Текст книги "Лед Севера (СИ)"

Автор книги: Barbara Ray

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

Детский смех разлетелся волнами по комнате, заражая всех вокруг.

– Неужто сам Император? – взволнованного спросила меня тётушка.

Она считала, что новый император будет в разы лучше, чем старый пень, что сидел у власти тридцать лет, и наконец-то для нас настанут благодатные времена.

– Ага, если бы он приехал, его тут же бы растерзали на улице. Была его мать – Элеонора Файстрон. Продемонстрировав свою красоту и ухоженность, она быстро испарилась в толпе.

– В нее случайно не прилетел тяжёлый камень? – хохоча спросила тетушка. – Что-то они все как-то быстро уезжают.

– Не знаю. Мы с Мартином быстро ретировались оттуда, пока это еще было возможно. Не стали дожидаться кульминации праздника – пожимая плечами ответила ей.

– Всем мыть руки и за стол! – раздался грозный приказ нашей кормилицы.

Есть со всеми мне не очень удобно. Нижняя часть маски выполнена точно под моё лицо, чтобы можно было говорить и есть, но это всё равно не очень практично и удобно. Открывать своё лицо я не могу. Это будет слишком опасно для всех.

Если мой дорогой родственник вдруг найдёт меня, он убьёт всех, кто мне дорог. Я такого допустить не могу. Я их всех слишком люблю, чтобы рисковать ими. Поэтому пусть лучше никто не видит моего лица и моих глаз, которые выдают меня из тысячи.

Теперь мне приходится нарушать закон регулярно. Я покупаю на чёрном рынке зелье, меняющие цвет глаз. Это очень рискованно. Ведь если об этом узнают, то темница мне обеспечена лет так на восемь.

Послышался звук открывающейся входной двери и шуршание пакетов. Я посмотрела на дверной проём, где вскорости показалось счастливое лицо Кэтти.

– Я купила всем сладких пирожных! Мистер Оран дал мне пару серебряных за помощь с его книгами – быстро щебетала Кэт, вытаскивая из пакетов и разворачивая от бумаги свежие пирожные.

Пирожные были любимыми сладостями наших маленьких членов семьи. Да что уж говорить – и взрослые от них ещё ни разу не отказались. Я не была сладкоежкой, но отказаться от вкусного свежего кремового пирожного было выше моих сил. Подойдя к столу, взяла себе одну штучку сладкого деликатеса, тарелку с рагу и взвар.

– Я на вверх. Всем спокойной ночи. Рон и Милли сказку переносим на завтра, у вас уже глаза слипаются – выходя из кухни, сказала я, но на самом деле глаза слипались у меня.

Наконец-то этот день закончился. Сейчас хочется набить пузо до отвала, принять ванну и уснуть. Уснуть желательно на неделю.

Жаль, но всё это лишь мечты. Спать до обеда – привилегия аристократов, а не бедных трудяг, как я.

Ну я, конечно, не очень-то и бедная, но очень уставшая.

Зайдя в свою комнату, быстро достаю из шкафа чистую ночную сорочку, которая скорее подойдёт ночной фее из борделя «Голая Пэтти», чем мне. Откуда она у меня?

Опять задаю вопросы на которые нет ответа. Есть рубашка и супер – будет в чём спать.

Осматриваю её кружевной вверх, просвечивающий грудь, еле закрывающую ягодицы длину, бусинки на лямках.

Надеюсь, меня в ней не увидит Рон, а то подумает бедолага, что он опять в борделе.

Напевая песню, спускаюсь в ванную комнату. Как же хорошо, что человечество придумало трубопровод. Людям больше не нужно кипятить воду в больших кастрюлях и таскать её на пузе в ванную комнату. Хотя многие и сейчас ещё так делают, ведь оплатить горячую воду позволить могут не все.

Стягиваю с себя пыльные ботинки и удобный эластичный костюм, который выдали нам на работе. Он был очень комфортный – при минусовой температуре активировались чары тепла, и он согревал, а в сильную жару был прохладным. Правда, при этом он был чересчур облегающий. Не покидало ощущение, что ты голая.

