожидаться пробуждения.

– А вы кто? – преподаватель поставил в тупик трех министров всего одним коротеньким вопросом.

Фэрис Спэвин и Нобби Лич перекинулись удивленными взглядами. Гроган же откашлялся и подошёл ближе к кровати, на которой сидели Минерва и Ал.

– Простите его, он ещё не пришёл в себя, – осознав всю сложность ситуации, начала Макгонагалл. – Вам лучше подождать снаружи, пока его не осмотрит медсестра. —волшебница встала и, взяв под руку министра, направилась к выходу.

– Извольте! – вывернувшись из захвата, проговорил Стапм. – По-моему, профессор Дамблдор выглядит великолепно.

– Это вы мне? – вмешался в разговор преподаватель, но, увидев грозный взгляд волшебницы, не решился продолжить.

– Конечно, вам. Вы ведь, помните, что…

– Простите, но я ничего не помню. Меня зовут Альбус Дамблдор? – чародей наконец поднялся с кровати и встал напротив министра магии.

– Видимо, Гриндевальд хорошенько его шарахнул, – шепнул Фэрис Нобби.

– Кто такой Гриндевальд? – Дамблдор выглядел как ребёнок, такой беспомощный и жалкий, которому нужно узнать все, который убивал своей доставучестью.

– Он лишился памяти? – обратился Гроган к Минерве, надеясь на честный ответ.

– Я же сказала, его должны осмотреть, – настаивала волшебница, все время подталкивая министров к выходу. – Он очнулся пару минут назад, так что, прошу вас, подождите снаружи, как только будут новости, первым делом вас оповещу.

***

Дамблдору было нелегко, ещё и целая толпа людей окружала его и задавала сто вопросов в секунду. Всё смешалось и слилось воедино, хотелось раствориться, превратиться в невидимку. Альбусу даже дышать стало трудно, от переизбытка информации. Он попытался незаметно скрыться с глаз, но идея оказалась глупой. Каждый чего-то хотел от преподавателя, легонько касаясь его кистей или плеч.

– Можно я останусь наедине с собой? – совсем без надежды выдохнул профессор.

Минерва – единственная, кто услышала просьбу, она не знала, каково сейчас её лучшему другу, но не могла не помочь. Глаза Ала были полны грусти, но не от толпы, мучающей его. Глубина его страданий скрыта намного дальше, чем может показаться на первый взгляд. Почему-то волшебница, хоть и понимала, что Дамблдор ничего не помнит, но он тоскует именно по тому, кого забыл. Едва уловимые капельки слез выступили на поникших ресницах преподавателя.

– Думаю, профессору Дамблдору нужно отдохнуть, ему нелегко пришлось, – грозно произнесла Макгонагалл и подмигнула мужчине.

Все довольно быстро разошлись, разумеется, не без помощи волшебницы, которая то и дело всех выталкивала за дверь и, решив, что на сегодня с её друга хватит, ушла и сама. Альбус пролежал в огромном больничном крыле до позднего вечера и когда тело начало ныть от безделья, он решил прогуляться, познакомиться с окрестностями.

Коридоры замка пустовали. Скорее всего сейчас все ученики собрались в главном зале – ужинали. Спустя десять минут блужданий, Дамблдор пожалел, что выбрался. До последнего не хотелось сознаваться самому себе, но в итоге он принял то, что заблудился. Ещё один поворот и маг забрёл в комнату с двумя высокими колоннами до самого потолка. Между ними стояло зеркало, лишь наполовину завешанное пыльным куском полотна. Оно словно взывало к Алу, приманивая, заставляя двигаться по земле, почти её не касаясь. Ткань сама открыла перед профессором недостающую часть.

Мужчину заворожило собственное отражение, которое постепенно стало расплываться. Он решил, что это от усталости и потёр глаза, но лучше не стало. Прямо напротив него находился Геллерт, смотревший прямо в душу преподавателя. Альбусу хотелось постичь незнакомца и раствориться в нем. Он выглядел таким знакомым, но таким далёким.

Разум восхищался его красотой, правда, совсем недолго, потому что облик Гриндевальда испарился, превращаясь в двух юных мальчишек, пальцы рук которых были крепко переплетены. Их улыбки были такими искренними, которые дарились лишь друг другу. Вместе, как одно целое, а по раздельности – полчеловека. Альбус смотрел на это с умилением. Они были такими счастливыми и прекрасными, что профессор просто не смог сдержать своих слез.

