Текст книги "Возьми моё истерзанное сердце (ЛП)"

Автор книги: bittersnake

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

– Я думаю, что это первый раз, когда ты признал, что не знаешь, куда идёшь, Бенни, – дочь Лэндо Калриссиана (ну ладно, одна из его дочерей, – отмечает Кайло) отвечает ему с ухмылкой на губах. Она начинает собирать карты, разбросанные по столу. Он встаёт, чтобы помочь ей; его пальцы мягко прикасаются к сильно потрепанной колоде.

– Твой отец всегда говорил, что всё когда-то бывает в первый раз, Дия.

– Верно, но это он сказал из-за того, что ты вытошнил весь кореллианский виски на доску для Дежарика.

Кайло вздрагивает от этого воспоминания. Это был один из немногих разов, когда По, Дия и он собрались вместе после того, как его отослали к Люку. Бен стал наконец-то выше их обоих и клялся, что теперь-то он сможет перепить их, как истинный сын Кореллии, которым он и является. Но потерпел сокрушительную неудачу. Жгучий стыд, который он испытывал между суровыми нравоучениями Скайуокера о том, что «джедай должен стремиться жить умеренной жизнью», и разочарованно поджатыми губами генерала всё ещё скручивает его желудок узлом, но даже всё это – ничто по сравнению с воспоминаниями об его отце.

Его отец… он хочет отрешиться от этой мысли, но… Его отец мягко гладил его по волосам, убирая их с лица, пока его тошнило добрых два часа в рефрешере, приносил сыну воды, хлопал по плечам, пока Бен Соло рыдал «Прости… прости…», и отвечал ему «Всё в порядке, парень, в следующий раз выпьем вместе. Только ты и я».

Следующий раз никогда уже не наступит. Это ранит гораздо сильнее, чем он ожидал. Дия, кажется, чувствует едва заметное изменение в поведении Кайло.

– Да ты в парсеках отсюда, Соло. Я почти оскорблена, – говорит она беспечно, пока они прогуливаются по коридорам её усадьбы Маджи в нар-шаддском секторе Нью Вертика. – Я не видела тебя много лет, а теперь ты даже не утруждаешь себя соблюдением базовых правил приличия.

– Привет, Офедия, как дела? Я собираюсь вполне успешно проигнорировать тот факт, что я принимал участие в установлении галактической тирании, хаосе и убийствах… включая убийство собственного отца.

– Бегают ли рядом маленькие Соло?

– Я признаюсь в отцеубийстве, а ты спрашиваешь меня о том, размножился ли я?

– Нет? – она наклоняет голову на бок. – Парень? Девушка? Хоть кто-нибудь? Я слышала, что это очень помогает от стресса.

– Не важно, – сквозь зубы цедит он, молясь любой высшей силе, – он сомневается, что Сила станет его слушать, учитывая его нынешний послужной список – чтобы не покраснеть.

Дия усмехается. Чёрт побери.

– О-о-о, кто-то есть! Это одна из тех, как там их, рыцарей имени тебя? Или какая-то случайная служащая из Первого Порядка? – спрашивает она, и ликование наполняет каждое её слово.

– Ни то, ни другое, – резко говорит он, ускоряясь и заставляя этим свою слишком любознательную компаньонку выбирать: бежать за ним трусцой, путаясь в обёрнутых вокруг её фигуры одеяниях, или перестать расспрашивать. Она ускоряется. – Откуда ты знаешь о рыцарях Рен?

– У меня свои источники, – говорит она беззаботно.

– Дия.

– Во-первых, я тебе не разрешала произносить это имя, – резко отвечает она. – Во-вторых, у меня есть связи. Невозможно быть ключевым игроком в теневой сети Нар-Шаддаа, не будучи очень хорошо и своевременно информированной.

– Дия.

– Я уже сказала более чем достаточно, – отвечает она, вводя код доступа к двери в конце коридора. – В любом случае, я передала твою просьбу нужным людям, и они согласились.

– Отлично, я…

– Это займёт тридцать шесть часов.

– Какого криффового чёрта покупка корабля и перевод кредитов занимает тридцать шесть часов?

