Текст книги "Волшебный диск"

Автор книги: Аверенкова Карина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Глава 1

СНЕЖНАЯ БУРЯ

Я сидела в пустой аудитории и бурно рыдала. Честно говоря, я не люблю плакать, но в этот раз чаша моего терпения переполнилась, и, начав, я уже не могла остановиться. В этом трагическом состоянии меня и застала Аленка.

– Что случилось?! – испуганно спросила она, увидев, как я утопаю в слезах.

– Ничего, просто у меня хандра! – соврала я и, уже не таясь, шумно выдохнула в промокший насквозь платок.

– Ах, бедняжка! – запричитала Аленка, подсаживаясь ко мне, – Конфетку хочешь?

– Что?! – я в изумлении уставилась на подругу, хлопая мокрыми ресницами. Пухленькая и вечно сияющая, с длинной, толстенной темно-русой косой и жизнерадостно распахнутыми навстречу миру синими глазами, добродушная Аленка предлагала мне свой любимый способ решить проблему – перекусить. Знай она настоящую причину моих излияний, она бы взглянула на ситуацию иначе. Хотя, нет, вряд ли. Я посмотрела в ее веснушчатое лицо и прерывисто вздохнула. Впрочем, не начну же я ей рассказывать о том, как я рассталась с очередным парнем, который посмел меня стукнуть, о том, как я устала вечно наступать на одни и те же грабли, и как вдруг поняла, что меня никто не любит! Аленка фыркнет и начнет меня утешать. Потом скажет, что мой комплекс неполноценности ее ужасно раздражает – короче, сделает все, чтобы я замолчала. Я еще раз промокнула глаза и, пробормотав: «ладно, я в порядке», устремилась по направлению к женскому туалету. Хорошо, что сегодня закончился последний экзамен и можно смело идти домой. Финал мучений! Сегодня ночью можно будет «отрыдаться», не нарываясь на пристальные взгляды!

Я вошла в пустой туалет, хлопнув дверью, склонилась над умывальником и, пользуясь случаем, подняла глаза на свое растрепанное отражение в зеркале. Ну конечно, ресницы потекли! Значит, мне соврали, что тушь водостойкая! От черных мокрых разводов неумолимо таял тональный крем на скуле, прикрывающий позорный синяк. Я вздохнула и принялась умываться. Затем деловито достала из сумочки косметичку и снова начала гримироваться, дабы не возникало вопросов и меня не начали жалеть. Терпеть этого не могу! Я снова внимательно оглядела себя. Из зазеркалья меня придирчиво изучала девушка лет восемнадцати с зеленовато-серыми глазами и темными, с золотым отливом прямыми волосами, спускающимися почти до пояса – немножко худощавая, невысокая, стройная, но не атлетически сложенная. Лицо овальное, губы плавной правильной формы, черные острые брови, тянущиеся к вискам, чуть вздернутый нос… Не красавица, но и не урод. Но, конечно, вся проблема в том, что я не топ модель! И что только им надо, этим парням! Никакой серьезности! Понятно, мечтают заполучить доступ к телу девушки, а, когда им отказывают, решают, то найдут кого-нибудь получше! Может, это и резковато озвучено в моей интерпретации, но суть та же. Меня воспитывали на сказках о настоящей любви, неужели все сказки – ложь? А где ж намек – «красным девицам и добрым молодцам урок»?! Безобразие!

Я старательно рисовала ресницы, когда за мной пришла Аленка, устав меня ждать в холле:

– Ну, как твоя хандра? Ты идешь?

– Ага, – кивнула я и решительно развернулась к выходу, горько ухмыляясь про себя, – Пошли!

