Текст книги "Цельняпушистая оболочка. Том 3 (СИ)"

Автор книги: Бебель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

Глава 18

– Угу, конечно. – без особых эмоций отозвался Лукин, нервно косясь то на настенные часы, то на пустующий стул Лисина.

«И кому я все это рассказываю?» – про себя вздохнула Сэйли раздосадованная тем, что офицер даже и не думает слушать её.

А ведь к девушке сегодня первый раз в ее жизни проявил интерес молодой феленид. Да и какой! Рослый, жилистый, с неотразимой улыбкой и обаятельным смехом, без пяти минут – самый завидный жених Кентервилля! Сегодня, на большой перемене, когда Сэйли, как обычно, беседовала о, кажется, железнодорожных габаритах верблюдов со своими подругами, к ним вдруг подошел самый статный парень школы и, без лишних вступлений, предложил одноногой фелисине вместе съездить на намечающийся новогодний концерт, на что Сэйли никак не могла не согласиться.

И даже не столько из-за внешности голубоглазого красавца, сколько из-за изумления подруг, смешанного с беззлобной завистью. Получить себе к кавалеры такого ухажера – было бы редкой удачей даже для самой модной девушки. И Сэйли такой шанс упускать не собиралась.

И все было бы безоблачно, если бы концерт не проходил в Эверлоте, а учитывая недавно возросшую паранойю Лукина, девушка всерьез опасалась, что её первое свидание может закончится так и не начавшись. А включая не только параноидальность, но и маниакальную тягу людей к агрессивному разрешению любых бытовых ситуаций – свидание могло бы закончится и смертью ключевого участника. И не факт, что быстрой.

Поэтому Сэйли решила действовать аккуратно и, за ужином, осторожно подвести само-названного отчима к новости о своей поездке на концерт. Однако весь тщательно продуманный план разговора шел псу под хвост. Лейтенант весь вечер был погружен в собственные мысли, а атмосфера за столом не располагала к непринужденной беседе.

Сегодняшний ужин проходил в полном молчании прерываемом лишь неудачными попытками Сэйли завести разговор с Лукиным, да чавканьем младшего сержанта. Пугачев хмуро ковырялся в тарелке, Алексей старательно пытался скрыть запах перегара. И такое положение дел было отнюдь нехарактерным для людей. Сэйли уже успела привыкнуть к тому, что у великанов, что не вечер, то обязательное выяснение отношений. С угрозами, потасовкой, а иногда и выстрелами в потолок. Из-за последнего – немногочисленные гости, едва зайдя на кухню, удивлялись «необычной системе вентиляции» принятой в человеческом обществе.

Причин для подобных происшествий хватало с избытком. То Сергей туалеты не помоет, то Скоков напьется или Кабанов потратит слишком много денег. Или, как обычно, все вместе. Но сегодня было тихо как в читальном клубе глухонемых.

«Магия какая-то…» – вздохнула девушка и отправив порцию тертой моркови в рот, повернулась в сторону гостьи. Сэйли догадывалась, что столь нехарактерное поведение вызвано её присутствием. Бэйри сидела за столом занимая место напротив лейтенанта и с самодовольным видом переглядывалась с порядком взбешенной Арфой.

Добродушная и жизнерадостная фелисина сейчас едва ли не сыпала молниями из глаз, злобно смотря на рыжую гостью. Судя по всему, они с журналисткой уже успели о чем-то повздорить и, похоже, весьма крупно.

Однако Сэйли не разделяла чувств своей сожительницы. Все-таки, с Бэйри они познакомились еще в Чистой Мяте и, несмотря на гадкие обстоятельства о которых девушка не хотела вспоминать, Сэйли была очень благодарна журналистке. Хотя бы за то, что она была первой дружелюбной фелисиной, которую девушка увидела за долгое время проведенное в подвале.

– Так вы у нас на ночь останетесь? А то на улице холодно уже совсем, да и снегом все замело… – пожав плечами, Сэйли решила все же первой начать разговор.

Ловко насадив соломинку из жаренных баклажанов на вилку, Бэйри утвердительно кивнула, зачем-то вытянув ногу под столом:

– Да. Конечно, если нашего достопочтенного лейтенанта это не обременит. – с улыбкой отозвалась она.