– Ты просишь у меня – и моих товарищей – перевести непримечательную сумму денег и приобрести не просто корабль, а «чистый» корабль. – Она поворачивается к нему. Ей приходится задирать своё маленькое округлое лицо, чтобы посмотреть ему в глаза. Он мог бы присесть, но не будет – это бы только разозлило её. – Либо мы становимся лёгкой мишенью для всех охотников за головами по эту сторону Кольца, что, я так полагаю, не является твоей целью, либо ты подождёшь, пока мы не обеспечим нашу безопасность, а заодно и подтвердим мою профессиональную репутацию.

– Не мою безопасность, – быстро замечает он. Её взгляд перемещается на меч, прикреплённый к его бедру, а затем снова на его лицо. Она изгибает бровь. – Я учту.

Она запускает руку в складки своей одежды и вытаскивает оттуда набор мелких чипов.

– Возьми их.

– У меня есть средства…

– А у меня есть влияние. Влияние служит здесь валютой, Соло, а у меня его много, – отмечает она, высыпая чипы в его ладонь. – Они должны сделать твоё пребывание здесь относительно беспроблемным.

– Только относительно.

– Я контролирую лишь небольшой участок планеты, Соло. Возвращайся через пару лет, и я доберусь до её трети.

Они доходят до фойе Маджи, и Кайло направляется к выходу. Он поворачивается к воротам и склоняет перед ней голову.

– Спасибо.

– Ты мой должник, а иметь чувствительного к Силе человека за спиной всегда полезно, – заявляет она, отмахиваясь о его благодарности.

– Верно, – он натягивает капюшон. – И ещё кое-что.

– Я и это запишу на твой счёт, Соло.

– Когда свяжешься с генералом, передай ей мои соболезнования в связи с кончиной её мужа.

Офедия замирает, смотря на него сквозь опущенные веки.

– Я передам. И Бен, да пребудет с тобой Сила, мой старый друг.

Человек, которого раньше звали Бен Соло, уходит в бурю, бушующую в теневом мире Нар-Шаддаа.

***

Улицы Контрабандистской Луны кишат отбросами общества и негодяями. Хотя родословная Кайло Рена уходит корнями в давно мёртвую династию, он ещё и сын контрабандиста. Он растворяется в толпе сомнительных типов и становится неузнаваемым. Прошло уже много времени с тех пор, как он в последний раз примерял на себя эту роль. Хотя тридцать шесть часов, по большому счёту, – не так уж и много, для бесцельно проводимого свободного времени это слишком долго. Он мог бы отправиться к столам для игры в Сабакк, но ненавидит проигрывать, а победители привлекают к себе слишком много внимания. У него нет желания посещать Кварталы Удовольствий или смотреть один из множества кровавых матчей – любимое развлечение для кровожадных. Вместо этого он проскальзывает в близлежащую кантину в Кореллианском секторе.

Кайло садится у барной стойки. Его одежда поношенная и невзрачная, но чистая. Он с сожалением размышляет, что, хотя шрам не сильно влияет на его внешность, он делает его похожим на обычного обитателя Нар-Шаддаа или, по крайней мере, на кого-то, о ком не стоит беспокоиться.

Он заказывает ришкейт*** – давая волю своему редко удовлетворяемому пристрастию к сладкому – и воду. Бармен смотрит на него в удивлении, услышав заказ, но Кайло игнорирует его. Лучше оставаться с ясной головой в теневом мире, особенно тому, кто не желает быть обнаруженным. И, кроме того, Кайло думает, что будет ещё долго не в состоянии вынести виски отцовских земляков.

Официант возвращается с пирогом и водой и отправляется обратно, к более прибыльным клиентам, возможно, с дополнительной помощью легкого ментального толчка. Кайло отламывает кусочек ришкейта вилкой. Он влажный и рассыпчатый, с сильным привкусом кореллианского виски.

– Я возьму то же, что и он, – произносит рядом с ним знакомый голос. Очевидно, сеть Дии работает гораздо быстрее, чем он ожидал.

«Или я нашла тебя с помощью Силы», – звучит голос Рей в его голове, пока она благодарит официанта за заказ. Они сидят молча.

«Ты тут, чтобы притащить меня Сопротивлению?»

«Ты молчал. Почему?»

