Текст книги "Блудница (СИ)"

Автор книги: beeksu

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)



(с) Wednesday Addams

Ночной Балтимор был относительно безопасным городом. В отличие от того же Чикаго или Вашингтона, убийств здесь происходило в разы меньше. Правда, местные иногда развлекались разбоями, торговлей наркотиками и проституцией.

Бюро поддерживало порядок и спокойствие на восточном побережье, пользовалось помощью отпетых преступников, вылавливая крупные банды, влияние которых могло подорвать авторитет власти. Но грязь неизменно липла к агентам ФБР и рядовой полиции, которые не могли не заключать сомнительные сделки с подпольным миром. У всего и всех был свой ценник.

Однако сегодняшние ставки оказались слишком высоки.

Уилл стонал от боли, но даже не пытался остановить кровь. Та хлестала из простреленного плеча, смешивалась с холодными струями дождя.

Ливень начался в самом разгаре операции, в тот момент, когда Джек и группа захвата врывались в здание, в котором скрывался опасный преступник, а Уилл спокойно дожидался их в патрульном автомобиле и грел руки о пластиковый стаканчик с кофе. Вот только, как обычно, все пошло не по плану: внутри началась перестрелка, из окон и дверей повалил дым. И в этом сумбурном хаосе из игр света и тени со стороны запасного выхода метнулась фигура в одежде бойца группы захвата.

Уилл даже не заметил, как пролил кофе – напиток обжег пальцы – он выскочил из автомобиля, на ходу доставая табельное оружие.

Ливень немного остудил его пыл – ударил по голове и плечам, словно пытаясь слегка притормозить его, вразумить и дать подумать, но Уилл все равно несся по океанам луж, взметая во все стороны брызги воды и грязи.

Он сделал несколько выстрелов, но ни один не достиг цели, только яркие вспышки озарили его лицо и руки, вытянутые перед собой.

Число ситуаций, когда аналитик преследовал убийцу, старательно сводилось к нулю, но это в теории, а на практике эта статистика никогда не работала, особенно в отношении Уилла Грэма.

Тень юркнула в сторону леса, и Уилл устремился следом. Его уводили все дальше от целого отряда полицейских, и он это прекрасно понимал, но не мог остановиться, ведь убийца мог скрыться, и вся их месячная работа полетела бы коту под хвост.

Дождь продолжал сыпать с неба влажным холодом, пробирать сквозь одежду до костей. По волосам бежали ручейки под воротник куртки и рубашки, и Уилл знал, что завтра сляжет с температурой.

Очки запотели, и на очередном повороте он поскользнулся и упал. Спину и бок обожгло болью; одежда задралась, и по тонкой коже проскребли своими когтями камни и сломанные веточки.

Уилл зашипел сквозь зубы, перекатился на живот и бегло осмотрелся. Тень застыла в десятке ярдов от него, тоже почувствовала, что преследователь в мгновение ока превратился в жертву, и направила на него оружие. Уилл резко поднялся, прицелился. Звуки выстрелов прозвучали почти одновременно, и обе цели откинуло назад. Тень, согнувшись пополам, поспешила вглубь леса, а Уилл, зажимая рану на плече, пытался нагнать её.

Но ноги плохо слушались, Уилл постоянно запинался и едва не падал, а невыносимый жар в плече не мог остудить даже ледяной дождь.

Наверное, он брел по лесу несколько часов, а, может, всего пару минут. Его трясло от холода и боли; рука совсем онемела, повисла мертвой парусиной вдоль тела, и только пальцы, словно когти хищной птицы, намертво вцепились в пистолет, не выпуская оружия.

Не смотря на холодный ветер и дождь, под ногами горела земля, которая резко сменилась асфальтом дороги, на которую Уилл вывалился кубарем. Упал на раненую руку и застонал. Он чувствовал, как по той сочится, не переставая, кровь. Он истечет ею, если Джек не поторопится и не найдет его. Но Кроуфорд, скорее всего, прочесывал лес в поисках сбежавшего убийцы.

И Уилл, так нелепо подстреленный, будет найден только к утру, когда закончится дождь, а люди поспешат на работу. Его тело будут объезжать по кривой, не сбрасывая скорости – окровавленный человек сулил неприятности – и только один из десятка автомобилей притормозит, водитель бегло осмотрит тело и вызовет полицию.