Стянув костюм, убираю с лица маску и вынимаю ленту из волос. Длинные белые волосы водопадом подают на мои плечи и спину. Нужно бы их отрезать, но Агнес и Кэтрин отказываются это делать, они считают, что волосы – главное достоинство для девушки.

Смотрю на отражение в зеркале. С него на меня смотрит молодая девушка.

Алые пухлые губы, аккуратный аристократический нос, немного вздёрнутый вверх, густые брови и длинные ресницы тёмного цвета, которые сильно контрастируют с волосами. Всё как у всех. Необычные только глаза. Такое в природе встречается редко. Один глаз серо-голубого цвета, а второй светло-зелёного.

Так произошло из-за того, что во мне две стихии. Такого в природе не должно было быть, как и меня, в принципе. Когда целитель сказал отцу, что будет девочка, он избил мать до такой степени, что она провела в беспамятстве три дня. Он очень надеялся, что я умру, но судьба решила иначе.

Наверное, я назвала бы себя красивой, но что эта красота даёт в жизни? Грязные шутки, сальные взгляды и попытки влезть тебе под юбку. Красота не сделала мою мать счастливой, а только заставила страдать. Она всю жизнь была рядом с нелюбимым человеком, который хотел её себе лишь как трофей.

Влюбиться можно в красоту, а полюбить на всю жизнь можно только за душу. А моя душа полна льда для мужчин и растопить его я не тороплюсь. Слишком редко я вижу мужчин, готовых отдавать свою любовь вопреки, а не за что-то.

Когда-то мне была нужна любовь отца и дяди, а вместо неё я получала боль и кровавые синяки, не только на своём теле, но и на телах самых близких людей. Людей, которых уже больше нет в живых.

В живых из близких людей, остались лишь единицы.

Ванна уже набралась, и вода заполнила ее почти до предела. Недолго думая залезла в неё. Мне нужно расслабиться и перестать думать о прошлом. Я не могу его изменить, но и принять его я тоже не могу.

Погрузилась под воду с головой, пытаясь не о чем не думать, но в голове возникли образы мамы и брата. Мама гладила меня по волосам, рассказывая сказку, а когда я стала засыпать, она нашёптывала мне слова любви. Старший брат, который протягивал руку с улыбкой, когда мы бегали на кухню воровать пирожки нашей кухарки. Он был единственным мужчиной в моей жизни, который был причиной моей радости, а не моих слёз. – «Запомни Ариэлла, когда я буду рядом никто не обидит тебя! Даже отец! Как только он начинает ругаться беги ко мне, пусть лучше мне достанется, я мужчина» – сказал он мне однажды. И ему доставалось, даже без меня. Отец ненавидел его больше всех, а всё потому что он был его не родным сыном.

Воздуха стало не хватать. Вынырнув из воды жадно хватаю воздух, схватившись за бортик ванной так, что пальцы начинают белеть, но душа болит сильнее.

Дыхание постепенно стало восстанавливаться, но чувство страха и тревоги никуда не делись.

– Тут кто-то есть?

Шуршание платьица и тоненький голосок Милли послышались за дверью.

Я молчала, уставившись пустым взглядом на дверь. Сейчас мне не хотелось разговаривать.

Милли напоминала мне младшего брата, который также в силу своего возраста верил в победу добра над злом.

Коил родился слабым младенцем – целители разводили руками, не зная, выживет ли он в первые годы своей жизни. Слабость приковала его на долгие четыре года к постели, не давая ему толком познать настоящий мир.

«Не жалей умерших Ари, а жалей живых, особенно тех – кто живёт без любви» – вспомнились слова Дяди Фреда.

Только вот мёртвых мне и жалко, ведь у них нет больше выбора, который есть у живых.

Вода успела остыть, а кожа покрыться мурашками, но теперь уже из-за холода, а не страха. За окном стали слышны пьяные гульбища и собачий вой. Ночь вступала в свои права.

