Текст книги "Сердце матери (СИ)"

Автор книги: Белый Ирис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 8 страниц)

9

– Да подруга контракт составлен на совесть, его будет тяжело опротестовать – именно этими словами встретила меня улыбающаяся Мила, едва я зашла в ее квартиру.

От услышанного, мои ноги подкосились, и я прижалась к стене. Я слышала, как моя малышка что-то щебечет в комнате, а на моих глазах выступили слезы.

– Что же мне теперь делать? – спросила я, еле сдерживаясь, чтобы не бросится и, схватив малышку убежать туда, где нас никто не найдет.

– Подавать в суд и выигрывать дело – пожала плечами Мила, даже не пытаясь сдержать улыбку.

– Но как? – вскрикнула я, не сдерживая слез.

Она посмотрела на меня, потом покачала головой и сказала.

– Пошли! – на кухне она открыла передо мной контракт и, ткнув пальцем, в один из пунктов, велела – Читай!

И я прочитала.

– В случае если суррогатная мать понимает, что ребенку угрожает опасность в семье нанимателя и имеет доказательства этого. Суррогатная мать имеет права в судебном порядке закрепить свое права на опекунство над ребенком – я в недоумении посмотрела на подругу.– т. е. она останется со мной? – с надеждой спросила я.

– Твоя Лили и тут подстраховалась, – улыбнулась Мила – теперь осталось только выиграть суд и мы его выиграем.

Я с надеждой смотрела на подругу, а потом спросила.

– Что я должна делать?

– Для начала позвони ему, чтобы он знал, что ты еще тут – ответила она.

– Но..

– Никаких но! Суда не будет, если он будет вас искать – ответила она. Пока он не знает, что я твой адвокат, девочка будет здесь, а потом я передам ее сестре мужа, я с ней уже договорилась, она сидит дома с двумя детьми и с удовольствием приглядит за третьим ребенком.

– Спасибо тебе! – порывисто обняла я ее, затем схватилась за сотовый телефон и замерла.

– Ну что еще? – спросила она у меня недовольно.

– Что я ему скажу? – с испугом глядя на нее, спросила я.

– Скажи, что тебя поймала соседка и рассказала про него. Отругай его, что он вмешивает чужих людей в ваши дела. Скажи, что тебе надоело прятаться, и ты хочешь побыстрее закончить эту историю и наконец, зажить с дочерью нормально. И не реагируй на его слова о том, что ты ей не мать, поняла?

– Да! – кивнула я и набрала домашний телефон резиденции Рябининых. Мне ответили быстро, и я узнала голос Марты – Здравствуйте Марта, это Юлия, вы помните меня? – спросила я ее.

– Юлия? – переспросила ошарашенная экономка, а потом добавила с тревогой – Конечно помню!

– Марта, мне очень нужно связаться с Сергеем. Скажите, у него изменился номер сотового? – задала я интересующий меня вопрос

– Нет все тот же. – ответила экономка, а потом вдруг спросила – Юлия, что-то с девочкой?

– Нет, Марта, просто я устала и хочу закончить начатое – ответила я.

– Вы хотите отдать малышку? – с тревогой поинтересовалась Марта.

– Нет, я хочу официально раз и навсегда забрать ее – ответила я.

– Вот и хорошо! – вдруг повеселела Марта – Лили была бы рада этому – и положила трубку.

Удивленно посмотрев на телефон, я набрала номер Сергея. Он ответил быстро.

– Слушаю?

– Это я. Зачем ты меня искал? – спросила я сухо.

– Где тебя черти по ночам носят? Это ты так о дочери заботишься? – зло бросил он.

– Для начала не ори на меня, я была с дочерью, укладывала ее спать. Но меня больше интересует другое, какого черта ты рассказываешь всем о моем ребенке небылицы?

– Она не твоя! – прошипел он.

– Она моя и я сделаю все, чтобы суд принял мою сторону!

– Посмотрим! – зло бросил он.

– Встретимся в суде! – парировала я и отключила телефон.