– Ал, что ты здесь делаешь? – уже знакомый с утра голос волшебницы, обратился к нему.

Мужчина шмыгнул носом и вытер ладонями красные глаза.

– Я немного заблудился, – преподаватель обернулся к подруге, которую совсем не помнил и улыбнулся. – Хотел прогуляться, стены больничного крыла на меня давили.

– Понимаю, дорогой, понимаю, но тебе не стоило заходить сюда, – девушка подошла к мужчине и взяла его под руку, провожая к двери.

– Что это за зеркало? Оно показало мне удивительные вещи, – Дамблдор на секунду остановился. – Прежде я…

– Альбус, тебе не стоило сюда приходить и, уж тем более, смотреть в него, оно имеет способность сводить с ума.

Он не стал сопротивляться и задавать вопросы, почему-то ему казалось, что этой волшебнице стоит доверять.

Комментарий к Одно целое

Спасибо всем кто читает, не ожидала, что за 1 главу наберется почти 20 голосов нравится.

Музыка под главу:

Mako-Devil May Cry

И фото: https://vk.com/vandabondrill?w=wall-178040424_128

========== Я знаю, чего ты желаешь ==========

День Дамблдора не задался с самого утра, как только его разбудил топот десятка ног. Время было где-то около семи и весь магический замок ещё спал. Ал сощурился, пытаясь открыть глаза, но это далось ему с огромным трудом. Эту ночь, по уговорам Минервы, волшебник все же согласился провести в больничном крыле, и очень зря.

– Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, вы арестованы, – Гроган Стамп направил палочку на мужчину, стоя у его кровати, когда тот потирал глаза и ещё не до конца проснулся.

Первое, что пронеслось в голове мага, это: «Меня и правда зовут Альбус Персиваль, что-то-там Дамблдор?», он даже не смог своего имени запомнить и только через пару мгновений до него дошла вторая часть предложения: «арестованы».

– Что? Арестован? – переспросил чародей, – Это из-за зеркала? Потому, что я в него посмотрел? – виновато предположил профессор и встал с кровати, подходя к магам из министерства, что заставило их напрячься.

– Вы арестованы потому, что опасны для общества, – тыкая палочкой в грудь преподавателя, проговорил министр.

– Я ничего не сделал! – закричал Дамблдор и всплеснул руками.

Эти неаккуратные действия вызвали непредсказуемую реакцию. Несколько чародеев набросились на преподавателя и повалили на пол, заводя руки за спину и защелкивая на запястьях антимагические наручники.

– Пожалуйста, я ничего не сделал! – Альбус вырывался и кричал, пытаясь бежать, и на его вопли могла бы сбежаться вся школа, став на защиту любимого преподавателя, но пришла только Минерва.

– Что вы себе позволяете? – удивлению волшебницы не было предела. Она просто опешила, выпучив глаза и прикрывая рот ладонью, – Отпустите его!

– Мадам, вам лучше уйти и не оказывать сопротивления, если не хотите отправиться в тюрьму вместе с профессором Дамблдором. – Гроган кивнул своим коллегам из министерства и те повели Альбуса к выходу.

– Постойте же, – Макгонагалл догнала министра магии и схватила за рукав мантии, развернув к себе, – В чем вы его обвиняете? Разве он не спас вас всех, победив Гриндевальда?

– Вы абсолютно правы, мадам, он всех нас спас от волшебника, который многие годы был самым опасным, самым неуловимым и самым хитрым в мире, а Альбус Дамблдор просто взял и победил его, лишившись при этом памяти. Вы хоть представляете, на что способен такой могущественный маг, как он, в беспамятстве? – это был риторический вопрос, но Стамп все же сделал паузу, создавая некую интригу, – Вот и я не представляю, поэтому он должен находится под охраной, пока его память не восстановится. – Гроган взял руку волшебницы и убрал со своей мантии. – Уверяю вас, его безопасность будет в высшем приоритете.

Разумеется, министр не собирался делать ничего из того, что пообещал. Он, как и все министерство, уже давно решили отправить Альбуса на остров и оставить там навсегда.

Бедная Макгонагалл не знала, что делать, но вмешательство, и правда, не помогло бы. Дамблдор кричал и молил её помочь, но его подруга ничего не могла сделать и все, что ей оставалось – это смотреть в след уходящей толпе.