Сэйли, краем глаза, заметила как Арфа напряглась сильнее прежнего и едва сдерживается, чтобы не опрокинуть на гостью весь ужин. «Что-то тут нездоровое происходит… Она бешенством от людей заразилась что ли? Не зря ведь с автоматом последнее время ходит.».

– Я думаю это не проблема… У нас ведь как раз еще одна свободная комната есть. Со всем необходимым. – улыбаясь кивнула девочка, стараясь игнорировать накалившуюся обстановку.

– Ох, да это не проблема… – спокойно сказала журналистка и прожевав очередную порцию кабачков с луком, добавила. – В случае чего, я смогла бы отлично устроится и возле лейтенанта. – кивнула она в сторону пребывающего в прострации Лукина. – Не первый раз ведь. – многозначительно закончила Бэйри, переводя взгляд на Арфу.

«Что это она вдруг? Я же ей только что сказала, что комната есть…» – удивилась Сэйли, но продолжить мысль не успела.

– Че-е-его!? – во весь голос возопила Арфа, вскакивая с места. – Ну все, пизда рыжая! Ты меня уже вусмерть доебала! Пошли за гаражи, шаболда столичная! Я печень вырву, вша поднарная! – ничуть не сдерживаясь выкрикивала Арфа слова, которые, кажется, и сама до конца не понимала.

«У Скокова нахваталась, не иначе».

– Что-что? Простите, я не понимаю ваш сельский акцент? Будьте любезны повторить это в вашем захолустье, любезная. – ничуть не испугавшись, ответила Бэйри, следуя примеру Арфы и поднимаясь со стула.

Спешно оглядев стол, Сэйли поняла, что разрешать намечающийся конфликт никто не собирается. Лишь Кабанов пытался что-то сюсюкать рядом стоящей Арфе, однако та совсем не замечала этого.

– Э-эм… Ребята!? Ребят!!! – окликнула девочка сидящих напротив рядовых. – Ну вы это… Ну помогите что ли?!

Скоков безразлично поднял глаза на впившихся взглядами друг в друга фелисин и проигнорировав их, повернулся к лейтенанту:

– Да похеру… Кстати. Товарищ лейтенант, а куда Лисин-то пропал?

При упоминании фамилии ефрейтора, лейтенант ощутимо вздрогнул и наконец оторвал взгляд от часов.

– Да… Блять… Он в этой, как её? В пиздодельной мастерской своей. На ночь отпросился. Типа какую-то хуйню шить или что-то такое. – нервно пожимая плечами, отозвался офицер, стараясь не встречаться взглядом с подчиненным.

«Так, а этого-то какая муха укусила!?».

– А у меня на ферме тоже работа ведь! – тут же заявил Алексей и хлопнул Сергея по плечу.

– Так точно, и у меня! – присоединился Пугачев. – Там дегустировать… Ой, то есть дегидрировать надо! Овощи в вино! То есть вино во фрукты… Тьфу, да… – сбивчиво принялся врать боец, пока Скоков, подзатыльником, не заставил его заткнутся.

Лейтенант удивленно уставился на них, и Сэйли со странным чувством успокоения заметила как у него от злости заиграли челюсти. «Хвала Солерии! Ну наконец-то проснулся!». Однако Лукин не спешил оправдывать возложенные ожидания своей падчерицы. Пододвинув себе пустую тарелку и закурив, вознамерившись использовать посуду как пепельницу, он лишь махнул рукой:

– Да катитесь куда хотите. Заебали меня уже… Только без разборок чтобы обошлось.

– А довольствие выдадите!? – тут же отозвался Скоков, видимо почуяв момент.

– Залупу на воротник я тебе выдам! В атаке не охуевай, боец!

Рядовой пробубнил что-то нечленораздельное, и подхватив своего товарища под руку, устремился на выход с кухни.

– Э-э-э… Дядя Дима, так они же там всю ночь пить будут! – не выдержала Сэйли.

Но лейтенант никак не отреагировал. Тем временем, Бэйри и Арфа, несмотря на едва слышные увещевания Кабанова, продолжали играть в гляделки. Наконец, Арфа не выдержала и тряхнув Лукина за плечо, с вызовом потребовала:

– Если эта дрянь у вас спать собралась, то и я тоже буду!

– Это как же, сразу втроем? – притворно смутилась Бэйри, заставляя длиннохвостую фелисину заскрежетать зубами.