На улице затевал бурную вечеринку по случаю начала каникул и окончания бесснежной погоды январь. Я шла через выбеленную за прошлую ночь аллею, лениво слушая щебетание развеселой Аленки, и думала о своем. Впрочем, залетевший в голову разыгравшийся ветер и пушистые снежинки, щедро осыпающиеся на мое тонкое синее пальто, спутали и сбили все мысли в такой колтун, что разобраться в нем было довольно сложно. А тут еще и речи подруги застряли в нем круглой расческой, и я просто предалась тупой тоске. Впрочем, на скорости моей походки это не отразилось – меня на автопилоте несло к остановке, где скоро должен был материализоваться любимый транспорт студента – троллейбус. Там уже дожидалась его небольшая кучка народа – человек двадцать всего, что меня несказанно обрадовало. Я задумчиво вглядывалась в серебристо-белые завихрения, пытаясь разглядеть в них смутно приближающуюся тень моего средства передвижения, когда меня нетерпеливо дернула за рукав Аленка:

– Верка! – ее недовольное лицо, обрамленное смешной вязаной шапочкой ярких цветов, с выбившейся из-под нее заснеженной челкой, наконец, реализовалось в моем сознании из небытия.

– Что?

– Ты все самое интересное пропустишь! Сегодня Нина устраивает вечеринку – давай пойдем! Да что с тобой?! Ходишь, как лунатик, совсем меня не слушаешь!

– Иди, я не хочу, – сухо ответила я.

– По-моему, ты совсем скисла, – вынесла вердикт подруга, – Тебя срочно нужно куда-нибудь вытащить повеселиться…

Но я уже не слушала. Внезапно мной овладело очень странное состояние, похожее на гипнотический транс. Я медленно обернулась, будто кто-то меня позвал. Метель разыгралась не на шутку, сцепившиеся между собой, точно дерущиеся на смерть соперники, хлопья снега налипали на ресницы, ветер усилился и весь мир был уже не в крапинку, а в полосочку, дышалось с трудом. Видимо, оказал воздействие стресс и плохая погода. Вдалеке мне внезапно почудился силуэт высокого человека – он стоял и смотрел прямо на меня, словно приглашая следовать за собой.

– ВЕРКА, ТРОЛЛЕЙБУС! – ворвался в мой расшалившийся под действием депрессии разум вопль Аленки. Я сонно моргнула и бросилась к нарочито неторопливо открывшимся дверям – не хотелось всю дорогу висеть на одной ноге, стоя на последней ступеньке.

Алена, явно сожалея о потраченном со мной впустую времени, сошла на своей остановке, помахав мне на прощание белой варежкой с вышитой на ней синей снежинкой. Я машинально махнула в ответ, не испытывая особенного энтузиазма. Половину вечера она будет «доставать» меня по телефону, пытаясь вызволить меня из «тюрьмы души моей», а, когда ей это не удастся, станет выводить из себя разговорами, как здорово оказалось там, где меня не было, как минимум целую неделю. Может, мне и стоило развеяться, но я уже из принципа не хотела никуда идти (Ну, возможно, совсем немного еще и из вредности). Добравшись кое-как до конечной остановки и выбравшись из окоченевшего насквозь вместе со мной троллейбуса, я стала дожидаться свой автобус. Я жила в поселке городского типа, а пилить через все поле в такой ветер, мне, понятное дело, не хотелось. Но время шло, а мой четырехколесный инвалид так и не появился. Другой будет только поздно вечером. Нетерпеливо приплясывая от холода на месте и сквозь зубы проклиная тонкие осенние сапожки, я вздохнула и с видом несправедливо осужденной жертвы, повернулась в сторону дороги, ведущей на холм к роще, а затем и к моему дому. Под горкой уже будет тишь, вот только самый трудный участок пути был еще впереди, и радужная перспектива грела душу меньше, чем хотелось бы.

Пытаясь думать о приятном, я снова втянула воздух глубоко в легкие и вдруг вспомнила, что на дне моей тяжеленной студенческой сумки, переброшенной через плечо, лежит диск с новым фильмом, который я купила накануне, но так и не посмотрела. У фильма было довольно интригующее название, которое, впрочем, я уже успела забыть, но, по-моему, это была мистическая мелодрама. Его мне продал парень, который знает вкусы своих постоянных клиентов. Да, он еще похож на одного киноактера, такой же худой и истощенный, словно по ночам пиратские диски пишет… как же его зовут? Н-да, «что-то с памятью моей стало»! Ладно, «мистическая мелодрама» звучит неплохо! Отлично, значит, сегодня я битых два часа буду смотреть романтический фильм, плача совсем по другой причине и заглатывая слезы шоколадкой!

