Текст книги "Вы, как сон или виденье... (СИ)"

Автор книги: Biffiy

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 22 страниц)

По спине Ларисы Петровны  «побежали  мурашки». Она вдруг поняла, что всё  сейчас  зависит  только  от  неё. Она  взглянула  на  сопровождающих  эту  пару. Все  молчали,  и    это  молчание  всех  тяготило, но  никто  не  посмел  его  нарушить. Молчание  нарушил  сам   жених.

– Чего Вы ждёте? Где расписаться?

–  Нигде! – Вдруг,  не  веря  самой  себе,  сказала  Лариса  Петровна и  захлопнула  журнал  регистрации  браков  перед  носом  склонившегося  к  нему  жениха. – Я  не  буду  регистрировать  Ваш  противозаконный  и  бессовестный  брак  без  согласия  невесты.

Жених не ожидал такого отпора  от  хрупкой  пожилой  женщины.  Он  оторопел  и  расслабил  руку,  которая  обхватывала  невесту  стальным  кольцом. Этого  для  неё  оказалось  достаточным.

Девушка, одобренная поведением  и  речью  Ларисы  Петровны, сбросила  руку  жениха, оттолкнула его и бросилась  к  двери,  в  которую  только  что  вошла. Сопровождающие  попытались остановить  её,  но она, с силой  раненной  тигрицы,  пробивала  себе  дорогу  большим  букетом  белых  роз.

Когда за невестой захлопнулась входная дверь, Лариса Петровна почувствовала, что с души её свалился  большой  тяжёлый  камень. Она  невольно  улыбнулась.

Эта улыбка привела жениха в бешенство. Он с силой хлопнул  кулаком  по  столу, за  которым  стояла  Лариса  Петровна,  и  произнёс одними  губами,  при  этом  зубы  его были  крепко  сжаты.

–  Вы  об  этом  очень  пожалеете.

Он оттолкнулся от стола и широкими  шагами   направился к  двери, за  которой  скрылась  его  невеста. Гости перед  ним  расступились.

Что было дальше, Лариса  Петровна не  знает, так  как  от  толчка  стол  качнулся, и  тотчас  же  в  сердце в  неё возникла сильная боль, которая заставила опуститься в кресло. В глазах  стоял  серый  туман,  сердечная  боль  не  позволяла даже  вздохнуть.

В таком состоянии Майя и  застала  Ларису  Петровну,  в  то  время,  как  Татьянка  попыталась  вывести  из залы возмущённую  толпу  сопровождающих  через  другую  дверь. У  неё  ничего  не  получалось,  её  никто  не  слушал.  И   только  появление  врача «скорой помощи»  в  сопровождении  двух  санитаров  с  носилками,  успокоило  людей, и  они  удалились  из  залы.

Ларису Петровну вскоре тоже унесли на носилках и погрузили   в  машину «скорой  помощи».

– Майечка,  тебе  придётся  регистрировать  последнюю  пару  новобрачных.  Поручить  это  Тане я  не могу, а  больше  некому.  Так  что  выручай. – Просила   Лариса  Петровна  уже  с  носилок. Голос  её  дрожал.

Майя,  что бы  успокоить её,  пообещала  всё  сделать. И,  лишь  когда  «скорая»  отъехала,  она  поняла,  какую  ответственность  взвалила  на  свои  плечи, и  её  колени вдруг  задрожали.

Ей  стало  страшно.  Она  иногда присутствовала  на  регистрации  брака   и  знала,  что  надо  делать. Но то,  что  ей  самой  придётся  регистрировать  новобрачных, даже  не  предполагала. И  надо  же  было  в этот  день  заболеть  Клавдии  Васильевне,  помощницы  Ларисы  Петровны.

С  надеждой  Майя  посмотрела  на  Таню.

Татьянка работала машинисткой  и  была  ярким  представителем  молодёжи  своего  времени,  но  поручить ей регистрацию новобрачных  было  глупо. Для  такой  торжественной  ситуации  нужны  были  солидные люди такие, как  Лариса  Петровна  или  Клавдия Васильевна. Татьянка  до  такой  солидности  ещё не доросла, да  и  Майя,  по  её  мнению,  тоже. Но  другого  выбора  не  было.

– Таня, осталась  ещё  одна  пара  молодожёнов. Я  буду  регистрировать, а  ты  мне  будешь  помогать,  больше  не  кому.  –  Сказала  Майя  и  заметила,  как  засветились  радостью    у  неё глаза.

Когда они вместе вернулись в  залу, то заметили  мужчину,  который пытался  открыть входящую  в залу дверь. У него ничего не получалось. Он  что-то  говорил и с силой  сжимал  кулаки.