Профессор никак не мог успокоиться, ему было страшно. Он и так ничего не помнил, а тут ещё и какие-то незнакомцы тащили его в наручниках в неизвестном направлении. Чувствовать себя таким беспомощным и жалким – сродни смерти. Ал яростно вырывался и Гроган вырубил его одним взмахом палочки, после чего в глазах потемнело и беспокойство ушло на второй план.

***

Геллерт разгуливал по джунглям в поисках фруктов, ягод или хоть чего-нибудь. За день, проведённый на острове, он сумел найти небольшое озеро, полное кристально-чистой воды. Природа была невероятно красивой, но Гриндевальд предпочёл бы уютную квартирку в центре Берлина. Огромный водопад, что впадал в этот источник жизни, стал неплохим заменителем душа.

Здесь можно существовать, но в одиночку сойти с ума проще, чем убить человека. Почти у самого берега волшебник начал строить небольшое укрытие из бамбука и листьев пальмы, которых тут было пруд-пруди. Гелл набрал уже достаточно кокосов и плодов манго, чтобы возвратиться в свое пристанище, когда на пляже увидел что-то большое и чёрное. Медленно, почти на цыпочках, он подобрался ближе, прищуриваясь. В метрах десяти магу удалось разобрать человеческие фигуры. Спустя ещё пару мгновений Гриндевальд замер.

– Быть того не может, – закричал чародей во все горло, – Я проклят? – мужчина посмотрел на небо, обращаясь к кому-то невидимому.

Человек, лежащий без сознания, пришёл в себя от криков заложника острова.

– Вы! – завопил Альбус, хватаясь за голову одновременно от удивления и боли. – Я видел вас, там, в зеркале! Это точно были вы! – маг попятился назад и почти споткнулся, не удержав равновесия.

– В зеркале? – переспросил Геллерт, догадываясь, о чем речь.

– Да, да, в таком большом, старом и пыльном зеркале, – Ал стал размахивать руками, пытаясь объяснить, как ему казалось, невозможное. – Волшебница, её, кажется, звали Мини… Мин… Минерва! Точно! Она говорила мне долго не смотреть в него, в зеркало, потому что оно может свести с ума, но разве такой предмет способен на что-то подобное?

– Альбус, ты сейчас издеваешься? Почему ты обращаешься ко мне на Вы? – темный волшебник подошел ближе, чтобы коснуться мужчины, из-за которого он оказался тут.

– Вы знаете меня? – увернувшись от прикосновения, спросил Дамблдор. – Я ничего не помню, проснулся и даже имени своего не знал, пока эта девушка мне его не сообщила. Она была так добра, рассказывала мне о том, кто я. Что-то про великую битву и Гриндевальда, а потом эти люди, они надели на меня наручники, и я оказался здесь. – Ал проговорил все на одном дыхании и вот, воздух кончился, и его охватила паника.

– Ты видел там только меня? В зеркале? – Геллерт не знал, верить ли словам давнего друга, но чтобы это выяснить необходимо продолжить диалог. Ему все же удалось взять руку профессора и сжать ее в своей, чтобы хоть как-то его успокоить.

– Нет, ещё там были двое мальчишек. Очень молодые и, клянусь, один из них до одури похож на меня, – голос Дамблдора стал тише, постепенно переходя на шепот. – Они находились так близко, переплетая пальцы рук. Улыбки на их лицах были такими нежными, светлыми и…

– Любящими, – закончил Гелл, улыбаясь той самой улыбкой.

– Невозможно, – Ал прикрыл рот свободной ладонью. – Теми мальчишками были мы?

– Были, – кажется, это задело Геллерта, и он сжал губы в тонкую полоску. Трудно принять, что, даже забыв всю свою жизнь, Альбус Дамблдор хотел только одного – Геллерта Гриндевальда, который все разрушил. Прежде, темный чародей не чувствовал вины, но сейчас она лилась из него прямо через края.

– Но как такое возможно? Это зеркало показывает прошлое?

– Не совсем, – милая улыбка превратилась в оскал. – Оно показывает наши самые сокровенные желания.

Комментарий к Я знаю, чего ты желаешь

Фото и музыка под главу:

https://vk.com/wall-178040424_144

========== Я бы не забыл ==========

– Же-желания? – Ал пытался переварить слова незнакомца, которого видел в зеркале. Он не знал точно, правильно ли понял, что сказал собеседник, хотя в голове крутилась лишь одна мысль, сейчас совершенно неуместная. – Как я могу желать чего-то, если не помню?