Я посмотрела в небольшое окно, которое находилось около чугунной ванны и выходило на сторону улицы. Луна поднялась уже высоко и ярко освещала улицу, по которой бежала стая бездомных собак, издавая протяжный вой.

Пора уже ложиться. Завтра ещё один сложный день, который предстоит пережить.

Быстро намыливаю голову и своё тело. Иногда, мне кажется, что водой я могу смыть с себя всю ту грязь и боль, что была в моей жизни. Мочалка больно впивалась в кожу, оставляя после себя красные следы – следы, что смывали с меня пыль и усталость этого дня.

Закончив с мыльными процедурами, надела на себя новую сорочку. Я была права, она еле прикрыла мою попу.

Выгляжу я достаточно вызывающе, но привередничать сейчас нет никаких сил, тем более, меня в таком виде никто не увидит.

С этими размышлениями выхожу спокойно в коридор. Все обитатели этого дома должны уже спать, поэтому путь до комнаты проходит без происшествий.

Ближе к комнате начинаю чувствовать там чужое присутствие. Инстинктивно магия начинает скапливаться на кончиках пальцев, готовая сорваться и уничтожить врага.

Только вот врага в комнате не оказалось. На кровати, вольготно устроившись, лежала Кэтти, читая очередной роман.

– Ты так долго Ари. Я думала, что уже усну. Кстати, вся еда уже остыла и, кажется, успела протухнуть, пока ты купалась – оглядывая мою сорочку, усмехнувшись проговорила она.

– Знаешь, когда я сегодня помогала мистеру Орану в книжном, к нам зашёл один господин, – вздохнув мечтательно проговорила она. – Он был такой красивый и обходительный, наверное, будь я более наивной, смогла бы в него влюбиться.

Да уж, если начать вспоминать в кого влюблялась Кэтти, то можно было подумать, что это любой мужчина, который умеет ходить и внешне хорош собой, а всё остальное неважно.

– Ты и так очень наивная. Так что можешь влюбляться. – Подняв указательный палец вверх, продолжила я. – Но только если он достойный мужчина.

Еда и вправду успела остыть за моё отсутствие. На кружке взвара образовалась небольшая плёнка, а в тарелке с рагу не хватало только дохлой мухи, для полноты картины.

Живот издал победный вой, призывая меня съесть хоть что-нибудь, и я поддалась этому зову.

– Если бы у меня был цвет твоих волос и твоя красота, то у него не было бы шанса пройти мимо, не влюбившись, – продолжила Кэтти.

Началось…

– Кэтрин, ты очень красивая! Хватит себя недооценивать! Многие сплетницы этого района не могут промолчать, когда ты проходишь мимо. – Тут я не лукавила. Она и вправду была очень красива – чёрные волосы объёмными кудрями спускались по спине, фарфоровая кожа, аккуратный нос с веснушками, красивые, полные губы и глаза шоколадного цвета с янтарными крапинками.

Мужчины всегда обращали внимание на неё, когда она проходила мимо. По ней и не скажешь, что она дочь служанки. В ней ощущалась такая стать и порода, которая была далеко не у всех светских дам. Мать не рассказывала ей кто её отец. Может кто-то из высших аристократов? Они любят поразвлечься со служанками – этого мы никогда не узнаем.

– Да знаю, но мне так нравятся твои волосы! Да и ты сама, – улыбаясь говорит Кэтти. – Будь я мужчиной, ради тебя пошла бы как мистер Вон, срывать цветы в оранжерею миссис Кэмбер, а это, между прочим, опасно для жизни. Он, бедняга, потом недели две ходил со сломанным носом.

Мы обе залились смехом. Рагу попало не в то горло, и мой хриплый смех со слезами на глазах эхом прошёлся по комнате.

Ходить в оранжерею нашей соседки – самоубийство. Всё это знали, но мистер Вон забыл купить цветы для своей жены на годовщину, и ему пришла идея сорвать их в теплице миссис Кэмбер. За это он и поплатился.

