Текст книги "Чувствуй дождь на своей коже (СИ)"

Автор книги: Багирра

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

31. Сбежавшая принцесса

POV Алина

Остаток дня, что собиралась, я буквально гипнотизировала телефон. Но ответа так и не пришло. А на что я, в общем-то, надеялась? Что он будет бегать за мной? Просто нужно признать, что я окончательно потеряла его по своей глупости. И трусости. Вот и все.

На юбилей нас пригласили в дорогой ресторан. Туда мы поедем на машине и обратно также, поэтому я надела капроновые колготки и длинное платье с пайетками в пол. С волосами я не стала ничего придумывать, поэтому просто распустила их и заколола заколкой, перекинув на правую сторону и подняв вверх.

Ближе к вечеру, мы были собраны. Папа был в костюме, а мама в строгом темно-синем платье.

– Такси подъехало, выходим, – сказал папа и, обувшись, вышел. Мы вышли следом.

До ресторана мы доехали минут за сорок. Не сказать, что ресторан был очень далеко, но дорогу прилично замело, и ехать на полной скорости было невозможно.

На входе в ресторан нас встретил швейцар. Сдав вещи в гардероб, мы направились в зал. Я впервые была в этом ресторане и с интересом оглядывалась. Столько пафоса и вычурности. Ну, конечно. Юбилей надо праздновать с размахом.

В зале играла живая музыка. Судя по всему был приглашен целый симфонический оркестр. Повсюду суетились официанты, разнося подносы с шампанским и закусками. Видимо, был арендован весь зал. Было много мужчин в костюмах, а женская половина в вечерних платьях. В углу стоял огромный стол, заваленный подарками.

Спустя минут пять после прихода, родители сумели отыскать среди толпы дядю.

– А вот и вы. Я вас заждался, – широко улыбнулся он. Сомневаюсь, что он нас искал среди этой толпы. – Алиночка, как ты выросла. Красавица! От женихов, наверное, отбоя нет, – подмигнул он и обнял меня. Я слабо улыбнулась и скромно пожала плечами.

– С Днем Рождения, Олег. Успехов в бизнесе, – сказала мама и поцеловала дядю в щеку, вручив большой ярко-синий пакет. В нем что-то гремело. Когда он открыл его, там оказалась коллекционная бутылка виски или вина. Я плохо разбираюсь. Но по довольному свисту дяди я поняла, что обошлась она наверняка в круглую сумму.

Когда подарки были вручены, родители пошли здороваться со знакомыми. Я же осталась стоять в стороне, делая вид, что слушаю музыку.

Чуть позже, ведущий объявил десерт. Все будто роботы, отработанными движениями, принялись рассаживаться по местам.

За столом все продолжили «светскую беседу». Основными словами, звучавшими за столом были: дети в Гарварде, инвестиции, прибыльное слияние компаний…

Именно в эту секунду, сидя сейчас здесь, за этим столом, я поняла, что мое место не здесь. Я здесь чужая. Я хочу сейчас быть не здесь в этом обществе занудных снобов, в длинном вечернем платье, на высоких каблуках и с заколотыми в высокую прическу волосами. Я хочу быть рядом с тем, кому все равно, как он выглядит в глазах других. Кому плевать на мнения окружающих.

Не говоря ни слова, я поднялась со своего места и практически бегом направилась по направлению к выходу. Вслед я слышала крики родителей, с просьбами остановиться и одуматься. Но мне было все равно на это. Я лишь еще больше удостоверилась в своем поступке и ускорила свои действия.

Надев шубу, я вышла из здания и поежилась от холодного воздуха. Взяв мобильный, я не поверила своим глазам. На телефоне было одно непрочитанное сообщение от Яна, с адресом, на случай, если я передумаю.

Возле ресторана было много такси с шашками, что сейчас было очень кстати. Я не слишком доверяю попуткам.

Сев в свободную машину, я назвала адрес и спустя почти час была по нужному адресу. Расплатившись, я вылезла из машины, придерживая рукой подол платья, чтобы он не волочился за мной по снегу. Утопая каблуками в сугробах, я все же добралась до нужного подъезда. Набрав на мобильном номер Яна, я прошептала:

– Я внизу.

– Понял, – всего одно слово.

Я не очень боялась стоять поздно вечером в незнакомом дворе. Хотя и не совсем не знакомый, в этом дворе живет Олег. Хотя бы потому, что здесь хорошая охрана. В этом доме живут состоятельные люди, которые на своей безопасности не сэкономят.

Спустя пару минут дверь открылась и я увидела Яна. Он был одет в черные джинсы и черную рубашку. Сверху даже куртку не накинул.