– Да хоть вчетвером… Мне вообще похер – спите где хотите. – так же безразлично отозвался командир.

Девушки которые только что чуть не вгрызлись друг-другу в глотки, мгновенно замолкли и ошарашенно уставились друг на друга.

– Ну… Мы это… Пойдем тогда. Постелим там и всякое такое, да? – неуверенно протянула Арфа, обильно краснея и дождавшись утвердительного кивка не менее смущенной журналистки, отправилась в коридор.

«Да что тут творится-то!? Он же Арфу динамил постоянно! Она, бедная, и так и этак, а тут такое! Хм… А может это мой шанс!?» – пронеслось у девочки в голове и она тут же решилась на риск:

– Дядя Дима, а можно мне на новый год на «концерт» поехать? – с опаской поинтересовалась она.

– Э-э-э… Ну раз на новый год, то ладно. Хрен ли нет-то. – пожал плечами лейтенант, стряхивая пепел в тарелку.

Сэйли еле сдержалась чтобы не накинутся на шею отчиму, но рассудив, что это будет лишним, лишь сказала «спасибо».

– Ладно, всем спокойной ночи… Дядя Вова, спасибо за ужин, все было очень вкусно. – вне себя от радости поблагодарила Сэйли Кабанова и быстро упрыгала в свою комнату.

Уже в коридоре, она услышала еле слышимый голос лейтенанта, донесшийся с кухни:

– Ну охуеть теперь.

***

Тяжко это, шлангом притворятся. Но увы, необходимо. В конце-концов, потом смогу под дурака закосить и сделать вид что в «несознанке» был. Подумают что выпил чего, да и все. Лишние пути к отступлению всегда пригодятся.

Ну не могу я теперь их строить! Не могу и все! Я и раньше-то не самым крутым был – так, на одном кураже, да авторитете выезжал. А теперь и подавно. Тот же Скоков по роже зарядить похлеще меня может, а теперь, когда у меня левой руки нет – подавно. Блин, да меня теперь даже Пугачев отмудохать cможет! И как их теперь строить!? А?

Это раньше за мной был целый государственный институт с монополией на насилие и принуждение. Даже если с кем-то справиться сам не можешь, сможет кто-то другой. Командир роты все подразделение вздрючит или начальник службы одним своим видом обоссаться заставит. А для совсем отбитых личностей горячих кровей – курорты комендантской гауптвахты или, для совсем несознательных – Уссурийского дисциплинарного батальона. И все. Даже самый зачуханный дебил может держать свое подразделение в узде.

А теперь… Мда. Нет, конечно есть варианты. Расстрелы никто не отменял, например. Да только это совсем уж беспредел. Я же их не для своего развлечения строю, а наоборот, для них, идиотов, стараюсь. Чтобы не потерялись, не разбрелись, а вместе держались. Местные-то не такие сахарные как кажутся. Один раз всех за жопу уже чуть не взяли, чудом обошлось. Крылатым таким, огнедышащим чудом. Ну или Бермудским треугольником, оказавшимся на пути у поезда с отрядом гвардии. Как по мне, в драконе поверить куда легче.

Короче, стрелять нельзя и точка. Но и авторитетом уже не задавишь. Мальчики уже пуганные, и одними угрозами их не проймешь. Умные, блин. Да только там, где не надо! Ох, блять… Устроили пиздец какой-то! Один дебил на службу забил, два других бухать ускакали. Одна дура в столицу на танцульки намылилась, да по-любому с пацаном каким-нибудь! А две других, с какого-то рожна у меня спать собрались. Еще полвечера ботинки о мои колени вытирали, овцы охреневшие! Культя болит, блин…

– Дожил, блять. На пенсию пора. – буркнул я, закуривая новую сигарету и глядя как Кабанов намыливает пустые тарелки в раковине.

– Да ладно, вы еще молодой, товарищ лейтенант. Наверное. – безразлично отозвался капрал, так же как и я, попыхивая сигаретой.

– Молодой, молодой… Жопа горой..

Глядя как Кабанов натирает тарелки до блеска, я вдруг понял, что начинаю ему завидовать. Здоровый как черт, со всеми хорошо уживается, да и обе руки на месте. Ха, вероятно это оттого, что уживается хорошо. Ему-то поехавшие зоологи руки не отпилят. Хотя, кто знает, что было бы, не влипни я во всю эту историю… Не зря же Солерия меня отмазала?