«Отвечаешь вопросом на вопрос», – он делает глоток. – «Ты точно научилась этому у Скайуокера».

«Я волновалась». – Она смотрит в свой стакан, нахмурив брови, словно это признание смутило её. Он не может винить её за это. Она бросает взгляд в его сторону.

«Ты…»

На улице какая-то суматоха. Не то, чтобы это было ненормально для Нар-Шаддаа, но за этой суетой скрывается нечто иное. Кайло чувствует слабый свист бластерного выстрела даже раньше, чем слышит его. Штурмовики. Они нашли его. Он поворачивается к Рей, готовый прогнать её, когда она начинает снимать с волос резинки. Локоны беспрепятственно падают на плечи.

«Какого ситха ты делаешь?»

«Подыграй». Она поднимается и шлёпается на его колени, переворачивая попутно его наполовину полный стакан. И хихикает.

– Что за…, – шипит он.

– Ой, – говорит Рей, или, по крайней мере, он думает, что это была она. Её голос прозвучал неестественно высоко. Насмешливая улыбка обнажает её зубы, и к нему приходит резкое осознание того, что её руки гладят его грудь, вплетая пальцы в свободные одежды. Он слышит приглушённый стук сапог на входе в кантину.

«Подыграй», – снова повторяет она.

«Как подыграть?! Зачем ты меня трогаешь?!» – Он пытается остановить её, положив руки на её узкие бёдра. В ответ она обвивает руками его шею и целует. Он этого не ожидал, и это заметно. Какие-то пьяницы вопят на заднем плане. Ему хочется задушить их.

«Кайло, нет!» – Она крепче сжимает его в объятиях, её язык протискивается между его губами. Это неловко – у него нет опыта, который подсказал бы ему, как реагировать на такое мягкое вторжение, и он на мгновение начинает жалеть, что в юности не бунтовал в этом направлении. Она немного отстраняется, давая ему возможность сделать короткий вздох, а затем нежно прикусывает его нижнюю губу. – «Нам нужен отвлекающий манёвр. Делай то же, что и я».

«Потому что сейчас-то ты в этом так преуспеваешь», – язвит он. Хотя Кайло не чувствует на планете никого из рыцарей Рен, он всё ещё обеспокоен. Им действительно нужно отвлечь внимание, но он не знает, как это сделать.

«Попроси комнату», – подталкивает его она, перемещая на него весь свой вес, что, в свою очередь, заставляет его крепче прижать её к себе. Сейчас она наполовину оседлала его; кажется, что её постоянное вторжение в его личное пространство захватит его целиком.

«У нас штурмовики на хвосте, а ты хочешь комнату… ах», – он шипит, когда она кусает жилы на его шее.

«Что менее подозрительно: два человека, покидающие бар сразу же после появления там группы штурмовиков, или парочка, наполовину обезумевшая от страсти, ошивающаяся тут в попытке снять комнату?»

В её словах есть толика здравого смысла.

Он вытаскивает руку из-под её туники и жестом подзывает официанта.

***

Эта комната довольно уютная для борделя. Впрочем, опыт Кайло в посещении подобных заведений весьма ограничен, но факт остаётся фактом: он ожидал увидеть совсем другое.

– Тут меньше песка, чем я привыкла, – отмечает Рей, снимая пальто. И рубашку. Он внезапно обнаруживает, что рассматривать стены ужасно увлекательно. – Так ты собираешься делать то же, что и я, или как? – спрашивает она выжидающе, прежде чем встать перед ним, запуская тёплые руки под его рубашку.

– Я могу раздеться сам, – быстро произносит он, раскрасневшись от её близости. – Я просто не ожидал такого.

– Разве ты не делал этого миллион раз в тех снах?

– Я знаю, что я делаю во сне, – бормочет он, стягивая рубашку через голову.

Она смотрит на него во все глаза. Кайло, конечно, знал, что он далеко не самое привлекательное существо в галактике, но никогда не думал, что он настолько отвратительный. Он широкий и нескладный, что, по крайней мере, уже прогресс по сравнению с тем, как он выглядел в юности, когда был удручающе тощим и нескладным, но теперь его лицо пересекает этот отвратительный шрам, и это было ужасное решение, и он сожалеет об этом, и…

Рей прижимает мозолистую ладонь к его груди. Она смотрит на него с теплотой во взгляде.

