Текст книги "Формалин (СИ)"

Автор книги: Baal

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Мои первые вздохи в этой жизни сопровождались такой оглушительной болью, что едва не стали последними.

Не знаю, как так получилось, что я появилась здесь. Не было ни переходов, ни Высших, ни каких-то предзнаменований. Был трамвай и короткий вскрик сестры. Ещё я видела, как расширились её светло-серые глаза, практически прозрачные. Чёрные зрачки напомнили мне бисер. Потом – боль, тяжёлое дыхание, запах нечистот и кислый привкус рвоты.

Моё тело, казалось, собиралось по частям: отдельно друг от друга включались в работу руки, ноги, пальцы. В какой-то момент я начала чувствовать щёки и губы, затем удалось открыть глаза.

Мир был бесцветным. Чёрно-белые линии слабо подрагивали, точно я смотрела на вибрирующую страничку манги, а в глазах нарастало жжение. В следующую секунду я моргнула, и монохромия рассыпалась на кровавые листья.

Не знаю, сколько я лежала на липкой земле, но в конце-концов мне пришлось встать. Тело было маленьким, удивительно послушным и почти голым. На плечах кое-как держался остаток мехового капюшона. На левой ноге – оплавленный синий ботинок, оголяющий пальцы. В остальном же кожа, кожа, кожа, заляпанная кровью и мелкими ошмётками чего-то более жёсткого.

Окружавший меня лес оказался лишь слегка замазан красным, в высоте двух метров уже не было крови. Деревья, огромные до тошноты, смыкали ветки где-то совсем уж высоко, но на лилипута я всё же не была похожа.

А в остальном, лес как лес. Редкий кустарник, гниющие листья под ногами, злобные зверьки в тёмных кронах и залитая кровью полянка.

Отмахнувшись от мелкого жучка, я внимательнее осмотрела место происшествия. О крови в тот момент мне совсем не думалось: больше хотелось найти одежду и прикрыть голое тело. Было холодно и мокро.

В жизни-до-трамвая я не смотрела аниме, предпочитая мангу. По большей части любовную, потому что мне не хватало романтики и уверенности. Но сёнен тоже пролистывала, редко, но бывало. Не узнать покорёженный хитай-ате Конохи было бы верхом неосмотрительности.

Но я узнала.

Удовольствия мне это знание, если честно, особенно не принесло.

В каком-то заторможенном отупении я подняла хитай. Металл легко разогнулся в хрупких девичьих пальчиках с обкусанной кутикулой и совсем плохими слоящимися ногтями. Затем, побродив по поляне, я нашла рваный плащ, несколько сплющенных кунаев и, словно в насмешку, два свитка.

«Небо» и «Земля». Смотря на них, я едва удержала глупый смех. На кой они мне в той ситуации, в которой я оказалась?! Я хочу обратно, к сестрёнке и котам, мягкому свету вечно перегорающей лампочки на кухне и безопасному миру, где твой главный враг – налоги! Не хочу этот мир, полный крови, боли и убийств!

Небо и земля! Вот уж действительно!

Жучок, всё ползающий вокруг меня, воспользовался истерикой и нырнул мне прямо в глотку. От неожиданности я закашлялась и сглотнула. Довольное насекомое даже не сопротивлялось особенно, покорно сложив лапки и мягко скользнув в пищевод.

Думать об этом не хотелось. Ничего не хотелось, разве что выпрыгнуть из этого окровавленного леса обратно под трамвай, отмотать время назад и смотреть по сторонам, когда дорогу переходишь.

Глупо это. Берлиоз я, что ли? Погибнуть под колёсами трамвая, это же даже смешно в двадцать первом веке.

Редкие просветы неба начинали темнеть. Я обеспокоенно оглянулась, заметив, что лес настороженно вслушивался в свои глубины.

Кровь. Везде была кровь, ошмётки мяса и раздробленные в труху кости. А в лесу – полно хищников, вечно голодных «санитаров», готовых на всё ради пары кусков шиноби.

Лес смерти.

В сумерках я ещё раз быстро обошла поляну. Нашла длинную полоску бинтов, сюрикены, протектор с тремя чертами (позже я узнала, что это знак Дождя), ещё один кусок ткани и небольшой клочок скальпа с белой шерстью, размером примерно в мою ладонь. Быстро всё связав в узел, я кое-как забралась на дерево и застыла на толстой ветке, точно птица.