Уилл прикрыл глаза. Сквозь запотевшие стекла очков к нему тянулась мгла, подсвеченная далекими огоньками. Светлячки летели навстречу, и Уиллу казалось, что с ними к нему тянулась неминуемая смерть.

Светлячки подлетели на расстояние вытянутой руки и замерли. Уилл отстраненно размышлял о том, как же они, невесомые, порхали с мокрыми крыльями, и остались невредимы.

Но они обнимали его своим мягким светом, кутали в кокон искусственного тепла, и у Уилла хватило сил нервно улыбнуться. Это были не светлячки, а фары автомобиля.

Неизвестный спаситель выскользнул под проливной дождь и в пару быстрых шагов приблизился к нему.

Уилл чуть повернул голову, чтобы лучше его рассмотреть, но свет фар бил незнакомцу в спину, выдергивая из дождливого мрака могучий силуэт.

Прекрасное дорогое пальто было безнадежно испорчено. Спаситель опустился перед неподвижным телом на одно колено и, протянув руку, легко коснулся прохладного лба.

– Кто ты? – простонал Уилл, чувствуя, как с каждой секундой ему все тяжелее становилось воспринимать действительность.

Светлячки продолжали порхать за спиной незнакомца, пока тот быстро скользнул пальцами к шее Уилла, проверяя слабый пульс, отсчитывая его удары.

– Я….

Уилл попытался сказать что-то ещё, но усталость взяла свое. Последнее, что он запомнил – это осторожные, почти ласковые прикосновения незнакомца. Он, заметив рану, мягко поддел ткань, проверяя ущерб, покачал головой, словно оценивая вероятность на жизнь, а потом подхватил тело Уилла на руки и понес к автомобилю.

– Спасибо, – слабо пробормотал Уилл.

Он не услышал того, что ему ответил его спаситель, и ответил ли вообще, все, чего ему сейчас хотелось – это лежать на заднем сиденье машины, в салоне которой пахло дорогим одеколоном и хвоей.

Человек, лежащий на дороге, был жив. Ранен, но цеплялся за надежду, и было что-то такое в его затуманенном взгляде, что заставило потянуться навстречу.

Ганнибал не медлил ни минуты. Он привез свою находку домой, быстро раздел и осмотрел огнестрельное ранение уже внимательнее. Пулю пришлось извлекать, но она не задела важных вен, правда застряла в опасной близости от кости, так что Ганнибалу потребовалось потратить не менее получаса, чтобы избавиться от нее.

Его находка все это время слабо постанывала. Ганнибал видел, как метались глазные яблоки под тонкими веками, и как нервно дергался кадык при очередном судорожном вздохе. Надо было отдать найденышу должное – держался он хорошо.

Ганнибал быстро зашил рану, сделал несколько уколов и вновь проверил пульс. Сильные удары, четкие.

Ганнибал подхватил свою находку на руки и отнес в постель. Там заклеил свежие швы пластырем, а потом, обтерев влажной губкой, тепло укутал.

Одеяла тихо поднимались и опускались, из их белоснежного плена была видна только вихрастая макушка спасенного им человека. Темные колечки волос особенно трогательно и беззащитно смотрелись на молочного оттенка подушках.

Ганнибал ещё немного посмотрел на свою находку, проверил у него температуру, но та пока что была в норме. Скорее всего, гореть в лихорадке он начнет через пару часов.

В ворохе мокрой одежды нашлись документы. Ганнибал отыскал значок агента ФБР, ухмыльнулся, рассматривая фотографию. Наверное, кудри были отчаянно непослушными, и как бы хозяин не пытался их причесать, все равно рвались на свободу. Но взгляд был куда более серьезней легкомысленных кудрей: усталый, умный, но чуть-чуть растерянный.

Уилл Грэм.

Ганнибал перевел взгляд на столик, где лежали те самые очки, которые он аккуратно снял и положил перед тем, как начать раздевать раненного агента. Рядом с очками покоился пистолет. Оружие пришлось забирать с боем, буквально отдирать от него скрюченные пальцы.

Ганнибал вновь посмотрел на одежду найденыша, брезгливо скривился и с чистой совестью выбросил её, а потом нашел телефон и набрал знакомый номер.