– Кого-то, – поправил его Геллерт и улыбнулся в своей манере. Он видел возможность в слабости Альбуса и ему безумно хотелось ею воспользоваться. – Правда ничего не помнишь?

– Правда, – вздохнул профессор.

Дамблдор был мокрый сверху донизу и весь в песке, который забрался даже под нижнее белье, натирая кожу. Сильный ветер, дувший с океана, ласкал его тело морской свежестью до дрожи. Холод пробрался под кожу, прямо до мышц и костей.

Гриндевальд хотел сказать много чего, расспросить про потерянную память. В своей голове чародей выстроил целый монолог:

«Я бы ни за что не стал забывать то, что между нами было. Я хватался бы за каждое мгновение, когда ты находился в моих объятьях, за каждую твою улыбку, всё то счастье, что мы испытали, я бы нашёл способ запомнить это, хотя все что осталось – лишь воспоминание, которое было так давно, что кажется нереальным. Неважно, как сильно я скучал по тебе, или как мне было больно, неважно. Я бы предпочел переживать каждый момент, находясь в адской агонии, чем забыть о тебе»

Более искренним Геллерт никогда не был ни с кем, даже с самим собой, но сейчас, когда мужчина, с которым они не виделись пятьдесят лет, стоял напротив и не помнил ничего из их жизни, хотелось кричать от боли, рвущей душу, потому что нести это бремя в одиночку казалось невозможным. Утихомирив внутреннее буйство, маг заметил, как его друг трясётся от холода и что-то в нем щёлкнуло, он не хотел, чтобы Ал заболел, ведь здесь не было госпиталя, а искать полезные травы было бы бесполезным занятием.

– Ты замёрз и весь промок, идём, я разведу костёр, тебе надо согреться, – чародей протянул ему руку, но преподаватель лишь с недоверием посмотрел на неё. – Не бойся, я не наврежу тебе, ты можешь мне верить, мы ведь знакомы почти всю жизнь.

– Но я даже имени вашего не знаю, – обхватывая себя за плечи, пролепетал волшебник, стуча зубами.

– Геллерт Гриндевальд, а теперь идём, – мужчина стал настойчивее и схватил учителя за запястье, потащив за собой.

– Вы тот самый… – встрепенулся Ал, еле поспевая. – Тёмный маг, который устроил геноцид!

– Кто сказал тебе эту глупость? – Гелл остановился и притянул Дамблдора к себе, прижимая грудь к груди. – Чтобы тебе не наплели про меня – это все ложь и клевета. Люди, которые привезли тебя сюда, сделали тоже самое и со мной, они оставили нас умирать здесь навечно, потому что боялись, ведь мы – истинные волшебники, а они нет. У нас была сила, о которой они и не мечтали, сила, которую им не постичь, которой боялся весь мир, Альбус. – его талантом всегда были вдохновляющие речи, а поразить ею беспамятного мужчину – как раз плюнуть. – Мы на одной стороне, и чтобы выжить, нам придётся работать вместе.

Профессор не сказал ни слова, не издал ни звука, он завороженно смотрел в глаза, точнее в один, который был белым, словно застелен сизой дымкой. Дамблдор жалел, что не помнил всего, хотя, скорее, он чувствовал вину, а не сожаление. На несколько секунд в его голову закралось сомнение: «Правда ли он такой плохой, как о нем рассказывали?».

Гриндевальд словно прочитал его мысли и усмехнулся, продолжив идти к джунглям, окружающих со всех сторон. Они зашли в лес, состоящий из тропических деревьев и вечно вьющихся лиан. Ещё парочка метров и лодка, которую Гелл тащил сюда целый час, предстала перед ними.

– На этой лодке вы попали сюда? – шёпотом прохрипел Дамблдор, пытаясь сохранить остатки тепла в теле.

– У тебя уже губы синие, – Гриндевальд проигнорировал вопрос и сжал подбородок Ала, поднимая к свету.

Маг подошёл к лодке и достал из неё весло, кинув под ноги профессору, предварительно разломав пополам. Геллерт словил на себе недоумевающий взгляд и поспешил объясниться. Чародей закрыл глаза и вытянув руку вперёд, что-то прошептал. Мысли, метавшиеся в голове, исчезли в мгновение, освобождая место пустоте. С кончика его пальца сорвалась маленькая искорка, попавшая прямо в цель. Весло мгновенно воспламенилось, пылая ярко и завораживающе. Глаза Альбуса отразили костёр, горевший прямо перед ним.