– Ты не отвратительный, – тихо говорит она, прижимаясь губами ко всё ещё заметному синяку с их последней встречи. Её губы мягкие и тёплые. Она медленно подталкивает его к кровати. Он осторожно садится, широко расставив ноги, впервые смотря на неё в реальности, а не во сне. Он берёт её руку, прижатую к его груди, и целует её. Она вздрагивает… нет, дрожит. Он целует снова, на этот раз запястье, слегка посасывая. Вздох.

Кайло удерживает себя в вертикальном положении, неловко обхватив рукой талию Рей, и неторопливо исследует кожу её загорелых рук. Она не гладкая, но тонкая, с парой бледных, давно заживших шрамов. Это руки женщины, которой пришлось сражаться за всё, что у неё есть. Он мягко прикасается губами к каждому шраму, медленно продвигаясь выше.

Рей одёргивает руку, и, прежде, чем он даже успевает набрать в грудь воздуха, чтобы спросить, закидывает ногу на его бедро, уперевшись коленями в кровать.

Её грудь прямо перед его лицом. Она перетянута лентами, но всё равно. Грудь у его лица, и Рей смеётся.

– Я рад, что ты находишь это смешным, – ворчит он. Он чувствует, как краснеют его уши. Кайло пытается снять с неё оставшуюся одежду, но Рей не даёт ему это сделать, полностью усаживаясь на его колени, и, вдобавок к тому, ёрзая. Он не особо взволнован.

– Странно, а я думаю, что кое-какая часть тебя очень даже взволнована, – говорит она с ухмылкой, обвивая руки вокруг его шеи. Она целует его, её язык мягко упрашивает его открыть рот.

«Расслабься». – Её голос успокаивающе лавирует в неистовом потоке его мыслей. – «Просто делай то, что приятно».

Делать то, что приятно. Это что-то новое, – размышляет он. Кайло настолько привык отдаваться боли, что сама мысль о страстном желании чего-то приятного несколько ужасает. Но он действительно пытается.

Кайло обхватывает её лицо своими ладонями и отдаётся ощущениям. Он притягивает её за талию ближе, полностью усаживая на свои колени вплотную к члену. Она, тихо мыча ему в губы, трётся об него. Они целуются, медленно изучая друг друга, используя узы между ними, чтобы судить, действует ли другой слишком быстро / слишком медленно/ ещё / да-а-а.

Он осторожно проводит ладонью по её боку, отмечая её худобу.

«Извини», – бормочет Рей, проводя языком вдоль его шеи.

«Ты прекрасная», – отвечает он. – «И сильная, очень-очень сильная». – Медленно поднимаясь по её спине, его рука наталкивается на странные ленты, обёрнутые вокруг её груди.

– Можно?, – тихо бормочет он.

– Да, – выдыхает она, снова притягивая его для поцелуя.

Он тянет за ленты, неуклюже пытаясь размотать их, прежде чем, наконец, использует Силу чтобы их разорвать.

– Кайло, – ахает она, а затем ворчит, впиваясь ногтями в его спину: – Они мне ещё нужны.

Он шипит, когда нити возбуждения простреливают его позвоночник.

– Извини, – произносит он, уставившись в изумлении на картину, что предстала перед его глазами. Её груди маленькие, но приятно твёрдые в его руках. Он обхватывает одну ладонью и сжимает. Рей слегка вздрагивает, её клыки едва не царапают изгиб его шеи.

Он сжимает снова, на этот раз потянув за тёмный сосок. Она приглушённо стонет ему в шею. Он хочет большего. Кайло наклоняется и медленно проводит языком вокруг возбуждённого пика. В ответ она крепче сжимает его талию своими бёдрами. Удерживая Рей у себя на коленях, он переворачивается, вынуждая её лечь на спину, его руки обхватывают её бока.

– Ай… ах, – выдыхает она, когда Кайло начинает сосать один из её сосков, в то время как его пальцы играют со вторым, ставшим твёрдым, как камень. Он помнит эти звуки из их снов. И чувствует, как от вздохов Рей жар расползается в его паху. Кайло выпускает её раскрасневшийся сосок с характерным влажным звуком, а затем неспешно скользит руками вдоль пояса её штанов. Он оставляет на её животе несколько торопливых укусов, отчаянно пытаясь воскресить в памяти свои туманные знания из снов, чтобы сделать для неё всё правильно.