– Вот и все! – улыбнулась подруга – теперь надо обсудить детали твоей защиты и мы готовы к суду!

Суд состоялся через две недели. К тому времени, мы перевезли малышку к сестре мужа Милы и теперь были во всеоружии готовы к процессу отстаивания моего права на ребенка.

Едва войдя в зал заседания, я сразу увидела Сергея и Лидию, висевшую у него на шее, что только подогрело мою решительность отстоять девочку, проведя взглядом по лицам, я заметила и Римму, сидящую на последнем ряду, в то время, как Сергей и Лидия сидели вместе с адвокатом в первом ряду.

Почувствовав пожатие Милы, я гордо подняла голову и прошла мимо них за свой стол, даже не поздоровавшись.

– Встать, суд идет! – раздался голос судейского секретаря и все встали.

Вошла невысокая светловолосая женщина лет сорока, которая внимательно осмотрела собравшихся и уселась за судейский стол.

– Рассматривается гражданский иск между Рябининым Сергеем Игоревичем и Симоновой Юлии Викторовны по вопросу опеки над ребенком. Прения сторон представляют Адвокат Клим Юрий Николаевич и Маврова Мила Юрьевна – громко произнесла секретарь суда.

– Юрий Николаевич, изложите суть претензий – попросила судья

– Три года назад, между гражданкой Симоновой и моим клиентом был заключен договор, согласно которому гражданка Симонова обязывалась выносить и родить ребенка для семьи Рябининых. Однако, гражданка Симонова, воспользовавшись доверием моего клиента, и получив деньги за свою работу, сбежала вместе с еще не родившимся ребенком.

– Мила Юрьевна, что скажете вы? – поинтересовалась судья, переводя тяжелый взгляд на нас с Милой.

– Юрий Николаевич, все сказал правильно за исключением того, что моя клиентка действовала во благо ребенка и так и не получила всех денег за свою работу! – ответила Мила спокойно – Сегодня мы постараемся доказать, что Лилианне Симоновой-Рябининой просто небезопасно находится в семье отца. Более того, ей будет лучше остаться с родившей ее женщиной…

– Юлия Викторовна подписала контракт и обязана передать ребенка отцу! – вмешался адвокат Сергея.

– Но по тому же контракту, пункту 43 – отразила его атаку Мила, беря контракт со стола, и читая вслух – «В случае если суррогатная мать понимает, что ребенку угрожает опасность в семье нанимателя и имеет доказательства этого. Суррогатная мать имеет право в судебном порядке, закрепить свое право на опеку над ребенком» – отложив документ, Мила и посмотрела на судью – У нас имеются доказательства того, что жена Рябинина была убита, более того, на девочку и ее Юлию покушались дважды в период беременности!

Судья перевела взгляд с одного адвоката на другого, а потом тяжело вздохнула и сказала.

– Давайте начнем слушанье. Гражданин Рябинин выйдете вперед и расскажите из-за чего вы тут?

Сергей встал и прошел к трибуне и начал свой рассказ.

– Моя жена была серьезно больна, и мы решили воспользоваться услугами суррогатной матери и выбрали Юлию. Мы хорошо относились к Юлии и считали ее хорошим человеком! – начал свой рассказ Сергей – Сестра Лили заметила фальшивость Юлии, но мы ей не поверили, а потом уже было поздно. И она, и ребенок пропали. Все эти три года, я искал их.

Наши взгляды встретились, в его взгляде была боль и печаль, а затем я услышала голос судьи.

– Вы видели девочку?

– Да – ответил Сергей – я поймал их в парке, девочка была с ней, Однако Юле удалось сбежать, и она спрятала девочку.

Судья поинтересовалась, есть ли у адвокатов вопросы, и тогда встала Мила и спросила.

– Сергей Викторович, насколько я поняла, ваша жена скончалась за несколько дней, до побега Юлии это так?

– Да.

– Почему умерла ваша жена? – спросила Мила, получив подтверждение своего вопроса.

В комнате повисла тишина, и я видела, как побледнел Сергей, а потом тишина взорвалась голосом его адвоката.

– Ваша честь, я протестую, смерть жены моего клиента не имеет отношение к делу! – заявил он.

– Как раз наоборот! – ответила мила – События, приведшие к смерти Лилианны Рябининой и привели к побегу Юлии так, как она боялась за жизнь свою и своего ребенка.

– Ваша честь! Мы просим снять этот некорректный вопрос! – настаивал на своем адвокат Сергея

Я думала, что судья встанет на сторону Сергея, но ее ответ удивил всех.

– Сергей Игоревич, ответьте, пожалуйста, на вопрос.

– Моя жена была серьезно больна! – холодно ответил он – Вскрытие показало, что у нее отказало несколько органов, это врожденное ослабевание внутренних органов и рано или поздно это должно было произойти.

– Понятно, еще один вопрос, насколько я знаю, вы пытались трижды воспользоваться услугами суррогатных матерей, прежде чем появилась Юлия, что же происходило, почему нет первых трех детей? – задала второй свой болезненный вопрос Мила.

– Ваша честь, я не понимаю, почему адвокат гражданки Симоновой лезет в такие болезненные для моего клиента темы! Я требую снять этот вопрос! – взревел адвокат Сергея

– Ваша честь, я готова объяснить это как только Сергей Игоревич ответит – парировала Мила.

– Ответьте – велела судья, уже поняв, что тут не все так чисто.

– Случались выкидыши – ответил Сергей

– И все выкидыши на одной и той же неделе срока беременности, при посещении врача? – уточнила Мила и в комнате повисла тишина, помолчав немного она, добавила – Ваша честь, я прошу допросить мою клиентку, так как Сергей Игоревич не знал о том, что происходило в его доме.

И снова тишина.

– Хорошо – ответила судья – Гражданин Рябинин, вы можете вернуться на свое место, Юлия Викторовна, пройдите к трибуне.

Я встала и заняла место Сергея, а потом, глубоко вздохнув посмотрела Сергею прямо в глаза.

– Прости Сережа, я пыталась тебе рассказать, но ты отказался меня слушать, значит, придется рассказывать здесь. Я должна ее защитить, я не смогла помочь Лили, но малышку я ей на растерзание не отдам! – Я начала свой рассказ и рассказала все. Единственное, о чем я не упомянула это запись, которую я случайно сделала. Так хотела Мила.

Чем дальше я рассказывала, тем тише становилось в зале и тем серее становилось лицо Сергея, а в его глазах появлялось все больше гнева и боли. Только на кого, этого я понять не могла. Наконец и мой голос смолк, я посмотрела на бледное полное гнева лицо Риммы. А ведь она все так же не верит мне, считая, что я лгу.

Судья устало вздохнула, а потом заговорила.

– А у вас имеются доказательства тому, что вы сейчас рассказываете? – спросила она у нас с Милой

– Да ваша честь, разрешите для начала вызвать в качестве свидетеля врача, который был гинекологом Юлии всю беременность и участвовал в происходящих событиях.

Судья только кивнула, и вызвали Анну, которая честно рассказала, как она прервала по разрешению «Лили» три беременности и как еле откачала меня, после того как чуть не убили моего ребенка.

После показаний Анны, Сергей был белым и не понимал, что происходит, я это поняла без слов, казалось у него сейчас инфаркт буде и мне стало его жаль.

– Ваша честь, разрешите задать вопрос Юлии Викторовне? – вдруг подал голос адвокат Сергея

– Разрешаю – кивнула судья.

– Юлия Викторовна, а на какие деньги вы купили квартиру? Насколько я понял, вы работаете врачом в местной поликлинике и как вы смогли позволить себе квартиру? – спросил он меня

– Я воспользовалась деньгами с карточки, которую дала мне Лили перед смертью, а теперь каждый месяц кладу туда деньги так, как это деньги малышки – с гордо поднятой головой ответила я ему.

– Но при этом вы говорите, что не получали денег от моего клиента? – уточнил адвокат.

– Нет, эти деньги я получила от Лили на нужды ребенка! – ответила я.

– Я закончил ваша честь.

– То, что вы сейчас поведали интересно, но какие доказательства, кроме ваших слов, что Лилианну Рябинину отравили, у вас есть? – спросила судья.

– У нас имеется запись, записанная случайно и доказывающая слова моей клиентки. Разрешите включить эту запись, ваша честь? – спросила Мила.

– Протестую, ваша честь, защита не была ознакомлена с записью заранее! – сразу ожил адвокат.

Судья глянула на часы и вдруг спросила

– Юлия Викторовна, девочка в порядке?

– Да ваша! – честь ответила я, не понимая, куда она клони.

– Тогда привезите ребенка сюда, мы посмотрим на нее, а пока устроим перерыв на два часа, а адвокат ознакомится с записью, после чего мы продолжим.

Я могла только кивнуть. Судья встала и ушла, а Мила набрала номер сестры мужа и попросила привести ребенка, но они попали в пробку, поэтому к началу заседания не успели.

– Я не вижу ребенка, вы ее не привезли? – спросила судья, едва села за свой стол.

Ответить мы не успели, открылась дверь и в зал зашла женщина с Лили на руках. Оглядевшись вокруг, она поставила малышку на пол и что-то ей сказала. Девочка с испугом оглядываясь вокруг пошла вперед озираясь, тогда я встала и, выйдя из-за стола присев на корточки позвала ее.

– Лили!

– Мама-мама! – радостно закричала она и бросилась ко мне, а я просто прижала ее к себе, так как не видела уже сутки.

Я медленно развернулась и показала ее счастливое личико судье, а она долго внимательно смотрела на ребенка. Кивнув, она собиралась что-то сказать, но тут малышка увидела Сергея и громким шепотом спросила.

– Мама, а папа приехал к нам?

– Да милая, ты хочешь с ним поздороваться? – спросила я, отпуская ее на пол.

Девочка сделала шаг вперед в строну Сергея, но потом она разрыдалась, от того, что что-то увидела и бросилась ко мне.

– Милая, что такое? – спросила я ее, пытаясь успокоить.

– Тетя плохая! – жалобно прохныкала девочка.

– Какая тетя? – не могла понять я.

– Та! – показала пальчиком малышка на Лиду, а я в недоумении уставилась на нее.

– А почему ты думаешь, что она плохая? – спросила судья – Тебе так мама сказала?

– Нет! Просто плохая! – ответил ребенок, еще ближе прижимаясь ко мне и с ужасом глядя на Лиду – Она не другая мама, она плохая! – повторил ребенок.

– Я не понимаю – сказала я одними губами.

– Может она что-то слышала? – вдруг предположила Мила.

– Но тогда бы она и Сергея боялась – ответила я, качая головой и прижимая ребенка к себе, чтобы успокоить.

– Не обязательно, ты же сама ей сказки про папу рассказывала и фото показывала, может, где Лида была вот она и отреагировала по твоей реакции? – предположила подруга.

– Нет, там были фото Лили и Сергея, она всегда с восхищением смотрела на мать.

– А ну-ка подожди! – вдруг воскликнула Мила и обратилась к Сергею – Сергей Игоревич, а у вас есть фотография жены?

– Да! – удивленно кивнул Сергей, внимательно глядя на нее.

– Дайте, пожалуйста – попросила Мила, а когда он достал несколько фотографий Лили включая и ту, где была Лида она попросила – разложите их на столе, пожалуйста.

Когда он это сделал, она попросила Лили.

– Солнышко, а ты можешь показать, где тут другая мама?

Девочка, все же косясь на Лиду, подошла к столу и посмотрела на фотографии, которых я никогда не видела и тут же быстро взяла все кроме одной.

– Тут злая тетя и мама! – сказала она жалобно, а потом аккуратно свернула фото и показала всем ту сторону, где была Лили – Вот мама!

Все в шоке смотрели на ребенка. Если она угадала то как? А если нет, то кто ее научил?

– Да! – сказал Мила удивленно – Я конечно слышала, что дети все слышат еще в утробе, но впервые вижу такое проявление!

А потом девочка еще больше поразила всех, она подошла к Сергею и потянула его в сторону от стола, ближе ко мне. А когда он подчинился и отошел, она попросила взять ее на руки.

Когда он это сделал малышка устроилась поудобнее у него на руках и вдруг шепнула.

– Пап, я скучала, и мама-котенок тоже, только не бросай нас больше! Ладно?

Я села на стул, даже Лили не знала, как меня называл Сергей, откуда это могла знать моя девочка.

– Другая мама сказала, что я ваша, но должна молчать об этом, иначе вы не помиритесь, но я не хочу, чтобы вы были врагами, я вас люблю – вдруг пролепетала Лили.

– Другая мама? – переспросил Сергей – а где ты ее видела?

– Она мне приснилась – доверчиво сказала малышка – и попросила чтобы я помогла вам помириться.

Я не знаю, сколько бы это продолжалось, но судья вдруг привлекла наше внимание.

– Давайте займем свои места и послушаем запись, а потом, я удалюсь для принятия решения – сказала она громко.

Сергей неохотно отпустил девочку, и она тут же устроилась на моих руках, после чего мы включили запись разговора, который я записала. Чем дальше мы слушали, тем больше бледнел Сергей, а потом он внимательно посмотрел на Лидию.

– Это правда? – спросил он ее.

– Нет! Неужели ты веришь этому монтажу? Лили с детства была не здорова, она еще очень долго прожила!

Но узнать реакцию Сергея мне не довелось, снова открылась дверь и в зал заседания вбежала моя сестра. Отдышавшись и оглядевшись вокруг, она сказала, глядя на меня.

– Могла бы и позвонить! – а потом посмотрела на судью и совсем другим тоном произнесла – Ваша честь, я сестра Юлии Симоновой, Анна Викторовна Симонова, я понимаю, что то, что я принесла можно принять как подделку, но это настоящая запись, данная мне на хранение Лилианной Рябининой три года назад. Прошу прослушать эту запись, так как она разрешает все вопросы, которые рассматриваются на этом заседании.

Судья только молча, махнула рукой, уже понимая то это заседание не стандартное и от него можно ждать чего угодно. Диск вставили в проигрыватель, и мы увидели Лили.

– Если вы видите эту запись, значит, меня уже нет в живых. Лидия победила, и вы делите опеку над ребенком. Что ж Сережа, прости, я часто лгала тебе, и мне нет прощения, но я это делала только для того, чтобы защитить маму, но теперь надо думать о Юле и вашей дочери. Нет, я знаю, что ты подумал, я все сказала правильно, она ваша. Не моя, в ней нет ничего от меня, я с самого начала договорилась с врачом, чтобы Юле вживили ее же оплодотворенную яйцеклетку. Я не хотела, чтобы девочка родилась с моими дефектами, а Юля, она твоя половинка и я была уверена, что станет замечательной матерью ребенку. Даже зная, что он не ее. Итак, сейчас я все расскажу, и молю простите меня за ложь.

Она замолчала, будто собираясь с силами, а потом продолжила.

– Моя мать с детства раздела нас и балуя Лиду, сделала ее монстром. Я всегда знала ее темную часть, но никогда не хотела верить, что она может пустить ее и против нас, но она это сделала. Ее зависть, что я стала твоей женой, превратилась в ненависть ко мне, и она решила убить меня, заняв мое место. Первые три девушки, которым она обеспечила прерывание беременности были слабыми и честно говоря я к ним ничего не испытывала, тогда я еще не знала не понимала, что она делает, но после третьего прерывания я услышала твой разговор, Лида, и все поняла. Ты пользовалась тем, что я берегу маму и продолжала свое грязное дело, поэтому я хотела отказаться от идеи о ребенке и отселить вас, но тут появилась Юля. Увидев, с каким восхищением, ты посмотрел на нее, когда она только вошла, а потом, заметив какой характер у Юли, я поняла, что она та кто подарит тебе то, что не могла подарить тебе я, любовь двух половинок. Мы ведь ими не были, ты убедил себя, что любишь меня, но так как ты любишь ее, меня ты никогда любить не смог бы, признайся в этом хотя бы себе. Позже я подтвердила свои подозрения, а тогда просто взглянув на вас, я поняла, что вы нашли друг друга. Тогда я и решила, что ребенок должен быть вашим общим, а никак не моим. А потом она попыталась убить тебя, Юля, и я поняла, что если хочу защитить вас должна принять удар на себя. Я поняла, как она травит меня, но ради Юли, тебя и мамы терплю, молча, и молюсь, чтобы дожить до рождения малышки, ведь после этого Юля и ребенок будет в безопасности. Она ее не бросит, ведь она уже любит ее и все знает. Так Лида имеет сразу два козыря, а я радуюсь, что вы в безопасности и ваши отношения развиваются нормально. Вы ничего не узнаете, но на всякий случай я делаю эту запись. Если вы решите развестись, я хочу чтобы малышка жила с матерью, а ее мать Юлия Симонова. Прости Сережа, может я и не права, но если ты поверил Лиде, а не сердцу, вашей малышке с тобой делать нечего, ведь долго ты не проживешь. Она и тебя убьет. Единственное о чем я прошу, это не бросайте мою маму, и простите меня, я вас очень люблю.

Запись погасла, но в зале стояла идеальная тишина.

– Она взяла с меня слово, что я никогда не покажу запись, если не встанет вопрос об опеке над ребенком – сказала Аня тихо, а потом посмотрела на Сергея и добавила – мне жаль, но моя сестра замечательная мать и это ее дитя, извините!

Судья посмотрела на меня, а потом сказала.

– Я думаю, хватит с этого заседания. Суд удаляется для вынесения решения.

Она вернулась через час. Посмотрела на всех и начала читать решение.

– Решение по гражданскому иску против Симоновой Юлии Викторовны от 11.10.2011 года признать право Симоновой Юлии Викторовны на полную опеку над Лиливанной Симоновой-Рябининой и разрешить Сергею Рябининой навещать дочь два раза в неделю в присутствии матери. Решение суда может быть обжаловано вышестоящим судом в течении десяти суток с момента провозглашения приговора. На этом суд окончен, все свободны.

И только когда судья ушла, я поняла, мы победили!

А в следующий момент на нас с Лили налетела Мила и сестра, и сжали в своих крепких объятиях

– Победа!

Мы обнимались и смеялись минуты три, а потом я отстранилась и подошла к Сергею, который меня ждал.

– Прости! – сказал он, глядя мне в глаза.

Но я молчала и смотрела на него, поэтому он продолжил.

– Я знаю, что сейчас тебе это тяжело, но я просто не мог поверить в то, что ты мне говорила, прости меня. Я так виноват!

– Сергей, хватит! – сказала я ему, покачав головой – Просто скажи, чего ты хочешь, а я отвечу, смогу ли это дать.

Наши взгляды встретились и вдруг он сказал.

– Я хочу, чтобы вы жили со мной! – потом замялся и тихо добавил – Вы мне нужны, я люблю вас.

Я ждала этих слов три года, но сейчас глядя на него и вспоминая, как он разговаривал со мной, как жесток был тогда, когда я к нему пришла я поняла, что не могу так просто простить ему.

– Прости, Сереж, но я не могу. Ты можешь навещать ее, но после твоих слов, я просто не могу согласиться – замолчав, я посмотрела на дочь, увлеченную разглядыванием окружающих людей, и добавила – у тебя есть мой телефон, позвони, когда решишь навестить ее, а теперь извини мне пора.

Я развернулась, кивнула Миле и сестре и вышла из зала суда, с дочерью на руках, не оборачиваясь.