– Ариэлла, может уже пора показать всем сплетницам нашего района самую завидную невесту? Мир должен увидеть такую красоту! И мне, в свою очередь, очень хочется понянчить племянников, – беря расчёску и идя в мою сторону, сказала она.

Такие разговоры у нас всплывали часто. Она считала, что мне уже стоит перестать бояться каждого шороха и дуновения ветра.

Если бы только мои страхи были бы надуманы…

Кэтти знает, что я не могу снять маску. Это наша с ней безопасность от людей моего дяди. Я не боюсь его. Я даже могу дать им отпор, но сражаться честно в моей семье не принято. Он убьёт всех, кто мне дорог, а потом, насладившись моими страданиями, убьёт и меня.

Видимо, поймав мой взгляд в отражение маленького зеркала на столе, ее рука дрогнула и больно зацепила мою мокрую прядь.

– Прости меня. Я знаю, ты делаешь это для нас, для меня, – испуганно прижала руки к груди и продолжили быстро говорить. – Но я тебя так сильно люблю. Мне хочется, чтобы ты была счастлива, а не жила только ради нас.

Повернув меня к себе лицом, аккуратно убрала влажную прядь мне за ухо. – А наконец-то начала жить для себя. Жизнь слишком коротка, чтобы жить лишь счастьем других.

В её глазах была видна печаль и сожаление. Она хотела для меня иной жизни. Да и я, наверное, тоже. Но никто не выбирает в какой семье ему родиться. В той, где царит любовь или в той, где все друг друга ненавидят.

Она обняла меня и наклонившись чмокнула в макушку, прям как старшая сестра. Правда, это я была старшая в наших сестринских отношениях, и по возрасту и по уму.

Мне было шесть, когда маленькая девочка, с вороньим гнездом на голове, пришла со служанкой в мою комнату. Такая одинокая и беззащитная. Она смотрела голодными глазами на тарелку с фруктами, протирая мою тумбочку и мечтая съесть хоть маленький кусочек деликатеса. Четырёхлетняя малышка уже была вынуждена работать, чтобы жить. Её мамаша не особо интересовалась ею, отправив к дальней тётке, сразу же после родов. Так она и росла с нею, не зная живы ли её родители. А после смерти родственницы, соседи пожалели малышку и отправили на повозке в наш дом, предварительно дав записку, в которой обращались к её кукушке маме, прося позаботиться о ребёнке. Молодой маме она была не нужна. Воспитывать и заботиться о своей дочке ей было некогда. Чтобы сильно не морочиться она пристроила её работать служанкой рядом с собой.

В то время мы и стали неразлучны, дополняя друг друга во всём.

Кэт очень общительна и любвеобильна. Каждая бездомная собака всегда ею накормлена и обласкана. В этом мы с ней очень похожи. Не понаслышке зная, что такое голод и как расти самим по себе, имея живых родителей – мы стали заботиться друг о друге.

Мы самые близкие люди друг другу. Мне неважно, простолюдинка она или из знати. Мы с ней ровня. Человек не может стать хуже только потому, что его мать или отец не были обучены светским манерам или не одеваются по последнему писку моды.

Все эти классовые разделения меня раздражают. Нет в людях различия из-за крови. Если человек дерьмо, значит это его выбор, либо его воспитание, а не кровь его предков.

– Ложись спать, Агнес сказала, что завтра тебе в штаб. Надо выспаться! – закончив расчёсывать волосы, проговорила она.

Да, Кэтти права, нужно уже укладываться баиньки.

– Хочешь, ложись сегодня со мной? – я знала, что последнее время по ночам её преследуют кошмары, которые напоминают ей что-то, что она не может вспомнить. Да и мне сейчас хотелось чувствовать рядом близкого человека, который поможет отвлечься от мрачных мыслей о семье.

– Правда, ты не против? – её глаза излучали такое счастье, прям как в детстве, когда я отдавала ей вкусное печенье, что тихонько воровала из кухни.

Этот взгляд заставил меня невольно улыбнуться.

– Пошли спать, егоза. Ты-то можешь скакать всю ночь.