Я решительно устремилась навстречу завывающему ветру. К тому времени вьюга превратилась в весьма полноценную бурю. Жемчужно-белый свет, струящийся с облаков, сменила непроглядная мгла. Чудно! Еще ранний вечер, а темно, словно уже глубокая ночь! Мне стало не по себе. Стыдно признаться, я трусливо оглянулась назад, но автобус не мог появиться еще ближайшие часа три, и я двинулась через поле. Ветер точно резал ножом, без труда проникая под мое пальто, как я не старалась стянуть полочки еще больше, хотя оно и так было обтягивающим. Синяя вязаная шапочка на голове, казалось, вот-вот отправиться в самостоятельное путешествие. Дышать, когда изо всех сил сопротивляющаяся воздушная стихия бьет тебе в лицо, мягко говоря, проблематично, поэтому я прикрывалась заледенелой рукой, которую не спасала даже варежка. Вокруг моей шеи развевался длинный шарф, но горло все равно сдавил предательский спазм. Господи, только бы не ангина, только бы не ангина! А вокруг становилось все темнее. Снег уже начал закручиваться в устрашающие воронки. Поле граничило с густым еловым лесом, и внезапно в воздухе прокатился невероятно тоскливый вой – под стать моему внутреннему состоянию. «Волки!» – в ужасе подумала я, и еще сильнее сжалась, на всей возможной для меня скорости семеня по едва различимой во мраке дороге. Ой, мамочка! Мне почудилось, что за спиной у меня кто-то зарычал! Естественно нужно было хватать ноги в руки и нестись отсюда, куда мобильник светит, но я замерла, не смея в ступоре обернуться. Далее события развивались совершенно независимо от меня и весьма стихийно. В воздухе просвистело что-то огромное, и в следующий миг я упала на спину, придавленная непосильным для меня весом. Дыхание, итак слабое, окончательно сбилось и, превозмогая боль в груди, я кое-как открыла глаза. И мне тут же захотелось их снова закрыть, потому что, придавив мне плечи лапами, надо мной возвышался гигантский пес! Его зрачки отсвечивали красным, а из пасти с отнюдь не малыми клыками, казалось, шел еще больший холод, чем ото всего остального мира и я непроизвольно напряглась. Из груди огромной собаки вырвалось рычание, похожее на злорадный хохот, он склонился над моей шеей, я от страха закрыла глаза… Звериный визг, лай, вой! Давление на мое тело внезапно ослабло, и я смогла сесть. На большее меня не хватило – передо мной, подняв огромное облако снежной пыли, катался непонятный клубок, кричащий на все голоса! Внезапно он распался надвое, и я окончательно перестала понимать, что происходит. С одной стороны поля возвышался тот самый пес, который собирался секунды назад перегрызть мне горло, а между мной и им, припав к земле, изготовился к прыжку волк! У зверя была великолепная, абсолютно черная шерсть, но сомнений не оставалось – передо мной лесной хищник! Из груди у обоих рвалось громоподобное рычание! Первой моей мыслью было: «Дерутся за добычу». Второй, более конкретной: «Дерутся за меня». Третьей (конкретика стала пугающей): «Я – добыча!». Ну вот, не только парни относятся к девушке, как к мясу! Да что мне в голову лезет, я же сейчас умру! Так мне и надо, дуре этакой! Нельзя быть такой доброй и доверчивой! Особенно в наше время, как говорит мама! Впрочем, я придерживалась другой философии – плохих времен не бывает, бывают паршивые люди! Пока я обо всем этом размышляла, ситуация разрешилась совершенно странным образом, который снова ввел меня в ступор. Резко выпрямившись и сделав шаг в сторону соперника, волк неожиданно крикнул молодым, но довольно глубоким для юноши голосом:

– А ну пошел отсюда и никогда больше не возвращайся!