К счастью, у Рей нет никаких проблем с тем, чтобы давать указания. Она упирается в его грудь ступнёй, заставляя его встать на колени между её ног, и, попутно снимая с себя леггинсы и нижнее бельё, соскальзывает к краю кровати.

– Помнишь это?, – спрашивает она, запуская пальцы в его волосы, прежде чем слегка потянуть за них. Всхлип. Кайло не сразу понимает, что всхлип был его.

– Да, – он сглатывает, мягко опираясь рукой на её бедро. Это было гораздо проще в дымке снов, – размышляет он, проводя пальцем по мягкой плоти между её ног. Она горячая и влажная там, – отмечает Кайло, смотря на свой палец, покрытый её смазкой. Он облизывает его. У неё привкус соли и плоти. Она стонет.

Он обхватывает губами её влажные, раскрасневшиеся губы и маленький узелок, возвышающийся над ними. Затем проводит языком, неспешно исследуя её, отмечая, какие движения вызывают те или иные стоны. Лёгкое прикосновение вызывает слабый вздох. Кончик его пальца у её входа – всхлип. Твёрдые массирующие движения пальца на её клиторе вызывают тяжёлое дыхание, а полное погружение пальца между её набухших губ заставляет её двигаться навстречу его руке. В этот момент он хватает свободной рукой её за бёдра и тянет, заставляя принять лежачее положение.

– Прекрати… ах… дразнить, – резко говорит она, сильно дёргая его за волосы.

– Тогда говори, что делать, – произносит он после того, как долгое и сильное посасывание заставляет её вскрикнуть.

– Пальцы, – задыхаясь, шепчет она, и добавляет: – Два… ах, тогда лучше… о, Создатель, да, – когда он тянет их связь, чтобы определить, чего она хочет. Он медленно погружает два пальца в её влажные складки, одновременно лаская клитор губами. Единственное, что слышно за пределами комнаты – это приглушённые крики Рей и влажные звуки, когда Кайло работает между её ног.

Затем Рей расслабляется и обмякает, тяжко дыша. Она слабо тянет его за волосы, и Кайло поддаётся, медленно забираясь на кровать рядом с ней. Она принимается тянуть его за пояс штанов, пробегаясь пальцами по его затвердевшей длине.

– Я… ты не… ах, – запинается он, когда ей наконец-то удаётся расстегнуть его штаны настолько, чтобы обхватить рукой его член. Он затвердел и чудовищно истекает смазкой. Рей облизывает ладонь и начинает двигать ею по члену.

– Я знаю, что не должна, – говорит она, прикусывая его плечо. Он постыдно всхлипывает, двигаясь навстречу её руке. – Но я хочу, – заканчивает она хрипло.

Он замедляет её движения, стараясь уговорить часть своей крови остаться в его голове.

– Я не могу, – сглатывает он. – Мы не можем… Ты же можешь… – с трудом произносит он.

Рей смотрит на него мгновение, сбитая с толку, а затем берёт его руку и проводит ею по внутренней части своего бицепса. Он надавливает пальцами вдоль линии её мышц, замечая необычную удлинённую выпуклость вдоль одной из них. Оу. У неё есть имплант, подобный тому, что был помещён в похожем месте и в его руку.

– Мы всё ещё можем остановиться, если хочешь, – говорит Рей, прекращая двигать рукой по его члену. В ответ он целует её, притягивая её бёдра вплотную к его. – Это было «да»?, – тихо спрашивает она.

– Да. Пожалуйста. Да, пожалуйста.

Обхватив его бёдрами, Рей затаскивает Кайло на себя так, чтобы его член упирался в её влажную промежность. Он совершает толчок и промахивается, головка члена скользит по её влажности и прижимается к клитору. Идиот. Она тихо смеётся. «Ты можешь использовать руки, ты же знаешь». Он краснеет. Конечно, он знал это. Кайло пытается снова, на этот раз придерживая член у головки, и надавливает.

Жарко.

Мягко.

Влажно.

