Текст книги "Служебный роман или мой путь к счастью (СИ)"

Автор книги: Белый Ирис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Глава 3

  Утром я опоздала.

  – Привет, я уже волноваться начал, а не случилось ли чего – именно с такими словами, встретил меня Дмитрий

  А я замерла, ошарашено, уставившись на него. Раньше, если я опаздывала, меня встречал поток недовольства, по поводу опоздания, а этот радуется, что пришла и беспокоится за меня. Странно.

  – Проспала время, когда можно было добраться без пробок – ответила я, наконец придя в себя.

  – Это во сколько же? – удивились все.

  – В пять тридцать подъем, в шесть тридцать на выход – пожала я плечами.

  – Совсем рано – ты ж на работе уже к половине восьмого, – еще больше удивился Дмитрий, зная, где я живу, так как подвозил вчера до дома.

  – Зато пробок нет и можно спокойно еще раз просмотреть дела. – усмехнулась я – я что-нибудь пропустила?

  – Фоторобот составлен, только он нам не поможет – ответил Дмитрий, доставая лист бумаги и направляясь к моему столу

  – Почему? – удивилась я

  – Смотри сама – он отдал мне ист.

  Изогнутые линии, складываются в стандартное лицо. Если посторонний человек посмотрит на фоторобот, он волне может сказать, что таких миллионы и только профессионал, заметит индивидуальные черточки, каждого изображенного человека.

  Но этот фоторобот, скорее напоминал выдумку, чем человека.

  – Комов, что издевается? – спросила я

  – Да нет, он клянется, что парень такой и есть. – усмехнулся Дмитрий.

  – И ты ему веришь? – посмотрела я на него.

  – Да – кивнул он.

  Сама не зная почему, но я тоже поверила, раз уж Дмитрий верит.

  – Борода – явно фальшивая и нос подкорректирован – покачала я головой – бесполезный фоторобот. А он никаких особенностей не вспомнил.

  – Татуировок нет, родимых пятен и т.д. тоже.

  – Короче, опять тупик – покачала я головой.

  В этот миг раздался телефонный звонок.

  – Симонов слушает! Да. Где? Уже едем!

  Едва отключившись, он схватил наши куртки

  – Поехали!

  – Что случилось?

  – Еще один детский труп.

  – Черт! – воскликнула я, быстро выскакивая из-за стола.

  Ехали мы на общественном транспорте, свою машину Дмитрий оставил дома. Жена с дочками хотели проехать по магазинам. Он решил, что с машиной им будет легче.

  Заброшенная стройка. Такие в любом городе есть и их уже давно облюбовали бомжи, пьяницы, и подростки с бездомными. Именно один их таких подростков и нашел маленькую девочку, в белом комбинезоне.

  Я подошла к телу, посмотрела на мордашку девочки и тут же отвела взгляд. От лица малышки ничего не осталось, а то, что это девочка, можно было понять, только по длинным, светлым, окровавленным волосам. Мой взгляд наткнулся на знакомое пятнышко на плече.

  – Это он – мой голос звучал глухо и безнадежно.

  Мы стояли вокруг нее и молчали, стараясь не смотреть на это тело, пока не приехал патологоанатом.

  – Всем привет, что у нас сегодня – спросила женщина, лет тридцати, быстрым шагом направляясь к телу – О боже!

  – Привет, Рит, вот. – ответил Дмитрий

  Перекрестившись, женщина поставила свой саквояж и достав перчатки, стала осматривать малышку.

  – Какой же изверг, это сделал! – наконец, тихо сказал Рита.

  – Да есть в нашем городе один – так же тихо, ответила я.

  Она посмотрела на меня.

  – Рит, это Александра Вишневская, мой новый напарник. Александра, это Рита Шарова наш патологоанатом.

  – Приятно познакомиться, – сказала я – жаль, только, что только, при таких обстоятельствах.

  – Мне тоже жаль! – ответила она вставая. – Ничего, утверждать пока нельзя, но предположительно ее ударили каким-то тупым предметом, типа палки, трубы или арматуры, по голове и явно не один раз. Судя по состоянию тела, время смерти – шесть-семь часов назад. Вот что, я ею первой займусь, так, что загляните ко мне после трех.