Ответили после второго гудка.

– Ты поздно звонишь.

– Ничего не потерял? – вместо приветствия отозвался Ганнибал, коснулся очков на столике.

– Что ты имеешь в виду? – насторожились на том конце трубки.

– У меня есть то, что принадлежит тебе. А, точнее, подведомственно тебе.

– Грэм.

– Я удивлен, что ты его до сих пор не хватился, Джек. Может, расскажешь, почему один из твоих агентов, истекая кровью, умирал на дороге?

Ответом ему был протяжный вздох:

– У нас была операция. Уилл вывел нас на серийного убийцу, и пока мы брали его укрытие штурмом, он сбежал. Когда я вышел из здания, Уилла в машине уже не было, – Джек помолчал немного. – Он жив?

– Да. Я его подобрал, как собачонку, вытащил пулю и зашил. Сейчас он спит в моей постели.

– Я благодарен тебе, – пробурчал Джек. – У меня к тебе просьба.

– Какого рода? – Ганнибал покрутил в руке очки. Отвратительные и дешевые, но агенту они невероятно шли.

– Не убивай его.

– Джек, – хмыкнул он. – У меня с Бюро соглашение. Вот только я не могу нести ответственность за то, что творится на территории моих угодий.

– Ганнибал, он хороший агент. Мы позволяем тебе охотиться….

– На ту дичь, что вы мне сами выбираете, – поддел он Джека. – Я в курсе. Знаешь, с одной стороны мне импонирует быть санитаром леса, который вы никак не можете расчистить, но с другой – выбирать мне пищу, по меньшей мере, грубо.

– Мы так и не смогли найти убийцу, – оборвал его Джек. – Уилл подстрелил его – мы нашли в лесу гильзу. И он ранен, серьёзно ранен, есть пара свидетелей, они видели его в городе, окровавленного и едва живого. – Джек устало вздохнул. – Он может начать охоту за Грэмом, едва оправится.

Ганнибал оставил в покое очки агента-найденыша:

– Я позабочусь о нем.

– Что? – растерялся Джек.

– Я сказал, что укрою вашего лучшего агента, Джек. Но вы мне будете должны.

– Я понял. Спасибо, – процедил тот и бросил трубку до того, как Ганнибал с ним попрощался.

Температура у Уилла поднялась ближе к утру. Борьба с лихорадкой продолжалась несколько дней, Уилл упорно сбрасывал одеяла, а Ганнибал не менее упрямо укутывал его в них обратно.

Процесс лечения найденыша оказался на удивление трудоемким. Капельницы сменяли друг друга с поражающей скоростью; бинты, полотенца, шприцы, заполненные бесцветным разнообразием лекарств – все шло в дело.

Вскоре Уилл прекратил метаться, тело расслабилось, из мышц пропало напряжение, и Ганнибал, вздохнув с облегчением, вновь вытер его с головы до ног, мазнул подмышками и в паху, а потом накрыл одеялом до самого подбородка.

Уилл благодарно вздохнул.

Ганнибал, вытирая руки влажным горячим полотенцем, все же не смог противиться искушению, и задрал на агенте одеяло.

Уилл лежал прямо, с вытянутыми вдоль тела руками. Дышал спокойно и умиротворенно. Фигура у него оказалась самой обычной: не накаченный, как многие из Бюро, и без сытого брюха, в отличие от большинства полицейских. Поджарый и жилистый, с длинными ногами и круглыми коленками.

Ганнибал скользнул взглядом к промежности Уилла и хмыкнул. Член крупный, аккуратный и не обрезанный, лежал на тяжелой мошонке, в завитках темных паховых волосков.

Уилл задрожал, и Ганнибал тут же накрыл его одеялом, но перед этим успел заметить, как встали дыбом волоски на его руках и ногах, а кожа покрылась мурашками.

В его размеренной жизни появилась сложность, за которую необходимо было нести ответственность. Но осознание того, что за жизнь найденыша Бюро, а в частности, Джек, будут у него в долгу, не могло не радовать.

Ганнибал быстро принял душ, побрился и, обмотав полотенцем бедра, вышел из ванной комнаты.

Уилл дышал ровно, без хрипов.