Эта картина привела  в  недоумении  и  Майю, и  Татьянку. Они  переглянулись. Что-то  надо  было  делать. На дрожащих ногах Майя  подошла  к  мужчине.   Набравшись  храбрости,  твёрдым  голосом  спросила: –  Вы,  что  здесь   делаете?

Мужчина взглянул  на  неё,  не  переставая  толкать дверь. Он  хотел  ответить,  но   передумал  и  лишь  проскрипел  зубами.  Он  ещё  раз  толкнул  дверь,  но  пыл  его  явно  проходил. Он опять  посмотрел  на  Майю,  потом  на  дверь,  затем  опять  на  неё. Так,  ничего не  сказав, он  тяжёлым  шагом  направился  к  другой  выходной  двери  из  залы.

Майя  смотрела  ему  вслед.  Под  его  взглядом  она  почувствовала  себя  бабочкой,  которую  пригвоздили булавкой к картонке, что бы засушить.  И она явно  на  этой  картонке  не  была  первой.

Таня смотрела на Майю широко открытыми удивленными глазами, которые в жизни  еще  не  встречали   горестей и разочарований. Она  спросила: – А  почему  дверь  то  не  открывалась? – Не  дождавшись  ответа,  она сама подошла к двери и толкнула её. Дверь не  поддалась.  Она  наклонилась  и  посмотрела  в   замочную  скважину.

– Майя,  дверь  с той  стороны  кто-то  держит. –  Удивлённо  произнесла  она. –   Во,  дают!

Что – то  надо было   делать,  а  Майя  растерялась   вконец.  Но  тут  входная  дверь  открылась,   и  в  неё  вошёл  сильный  молодой  человек. Его почти атлетическая фигура, белокурые курчавые волосы и широкая улыбка, сразу успокоили девушек.

– Что за простой? – Весело спросил он. – Долго жених с  невестой будут  стоять  за  этой  дверью,  чтобы   она  наконец– то открылась для них  в  светлый  мир  супружества и  любви ? А!?

Он  подмигнул  девушкам и улыбнулся.

Татьянка рассмеялась.

– Да мы, вот ужу  пять  минут,  пытаемся  это  сделать. Правда, Майя?

– Я очень рад. Кто здесь будет  регистрировать  этот  брак? – Спросил он  и  вновь  подмигнул Татьянке.

–  Я.  –  Ответила  Майя.

–  Вы? – Удивился  парень. – А  я-то  думал,  что  вот  это  прелестное  дитя. – Он  кивнул  на  Татьянку,  и вновь широко улыбнулся.

– Да, это  будет  делать  Майя.–   Вмешалась в  их разговор Таня. –  Правда  это будет  первый  раз  в  её  жизни,  так  как  Ларису  Петровну  увезли  на «скорой»  с  сердечным  приступом. Она  поручила  эту  работу  Майе. – Тараторила  Таня.

– А она умеет? –  Спросил  парень  у  Тани  и  смешно  нахмурил  брови.

– Сумеет, и я ей  помогу.

– Ну, тогда я спокоен. – Парень по-дружески  обнял  девушек  за  плечи и  направился  с  ними  к столу для регистрации. – Во всяком случае, можете надеяться и на мою помощь. Ведь  новобрачный –  мой  друг,  мой  хороший  друг. И  я  хочу,  что  бы  эта  церемония  была  на  высоком  уровне.

– Мне  надо  подготовиться. –   Прошептала  Майя,  когда  они  подошли  к  столу.

Она  открыла  папку, в  которой  была  церемониальная  речь,  и  стала  молча читать.

В  это  время  Вовчик  с  Татьянкой  раскладывали  на  столе  необходимые  документы и о  чем – то  дружески  перешёптывались. Таня  указала  ему  на  кнопку  под   крышкой  стола.

– Эта  кнопка  для  включения  музыки.

– А  она   у  Вас  безотказная?  Сбоев  не  даёт? –  Спросил   Вовчик.

– Не  даёт. – Засмеялась в  ответ  Татьянка.

Майя лихорадочно читала речь, стараясь не обращать  внимания  на их  болтовню. Ноги  у  неё  всё  ещё  дрожали,  и  она  опустилась  в  кресло. Когда она  подняла глаза, то заметила,  что всё уже  было готово  для  церемонии.

Парень,  как режиссёр,  давал  последнее  наставление  Татьянке.

–  Махну  рукой,  нажмёшь  на кнопку.  Не  раньше. Поняла? – Татьянка  в  согласии  кивала головой.

–  У нас всё готово.  Можно начинать? – Спросил  он  Майю.  Она  кивнула, а  к  горлу  подошёл  комок  волнения.