И очень, очень узко. Кайло с трудом выдыхает, медленно проталкиваясь внутрь. Слишком медленно, очевидно, потому что Рей обвивает ногой его талию и погружает его в себя. Она шипит, впиваясь ногтями в его бока.

– Мне остановиться?, – спрашивает он с тревогой. Ей больно. Он чувствует это. Он не думал, что сделает ей больно. О господи, он не мог даже…

– Прекрати думать так громко, – выдыхает она, двигая бёдрами. – Я в порядке, – Она сжимается вокруг него. Оу. – Просто двигайся.

По крайней мере приказам Кайло следовать умеет. Поначалу он двигается неловко. Хотя сами движения для него не новы, он никогда не делал этого с партнёром. Один или два раза он выскальзывает в процессе обучения тому, как правильно двигать бёдрами, но быстро учится. Как удерживать бёдра внизу, притираясь к её клитору. Как медленно подаваться назад, получая максимум от длительного соприкосновения с маленьким набухшим участком внутри неё. Она, в свою очередь, периодически сжимается вокруг него, когда он выходит, побуждая его вновь погружаться в неё на всю длину. Узы силы создают между ними взаимный ментальный отклик, через который они разделяют удовольствие друг друга.

Это опьяняет.

Так не может больше продолжаться.

Он кончает первым, двигая бёдрами в ритме отчаянного стаккато. На глаза наворачиваются слёзы, тихие стоны слетают с губ. Кайло переворачивается на спину, сажая Рей на себя и неистово массируя большим пальцем её бугорок. Наконец она выгибается в оргазме, впиваясь ногтями в его грудь.

Рей неэлегантно обрушивается на него, дрожа. Он чувствует её учащённый пульс. Она пытается скатиться с него, но Кайло, напротив, притягивает её к себе.

– Я тяжёлая, – бормочет она ему в шею, вяло пытаясь вырваться из его хватки.

– Я не против, – шепчет он во тьму. – Ты тёплая.

Она упорствует, и он со вздохом отпускает её. В конечном счёте, все отталкивают его, – размышляет Кайло и отворачивается, сворачиваясь клубком. Со спины тянут за одеяло. Он поворачивает голову, чтобы посмотреть через плечо, когда одна из её рук проскальзывает по его талии, и до мельчайших подробностей знакомое тело прижимается к его спине.

«Всё ещё тепло?», – спрашивает она и трётся носом о его затылок. Он переплетает свои пальцы с её.

«Да», – отвечает он, и они погружаются в бездну сна.

Комментарий к 10. Сны стали явью

*Сабакк: http://ru.starwars.wikia.com/wiki/%D0%A1%D0%B0%D0%B1%D0%B0%D0%BA%D0%BA

**Пазаак: http://ru.starwars.wikia.com/wiki/%D0%9F%D0%B0%D0%B7%D0%B0%D0%B0%D0%BA

***Ришкейт: http://ru.starwars.wikia.com/wiki/%D0%A0%D0%B8%D1%88%D0%BA%D0%B5%D0%B9%D1%82

========== 11. Пробуждение ==========

Он чувствует себя измотанным, когда просыпается. Спина болит. Кайло кажется, словно он тренировался несколько дней кряду, но с куда более удовлетворительным результатом. Искусственный свет Нар-Шаддаа проскальзывает сквозь шторы и рассеивается по холодным простыням. Подушки всё ещё источают слабый запах песка и ночецвета*. Вместе эти запахи образуют аромат, который Кайло однозначно воспринимает как её запах.

Она ушла. Это немного… больно. Пусто. Он понимает, что это была просто разрядка. Лишь животное единение тел, которое не должно оказать влияния на их более рациональные функции. И всё же, он помнит ощущение её волос в своих пальцах, изгиб её спины под своими ладонями, её вкус и звуки, которые она издавала, пока они претворяли свои сны в жизнь.

Он осматривается в поисках своей одежды.

Ничего.

Похоже, она не только уготовила ему радость пробуждения в пустой кровати (ну, пробуждение стоит на втором месте после следов когтей вдоль его спины, – отмечает он, смотрясь в зеркало на другой стороне комнаты) но и, очевидно, удрала вместе с его вещами. Он осматривает комнату в поисках чего-либо, чем можно было бы потенциально прикрыться, когда замечает стопку сложенной одежды, увенчанную небольшим голопадом. Он подходит к стулу, отмечая, что, хотя одежда и его, планшет – явно нет.

