Текст книги "Синяя булавка (СИ)"
Автор книги: Autumn Leaves
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)
– И мисс Бленхэм никогда не покупала собственного автомобиля?
– Она ж тут почти безвылазно живёт. Ей просто невыгодно было бы тратиться и на бензин, и на страховку, и на то, и на сё, и на пятое, и на десятое – она сама мне как-то сказала, когда я её спросил. По городу она ходит всегда пешком, а в Лондон в случае чего дешевле и легче на поезде добраться. Ну а с тех пор, как мистера Бленхэма не стало, она и вовсе машины возненавидела…
Мистер Эндерли вошёл во вкус. Терри и Лютиэн Брэннс пришлось выслушать ещё немало рассуждений на тему того, почему он, мистер Эндерли, разделяет мнение мисс Бленхэм о машинах и почему поезд – самый надёжный вид транспорта. Терри хотелось где-нибудь спокойно сесть и подумать, в положенную ему гостиничку «Чосер» он ещё даже не заселился… К счастью, способ отвязаться от начальника станции придумывать не пришлось. Раздался гудок с севера, и мистер Эндерли, спохватившись, вернулся к своим механизмам. Приближался поезд из Лондона.
На сей раз несколько пассажиров вышло. Супружеская пара лет под сорок, две дочери – шестнадцати и одиннадцати лет. Практически без багажа, одетые в тёмное.
Легко было догадаться, что прибыли Джейсоны.
Терри порадовался, что можно будет под благовидным предлогом поговорить с семейством уже сегодня – так как «Чосер» был единственной гостиницей в Стоунчепле, ему и Джейсонам было по пути.
Он попрощался с мистером Эндерли и сержантом Брэннс и пошёл в сторону гостей.
Объяснять ничего не пришлось – Мэри Джейсон его помнила. Её муж, Шон, как оказалось, был до вчерашнего дня в командировке во Франции и ничего сказать не мог, а вот девочки, старшая Дейзи и младшая Рози, с удовольствием согласились помочь.
– Да, тётя Клара у нас была, – подтвердила Рози. – Приехала в полшестого вечера, мы её встречали, и потом она была у нас, пока ей не позвонила миссис Бленхэм.
– Ужас просто! – вздохнула Дейзи. – Бедные малыши. Вы же найдёте маньяка, детектив? – она посмотрела на Терри с неприкрытым восхищением, захлопав длинными ресницами. Он про себя усмехнулся – ну хоть кто-то был согласен с маньячной теорией.
– Найду, – Терри надеялся, что его голос звучит увереннее, чем ему казалось.
========== Глава 8. Похороны ==========
На следующее утро к десяти часам Терри вслед за Джейсонами пришёл к церкви – она была буквально в паре сотен ярдов от гостиницы. Зелёная «Мазда» уже была припаркована неподалёку.
Церковь святой Анны, единственная в Стоунчепле, была построена как католический храм при королеве Марии, дочери Генриха Восьмого. С тех пор, по мнению Терри, она не изменилась вообще – сейчас её по бумагам считали англо-католической, но где было это «англо», Терри так и не понял. Каменное здание за четыреста лет сохранилось превосходно, сохранилась и деревянная панель внутри над входом, с рельефом, изображавшим Святое Семейство. Как объяснила сержант Брэннс, эта панель была ещё старше самой церкви, датировалась двенадцатым веком и была, пожалуй, главной причиной того, что здание так толком и не отдали англиканам.
– Есть легенда, что сама королева Бесс тут побывала, пришла в восторг от рельефа и заявила, что его отсюда убирать нельзя, – сказала сержант. – Так вот всё и осталось. А лет через триста с лишним тут побывали люди от ЮНЕСКО и тоже вписали церковь с рельефом вместе в памятники не то регионального, не то ещё какого значения.
До начала похорон ещё было некоторое время – некий мистер Корруэн, занимавшийся похоронным делом, должен был привезти гробики. Терри использовал подходящий момент, чтобы познакомиться со священником и дьяконом.
Отцу Бартоломью Филлипсу было сорок пять лет. Он был невысокого роста, тихий, миролюбивый. Смертью детей он был потрясён до глубины души.
– Они здесь недолго пробыли, – сказал он. – Но замечательные были малыши. Добрые, дружелюбные. Очень любили ходить в церковь. Дженни меня после службы нередко расспрашивала, об иконах.