– Эй, неправда, я валюсь с ног от усталости. Мистер Оран загонял меня сегодня со своими книгами. Кстати, тебе очень идёт это сорочка. Интересно, а с нею больше шансов, что скоро я смогу стать тётей? – смеясь Кэт прыгнула на кровать, накрывшись одеялом с головой.

– Ну держись. Я так и знала, что только ты могла купить такое! – затушив свечи прыгнула следом за ней и начала её щекотать.

Громкий смех и хрюканье заполнило комнату. Свет луны ярко светил, освещая меня и Кэтрин, которая тоже стала щекотать меня в ответ.

В такие моменты ты забываешь обо всех своих проблемах. На душе становится спокойно. Вокруг лишь счастье и радость.

– Спокойной ночи, люблю тебя – чмокаю её в лоб и удобно укладываюсь на кровати.

– И я тебя люблю, сладких снов – зевая, проговорила она мне в ответ.

Спустя пару минут мы уже были в объятиях Морфея и видели чудные миры, что рисовало нам наше воображение.

Глава 5

Рейланд Фаирстрон.

Питер Крей, сидя в приёмной Ордена Императора, не мог до конца осознать, как он вляпался в такую ситуацию, когда ему осталось надеяться на то, что ценою решения этого вопроса будет не его жизнь. Он знал, что главная ищейка Императора и его правая рука – Рейланд Фаирстон – не отличался любовь и пониманием к людям. Ужасные вещи рассказывали про этого человека, имеющего силу Первозданного огня.

Ну почему, обворовывая простых бедняков, он не подумал, что может перейти дорогу влиятельным бандитам, которые теперь уже угрожают его жизни? С чего он взял, что граф Рейнар поможет ему? Этот ублюдок имел больше власти, чем десять таких, как он и мог спокойно послать его лесом.

Но выхода у него не осталось. Не в силах усидеть на месте, он начал расхаживать по приёмной, надеясь хоть как-то унять свой страх. Этого у него не получилось. Страх накатывал липкой массой.

– Лорд Крейн, милорд ожидает вас в своём кабинете – проговорил его помощник, держа в руках кучу бумаг, которые, видимо, он планировал отдать графу на подпись.

Понимая, что надо уже заходить, Питер тяжело вздохнул, а затем пошёл за помощником в кабинет. Ноги были ватными. Да ещё и грубое согласие раздалось из-за двери, что заставило его больше нервничать и потеть. Его лоб уже давно покрылся испариной, а толстые ладошки намокли как у юной девушки, пришедший на свой первый бал.

Войдя вслед за помощником, он вздрогнул от силы, которая закрыла за ним дверь. Кабинет был погружен в полумрак. Его хозяин не любит яркий свет, ему скорее нравится темнота, подходящая ему по всем параметрам. Лорд Крейн чувствовал себя ужасно. Давящая сила, что исходила от его спасителя, угнетала и заставляла мурашек бежать по коже.

– Присаживайтесь, лорд. Послушаю вашу просьбу. – грубый голос, наполненный усмешкой, донёсся с другой сторону стола. Было понятно, что главе Ордена было совершенно наплевать на проблемы собеседника, но просьба лорда к Императору заставила графа хотя бы его выслушать.

– На мою жизнь и жизнь моей семьи покушаются! – еле промямлил обессиленный от страха лорд.

Тишина была ему ответом. Он понимал, что он слишком высоко залез, прося о помощи такого важного человека. Сам лорд Питер занимал престижную должность в министерстве, поэтому и был вхож в императорский дворец, где смог лично попросить Императора о помощи. Отчаявшись, он решил надавить на графа своим попечением Императора.

– Император сказал, что вы сможете мне помочь! – уже более нахально и с неким вызовом проговорил он.

– Мне лично глубоко насрать, кто за вас попросил и чего вам стоила эта просьба, – поднимая глаза, проговорил глава Ордена. – У меня нет времени разбираться с зажравшимся воришкой, который в очередной раз вляпался в беду.