– Так Лисин все?

– А? Что? – застигнутый вопросом врасплох, переспросил я.

Замочив на ночь сковородку и вытерев руки о свой фартук с дурацкими цветочками, он присел за стол.

– Ну… Забил на нас? В смысле – дезертировал… Или как?

Ну все, пиздец… Если уж этот увалень додумался, то остальные и подавно. А раз догадались до этого, то и поняли почему я соврал. Вообще супер!

– Да черт его знает… Может еще и вернется. Деваться-то ему все равно некуда. – честно ответил я, неожиданно даже для себя самого.

Кабанов затянулся «Сталью» и с задумчивым видом пододвинул к себе вторую пепельницу. Блин, дожил, сижу и за жизнь с этим дураком разговариваю! А, впрочем, сам я дурак не меньший.

– Ну вы бы это… Ну, поговорили бы с ним. – вдруг протянул он.

– О чем!? Поговорить, блять… Ну ты как скажешь, так хоть стой, хоть падай. – раздраженно отмахнулся я от капрала, но тот не унимался:

– Да о деле… Ну, что вместе нам держаться надо. Что опасно по отдельности быть. Что вы не в рабстве его держите, а просто дисциплину поддерживаете. Ну… Чтобы не расслаблялись. А то вон. как Леха будет… – младший сержант кивнул за окно, в сторону яблоневой рощи.

– Че?

От таких откровений я даже закашлялся. Это что же получается, Кабанов предложил что-то дельное!? Серьезно!? Так, без паники… Это просто временная аномалия!

– Ну… Вы же мужик вроде неплохой? Поговорите с ним по-человечески. Ему же тоже тяжело. По дому скучает, наверное… Вам-то он выскажется. – пожал плечами младший сержант, докуривая окурок и вставая со стула. – Разрешите отбиться, товарищ лейтенант?

– А-а-а… Ну да, отбой. – недоверчиво косясь на капрала, ответил я.

Подождав пока сержант скроется за дверью, я с шумом выдохнул и тут же достал новую сигарету из пачки.

Со всем этим ежедневным дурдомом, я уже стал забывать, что командую не бездумными болванчиками, а людьми. Блин, а ведь капрал может быть и прав. Я же сам себе в голову вбил, что меня тут все в штыки воспринимают! Ведь если подумать с другой стороны, то эти сопляки не бунт устроить мечтают, а всего лишь жить так как нравится. Но в их глазах все выглядит так, будто это я запрещаю им нормально существовать, а не обстоятельства.

Блять, я со своей осторожностью совсем уже поехал, раз сам до этого не допер! Видимо зря я столько бухал в свое время.

– Та-а-ак, блять! – громко выдохнул я, туша окурок в тарелку.

Нехрен рассиживаться и утра ждать. Пойду-ка я прямо сейчас разыщу ефрейтора! В конце-концов, полуночи еще нет, так что я вряд ли застану его спящим или… Ну, или чем он там со своей кошатиной занимается по ночам? Ох, лучше мне об этом даже не думать!

Одевшись и кое-как зашнуровав берцы, я покинул мастерскую и устремился в сторону центральной площади. В душе не чаю где эта сельская училка живет, да и у нее ли он сейчас, но что-нибудь придумаю. В крайнем случае – к очкарите загляну, да спрошу. Она же ко мне посреди ночи заявлялась?! Да еще о каких-то дебильных чайниках расспрашивала! Вот я и верну ей «должок», если потребуется.

Ночь была на удивление тихой и даже, в какой-то степени, уютной. Сэйли не ошиблась и улицу уже порядком занесло свежим снегом, заставляя меня оставлять позади вереницу следов. Надо бы придумать, с чего разговор начать. Да и если что, как бы угомонить эту училку, а то она меня уж больно недолюбливает. И на порог может не пустить. Не стрелять же в нее? Да уж, это было бы не самым лучшим началом разговора. Ладно, фиг с ним. Скажу прямо, мол так и так – пришел поговорить. А если уж упрямиться будут, там и посмотрим.