Иконы в церкви были самые разные, это даже на дилетантский взгляд Терри было видно – одни очень старинного вида, похожие на греческие, другие напоминали работы каких-нибудь мелкомасштабных современников Рафаэля. Терри припомнил и то, что маленькая Дженни любила рисовать.
О дамах Бленхэм и отец Филлипс, и молодой, лишь недавно окончивший семинарию дьякон Коуверт отзывались с большой похвалой, хотя близко с ними знакомы не были. По их словам, хотя особо набожную жизнь женщины не вели, но на церковь жертвовали щедро и регулярно, а на службах бывали каждую неделю.
Приехал фургончик мистера Корруэна (сам мистер Корруэн, седой, угрюмый, лишь что-то пробубнил подошедшим дамам Бленхэм и тут же уехал). При виде гробиков у Терри, уж на что он на работе всегда старался абстрагироваться от эмоциональной стороны расследований, чуть слёзы из глаз не полились – настолько маленькими они были, что хватало одного человека на каждый. Доктор Оуэнс понёс гробик Дженни, Шон Джейсон – Эгберта.
Когда их поставили в церкви, Лютиэн Брэннс и та не выдержала и заплакала при виде безжизненных лиц детей. Хорошенькая кудрявая Дженни, курносый малютка Эгберт… Терри собрал в кулак всю свою волю – не для того он пришёл сюда, чтобы проливать слёзы, а для того, чтобы найти убийцу.
Но если убийца и был среди присутствовавших, он маскировался чрезвычайно ловко. Рыдали все женщины, даже миссис Крофт; у мужчин лица были искажены от скорби. И понятно – Терри просто не мог представить такое чудовище, которое могло бы смотреть на всю сцену равнодушно.
При прощании случилась истерика с Кларой Бленхэм – она просто обхватила руками гроб Дженни и не желала отпускать. После бесплодных попыток миссис Бленхэм уговорить племянницу отойти на помощь пришёл доктор Оуэнс, у которого с собой была аптечка. Лишь получив укол успокоительным в руку, мисс Бленхэм поникла, опустила руки и позволила тётке и Мэри Джейсон отвести себя в сторону.
А Терри смотрел и думал – что это? Вряд ли искусная игра – никто не смог бы достоверно изобразить подобное. А значит, что? Скорбь? Раскаяние?
Дальше похороны прошли без каких-либо происшествий. Гробики были опущены в могилу, отец Филлипс сказал короткую проповедь о невинных душах умерших младенцев, и все в напряжённом молчании отправились в дом Бленхэмов на поминальный обед.
Черныш снова встретил новоприбывших лаем, но даже он чувствовал, что что-то очень сильно не так, поэтому гавкнул он лишь несколько раз, для порядка, а потом лёг на пороге и тоскливо заскулил.
– Чувствует всё бедняжка, скучает по малышам, – сквозь слёзы сказала мисс Бленхэм, вынимая на стол из духовки мясной пудинг. – Он и в день убийства был сам не свой, тихий какой-то… мы не знали, что с ним такое…
За обедом все вспоминали детей. Мисс Бленхэм принесла рисунки Дженни и погремушку, которую буквально неделю назад сломал Эгберт. Миссис Крофт кляла себя, что отдала малышей – Терри не знал, насколько искренней она была, но, по крайней мере, это выглядело правдоподобнее, чем её показная скорбь в больнице. Миссис Бленхэм описывала последний день убитых, перемежая фразы плачем.
Терри и сержант Брэннс участия в беседе не принимали, лишь иногда вставляя слова сочувствия. Терри показалось, что что-то такое произошло, что может стать ключом ко всей загадке – но он никак не мог осознать, что именно это было.
Мясной пудинг сменился чаем с сушёными яблоками. Встав из-за стола, гости понемногу разбились на группы – Мэри Джейсон и мисс Бленхэм ушли в сад, миссис Бленхэм пригласила священника и дьякона поговорить в гостиной по поводу памятника, доктор Оуэнс и инспектор Дэрбоуз взяли на себя героическую задачу занять беседой миссис Крофт. Лютиэн Брэннс направилась к мисс Карлайл и мисс Гибсон – державшимся вместе бледным девчушкам лет шестнадцати. Терри остался рядом с мистером Джейсоном и его дочерьми.
– Вы давно дружите с мисс Бленхэм? – спросил он.