– Что Вы такая бледная? Успокойтесь. Не  волнуйтесь, Я –  здесь! Я  помогу! –  И  парень, как  истинный  хозяин положения,  подошёл  к Майе и,  совершенно  бесцеремонно,  стал  расправлять  большой  белый  бант  у  неё  на  груди.  Колени   Майи  продолжали  дрожать.

Исправив  погрешности  банта, Вовчик   направился  к  входной  двери,  произнося  на  ходу.

–  Ну, с Богом! Всё  путём...

Майя оперлась на стол руками, и  ей стало  немного  легче  стоять. Она  заметила,  как  парень  взмахнул  рукой, и  тут  же  заиграл   свадебный  марш  Мендельсона.  Входная  дверь  открылась.  Вошли  новобрачные и  стали  медленно  приближаться  к  Майе.

Что бы  ни  показать своё волнение,  она старалась на них не  смотреть. Но,  когда  осмелилась  взглянуть, то  лишь  увидела  сияющий  наряд  невесты  в  потоках  солнечного  света. Свет   из  трёх   больших окон  окутывал  залу  солнечным  туманом,  через  который  трудно  было  что – то  увидеть.

Когда новобрачные  подошли к столу  для  регистрации, Майя так  и  не  взглянула на них. Она  начала читать торжественную речь, не торопясь и прочитала  её  без    запинок. Это её немного  успокоило. И тут она взглянула  на  невесту.

Майе невеста очень понравилась.

«Как ей  идёт этот наряд. Настоящая  принцесса». – Подумала  она и  прочитала  по  бумажке следующее  предложение: – Согласны  ли  Вы, Крашенинникова  Светлана  Николаевна,  взять  в  мужья  присутствующего  здесь  Громова  Владимира  Евлампиевича.

Она хотела побыстрее  прочитать, что бы  взглянуть  на  понравившуюся  ей  невесту,  поэтому  не  сразу  поняла,  что  читает  знакомое  ей  имя. Она взглянула на невесту. Её  красота  так  притягивает, завораживает, что  Майя  даже  забыла  о  своих  дрожащих  коленях.

Невеста дала согласие  и  посмотрела  на  своего  жениха.

«Она  очень  красивая». – Подумала  Майя  и  вздохнула. Затем  вновь  прочитала  по  бумаге  следующее  предложение: – Согласны ли Вы, Громов  Владимир  Евлампиевич, взять в жёны  присутствующую  здесь  Крашенинникову  Светлану Николаевну.

Майя  взглянула  на  жениха  и  сердце  у  неё  остановилось.

Перед ней стоял мужчина, о котором она  постоянно  думает  вот уже несколько  лет, который  принёс  ей  столько страдания  и  столько  счастья.

– Влад. –  Одними  губами  произнесла  она. И  с  этим  именем  в  её  лёгкие  влетел  глоток  воздуха.  Не  будь  его,  Майя  наверное  бы  умерла.  Такой  неожиданной   встречи  она  не   ждала.

Она заметила, что и Влад её узнал. Глаза  его  смотрели  как   то  удивлённо  и  пристально. Было  видно,  что и   он  тоже  не  ожидал её здесь увидеть.

Майя  невольно позвала  его: –  Влад. Влад...

Но это шептали  только  её  губы,  голос   молчал. Но  Майя  поняла,  что  Влад  услышал  её  зов  и  был  готов  даже  подойти  к  ней. От этого  она  испугалась,  а  сердце  её   вновь  оборвалось.

Но  Влад  продолжал  стоять  возле  своей  невесты  и  молчать. Ей  на  вопрос  он  так и  не  ответил.  Это  сделала за  него невеста.

Майя посмотрела  на  неё,  затем  снова  на  Влада. В  его  глазах  была  растерянность, а  вид напоминал выброшенного на улицу из тёплого дома маленького  щенка. В  его   глазах  была  наивная  жалость к людям, которые так и не поняли, какой он хороший и  преданные, а  выкинули его на улицу по непонятным  причинам.

Майе захотелось подойти к нему и прижать его растерянную голову к своей груди. Успокоить  и    обнадёжить. Но  тут  к  ней  подошёл  парень,  который  несколько  минут  назад  готовил с  ней  эту  брачную  церемонию,  и  шепнул  на  ухо: – Спокойно, милая, всё идёт  по  сценарию. Сейчас произноси,  обменяйтесь  кольцами   и  поздравьте  друг  друга.

Он быстро отошёл  от  неё,  держа  в  руках  блюдечко  с  колечками. Парень  подошёл  к  новобрачным  и  закрыл их  своей  широкой  спиной.

Читать текст по бумажке она больше не могла. В мозгу у Майи звенели слова, только что  произнесённые  этим парнем, и которые  она с трудом  произнесла, добавив: – Объявляю Вас мужем  и  женой.