Тон, которым было это сказано, заставил лорда Крейна почувствовать себя букашкой, а не человеком и вызвал у него глубокое негодование.

– Как вы со мной разговариваете? Я, между прочим, Лорд и вы прекрасно знаете, кто мой тесть, – гордо сказал он. – Думаю, вам не нужны проблемы, а точнее, всей нашей Империи с добычей сахара?!

Тесть Питера Крейна был одним из богатейших людей Столицы. Он держал на юге самые большие тростниковые плантации, на которых и сделал своё состояние.

– Вы прожрали ещё и свои мозги? Раз вы не поняли с первого раза, что мне плевать, кто ваш сват, брат, зять и мать родная? Тратить своё время и время моих людей на вас я не буду. – Спокойным высокомерным голосом прозвучал ответ лорду.

Вскочив на ноги, покраснев от гнева, Питер Крейн начал кричать, что будет жаловаться и что у главы Ордена потом будут очень большие проблемы.

Закончив свою гневную триаду, он направился к выходу, но дверь не поддалась на его толчок. Спиной он почувствовал движение и тут же был схвачен рукой за горло и поднят над землёй.

– Слушай сюда внимательно, иначе моя благотворительность сойдёт на нет. Ты гнусный воришка, как и отец твоей жены, который торгует на чёрном рынке не только сахаром. Мне нет дела до вас и ваших делишек. Но если ещё хоть раз твой открытый рот издаст звук это заставит меня сделать из тебя рагу и прислать тебя, как угощение для твоего тестя.

Рука графа разжалась, оставив небольшие ожоги на шее у лорда. Еле дыша, Питер пытался ухватиться за ручку двери и поскорее покинуть этот кабинет. Последней мыслью Лорда Крейна на выходе из кабинета, была мысль о том, что ему всё же придётся обратиться за помощью к своему тестю.

Допивая стакан хорошего бренди и глядя на письмо, что прислал мне Император, я почувствовал, как гнев начинает бушевать в моей крови. Огонь, что рвался наружу был готов испепелить всё на своём пути, но мне опять приходилось его сдерживать.

Ещё раз, пробежав глазами по строчкам испепелил это письмо. Мне нужно было спуститься в зал и потренироваться, заставив тело избавиться от напряжения.

Встав из-за стола, готовясь пойти на тренировку, услышал стук в дверь.

Какого смертника сюда занесло? Если это ещё один слюнтяй, что из-за своей глупости не может обеспечить защиту своей семьи, то на сегодня будет на один труп больше.

– Войдите – потерев голову и осушив полностью стакан с бренди, устало сказал я.

В кабинет заходит пышногрудая брюнетка. Лола. Так, кажется, так её зовут. Она – помощница моего боевого товарища и заместителя.

Она проходит внутрь кабинета, осматривая его так, как будто видит его в первый раз. Осмотрев всё внимательно, она кладёт на мой стол бумаги и выгибает спину, выпячивая вперёд свою грудь.

– Какой-то ты напряжённый Рей. Хочешь, я помогу тебе снять напряжение? – замурлыкала брюнетка, имя которой я даже не помню. Да и зачем их запоминать?

Подошёл к ней поближе и взял её за подбородок.

Призывно облизнув свои губы, она уже была готова раздвинуть передо мной свои ноги. А мне стоило лишь коснуться её.

– Кто разрешил тебе обращаться ко мне по имени и на ты? – сильнее сжав её подбородок, проговорил ей на ушко.

Она завелась уже просто от чувства моей мужской силы и превосходства над ней. Есть такая категория девушек, которые любят, когда им причиняют боль. Боль, смешанную с удовольствием. Мне как раз такая сейчас и нужна.

Пройдя за стол, сел на стул, растравил ноги и принялся наблюдать за ней.

Она уже поедала моё достоинство своими глазами.

– Хочешь?

Недолго думая, она опустилась на колени, ещё больше выпячивая полную грудь, и стала судорожно расстёгивать и стягивать с меня штаны. Она уже завелась просто от мысли, что прикоснётся ко мне и возможно почувствует меня в себе.