– Вот уже почти восемь лет как. Дружит в основном Мэри, но я, конечно, Кларе навеки благодарен, – сказал мистер Джейсон.
– Тётя Клара спасла мне жизнь, – сказала Рози. – Мне было три года… но я всё помню.
– Мы уже тогда совсем надежду потеряли, – кивнула Дейзи и сжала руку сестры. – Я никогда не забуду этого… Рози кашляла так, будто сейчас разорвётся… если б не мисс Бленхэм…
– Она нам с тех пор правда как родная, – добавила Рози. – Вот как раз недавно помогла среднюю школу выбрать. Уилмен-Хаус в Уэссексе – туда за год экзамены сдают. Я хотела стать врачом, как тётя Клара, но теперь решила, что буду лучше самих бактерий изучать и для врачей книжки писать.
Она пошарила в своей сумочке.
– Что-то я не наелась этими фруктами – пудинг-то я не ела, мне гвоздику нельзя… – она вынула бумажный пакет. – Хотите, кстати, детектив? Это тётя Клара вчера купила. Мы в магазин вместе ходили, меню составляли для моего дня рождения.
Терри рассеянно кивнул, вынул из пакета пирожок и надкусил, всё размышляя, что же он такого странного сегодня увидел.
Сёстры больше ничего толком не могли ему сказать, поэтому он говорил с Шоном Джейсоном о последних громких делах, распутанных Скотланд-Ярдом, пока не вышла сержант Брэннс и знаком не показала ему, что узнала что-то важное. Попрощавшись, Терри расстроенно последовал за ней – опять эта прыткая оперативница что-то выяснила, а он так и ходит, ничего не понимая.
Уже в машине сержант сообщила:
– Цветочный магазин – с другой стороны дома. Поэтому продавщицы эти с псом дело имеют. Он их, конечно, знает отлично, лает только в знак приветствия… Так вот. Они мне сказали, что в тот день он уже еле-еле тявкнул, когда они в одиннадцать открывали магазин.
– А миссис и мисс Бленхэм разве не… – Терри осёкся и воскликнул:
– Стойте-ка! Ну конечно!
– Что?
– Она сказала, когда накрывала на стол! Мисс Бленхэм! Сказала, что Черныш был весь день тихий и на себя не похожий!
– Час от часу не легче, – ахнула сержант. – Но ведь анализ ясно показал диэтиловый эфир. Или… или собака была наркотизирована ещё чем-то?
– Это было бы слишком рискованно, – покачал головой Терри. – Снотворное на всех по-разному действует, а уж несколько снотворных… Черныш мог издохнуть.
– Мне кажется, убийце, который заколол шампуром этих малюток, на какую-то псину было наплевать.
– Если б наплевать, он бы запасся пистолетом с глушителем или чем-то в таком духе. Причём избавился бы от собаки заранее. Но нет, ему по какой-то его маньячной логике нужно было убить детей, но не Черныша.
– И у кого же такая логика?
Вместо ответа Терри набрал на мобильном номер миссис Бленхэм.
– Миссис Бленхэм! Простите, что беспокою сразу после отъезда – скажите, пожалуйста, когда вы купили Черныша?.. Что?.. Так, спасибо… Пришлите имя и адрес, если вам не сложно… Спасибо. Ещё раз примите мои соболезнования. Не стоит. До свидания.
– Ну и? – спросила сержант.
– Сержант Брэннс, вы гений, что выудили эту информацию о собаке. Мне кажется, что надо навести лишь пару справок, и, по крайней мере, способ совершения преступления будет ясен.
– Просветите меня, пожалуйста.
========== Глава 9. Объяснение ==========
Терри и Лютиэн Брэннс приехали к дамам Бленхэм на следующий день. Черныш при виде их залаял уже не так воинственно, и Терри свистнул ему в ответ.
– Ну что, детектив? – спросила Гертруда Бленхэм, проведя их в гостиную. – Нашли что-нибудь?
– Даже больше, чем что-нибудь. Я нашёл почти всё. Послушайте. С тех пор, как я узнал о наличии у вас воинственной собаки, я заподозрил, что в убийстве Дженни и Эгберта замешан кто-то из родни. Даже несмотря на то, что мистер Эббот рассказал о некоем толстом субъекте в чёрном, заходившем в ворота вашего дома вечером.
Миссис Бленхэм сдавленно всхлипнула.
– Маньяк? – прошептала Клара Бленхэм.