Майя уже не знала, куда  смотреть,  что  делать.  Она  стояла  с  опущенной  головой,  стараясь  не  замечать  новобрачных. Она слышала  поздравления и весёлый  смех  собравшихся гостей,  но  была  полностью   обессилена и  почувствовала, что замерзла.  Майя невольно  поднесла  к  губам  свои  пальцы. Они  были   холодны,  как  лёд, да  и сердце ей  обледенело. Образ  Влада,  столько  лет   хранившегося  в  её  душе,  помогал  ей  жить. Столько  раз,  когда  в  её  жизни  происходило  какое –  либо  событие, Майя  представляла  себе, как  бы  поступил  в  этой  ситуации  Влад.  Ей  нравилось  в  нём  способность   найти  быстро  выход  из  любой  ситуации и при  этом  никого  не обидеть или  унизить. Его добрая душа, весёлый нрав,  всевозможные весёлые  и  безобидные  выходки  так  ей  нравились. Воспоминания  о нём  были  так теплы,  что  сердце  её  не  мёрзло  в  самые  тяжёлые  минуты.

А  сегодня  вдруг  у неё  отобрали и это. Майя  подошла  к  окну и  встала  в  солнечный  поток,  пытаясь  в  нём  согреться. Она  была  уже  не  вправе  вспоминать  о  нём. Она  должна  была  выкинуть  его  из  сердца  навсегда. До  этой  минуты  у  неё  была  ещё  надежда,  пусть слабая, но была. А сейчас  –  нет. Последняя  искорка  тепла  покинула  её  сердце,  нанося ему  ещё один  шрам и  принося  боль.

Майя  почувствовала,  что  плачет. Слезинки  скатывались  по  её  щекам,  унося  последнюю  надежду. Она  невольно  подняла  лицо  к  солнцу,  пытаясь  хоть  как  то   задержать  слезинки – надежды.  Но  это их  не  остановило.  Слезинки  нашли  другой  путь  и  сейчас  текли  уже  сплошным  потоком  из  внешних  углов  её  глаз.

Глава 4.

 Глава 4.

Влад  проснулся  и  посмотрел  на  часы. Было ровно семь. Рядом тихо посапывала Светлана, а на кухне Дарья Михайловна готовила завтрак.

Прошло  уже два месяца со дня их свадьбы, а Влад никак не мог привыкнуть к своему  новому  жилищу. Он  чувствовал  себя  в  нём  гостем.

Влад со Светланой  жили у её родителей в большой  четырёхкомнатной  квартире  старой планировки со  всевозможными  шкафами и антресолями. После своей  квартиры, в  которой  он  жил  вместе с мамой, эта квартира показалась ему большим дворцом с залой – гостиной, в которую  выходили  двери  трёх  комнат.

Она была кабинетом отца Светланы – Николая  Васильевича, другая –  родительской  спальней, а  третью отдана молодожёнам. Эта  комната  была  обставлена  богатой  и  красивой  мебелью,  всевозможными   необходимыми и  нужными  вещами  и  предметами,  предназначения  которых  Влад  иногда  даже  не  знал.

Владу не нужно  было  заботиться  о  создании  домашнего  очага  для  Светланы. Её  родители  сделали это за него, а Владу разрешили здесь жить. Он вспомнил речь, с которой Николай Васильевич  выступил  на  свадьбе.

–  Я  думаю, Владимир  Евлампиевич,  что Вы  будете  достойны  моей  дочери...

Владу  речь  не  понравилась. Он  знал,  что Николай  Васильевич  не  был  доволен  выбором  дочери, но  Светлана   была  непреклонна  и  он  смирился.  До  свадьбы  он  с  Владом  был  вежлив,  всегда  звал  по  имени  и  отчеству, но  ни  о  чём  никогда  не  спрашивал. И  лишь  за  неделю  до  свадьбы   объявил,  что  разрешает  жить  ему,  на  правах супруга  его  дочери, в  комнате  Светланы.

Сначала Влада это обрадовало. Он хотел жить в этой большой дворцовой  квартире. Их с мамой  двухкомнатная  «хрущёвка», хоть и была уютной, но была маленькой и  находилась  почти на окраине  города.

И  вот прошло уже два  месяца,  а  Влад  чувствовал  себя  в  этой  квартире  неуютно  и  одиноко. Ему  ничего  здесь  было  нельзя,  кроме,  как  жить  в  Светланиной  комнате  и  выходить  к  обеду  в  гостиную. Но особенно  Владу  не  нравилось  то,  что всё по дому делала  Дарья  Михайловна.