Хрустя снегом и размышляя о предстоящем разговоре с ефрейтором, я, незаметно для себя обнаружил что уже вышел к центральной площади. Окрестные домики были слабо освещены желтыми фонарями и ни в одном из окон не горел свет. Город спал, готовясь к предстоящему празднику. Идиллия, блин. У всех праздники, а у меня, как обычно, очередная головная боль. Бросить бы все это… Послать этих дебилов малолетних, да свалить куда-нибудь подальше. Но увы, все это всего лишь мечты.

Повернув от площади налево и чуть пройдя по плохо освещенной улице, я вдруг услышал чье-то тихое «Блять». Удивленно обернувшись, я понял, что звук шел со стороны темного переулка между двух жилых домиков. Хм, а мурзилки ведь, вроде бы, особенно не матерятся, верно? Неужто Лисин? Его училка из койки выгнала что ли? Поссорились? Если так, то госпожа фортуна все-таки решила продемонстрировать мне что-то иное, помимо своей жопы.

Однако приблизившись к переулку, я обнаружил совсем не ефрейтора. Из домика слева, с окна второго этажа, неловко выползала двухметровая туша, заставляя ставни ходить ходуном. Не успев как следует испугаться, я едва не оказался придавленным здоровенным мешком, который звонко плюхнулся в полуметре от меня, звякнув чем-то подозрительно знакомым.

– Это еще что за Бэтмен!? – вскрикнул я, когда вслед за мешком, на землю приземлилось нечто черное и очень тяжелое.

Спрыгнув с окна второго этажа и заставив застонать землю под собой, передо мной оказалось что-то облаченное в тяжелый доспех. Глядя на черный шлем с тускло поблескивавшими красными визорами, я начал догадываться о личности «домушника».

– О! Здрасте-просраться, товарищ лейтенант! Тоже за гостинцами пришли? – донесся из шлема знакомый голос прапорщика. – Только ты смотри, там уже нифига нету. Хозяева – те еще жмоты, скажу я. Как уехали, так все забрали. Ни монетки не найдешь! Но это ничего, нормальный человек всегда найдет что-нибудь… – заверил меня Тараканов, подхватывая выброшенный мешок.

Оглядевшись, «нормальный человек» осторожно приблизился ко мне и, многозначительно потряс содержимым мешка:

– Тебе ручки дверные нужны? Или мыло? Бумага туалетная, нет? Ну хоть смеситель возьми! Вот такой смеситель, я тебе говорю! Из Германии! Немецкое качество!

Господи, ну почему мне так везет на ненормальных!?

– Какой нахуй Германии!? Откуда немцы в «Кошколенде»!? Ты что тут забыл вообще!?

Блин, надо бы поаккуратнее с ним… А то обидится еще. А у него вон – доспехи моторизованные и тяжелый пулемет на плече. Черт, и откуда он здесь только взялся вообще!? Но моя тирада ничуть не смутила находчивого прапорщика и издав короткий смешок, он больно хлопнул меня по плечу:

– Знамо откуда! Немцы-то тоже люди, поди. И, значится, родятся из того же, откуда и все! Что ты как маленький ей-богу… Да хороший смеситель, я тебе говорю! Ну или хотя бы люстру возьми! Отличная люстра! Швейцарский хрусталь, я тебе зуб даю! Знаешь какой хрусталь!? – вновь принялся за свое любимое дело Тараканов.

Но откуда у кошек «Швейцарский хрусталь», я так и не узнал. В конце переулка, вдруг появилось нечто еще более занимательное чем полоумный прапор в тяжелой броне. Громадный крылатый динозавр, осторожно озираясь по сторонам показался из-за поворота и обиженно зашептал:

– Виталий Константинович, ну сколько можно уже!? Вот не буду я больше вам наводки давать! Я целый час тут стою, жду! А вы… О! Привет, лейтенант! – наконец заметил меня дракон и приветственно помахал правой лапой, попутно задев одно из окон второго этажа, отчего то с дребезгом рассыпалось.

– Атас! Палево! – во весь голос заорал Тараканов, и его крик, похоже, был усилен динамиками шлема, ибо воплей у меня даже уши заложило.

Я стоял, тупо таращась, как два идиота, один крылатый, другой бронированный, резко подорвались и с огромной скоростью понеслись куда-то в сторону леса, возвышающегося вдали. Но не успел я как следует офигеть от произошедшего, как фигура в черной броне вдруг остановилась и повернулась в мою сторону:

– Эй, летеха! На лыжи, кому сказано! Шевелись давай, спалимся из-за тебя, полудурка картонного! – все так же, на всю округу, проорал прапорщик.