– О да, это слово у меня тоже вертелось на языке с самого начала расследования. Посудите сами: мотивов никаких, чудо, а не дети, зверский способ убийства… Но маньяк или не маньяк, а в доме у него должен был быть сообщник – иначе Черныш бы помешал исполнению плана. И тут благодаря сержанту Брэннс я узнал от ваших продавщиц, что как раз в день убийства Черныш был необыкновенно тихим.
– Да… – кивнула миссис Бленхэм. – Он чувствовал, его прям как подменили…
– Только ли в этом дело? Сперва мы с сержантом подумали, что имел место двойной наркоз у собаки. Но это было бы чревато. Тем более: если пёс уже наркотизирован, зачем ему ещё и эфир? И тут до меня дошло. Вы, миссис Бленхэм, выразились верно. Его как подменили. Точнее, его просто подменили.
Я позвонил вам, чтобы узнать, где вы приобрели собаку. Вы дали мне адрес семьи Грингс в соседнем Браунхилле, которая разводит ризеншнауцеров и у которой вы полгода назад купили Черныша. Очень опрометчиво было забирать нового пса именно оттуда, знаете ли. Хотя, безусловно, вам нужен был кто-то из одного с Чернышом помёта.
Старая женщина побледнела:
– Детектив… вы о чём?..
– Сержант Брэннс связалась с мистером Грингсом. Он заявил, что утром дня смерти Дженни и Эгберта вы, миссис Бленхэм, приехали к нему на автобусе и сказали, что ваша племянница хочет подарить ризеншнауцера своей подруге. И забрали, к его удивлению, и без того довольно вялого пёсика, который вдобавок недавно перенёс операцию на брюшной полости и вообще еле ноги волочил. А в полвосьмого вечера вы вернули этого пёсика, сказав, что вашей племяннице он не понравился из-за той же вялости. Более того, на всё это время вы оставили им Черныша, мотивировав это тем, что он не поладил с новым псом. Вы его около семи забрали, а потом вот в полвосьмого вернулись со вторым псом.
Миссис Бленхэм, схватившись за сердце, начала медленно оседать в кресле. Терри мысленно обругал себя за подобную резкость – крепкую и здоровую, по словам доктора Оуэнса, старуху, конечно же, подкосили последние события.
– Что вы несёте? – вспылила Клара Бленхэм. Она выхватила из стоявшего шкафчика какую-то коробочку, оттуда вынула стеклянную ампулу, и, разломив, опытным движением дала миссис Бленхэм подышать. Через некоторое время кровь прилила у старухи к щекам, и она не без труда выпрямилась.
– Мне это тоже показалось неправдоподобным, – виновато закончил Терри, не зная, куда деваться. – Но я спросил мистера Грингса, хорошо ли он вас знал. Он сказал, что нет, он вас три раза видел – когда вы первый раз приезжали, Черныша покупать, и когда вы вот в тот день у него бывали. Но я всё равно ничего не мог понять… пока Рози Джейсон не угостила меня пирожками.
Повисла тишина. Сержант Брэннс, от которой Терри утаил последнюю деталь, непонимающе посмотрела на него.
– При чём тут это? – одними губами спросила она.
– Мисс Бленхэм, – сказал Терри, – Джейсоны подтвердили, что вы были в Лондоне. Однако как вы там были? Вы с Рози поехали в торговый центр, где и разделились. Как я понял, вы пошли в кондитерский отдел покупать сладости к деньрожденному столу. Почему же тогда, позвольте спросить, купленные вами булочки на вкус точь-в-точь те, что печёт Уоллес Эббот?
Вы скажете, что мало ли какие совпадения бывают. Чизкейки вон много кто на дому печёт. Но именно об этих булочках знает мало кто, по той простой причине, что этот рецепт передала миссис Эббот французская бабушка.
Деньрожденного стола из-за похорон не получилось – или Джейсоны его перенесли. Поэтому, кроме Рози, как я понял, булочек ещё никто не пробовал. Рози давно уехала из Стоунчепла, вдобавок она аллергик на пряности и вряд ли когда-то была завсегдатаем кондитерской. А даже если она и почувствовала сходство с булочками миссис Эббот, то уж точно она не знает, что это рецепт уникальный. Кроме того, Рози предана вам, мисс Бленхэм, безгранично и в жизни не заподозрит вас в убийстве. Вы наверняка отправили её, скажем, покупать новое праздничное платье – дав в подарок деньги, я думаю. И она, как практически любая девочка, провертелась перед зеркалом в примерочной, пока вы её не забрали.