Пес злобно взглянул на него исподлобья, но, ничего не ответив, растворился в снежном буране. Волк глубоко вздохнул, расслабился и обернулся ко мне. Я, понимая, что окончательно свихнулась, попыталась отползти, машинально вцепившись в чудом не потерянную сумку. Я посмотрела прямо в глаза странного существа. Он тоже внимательно созерцал меня и в его зрачках вспыхивали зеленоватые огоньки. Но он не приблизился, только некоторое время постоял, затем развернулся и, стрелой бросившись через поле, исчез в темноте. Я, наконец, нашла в себе силы встать (колени отчаянно тряслись) и медленно побрела туда же, куда и держала путь прежде. Снежинки плавно кружились в воздухе – ни ветерка. Разум пытался убедить меня в том, что это все только сон, однако тот же рассудок говорил мне, что спать на снегу в поле я не могла. Ответа напрашивалось только два: либо я сошла с ума на почве моих жизненных неурядиц, либо все это произошло на самом деле. А, если все это произошло на самом деле, то что мне делать в данной ситуации?

Едва дыша от всего пережитого, я приплелась домой и сразу же повалилась на застеленную с утра кровать. Мне дико хотелось спать, и я ничего не могла с этим поделать. И тут же уснула.

Я стояла на краю заснеженного поля. Вокруг было темно, и только ветер завывал, терзая меня своим жестким холодом. Странно знакомый молодой голос окликнул меня по имени. Я обернулась и увидела того самого черного волка, который спас мне жизнь. «Не бойся» – мягко сказал волк и потерся головой о мою смело протянутую руку…

Проснулась я от звонка телефона, так и застыв с протянутой рукой. Свет падал в окно так, словно уже был день. Я, с трудом припоминая события вчерашнего вечера, неохотно сняла трубку:

– Алло?

– Ну ты даешь, подруга! – затараторила Аленка, не дав мне очнуться, – Сама говоришь, что вечеринки терпеть не можешь, а я весь вечер вчера дозвониться до тебя не могла! До часу ночи твой номер набирала! Ты что, только что пришла – половина второго дня уже! Признавайся, где ты пропадала!

– О чем ты… Какая вечеринка? Когда это ты мне звонила? Я пришла домой вчера вечером! – ответила я, держась за голову, которая ощутимо побаливала.

– Не заливай! – просто и кратко выдала подруга, – Ты что, спишь? Ты во сколько улеглась?!

– Не знаю, – моему честному бормотанию, похоже, до сих пор никто не верит. Я взглянула на свое отражение в зеркале напротив кровати, замерла и выдохнула:

– Позже перезвоню! – моя рука безжалостно опустила трубку. Я медленно поднялась и подошла к зеркалу вплотную. На шее рядом с ключицей красовалась глубокая царапина, оставленная когтем чудовищного пса! Я осторожно провела кончиками пальцев по ране и поморщилась – боль настоящая. Значит и волк был настоящим! Все еще под впечатлением от сна, я побрела на кухню, включила газ, брякнула чайник на плиту и невидящим взглядом уставилась прямо перед собой. У меня из головы не шли необычные зеленоватые глаза – человеческие, не звериные. В них читалась боль и надежда одновременно. Я поняла, почему тогда в моей душе шевельнулось страстное, необъяснимое желание помочь волку.

На всякий случай, обработав царапину перекисью водорода и прочистив мозги тремя чашками кофе без сахара, я на рекордной скорости умылась, почистила зубы, причесалась, оделась и отправилась прогуляться. Может быть, если пройтись по свежему воздуху, мои мысли окончательно придут в порядок? День был ясным и на удивление холодным – я ожидала оттепели, а не мороза! На улицах было уже довольно много людей – не удивительно, ведь я сегодня проснулась очень поздно. Действительно, куда девалось вчера время и где меня носило до ночи? Ведь меня не было всего пару часов.