Найдя взглядом меня, он схватил меня за руку и завел в подъезд:

– Замерзла? – спросил он, проведя по красной от мороза щеке.

– Немножко. Соскучилась, – сказала я и сама прижалась своими губами к его. Он не оттолкнул меня, а лишь ближе притянул к себе. – Ты на меня не обижаешься?

– Как ни странно, но нет. Я рад что ты одумалась. Значит, ты не такая и пай-девочка, – ухмыльнулся он.

Пока мы поднимались на лифте, я крепко держала его руку. Сейчас я зайду в комнату, полную незнакомых людей. Единственным близким будет Ян.

– Ну чего испугалась? Они отличные ребята, они тебе понравятся, я уверен.

– А я им?

– Глупая, еще бы. Надеюсь, никому морды бить не придется, – ухмыльнулся он.

Зайдя в квартиру, сразу же услышала клубную музыку. Похоже, веселье только в разгаре.

Ян помог мне снять шубу, а затем, усадив меня на пуфик в прихожей, присел рядом на корточки.

Положив одну ногу себе на колени, он стал медленно стягивать сапог. Я ухватилась за края пуфика, боясь упасть.

Даже сквозь тонкую ткань колготок ощущалось тепло от его рук. Тоже самое он проделал и со вторым сапогом. Как раз в тот момент, когда он закончил, в коридор вылетел парень с бутылкой шампанского в руках. Светловолосый парень с добрыми смеющимися глазами.

– Ну и чего вы тут застряли? Ян, хватит прятать от нас свою принцессу. Знакомь с народом, – подмигнул тот и подошел к нам. – Георгий, можно просто Гоша, – протянул он мне свободную руку.

– Алина, – я протянула в ответ, и он поцеловал мне руку. Я улыбнулась, а Ян выругался.

– Да, этот идиот и есть мой друг, и по совместительству именинник.

– О, поздравляю. Прости, что без подарка.

– Да брось, Алиночка. Твое появление уже праздник. А от этого балбеса никогда и не дождешься, так что забудь, – прикалывался он. – И вообще, вставайте и пошли веселиться, – махнул он и вернулся к гостям.

Поднявшись, я взяла Яна за руку:

– Не передумала еще?

– Не дождешься, – улыбнулась я.

Когда мы зашли, музыка стихла. Все видимо решили, что хватит уже пить и танцевать, а пора и поесть, дабы не умирать потом с дикого похмелья.

– Ребят, минутку внимания, – Ян похлопал в ладоши. – Хочу представить вам мою девушку. Это Алина, – приобняв меня за талию, он представил меня всем. Улыбнувшись, я помахала рукой.

Всех имен я не запомнила, лишь некоторые. Все оказались вполне доброжелательными. Лишь одна блондинка на протяжении всего вечера сверлила меня взглядом. От ее взгляда, мне было некомфортно.

Когда заиграла музыка и все разбились по парочкам, Ян позвал меня танцевать. Я уже вставала с дивана, как его позвал покурить Гоша и они вышли на балкон. Я собиралась вернуться обратно, но сделав шаг, услышала треск ткани.

Оглянувшись, я увидела ноги Наташи, именно так звали блондинку, в черных чулках, которая стояла на подоле моего платья и держала бокал с красным вином в руках:

– Упс, – ехидно улыбнувшись, она приложила ладонь с красным маникюром к губам.

Посмотрев вниз, я поняла, что дорогое дизайнерское платье безнадежно испорчено. Но мне было обидно за другое. Для чего она так поступила? Что я ей сделала?

Платье расползлось примерно до середины бедра и висело клоком с одной стороны. Некоторые танцевавшие даже стали за нами с интересом наблюдать. Я не хотела делать из себя посмешище и хотела уйти на кухню или куда-нибудь, но не успела. Я натолкнулась прямо на выходящих Гошу и Яна.

– В чем дело?

– Ничего. Мне просто душно.

– Да? А с платьем что?

– Ничего…

– А ей его эта сучка Наташка порвала, – сказала брюнетка. Настя, кажется.

Я поняла, что Ян чертовски зол:

– И нахрена ты это сделала? – не отпуская моей руки, Ян подошел к ней.

– Случайно, дорогой. Как ты можешь обо мне плохо думать? – елейным голоском пропела она и захлопала ресницами. Мне захотелось вцепиться ей в волосы. Какое право она имеет кокетничать с ним? Шлюха.

Впасть от своих мыслей в шок мне не дал разгорающийся скандал.

– Случайно только курицы летают, – с этими словами он выхватил у нее бокал с вином и вылил ей на голову. С ее светлых волос вино стекало тонкими алыми каплями прямо на белоснежное платье.