– Так и было, я часто дарю Рози деньги на наряды, – вцепившись в подлокотники кресла, прошептала Клара Бленхэм.
– Постойте! – теперь уже в гневе встала миссис Бленхэм. – Вы что, с ума сошли? Сначала на меня намекаете, теперь на Клару? Это, значит, новая мода у полиции? Вы смотрите! Ну-ка быстро говорите прямо, кто убийца, без всяких там!
– Охранники торгового центра подтвердили, что мисс Бленхэм выходила оттуда в одиночестве – вскоре после того, как вошла вместе с Рози. И она же туда вернулась где-то без четверти девять, на ходу вынимая мобильный. Её фотографию опознали в прокатной конторе Браунхилла, где она брала автомобиль.
– Что за бред! – задыхаясь, кричала миссис Бленхэм. – Что за чушь! Кто-то маскировался – и под меня, и под Клару! Клара, ну скажи ты им!
Мисс Бленхэм с улыбкой сказала:
– Вот этот момент я придумала в первую очередь. Когда ты будешь кричать, что это не я, а я буду спокойно сидеть… Детективы, браво. Я сразу поняла, вы оба люди умные. Кстати, что про булочки догадаетесь – этого даже я не предвидела, молодцы. Я думала, только через собаку и Браунхилл выследите.
Чего-чего, а такой реакции Терри точно не ожидал. Он ожидал шока, раскаяния, растерянности, ну или там вранья в глаза до последнего… Миссис Бленхэм, побелев ещё сильнее, вновь рухнула в кресло:
– Клара?.. Клара, что ты… Скажи, что ты шутишь!
– Я серьёзна как никогда.
– Клара! – глаза старухи округлились, и она в ужасе отшатнулась от племянницы. – Клара, скажи мне… это не так… я не верю… за что ты их… как ты могла?
– Да уж смогла, – тут она прикусила губу и сглотнула. – Мне их жаль стало, я их полюбила. Я же люблю детей, вы все знаете… Я ведь изначально не собиралась их усыплять, но не выдержала.
Миссис Бленхэм в истерике согнулась:
– Клара! Что с тобой?! Детективы, она сошла с ума! Моя племянница сошла с ума! Она бы такого не сделала! Клара, за что… они же невинные крошки!
– Но тётушка, – в притворном удивлении подняла брови Клара. – Ты же сама приучила меня убивать невинных.
– Когда… когда?! Клара, скажи, что всё это неправда! Ты не могла этого сделать!
– А ты так ничего и не поняла. Ладно. Я детективам расскажу, – Клара, демонстративно повернувшись к тётке спиной, начала:
– У меня было очень счастливое детство. Любящие родители, любящая, как я тогда думала, тётка. Потом Ларри. И я думала, что счастливая семья у меня будет и потом – я хотела детей, я так мечтала, как буду многодетной матерью… Даже о замужестве так сильно не мечтала, как о материнстве. А потом… Вы понимаете. Подростковый возраст, гормоны. Я постоянно старалась быть женственной и привлекательной. Был у нас роман с соседским сыном, Льюисом, на год меня старше. Очень славный был мальчик, мы с детства дружили, ну а однажды… Сами знаете. Не думаю, что кто-то из нас всерьёз думал о последствиях. В итоге я забеременела.
Папа был больше в ужасе от самой безответственности, чем от последствий. Был очень сильный скандал с соседями… но, кстати, о моём положении он им не рассказал. Короче, Льюису досталось от своих, мне от моих, соседи быстро уехали. И этим бы дело кончилось, но мама сообщила ей, – Клара дрожащей рукой указала на скорчившуюся в кресле, еле дышавшую миссис Бленхэм. – Она приехала. И начала шипеть в уши папе с мамой – рожать вне брака есть зло, нужен аборт! И мне тоже шипела, разумеется.
