Текст книги "Капкан (СИ)"
Автор книги: Bafometka
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)
– А я особо его и не допускала… он сам подошёл и взял меня… Плюс, обстоятельства сложились так, что мне пришлось быть рядом с ним продолжительное время… Он вообще мне сначала жутко не понравился: ни физически, ни эмоционально…
Рей присвистнула.
– Как интересно. Тогда, получается, что тебе жутко повезло. Если бы не эта встреча с ним, кто знает, может быть, ты так никогда и не допустила до себя никого… Такие программы так просто не убираются и не рассасываются сами собой. Многие женщины живут с ними всю жизнь, проклиная судьбу-злодейку, а на самом деле нужно бить по голове себя, потому что там содержится то, что определяет эту самую судьбу-злодейку. Ты испытала вкус физической любви, и, возможно, у тебя есть потенциал полюбить его…
– Но если я полюблю его, тогда он разобьёт моё сердце…
– Ну, это ещё не известно. Отношения двух людей предсказать невозможно никогда… Но зарождающаяся любовь – это шахматная партия. Кто выиграет или будет ничья – зависит от самих шахматистов.
– Моя шахматная партия осложняется ещё и тем, что мой парень – Доминант…
– Чего?! – удивилась Рей.
– Да… Ему позарез нужно моё подчинение… и ещё я стала получать удовольствие от странных вещей… Он вчера… вчера больно отшлёпал меня… а я просила ещё… – я вновь покраснела и уставилась на Рей, которая смотрела на меня открыв рот.
– Ты прямо как с корабля на бал попала! То невинность невинностью, а тут такое! – засмеялась Рей.
– Мне вовсе не смешно! – отвернулась я.
– Не обижайся. Просто это так необычно… Теперь понятно, почему ты его допустила. Он реально взял тебя сам. Такие парни не просят, им обычно сдаются на милость.
– Это понятно… но почему я испытывала удовольствие? Он опоил меня какой-то сладкой дрянью, чтобы сделать мою кожу чувствительной, потом намазал странной мазью, чтобы усилить возбуждение… и он отшлёпал меня, представляешь? Я вообще терпеть не могу насилие! Как можно получать удовольствие от боли… но это было!
– Солнышко, ты очень неопытна в вопросах наслаждения в принципе. Видишь ли, человеческое существо – организм сложный и не до конца изученный. Я тебе больше скажу, некоторые люди способны испытывать оргазм, не прикасаясь к другому человеку и даже к себе. Практика физического наказания, как способ удовлетворения, уходит корнями в древность. Избивая тело, можно впасть в религиозный транс и получать откровения, сравнимые с оргазмом или экстазом. К этому относятся практики самобичевания в христианстве, хождения по углям у йогов, протыкание тела на фестивале вегетарианцев в Таиланде… Многие люди платят огромные деньги за особые садомазохистские сессии, в которых может даже отсутствовать сексуальный аспект. И дело не в том, что такие люди извращенцы или ещё что… просто речь идёт о предпочтениях, чувствительности и прочей химии. Скажу из своего опыта: уметь доставить неподготовленному партнёру удовольствие через порку – это искусство. И надо иметь руки, откуда надо и голову на плечах, чтобы доставить такое тонкое наслаждение. И тебе, повторюсь, повезло в двойне: такой партнёр способен расширить границы твоего восприятия. Только следи за тем, чтобы это не превратилось в банальное бытовое насилие. Все должно быть по обоюдному согласию.
– Он сказал, что не причинит мне боли… если я сама его не попрошу о наказании.
– Ну, тогда расслабься и получай кайф, но всё же не теряй голову. В таких вещах голова должна работать ясно как никогда.
Я посмотрела на Рей с благодарностью. Вопросы ещё оставались, но они приобрели уже некое место на полке в моей голове. Мы поболтали ещё, сплетничая об общих знакомых, и просто на общие темы, и я даже не заметила, как пролетели два часа. Мой телефон подал сигнал. Я посмотрела на экран.
“Выходи из дома. Я жду тебя в машине”, – гласило сообщение от Ятена Коу.
Ну, что ж, да начнётся шахматная партия!
========== Глава 24 ==========
– Как твой экзамен? – я спросила Ятена, усевшись с ним рядом на заднем сидении его машины представительского класса.
Он выглядел очень бледно, и, казалось, почти дремал, скрестив руки на груди.
– Надеюсь на высший балл, как обычно, – ответил он, не открывая глаза.
– Господин Ятен, тут огромная пробка… боюсь, мы застряли в этом районе надолго, – отозвался водитель, опустив перегородку.
– Ничего страшного, Рин. Я пока вздремну, – сонно пробормотал Ятен.
Перегородка опустилась назад, и мы оказались снова в изоляции. Тишину нарушало только ровное дыхание Ятена, который, казалось, уже заснул. Он выглядел таким измученным и хрупким. Черты лица немного расслабились, превращая его вновь в прекрасного принца. Какой он всё-таки красивый! Эти необычные мягкие и блестящие серебряные волосы… никогда ни у кого я не видела такого оттенка… разве что, у господина Сина Коу, но у того они не блестели так и по виду были скорее жёсткими, как проволока. Кожа Ятена пахла чем-то умопомрачительно сладким и приятным. Он никогда не пользовался парфюмом, и даже мыло, которое он использовал, было без запаха… Так пахла только его кожа, которая была нежной, как у ребёнка, и почти прозрачной, сквозь которую можно было разглядеть сосуды.
Если то, что я к нему испытывала на самом деле, лишь сексуальное влечение, как говорила Рей, то это должна быть стопроцентная совместимость, потому что меня возбуждало в нем абсолютно всё. Он подходил ко мне, как редкий ключ к штучному замку… Замки… возможно Рей права насчёт пагубной программы, которая мешала мне устроить личную жизнь. Если подумать, мне было всего восемнадцать лет и со стороны могло бы показаться, какая печаль может давить на меня в мои-то годы… Я всегда была окружена парнями, но смотрела на них, как на марионеток, которыми можно легко манипулировать, чтобы получить желаемое… Ни один из них никогда не будил во мне даже мимолётного волнения или нечто похожее на нежность… Но если вспомнить события прошлого, такой я стала не сразу… Нет… Когда-то три-четыре года назад я была другой… Я была задорной, весёлой и очень влюбчивой пятнадцатилетней девушкой. Моё сердце горело и билось. Я смеялась и улыбалась миру, бесконечно ему доверяя. У меня было миллион друзей, среди которых парней было естественно больше. Я ходила на свидания, влюблялась, забывала о своей влюблённости на следующий день, но я никогда не смотрела ни на кого, как на кукол, или как на средство исполнения своих маленьких желаний. Я как будто застыла, нет замёрзла… Двое мужчин повесили на меня штучные замки, без надежды подобрать к ним ключи. Алан украл мою чувственность, отвратив желание к физической близости. Я хорошо помнила тёмную комнату и очень холодный пол, к которому он прижал меня весом своего тела.
– Алан, что ты делаешь?! – закричала я, барахтаясь под ним.
– Заткнись, сучка! Я устал смотреть, как ты дразнишь меня и сводишь с ума! Я отберу твою силу прямо сейчас! – орал он, нанося удары по моему лицу.
Его руки жадно шарили по моему телу, вызывая приступ паники и страха. Его смрадное дыхание, отравленное винными парами, вызывало во мне тошноту. Я не знаю, как у меня получилось дотянуться до лампы, которой я огрела его со всей силы. Я плохо помнила, что было дальше, только отрывочными картинками: кровь Алана на лампе и моих руках, дождь, собачья конура за которой я пряталась несколько часов, потом руки Катарины, которые вытащили меня оттуда.
– Это ты виновата во всём! – сказала она жёстко, когда я пришла в себя уже в своей комнате.
– Но он напал на меня… – проговорила я охрипшим голосом.
Мои губы дрожали, а руки тряслись.
– Не прикидывайся невинной дурой! Ты всегда соблазняла парней, чёртова малолетка! И зачем я пошла на поводу у матери и взяла тебя на летние каникулы из-за очередной любовной драмы! И вот как ты мне отплатила?! Алана я тебе не отдам никогда. Он мой муж!
– Мне не нужен Алан и никогда не был нужен!
– Вот и отлично! Ты поедешь домой завтра же, и мне не нужно тебе напоминать, что тебе здесь больше не рады!
Вот так я стала обладательницей замка номер два, но самый первый на моё сердце повесил ОН. Я поклялась, что больше никогда не произнесу его имя или даже подумаю… забавно… имя… я даже не знала его настоящего имени… Он повесил на меня замок в то душное лето и унёс весь жар моего сердца с собой во тьму. Я не могла ни есть, ни пить, и моя мама не на шутку испугалась за моё состояние. Поэтому она попросила Катарину позволить мне пожить у неё, чтобы сменить обстановку и избавиться от депрессии.
После возвращения из Лондона я изменилась. От депрессии не осталось и следа, и мама решила, что я, наконец-то, взялась за ум. Я была всё той же Минако Айно, но я как будто застыла. Со временем я вновь стала улыбаться и печальные события, как будто стёрлись из моей памяти. Я вновь поверила в любовь и захотела встретить когда-нибудь свою половинку… Так уж я была устроена: грязь не пачкала моей души. Я всегда смотрела только вперёд, не оглядываясь… Но ни один мужчина за три года никогда не вызвал во мне хоть какой-либо эмоции или желания. Я думала, что просто ещё не встретила свою судьбу, поэтому ничего не чувствую… но, видимо, всё оказалось гораздо сложнее.
Ятен Коу стал первым, к кому я испытала такую бурю страстей. Вновь пробудившаяся чувственность зажгла огонь в моей крови. Она бурлила во мне, словно пузырьки шампанского, и разносились по венам, проникая в каждую клеточку моего тела. Вот почему сегодня утром в зеркале на меня смотрела богиня Венера, а не Минако Айно.
Внезапно я ощутила прикосновение ладони к своей щеке. Я повернула голову и увидела, что Ятен касается меня и смотрит настороженно.
– Я думала, ты спишь… – удивилась я.
– Я спал, пока не услышал твой всхлип. Ты плачешь?
– Тебе показалось. Я просто вспомнила одну шутку и хихикнула. Прости, что разбудила, – улыбнулась я, как можно беззаботнее.
– Интересная же шутка была… – сказал Ятен и поднёс мою ладонь к щеке.
Мокро… Выходит, я заплакала при воспоминании об Алане и… и о НЁМ, и не заметила, как слезы полились из глаз… вот чёрт! Поклялась же, что больше никогда не единой мысли у меня не будет по этому поводу!
– Я… просто вспомнила кое-что… не очень приятное… но это давно в прошлом…
– Настолько в прошлом, что не замечаешь, как плачешь?
– Это не имеет никакого значения.
– Ты поклялась не врать своему хозяину. Ну, так в чём же дело?
– Дело… в Алане… я вспомнила тот случай в Лондоне…
– Неправда! Сегодня утром ты рассказала об этом довольно легко, и я не видел ТАКОГО выражения лица, как сейчас. Я предупреждал тебя, насчёт вранья мне! – прошипел Ятен сжав кулаки так, что костяшки пальцев побелели.
Ох, черт! Придётся ему рассказать… только бы не расплакаться! Вдох. Выдох.
– Я вспомнила кое-кого… я любила его давно… и это была безответная любовь, – ответила я дрожащим голосом.
Ятен впился в меня недоверчивым взглядом, скрестив руки на груди.
– Давно это было? – спросил он уже спокойным тоном.
– Три года назад… до моей поездки в Лондон. Я встретила одного человека по имени… хотя я не знаю его настоящего имени, только кличку… Кунцит.
Ну, вот… я произнесла его имя. Моё сердце болезненно сжалось, и вновь воскресило поблёкший было образ с поразительной точностью, как будто где-то глубоко в моём подсознании хранилась его фотография. Длинные прямые белёсые, почти бесцветные волосы до плеч и такие же бесцветные глаза бледно голубого оттенка, которые светились, как у хищного животного, смуглая кожа, мужественное лицо, сильное тело с литыми мускулами и большие кулаки, которые покрывали бесчисленные царапины и ссадины. Это были руки человека, который привык драться.
– Кличка? Он что состоял в банде? – Ятен удивлённо на меня посмотрел.
– Не то чтобы… просто все его так называли. Он был старше меня на пять лет, перебивался мелкими заработками, хотя я думаю, он занимался ещё чем-то незаконным… Я как-то вечером возвращалась от подруги, и ко мне пристали несколько пьяных парней. Кунцит спас меня и в награду потребовал мой поцелуй… Мой первый поцелуй. Я влюбилась в него с первого взгляда, но он сказал, что никогда не будет встречаться с малолеткой, потому что я стану для него обузой, и он никогда не возьмёт ответственность за меня. Каждый день я бегала к нему в “берлогу”, так он называл свой полуразвалившийся дом, носила ему обеды, убиралась у него… Но он гнал меня от себя. И вот однажды Кунцит связался с одной женщиной по имени Берилл. Она завербовала его к себе в банду. Они готовились совершить крупное ограбление выставочного центра, где был представлен уникальный бриллиант безупречной чистоты в пятьдесят карат под названием “Серебряный Кристалл” стоимостью в десять миллионов долларов. Камня они не получили. Банду Берилл поймала полиция… а Кунцита застрелили при попытке скрыться.
– И ты что, до сих пор сохнешь по этому уголовнику? Ну и дура же ты. Я считал тебя умнее, – усмехнулся Ятен, смерив меня презрительным взглядом.
– Может он и оступился в своей жизни, но внутри Кунцит был очень добрым, гордым и благородным… А я предала его… это ведь я сообщила полиции о готовящемся ограблении.
– Ты?! – удивился он. – Что, захотела отомстить за то, что он тебя оттолкнул? – хмыкнул Ятен.
– Нет. Ничего такого. Моя мама работала в службе, отвечающей за сохранность Серебряного Кристалла… Кунцит знал об этом… Я стащила для него схему системы безопасности, которую разработала моя мама… Он обещал, что как только он получит деньги за камень, мы сможем сбежать вместе… Но когда наступил день ограбления, я поняла, что не смогу бросить и подставить свою мать. Ведь если бы камень украли, она лишилась бы работы и возможно даже попала под следствие… Я умоляла Кунцита отказаться от затеи с камнем, но он ничего не хотел слушать… Мне пришлось позвонить в полицию… при осмотре личных вещей банды Берилл, была обнаружена, украденная мной схема безопасности. Поскольку Кунцит был единственным, кто знал, какую роль во всем этом сыграла я, с моей мамы сняли подозрения, и она сохранила работу, хоть и с понижением в должности.
– Ты правильно поступила, что сдала банду. Тобой банально воспользовались. Твой уголовник знал, что ты любишь его и держал тебя на привязи, не давая сорваться с крючка. Никуда бы он с тобой не сбежал.
– Нет… Я сама по своей инициативе стащила для него схему безопасности. Он меня ни о чём не просил… И он никогда не пользовался мной… Шансов у него было предостаточно… Даже когда я откровенно предложила себя, он сказал, что не может запачкать собой нечто столь чистое, как я… Кунцит говорил, что ему нечего было мне предложить: ни денег, ни положения, ни нормального дома. Мне кажется, что он решился на ограбление, чтобы радикально всё изменить… Понимаешь, я убила его. Убила человека, который пошёл ради меня на преступление!
И тут меня прорвало. В груди все скрутило и сжало от боли так, что дышать вдруг стало тяжело, руки задрожали, а слёзы хлынули из глаз нескончаемым потоком. Я никогда никому не рассказывала этого. О том, что Кунцит существовал в моей жизни, не знали даже близкие подруги, не говоря уже о моей маме. Ятен был первым человеком, которому я рассказала всё. Я закрыла лицо руками и горько разрыдалась, сотрясаясь от болезненных спазмов в грудной клетке. Чувство вины и горя, которые я не успела выплакать, вырвались наружу из тайника моей души, запрятанный так глубоко внутри себя, что порой мне казалось – произошедшее со мной случилось с кем-то другим, с кем угодно, но только не со мной. Когда я узнала, что Кунцит погиб, я не могла плакать. Я просто перестала есть, редко пила и медленно начала умирать каждый день понемногу, разваливаясь на кусочки и клеточки. Как не допытывалась моя мама о причине моего состояния, я молчала о Кунците и сказала лишь, что меня бросил парень, потому что она грозилась сдать меня в клинику, если я не назову причину своего состояния. Идти к психологу я наотрез отказалась, и тогда она решила отправить меня в Лондон…
Внезапно Ятен притянул меня к себе и крепко обнял, прижимая к своей такой хрупкой и абсолютно немужественной на вид груди, но для меня эта грудь и такие хилые на вид руки были самой мощной и безопасной крепостью в мире. Его запах обволакивал меня тёплым коконом и действовал успокаивающе. Мне показалось, что я, наконец, нашла оазис с живительным источником после долгих месяцев скитаний по пустыни.
– Тише, девочка… – шептал он мне на ухо, гладя по волосам.
Постепенно мои рыдания затихли, и я стала просто всхлипывать, сотрясаясь от спазмов, но Ятен продолжал меня гладить и шептать слова утешения, которые проливались целительным бальзамом на моё израненное сердце. Когда я успокоилась, он открыл свою сумку, достал влажные салфетки и вытер моё лицо от размазавшейся косметики и слёз.
– Высморкайся, – сказал он, протягивая мне салфетку.
Я взяла влажный платочек, отвернулась и шумно высморкалась.
– Тебе лучше? – спросил Ятен, внимательно разглядывая моё лицо.
– Да, спасибо… – прошептала я, доставая маленькое зеркальце из сумочки.
Я взглянула в зеркало и сердце моё упало. Ну и пугало! Лицо всё красное и опухшее… кошмар!
Ятен опустил боковое окно и высунулся наружу, оглядываясь по сторонам.
– Рин, притормози у обочины, – приказал он шоферу, когда он залез обратно.
Машина мягко припарковалась у небольшого рынка с фруктами, овощами и свежими морепродуктами.
– Пойдём, – коротко бросил мне Ятен, взяв меня за руку, направляясь к рынку.
– Рин, подожди нас здесь, – приказал он шофёру, не оборачиваясь.
В следующие пятнадцать минут мы купили пару лимонов, соль, перец, плед, бутылку белого вина, два бокала и целую сетку со свежевыловленными мидиями. Точнее покупала я, а Ятен давал указания что выбрать. Потом он забрал у меня пакет с покупками и потащил в сторону пляжа. Мы долго брели по береговой линии, проходя мимо баров и небольших ресторанчиков, пока не наткнулись на небольшую полукруглую безлюдную бухточку, образованную коралловыми рифами, утопающих в мягком песке цвета кофе с молоком. Мы с Ятеном сняли обувь и шли по мелкому песочку, в котором встречались мелкие камушки, ракушки и засохшие водоросли, держась за руки. Цвет воды был необычайно красивым – аквамариновым и местами даже лазурным. Большие волны накатывали на берег, и лёгкий бриз развивал мои волосы. Солнце светило очень ярко, а на небе не было ни облачка. Было невероятно тепло, для осени… почти даже жарко.
– Я думаю, здесь хорошо, – сказал Ятен, осматривая местечко в теньке у скалы.
Я расстелила покрывало и уселась, приняв позу «а-ля модель на пляже». Ятен улыбнулся, глядя на меня, и достал наши покупки из пакета.
– Ты когда-нибудь ела мидии? – спросил Ятен, разрезая сетку ножом, в котором были набиты ракушки тёмного цвета.
– Нет, никогда…
– Я научу тебя, – улыбнулся он.
Ятен взял мидию, повернул её заострённым кончиком к себе и воткнул нож между створками. Затем молодой человек отогнул створки мидии, слил воду и, подрезав мышцу моллюска ножом, удалил мускул, отделив, тем самым, от раковины маленькую тушку. Ятен разрезал лимон, сбрызнул его соком моллюск, посолил, поперчил и поднёс к моим губам.
– Тебе нужно его просто выпить, не разжёвывая, – сказал молодой человек.
Я сделала, как он велел – просто проглотила не разжёвывая, ощутив во рту вкус моря приправленное перцем и лимонной кислинкой. Моллюск проскользнул по пищеводу, вызывая неповторимо яркие ощущения.
– Ну, как? – спросил Ятен, открывая ножом следующую мидию.
– Вкус моря, – улыбнулась я.
– Так и должно быть, – ответил он, выпивая моллюск.
Мы пили белое вино и ели мидий, глядя на накатывающие волны океана. Ятен кормил меня моллюсками. Мне было очень хорошо и спокойно. Вино расслабило меня, а шум океана ввёл в какое-то странное медитативное состояние. Мы беседовали на общие темы о музыке, кино… Ятен рассказывал мне о своём путешествии в Таиланд, описывая красивейшие и живописные места, а так же храмы, в которых он успел побывать. Наша беседа текла спокойно и легко, как будто мы были знакомы всю жизнь, и не было истории с компроматом и игры в хозяина и его зверушку. Впервые в жизни мы беседовали на равных. Может, это моллюски и вино сотворили с нами это волшебство. Наши глаза уже были так близко, что в них виднелись собственные отражения. Я чувствовала мелкую дрожь по всему телу и мне казалось, будто и по его телу наметились такие же лёгкие мурашки. Хотя это могло бы быть и зрительным обманом, потому что мы уже выпили бутылку вина, а в ушах шумел океан. Ятен поцеловал меня в шею, проводя рукой по моим ногам. Я впивалась в него, слегка покусывая его нижнюю губу, одновременно засовывая руку ему под футболку. Внизу живота и голове произошел взрыв розового света.
– От тебя пахнет чем-то сладким, – прошептала я сквозь поцелуй.
– Это наша алхимия, – ответил Ятен, расстёгивая мою блузку.
Он толкнул меня на плед, вдавливая в песок, и его губы потянулись к моей груди. Яркая вспышка желания ослепительной молнией пронзило моё тело, и напрягла мышцы внизу живота. Я застонала.
– Да, моя девочка, я хочу, чтобы ты кричала, – пробормотал Ятен, теребя мой сосок.
Я начала извиваться под ним. Моё тело выгибалось и звало его к себе, пока он ласкал мою грудь. Дыхание Ятена сделалось прерывистым и хриплым, когда его палец проскользнул внутрь меня.
– Ты уже готова для меня… – прошептал Ятен и его зелёные глаза засверкали от страсти.
– П-п-пожалуйста, хозяин Ятен… – умоляла я.
Он сел, стащил с меня трусики и расстегнул свои джинсы.
– Сегодня ты будешь сверху, – сказал Ятен, ложась на спину и сажая меня верхом.
Я приподнялась, и он медленно вошёл в меня, отчего мне пришлось запрокинуть голову и жадно схватить воздух ртом. Ох, слишком сильно… он всю заполнил меня и даже больше…
Через несколько секунд, привыкнув к нему внутри себя, я начала ритмично двигаться. Я вся растворяюсь в ощущении наполненности и океане удовольствия. Я смотрела ему в глаза и двигалась все быстрее и быстрее, тяжело дыша и обливаясь потом. Сегодня я владела Ятеном Коу. Волна накатила неожиданно и разбила меня о рифы скал, и смыла пенным потоком, унося в океан.
– Мина! Моя! – стонал Ятен, содрогаясь и изливаясь в меня, запрокидывая голову.
Я упала без сил на него и не могла отдышаться. Ятен гладил мои волосы и обнимал за талию. Где-то вдалеке слышался крик чаек, в моей крови играло белое вино, а во рту ощущался привкус моря. Волны океана продолжали с шумом накатывать, и мне казалось, будто моё сердце готово было разорваться от счастья. Ятен поцеловал меня в висок и расположился рядом с собой, застёгивая мою блузку.
Внезапно он замер, приподнявшись на локте.
– Ты слышишь звук? – спросил Ятен, оглядываясь по сторонам.
========== Глава 25 ==========
Маленький, худой, покрытый струпьями котёнок смотрел на меня с надеждой и доверием. Как он мог дойти до такого состояния? Некогда белая шёрстка была серой от грязи и вся в мелких, липких сосульках. Как он оказался на пляже? Котёнок попытался мяукнуть, но раздался лишь сиплый звук, который и услышал Ятен. В нём осталось так мало жизни, но всё же он нашёл в себе силы подойти к нашему пледу и попросить помощи и защиты… Я присела на корточки рядом с ним и протянула руку. Котёнок изогнулся и ласково потёрся о мои белые и тонкие пальцы.
– Он просто в ужасном состоянии! – воскликнула я, обращаясь к Ятену, который тоже склонился рядом с маленьким, почти беззвучно мяукающим, существом.
– Да, похоже на него напал какой-то зверь… Это следы от когтей и зубов. Раны несвежие и успели покрыться корочкой… – сказал он рассеянно, осматривая его хрупкое тельце.
– Надо что-то сделать! Он погибнет… – отозвалась я с дрожью в голосе.
Ятен молча поднялся на ноги, схватил тонкий плед и стряхнул с него песок. Он сел рядом с котёнком и осторожно взял его на руки, заворачивая в тонкую ткань.
– Собери в пакет мусор и прихвати его с собой, – скомандовал Ятен, направляясь в сторону пристани, откуда мы пришли.
Я быстро подобрала остатки нашего пикника и поспешила за Ятеном.
– Отвезём его в ветеринарную клинику, – сказал он, когда мы уселись на заднее сидение машины.
Котёнок свернулся калачиком в покрывале на коленях у Ятена и уснул, убаюканный внезапным теплом и участием, что оказалось настоящим подарком судьбы. Пробка к этому времени уже рассосалась, и мы очень быстро доехали до дорогой частной клиники, где малыша осмотрели, помыли в обеззараживающем средстве и осторожно обработали раны.
– Котёнок очень сильно истощён. Ему требуется тщательный уход и хорошее питание. Я выпишу список препаратов, которые понадобятся для лечения, и распишу диету. Через неделю желательно привезти на повторный осмотр, – ответил ветеринар, который осматривал котёнка.
– Хорошо, но на повторный осмотр мы его не привезём. Я куплю всё что нужно и отдам его в приют для питомцев, – ответил Ятен, забирая котёнка на руки.
Его шёрстка побелела, а раны были обработаны и заклеены пластырем с повязкой.
– Что?! В приют?! Этого малыша?! Да ни за что! – воскликнула я, отбирая котёнка у Ятена.
– А куда нам его девать, сама подумай? Мне питомцы не нужны, особенно доставляющие хлопоты! – ответил он строго, и его зелёные глаза смерили меня тяжёлым взглядом исподлобья.
– Тогда я его возьму себе.
– Ты забыла, что живёшь у меня пока? А я не намерен держать кошек у себя дома, – сказал он жёстко и безапелляционно, направляясь к выходу, давая тем самым понять, что разговор окончен.
Да как же так? В приюте, конечно, позаботятся о нём, но смогут ли ему обеспечить должный уход? А если решат его усыпить? Этот малыш прошёл через огонь и воду, но сумел выжить. Он подошёл ко мне и попросил помощи. Его синие глаза как будто говорили: “Я теперь с тобой. Позаботься обо мне. Я выбрал именно тебя”.
– Я не оставлю котёнка в приюте! – заявила я с вызовом, прижимая крохотный пушистый комочек к груди.
Ятен замер, резко развернулся, и на меня опять посмотрели глаза змеи.
– Ты забыла своё место, зверушка? Смеешь перечить своему хозяину? – зашипел он, приближаясь ко мне вплотную.
– Я не оставлю котёнка, – повторила я, но мой голос задрожал, когда он навис надо мной, словно карающий меч, готовый в любую минуту обрушиться на мою голову с сокрушительной силой.
– Мне не нужно тебе повторять, ЧТО с тобой будет, если ты посмеешь ослушаться меня или вызвать моё неудовольствие? Я – твой хозяин и ты принадлежишь мне, – ответил Ятен с опасной мягкостью в голосе, сжимая мои плечи.
Его глаза впивались в мои, гипнотизируя и засасывая в зелёные бездны.
– Но… но котёнок выбрал меня своей хозяйкой… – залепетала я, цепенея, словно кролик перед удавом.
Ещё секунда и Ятен обовьёт меня кольцами своего гибкого и сильного тела, задушит, а потом поглотит без жалости и сожаления.
– Что ты несёшь? Это обычный котёнок. То, что он оказался рядом с нашим пледом, когда мы трахались – всего лишь случайность. Зверушки не выбирают своих хозяев. Это делает хозяин своей волей.
– Это далеко не так. Питомец тоже выбирает себе хозяина. Ты не сможешь удержать рядом с собой зверушку, которая не желает быть с тобой рядом. Такое животное или погибает или убегает из неволи. Когда человек выбирает себе зверька, он правда высматривает много кого, но почему-то выбирает одного из числа других. В момент выбора что-то происходит… какая-то химия, незаметная со стороны, но определяющая всё. В этот момент куются невидимые связи между тем, кто хочет взять ответственность за чужую жизнь, и тем, кто доверяет свою жизнь другому. Котёнок выбрал МЕНЯ… Я не знаю, как это произошло и не могу это объяснить, но он доверил свою жизнь мне… ты можешь наказать меня… я приму это, но котёнка я не отдам! – заявила я твёрдым и уверенным тоном.
Ятен потрясённо уставился на меня. Внутри него шла борьба, но в чём она заключалась, невозможно было понять или угадать. Ясно было одно: он разрывался. Возможно, между желанием жёстко отстаивать свою позицию во чтобы то ни стало или каким-то образом уступить, не причинив вреда своему самолюбию. Наконец он глубоко вздохнул и поправил упавшую на лоб прядь серебристо-пепельных волос.
– Говоришь, зверушка тоже выбирает себе хозяина? Хм… возможно в этой теории что-то есть, ведь ты тоже буквально свалилась на мою голову из ниоткуда. Хорошо. Я позволяю тебе оставить котёнка. Будешь убирать и ухаживать за ним сама. Но взамен ты расплатишься со мной за оказанную милость.
– Да, конечно! Без проблем! Приказывай что хочешь! Я всё сделаю тут же, даже спорить не буду! – просияла я.
– Что хочу? Ну, что ж… Не забудь только своё обещание, когда придёт время платить по счетам. – Ответил он, и его губы растянулись в ехидной улыбке, отчего я слегка поёжилась и вздрогнула, стряхивая с тела неприятные ледяные мурашки, которые пробежали бесчисленными крохотными иголками по позвоночнику.
Что опять задумал этот змий?
Мы забрали рецепт у ветеринара и съездили сначала в аптеку, а потом в зоомагазин, где Ятен купил для котёнка корзинку-переноску, миски, лоток с наполнителем, игрушки, ошейник с медальоном, специальные шампуни против блох и для блеска шерсти. Глядя на сумму, которую он заплатил за всё это добро, я ещё раз убедилась, что богатые люди денег не считают… Ну, или, возможно, их не считает Ятен Коу, который ещё затащил меня в дорогой бутик и выбрал для меня обновки. Я не знала плакать мне или смеяться. С одной стороны – он купил столько всего для моего котёнка и еще кучу дорогущей, стильной одежды и обуви для меня. С другой стороны – в моём мозгу отпечаталось слово «Расплата», и его такая ехидная и такая змеиная улыбка, которая просто кричала о том, что эта самая расплата непременно последует, и что она собой будет представлять – одному Богу известно!
☆☆☆
– Нужно выбрать имя котёнку, чтобы сделать гравировку на медальоне. Как ты хочешь назвать его? – спросил Ятен, разбирая покупки, которые были свалены в одну общую кучу посреди его огромной гостиной.
Всё это пять минут назад принесли двое портье, которые обслуживали элитный жилой комплекс. По указанию Ятена я дала каждому щедрые чаевые, молодые люди почтительно поклонились, назвав меня госпожой, отчего я изрядно покраснела, и поспешно ретировались. Ни разу в жизни меня ещё госпожой не называли! Эта была привилегия очень состоятельных людей вне зависимости от возраста, но ощущения были приятные. Надеюсь, когда-нибудь, когда я стану звездой… эх!
– Так как ты его хочешь назвать? – повторил свой вопрос Ятен, заметив, что я пребываю где-то далеко в своих мечтах.
Его недовольный голос моментально спустил меня с небес на землю.
– Я заметила у него на лбу забавный рисунок в виде полумесяца, который образует более тёмная шёрстка по сравнению с белоснежным окрасом всего тела… – ответила я, проводя пальцем по мордочке котёнка. – Я назову её Артемидой в честь древнегреческой богини, покровительницы Луны.