Кайло включает голопад.

На голопроекции стоит в мельчайших деталях знакомая ему фигура. Волосы Рей распущены и лежат немного в беспорядке, но она (очень жаль, – отмечает он) одета. Проекция начинает говорить.

«Когда ты услышишь это, меня уже не будет тут. Я не вправе сообщать тебе, куда я отправлюсь, и, честно говоря», – она сухо усмехается, – «учитывая твоё прошлое и прочие обстоятельства, не в наших интересах посвящать тебя в наши планы».

Она выглядит задумчивой после этого заявления: закусывает губу, пока её руки рассеянно теребят рукава. Кайло хотел бы сейчас коснуться её разума, услышать её мысли, но всё, что у него сейчас есть – лишь окрашенная в голубой цвет иллюзия. В конце концов, через пару мгновений она говорит:

«Я не простила тебе того, что ты сделал с Ханом». Кайло вздрагивает. Её слова звучат спокойно и сдержанно, но для него они кажутся ножами, медленно вонзающимися в его плоть, чтобы обнажить все его прегрешения. Она продолжает: – «С Финном. С огромным количеством других существ по всей галактике. Я не знаю, прощу ли когда-нибудь. Но я также и не трахаюсь с людьми, которых я активно ненавижу». Он задыхается. Проекция продолжает. «И не начинала».

«Я не ненавижу тебя, Кайло. Я не знаю…», – она сглатывает, – «…что я чувствую к тебе, но не буду лгать, говоря, что ты мне безразличен».

Он замирает.

«Ты должен сам выбрать свой путь. Какой бы ты ни выбрал, он не будет лёгким, простым или ясным. Я не могу тебе ничего обещать, кроме того, что этот путь будет только твой. Да пребудет с тобой Сила». Пауза в записи. Рей выглядит раздираемой противоречиями. Она в задумчивости кусает ногти. Наконец, придя к какому-то решению, она говорит:

«Береги себя». Проектор гаснет.

Тишина заполняет комнату.

Его глаза слезятся.

В дверь стучат. Калриссиан желает его видеть.

Он готов встретить новый день.

***

– Корабль скрыт в одном из многочисленных космопортов, где обычно швартуются различные обитатели Нар-Шаддаа. Он длинный и узкий, рассчитанный на маленькую команду. Достаточно места для существа, путешествующего соло, – тараторит протокольный дроид на заднем плане. В этом есть некоторая горькая ирония, – отмечает Кайло, когда они с Офедией прогуливаются до стыковочного отсека.

– Ходят слухи, – говорит маленькая женщина; её шаги звенят эхом, пока они идут, – что элитные оперативники Первого Порядка наведались вчера вечером на нашу маленькую луну.

Кайло закашливается, уклоняясь от комментариев. Дия всегда любила театральщину, и, хотя некоторые его детские воспоминания сгинули в песках времени, он помнит, что легче позволить ей доиграть своё представление, сочетающееся с агрессивным приукрашиванием, которому она научилась ещё пока сидела у отца на коленях.

– Конечно же, они не нашли то или, – она бросает взгляд в его направлении, – того, кого искали. Кстати, что за девушка?

Он приостанавливается на долю секунды, прежде чем пойти дальше. Намеренно.

– Некто, гораздо более милосердный, чем я.

– Под это описание подходит половина известной галактики.

– Она – та… с кем мы могли бы быть друзьями в другой жизни.

– А в этой? В той, которую ты сейчас проживаешь?

– Я не знаю.

– Пусть тебе повезёт найти ответ, – говорит она, останавливаясь перед кораблём. Он в точности такой, каким его описывал протокольный дроид: длинный и узкий, достаточно большой для того, чтобы взять на борт команду из пяти существ и…

– Он красный, – резко констатирует Кайло.

– И? – отвечает она.

– Я просил неброский.