А я… я так была счастлива, что у меня будет ребёночек! Нет, вы меня не принимайте за круглую дуру. Я понимала, что было бы на порядок лучше, если б я подождала до законного брака или хоть совершеннолетия. Но я готова была, чтобы малыш считал меня старшей сестрой, готова была взять на себя абсолютно все заботы о нём, готова была работать пойти и его обеспечивать… я так его полюбила за то краткое время, что он был у меня в животе… И папа с мамой, хоть и со скрипом, со скандалами, но уже было дали добро…
Но все мы были на таких нервах, что этой змее удалось привлечь на свою сторону их обоих. Я кричала, отбивалась… я не помню, каким образом они умудрились меня привезти в больницу. Доктор, кстати, тоже долго не соглашался – осмотрел меня, сделал анализы и что-то сказал, что, мол, риск будет повредить матку навсегда, что, однако, телосложение у меня хорошее и, в общем, лучше будет родить. Но и на него она надавила… Когда я окончательно пришла в себя и осознала, что происходит, всё было кончено. Моего ребёнка убили. Убили иглой…
Мне было четырнадцать лет. И с тех пор я жила только одной мыслью – о мести. Я хотела сначала просто убить всех виновных, но потом решила, что нет – надо убить детей, которыми они дорожат. Я вижу, вы в шоке. Но так и есть. Я пошла на педиатра не только потому, что любила детей вообще…
Маленького сына доктора я выследила, когда семья отдыхала на море. Был разгар сезона, людей на мелководье было – что в муравейнике. Схватить семилетнего мальчика и держать его под водой было даже слишком просто. Ровно никто ничего не заметил – все подумали, что просто классическая история с судорогой.
Дочь ассистировавшей доктору медсестры умерла на операционном столе. Я тогда сама ещё медсестрой была – случай был тяжёлый, надежд и так почти не было, понадобилось просто чуток замешкаться. Это притормозило мой карьерный рост, но умысла в этом, опять же, никто не усмотрел.
Их всех мне было жалко. Даже самих родителей. В конце концов, доктор пытался отказаться. А медсестра и вовсе, пока я росла, успела поменять свои взгляды и стать ярой противницей абортов. Главной моей целью была тётка. Если бы не она, мой ребёнок был бы жив. Папа с мамой, конечно, тоже были виноваты, не надо было её слушать, но им я не могла мстить хотя бы потому, что была единственной дочерью. А потом они умерли. Может, и к лучшему…
Сначала я планировала убить Ларри. Это было бы просто – мы же с ним дружили.
– А-а-а! – взвыла миссис Бленхэм, но Клара будто не обратила на неё внимания:
– Но, как и в случае с родителями, взяла верх человечность. Ларри, между прочим, тоже был посвящён в тайну – и он единственный до последнего заступался за меня. И вообще он был самим близким моим другом. В общем, я не нашла в себе сил. Так что Фауэрда я не спаивала и на встречку не выталкивала.
А я всё жила с этой змеюкой, изображая любовь и преданность, и пыталась понять, как ещё к ней подкопаться. Да, смерть Ларри стала для неё ударом, но Ларри успел пожить на свете, наделать всякого – часто разочаровывал мать… Так что это нельзя было считать местью.
И тут я вспомнила о его детях. И подговорила старуху взять их на воспитание. А Альму – согласиться. Остальное было делом техники. Но Дженни и Эгберта я правда полюбила… мне тяжело было их убивать.
По лицу Клары Бленхэм потекли слёзы:
– Где тут у вас наручники? Осталось последнее наказание. Я ведь тоже виновна – надо было тогда сбежать, не даваться… Так что никаких мне адвокатов и поблажек, пожалуйста, – и она протянула руки, напоследок обернувшись и плюнув в сторону миссис Бленхэм.
========== Эпилог ==========
«Аборты в Стоунчепле» надолго стали любимой темой газетчиков. Клару Бленхэм описывали по-всякому, в основном ударяясь в крайности – то взваливая всю вину на тётку, то называя мисс Бленхэм «Доктором-вурдалаком».
На суде Клара Бленхэм призналась во всём. Записка на булавке, по её словам, обозначала время, в которое был когда-то проведён её аборт. Женщина прибавила, что полностью раскаивается в убийствах Оливера Карсона и Джуди Митчелл (детей доктора и медсестры) и безумно жалеет Дженни и Эгберта, но никогда в жизни не будет сочувствовать своей тётке.
Многие готовы были признать её невменяемой, но мисс Бленхэм раздобыла справку о своей нормальности у доктора Оуэнса и стояла на своём: пожизненное и точка.
– Жаль, что смертной казни у нас нет, – таковы были её последние слова на суде.
Сразу после ареста она написала письмо Джейсонам, где во всём признавалась и просила прощения, и исповедовалась отцу Филлипсу.