Она убиралась  в  квартире  и  даже  в  их  со  Светланой  комнате. Готовила  еду,  стирала  всё  бельё,  делала  покупки и во всё потакала  мужу  и   дочери.  Иногда  Владу  было  её  жаль,  когда  они  выговаривали или укоряли  за что – то  не  так  сделанное  или  не  так  приготовленное. Поэтому  Влад  не  упускал случая  поблагодарить  Дарью  Михайловну  за вкусный обед  или  чистую  рубашку. Влад  знал, что  очень  нравится  Дарье  Михайловне.  Она  звала  его  ласково Володенька.

Сначала Влад думал, что  безделье  Светланы  вызвано  её  замужеством и  медовым  месяцем, но  это  оказалось  не  так.  За  два  месяца  их супружеской  жизни,  Светлана  ни  разу   ничего  не  сделала  по  дому. Влада это огорчало. Он  хотел,  как ни будь  вечером  поговорить с  ней  об  этом, но  Светлана  по-прежнему  возвращалась  домой  очень  поздно  после  очередного мероприятия  со  своими  иностранцами.

Но вот однажды,  когда  Влад встретил  жену  у  театра  после  окончания  спектакля ( это  было её очередное  мероприятие), он высказал Светлане своё недовольство: её  работой  и  отношением к матери и домашнему хозяйству. Но она перевела всё в  шутку,  пообещав  исправиться и  поговорить  со  своим  начальством  о  более  щадящем   режиме  работы.

Время  шло  и  ничего  не  менялось  в  их  жизни. Влада  всё  это  стало  раздражать и  злить,  а когда эти чувства его посещали, то  он  мог  молчать  часами,  сидя  у  телевизора. В  этой  квартире  он не был тем беззаботным, весёлым, добродушным Владом, любившим  всевозможные  розыгрыши,  подарки,  безобидные  насмешки.  Здесь  ему  постоянно  надо  было  быть  «начеку»,  как  шпиону  в   тылу  врага.  Не  дай  Бог,  сказать  что – то  лишнее...

День назад  за обедом,  когда  Влад  что-то  сказал или  сделал  (он  этого уже не  помнил), Николай Васильевич  строго его прервал. –  Владимир  Евлампиевич, здесь  Вам не цирк,  а  Вы не  клоун...  Хотя очень похож.

Светлана улыбнулась отцу, а Дарья  Михайловна –  Владу  какай – то  извиняющейся  улыбкой,  из-за  которой   он  сдержался  и  ничего  не  ответил  в   ответ. Но  он  тут же  понял,  что  так  будет  всегда,  если  они  будут продолжать  жить  со  Светланой  у  её  родителей.

В  этот  же  вечер, встречая  жену  после  симфонического  концерта, Влад  предложил  снять квартиру и зажить своей  маленькой семьёй и своим  хозяйством. Но  протест  Светланы  был  очень  бурный.  Она  много  чего  наговорила  ему и  прочитала  такую «лекцию», из которой он  понял  лишь  то, что они  говорят  и  думают, на разных  языках и  вряд ли поймут  друг  друга. Вечер  был  испорчен. В конце вечера и  лекции,  Светлана пожелала  ему, что бы он поскорее  изучил  её  язык. А,  так  как  он  её  рассердил, то  она  его  накажет.

Это ночь постель Владу  постелили  в  гостиной.  Но это было полбеды. Настоящая  боль  в  сердце  Влада  пришла тогда,  когда   Николай  Васильевич и увидел  его одинокую  постель.

– Ну,  что ж, что  заработал, то и  получай! – Сказал он и засмеялся. –  По  Сеньке  и  шапка. – Гордо  подняв  свою  лысую  голову,  он  прошествовал   в  спальную  комнату.

Влад  понял,  что  дочь  ему  всё  рассказала.

За  мужем  прошествовала  Дарья  Михайловна. В  её  глазах  Влад  почувствовал  жалость  к  себе. Всё  это  вызвало боль, а потом и безразличие ко всему. Он  увидел своё отражение  в зеркале большого  серванта. Оно  ему  не  понравилось. Лицо было злое и чужое. Он долго его  изучал.

Влад оторвался от своего изображения, когда в гостиную вошла Светлана. Её  волосы  были  распущены и  золотым  потоком  окутывали  её  почти  до пояса. А пеньюар не  очень-то  скрывал  от  мужа  все  прелести  женского  тела.

Она  стояла,  прислонившись  к  дверному  косяку, и  смотрела  на  Влада. Её  улыбка  была  прелестна  и всепрощающа.    Но  она  ему  не  понравилась. Он  больше  не  доверял  таким  улыбкам и  постоянно  ждал  от  них  очередной  гадости. Эта  была  улыбка   царицы,  которая  простила  своего  растяпу-негра  и  всё-таки  решила  провести  с  ним  ночь  любви.