  – Хорошо – кивнул Дмитрий.

  Пока они разговаривали, мой взгляд изучал тело малышки, пока не наткнулся на сжатый кулачок.

  – Что у нее в руке? – спросила я, присаживаясь на корточки, возле этого кулачка пытаясь его разжать.

  Рита быстро подола ко мне и аккуратно помогла мне разжать пальчики ребенка. В кулачке малышки, был зажат листок бумаги. Мы взяли этот листок и развернули, прочитав написанное, жирными красными чернилами.

  'Рад, что ты вернулась. Я соскучился!'

  По моей спине пробежал холодок. Он опять следит за мной.

  – Это он мне – переборов состояние ужаса, наконец, сказала я – он часто присылал такие записки. Насмехался, над нашими действиями. Будто знал, все, что мы делаем.

  – Но как? – спросил Дмитрий.

  – Я тоже, хочу это знать. Ладно, это письмо к экспертам, хотя я и так знаю, что они ничего интересного не найдут.

  – Ладно, я пошла. – сказала беря свою сумку Рита – Встретимся после трех.

  Остаток первой половины дня, мы потратили на общение со свидетелями, которые конечно ничего не видели, а девочку эту вообще видят впервые. К трем часам мы были у Риты.

  – А я только закончила! – приветствовала нас Рита – Ну, что причина смерти, удар тупым предметом – похожим на арматуру, точнее три удара, умерла уже от первого. Насилию не подвергалась, время смерти с трех до четырех утра.

  – У девочки есть хоть что-нибудь, по чему можно ее опознать? – спросил Дмитрий

  – Нет, ничего даже родинки нет – покачала головой Рита.

  Так, ничего не узнав полезного, мы вернулись к себе в кабинет, надеясь, что хоть эксперты, что-нибудь да найдут.

  – Я, вот на, что обратил внимание, – сказал Дмитрий, наливая кофе в кружки – все дети, либо беспризорники либо дети алкоголиков не следящих за ними. Александра, а вы вообще пробовали, отследить контакты детей, которые жили с родителями.

  – Пробовали, конечно! – беря у него кружку и делая глоток, как оказалось, изумительного кофе ответила я – только как тут отследишь, если родители, следят только за бутылкой, а соседи в чужие дела не лезут. Только одна соседка седьмой жертвы рассказала, что подкармливала девочку, а та ей за хлебом бегала. Побежала однажды и не вернулась. А про беспризорников я вообще молчу, там ничего и ни у кого не узнать.

  – А вы проверяли тех, кто проявлял особую жестокость к женскому полу – подал голос Олег

  – Он не подходит под этот профиль. Но от безысходности, мы и это проверили. А потом мы проверили всех, кто хоть как-то мог быть замешан, ничего.

  – Ничего, рано или поздно, он ошибется – сказал Дмитрий тихо, отпивая очередной глоток.

  Я, аж подавилась кофе, от его слов.

  – Только вот вопрос, когда? А еще вопрос сколько детей еще погибнет? – ответила я, ставя кружку на стол

  Наш разговор прервал звонок сотового телефона. Увидев выражения его глаз, я поняла, что звонит жена. Вчера, я видела этот взгляд, когда он смотрел на нее.

  – Да солнышко! Что? – его лицо стало белы как полотно, а в глазах появился ужас страх и душевная боль. – Где? Уже еду!

  Он встал из-за стола и быстро пошел в сторону вешалки, никому и ничего не говоря.

  – Дим, что случилось? – спросил Олег

  Он не отвечая взял куртку и быстрым шагом направился к выходу, но тут уже его остановила я, успевшая выйти из-за стола и преградить дорогу .

  – Дмитрий, в чем дело? – требовательно, но тихо спросила я, привлекая внимание его сознания.

  – Звонил ДПС-ник, говорит, что что-то с Надей и девочками.