Миссис Бленхэм продала магазин и дом и уехала из Стоунчепла в один из лондонских домов престарелых; её здоровье, и физическое, и душевное, пошатнулось непоправимо. Черныша в конце концов забрал Терри – больше особых любителей собак рядом не нашлось.
– И как же она его подменила? – спросила Лютиэн Брэннс.
– Пронесла под плащом. Отсюда и толщина фигуры в чёрном. Усыпила и пронесла. А того меланхолика, соответственно, забрала. А первая подмена совершалась с утра, все ещё спали… никто не заметил, тем более что она до автобусной остановки уходила пешком. Мистер Эндерли, конечно, на платформе бы её высмотрел.
И Терри, и сержанта Брэннс в газетах превозносили, но сам Терри себя особо гордым не чувствовал. Оказывается, Клара Бленхэм специально оставляла им подсказки! Где ж тогда его заслуга? Нет, правильно он думал – при желании она бы убила тихо и незаметно, как в случае с двумя предыдущими жертвами.
Впрочем, догадкой насчёт булочек гордиться было можно. Мисс Бленхэм не скрывала ничего из всей истории, так что булочки приобрели вместе со Стоунчеплом бешеную популярность. Уоллес Эббот пригласили на телевидение в передачу о кулинарии, потом в известное лондонское кафе, а рецепт разошёлся по множеству кулинарных книг. Эбботы переехали в Лондон, и у них обоих прибавилось и жизнерадостности, и уверенности в себе, а Юстейс, ставший в том же кафе метрдотелем, больше никаких киллеров в чёрном не видел.
Миссис Бленхэм умерла в доме престарелых через несколько месяцев, а через четыре года от сердечного приступа в тюрьме скончалась и Клара Бленхэм. Миссис Крофт внешне не казалась особо потрясённой и быстро вернулась к жизни светской львицы. Но с Крофтом, в отличие от шеренги предыдущих мужей, она не развелась, а, родив ему двойняшек, холила их и лелеяла, даже няню нанимать не стала, а заботилась о детях совершенно сама.
Рози Джейсон была глубоко потрясена, узнав, кем была её обожаемая тётя Клара – узнала она об этом из письма, мисс Бленхэм настояла, чтобы Джейсоны узнали правду не от полиции. Но девочка стойко перенесла удар. Окончив школу, она пошла не на бактериолога, как прежде собиралась, а на психолога, и спасла немало детских жизней, проводя беседы с планировавшими аборт женщинами. По иронии судьбы, замуж Рози вышла за сына того самого Льюиса, который некогда так и не узнал о своём несостоявшемся отцовстве.
Что же касается Терри Ратлера и Лютиэн Брэннс… но о том, что случилось в их дальнейшей жизни, расскажем когда-нибудь потом.
Пока оставим их в день через неделю после ареста Клары Бленхэм, в полицейском участке Стоунчепла-Сент-Энн. Дверь заперта – журналисты надоели уже всем и каждому. Терри, сержант Брэннс и мистер и миссис Дэрбоуз пьют чай с орехово-шоколадными булочками.
– Звонил папа: меня хотят перевести в Лондон, – сообщает Лютиэн Брэннс.
– Ух ты, здорово! – улыбается её мать. – Ну, после такого расследования неудивительно…
– Да я-то что, – смущается Лютиэн. – Я ничего и не делала, вот детектив Ратлер…
– Так это она нам подсказки оставляла, я-то тут при чём?
В дверь снова звонят, и инспектор с женой торопятся спроваживать очередную компанию журналистов.
– И когда же вы в Лондон, сержант?
– Да через месяц, думаю, – говорит Лютиэн. – Так что, детектив Ратлер, будем опять вместе работать. Я буду составлять списки и всех обзванивать, а вы – разгадку находить.
– Может, когда приедете, встретимся как-нибудь, пообедаем вместе? – неожиданно сам для себя спрашивает Терри. Сержант Брэннс с удивлением, но кивает:
– С удовольствием, детектив Ратлер.
– Теренс. То есть Терри.
– Люси, – представляется сержант. – Ненавижу имя Лютиэн. Это всё мама со своим Толкиеном…
Газетчики отбиты, и вскоре миссис Дэрбоуз разливает новую порцию чая, инспектор Дэрбоуз в очередной раз расспрашивает Терри о его методах, а в углу комнаты, на экране телевизора, Бильбо Бэггинс бежит навстречу приключениям.