Но Влад не хотел  мириться  с  ролью  негра-раба  и  не хотел  прощенья.  Он  стал  готовиться  ко  сну,  стараясь не  замечать Светланы,  как  будто  в  гостиной  он  был  один. Он  разделся,  лёг на диван,  выключил  свет  и  повернулся  спиной  к  жене.

Светлана с силой вздохнула и выдохнула, стукнула кулачком по косяку, что-то зло  произнесла и вышла вон. Влад был доволен и решил, что та  и  будет  продолжать  вести  себя  завтра  утром.  Как  решил,  так и поступил.

Утром за завтраком, совершенно не замечая за столом Светлану и её  отца, Влад  разговаривал  только  с  Дарьей  Михайловной. Он  рассказал  ей  смешную  историю. А  та,  хоть  и  косилась  на  дочь и  мужа,  но  всё  же  не  смогла  скрыть  свой  смех.

После  окончания  еды, Влад  поцеловал  тёщу  в щёку,  поблагодарил  за  вкусные  блинчики и сказал,  что бы  ни  ждали  его,  ни  к  обеду,  ни  к  ужину. Он  будет  занят. Зайдёт  к  своей  маме  и  останется  у  неё на ночь. Пусть никто не беспокоится. Всё это он говорил только Дарье  Михайловне.

Влад заметил, как расширились глаза у Светланы и  у Николая  Васильевича. Такой  открытой, по  их  мнению,  наглости  они  от  него  не  ожидали. Но  Владу  было  всё  равно. На  прощанье  он  сказал «привет»  и   вышел  из  квартиры.

Свежий воздух немного охладил его горячую голову. Стало легче на душе.  Напряжение  спало, злость  прошла,  а  в  сердце  вдруг  вселилось тихое  блаженство  одиночества. За два  месяца  супружеской  жизни это с ним произошло впервые...  Влад  не  хотел расставаться  с  этим  чувством,  поэтому  решим  устроить  себе  «большой  выходной»,  а  вечером  зайти  к  маме.

Весь день он гулял по городу, любовался  осенней  природой и наблюдал жизнь  людей,  встречающихся ему на пути. Это его забавляло. К концу дня он почувствовал себя лёгким  и  свободным.

Он решил так, если  Светлана  не  согласится  жить  отдельно  от  родителей, то  Влад  вернётся  к  своей  маме и  останется  жить  там. Он  утвердил себя  в  этом  решении.

Было  уже  восемь  вечера,  когда Влад   наконец-то   пришёл  к  маме.  Катерина  Васильевна очень  обрадовалась  приходу  сына  и  поспешила  на  кухню  готовить  ужин.

Влад  вошёл в большую комнату. В  ней ничего не изменилось. Было всё узнаваемо  и  родное. Всё  та же  чистота  и  уют. Но,  когда  он  прошёл  в  маленькую  комнату, в  которой   раньше  обитал,  то  понял,  что  в  ней  что – то  не  так. Внешне было всё тоже. Та  же  мебель, те  же  шторы  на  окне,  то же  покрывало  на  кровати. И  всё  же  что-то  не  так?

«Эта  комната  видно  осиротела. –  Подумал  он. – Но,  что  же   изменилось?» – Влад  задавал  себе  этот  вопрос  и  медленно  осматривал  свою  бывшую  комнату.  Вроде  всё  без  изменений. Но  тут его взор упал на стену,  возле  которой  стояла его кровать,  и  брови сами  собой  поползли  вверх  от  удивления. Вся стена возле его кровати  была  оклеена  фотографиями  различных  спортсменов. Собирать  эту  коллекцию   Влад  начал  ещё  в  школе  и  очень  ею  гордился.

Так вот, самые низкие фотографии  спортсменов  были разрисованы цветными карандашами!!! Одному спортсмену  были  нарисованы  большие, но  кривые,  пышные  зелёные  усы. Лицо другого спортсмена  было раскрашено в синий цвет, а уши – в оранжевый. На лицах других  спортсменов  сочетаний  нанесённых  на  них  красок,  просто  не  поддавалось описанию  и  здравому  смыслу.

То, что это было сделано  его  мамой, Влад  полностью  отвергнул. Здесь  чувствовалась  рука  молодого  художника,  который  ещё только  ищет  свой  путь  в  живописи.

«Интересно, откуда взялось это  молодое  и  наглое  дарование? – Подумал  Влад  и  опустился  на  свою  бывшую кровать. Но, лишь он облокотился на  одну  из  подушек,  как  она  запищала. Влад  поднял  подушку. Под ней лежал  маленький   плюшевый  медвежонок. Он  взял его в руки и нажал игрушке на  живот.   Медвежонок  снова  пискливо заворчал.

-Так, так… –  Непонятно  зачем,  сказал   он  вслух.