  – Я с тобой и подожди сейчас машину возьмем, быстрее будет. – сразу поняв, что случилась беда ответила я

  Через три минуты, мы с мигалками мчались на место происшествия.

  Я, не обращая на Анну внимание, потерла свои вески. Воспоминания того периода, причиняли мне такую же боль, что и мужу. Я виделась с ними всего один вечер, но мне этого хватило, чтобы испытать к этим трем женщинам большую симпатию.

  – Что с ними случилось? – спросила, не выдержав моего молчания Анна.

  – Пьяный водитель. На большой машине врезался и буквально смял легковушку – семьи Дмитрия. В машину в этот момент находилась и жена и обе дочери. – наконец ответила я – Надежда и Светлана погибли мгновенно, а Вера прожила до утра следующего дня и тоже скончалась. На Диму, тогда было страшно смотреть, он разом потерял все, у него ничего вдруг не осталось. Кроме работы, которая теперь была в тягость и чувства вины, ведь – это он дал им эту машину.

  Я снова замолчала, вспоминая те первые дни и месяцы после трагедии.

  – Я думала, он умрет. – наконец сказала я – я впервые видела, чтобы мужчина так переживал и так оплакивал погибших.

  Я снова замолчала. Я не могла подобрать слов. Да и не хотела этого делать. Такие мужчины редкость и не всякой достаются. А Анна, даже и в мыслях представить себе не может, каково это, быть любимой Дмитрием

  – И ты, воспользовалась его бедой! – вдруг, зашипела она зло.

  – И нет и да. Но скорее нет. У меня была своя старая боль, мы лечили друг друга. Но очень медленно, больше причиняя боль, чем помогая. – Ответила я спокойно, она открыла рот, чтобы что-то сказать, но я не дала ей ничего сказать – просто слушай и ты все поймешь....

Часть вторая. Вокруг да около.
  Глава 4.

  Это были страшные месяцы. Весь отдел погрузился в траур. Даже я, хоть и видела их всего один раз, все равно переживала, а что было с Дмитрием, это вообще отдельный разговор. Сначала его отправили в отпуск, но через две недели он вернулся, прося дать ему работать, сказал, что не может сидеть дома.

  Но тут появилась другая проблема. Он начал пить, приходил на работу пьяным, мог побуянить, а все, включая и начальство, прикрывали его. Было даже расследование, мол, ударил кого-то в не рабочее время, нас трясли, все в один голос утверждали, что он на это не способен, а когда спросили меня, я пожав плечами ответила.

  – Я знакома с Симоновым не полные три месяца, я еще не успела понять, на, что он способен.

  На все последующие вопросы я просто не отвечала, из-за чего начались проблемы не только с коллегами, но и с начальством. И те и другие начали просто гробить меня, на что я отвечала полным безразличием. Я не хотела ни защищать его, ни уничтожать, решила просто игнорировать происходящие события, стараясь работать как можно лучше.

  Но и тут тоже все не клеилось. Дело Грязнули опять зависло, эксперты ничего не нашли, поэтому, оставалось только ждать, его ошибки. Однако, как известно, место пусто не бывает и уже на следующий день у меня на столе лежало, еще два дела и оба необходимо было срочно расследовать.

  В день похорон, я сидела за своим столом решая, стоит ли ехать, но уронив случайно одну из папок и увидев маленькую искалеченную девочку, решила, что живым я нужна больше чем мертвым. И этим заслужила первую волну ненависть коллег.

  Люди жестоки от природы, от этого никуда не деться, именно это я поняла на этой работе и именно к тому, чтобы эти жестокие люди платили за свои грехи, стремлюсь я, работая тут. Поработав три дня допоздна, я все же закрыла дело малышки, с полным объемом доказательств, против виновного и надеждой, что он выйдет очень не скоро.

  Так дела сменялись делами, Дмитрий теперь больше мешал, чем помогал, а вокруг сгущались тучи из ненависти и презрения ко мне.

  Вот и сегодня я пришла раньше всех, спокойно занялась своей работой, но вдруг получила ранний вызов. Глянула на стол Дмитрия, решая, стоит ли оставлять записку и тут же вспомнила его вчерашний 'разговор' со свидетелем по одному из дел и как потом пришлось извиняться, поехала одна.

