Текст книги "Взлёт Коршуна (СИ)"

Автор книги: B0oka

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

Глава 36

Кавалерия прибыла быстро. Уже спустя пятнадцать минут после моего звонка к месту событий примчался первый автомобиль с бойцами и магами. На капоте черного минивэна выделялась эмблема ЧВК «Легион». Через полминуты прибыло ещё два автомобиля от Кима. Два следующих транспорта, уже с эмблемами Эгиды, прибыли через две минуты после легионовских. Местность быстро наполнилась людьми, а возле меня застыла дежурная тройка из двух автоматчиков и одного мага.

Но окраина города – это не пустыня. Поэтому картину побоища до приезда моих сбшников успели увидеть, как минимум водители и пассажиры трех автомобилей, проезжавших по этой улице. Особенно мне запомнились испуганно-любопытные глаза девочки, лет десяти на вид, очень внимательно рассматривающей лежащие на дороге тела. Любопытный ребенок со смешными хвостиками волос, торчащими по бокам, сидя на заднем сиденье старенького французского Тоталя от графа Рено, просто вжала мордашку в боковое стекло замедлившего ход автомобиля, сплющив нос, пока тот резко не прибавил скорость. В этот момент я как раз пытался стянуть жгутом из автомобильной аптечки культю правой руки самого первого стрелка, потерявшего сознание от потери крови или болевого шока. Хорошо, что я перетащил его к правому боку внедорожника и проезжающие мимо не видели всей картины происходящего. Все остальные участники внезапного нападения были уже мертвы либо умирали. Помочь никому из них я не мог, выжить мог только он – стрелок в белой каске, убивший двух моих людей. Эмоции и нерастраченный до конца адреналин требовали мести и крови, но разум и жесткий тон Тени настаивали на том, что убийца нужен нам живым – нужно было узнать, кто стоит за покушением.

Из последнего автомобиля выскочил Шахов. Был он с непокрытой головой, в легком бронежилете поверх свитера крупной вязки, тактических штанах и высоких песочного цвета ботинках. На бедре из кобуры торчала рукоять тяжелого одиннадцатимиллиметрового Егеря. Он оглядел открывшуюся ему панораму, затем быстрым шагом подошел ко мне, бросил любопытный взгляд на прислоненного к борту Горца бессознательного убийцу и спросил: «Сам как, рассказать, что тут произошло, сейчас сможешь?».

Я посмотрел ему в глаза и медленно начал рассказывать. Как раз к концу моего повествования к нам подбежал один из эгидовцев с пистолетом-пулеметом на ремне.

– Командир, нападающих было пятеро, один маг. Оружие ручное, разномастные пистолеты и даже один обрез ружья. У троих на телах присутствуют татуировки, несущие криминальное содержание – однозначно сидели и имеют отношение к уголовным элементам.

– У этого на плече тоже есть татуировка. – Кивнул я на последнего, оставшегося в живых.

Сотрудник нагнулся, взялся двумя руками за плечи раненного и поворочал того с боку на бок. Задрал вверх одежду, снова покрутил лежащего убийцу. Хмыкнул, рассматривая наколку на правом плече и убрал руки от застонавшего однорукого.

– Это не уголовная наколка. Эта татуировка – символ порубежной, то есть, после реформы уже пограничной, службы. Это пограничник, бывший, понятное дело. Вон и на груди маленькая выцветшая группа крови с резус-фактором набита.

– Олафссоны наняли уголовное отребье? – Протянул неуверенным тоном Шахов. И уже обращаясь ко мне. – Маг был сильный?

– Твердый С-ранг в стихии земли. Вряд ли В. Тогда бы он не убегал, а размазал меня в щебень. – Ответил я.

– Еще страннее. Зная о том, что мы знаем… И, откровенно говоря, такое бездарное планирование и явно бандитский состав нападающих. – Шахов в задумчивости потёр подбородок. – Ладно, всё после. Сейчас уезжаем.

Он коротко раздал команды бойцам и оперативникам. Одного из них остановил.

– Конкин! Ярославцев! Этого в машину. Глаз с него не спускать. Везете к Легиону на базу, туда же к нему вызывайте нашего целителя.

– Карпов! Одну машину отправляешь вперед на километр. В салон одного бойца и одного мага.

– Романский! Шабанов! К выезду на трассу. Подождать полицию, предупредить, что наш сотрудник их ожидает, а вы представители группы быстрого реагирования, прибыли по вызову. Видеть ничего не видели, знать ещё ничего не знаете.

– Алябьев! Остаешься тут. Для всех – ты был с Коршуном на заднем сиденье и вот эти покойнички – твоя работа. Вот этот – тут Шахов кивнул на однорукого пограничника, – смог сбежать с одним из подельников на мотоцикле без номеров. Даешь краткий рассказ о себе, ссылаешься на контракт, ждешь нашего адвоката, и выдерживаете эту линию поведения. Если что поменяется – Дьяченко тебе сам объяснит. Всё понял?

Боец понимающе кивнул.

– Тогда давай, ни пуха!

Оставив на месте происшествия Кирилова, мы длинным караваном выехали на трассу. Ко мне уже склонялся один из бывших целителей Куркиных, когда я увидел, как Кирилов, достав нож, зачем-то втыкает его в один из трупов нападающих.

Буквально через несколько километров навстречу нашей веренице машин пронеслись два полицейских экипажа. Вовремя мы. Ещё бы немного и мне пришлось бы сложнее.

– Алло, Владислав Игоревич? – Шахов уже набрал наших адвокатов. – Да, Святослав Олегович вас беспокоит… Да, как всегда, срочно… Конечно… Можем ли мы?.. Хорошо… Уточню…

Начальник СБ повернулся ко мне и нажал на иконку отбоя связи.

– Дьяченко просит встретить и расположить в Обнинске на постоянной основе их младшего партнера – Демченко Дмитрия Александровича. Он также адвокат и специализируется именно на уголовном праве. Дьяченко-младший гарантирует его лояльность и высокий уровень профессионализма. Работать он будет только на нас, мы можем рассчитывать на его помощь семь дней в неделю. При этом, нам не надо будет ожидать каждый раз приезда адвокатов из Москвы.

– Хорошо. – Кивнул я на предложение. – Прямо диаспора юристов-малороссов получается. А ещё говорят, что самые лучшие юристы должны быть евреями.

– Это всё байки. – Ответил Шахов. – С хитро… э, хитрыми малороссами в судебных и иных тяжбах не сравнится никто, евреям до них далеко. Поверьте моему опыту.

– Лучше ответь, что, по-твоему, можно ожидать в ближайшее время, какие проблемы вытекают из случившегося покушения и наличия нескольких трупов по его результатам и что нам теперь делать с Олафссонами?

– Пока рано делать выводы, но я думаю вот что…

* * *

Желтый отечественный Клин с шашечками на дверях и магнитной фишкой на крыше подъехал к красивому, летяще-белому двухэтажному зданию, с огромными витражными стёклами и высоким флюгером в виде то ли горниста, то ли герольда. Над широким входом, обрамленным карельским мрамором висела вывеска, на которой красивым курсивом пониже крупной золотой короны было написано «Ресторан «Корона»». Двери такси открылись, и из салона появился сначала желтоглазый моложавый брюнет в джинсах и короткой кожаной куртке поверх белой водолазки. На руках у него были кожаные же черные перчатки тонкой выделки. Мужчина подал руку и помог выйти из салона такси очаровательной девушке лет двадцати-двадцати пяти на вид, в серо-синем коктейльном платье до колен и накинутой короткой шубкой поверх платья.

– Прошу простить, уважаемые, господин и барышня. – По ступенькам бодро спустился фактурный бородатый швейцар в расшитой золотым шитьем ливрее и аляповатой фуражке с высокой тульей. – Но сегодня Корона закрыта, оба зала арендованы.

Желтоглазый брюнет прищурился и недовольно посмотрел на швейцара. Тот в ответ извиняющее развел крупные ладони.

– Прощения просим. – снова повторил швейцар.

– Ник, поехали тогда в "Гюго". Говорят, там повар – настоящий француз и кухня там бесподобная. – Потянула за руку спутника девушка.

Брюнет хмуро кивнул швейцару и помахал рукой таксисту, чтобы тот не уезжал.

– Леночка, солнце моё, поверь мне – русские во всём лучше французов. – Донесся до швейцара ответ удалявшегося мужчины. Бородач утёр рукой в белой шелковой перчатке, отчего-то выступивший на лбу при виде желтоглазого посетителя, пот.

В это время внутри ресторана.

– Ну что, Матрос, кого там черти принесли? – Спросил худой немолодой мужчина со стаканом щедро разбавленного льдом виски в руке, на которой не было безымянного пальца.

– Да залетные какие-то. Потапыч их отправил уже. – Ответил стоящий у окна квадраный, с могучими плечами, и даже на вид дико сильный, бритый наголо мужчина средних лет. Отпустил тяжёлую темно-красную штору и повернулся к богато заставленному столу. Взял со стола канапе с маленьким огурчиком и свернутой красивым бантом кусочком ветчины, закинул в рот целиком, сильными движениями челюсти перемолол закуску и проглотил, шумно запив стаканом сельтерской воды.

– Что не пьешь, Григорьич? Я тебе говорю – всё будет чики-пуки! Погранец – стрелок от бога! Да и Татарин на подстраховке. А он магик опытный, не впервой ему… Там ещё пацаны правильные в помощь им от тебя в тему подрулили. Так что пипец котёнку, больше срать не будет. – Лысый громко и коротко засмеялся.

– Пить будем, когда люди дело закончат. Этот крысёныш не прост, ой как не прост! – Прищуренные глаза Седого, известного в определенных кругах, в качестве криминального смотрящего за городом, вспыхнули огнём. – Кто бы мог подумать, мелкий ведь, гадёныш, совсем же сопляк! А как смог догутариться с Сербом и Сеней, а? И ведь докумекались меня втихую порешить за доляху неслабую в его этой Стреле и швейке! Если бы мне верный человечек не шепнул, так бы и приделали меня вглухую. А так только Санька успели приделать, ну а я уж – их. Так этот шкет, оказывается в доме был и записи с камер умыкнул, которые в памяти компьютера были. Думал, я не узнаю, что он тут при делах!

Громко стукнул донышком поставленный на стол стакан из толстого стекла. Седой в распальцовке выбросил вперед другую руку, на которой также не было пальца, только уже мизинца. В голове его роились торжествующие мысли. Как он красиво вычислил своего «гостя»? Впрочем, тот сам по-идиотски подставился, когда впрягся за Хомяка, а потом взял его к себе на работу. Надо быть совсем придурком, чтобы не свести воедино факты звонка от «гостя» и затем смену масти Валеры Хомяка!

– А я узнал! Это мой город, и я здесь – хозяин! Ещё и с Хомяком макло своё сунул в наши дела. Прикинь, как этот малолетка тут лажанулся. Он же мне за него ещё и по… – Седой резко прервался. – Короче, чё там, Погранец твой, молчит?

– Григорьич, я тебя прошу, – Названный Матросом крепыш приподнял руки открытыми ладонями вверх, – малого пропасли до окраины ребятишки Шнура, на обратном пути всё будет сделано. Пацаны там всё по красоте сделали: на тачку нацепили надпись «Водоканал», ленточки там, каски, жилетки, все дела. Погранец его приделает, вот увидишь. Он на стрельбище десять из десяти выбивает со шпалера.

– А если тачка не остановится?

– А если не остановится, то Татарин тачку на каменные шипы наденет! – Снова коротко хохотнул Матрос. – Тогда, глядишь, Погранцу и шмалять не придётся!

Морщины на лбу Кручина Вячеслава Григорьевича стали разглаживаться. Он вновь взял в руку стакан с виски и залпом выпил содержимое.

– Добро. – Произнес он, то ли имея в виду план действий, то ли положительно оценив качество спиртного. – Давай поснедаем, чем бог послал.

– Ото дело! – поддержал его Матрос и гаркнул. – Карапетыч! Карапетыч!

Раздался грохот и в залу вбежал крупноголовый лысеющий невысокий мужчина с носом выдающихся пропорций, выдающих его явно кавказские корни.

– Да, уважаемый Руслан Маратович! Вячеслав Григорьевич! – Подобострастно улыбнулся он Кручину и наклонил голову.

– Что там с шашлыком? – Коротко бросил Матрос.

– Шашлык как раз подошёл, уважаемые, уже томится, просто ждёт, когда его снимут, наконец, с шампура, польют аджикой и покушают такие почётные гости.

– Неси. – Посмотрел на Седого и получив утвердительный кивок, скомандовал Руслан Маратович, он же криминальный авторитет по прозвищу Матрос.

Через считанные секунды двое мужчин, вольготно развалившись на стульях, зазвенели посудой и дружно вгрызлись в истекающее соком мясо, обильно посыпанное луковыми кольцами. Гулкое эхо разошлось по зале на втором этаже ресторана «Корона».

На первом же этаже ресторана в это время со скучающим видом бродило еще несколько молодых мужчин явно бандитской внешности, тайком принюхиваясь к аппетитным запахам и с тоской посматривающих на накрытые, пусть и не так обильно, как этажом выше, столы. Им разрешения приступить к посиделкам ещё никто не давал.

Глава 37

В кабинете стояла тишина, разбавляемая тиканьем механических настенных часов. Тик-так. Тик-так. Двое мужчин молча сидели в креслах по две стороны от письменного стола. Наконец, тишину в комнате нарушил негромкий бас.

– И все-таки уголовники. – Недоуменно протянул среднего роста крепыш с короткой стрижкой и стал в быстром темпе стучать пальцами по столешнице. – Не понимаю я.

Широкоплечий азиат с худым лицом в свободной форме с нашивками «ЧВК ЛЕГИОН» хмыкнул.

– А что не так? Ну, уголовники и уголовники.

– Да всё не так! – Недовольно скривил лицо крепыш. – Понимаешь, Сергей, Олафссоны с их возможностями в плане финансов и связей могли нанять любых наёмников. Любых! От официальных вояк до мутных полулегальных и откровенно нелегальных боевиков. А тут – именно криминальные личности. Не складывается, понимаешь? Явная же гопота! Какие-то Матросы, Седые…

– Свят, Седой же, насколько я знаю, смотрящий от криминала за нашим городом? Это уже не гопота. – Возразил азиат.

– Да какая разница? Тут главное, что это – уголовники, бандиты! Ну, не тянут они на уровень кланов, это даже не уровень крупных компаний! Мне кажется – это подстава!

– Может он соврал? – Спросил неуверенно азиат.

– Смеёшься? Невозможно соврать при ТАКОМ допросе. – Скептически ответил его визави.

– Тогда чего мы ждем? Надо звонить Коршуну.

– Ты прав. – Резюмировал Шахов и взял в руки трубку. – Алло!..

* * *

– А я вам ещё раз повторяю, что у нас на руках постановление на немедленное водворение несовершеннолетнего Кошрунова Максимилиана Алексеевича, пятнадцати лет от роду, сироту без имеющихся опекунов либо попечителей в специальное государственное учебное учреждение для несовершеннолетних до достижения им совершеннолетия с целью защиты его жизни, здоровья и обеспечения его права на жильё, получения образования и полноценное детство! – Размахивал тонкой пачкой бумаг лысеющий толстяк в дешевом костюме без галстука и в очках.

– В наличии также разрешение от ближайших родственников, – Кивнул толстяк на скучающе стоящего носатого брюнета с клановым значком, изображающим пикирующего коршуна, на пиджаке, – распоряжение от начальника полиции района об оказании мер поддержания порядка при выполнении обязанностей органами опеки и попечительства! – Кивок на напряженных сотрудников полиции. – А также ордер на принудительное проникновение в жилище несовершеннолетнего! Почему он, кстати, не проживает по старому адресу?

Стоящая рядом болезненно худая женщина с ледериновой папкой в руках молча одобрительно кивала головой на все реплики своего коллеги. Ещё парочка каких-то серых личностей также представляли из себя среднестатистических клерков из префектуры.

– Если через одну минуту мы не попадем к несовершеннолетнему Коршунову, то я буду требовать от представителей полиции применить силу и запротоколировать факт оказания сопротивления сотруднику при исполнении, а также вызвать спецназ!

Мелкий чиновник продолжал распаляться, размахивая руками и бумагами, когда у одного из шести бойцов в одинаковой форме зазвонил телефон. Тот отошел немного в сторону и поднес мобильник к уху.

– Офицер! Прошу применить ваши полномочия! – С торжествующим видом повернулся к полицейскому очкарик.

Андрей Артёмьевич Коршунов с любопытством и даже каким-то восхищением наблюдал за чинушей из опеки. Надо же, как он играет! Или, может быть, он и действительно верит в ту чушь, которую городит? Дааа. Приют и полноценное детство для нормального человека – вещи несовместимые, а этот… чиновник умудряется мешать эти понятия без всякого стеснения. В принципе, Коршунову было всё равно: пропустят их к «горячо любимому», а главное такому во всех смыслах «дорогому» племяннику или же придется подождать приезда полицейского спецназа. Главное, что все бумаги уже готовы, и со дня на день вот эти крепкие парни из охраны будут работать уже на клан, также как и все остальные сотрудники предприятий Лешкиного сына. И в этих предприятиях будет их с отцом доля. А сегодня, максимум через тридцать-сорок минут он лично проследит за тем, чтобы мальчишку отвезли и сдали в приют. Квартиру же он посмотрит потом, когда у него в кармане будут лежать ключи от неё.

– Извините за задержку, можете проходить. – Подошёл к скандалисту вернувшийся сотрудник со щитом и надписью «Эгида» на шевроне.

Стоявший за стойкой молодой консьерж невозмутимо наблюдал за потопавшей к лифту процессией. По поводу непонятной ситуации с одним из жильцов, которому, кстати, принадлежало сразу несколько квартир в их доме, он уже позвонил администратору и в клановую службу безопасности. Что там будет дальше – это не его проблемы. Он свои обязанности уже выполнил.

На подходе к лифту толстячок что-то тихо сказал, и один из полицейских вместе с худой чиновницей потопали к лестнице. В лифт с визитерами зашли двое охранников «Эгиды».

Андрей Коршунов подошел к стойке консьержа, взял с неё яркий журнал и уселся в стоящее рядом кресло. Ничего интересного для себя наверху он не ожидал увидеть, а, следовательно, и без него обойдутся. Он пока подождет внизу. Небрежно листая журнал, Андрей Артемьевич время от времени бросал взгляд на круживших по фойе охранников малолетнего и такого неудобного родственника. Настроение было великолепным.

Ждать пришлось минут тридцать. Наконец, раздалось пилиньканье прибывшего сверху лифта, из которого гурьбой повалил народ под предводительством толстого чиновника. Коршунов встал с кресла, уронил в него журнал и направился навстречу толпе, выходящей из лифта. Очень хотелось посмотреть в глаза наглого мальчишки, который посмел диктовать ему свои условия.

* * *

По квартире расплывался аромат свежезаваренного кофе. Макс стоял, нахмурив брови, над бутылками с сиропами и рука его тянулась то к бутылке с нарисованным кокосом, то к той, на этикетке которой расцветала лаванда. В итоге, ладонь легла на горлышко бутылки с шоколадным сиропом.

– Хм… Никакой логики! – Хмыкнул Тень.

– А её здесь и нет. Какая может быть логика в выборе сиропа для чашки кофе? Тут играют роль желания, а не логика! – Ответил Макс, делая первый глоток горячего напитка.

Раздалась громкая мелодия популярного клубного хита и Макс быстрым шагом двинулся в гостиную, где оставил мобильник.

– Слушаю… Что?.. Ещё раз… Что?!! Да это чёрт знает что!!! – И Макс нажал на кнопку сброса вызова.

Телефон вновь зазвонил, громким звуком музыки заставляя обратить на себя внимание. Я бездумно посмотрел на экран. «Шах» – замигала надпись на дисплее. Теперь ещё и он. Надо же, как быстро! Нажал на зеленый значок телефонной трубки и поднес смартфон к уху.

– Да, Олежич! Ты уже в курсе? – Спросил я у Шахова.

– Алло? В курсе чего? – Удивленно ответил начальник Эгиды. – Если ты о нападении, то мы выяснили кое-что. Могу подъехать или Ким приедет. Или тебя на базу забрать?

– Да нет, я о том, что внизу меня ждут представители опекунского совета с полицией, комиссией из муниципалитета и представителем клана Коршуновых. Целой делегацией заявились с целью упаковать меня в сиротский приют.

– Что?!! – Громко и явно возмущенно вскрикнул Шахов. – Какого хе… чёрта я об этом узнаю от тебя?

– Да только что позвонили парни снизу, и минуты не прошло. – Ответил я.

– Оп. Вторая линия. А вот и они. – Пробурчал Шахов и продолжил куда-то в сторону. – На – поговори.

– Я так понял, долго они их в фойе не продержат. На руках у полицейских куча разрешительных бумаг. Я тут уже думал пересидеть пару деньков у Светланы или ещё у кого на этаже. – Озадачил я Шахова.

– Давай пока так и сделаем. Выдвигайся к Назаровой, а я сейчас подъеду с тяжелой артиллерией в лице юристов. – После небольшой паузы поддержал моё решение Шахов.

– Хорошо. – На ходу проговорил я в трубку и нажал отбой.

Достав из шкафа свой старый рюкзак, я забросил туда папку с документами, планшет, пару телефонов, зарядные устройства. Добавив к электронным устройствам зубную щетку и небольшое полотенце, застегнул клапан рюкзака и вышел за двери. Спустя несколько секунд я уже утопил кнопку звонка у дверей своего секретаря.

– Одну минуту! – Приглушенно послышалось из-за двери.

Дверь открыла Светлана в махровом халате, мягких тапочках и компьютерных очках.

– Ой! То есть, приветствую, шеф! – Округлила она глаза за очками.

– Салют, Светлана! – Я поднырнул под её руку, закрыл дверь и запер её на замок. – У нас проблемы, меня приехали забирать в приют.

Я прижался ухом к двери.

– Чёрт! Ничего не слышно! Есть стакан или высокая кружка? – Повернулся я к Назаровой.

– Сейчас. – Ответила она и пошлёпала в сторону кухни.

Буквально через минуту она вернулась и протянула мне высокий тонкостенный стакан.

– Ага. Спасибо. – Схватил и сразу же приложил его к двери и прижался ухом.

Так я простоял пару минут, пока не услышал, как кто-то вразнобой топает по полу. Явно не один человек. Вот эти люди остановились недалеко от меня, возле входа в мою квартиру. Пауза. Наверное, на звонок нажимают – его отсюда не слышно. Какая-то возня. Затем слышится громкий мужской голос: «Я вам еще раз повторяю – Максимилиана Алексеевича нет дома, поэтому нет никакого смысла ломать дверь! Если вам так уж необходимо осмотреть его жильё, то можно поступить цивилизованно – подождать нашего начальника с его экземпляром ключей».

– А я вам еще раз повторяю – не учите меня, молодой человек, делать свою работу! – Послышался мужской голос с немного визгливыми нотками.

Следом раздался быстрый громкий стук в дверь.

– Откройте! Немедленно откройте! Тут полиция! – раздался тот же визгливый голос.

И снова громкий стук.

– Открывайте!

– Да нет его там, сколько можно вам говорить. – Послышался усталый голос кого-то из моих охранников.

– А где он тогда? Вы же его охрана, вы должны знать!

– А мы не знаем. Наш пункт охраны – дом и квартира. Мы за них отвечаем. За пределами дома – вопросы уже к другим сотрудникам или сразу к нашему начальнику. Вот сейчас он приедет с ключами и…

– И что, по-вашему, нам его тут до ночи ждать придётся? Ну, уж нет. Ломайте!

– А вы уверены? – Послышался молодой мужской голос.