– Ты.. Ты… Гордеев, ты просто скотина, – сказала она и фурией вылетела из комнаты.

– Не стоило, – нахмурилась я. Связываться еще со всякими дрянями.

– Стоило. Послужит уроком, что мое трогать не стоит. Гох, мы пойдем. Еще раз поздравляю, брат, – брюнет вывел друга в коридор и обнял там.

– Да все нормально. Ты из-за этой дуры? Так мы ее сейчас выставим. Ты прости, что так получилось. Я же не знал, что она такое шоу выкинет. Ее Леха попросил позвать, сохнет по ней до сих пор, придурок. Алин, правда, прости.

– Да ничего. Прости, что испортили праздник, – неловко улыбнулась я.

– Все в норме, детка, – весело сказал он. – Буду рад пообщаться еще. Всегда приходи с этим балбесом.

Рассмеявшись, мы с Яном вышли из подъезда.

– Ну что, по домам?

Я молчала, не решаясь сказать, а затем на одном дыхании выпалила, пока не передумала:

– Ну, раз я сегодня бунтую, то нет. Можно, к тебе?

Мне показалось, что он молчал целую вечность. А затем, взяв меня за руку, сказал:

– Могла и не спрашивать. Тем более, ты в этом платье, как Золушка. А теперь, будешь, значит сбежавшей Золушкой.

32. Момент упущен

POV Алина

– Проходи, я пока переоденусь, – сказал Ян и ушел в свою комнату. Я осталась в гостиной на диване.

Сейчас я чувствовала себя некомфортно. Неуютно. Хоть я и не первый раз была в его квартире, но почему-то именно сейчас, в полумраке, все казалось другим. И зная то, чем закончится этот вечер меня тоже пугало.

Хочется, но в то же время страшно.

Еще перед приходом к нему, я выключила свой телефон. Вернее, Ян выключил мне его, аргументируя тем, что если я сегодня бунтую, то до конца. Мне бы вряд ли хватило смелости его выключить, представляя, что устроят завтра родители за мой побег и отключенный телефон.

Спустя минут десять, Ян вернулся. Он остался в тех же джинсах, лишь сменил рубашку на черную футболку.

Видимо, я чересчур ушла в свои мысли, потому что не сразу поняла, что он меня о чем-то спрашивает. Лишь когда он опустился передо мной на корточки и положил свои руки мне на колени, я посмотрела на него.

– О чем задумалась?

– Да так, ни о чем.

– Алина, – твердо сказал он и несильно сжал мое колено. – Давай, впредь договоримся, что ты не будешь меня обманывать. Чего бы это ни касалось.

Напоминает об этой блондинке и платье?

– Я не ябеда и сама способна со всем справиться.

– Ну, конечно, – насмешливо сказал он.

Некоторое время я не решалась задать мучивший меня вопрос вслух. Он, будто заметив мои безмолвные метания, сказал:

– Ну, что ты хочешь спросить?

– Эта блондинка… У вас с ней что-то было?

– Ты имеешь в виду, спали ли мы?

– Да.

– Нет, ничего не было, – я недоверчиво уставилась на него.

– Сомневаюсь, – фыркнула я.

– Я серьезно. Она, конечно, была бы не против, но меня перспектива отношений с ней не устраивает. А она, я уверен, уже и имена нашим будущим детям подобрала, – усмехнулся он.

– Не волнуйся. У тебя нет причин ревновать, – заметив мое довольное выражение лица, усмехнулся он.

К ней. За него, мысленно добавила я. Я сомневаюсь, что взрослый здоровый парень с нормальными потребностями, сможет так долго воздерживаться. Тем более, я сегодня лишний раз убедилась, что желающих его заполучить предостаточно.

А чего я боюсь? Рано или поздно это все равно случится, так какая разница потом или сейчас? А так я буду уверена, что он не ходит по другим.

– Зачем ты вылил на нее вино? – последнее, что я решила спросить у него. – Ты действительно считаешь меня своей девушкой?

– Я поступил так, как считал нужным. Я уже говорил. А ты так не считаешь? Как тогда назвать то, что между нами?

Не знаю. Нездоровая симпатия друг к другу. Все же он мой учитель, а я его ученица. Это неправильно. Но рядом с ним обо всем этом совершенно забыто. Ни о чем не хочется думать, лишь жить этими касаниями и минутами.

– Наверное, ты прав, – сказала я.