Стараясь отделаться от цепких мыслей о начинающемся безумии, я перешла дорогу и оказалась на небольшой оживленной аллее рядом с проезжей частью. Она мне нравилась тем, что вокруг была куча маленьких магазинчиков и кафе – если что, все под рукой и рядом с домом. Осторожно ступая по тонкому льду, который до блеска полировали вчера школьники, создавая ботинками ледяные дорожки, я неторопливо продвигалась в сторону книжного магазина. Но, словно по наитию, я свернула совсем в другую сторону – к ларьку с бижутерией. Я люблю неброские и оригинальные украшения, поэтому ненадолго задержалась на браслете с красивой отделкой из полудрагоценных камней. Однако цена превышала мои физические возможности – я не взяла с собой столько денег и еще книгу хотела купить. Я почти уже отошла, грустно вздохнув, как вдруг резко обернулась. Мой взгляд приковал к себе неприметный кулон, висящий в углу витрины. Невзрачный, из какого-то белого металла, на тонкой серебристой цепочке, выполненный в виде полумесяца, цветка и звезды – он вряд ли привлек бы мое внимание в другой день. Но я подошла ближе и еще раз внимательно рассмотрела его. В моем сознании, точно навязчивая вспышка фотокамеры, стоило мне устремить глаза в его сторону, неожиданно возникало глупое определение: «Ключ». Смеясь над собой, я все же взглянула на цену, и она меня устроила.

– Последний остался? – спросила я, видя, как продавщица снимает мой кулон с витрины.

– Он и был один, – спокойно заметила та, выдавая мне сдачу. Я тут же надела украшение, чтобы не потерять, и снова заспешила по своим делам.

В книжный я все-таки зашла, но так ничего и не выбрала: мои мысли были далеко отсюда. Персонал неодобрительно поглядывал на меня, и я решила поскорее уйти, чтобы не мозолить им глаза. Сегодня я была настроена на деликатность, а конфликтовать всегда не любила. И что они глазеют? Уже и посмотреть нельзя – может, я на будущее определяюсь!

Я вышла, стряхнула снег со скамейки, села и полезла в сумку, дабы позвонить Аленке и придумать какую-нибудь более-менее правдоподобную версию моего вчерашнего поведения, но вместо мобильника мои пальцы ощутили плоскую квадратную коробочку. Странно… Я вытащила ее из тьмы сумки на свет и обнаружила тот самый диск, о котором забыла. И похолодела. С обложки фильма на меня смотрел черный волк, которого я встретила на поле! Так, спокойно, вдох-выдох, вдох-выдох! Поняла! У меня приключились видения от стресса и недосыпания, а волк – лишь иллюзия, подкрепленная увиденным мной вскользь изображением! «А царапина – тоже иллюзия?» – ехидно звякнул внутри голосок логики. Положив диск на место, я глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Не годится! Так я совсем с ума сойду! Я встала и решительно зашагала прямо по улице. Ноги несли меня к краю поселка, к безлюдному полю рядом с лесом. Почему-то мне казалось, что, если я взгляну на него в свете дня, то все станет просто и понятно. Теперь-то я понимаю, что это была пустая затея, но что делать, если моя голова тогда работала именно в таком направлении?

Дойдя до березовой рощи на холме и увидев вдали белую гладь поля, я нерешительно остановилась. Идти или не идти? «Раз уж начала – доводи до конца!» – решила я. И пошла. Сверху снова начали падать снежинки, но вполне тихо и миролюбиво, осыпаясь с прозрачных тонких облаков, сквозь разрезы в которых виднелось темно-голубое небо. Пока я дошла, на город опустились сумерки – этого я не учла. Ух, ну и холодина же! Я поежилась в тонком пальто, но хрустально-прозрачный круг полной луны, поднявшийся высоко над горизонтом, настроил меня на романтический лад. В таком состоянии я совершенно не способна была рассеять все эти тайны, и шла вперед скорее с бредовой надеждой в глубине души увидеть волка. Я была почти на поле, когда от старой ели отделилась тень. Сердце бешено заколотилось, тело застыло, точно заледенело. Прямо передо мной возник герой моих снов! Волк, не отрывая от меня настороженно взгляда, низко склонил голову.

– Приветствую Вас, сударыня! – произнес он глубоким, чуть хрипловатым, но молодым голосом. И, заметив мое смятение, добавил:

– Прошу, не убегайте, я сейчас все объясню! У меня нет не малейшего намеренья пугать Вас или причинять Вам вред! – заверил он и уже твердо добавил, – Я ведь спас Вас вчера, помните?