Ганнибал еще немного понаблюдал за спокойным сном своего пациента, а потом, стянув полотенце, перекинул его через плечо и подошел к гардеробной.

Быстро нашлись домашние брюки и тонкий свитер, свежие боксеры и носки.

Переодевшись, он ещё раз проверил состояние агента, убрал с его лба особо пружинистый, раздражающий его локон, и спустился на кухню.

Пришлось отменить запланированные на день встречи – Ганнибал опасался рецидива своего пациента. Тот не выглядел слабым, но трагично изломанные брови и приоткрытые, будто температурные, алые губы, не внушали особого доверия.

Позавтракав и заварив себе свежий чай, Ганнибал все же приготовил Уиллу овсянку, составил все на поднос и вернулся в спальню.

Уилл дышал тихо-тихо, даже не вздрогнул, когда Ганнибал, взяв в руки глубокую миску с кашей, присел на край постели.

– Я знаю, что ты меня слышишь, Уилл. Тебе следует поесть.

Но Уилл продолжал рассматривать свои цветные сны, не реагируя на внешний раздражитель в лице Ганнибала.

– Тебе хватает растворов? Но овсянка остынет и потеряет свой привлекательный вид. Ты все равно ее съешь – в этом доме еду не выкидывают.

У Уилла чуть дрогнули ресницы, но глаз он так и не открыл.

– Хорошо, – Ганнибал поставил миску обратно на поднос. От неё исходил едва заметный пар, и Ганнибал с неудовольствием отметил, что через час-другой каша покроется неприятной корочкой, а свежие дольки персика подсохнут.

Он взял с подноса свою чашку, отошел к окну, рядом с которым стояло кресло и невысокий столик с лежащей на нем книгой, и, заняв свой любимый трон, погрузился в чтение.

Он пару раз прерывался, чтобы проверить состояние Уилла, поменять ему капельницу, а потом возвращался к своему занятию.

Усталость все же взяла свое, и Ганнибал задремал с книгой в руке. Очнулся он от резкого звука – это ложка брякнула о керамическую миску. Ганнибал осторожно приоткрыл глаза и чуть склонил голову, чтобы было лучше видно манипуляции Уилла.

Тот дрожащими руками уминал из миски остывшую невкусную кашу. Ложка неприятно шкрябала по дну миски, царапала его, но Уилл только быстрее зачерпывал свой поздний завтрак, и набивал им громко урчащий желудок.

– Доброе утро, – Ганнибал мельком взглянул на свои часы. – Как ты себя чувствуешь?

Уилл застыл, будто заледенел весь изнутри, и насторожено глянул в сторону Ганнибала. Смотрел внимательно, с интересом, не переставая при этом энергично жевать, чем не мог не вызвать улыбку.

– Почему я голый? – Уилл поставил миску обратно; ложка вновь брякнула о пустое керамическое тело.

– Я не такую благодарность хотел услышать за то, что подобрал тебя и подштопал.

– Спасибо, – просипел Уилл. – Почему я голый?

– Мне дорого мое постельное белье, Уилл. В ближайшее время я не планирую посещать Европу для его покупки.

Уилл кивнул, принимая доводы хозяина дома, а потом вновь нахмурился:

– А где моя одежда?

– Я выкинул эти тряпки.

Взгляд Уилла растерял всю свою небрежную настороженность, стал тяжелым и злым.

– Мне нужно уйти.

– Пока что тебе нельзя покидать пределы моего дома. Это распоряжение Джека.

Уилл перестал кутаться в одеяло, так и замер в этом белоснежном коконе.

– Если не веришь мне, то можешь позвонить Джеку, и спросить у него все сам. Кажется, они упустили охотника, и теперь ты его первая цель.

Уилл гневно выругался, посмотрел с тоской на пустую миску. Заметив этот полный отчаяния взгляд, Ганнибал вновь улыбнулся.

– Я вскоре буду готовить обед. Есть особые пожелания?

– Отсутствие человечины.

– Оу, – Ганнибал вскинул брови в невольном удивлении. – Так ты знаешь меня.

– Только глухой и слепой в Бюро не знают о тебе, – Уилл продолжал поглядывать на миску. – Ганнибал. Дай мне одежду. Пожалуйста.

– Знаешь, мне даже нравится твоя дерзость, – Ганнибал отложил книгу, поднялся и подошел к своей гардеробной. Поиски заняли несколько минут, а потом на край постели легли аккуратно сложенные брюки и тонкий джемпер. Сверху их украсили носки и закрытая упаковка с нижним бельем.

Уилл скосил на них зоркий взгляд, нахмурился.

– Да, Уилл, я выбросил все.

– Я могу позвонить?

– Конечно, – Ганнибал кивком указал на столик, на котором, за пустой миской, лежали вещи Уилла и телефонная трубка. – Переодевайся, я займусь приготовлением обеда.

Ганнибал забрал поднос, но в дверях его остановил мягкий оклик.

– Спасибо тебе еще раз, – скрепя сердце, произнес Уилл. – За помощь.

– Не стоит благодарности, – хмыкнул Ганнибал, считая про себя улыбки. Эта была, кажется, уже третьей за утро. Он был на удивление в хорошем расположении духа, да и найденыш его искренне развлекал, так что их совместное кратковременное проживание могло быть крайне приятным.

За обеденным столом Уилл исподлобья изучал интерьер столовой, запоминал расположение окон-дверей, даже цвет накрахмаленной скатерти изучил, покарябал её ногтем, а потом вновь уткнулся в свою тарелку.

Ганнибала поведение агента искренне забавляло. Отложив в сторону столовые приборы, он спросил у склоненной кудлатой головы:

– Ты позвонил?

– Что? Ах, да…. Поговорил с Джеком. Мы можем заехать ко мне? Нужно собрать кое-что из вещей, – выражение лица у Уилла было кислым. – Пожалуйста.

– Вежливый, – хмыкнул Ганнибал. – Мы заедем за твоими вещами, а потом мне нужно будет уладить кое-какое дело. Ты же не против?

– А у меня есть выбор? – Уилл вновь принялся ковырять скатерть. – Но я искренне благодарен за… приют.

– Уилл, мне не жалко крыши над головой, но и я буду признателен, если ты перестанешь разрывать мою скатерть. Это итальянский лен.

– Извини, – стушевался Уилл.

Ганнибал немного помолчал, потянулся к бокалу воды и сделал глоток:

– Тебя что-то смущает? Тебе неприятно находиться со мной в одном доме? Насколько я могу судить, Джек не может сейчас позаботиться о том, чтобы предоставить тебе укрытие, так что жизнь бок о бок с преступником – меньшее из зол. И он может поступиться кое-какими своими принципами. А ты можешь ими пренебречь?

Уилл насупился, нахмурил брови и весь подобрался. Его настроение быстро менялось, но вся гамма эмоций так ярко обыгрывала его подвижное лицо, что Ганнибал не мог оторвать от него взгляд.

– Могу, – вдруг заявил Уилл, и взглянул прямо и немного дерзко.

Работая в Бюро, Уилл знал о преступниках Балтимора если не все, то многое. С некоторыми из них Бюро водило тесную дружбу, чтобы в один из знаковых моментов прижать к стенке других, более опасных. Ганнибал уже несколько лет сотрудничал с Джеком, и не был стеснен в своей свободе. А тот в свою очередь предпочитал держать хищника на коротком поводке.

Уиллу однажды попалось в руки дело Ганнибала Лектера. Он прочел его от корки до корки, и остаток дня находился в каком-то странном состоянии, граничащим на периферии первобытного страха и искреннего восхищения.

Лектер превращал своих жертв в произведение искусства, тем самым вытаскивая на свет самое прекрасное, что можно было бы найти в последних отбросах общества Балтимора.

Взаимовыгодные отношения, на правомерность которых Джек смотрел сквозь пальцы, как, собственно, и все Бюро. У них должен был быть свой человек на той стороне.

Зная о грехах и подвигах Лектера, Уилл никак не ожидал, что будет чинно обедать в столовой хладнокровного убийцы, которого с трудом можно было отнести к касте психопатов. Вполне цивилизованный человек, если не считать того нюанса, что он выслеживал и истреблял убийц, забирая с собой трофеи в виде частей их тел или внутренних органов.

Уилл вновь нахмурился. Ганнибал удивленно приподнял брови, всем своим видом выказывая, что он ожидал продолжения разговора.

Но вместо этого его подвергли детальному осмотру: от чуть растрепанных светлых волос с проблесками серебра до кончиков пальцев, которые осторожно крутили ножку бокала.

– Мне нравится этот дом, – вдруг произнес Уилл. – Семейное поместье?

– Да. Я владею почти двадцатью пятью акрами земли, – в слегка прищуренных глазах сверкнуло любопытство. – Охотничьи угодья, лес, река.

– Богатый, – кислая мина Уилла доставляла Ганнибалу ни с чем несравнимое удовольствие.

– И этим грешен, – хмыкнул тот, поднимаясь из-за стола. – Я проверю швы, перевяжу тебя и дам кое-какие таблетки. Если голова не будет кружиться, то сможем выехать через два часа.

Уилл кивнул:

– Я в полном порядке.

– Рана оказалась не такой серьёзной, как я подумал вначале, – подтвердил Ганнибал, убирая со стола. – Но крови ты потерял многовато.

Ганнибал быстро привел столовую в идеальный порядок, а потом так же профессионально обработал швы на плече Уилла.

Он был немногословен и внимателен, проверил, чтобы края плоти не воспалились и не загноились, и только потом сменил повязку.

Уилл так же не спешил нарушать тишину. Он следил за каждым движением Ганнибала, за его мимикой, за мимолетными эмоциями, отражения которых почти не ощущались на худом гладковыбритом лице.

Через пару часов они уже покидали границы владений семьи Лектер. Перед этим Ганнибал что-то бросил в багажник. Это непонятное, на вид крайне тяжелое, закутанное в плотный черный полиэтилен, до этого было спрятано в гараже.

– Узнаешь позже, – ответил Лектер на немой вопрос Уилла, усаживаясь на водительское сидение.

Ганнибал вел уверенно и спокойно, следил исключительно за дорогой, особо не уделяя внимания своему пассажиру. Уилл же, воспользовавшись моментом, рассмотрел шикарный салон дорогого автомобиля премиум – класса, а затем его интерес переключился на дорогу.

Особняк Лектера располагался в десятке миль от города, был окружен мрачным лесом. И сейчас все, что видел Уилл – это хвойные слуги, охраняющие покой и сон своего повелителя.

– Не страшно? – Ганнибал нарушил молчание, когда они почти добрались до города.

Уилл вздрогнул, обернулся на Лектера:

– А должно быть?

– Возможно. Ведь Джек доверил тебя не простому человеку, – Ганнибал покосился на своего пассажира. И тот выглядел до неприличия беззащитным: очки, из-за стекол которых смотрели огромные светлые глаза, вихры кудрей, одежда слегка не по размеру.

Бедная несчастная овечка. С ещё не затянувшейся раной после укуса грозного хищника, и так безрассудно попавшая в лапы другому зверю.

Уилл меланхолично пожал плечами:

– Мне не страшно, – и отвернулся к окну.

Ему было немного стыдно признаваться даже самому себе, что он знал о Лектере больше дозволенного, и даже в некоторой степени симпатизировал убийце, у которого был свой критерий принципов.

– В Балтиморе много хищников, – вдруг пробормотал Уилл, все так же рассматривая пейзаж за окном. Лес сменился серыми домами – они въехали в город. – Некоторые сбиваются в стаи, другие предпочитают охотиться поодиночке. Я узнаю, стоило ли мне бояться, когда все закончится.

Балтимор встретил их обычной для этого времени года погодой. Город, искупавшись в послеобеденном дожде, был хмур, ленив и угрожающе спокоен. Значит, с наступлением сумерек он сбросит со своих плеч дремавшие пороки, спустит их с цепей в ночь. И к утру черно-серые дороги, так и не успев просохнуть после дождя, окрасятся чьей-то кровью.

Балтимор был городом грехов, он таил под своим саваном несметное количество тайн и секретов, с которыми Бюро не могло справиться самостоятельно.

Уилл перевел взгляд на руки Ганнибала. Сейчас подвижные сильные пальцы были затянуты в кожу перчаток, но Уилл уже видел их в действии, знал, как они работают с человеческой тканью. Он знал, что Лектер не только профессионально штопал плоть, но и так же умело кромсал ее.

В этих странных, отдающих горечью раздумьях, они добрались до дома Уилла. Ганнибал успел припарковаться и заглушить двигатель, когда слова его пассажира на секунду заставили его замереть:

– Я не говорил своего адреса.

Ганнибал покачал головой:

– Вместе со значком я нашел и бумажник. Несколько банкнот мелкого номинала, две кредитные карты, пакетик с просроченным презервативом и документы.

Уилл всего за один взмах ресниц залился краской. Его губы красиво сломали свой ровный изгиб, приоткрылись, но вместо гневного шипения, Ганнибал услышал неловкое блеянье растерянного ягненка:

– Я… не догадался. Пожалуйста. И, спасибо! Но вещи… не стоило. Я сейчас!

И вылетел из автомобиля. Ганнибал проводил его взглядом. Вот Уилл влетел на крыльцо, потянулся к двери, но та была заперта. Он похлопал себя по карманам, вспомнил, что в чужой одежде и полез к горшку с давно завядшим цветком. Под ним нашел запасной ключ и попытался открыть дверь.

Ганнибал хмыкнул и вылез следом, расслабленно поднялся на крыльцо. Уилл все же справился с дверным замком, и Ганнибал разочарованно вздохнул, ему хотелось немного дольше понаблюдать за неловкими движениями агента – найденыша, полыхающего от стыда и неловкости. Ганнибал был уверен, что у Грэма тряслись руки и дрожали пальцы.

Внутреннее убранство дома Уилла нагоняло непривычную тоску. Оно так разительно отличалось от семейного поместья, что Ганнибал терялся в простых декорациях чужой жизни.

Уилл был немного сконфужен, все ещё не отошел от фиаско, которое потерпел по собственной неосторожности и рассеянности. Схватив с дивана плед, он бросил его в сторону подушек и предложил Ганнибалу немного подождать. Тот кивнул, неодобрительно посмотрел на дешевую обивку дивана, но решив, что пять-десять минут на этой мебели его не убьют, все же расстегнул пуговицы пальто и уместился на краю.

Он слышал, как Уилл чем-то гремел, пока собирался, как хлопал дверью шкафа и топал, словно отара барашков на водопое.

И все эти звуки так же были частью другой жизни. В его вакууме не было места диванам с дешевой обивкой, запасным ключам под горшком с сухим растением или очкам в простой пятидолларовой оправе.

И эта другая жизнь тащила его к себе с такой отчаянной силой, что Ганнибал в какой-то момент передумал сопротивляться и решил принять ее, чтобы изучить с разных сторон, а потом отпустить.

Уилл Грэм перевернул все с ног на голову без предупреждения. Дерзкая овечка, отбившись от своих, присоединилась к его одиночному забегу по этому гнилому миру, и Ганнибал не знал, чем могло закончиться это приключение.

Он взглянул на циферблат наручных часов.

Возможно, ещё было время, чтобы отказаться. И даже подобрать Уилл Грэму сносное жилье, укрыв от чужих глаз, раз Бюро не могло найти время на то, чтобы защитить свидетеля и собственного агента. Но знать, что после завершения дела Джек будет ему обязан….

Ганнибал прикрыл глаза.

От него не требовалось ничего сверхъестественного: следить за найденышем, оберегать и не дать погибнуть до того, как убийца наберется достаточно сил, чтобы покинуть свое логово и выйти на охоту.

Уилл нарисовался на пороге гостиной через десять минут: в руке он сжимал небольшую спортивную сумку.

– Одежды достаточно? – удивился Ганнибал, вставая с ненавистного дивана. – Твое пребывание в моем доме может затянуться на несколько недель.

– Сомневаюсь, – буркнул Уилл, продолжая прятать взгляд. У Грэма до сих пор горели щеки, и это восхитило Ганнибала. – Возможно, неделю. В любом случае, я взял достаточно сменного белья.

– Так или иначе, – Ганнибал вновь взглянул на часы, – чтобы заняться моим делом, ещё рано. Думаю, стоит нанести визит Джеку.

– Сам хотел предложить, – буркнул Уилл, нервно поправляя очки, и все же поднимая на Ганнибала взгляд.

Очаровательно.