Наверху было не менее удобно, чем внизу, никакой чакры не надо. Ширина веток позволяла без особого беспокойства усесться и разложить свою поклажу, чтобы лучше всё рассмотреть. Кора оказалась на удивление гладкой, совсем не такой, к которой я привыкла.

Внизу хрюкало и урчало, пока я дрожащими руками гладила шерсть. Акамару. Жуки – это Шино. Протектор Конохи – Хината. Чёрно-белое зрение – бьякуган.

Не может быть.

С другой стороны, как же я выжила? Трамвай точно был, ещё этот его стрекочущий звонок. В мире Хинаты – песчаная техника парня из Суны, перемоловшая её в фарш. Если я верно помню, то в манге команда Кибы смогла спастись благодаря… не помню почему, но песчаный демон их точно не убивал, иначе как потом Наруто заделал Хьюге нескольких детей? Значит ли это, что здесь история повернулась по-другому? Скорее да, чем нет.

Руки потянулись к волосам. Остаток капюшона, едва держащийся на паре ниток, спал с плеч и слетел вниз, к голодным тварям.

Чёлка. Две пряди перед лицом. Короткая стрижка сзади.

Белая шерсть, назойливый жук, протектор Конохи.

Хьюга.

***

На той ветке я уснула, кое-как закутавшись в плащ. Пиршество внизу закончилось удивительно быстро: голодные звери буквально вылизали поляну, и теперь о бойне могла рассказать только я.

Я не имела никакого представления, как мне добраться до спасительной башни в центре леса. Более того, я понятия не имела, куда именно мне нужно идти, чтобы обнаружить этот мифический центр. Организм сбоил: я попеременно теряла чувствительность в частях тела, лишалась слуха или обоняния, смотрела на мир бьякуганом или же не видела ничего. Было похоже, что моё новое вместилище, точно тонкий инструмент, подстраивалось под другого пользователя.

Меня спас случай или само провидение. Оно имело три лица: Ли, Тен-Тен, Неджи. Не знаю точно, почему мой новый кузен вдруг воспылал ко мне симпатией, если решил привести свою команду ко мне, но он это сделал. В глазах Хьюги, обрамлённых жуткой сеткой вен, зеркально блестело додзюцу.

– Хината… сама? – неуверенно произнёс гений клана.

Было непонятно, почему он запнулся: то ли ему претило добавлять к моему имени уважительный суффикс, то ли сама ситуация выбила у него почву из-под ног.

Я посмотрела на него со своего насеста. Если бы я вдруг решила спуститься, то ноги непременно мне бы отказали: небо опять было ярким, практически полуденным. Серый плащ практически не грел. От холода руки и ступни у меня абсолютно одеревенели и не слушались, а кончики пальцев стали светло-голубыми. Зная уровень здешней медицины, я не особенно беспокоилась о возможном обморожении. К тому же, в Коноху скоро должна была прибыть Пятая Хокаге. Осталось только убить Третьего – и всё будет хорошо.

– Помоги мне слезть, – тихо попросила я.

Хьюга, казалось, совсем растерялся, и вместо него мне помогла его напарница. Тен-Тен, увидев моё состояние, распечатала из свитка дополнительный комплект одежды и бегло осмотрела меня на предмет повреждений.

Я сбросила плащ, который нашла ранее. Глаза Ли и Неджи стали практически круглыми, а затем мужская часть команды поспешно отвернулась. Не знаю, чего они там усмотрели: тело Хинаты было плоским, как у образцовой японки. К тому же, мне почему-то казалось, что у шиноби отношение к наготе должно было быть проще.

Тен-Тен помогла мне одеться и осмотрела ногу с ботинком. Как бы я ни старалась, снять его не получалось.

– Это только к медикам, – покачала девушка головой. – Я не возьмусь. Материал впечатало в кожу, снимать придётся вместе с ней.

Эта новость меня не особенно удивила.

– У вас есть свитки? – спросила я.

«Небо» и «Землю» я всё же взяла. Не помню, в чём там было дело, но открывать их было нельзя, так что я и не пыталась. А вот им они могли понадобиться.