В комнату вошла Катерина Васильевна и, заметив медвежонка в  руках  у  сына,  радостно  воскликнула: –  А я-то  всё  кругом  перерыла. Никак  не  могла  найти  его. Где  ты  его  нашёл?

Не  отвечая  ей  на  вопрос,  Влад  спросил.

– Мать,  признавайся! У  меня  что,  появился  братик   маленький  или  сестричка?

Щеки  Катерины  Васильевны  вспыхнули.

– Да ты,  что  говоришь– то,  Володька?!

– Тогда  откуда  всё  это? –  Спросил  Влад  и  обвёл  рукою   настенное   художество.

– Я не поверю, что всё это сделала  ты  от  скуки. Здесь   чувствуется  рука  мастера  настенной  дворовой  росписи. Ну,  признавайся?  Что,  грехи   молодости? Да  или  нет?!

Но Владу  пришлось  выскочить  в  другую  комнату,  чтобы   избежать  удара  полотенцем  по  спине. Когда в большую комнату, следом за ним торопясь вошла его мама, он уже  сидел  на  диване  и  рассматривал  игрушку.

– Или  ты  говоришь  мне  правду, или  я  беру  медвежонка  с  собой.  –  Заявил  он.

– Да  рассказывать  то  нечего. – Ответила  Катерина  Васильевна  и  села  рядом  с  ним  на  диван. Она  взяла  в  руки  медвежонка и  продолжила. –  Сердце что-то прихватило  прямо  на  улице. Ели до скамейки дошла. Там  одна  девушка  сидела. Она мне помогла. Дала таблетку и  домой  проводила. Хорошая  девушка. Это  было  месяц  назад. На  следующий день она проводила  меня  в  поликлинику. Я  не  хотела.  Она  настояла.  Так  мы  и  сдружились...

Катерина  Васильевна  немного   помолчала  и  продолжила.

– Случилось  у неё  что-то в жизни. Я  не  спрашивала,  но  чувствую.  Глаза   у  неё   красивые.  но какие  то потухшие.  Одна  воспитывает сынишку. И  как  раз  вчера  они  были  у  меня  в  гостях.  Пока мы с ней окна  мыли, мальчик один развлекался. А, стали  домой собираться, хватились, а медвежонок  пропал.  Искали,  искали... Всё  напрасно.  Так  они со  слезами  и  ушли. Где  хоть  ты  его  нашёл?

Владу  стало  стыдно. Он  совершенно  забыл  про  свою  мать. Он  ведь  знал,  что  она  болеет  и  боится  высоты,  поэтому  не  может  сама  мыть  окна.  Они  всегда  мыли  вдвоём. И  прошли  все  сроки  мытья  окон,  а  Влад  о  них  и  не  вспомнил.

– Мама, ты прости нас со Светланой. Сама понимаешь – забыли,  но больше этого не  повторится. Я  совершенно  замотался  и забыл  про  окна. – Влад  взял  её  руки  в  свои  и  нежно  поцеловал.

– Да ты что, сынок,  я  ж  понимаю и  не сержусь. Я  ведь  тоже  про  них  забыла. А  девушка,  не  успела  войти,  как  тут  же  решила  их  помыть. Я  даже  не  просила. Она  сама  всё  решила и  не   хотела  слушать  никаких  отговорок. Очень хорошая  девушка... Вот  только  в жизни   ей   не  повезло. Ну,  да  ничего. Она  ещё  молодая  и  красивая  и  найдёт  своё   счастье. А  может,  у  тебя,  сынок,  есть  на  примете  какой-нибудь  хороший  парень,  который  бы  не  был  против  её  сына? Я  с  радостью их  бы  познакомила. –  В глазах  женщины  заиграли  радостные  искорки,  до  боли  знакомые Владу.

– Нет у меня таких  знакомых  парней,  если  только  самому  ещё  раз  не  решиться  на   новый  брак.

Катерина  Васильевна  вздрогнула,  но  не  подала  вида,  что  услышала. Она  поднялась и  направилась  в  кухню.  Через  минуты  до  Влада  донеслось  её  приглашение.

– Иди  ужинать. У  меня  всё  готово.

Влад  оставил  медвежонка лежать на  диване и  отправился  на  кухню.

-Мама,  я  останусь  у  тебя  на  ночь? – Спросил  он  мать,  когда  она  уже  мыла   грязную  посуду.

– Что-нибудь случилось, Володя?

– Не  спрашивай,  я  ещё  сам  ничего  не  понимаю.

– А  пора  бы  уж. Совсем  большой  стал...  –  вздох  матери  был  тяжёлым.

Влад  любил свою  маму.  Она  никогда  не  задавала  лишних  вопросов и  никогда  не  мучила  его  материнскими  лекциями о  жизни,  любви,  долге.  Она  ему  доверяла. И  это  доверие  Влад  берёг. Она  понимала  его  без  лишних  слов  и  была  готова всегда  ему  помочь.