Но я не сплю с обычными женщинами, что просто хотят меня. У меня есть своя пара любовниц, которые знают, что я люблю и как меня удовлетворить. Не все девушки способны выдержать моего напора, и уж тем более удовлетворить все мои потребности.

Повелительно махнул головой, показываю, чтобы она начинала. Прикрыв глаза, позволил ей делать, наверное, единственное, что у неё хорошо получается.

Не прошло и пары минут, как дверь в кабинет резко открылась, являя мне самого Императора. Он вальяжной походкой направлялся в сторону стола.

– Я, кажется, не вовремя? – ухмыльнувшись спросил он. Видимо, заметив, каким взглядом я его встречаю.

Я перевёл взгляд на помощницу товарища, что застыла с обидой на лице.

Она, по-моему, хотела этого больше чем я, продолжая держать меня рукой. Она всё ещё надеялась продолжить, её даже не смущало присутствие Императора.

Махнул ей головой, чтобы она убиралась из кабинета, а сам перевёл взгляд на своего неожиданного гостя.

– Я смотрю, ты тут работаешь в поте лица, так жаль отвлекать тебя своей жалкой персоной, – улыбаясь, проговорил Император. – А я-то думаю, чего мой брат никак не может доехать до дворца и удостоить всех чести оттрапезничать вместе с ним?

– Чего приехал? – провожая глазами девушку, что вышла за дверь, поинтересовался я.

Лишние уши нам не нужны. Тут и так полно людей, готовых продать информацию за хорошее вознаграждение.

При каждом приезде брата мне приходится накладывать полог тишины. Конечно, стены моего кабинета и так скрыты от любопытных ушей, но везде же можно найти лазейки.

– Новости у меня не самые приятные, – начал он. – Открылся большой разлом и из него лезут твари каких раньше не видели. Десять тел уже было найдено, но пропало больше тридцати – потянувшись к бренди и стакану продолжил он. – Завтра ты и лучшие ребята выезжают на границу к разлому.

Император выглядел спокойно, но за показным спокойствием скрывалась тревога. С самого детства, когда он начинал переживать, то сразу почёсывал свой подборок. Нам не разрешалось открыто показывать свои эмоции, поэтому все наши внутренние переживания отражались в движениях.

– Мне не нужны лучшие, у меня есть свои! – усмехнувшись, сказал я, смотря на брата.

Кажется, он немного набрал веса, сидя своим задом на троне.

– Это не обсуждается. Главам Орденов уже пришло моё послание. Ваш состав будет из семи человек. Двоих своих можешь взять – пошла на уступки Императорская задница.

– Никто не знает, что за твари там, и как сложно будет закрыть разлом. – подытожил он.

Моё молчание было ему ответом. Он прекрасно знал, что я ненавижу работать с намешанными магами из разных Орденов. У меня нет к ним доверия. А без доверия сложно сражаться.

– Рей, хватит дуться! Выглядишь сейчас, как девчонка у которой отобрали леденец – сильно нарывался сейчас мой дорогой братец. – Твои люди нужны мне в столице. Четвёртое кольцо сейчас неспокойно. Не успел я сесть на трон, как меня так же ненавидят, как нашего ублюдка дядюшку.

А что он хотел? Наш дядя сделал всё, чтобы нашу семью проклинали ещё пару столетий.

– Мама ждёт тебя на ужин на следующих выходных – вставая, проговаривает он. – Северными наёмниками займёшься после этого дела. А я спать. Меня ждёт любимая жена. Уже полночь – пора баиньки.

Отсалютовав мне, вышел из кабинета.

Ищейки Севера слишком часто стали пересекать наши границы. Их Император напрасно думает, что останется безнаказанным. Осталось совсем немного до того, как я лично перережу ему глотку.

Допивая последний стакан бренди, я выхожу из своего кабинета. Завтра будет интересный день. Хочется увидеть этих «лучших» воинов, что подготовил для меня мой любимый братец. Скорее всего, это будет расходный материал, что услужливо одолжат мне главы Орденов.