– Как вы…

– Во-первых, обращайся ко мне на «ты», а во-вторых, это легко, на самом деле, ты и научил меня, – на одном дыхании произнёс волшебник.

Гриндевальд вернулся к лодке и где-то из её глубины достал свой пиджак, оставленный утром. Он протянул вещицу Дамблдору, но тот лишь похлопал ресницами, делая вид, что не понимает. Тёмный маг закатил глаза и тяжело вздохнул, он обошёл огонь и накинул куртку на плечи друга, слегка похлопывая того по плечу. Ал в благодарность кивнул и вытянул ладони, направляя их к огню. Тепло мгновенно вошло в тело, как электрический ток, заставляя волосы на руках подняться. Мокрая одежда облепила всю кожу, а капли морской воды стекали по продрогшему телу. Сейчас внутри буквально находилась вся палитра чувств, играющая с нервами обоих чародеев.

– Если у тебя есть такая сила, значит, мы же можем выбраться? – простой фокус с огнём оказал на преподавателя слишком большое воздействие.

Геллерт начал смеяться и остановиться не мог. Каким же наивным сейчас был его заклятый друг. Гриндевальд засомневался в верности своего решения привести сюда Дамблдора. Бесполезность и глупость профессора ничем ему не поможет.

– Ты словно ребёнок, Альбус. Думаешь, был бы я здесь, если бы мог выбраться? Эта магия – ничто! Все, на что её хватит – это мелкие фокусы! Без палочки мы, фактически, обычные люди.

Преподаватель вздрогнул, но не от криков мужчины, о котором он знал только из чужих уст, а от ужасного холода, пришедшего вместе с сумерками. Дамблдор не знал, что сказать, не знал, как человек, потерявший память, мог оказаться в такой ситуации, в таком положении. Будто заново родился, начал с чистого листа в прямом смысле, его жизнь просто стёрли, а правила пользования забыли отдать. Дрожь переросла в сильный озноб и мага уже начало трясти так сильно, что устоять на ногах было до невозможного трудно.

– Темнеет, скоро станет совсем холодно, – потерев переносицу, пробурчал Геллерт. – Снимай одежду.

– Что? – преподаватель выпучил глаза, идиотские пошлые мысли заполнили его разум, но почему, он не знал.

– Ты не согреешься, если будешь стоять в мокром. Тут есть какие-то тряпки, – он указал рукой в сторону лодки. – Переоденься в них, пока одежда не высохнет.

Ночь наступила уже через полчаса и Геллерт собрал немного листьев с пальмы, соорудив себе подстилку. Тепло от костра, горевшего от маленького магического заклинания потихоньку дотлевало, сменяясь ледяным морским бризом.

Тёмный маг уснул довольно быстро, а Альбус все ещё сидел у огня в попытке согреться и дожидаясь пока высохнет одежда. Глаза закрывались от усталости и учителя хватило ещё на, минут, двадцать. Чародей натянул на себя слегка влажные штаны и рубашку и когда магия иссякла и дрожь в теле вернулась, медленно, как можно тише, на цыпочках, он подобрался к спящему Гриндевальду. Прикусив нижнюю губу, он опустился на тонкую листву, на которой лежал его спутник с острова. Дамблдор затаил дыхание и аккуратно прижался грудью к спине мужчины.

– Что ты делаешь? – неожиданный вопрос, раздавшийся из уст того, кто, как полагал профессор, спит, испугал его и он отдернулся.

– Прости, я просто… мне было холодно, – виновато проскулил маг.

Геллерт повернулся к Альбусу и улыбнулся. Такое невинное милое личико сейчас смотрело на него, а тело, и впрямь, снова дрожало от холода. Тёмный волшебник и забыл, какой же его друг хрупкий и нежный. Руки Гриндевальда потянулись к талии преподавателя и плотно прижали к себе, не давая возможности вдохнуть.

Комментарий к Я бы не забыл

Грустная музыка и фото под главу:

https://vk.com/wall-178040424_164

========== Альбатрос ==========

Альбус не знал почему, но он улыбался как ребёнок, который получил желаемое. Рядом с Гриндевальдом было так тепло, даже жарко, прямо как на солнце, с ним не нужен и костер. Геллерт тоже наслаждался нежными объятиями, но виду не подавал, закрыв глаза и притворяясь, что спит, хотя его руки почти незаметно двигались по чужой спине.