Влад  понял, что она догадалась  о  его  разногласиях  с  женой,  но  не  решалась  спросить. Но  он  сам  решил  всё рассказать и тем  самым  облегчить  себе  душу.

Час спустя, они  сидели  вместе  на  диване  и  смотрели  телевизор.

Каждый «переживал» услышанное и  рассказанное. Было  ясно,  что  пока  надо  помолчать  и  подумать.  Влад  не  знал,  что  ему  дальше  делать, а Катерина Васильевна –  чем  ему  помочь.

Вдруг звонок входной двери нарушил их молчание. Влад  пошёл  открывать  дверь. На  пороге  стояла  Светлана.

Не хотелось  вспоминать, что было дальше. Он  смалодушничал  и  вновь «пошёл  на  поводу»  у Светланы. Или  может  он  её пожалел за  испуганный  взгляд,  слёзы...

И вот прошла  ночь. Наступило  утро. Часы  показывали  семь. Влад  проснулся  в  своей  кровати, и  рядом  была  Светлана. Всё  было  так же, как и  каждый  день  в течение  двух  месяцев.

И он понял, что все его мысли о «новой  жизни»  разобьюсь   вдребезги  о  стену  непонимания  Светланы  и  её отца. Возможно, на его стороне  будет  Дарья  Михайловна,  но  она  такой  слабый  помощник,  что рассчитывать на неё не стоит. Всё  показалось  вновь  безвыходным, и  он  невольно  вздохнул.

-Ты  уже  проснулся,  милый?

Влад  не  ответил

-Мы больше  не  будем  ссориться,  ладно?  – Спросила  Светлана  и  нежно  поцеловала  мужа.

Муж  молчал  и  смотрел  на  жену. Жена  продолжила.

–  Володя, ты  меня  любишь?  Любишь? Ведь  правда?

Влада это удивило. И  тут  вдруг  он  понял,  что  она  ему  будет  уступать  только  в  постели,  а  больше  нигде. Светлана  была  упряма. И  как  он  раньше этого  не  замечал?  Наверное,  был  ослеплён  любовью.  Через  любовь он и решил  действовать.

-Конечно,  люблю, – усмехнулся  он, –  но буду  любить  ещё  сильней,  если  мы   будем  жить  отдельно  от родителей.

Он обнял  Светлану,  но та  уперлась  руками  ему  в  грудь. –  Ты  опять  про  тоже  самое.  Ну,  сколько  можно  об этом  говорит?

Освободившись  из  объятий  мужа,   Светлана  встала,  одела  пеньюар  и подошла  к  зеркалу.

На  миг  Влад  забыл,  что  хотел  сказать,  увидя    её  красоту. Она  заметила  его  взгляд через  зеркало и  поняла свою  силу. Светлана  взяла  расчёску  в  руки   и  начала «представление».

Влад  смотрел   на   «демонстрацию  красивого  тела»  своей  жены  и  удивлялся  тому,  что  это  перестало  действовать  на  него  гипнотически,  как  было  раньше. Нет,  конечно,   желания  они  вызывали (Влад  был  нормальным  мужчиной),  а  вот  душевного   порыва  –  нет.  Это  его  пугало.

Бездействие  Влада, а  главное,  его  молчание,  заставило  Светлану перейти  в  наступление.

– Я  сегодня  совершено  свободна. – Сказала  она,  под  очередной  изгиб  своих  бёдер. – Так  что  мы  идём  в  гости  на  юбилей.

-В гости?– Удивлённо  переспросил  Влад.

-Да. Нашему шефу стукнуло пятьдесят лет. И  он  пригласил  всех  в  ресторан.  Сегодня  в  пять  вечера. Вот уж никогда не думала, что  он  так  расщедрится?   – Щебетала  Светлана  своему  пленительному  отражению  в  зеркале.–  Он  недавно  вернулся  из Вены,  а скоро  поедет  в  Италию.  Счастливый  человек!  Всё  в  жизни имеет.  Иномарку, шик – квартиру. А  какая  у  него   дача!!! – Светлана  подняла  глаза  под  небеса  и  вздохнула. В  своих мечтаниях  она  взлетела  явно очень  высоко,  потому что долго  молчала. Но  когда вновь опустилась с небес на землю, да ещё посмотрела на своего непонимающего мужа,  назидательно  проговорила: – Так  что  выглядеть  надо  на  все  сто.   Ты  оденешь  серый  костюм,  а  я ...  –  Она,  к  удивлению  Влада,  задумалась. –  А  я  своё  вишнёвое   бархатное  платье. Мы  будем  чудно  гармонировать.