Наступила тишина. В свете последних сказанных слов и событий, я все же решилась. Несмело протянув руку вперед, я коснулась его щеки. Вторую руку я запустила ему в волосы и, наклонившись, прижалась к его губам. Он, не ожидавший такого, на секунду опешил, а затем перенял инициативу в свои руки и, приподнявшись, уложил меня на диван. Не прерывая поцелуя, он поставил одно колено на диван, а руки расставил по обе стороны от моей головы. Это был не обычный наш поцелуй. Это был поцелуй до последнего выдоха. Убрав одну руку от моей головы, он принялся скользить ей по моему телу.

Оторвавшись, он, тяжело дыша, спросил:

– Ты уверена, что хочешь этого?

У меня не было сил даже произнести слово, поэтому я лишь рвано кивнула.

– И никаких сожалений?

Теперь я лишь покачала головой.

– И ты не хочешь никаких романтических безделушек в виде цветов, свечей и прочего?

Если бы раньше я представляла себе это, я, несомненно, хотела бы что-то вроде романтического ужина, цветов и свечей. А сейчас я хочу лишь его. Неважно, как и где, важно, лишь, что бы это был он.

Я снова покачала головой.

Он вновь наклонился ко мне, и я стала ждать поцелуя, когда резко зазвонил мобильный и его не произошло. Я чуть не захныкала от разочарования.

– Подожди, выключу, – он потянулся за телефоном, но увидев, кто звонит, нахмурился. – Извини, – он посмотрел на меня. – Да, что-то случилось?.. – Не волнуйся, сейчас приеду. Все, выезжаю, жди, – сказал он и отключился. Посмотрев на меня с сожалением, он сказал:

– Алин, мне надо уехать. Сестра рожает, а муж в командировке.

– Конечно, езжай. Ты ей нужен, – мне стало стыдно за то, что я была огорчена тем, что он уезжает.

Собравшись за считанные минуты, он вернулся ко мне:

– Можешь принять душ. В ванной на полке чистые полотенца. На кровать я тебе положил футболку. Не жди меня, я, наверное, буду поздно, – он наклонился и поцеловал меня.

Когда за ним захлопнулась дверь, я оглядела себя и пришла в ужас: волосы растрепались, рваное платье закрутилось вокруг талии. Стыдно-то как.

Приняв душ, я надела его футболку, которая еле доходила до бедер. Забравшись в его кровать, я долго ворочалась и не могла уснуть. Вся постель пахла им. Его пеной для бритья и им самим. Уже ближе к середине ночи мне, наконец, удалось заснуть, напомнив себе, что завтра в школу. А перед этим еще нужно домой.

33. Жалость

POV Алина

Этим утром я проснулась, когда еще не было шести утра. Ян так и не появился ни ночью, ни утром.

Застелив за собой кровать, я умылась и сразу же ушла.

С утра я была абсолютно не готова к разговору с родителями. Включив телефон, я обнаружила пять пропущенных от мамы, и сорок семь от папы.

Мне стало безумно стыдно. Они переживали за меня. По крайней мере, папа точно.

Зайдя бесшумно в квартиру, я переоделась, и также бесшумно вышла из дома.

В школу я пришла почти первой. До занятий оставалось еще пятнадцать минут.

Постепенно сходился весь народ и уже к звонку все были на месте, за исключением тех, кто вообще сегодня не пришел.

После того, как прошли первых три урока, к нам зашел учитель истории и сообщил, что физики не будет, потому что преподаватель отсутствует по семейным обстоятельствам. После этого нас отпустили домой, куда идти мне категорически не хотелось, но нужно было.

Как только я повернула ключ в замке и зашла в квартиру, из комнаты вылетела с криками мама:

– Вернулась, дрянь малолетняя? Нагулялась непонятно где?

Я молча стала расстегивать куртку. Не хотелось никак ни оправдываться, ни защищаться. Бесполезно.

– Чего молчишь? Ну чего ты молчишь? Сказать нечего? Правильно. Мы с отцом не спали всю ночь, а ей до лампочки, – в это время я расстегнула второй сапог, и отставив их в сторону пошла к себе в комнату. – Ты совсем обнаглела? Куда пошла, когда с тобой мать разговаривает? – она больно схватила меня за локоть и развернула к себе. От ощутимой боли я поморщилась.

– Отпусти меня. Я не хочу с тобой разговаривать, – спокойно сказала я.

Я видела, как ее глаза расширяются, и она буквально белеет от злости. Следующее ее действие на секунду выбило меня из колеи.

Она подняла свободную руку и, замахнувшись, залепила мне пощечину. Причем с такой силой, что моя голова дернулась в сторону.

Вырвав свою руку из захвата, я развернулась и пошла обратно в прихожую. Обувшись, я надела куртку и не застегивая, выбежала из дома. Лишь в лифте, я застегнула замок.