Да вы издеваетесь!? Блин, да в этой стране вообще нормальные люди водятся или нет!? Оглядев улицу позади себя, я заметил как в окрестных домиках зажигается свет. Твою мать! Ведь потом скажут что это я тут по ночам дома обворовываю! У них мозгов хватит. По их мнению я и щи из лаптя хлебаю, да детей маленьких жру! Чертовы мурзики…

– Лукин, да не стой ты! Давай, давай, шевели лапками! – присоединился Валентин к прапорщику.

Мда, так просто они меня явно не оставят… Ладно, хуй с ними! Надо же узнать, какого хрена они тут по ночам дома обносят!?

– Ну охуеть теперь… – проворчал я, переходя на бег и на ходу выкидывая сигарету.

Черт, а ведь в последний раз я бегал еще в том лесу возле Кентердейла… Хреновая примета, между прочим.

Глава 19

Валентин не спешил изменять своим привычкам и переселятся в новое место. Его берлога все так же располагалась где-то посреди тоннелей под Кентервильским лесом. Так что не успел я ничего возразить, как новоиспеченная банда грабителей потащила меня именно туда.

Темно, воняет плесенью и никого на горизонте, то что надо для этого крылатого динозавра. Но если дракону это было самое оно, то мне не очень. Пробираясь по подземным ходам вслед за прапорщиком и Валей, я успел проклясть все на свете и раз десять грохнутся на холодную землю. Еще и весь бинт на левой кисти измазал. Завтра эта медсестра мне такую пытку устроит… Блин!

Везет этим чертовым мутантам! И летать умеют, и в темноте видят, да и, наверное, пули не берут. И прапору тоже неплохо. В его шлем, похоже, чего только не напихали. Уж прибор ночного видения с инфракрасным лучом – точно засунули. А у меня даже сраного фонарика нет…

Впрочем, до самой берлоги мы добрались довольно быстро. Хотя и не так быстро как мне бы того хотелось. Всю дорогу эти двое альтернативно одаренных придурка ожесточенно спорили между собой. Валентин ругал своего «железного» товарища за то, что тот не посчитал нужным спереть из дома шторы, на что прапорщик предлагал ему в следующий раз отправится «на дело» самому, на что ящер возражал, упирая на свои габариты. Участвовать в этом безумно интересном споре я отказался и сосредоточился на том, чтобы как можно меньше тыкаться носом в земляные стены.

Так продолжалось до тех пор, пора широкий тоннель не сменился огромным подземным залом, освещенным слабым светом факелов. Проводив взглядом прапорщика, который с ходу закинул свой мешок на кучу блестящих драгоценностей сваленных в кучу, я заметил, что эта куча заметно увеличилась по сравнению с моим последним визитом. Только теперь, помимо драгоценных камней и золотых монет в куче, то тут, то там виднелся всякий хлам. Смесители и дверные ручки – фигня, по сравнению с блестящим унитазом, стоящим на вершине.

– Чилийский… То есть, китайский фарфор! Вот такая вещь! Интересует? – тут же начал окучивать прапор, закончив вытряхивать мешок с награбленным.

– Вы какого хуя дома обносите!? – без лишних прелюдий начал я.

– А тебе-то какое дело!? – тут же насупился маразматик.

– Большое, блять! Вы нахуевертите, а на меня всех собак повесят! Меня тут, между прочим, уже разок чуть не расстреляли!

Нет, ну серьезно же! Мне, в принципе, все равно кто там и что крадет. Лишь бы не у меня. Однако с Соляркой лишний раз ссорится не стоит. А местных мурзилок хлебом не корми – дай настучать на кого-нибудь.

– Ой, да ладно тебе… Давай лучше чайку, а? – предложил Валентин и не дожидаясь ответа, полыхнул огнем на груду бревен, сваленных неподалеку.

Струя пламени пронеслась гораздо ближе, чем мне хотелось и я почуял запах горелых волос.

– Аккуратнее, блять!

Но Валентин не обращал внимания, целиком сосредоточившись на бочке с чаем, при этом напевая:

– Увози за сто морей и целуй во все места, я ведь взрослая пиз… То есть, уже.