– Где ваши сокомандники? – проигнорировал мой вопрос Неджи.

Поляна была идеально чистой, за ночь звери сожрали даже ошмётки одежды и крупицы костей. Голодные твари вылизали каждый листочек, не осталось ни капельки крови.

Я уставилась на Хьюгу. Красивый юноша, правильные черты и жемчуг бьякугана делали из него настоящую модель.

– Я одна. Помоги мне добраться до башни, пожалуйста.

– Они вас бросили? – кривовато ухмыльнулся мой теперешний кузен.

Против воли я облизала губы, заметив, как этот жест привлёк внимание его бькуганов. Страшные глаза, на самом деле, выглядят как два бельма. Ничего в них нет прекрасного, даже жемчужный отблеск больше похож на белую муть в воде или дым в воздухе.

– Они… ушли, – склонила я голову.

Неджи фыркнул в ответ что-то насмешливое, а вот Ли, кажется, всё понял. Зря его считают недалёким, он не больше, чем человек со странностями. Тен-Тен тоже, кстати, правильно расшифровала мои слова, и явно хотела сказать что-то крайне подходящее. Интересно, почему Неджи даже не задумался о печальном исходе для команды Хинаты?

Не знаю, выдержала бы я сочувствие от Такахаши. Говоря откровенно, в тот момент мне очень хотелось посмеяться и порыдать всласть.

– Во имя силы юности! – вскинул Рок кулак. – Я помогу твоей девушке, Неджи!

Подобная формулировка удивила не только Хьюгу, но и меня. Трагический момент был безвозвратно упущен, и Тен-Тен, глядя на моё вытянувшееся лицо, смогла только слабо улыбнуться.

– Идём к башне. С двумя бьякуганами мы с лёгкостью сможем обойти остальные команды.

Человек со странностями усадил меня на закорки, и Лес смерти замелькал перед глазами со скоростью летящей птицы.

========== 9 ==========

В башне я встретила Гаару.

Этот взгляд я, пожалуй, запомню на всю свою новую жизнь: красноволосый мальчишка совсем не изменился в лице, но вот его глаза в мгновение помертвели. У Гаары не было разделения зрачка и радужной оболочки; в своей глубине бирюзовое море штормило и ненавидело, хотя и казалось абсолютно недвижимым. Малолетний убийца только приоткрыл рот, когда увидел меня – совсем немного, а затем я ощутила интерес.

Вряд ли интерес песчаного демона означает что-то хорошее, решила я тогда. Но в дальнейшем я практически не встречалась с Гаарой: то ли ситуация так сложилась, то ли «перевоспитанный» благодаря Наруто шиноби ощущал передо мной вину.

В любом случае, едва столкнувшись с мальчишкой взглядами, я поспешила отступить за спину провожающего меня джонина. По аниме я точно видела своего гида, но имени его я не знала. К тому же, совсем скоро этот безымянный джонин, грызущий сенбон, передал меня мужчине с бьякуганом.

На Хиаши тот не был похож, а кроме главы клана, его покойного брата Хизаши и Неджи я никого не знала. Ну, Ханаби была мне знакома. Вроде, как-то ещё мелькал Хьюга по имени Ко или Кё, но я не была уверена, что он не произведение фанатского сознания.

– Хината-сама, как вы себя чувствуете? – обратился ко мне Хьюга.

Лоб у него был закрыт, так что я предположила наличие печати. Значит, младшая ветвь?

Я не имела никакого представления, как мне стоило общаться с представителями побочных семей клана. Я же теперь принцесса, как-никак. Как общалась с ними настоящая Хината? Была ли она дружелюбна? Мила? Смущена? Боялась ли она чужих взглядов? Прятала ли лицо, когда её спрашивали или хвалили?

Я не Хината. Реакции разные, словарный запас разный, меня не готовили с детства к управлению кланом и убийствам. Я в любом случае не смогу реагировать так, как Хината, а значит, не стоит строить из себя невесть что.

Я вежлива, но не до любезности. Спокойна, если не происходит чего-то экстраординарного. Смущение? Нет, давно не было. А уж о том, чтобы горбить спину и вздрагивать при звуках своего нового имени и речи быть не может.