–Д-да! – нервно кивнула я, не веря самой себе. Подумать только, болтаю с волком! Впрочем, и он со мной болтает! Я на мгновение задумалась и мне пришла на ум не совсем светлая, но вполне жизнерадостная идея: а что, если это не у меня временное помешательство (о большем мне размышлять не хотелось), а у волка не все в порядке с головой? Я нервно хихикнула и тут же пожалела: человеческие глаза хищника смотрели на меня соболезнующе.

– Просто я никогда не встречала говорящих животных, – пояснила я чуть громче, чем следовало, не вполне уверенная, что он меня понимает. Но волк понял:

– Не стоит так волноваться, прошу! Я уже привык! И Вы, наверное, тоже скоро привыкните!

– Звучит обнадеживающе! – не без ехидцы пробормотала я себе под нос.

– Как Ваше имя? – учтиво осведомился между тем мой необычный собеседник.

– Вера… – начала я, но он тут же прервал меня с извиняющейся улыбкой на острой морде.

– Вера! Очаровательное имя! Вера – это как раз то, что вскоре нам с Вами понадобится!

Взглянув на его обнаженные зубки, я мысленно обрадовалась, что он не улыбался с самого начала разговора.

– Спасибо, – задержав на мгновение внимание на словах «нам с Вами», машинально поблагодарила я. И сразу же спросила напрямик, чувствуя себя необычно раскованно:

– Вы кто?

Волк снова склонил голову очень отточенным и изящным аристократичным движением и опять полился его глубокий приятный голос с бархатисто-острыми краями:

– Меня зовут Эрик. Я… оборотень, – задумчиво добавил он и, увидев испуг на моем лице, торопливо заговорил, – О, сударыня Вера, не бойтесь – ведь я же Вас спас вчера, не так ли? Неужели Вы верите в глупые страшилки о чудовищах в образе волков?!

– Ну, вообще-то в легендах говорится… – я надолго замолчала, мучительно пытаясь припомнить, что же именно говорится в легендах. Эрик заговорил очень вежливо и в то же время язвительно:

– Простите меня, сударыня, но поскольку я до сих пор не встречал ни одного оборотня кроме меня и не вполне уверен, существуют ли вообще мне подобные… право, не стоит излишне доверять легендам!

– А почему Вы, кстати, меня спасли? – снова спросила я Эрика. Он несколько долгих секунд смотрел на меня так, что я почувствовала, что краснею, и скоро моей заветной мечтой станет паранджа. Наконец он снова заговорил, и я вдохнула свободнее:

–Я сейчас Вам расскажу не совсем обычную историю. Вряд ли вы мне сразу поверите.

– А Вы попытайтесь, – предложила я, – После встречи с Вами меня мало что удивит!

– И в самом деле! – спохватился Эрик.

– Я из другого мира… – начал он и вопросительно взглянул на меня.

– Продолжайте, – спокойный кивок головой послужил ему ответом. Волк присел прямо на снег, а я по его совету опустилась на березовый пень, торчащий из небольшого сугроба. Луна уже светила достаточно ярко и в синем зимнем сумраке шерсть Эрика отливала серебром. По молчаливому обычно снегу рассыпались тысячи живых искорок – много-много крошечных лунных радуг. Среди этой зимней сказки, от которой не мог отвлечь даже крепчающий мороз, рассказ оборотня казался вполне естественным ее продолжением. И все-таки приятно было общаться с таким воспитанным, вежливым и, наверное, культурным человеком. Точнее, волком.

– Там, откуда я родом, до сих пор главенствует монархический строй общества – у вас тут все немного иначе, я успел кое-что подсмотреть, было время. Да и начать мне придется издалека, чтобы хоть как-то ввести Вас в курс дела. Моим миром правил молодой король по имени Эол. Я был всего лишь сыном его верного вассала, который погиб во время жестокой схватки, спасая своего хозяина. Но, помимо всего прочего, он был лучшим другом Эола. Моя мать умерла, так что я остался сиротой. Король растил меня, как собственного сына. Я стал его любимым слугой, но воспитывался, точно принц. Мне предоставили возможность изучать все науки, какими я бы хотел овладеть. Жена Эола – Ария, относилась ко мне, как к своему ребенку, когда же у них родилась дочь – Алиса, я нашел в ней лучшую на всем белом свете младшую сестру! – Эрик светло и печально улыбнулся, когда заговорил о своей приемной семье, глаза его словно озарились изнутри каким-то особенно-теплым светом, которым я невольно залюбовалась. Затем он снова посмотрел на меня, и я поспешила отвести взгляд.