  Очередное изнасилование, молодая женщина обвиняет бывшего мужа. Поговорила, выяснила все детали и поехала к нему. А тут встретила такой отпор, что пожалела, что вообще работаю одна. Дошло даже до рукоприкладства, ладно глубоко вздохнула, скрутила и отвезла в отдел. А едва зашла в отделение, как меня вызвали на ковер, быстро сдала парня и пошла к начальству. А там, на меня кинулся злой начальник отделения с вопросом.

  – Где Дмитрий?

  – Я не знаю! – ответила я, потирая болящую губу. Не ожидала от муженька такой прыткости вот и схлопотала. – я его сегодня не видела еще, что опять чего – натворил?

  – Не твое дело, где сама была? – закричал он в ответ – и как получается, что ты не знаешь, где твой напарник?

  Мое терпение было на грани, за пять месяцев, что я тут работала меня уже достали с этими постоянными придирками, но я глубоко вздохнула и холодно ответила.

  – Я работала над новым делом, появившемся сегодня утром. А Дмитрий Николаевич еще не приехал, когда я уезжала.

  – А как получилось, что ты поехали одна и что с твоей губой? – не отставал от меня начальник.

  'Буд-то тебе есть дело, до моей губы' – зло подумала я

  – Это дело об изнасиловании, поэтому я предпочла быстрее выехать, надеясь раскрыть его по горячим следам, а разбитая губа, следствие нападения на меня подозреваемого.

  Он поморщился явно мной недовольный, но милостиво отпустил. Уйдя к себе в кабинет и выпив кружку ужасного кофе, я взяла себя в руки и пошла на допрос, но и тут меня ждал новый сюрприз.

  – Как отпустили? – воскликнула я – на каком основании?

  – Так повода нет, вот и отпустили – ответил сержант дневной смены, на вахте пожав плечами.

  – А нападение на офицера при исполнении, это тебе не повод! – озверела я.

  – А где рапорт? – тут же нашелся сержант.

  – Я написать не успела, меня на ковер вызвали! – уже откровенно зло ответила я, кладя перед ним рапорт о задержании который писала пока пила кофе.

  – Ну, тогда не знаю, чем могу помочь – сделал виноватое лицо сержант – снова арестовать мы его не можем, закон не позволяет, да и вообще...

  Но я не дала ему договорить

  – Ты мне его привезешь и быстро – зашипела я – это не моя, это твоя ошибка, сам и исправляй!

  – Эй, Семен, все в порядке? – к нам подошел Олег.

  – Да вот рапорт вовремя не подала и ничего не сказала, а я парня отпустил, не имею права держать, а теперь ругается! – пожаловался сержант делая обиженное лицо.

  Если б это была не я, его бы держали сколько надо, пока не вернусь и вопросов об рапорте не возникало бы, но это была я, а ко мне особое отношение.

   Встретившись с двумя озлобленными взглядами, я поняла, что я ничего не добьюсь, ушла к себе в кабинет звонить женщине, чтобы была осторожнее и обещать, что обязательно найду способ, чтобы его наказать.

  Вечером перед самым концом рабочего дня меня вызвали на место преступления. Приехав туда, едва увидев жертву, узнала ту женщину. Поговорила со свидетелями, с Ритой, как ни странно единственным человеком, который на меня не взъелась. Она сказала, что женщине нанесли множество ударов в грудь и скорее всего, один из них пробил сердце. Потом говорила с экспертами, взяв при этом у них фотографию тела, и поехала брать подозреваемого, но его уже и след простыл.

  Вернувшись на работу, я прошла мимо дневного сержанта, взяла из дела другую фотографию женщины еще живой и улыбающейся, вернулась к сержанту. Подойдя к нему, я положила перед ним фотографию живой со словами.