Уже выбежав из подъезда, я поняла, что забыла сумку. Не желая туда возвращаться, я с радостью обнаружила, что в кармане лежит пара сотен рублей и мобильный.

Как только я снова положила телефон в карман, он заиграл мелодией, извещающей о новом сообщении.

Не хотелось никого ни видеть, ни слышать. Но посмотрев на отправителя, я разом открыла смс:

«Дома. Чертовски устал. Девочка. Целую»

Вот так кратко и в то же время насыщенно. Увидев такси, я села в него и отдав купюры, практически на автомате назвала адрес.

Плохой рефлекс. Надо от него избавляться.

Уже в подъезде, стоя у двери, я не решалась нажать на звонок. После того, как я все же решилась, стала ждать ответа.

Спустя несколько минут послышался звук открывающейся двери и передо мной предстал заспанный парень в одних джинсах, с накинутой на плечи рубашкой.

– Прости, я тебя разбудила? – вопросительно сказала я, хотя и так было понятно.

– Ничего. Проходи, – он посторонился и пропустил меня внутрь.

После того, как разулась, я принялась расстегивать куртку, как почувствовала, резкий захват за подбородок. Да что такое? Что меня сегодня все хватают!

– Что это? – стальным голосом спросил он.

– Где? – я догадывалась, о чем он, но решила свести эту тему на «нет».

Он обхватил меня за плечи и подтолкнул к большому зеркалу. Там я увидела себя рядом с ним. Но главное не это. У меня на лице, а точнее на правой щеке, был красный след.

– Кто это сделал?

– Никто, – я раздраженно вывернулась из его рук и ушла обратно к прихожей.

Дежавю, какое-то.

– Алина, твою мать, – он говорил раздраженно, сцепив зубы. – Не убегай от разговора, как маленький глупый ребенок.

– Моя мать. Это сделала моя мать. Теперь ты доволен? – на последних словах мой голос повысился, и я заревела, сев прямо на пол у двери, закрыв лицо ладонями.

Я не хотела, чтобы он знал все эти проблемы, связанные с моей матерью. Кто может полюбить девушку, которую ненавидит даже собственная мать?

Я почувствовала, как меня подняли на руки и уже спустя секунду, куда-то несут. Мне было все равно. Хотя, в большей степени это был Ян, и я ему полностью доверяла.

Поставив меня на пол, он на мгновение отошел и послышался шум воды, а затем, он вновь вернулся и, взяв меня на руки, втащил под холодный душ:

– Я-ян, прекрати, – взвизгнула я и попыталась вырваться из его хватки. Но куда там. Проще бетонную стену сдвинуть.

Но он не прекратил. Лишь когда от холода у меня стали стучать зубы, он поставил меня на пол и выключил воду.

Вытащив несколько больших полотенец, он стал вытирать меня ими через одежду. Когда они насквозь промокли, он бросил их на пол и скинул со своих плеч ставшую мокрой рубашку.

Кинув одно сухое полотенце себе на шею, он достал еще несколько и положил их на стиральную машинку.

Подхватив руками края моего свитера, он стал поднимать его, но затем резко остановился:

– Дальше справишься?

Мне ничего не хотелось. Мне было холодно не только в мокрой одежде, но и в душе.

Вздохнув, он снова поднял мой свитер и стянул его. То же действие он проделал и с джинсами. В итоге, я осталась перед ним в одном белье. В другой раз эта ситуация бы меня смутила, и я постаралась бы закрыться от него, но в этот раз мне было все равно. Я была в какой-то прострации.

Вытерев меня, он закутал меня в большое махровое полотенце и понес в комнату, как маленького ребенка. Уложив меня, он ушел.

Я такая жалкая. Жалкая. Жалкая.

Спустя несколько минут он вернулся в других джинсах, и лег рядом, обнимая меня со спины. Я лежала с закрытыми глазами, боясь пошевелиться. Он и так всю ночь не спал.

В квартире было тихо. Я лишь слышала его размеренное дыхание, которое означало, что он спит. И чувствовала теплое дыхание, касающееся шеи.

Чувствуя, как плачу, я зажмурила глаза и закусила кулак, боясь разреветься в голос и разбудить Яна.

Я такая жалкая, что сама себе противна. А ему меня жалко. Только и приходится возиться со мной, как с маленьким ребенком. Он все верно сказал.

Слезы все продолжали идти. И я не понимала почему. Либо из-за жалости к себе, либо от осознания, что единственный мужчина, которого я полюбила, люблю и когда-то буду любить, не любит меня, а лишь жалеет.