– Ты просил, – она начинает считать, загибая пальцы на руке, – корабль, который никаким известным или неизвестным образом не будет связан ни с Первым Порядком, ни с Новой Республикой; который не будет иметь традиционной принадлежности к какой-либо стороне при прохождении идентификации; пригодный для жизни людей; незаметный для большинства корабельных сканеров; с функционирующим гиперприводом…

– Мне подошёл бы и частично функционирующий гиперпривод, – вставляет он.

– Да ты едва сможешь смастерить выход из бумажного пакета, и я видела твой меч, – замечает она. – Я не хочу, чтобы ценный корабль взорвался из-за твоей неумелости. Я хочу получить его назад. Кроме того, возглавляло все эти требования маскирующее устройство. Ты знаешь, как, крифф побери, тяжело раздобыть всё это для тебя? Меньше чем за неделю? Меньше чем за сорок восемь часов? Тебе повезло, что у меня есть связи в корабельном парке. И сейчас, вместо «Спасибо, Офедия. Воистину, ты самая любезная и хитрая из всех», я выслушиваю твои жалобы по поводу цвета.

– … потому что он красный.

– Сканерам плевать, какого он цвета, и тебе должно быть тоже. Откровенно говоря, большинство людей, которые преследуют тебя, скорее решат, что ты выбрал модель транспорта, максимально похожую на твой прежний корабль. А это, в каком-то роде, неожиданный манёвр. – Она поднимается по тёмной аппарели. – Кроме того, тебе следует привнести пару капель цвета в твою жизнь, – тихо замечает она.

Он поднимается на корабль. Он громкий. Пафосный. Прямо как у Хана Соло, – раздаётся долгим мёртвым шёпотом в его голове. Он вздыхает и поворачивается к Офедии.

– Спасибо, – тихо говорит он. – Я ничем не заслужил такой щедрости с твоей стороны. Пожалуйста, возьми требуемую сумму с соответствующих счетов.

– Да, не заслужил. И это не та плата, которую я хочу.

***

Он летит на Кореллию. Он видел озёрный дом родни его матери на Набу, грубый пустынный мир, который когда-то был домом для его дяди и деда, но никогда не бывал в Центральном Мире, который породил его отца. День слишком солнечный и тёплый для такого трезвого события, – размышляет он, идя по космопорту. Он понятия не имеет, туда ли он приземлился.

Хан Соло редко рассказывал о своей юности на Кореллии, заявляя с печальной улыбкой, что «его жизнь по-настоящему началась только после встречи с Чубаккой» и «была бесцветной до встречи с Её Величеством». Он взъерошивал волосы Кайло и быстро менял тему разговора на тренировки сына или на какие-нибудь приукрашенные рассказы о контрабандистских операциях его молодости. Кайло начинает понимать. Хотел бы он сейчас иметь возможность сказать отцу, что теперь он понимает.

Он садится, достаёт из сумки небольшой бокал и бутылку, наливает виски и делает глоток.

Его кашель эхом раздаётся в темноте.

Он вспоминает день, когда его отослали к дяде. «Это ради твоего же блага», – сказали ему. – «Хотел бы я, чтобы ты остался». Он помнит мысли, которые курсировали тогда в его голове, и хочет кричать. Он помнит, как ему хотелось заорать: «Если бы вы любили меня, вы бы меня не отсылали!». Но вместо этого он промолчал. Смирившийся, но не желающий улетать.

Глоток.

Он помнит высокопарные голопослания от генерала. Генерала. Его матери. Кто-то может сказать, что это две стороны одной монеты, но для него эти личности всегда сливались воедино настолько, что он никогда не был уверен, были ли они когда-либо различными сущностями. Генерал была его матерью. Его мать была генералом. Её лицо отражало весь вес галактики, что пал на её плечи. Будучи ребёнком, он никогда не хотел быть для неё дополнительной обузой. Будучи взрослым, он потерпел в этом неудачу.

Ещё глоток.

Скрытый шепот, преследующий его по ночам. Льстивые речи, прикрывающиеся его наследием, открывающие ему истину об его праве первородства, о котором он так мало знал. Кровь на его руках. Его действия. Выбор, который он сделал, полный ярости и с широко открытыми глазами. Абсолютное ничто на месте миллионов жизней, в одно ужасающее мгновение вырванных из ткани бытия. Оставшаяся от них пустота в Силе. Он и сейчас её чувствует.

Виски обжигает.