  – Ее звали Вероникой, ей было двадцать пять. Сегодня ее убили, зарезали – я положила фотографию после смерти и парень отвел глаза увидев, что с ней сделали – у меня семь свидетелей, которые видели, как парень, которого ты сегодня отпустил, выходил из ее кабинета, а через пять минут нашли ее тело.

  Я огляделась вокруг, видя, как сюда выходят все, кто еще есть в отделении.

  – Вы меня ненавидите, прекрасно, я к такому привыкла. – продолжила я еле сдерживаясь чтобы не перейти на крик – Но я в первый раз вижу, чтобы ненависть мешала нормально работать! – повернулась к сержанту – Меня не было час, а ты прекрасно зная, что он преступник, прекрасно видя, что он неадекватен отпустил его. Из желания насолить мне? Насолил? – я кивнула на фотографию – она могла бы жить, у нее годовалый сын, но тебе же нет до этого дела! Ее больше нет, а ее убийца подался в бега. Пусть это будет на твоей совести, и не дай бог такое повториться, я тебя сама в порошок сотру!

  Развернулась и ушла в кабинет, писать заявление на объявление в розыск, прекрасно понимая, что его никто не подпишет, а парень так и будет гулять на свободе.

  Их ненависть ко мне это привычное дело, но то, что она приняла такие рамки, это уже серьезно. Надо уходить, я пожалуй сама напишу заявление на перевод, но завтра, а сегодня – попробую еще кое-что. Глянула на часы девять, решила, что еще не поздно, распечатала заявление и выключила компьютер

  Одев свою куртку, я заперла кабинет, зашла к начальству и положила заявление на стол секретаря начальника так, чтобы она сразу заметила, хотя и знала, что его начальник не увидит, и вышла из здания пятнадцатого отделения.

  Я ехала по адресу, где была всего один раз, не зная, что меня там ждет, но прекрасно понимая, что я должна попробовать, если хочу сохранить эту работу.

  Поднялась на третий этаж, позвонила в дверь. Тишина. Позвонила снова, постучала, ничего.

  – Он не откроет, опять в запой ушел – вдруг услышала голос за спиной. Оглянулась. На меня смотрела женщина лет сорока, с полотенцем в руках – он после смерти Нади с девочками не просыхает. Жалко, хороший мужик был.

  – А ключей от квартиры нет? – спросила я

  Женщина напряглась.

  – А ты ему кто? – спросила она

  – Напарник – устало бросила я, показывая женщине документы.

  – А, тогда ладно, сейчас принесу. -кивнула женщина.

  Через пять минут я зашла в квартиру. В нос мне ударил запах перегара. В квартире был кавардак, от милой светлой квартиры ничего не осталось, битое стекло и прочий мусор усеивали пол. Покачала головой, медленно идя по квартире.

  Он лежал на полу в гостиной, сжимая в руках фотографии любимых женщин.

  Подошла ближе, прикоснулась к шее, дышит ровно, похрапывает, значит жив, а рядом открытая бутылка водки. Опять покачала головой. Забрала бутылку и унесла на кухню. Грязь и смрад встретили меня, поставила бутылку на стол. Детская и спальня были целыми и чистыми. Судя по всему, сюда он не заходил.

  Вернулась назад в гостиную. Он так же спал на полу. Убрала мусор с дивана, поискала новое постельное белье, перестелила диван. Попыталась его уложить, но он был слишком тяжелый.

  – Дим! – тихо позвала я, он что-то забурчал – помоги мне, надо лечь на диван, давай приподнимись.

  – Надя? Мне плохо без тебя!

  Мне не хотелось этого делать, но надо.

  – Я знаю, давай помоги мне.

  С его помощью, мне удалось уложить его на диван, но потом он не отпустил меня, а только сильнее прижал к себе, при этом накрыв мои губы.

  Я вздрогнула, попыталась возразить ему, но вместо этого почувствовала, как его язык встретился с моим. Мне не было неприятно, скорее наоборот, впервые я ощутила что-то похожее на удовольствие, и даже ноющая губа не отвлекала меня, но стоило его руке прикоснуться к моему телу и перед моими глазами стало другое лицо

  Ужас охватил меня, я вырвалась из его рук, отскочив в другую часть комнаты. Меня била нервная дрожь, я задыхалась, но стоило мне понять, что он спит, я начала успокаиваться. Все еще дрожащими руками, я укрыла его одеялом и пошла на кухню.