Решив воспользоваться занятостью дракона, я собрался потолковать с бесноватым прапором, но не получилось. Отказавшись от чаепития и сославшись на усталость, он скрылся в одном из тоннелей на другом конце зала, бросив напоследок, чтобы я ничего не брал из «общака». Засранец!

Ну и фиг бы с ним… Раз уж я здесь оказался, то надо хотя бы узнать у Вали, что за хрень у них с Соляркой приключилась в лесу под тем воздушным городом и когда они успели с прапором сойтись. Да и про красноглазого не забыть. С первым вопросом я разобрался быстро:

– Поигрались, поигрались, да надоело. Я ей кричу «ты не пройдешь!», а она даже подыграть не может. Ну кому такое интересно? – обиженно проговорил крылатый динозавр, наливая кипящий чай из бочки в фарфоровый сервиз с невероятной точностью.

Блин, хорошо, что прапор ушел, а то тут же начал бы втирать про китайский фарфор и все такое.

– И с Васей мы там же встретились. Он там кого-то убивать ходил, и тебя, вроде бы искал. Ну, поначалу он меня испугался, конечно, но как-то разговорились. Гостит у меня тут, сам видишь… – дракон кивнул в сторону коридора, в котором скрылся железный прапор.

– А касательно Мани…

– Стоп, какой еще Мани!? – не выдержал я потока сознания.

Похоже дракона опять потянуло не туда.

– Ну, этот твой, с красными глазами. Я его Маней зову, хоть он и обижается. Непонятно что ли? Это же от слова «манямэ»! Это у людей так кино называлось… Ну, да ты и так знаешь.

Но вместо понимания, Валентин увидел на моем лицо лишь тихое охуевание и, оторвавшись от своей бочки с чаем и принялся ковыряться в куче хлама и сокровищ. Причем, он нисколько не стеснялся разбрасывать предметы вокруг. Едва увернувшись от чугунного чайника и получив по ноге каким-то шлангом, я уже собирался выразить свое возмущение, но сдержался.

Дракон вдруг прекратил погром и достав из кучи какую-то фигню и вручая мне её в руку, воскликнул:

– Та-дам!!!

«Фигня» оказалась старой, выцветшей упаковкой из под компакт-диска. На потрепанной коробке, помимо непонятных иероглифов, была нарисована сцена «экстремального свидания» со школьницей. Причем «кавалером» представал то ли спрут, то ли кальмар – хрен поймешь. Одни щупальца кругом.

– Классика! Шедевр древнего кинематографа, я считаю. Актерская игра невероятна… Правда, «Пика на Боке» мне нравится больше. Там сюжет драматичнее… Про то как два сладких бога войны устроили перестрелку молоком. Слушай, а давай вместе посмотрим, а? У меня и проектор есть!

Валя уже собирался снова зарыться в кучу за проектором, но я его остановил, судорожно замахав руками:

– Не-не-не, давай потом, а?

Господи, что он несет-то!? Какие еще боги войны!? Блять, еще немного и у меня глаз дергаться начнет. Нафиг, хватит с меня моральных потрясений. А не то лицо будет как у этой школьницы с картинки. Классика, блин… Интересно, а прапору он свою коллекцию уже показывал? Если да, то было бы забавно узнать его мнение и то, как именно он попытается мне втюхать этот диск. Шедевр, блин..

– Потом, так потом… Так вот, Маня, он как и Солерия – одной грядки овощи… То есть – одного поля ягоды. – поправился крылатый ящер, вернувшись к своему чаю.

Последовав его примеру и наконец вспомнив про свою чашечку, я осторожно попробовал горячую жидкость. На вкус вроде бы неплохо. Надеюсь это не очередной «тысячелетний» сорт.

– Только у него хотя бы чувство юмора есть. А то в прошлый раз я Сольке говорю, пора бы ей грязевые ванны принимать – к земле привыкать, а она хоть бы улыбнулась… – развел лапами ящер, расплескивая содержимое бочки вокруг. – А ты с ним уже повстречался, да?

Допив содержимое своей чашки и закурив, я вкратце пересказал дракону последние события. Как город подорвался, как мне руку отпилили, ну и про «Маню» не забыл. Забавно, но Валентин только сейчас заметил отсутствие у меня левой кисти. Ну хоть посочувствовал и то спасибо.