Как же это странно лежать на холодной земле, на необитаемом острове с человеком которого не помнишь. Мысли роились в голове Дамблдора, их так много, как и вопросов, но чем больше волшебник думал, тем больше погружался в сон.

***

На часах всего восемь утра, но Минерва уже бежала по коридору полному учеников, привлекая к себе внимание. Она сама не знала, как выдержала целую ночь и не сорвалась раньше сообщить первые благие новости. Каблуки стучали по мраморному полу, отбивая некую монотонную мелодию. Растрепанные волосы волшебницы развивались от ветра, дующего со стороны леса и скорости, с которой она мчалась, временами они попадали в глаза и рот, закрывая обзор. Она остановилась у кабинета зельеварения, дверь в который была открыта. Профессор Слизнорт стоял у шкафа со склянками, доверху заполненными разными жидкостями, и смотрел на них не отрываясь.

– Гораций, – прокричала запыхавшаяся женщина.

Мужчина по прежнему не двигался, слишком погрузился в мысли. Его беспокоило министерство и его лучший друг Альбус, которого отправили в неизвестность. Лёгкий хлопок по плечу немного напугал чародея, возвращая к реальности.

– Минерва? – Слизнорт поднял опустевший взгляд на женщину, показывая ей свою боль и слабость. – Прости, ты что-то хотела? – смахнув слезу, спросил маг.

– Мы должны вытащить Альбуса, – с максимальной уверенностью почти пропела Макгонагалл.

– Каким образом? Мы ведь даже не знаем в Нурменгарде он или в Азкабане.

– Вообще-то знаем, и он не там и не там, – она сделала небольшую паузу, но как только заметила, что Гораций собирается задать ещё один вопрос, продолжила. – Я совершенно случайно подслушала разговор между министрами Стампсом и Спэвином. Они отправили Альбуса на остров, где-то посреди Тихого океана, который защищён заклятием.

Словно яркий свет в море темноты, слова Минервы опалили разум волшебника. Надежда загорелась в глазах и тёплая улыбка расплылась по лицу, хотя знать местонахождение профессора было мало, но для друзей Дамблдора этого достаточно.

***

Его разбудили крики или, скорее, дикие вопли неизвестного происхождения. Альбус медленно открыл глаза, привыкая к яркому солнечному свету. Геллерта рядом не было, а странный рев никак не унимался. Дамблдор принял сидячее положение и оглянулся. Ещё один возглас, где-то сверху, заставил его взглянуть на небо. Он увидел огромную белую птицу с размашистыми крыльями. Альбатроса невозможно спутать с кем-то другим, ведь его называют настоящим гигантом. Такой грациозный, кружащий полет просто заворожил мага. Мужчина сидел с открытым ртом, оперевшись руками о землю, глупо улыбаясь.

– Так смотришь, будто прежде его не видел, – Геллерт, стоявший прямо за спиной Ала с фруктами в руках, немного испугал преподавателя.

– Вообще-то…

– Точно, ты же забыл, – Гриндевальд закатил глаза, показывая как его напрягает эта игра в «ничего не помню».

Тёмный маг подошёл к другу и, опустившись перед ним на корточки, протянул маракуйю. Профессор покрутил фрукт в руках и сдвинул брови в недоумении. Прежде он не видел подобных яств, а может и видел. Почти с жалостливым взглядом учитель посмотрел на Геллерта в надежде на помощь.

Гриндевальд разочарованно помотал головой и, вырвав фрукт из рук друга, разломил его пополам. Поначалу чародей хотел просто отдать маракуйю обратно, но почему-то решил, что профессор не будет знать что делать и с этим, поэтому медленно поднёс сочную половинку к губам Дамблдора, закрывая глаза и кивая, давая разрешение откусить.

– Альбатросы – одинокие птицы, всю свою жизнь проводят в полете, странствуют по миру, облетают моря и океаны, – начал маг, когда кусочек сладкого фрукта оказался во рту друга. – У них отличное обоняние, если один раз учуют запах, то не забудут его никогда. Так же и с любовью, стоит им найти свою вторую половинку – и они вечно будут вместе, – Геллерт пересказывал слова Альбуса, которые запомнил в точности с тысяча восемьсот девяносто девятого и каждый раз когда ему было трудно, эти слова проносились в голове голосом любимого человека.