– Ломайте дверь, я сказал! Ордер на руках. Вон, охранники за понятых пойдут.

– Мы – заинтересованные лица. – Лениво протянул один из бойцов.

– Ах, так! Препятствуете, значит. Офицер! Приступайте к процедуре. Коллеги из префектуры будут понятыми. Как члены комиссии, они как раз заодно и осмотрят, в каких условиях проживает бедный сирота. Им как раз надо акт об этом составить. Ломайте!

– Прошу прощения! – Послышался женский голос. – Меня зовут Дарья Архиповна. Я – администратор этого здания. Могу я узнать, что здесь происходит?

– Происходит здесь акт вопиющего неповиновения закону! Закону, в лице расширенной комиссии препятствуют в оказании помощи социально незащищенному субъекту – полному сироте Коршунову Максимилиану Алексеевичу, знаете такого? И препятствуют вот эти несознательные граждане!

– Да ничего мы не препятствуем. Я вам ещё раз говорю, нет у нас ключей. Как и самого Коршунова нет в квартире, что вы опять начинаете?

– Вот! Вот, вы видите? Мы вынуждены выломать двери в эту квартиру.

Рядом со мной послышалось сопение и, скосив глаза, я увидел, как Светлана с сосредоточенным видом пристраивается к двери с ещё одним стаканом в руке. Я хмыкнул и молча покачал головой.

– … качестве исключения. – Снова женский голос. – Могу я ознакомиться с ордером на принудительное проникновение в жилище?

Последовала пауза. После которой раздался голос администратора.

– Одну минуту, я сейчас схожу за ключами. Не надо ничего ломать.

В тишине раздался голос одного из моих бойцов.

– Миша, позови снизу пару человек. Боюсь, что мы вдвоём не уследим за такой толпой желающих осмотреть жилище «бедного сироты». Пропадёт ещё что, а нам потом отвечать.

– Что вы себе позволяете?!! – Послышался высокий женский голос.

– Я выполняю свою работу. Так же, как и вы. Только у вас она одна, а у меня – другая. А имущества у, как вы там сказали? «Социально чего-то там» бедного сироты хватает, чтобы обеспечивать работой и платить зарплату более, чем двум тысячам человек. В его квартире, естественно, из имущества не только деревянный табурет и кровать с металлической сеткой. И вот за сохранность имущества мы и отвечаем.

Послышалось недовольное сопение, кряхтение и удивленные восклицания.

– Итак, я открываю. Прошу меня простить, но я вынуждена была просить поприсутствовать при проникновении в квартиру представителя СБ Лопухиных. Этот дом относится к сфере интересов клана.

Да они там мне всё затопчут такой толпой! – Мелькнула у меня мысль.

Послышался щелчок дверного замка, а следом – дружный топот множества ног. Минут пятнадцать я ничего не мог разобрать. Наконец, вновь послышался топот и голоса.

– …На выемку. Поэтому извините, но не имею права разрешать вам ожидать его в квартире. Ещё раз прошу прощения. – Звучал голос администратора.

Топот начал удаляться. Послышался звук работы дверного замка. Гул голосов полностью стих после звукового оповещения подошедшего лифта.

– Фух. Пронесло. – Подумал я.

– Пронесло его. Что дальше делать думаешь? – Включился недовольный Тень.

– Пока не знаю. Но однозначно – не сдаваться.

– Со школой придется завязать до решения вопроса с совершеннолетием.

– Да… Ты прав. – Согласился я с Тенью.

– Кофе будешь? С шоколадкой? – Почему-то шепотом спросила меня Назарова.

Я кивнул, в голове продолжая диалог с Тенью.

– За школу можно не переживать. После дня рождения можно просто сдать все экзамены экстерном. Надо думать, что вообще следует ожидать. Какого дьявола вообще это было? И мама Люда не предупредила даже. Если ей нельзя было, могла бы через Вовку передать.

– Значит, она не знала. Получается, против тебя кто-то сыграл на опережение. А кому это выгодно?

– Олафссонам, тем, кто стоит за засадой на дороге и… – я сжал кулаки от догадки. – Коршуновым.