  Стараясь забыть, что только что случилось, я начала убираться на кухне драя полы, посуду и мебель.

  Он проснулся часа через три, о чем сразу сообщил с ворчанием и ругательствами.

  – Черт, куда я дел бутылку, я же ее вроде не допил?

  Я вышла к нему.

  – На кухне на столе – прислонилась к косяку двери, ответила я.

  Он вздрогнул и обернулся.

  – Черт, а ты как тут оказалась?

  – Соседка впустила – пожала я плечами.

  – А ну ладно! – потеряв ко мне интерес, сказал он, потирая вески – как впустила, так и выпустит – буркнул он, пошатываясь, направляясь на кухню.

  Пропустив его, я смотрела ему в след. Я не узнавала этого человека. За два дня я успела неплохо понять его психологию, а сейчас, я просто не могла понять, или я ошиблась, или это водка все мозги выела. Но в любом случае сдаваться я не собиралась, поэтому пошла следом за ним на кухню.

  – Ты еще тут? – удивился он, наливая в стакан водку – Будешь?

  Я села напротив него.

  – Нет спасибо. Мне не помогает, только голова потом болит – покачала я головой – А тебе помогает?

  – Нет, зато сплю без сновидений. – выпив пол стакана сразу, он спросил – Так чего надо?

  – Помощь нужна.

  – А что сама не можешь? – с издевкой спросил он – или помощь в иной вопросе?

  Мне стало противно от взгляда, которым он на меня посмотрел. А я думала он другой!

  – Я о работе – сухо бросила я.

  – А-а-а-а... – протянул он и сделал новый глоток.

  У меня уже не хватало терпения.

  – Я расскажу тебе историю, а ты просто послушай – Жила-была женщина, и был у нее муж, но муж был сумасшедшим, однажды женщина решила, что с нее хватит, и подала на развод. Узнав об этом, муж разъярился и стал преследовать ее. А в один из дней, просто жестоко изнасиловал. Женщина подала заявление в милицию, и бывшего к тому моменту мужа арестовали. Но к несчастью дело вели пьяница и ненавистная всему отделению особа. В результате того, что его привезла эта особа, а пьяница в очередной раз не явился на работу, парня отпустили, он пошел и зарезал бывшую жену, а сам сбежал.

  – А при чем тут я? – спросил он, протягивая руку за бутылкой.

  У меня просто сдали нервы. Я схватила бутылку и бросила ее в коридор со словами.

  – Ты долго еще будешь жалеть себя? – он попытался что-то сказать, но я его перебила – Ты думаешь, что так оплакиваешь их? Но на самом деле, ты жалеешь себя и давно забыл о них. Но самое страшное то, что от твоей жалости гибнут люди, а ты еще смеешь спрашивать, при чем тут ты? – я встала, оперлась о стол и смотрела ему прямо в глаза – из-за твоей жалости к себе, погибла эта женщина, у которой маленький сын! – я бросила захваченную фотографию малыша – ему всего год! Его отец убил его мать, а теперь в бегах, а все, потому, что я не пожелала тебя жалеть и не стала покрывать твою жалость к себе. Пять месяцев назад, я увидела профессионала, который любил и умел делать свою работу, а теперь я вижу опустившегося пьяницу, который никого и никогда не любил, кроме себя и бутылки, однако прикрывается возвышенным чувством к погибшей жене и детям!

  Я бросила фотографии до и после смерти.

  – Он уйдет, а это останется на нашей с тобой совести. Мне жаль, что их нет, но если ты хочешь чтобы их смерть не была напрасной, то постарайся чтобы в городе было меньше таких уродов, а не помогай им выходить сухими из воды.

  Я взяла свою куртку и ушла. Надеясь только на то, что мои слова все же добрались до его хоть и пьяного, но мозга. Я была жестока, но если ему и можно помочь, то только так.