Здравствуйте, Яманаки, короче. Возможно, Ибики. Кто бы ни переместил меня в тело принцессы Хьюги, я не слишком благодарна этому существу. Я хочу домой, к котам и сестре, и лампе, и трамваям, и налогам, и вообще. Не хочу в застенки к дознавателям, не хочу, чтобы в моей голове копался длинноволосый менталист, не хочу убивать, не хочу Наруто, не хочу, не хочу, не хочу!

– Не могу определиться, – ответила я Хьюге вместо истерики.

Тот не ожидал от меня целого предложения. Мужчина, кажется, вообще не думал, что я умею разговаривать.

– В смысле? – растерял он всё своё уважение от неожиданности.

– Я хочу плакать и смеяться, наверное, это шок. Замёрзла. И мне грустно, пожалуй.

Всё это – безэмоциональным голосом. Если добавить хоть каплю моих переживаний в слова, то я точно сорвусь.

Боги всех времён, пусть это всё окажется дурным сном!

Одежда Тен-Тен оказалась мне велика, что особенно чувствовалось в районе груди. Девочка была старше моего нового тела на целый год, а в юном возрасте это солидный отрыв. Кстати, а какой у меня теперь возраст?

Раньше было двадцать семь, а теперь? Вроде всем главным героям манги на начало было около двенадцати. Дети-убивцы, всё такое. Мне теперь, тоже, выходит, что-то вроде того. Двенадцать.

Здравствуй, новая молодость! Здравствуй, новая профессия!

Смешка сдержать не удалось. Хьюга, заслышав от меня сдавленное хихиканье и увидев мрачное выражение лица, прибавил шагу. Негоже принцессе срываться и размазывать сопли при всём честном народе. Несолидно.

Так и не опознанный Хьюга довёл меня до выхода из башни и почти с рук на руки передал папочке моего нового тела. Хьюга Хиаши. Раньше я бы такого мужика схватила бы в охапку и потащила в ближайший мотель, знакомиться. Теперь же он был моим любимым родственником.

Высокий, волосы длинные и тёмные, хоть и с проблеском седины. Глаза скрыты за бельмом-бьякуганом, таким же, как и у Неджи. Лицо острое, об углы скул и прямоту носа хоть бумагу режь, а вот ресницы, напротив, пушистые и частые. Как и у всех мужиков, впрочем.

За неопределённого цвета кимоно фигуру не видно, но ощущение бойца есть. Или мужчины в Японии не кимоно носят, а как-то по-другому это называется? Юката… а, ладно, будет кимоно. Поверх одежды – хаори цвета хаки. Ну, накидка такая, типа очень большой рубашки без пуговиц.

– Ты не справилась, – сказал мне Хиаши, – с простым экзаменом.

Я смотрела на него с недоумением. Мне это говорит человек, продавший собственного брата и усиливший раскол внутри клана! О, конечно, то, что я не справилась – величайшая беда века, позор клана Хьюга на многие столетия!

Хотя, может, он так чувства прячет. Переволновался за дочурку. Я надеюсь.

– Я жива, – ответила я намного резче, чем хотела, – и тебе должно быть этого достаточно.

========== 8 ==========

Клан Хьюга являлся приверженцем старых традиций и устоев, что для меня означало настоящий крах в любом моём начинании. Глубина поклонов, тембр голоса, цвета носимых одежд и даже время подъёма утром тут строго регламентировались. К каждому из Хьюг требовалось обращаться, используя определённые суффиксы, и если с «санами», «самами» и «чанами» я разобралась быстро, то от «сенсеев», которые не только учителя, и всяких «доно», «дохи», «си» и так далее меня мутило уже на следующий день.

Тело, вроде, справлялось с речью самостоятельно, но стоило мне задуматься, как прошитая программа слетала, и я большими печальными глазами смотрела на представителей великого клана. Жалкое зрелище.

Меня упекли в клановый лазарет. Царапины и ссадины промыли, синяки залечили, обморожения не нашли. С ноги сняли впечатавшийся ботинок вместе с кожей и приличными кусками мяса, но я ничего не чувствовала. Диагностировали сильнейший ушиб головы (после того, как её Гаара предположительно размозжил до состояния пюре – только ушиб?) и сильнейшее чакроистощение. И будто мало, моя чакра, которой я так и не почувствовала, продолжала стремительно убывать.

Медики всполошились, и вокруг моего нового тела начались тараканьи бега.

Для меня подобная жизнь оказалась сущим адом. Мед-нины были намного хуже, чем санитары и врачи в привычных мне больницах, а ещё чакропользователи умели ходить по стенам и перемещаться в одно мгновение из дальнего сада прямиком к моей кровати.

К моему футону – кроватей любители традиций Хьюги не держали даже в лазарете. Но всё равно быстро.

Я пила светящиеся капли чакры, принимала кучу лекарств Акимичи, – лучших и самых дорогих лекарств в стране Огня! – соблюдала постельный режим, позволяла проверять моё тело и голову не только Хьюгам, но и Яманакам, которые ничего не нашли. Меня показывали странным приглашённым специалистам и простым медикам. Я ничего не понимала.

В глазах Хиаши была паника, у Неджи – недоумение. Врачи вокруг меня вообще старались не смотреть в мои новенькие бьякуганы, стыдливо пряча свои. Ко мне не пускали никого вне клана, хотя однажды я слышала громкие вопли Наруто из-за высоких стен. Мальчишка почему-то за меня волновался.

У Узумаки, кстати, голос совсем не был похож на озвучку. С сэйю промахнулись.

Прошла неделя или около того. Меня из лазарета перевели в комнату Хинаты, хотя контроль со стороны медиков не уменьшился. Хиаши заимел тёмные круги под бьякуганами, Наруто обивал пороги Хьюг ещё пару раз, врачи ходили бледнее смерти. Я боялась за своё здоровье и тело, а потому ничего не спрашивала, но с каждым часом беспокойство всё больше грызло меня изнутри.

И у меня, простите, начал расти живот. Будто я была беременна.

Отток чакры из организма продолжался, я ела как не в себя и за вторую неделю перешла к третьему месяцу своей псевдобеременности. Врачи ничего не говорили, в зеркале отражались мерзкие перепуганные бьякуганы, которыми сверкали все вокруг. Хиаши ещё больше заострел скулами и стал навещать меня каждый день. Просто стоял около футона, пока я изображала из себя спящую, и смотрел.

От этого было жутко.

В одно из таких посещений, едва отец Хинаты хотел по-тихому уйти из комнаты, я схватила его за подол кимоно. Движение было медленным, но Хиаши не воспользовался супер-силой ниндзя и не ушёл в скрыт, пока мог. Наоборот, он замер, точно его застукали за преступлением.

– Что происходит? – спросила я.

Чувствовала я себя отвратно. Живот пока не мешался, но напоминал мне сцены кинематографического Чужого. Меня тоже будут прорывать изнутри, или это всё-таки какая-нибудь грыжа, с которой медики справятся?

– Приходил глава клана Абураме, – сказал Хиаши, не смотря в мою сторону. – Принёс это.

Из рукава кимоно он вытащил свиток и передал его мне. Пока я неловко садилась, папаши уже и след простыл.

Забота и ничего кроме.

Освещение, слава богам, было электрическим. От Хьюг вполне можно было бы ожидать свечек и лучин, чёртовы традиционалисты.

Чтобы не вставать с пола, я кинула одну из баночек с таблетками в выключатель. Тело мне досталось тренированное, с хорошим глазомером и самоощущением, так что переключатель тихо щёлкнул, замыкая цепь. Загорелся свет, я раскрутила свиток.

Он был небольшим, сантиметров десять в ширину, но очень толстым. И полупустым, как оказалось: что-то написано было только в самом начале, а потом шли долгие белые, хм, листы? Я размотала свиток до основания, чтобы убедиться в отсутствии сносок и мелкого шрифта, а потом стала читать.

Понравилась ли мне новая информация?

Нет.

Ожидала ли я чего-то подобного?

Нет.

Беременна ли я?

Да.

И, да, я всё ещё девственна. Непорочное зачатие. Жучиное.

У клана Абураме был интересный механизм предохранения от вымирания: на наследника ставились специфические печати, срабатывающие только в момент смерти. Убить целое полчище жуков сложно, а питомцы Абураме имели связь друг с другом, если обитали в одном теле. Хоть один выживший жук из этого роя гарантировал возрождение наследника.

Эту технику жуководы заимели очень давно и уже не знали, откуда она. Наличие сложных фуин-печатей могло означать присутствие Узумаки при создании, а могло и не означать. Мне, если честно, было плевать.

Жук с «выжившим» сознанием погибшего искал подходящую женщину и проникал в её тело. Изнутри он выгрызал себе путь до гинекологии, где начинал обманывать организм, прикидываясь ребёнком. Тело реагировало соответственно, и уже через три дня происходило «оплодотворение». Затем – аномально быстрое развитие, иссушающее тело женщины.

Если она не шиноби, то умрёт. Если шиноби – то серьёзно ослабнет. Для меня это гразило аномально низким уровнем мифической чакры, возможными проблемами с ходьбой и быстрой утомляемостью.

В общем, не быть мне больше ниндзя. Мой потолок теперь прогулки по воде и поверхностям, использование глазок и повышенная регенерация. Возможно, что-то смогу как сенсор или медик. Для меня и это, конечно, было уже что-то, но как-то грустно оказалось лишаться преимущества, которое у меня должно было быть.

А может это и к лучшему. Я не убийца и не принцесса. Не смогу отнять жизнь или управлять кланом, пусть всё это делает Ханаби, которая, кстати, ни разу меня не навестила. Даже Неджи приходил два раза, а эта мелкая – нет.

Противная малявка, хоть и чертовски похожа на мою сестру из первой жизни.

Неджи, кстати, в комнату ко мне не заходил. Оба раза он останавливался перед сёдзи и долго смотрел на меня с помощью своих чудесных глаз. Было желание и мне активировать бьякуган, чтобы взглянуть на нахала, но я этого не сделала. Странно было бы видеть взгляд через стену, хотя для Хьюг это норма.

Я скинула полосы свитка со своих ног. Поднялась, преодолевая слабость. Перед глазами тотчас вспыхнули чёрные пятна, от чего я чуть не упала прямо на живот. Меня и моего жукоребёнка спасли, поддержав за талию.

Вцепившись в плечи помощника, я пыталась проморгаться и снова ощутить силу в ногах. Те были как ватные, и я качнулась вперёд, опираясь на спасителя всем хлипким хинатовым тельцем. Было горячо и твёрдо.

– Хината-сама, вам стоит лежать, – услышала я голос Неджи.

Наверняка он опять смотрел на меня через стенку, а заметив мой состояние – пришёл на помощь. Странно, конечно, ведь в каноне Неджи свою кузину ненавидел. А тут вдруг придерживает и не даёт растечься по полу.

– Мне надо к отцу.

– Вам нужно отдыхать.

– К отцу, Неджи-кун.

– Его можно позвать сюда.

Я подняла на него глаза, столкнувшись взглядом с жемчугом. Ни капли эмоций, только холод моря, что впитывает песчинка, угодившая моллюску в пасть.

– К отцу.

========== 7 ==========

На одевание сил у меня не было, а в домашнем кимоно-халате Неджи мне выйти не дал. Пришли к компромиссу: он накинул мне на плечи пёстрое выходное хаори, лежавшее на подоконнике. И принцесса была готова выходить в свет.

От моей комнаты до отцовской было далеко, на мой скромный попаданческий взгляд. Я привыкла к небольшим квартиркам родного города, здесь же в почёте были жилые дома. Главная ветвь Хьюг имела большое поместье на просто огромной территории. На той же земле был не меньший дом младшей ветви, который соединялся с первым узким незастеклённым переходом.

Интересно, кстати, что члены побочной ветви без проблем могли прийти в дом и на полигоны главной. Только никто кроме Неджи этого не делал. Не комильфо, знаете ли. Не принято.

Последние шаги к Хиаши Неджи практически тащил меня на себе. Я ругала собственное тело и слабость, свой живот, недостаток чакры и отца, который решил уйти, оставив меня со свитком.

Проклятый Гаара, проклятый, проклятый, гадкий мальчишка!

Неджи открыл дверь в кабинет, ввёл меня внутрь и усадил во вполне европейское кресло. Поведения гения Хьюг не состыковывалось с моими знаниями по манге, что заставляло нервничать. Отец Хинаты тоже не слишком фонтанировал презрением и чем он там ещё должен был.

– Что думаешь о ситуации? – спросил он, едва у меня прошла одышка.

Неджи выходить не стал, замерев за моим правым плечом. Из-за бьякугана я могла его видеть: даже без активации глаз додзюцу давало расширенное зрение. Мир представал передо мной панорамой, и к этому поначалу пришлось привыкать.

Я не стала просить Неджи выйти, хотя хотелось. Всё же парень помог мне и не дал убиться в комнате.

Погибнуть от падения – как романтично!

– Как я поняла, это будет Шино, – сказал я.

– Да. После… рождения… Абураме быстро развивается до того состояния, в котором умер. Минус пять лет. То есть, твоему бывшему сокоманднику будет семь. Все знания и способности сохранятся, – он замялся и замолчал.

Сохранятся, если я оставлю ребёнка, хотел сказать Хиаши. До трёх недель псевдобеременности женщина могла сделать аборт. Это было единственным минусом техники – потом ребёнок рождался на свет даже если от него пытались избавиться. Жук просто выпивал свою «мать», забирая из её тела все жизненные соки.

Интересно, а что чувствовал Хиаши в связи с этой ситуацией? Вряд ли он хотел стать дедушкой таким способом. Наверное, даже в каноне появлению Боруто и Химавари он радовался больше, чем сейчас.

Да и чему радоваться-то. Принцесса клана больше не принцесса, а инкубатор.

– Абураме сильные союзники, – сказала я, – а Шино верный товарищ. Я бы не хотела допустить его гибели, раз уж он нашёл лазейку от смерти.

– Ты станешь калекой! – резко ударил ладонями по столу Хиаши.

От неожиданности я вздрогнула, Неджи за моей спиной напрягся.

Мебель такого обращения не выдержала и рухнула. Старший Хьюга поднялся со стула, обошёл обломки и принялся ходить туда-сюда по комнате. Я молча следила за ним.

Значит, Хинату он всё-таки любит. Любил. Хинаты больше нет, Яманаки у меня в голове ничего не нашли, так что я за неё. Теперь Хиаши любит меня, а мне с этим справляться.

– Ты не понимаешь, Хината, – неожиданно страстно заговорил мужчина, – ты станешь калекой, тебе будет доступна лишь малая часть чакры, всё остальное сожрёт этот паразит. Ты не сможешь ходить на миссии, не будешь больше шиноби, не станешь следующей Главой клана. Понимаешь? Ей станет Ханаби, она молодец, умница, почти гениальна и весьма упорна, но ты, как же ты? Тебе даже не нужно будет ставить печать: твой бьякуган настолько ослабнет, что при извлечении сам распадётся!

Неджи за моим плечом тихо вздохнул. Недостаточно тихо, стоит заметить, я услышала.

– Я понимаю, – мягко возразила я, – сильным шиноби мне не быть, но ведь чакра не уйдёт полностью. Ханаби прекрасно справится, я всегда буду готова ей помочь, если потребуется. Вы и так тренировали её и обучали, точно будущего Главу, так что она вынесет. Моя сестра сильная. А Абураме всё же сильные союзники, верные. Клан весьма многочисленный.

От моих слов мужчина только отмахнулся, будто они ничего не значили. Я не стала продолжать тему, позволив Хиаши самостоятельно переживать момент. Неджи полыхал удивлением и неприятным разочарованием.

– Ты хочешь выносить этого паразита? – тоскливо спросил Хиаши.

– Этот «паразит» – мой сокомандник. Он будет жить.

– Где была твоя решимость во время обучения! – внезапно разозлился мужчина. – Где, Хината, где?! Может, будь ты поактивнее на полигонах, этой ситуации вообще бы не было!

Злость, вторая стадия принятия неизбежного. Хиаши смотрел на меня покрасневшими запавшими глазами, и тени на его лице чертили резкие полосы.

Мне было его жаль, совсем немного. Как я поняла за время пребывания здесь, Хината напоминала мужчине её мать, погибшую родами. Мягкая, в каком-то смысле безвольная, как улитка без панциря. Ханаби пошла в отца.

Хиаши был привязан к старшей дочери, хоть и не показывал этого. Жаль только, что настоящая Хината уже никогда не узнает об истинных чувствах Главы клана.

Этот недолгий разговор меня вымотал, но решения старшего Хьюги я ещё не услышала, так что уходить было рано. Хиаши вполне мог запретить мне донашивать Шино. Грубо говоря, я могла «неожиданно» разродиться прямо сейчас, лишив наследника Абураме последнего шанса на жизнь.

Стоила ли его жизнь моих способностей шиноби?

Без сомнений.

У меня не было иллюзий на свой счёт. Я была бы крайне паршивым ниндзя и наверняка умерла бы на первой же миссии. Чуждое этому миру сознание не дало бы нормально жить среди наёмных убийц. Да мне страшно кунай в руки взять! И теперь я могла одновременно решить проблему своего бытия как шиноби, лишиться возможности приобрести татуировку на лбу и помочь хорошему вроде человеку. Разве не замечательно?

– Я разрешу тебе сделать что ты задумала, но у меня есть условия, – сказал Хиаши.

Третья стадия, торг.

– Я слушаю.

– Ты станешь советником Ханаби. Будешь ей помогать. Тебя начнут готовить на эту роль с завтрашнего дня, если понадобится, учителя к тебе будут приходить в комнату.

– Хорошо, отец. Я постараюсь стать достойной опорой для сестры.

– Ты займёшься медициной, ген, тай и кендзюцу. Плохое состояние чакросистемы не должно делать из тебя калеку. Я подберу учителей.

– Это прекрасная мысль, – кивнула я.

– До конца… вынашивания… ты не выйдешь за пределы кланового квартала.

– Разумно.

– И ты выйдешь замуж за Неджи.

Что?

– Что? – всё же смогла произнести я свой вопрос вслух.

Это тут каким боком? Разве это не кровосмешение? Он же был, да и есть, он же кузен моего нового тела. Как насчёт генетики? Болезней? Смешения генов? Даунизм, гемофилия, дальтонизм, а?

Неджи сзади удивлением не полыхал. Он будто слышал эту новость не в первый раз и уже успел выгореть.

– Твоим супругом станет Неджи, – повторил Хаиши. – Это освободит его от печати младшей ветви, что позволит ему развиваться дальше. Я смогу вплотную заняться его обучением и в итоге он сможет стать вторым советником, знающим жизнь побочных семей.

Я нервно облизала губы. Ну, нет, не Неджи! Да какого чёрта! А может, кто-нибудь другой?

– Если ты согласна, то я свяжусь с Главой клана Абураме.

Отрицание-злость-торг, раз-два-три.

Депрессия – четыре.

Пятым шло принятие.

========== 6 ==========

Комментарий к 6

Итак, немного о моём правописании:

чуунин и геннин. Возможно, есть ещё что-то, но эти слова частенько выделяют.

А, ещё Годайме – Тсунаде, а не Цунаде. Вот так.

Свадьбу провели на следующий же день после моего согласия.

Не знаю, к чему была такая поспешность, вроде бы я приняла окончательное решение и бежать мне было некуда. Но Хиаши то ли перестраховался, то ли для самого себя отрезал все пути к отступлению. А может, и спасал меня: как обмолвился Неджи, прямая мне была бы дорога в побочную ветвь, если бы не этот брак и статус будущего советника. Думаю, вполне ясно, что делали бы не слишком довольные члены младшей ветви, если бы к ним попала бывшая химе?

Советники – это те же старейшины, только у Хьюг они могли быть любого возраста. Обычно их двое, по представителю от каждой ветви, но в настоящее время осталась только древняя старушка. Она, как мне кажется, помнила самого Хашираму неразумным ребёнком. И уже тогда была в возрасте.

К счастью, её преклонные года никак не сказались ни на силе бьякугана, ни на скорости и ясности мышления, ни на лёгком добром нраве.

– Ну ты и бледненькая, девочка моя! – воскликнула Ёшико, едва завидев меня.

Я действительно оставалась слишком бледной: Шино выпивал буквально досуха каждую каплю моей чакры. Неудивительно, что женщины умирали или ослабевали как бойцы – нагрузка на очаг чакры от этой жучиной беременности была жуткая. Я пила витамины и сгущённую медицинскую чакру, но помогало это мало – в теле постоянно ощущалась слабость.