– Да, я ни в чем не знал отказа, но помнил, кому я всем этим обязан. Меня нельзя упрекнуть в неблагодарности – я готов был служить своему королю в любую минуту и ни на секунду не забывался. Ведь тогда я был не волком, а юношей. Это было замечательное время.

Но потом случилось несчастье, – он выдержал паузу и глаза его слегка померкли, – Умерла Ария. Я словно заново потерял мать. Мы все были очень опечалены. Королеву долго подтачивала какая-то странная, неизвестная болезнь. Никто не мог понять, отчего она чахнет. Женщина просто таяла. Король показывал ее докторам, возил к целителям. Но все было бесполезно. Она умерла у него на руках.

После ее смерти Эол сильно изменился – замкнулся в себе, стал равнодушен ко многим вещам. Но одна идея стала для него просто манией. Созвав со всего королевства волшебников и чародеев, он велел им построить во дворце специальную залу, которую назвал Комнатой Воспоминаний. И они смогли это сделать! Волшебное устройство комнаты позволяло проникнуть в другую реальность – в мир своей памяти. В ней Эол часто забывался и в последнее время почти не выходил оттуда. Забыл детей, дела королевства. Я пытался уговорить его жить настоящим, а не прошлым! А он только отмахивался. Я просил Алису убедить отца, что так он не вернет к жизни маму, а только сам себя уничтожит – безрезультатно. Тем временем многие из волшебников вернулись домой, но одна чародейка, которая и подсказала Эолу «блестящую» идею Комнаты Воспоминаний, обосновалась во дворце. Ее звали Клавдия. По началу, мне льстило ее повышенное внимание к моей персоне. Повторюсь, тогда я был привлекательным юношей, еще неискушенным в вопросах любви. Мне казалось, что Клавдия меня обожает. Впрочем, такая змея, как она, могла бы обольстить и зрелого мужчину. И она была красива. Однажды вечером она подстерегла меня в одном из коридоров дворца и предложила выпить по бокалу вина. Я согласился. И это стало моей роковой ошибкой! Клавдия дала мне зелье, которое обратило меня в волка! В ту же секунду она подняла тревогу, кричала, что во дворце зверь, и за мной начала охотится вся стража. Я укрылся в комнате моего учителя политологии. Шок, который я испытал в тот вечер, невозможно описать! – Эрик горько вздохнул, глядя на луну, и нервно взмахнул несколько раз пушистым хвостом, оставляя на снегу кружевной след. Потом снова заговорил, уже тверже и решительнее:

– Меня не могли найти, Клавдия подозревала, что я где-то прячусь и мое положение становилось крайне опасным. Мой учитель, поняв, что со мной произошло, дал мне своего рода противоядие, которое помогло мне сохранить человека внутри себя. Он сам был неплохим магом. А колдунья не теряла зря времени. Заперла Эола в Комнате Воспоминаний, чтобы он не мог найти выход и, объявив короля сумасшедшим, стала регентом Алисы, чтобы претендовать на трон. Потом моя названная сестра исчезла – я подозреваю, что ее где-то заточили. Клавдия стала королевой, чего, собственно, с самого начал и добивалась. Прямых доказательств нет, но, скорее всего, смерть Арии тоже не случайность, а часть продуманного ею плана!

Эрик скрипнул зубами.