Задолбавшись нести очешуительные истории, я наконец подошел к сути:

– Ну так откуда он взялся-то? Да и выглядит…

– Не так как ты, да? Ну-у-у, это не ко мне вопросы. Не я его делал. – Валентин кивнул головой куда-то наверх, видимо, намекая на инопланетную хрень.

– Так вы типа, родственники? – улыбнулся я, вспомнив, что ящер считал пришельца за мать.

Дракон изобразил презрительную гримасу и отхлебнув пару десятков литров из бочки, недовольно протянул:

– В гробу я такую родню видал. Хотя, все же лучше чем эти… Эти… Ну, лилипуты такие, как их?

– Фелениды…

– Ага! Все таки уж лучше он, чем «фелехрены». – изрек Валентин и чуть подумав, снова заговорил. – Я ведь говорил, что маман прежде всего, пыталась людей спроектировать, верно? Вот он из этих проектов и вылез. Единственный, который более-менее получился.

Зашибись. Примерно так я себе все и представлял. Чертовы инопланетяне! Сначала войну провоцируют, а потом всяких уродцев штампуют – а мне разгребай! Хотя, как раз он-то меня убить не пытался, что уже неплохо.

Будто бы угадав мои мысли, дракон неодобрительно покачал головой.

– Нет, лейтенант, тебе с ним не по пути. Я его давно знаю. Ничего он тебе и не помог, просто избавился от того, что мешало, а тебя живым оставил, лишь чтобы выяснить, как тебя можно было бы использовать. А может быть и по другой причине, но точно не по доброте душевной. – непривычно серьезным голосом сказал Валентин, от чего я почувствовал себя неловко.

Сейчас от него повеяло чем-то таким, что иначе как древностью и не назвать. Не удивительно, все таки ему несколько тысяч лет, если не больше. Правда, большую часть времени он себя ведет как придурок, так что я иногда успеваю забыть о его возрасте.

Далее дракон пустился в длинный и пространный рассказ, из которого следовало, что мне пиздец. Этот чудик в школьной униформе, мало того что мысли читает, так еще и внушать умеет, похлеще любого замполита. Мозги засрет, на раз-два, а ты даже и не заметишь. Пальцами щелкнет и я сам себе вены вскрою. Причем, по словам Вали, это никакая не магия, как у местных, а что-то совершенно иное. Угу, экстрасенс, короче. Совсем приехали! Я уже успел повоевать с гигантскими многоножками, ебанутыми бабами и сектантами, но экстрасенсы… Хотя, чему я удивляюсь? Тут целые табуны сказочных кошечек пасутся – подумаешь, телепат какой-то… Мда.

Валентин, на минуту, о чем-то задумался и я, чтобы немного перевести дух от охуительных историй, переключил свое внимание на груду хлама, в надежде заприметить там что-нибудь полезное.

В тусклом свете утыканных то тут, то там факелов, переливались разнообразные безделушки, от позолоченных шкатулок и драгоценных камней, до дверных ручек и столовых приборов. Ничего, что могло бы оказаться для меня хоть сколько-нибудь полезным, конечно же, не было. Однако, во время беглого осмотра зала, я наконец понял, что что-то здесь не так. Только что?

– Нравится моя инсталляция? – осведомился ящер. – Можешь обратить особое внимание на вон ту зажигалку! Гляди, как она мило покоится на той пустой банке…

Валентин говорил в своей обычной придурковатой манере, но его голос звучал как-то иначе. Похоже он чем-то конкретно загрузился.

Впрочем, хрен с ними, с его мыслями.

– Ладно, лейтенант ты мой ненаглядный… Так и быть, дам я тебе совет. – Валентин произнес это в такой манере, будто совершал невероятно благородный поступок.

При этом, он, видимо, забывал, что я, собственно, никаких советов и не спрашивал.

– Конечно, лучше всего было бы, если бы ты и вовсе не лез ни к Мане, ни к Сольке. Нечего тебе в этих играх делать. Но поскольку ты у нас мальчик бойкий, энергичный, частично безрукий и таки успел заляпаться и тут и там, то отсидеться уже вряд ли выйдет. Уж кто-нибудь, да заинтересуется тобой и твоими подвигами. А уж как они с тобой поступать будут никто не скажет. Но что тебе это нисколько не понравится, это точно. Так что слушай меня внимательно – ты идиот.