Смущен, растерян и расстроен сложившейся ситуацией. Ганнибал решил смилостивиться, и, пропуская Уилла вперед, бросил ему в спину:

– Рука не беспокоит? Я подумал, что, возможно, стоило сделать повязку через плечо?

– Я её почти не тревожу, – Уилл был благодарен за этот вопрос – это чувствовалось даже в положении его тела: расслабленное, не зажатое. – Да и лечение хорошо помогло. На мне все заживает быстро, как на собаке.

Ганнибал улыбнулся, когда Уилл вдруг расцвел в лучезарной ухмылке. Грэм быстро запер дверь, но ключ под горшок не вернул, вместо этого спрятал его в кармане, и Ганнибал мысленно его похвалил за эту осторожность.

– Когда можно будет снять швы? – спросил Уилл, когда Ганнибал уже отъезжал от дома.

– Через день-другой. Твое восстановление на удивление быстрое. Думаю, ты был прав, когда сказал, что на тебе все быстро заживает.

– Я всегда прав, – напыщенно протянул Уилл и засмеялся.

Ганнибал свернул направо. Наверное, не зря он согласился на эту небольшую авантюру с заблудшей овечкой. Она не боялась страшных серых волков, окруживших загон, из которого она так неосмотрительно решила сбежать в огромный и опасный мир хищников.

Джек задержал их почти на два часа. Ганнибала это обстоятельство не привело в восторг – он почти опаздывал.

Уилл был тих и молчалив, притаился на пассажирском сиденье, и, казалось, даже не дышал. Он чувствовал раздражение Ганнибала, которому так же пришлось стать свидетелем лекции, которую Джек затянул в своем кабинете в присутствии следственной группы. Все они знали, что в первую очередь Джек злился из-за собственной беспомощности, от осознания того что преступник, зализывая раны, покинет свою теплую нору ради новой жертвы.

И эта самая жертва сейчас рассеянно рассматривала мелькающие за окном улицы, провожала взглядом встречные автомобили и одиноких пешеходов.

Ганнибал покосился на его темноволосый затылок, на край светлой кожи в вороте куртки, которую Уилл первым же делом нацепил, едва оказался на пороге своего дома.

Когда автомобиль свернул в темный переулок, Уилл засуетился, поправил очки и обернулся к Ганнибалу.

– Мы здесь по моему делу. И тебе лучше пойти вместе со мной.

Уилл удивленно приподнял брови.

– Так безопаснее.

Тот кивнул, напрягся всем телом, словно готов был в любой момент отразить невидимую атаку.

Переулок заканчивался тупиком. Капот автомобиля почти упирался в мусорные контейнеры с алчно раскрытыми крышками.

Уилл вылез из салона и бегло осмотрелся.

Пока Ганнибал доставал из багажника свой груз, Уилл успел заметить только одну неприметную дверь без вывески или каких-либо других указательных знаков. Но он чувствовал, как в маленькую щель глазка за ними внимательно наблюдали.

Ганнибал захлопнул багажник, и, подхватив свою ношу, подошел к двери и постучал.

Уилл даже не удивился, когда дверь моментально распахнулась. В проеме стоял угрожающего вида чернокожий мужчина. Он, бегло осмотрев Ганнибала и его спутника, отошел в сторону, пропуская их обоих внутрь.

– Доброго дня, доктор Лектер, – пробасил он, шаря тяжелым взглядом по фигуре Уилла. – Удивительно видеть вас в чьей-либо компании.

– Я принес подарок, – губы Ганнибала тронула легкая улыбка.

Чернокожий охранник оторвался от созерцания Уилла и, повернувшись к ним спиной, тяжелой поступью направился вглубь помещения:

– Следуйте за мной. В клубе сейчас как раз заканчивают уборку перед открытием. Смею предупредить, что у Фиш гости.

Градус напряжения вырос, едва они вошли в зал, в котором суетилось несколько официантов и уборщиц. Бармен меланхолично протирал бокалы, проверял степень их чистоты на свет, а три танцовщицы, разодетые в стиле кабаре, репетировали на небольшой сцене.

Фиш, яркая чернокожая женщина с короткой стрижкой, отвлеклась от разговора и обернулась.

– О! Я так рада видеть тебя, Ганнибал! – она поднялась из-за стола и протянула руки в знак приветствия.