– Но я не собирался так просто отдавать ей свою семью, а заодно и мой мир в придачу! Я бежал однажды ночью, через потайной ход. О половине из них Клавдия ничего не знала, я же облазил их все еще мальчишкой. Я слышал об одной сивилле, которая умела видеть прошлое, будущее и даже другие миры. Раньше, я не особенно в это верил, но у меня не было другого выхода, и я отправился к Эсмире, которая обитала на маленьком острове у берегов Лиры – материка, на котором я жил. Пролив я преодолел вплавь. Предсказательница уже знала, что я приду. Я был удивлен, встретив не выжившую из ума полудикую старуху, живущую в хижине, а молодую женщину с обширными познаниями, обитающую в роскошном дворце. У сивиллы была большая библиотека и, порывшись в своих книгах, Эсмира сказал мне, что рядом существует некий параллельный мир, в который мне стоит отправиться. Это был Ваш мир, Вера. Она рассказала мне о пророчестве, сделанном ее матерью. Существует ключ, отпирающий проход между мирами. Это обычный предмет, выпущенный ограниченной партией.

– Диск с фильмом! – догадалась я и ахнула.

– Да, – кивнул Эрик, – Зная о темном времени, которое грядет для всех нас, некоторые люди об этом позаботились. Но вот в чем вся штука – для многих это просто фильм. И лишь один человек, у которого окажется вторая половина ключа, существующая лишь в одном экземпляре – некий кулон, поможет мне! Вера, у Вас ведь есть новое украшение, оно на Вас, правда? Я должен был встретить этого человека за день до того, как у него окажется второй ключ! Мой учитель политологии счел необходимым отправить меня к вам, чтобы дождаться спасителя. Только вернувшись с ним, смогу обрести свой изначальный облик – сивилла сказала мне, как. Я играю роль проводника в данном случае. Кулон – ключ, а диск – что-то вроде пропуска. Что же касается того, что я не был сразу избавлен от волчьей шкуры, – Эрик лукаво улыбнулся, сверкнув острыми, белыми, как снег, зубами, – Так мне даже проще не привлекать внимание. Теперь все объяснимо, не так ли, сударыня Вера?

Я, внезапно осознав его слова, задрожала. Эрик это заметил:

– Вам холодно? Простите, я увлекся – вы совсем замерзли!

– Нет… Нет! – забормотала я, прижимая руку к кулону и, встав с пня, начала медленно пятиться назад, – Это все неправда! Вам нужна не я! Вы хотите убедить меня, что какой-то диск с второсортным фильмом, который забудут меньше, чем через месяц и дешевая безделушка с высоким содержанием цинка из ларька с бижутерией могут перенести меня в параллельный мир?! Это бред!!! – я уже не говорила, а кричала.

– Вы считали сутки назад, что говорящие волки – тоже бред! – спокойно подметил Эрик, хотя в его влажно-блестящих глазах уже медленно разгоралось опасное пламя раздражения.

– Это несправедливо! – я нервно тряхнула сумочкой и топнула ногой, – Я жила, горя не зная, а потом появились Вы, и все пошло наперекосяк! Я же обычная девушка! Я студентка! У меня университет, семья! Не потащусь я в Ваш мир! Вам нужен герой, а не девчонка, которая даже постоять за себя не может! – я решительно взмахнула перчаткой и стерла со скулы тональный крем, открывая посиневший твердый кровоподтек. Эрик остолбенел.

– Что, красиво?! – с безумной улыбкой я склонилась к самой его остроносой морде и произнесла, чеканя каждое слово, – Твоя сивилла ошиблась!

Эрик резко вскочил на все четыре лапы, и я невольно отпрянула:

– Я не помню, чтобы мы переходили на «ты»! Это Вы, сударыня, лжете! Я не хотел опускаться до такого рода оскорблений, но, похоже, придется! Я думаю, Вас мало что удерживает здесь на данный момент! Я все о Вас разузнал! У Вас каникулы, Вы снимаете квартиру, а родители Ваши живут в другом городе! И Вы не поехали к ним, потому что не хотели, чтобы они видели Вас в таком состоянии! – волк опустил глаза, но тут же с жаром продолжил, – Уж не знаю, что Вы им там наврали, но они Вам поверили и не ждут в гости!

Он выдохнул с негромким рычанием и, выговорившись, остановился напротив меня, заглядывая мне в глаза. Он был прав во всем! Мне вдруг стало очень стыдно, так, что покраснели, наверное, даже колени. Волк, видя мою нерешительность, перешел в наступление: