Текст книги "Синяя булавка (СИ)"

Автор книги: Autumn Leaves

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Значит, ей хотелось иметь детей? – уточнил Терри.

– Не то слово. Герти воспитана была в старых традициях: цель женщины, дескать – выйти замуж и деток нарожать! А потом, когда ей было тридцать пять, у Гарольда Бленхэма дочь родилась. Герти решила, видно, своих нету – хоть племянницу понянчу! В Бристоль ездила едва ли не каждый месяц. Маленькую Клару просто заваливала подарками. Ну а там в тридцать девять и сама родила – радости было… Клара и Ларри были не разлей вода. Вечно друг у друга гостили. Мне кажется, – понизил доктор голос, – Гертруда Бленхэм мечтала, что они вырастут и поженятся.

Терри аж закашлялся:

– Но они ж двоюродные брат с сестрой!

– Ну и что? Будто история примеров не знает. По крайней мере, так миссис Бленхэм наверняка рассуждала. Но Лоренс вырос таким же, как отец – в юности гулял, потом притих, а женился в тридцать лет на роковой красавице. Альма Уоркер окрутила его в момент. Миссис Бленхэм была страшно против брака, считала его скоропалительным. У меня сильное подозрение, что торопились они из-за беременности мисс Уоркер – Дженни родилась через восемь с половиной месяцев. Но не могу знать точно – жили они в Лондоне, мать я не обследовал, роды тоже не я принимал.

– А как к женитьбе брата отнеслась Клара?

– Ну, на свадьбе вроде весёлая была, с Альмой болтала по-дружески. Но Лоренс-то к тому моменту в Лондоне в основном жил, они не так часто виделись, как в детстве.

– Кем он работал?

– Бухгалтером в ресторане «Львиная грива».

– Хорошо… Дженни и Эгберт здесь часто бывали до того, как их взяла к себе миссис Бленхэм?

– Ничего такого. Дженни родители привозили, когда ей около месяца было – милый, здоровый младенчик, больше ничего сказать не могу. А об Эгберте мы и слыхом не слыхивали, он же родился после развода Лоренса.

– А Лоренс погиб в автокатастрофе?

– Да, когда приезжал навестить мать и кузину. Собственно, он как раз в Лондон назад ехал, а Фауэрд в противоположном направлении гнал и потерял управление, выехал на встречку. Лобовое столкновение, Лоренс умер мгновенно. А Фауэрд перед этим, на своё счастье, повалился под сиденья и отделался переломами и ранами от разбитого стекла.

– Миссис Бленхэм была, видимо, очень подавлена?

– Да не то слово. Что она сама, что мисс Бленхэм. Поэтому, по-моему, миссис Бленхэм Эгберта и взяла – так-то она всегда была против внебрачных детей, детей не пойми от кого и всего такого прочего. Но ей просто наследника хотелось.

– Посадить дерево и вырастить сына?

– Вот именно. А с сыном вот как вышло… Она, наверное, с Эгбертом все прежние ошибки исправить хотела. Да вот тоже… – доктор тяжело вздохнул.

– Дети чем-то болели?

– У Дженни был затяжной грипп – её уже мать больную привезла. Но Клара её быстро выходила. А так ничего сильнее насморка.

– И последнее, – сказал Терри. – Скажите, нет ли в городе кого-нибудь, кто мог бы быть психически не в порядке?

– Ага! – воскликнул доктор. – Знал, что вы спросите! Но маньяков, выпущенных на поруки, у нас не водится. И вообще наш народец нормальный. Один Юстейс Эббот есть, но он был простым шизофреником, его жена увозила в лондонскую клинику. Да и то он уже лет пять как выписан и здоров, так что – увы, ничем не могу помочь!

Юстейс Эббот? У Терри внутри всё похолодело:

– А это не те Эбботы, что живут напротив Бленхэмов?

– Те, – слегка удивлённо сказал доктор. – Но Юстейс-то вам зачем? Здоровый он вполне, я ж сам его регулярно вижу, он в пабе нашем работает!

– Угу… – неопределённо протянул Терри. – Доктор, скажите, где сейчас можно найти вашего священника?

– Сейчас? Думаю, он занят – завтра же похороны.

– Кто, кстати, будет на похоронах?

– Я сам буду, обе дамы Бленхэм, миссис Крофт, инспектор, продавщицы миссис Бленхэм. Может, мисс Бленхэм позовёт свою подругу, миссис Джейсон.

Лютиэн Брэннс, до этого сосредоточенно смотревшая куда-то в пространство, оживилась и сделала Терри знак. Но Терри и так понял – это будет неплохой шанс увидеть большое количество связанных с трагедией людей сразу. И заодно понаблюдать за их поведением. Конечно, если маньяк среди них, он наверняка будет притворяться, но мало ли что. А вот к Эбботам надо было заехать безотлагательно.

Когда они шли к машине, они увидели выходивших из больницы дам Бленхэм. Гертруда шла сгорбившись, её поддерживала Клара.

– А, у доктора Оуэнса были? – кивнула миссис Бленхэм. – Это вы молодцы. Он старожил и всё про всех знает.

– Миссис Бленхэм, – Терри взял быка за рога, – вы не будете возражать, если мы завтра тоже придём на похороны и поминки? Мы бы хотели переговорить с отцом Филлипсом.

– Конечно-конечно, приходите, – миссис Бленхэм смахнула слезинку. – Клара, ты не против?

– Нисколько.

Они пошли дальше, по дороге к своему дому.

– Заодно и дом их осмотрим, – сказал Терри. Сержант Брэннс вспыхнула:

– Ох, точно! Я о нём и думать забыла. Но ведь место преступления уже прибрано.

– Хотя бы на строение само поглядим. И познакомимся с псом, – Терри собак любил и неплохо разбирался в собачьей психологии. Как там этот Черныш к полным незнакомцам относится? Местных-то он наверняка в той или иной мере знает всех. А если знакомый человек поведёт себя странно, что будет делать пёс? Потому что если на любого абсолютного чужака он бросается с шумным лаем, гипотезу стороннего маньяка можно будет исключить сразу. Сторонний маньяк его бы в таком случае просто пристрелил вместо усыпления – а то пока будешь усыплять Черныша, он перебудит лаем всех в радиусе пяти миль.

========== Глава 5. Мистер и миссис Эббот ==========

Дом Бленхэмов и дом Эбботов находились на улочке, гордо носившей имя королевы Виктории. Кроме них, там была только школа – начальная, в два этажа.

Где которая семья жила, было ясно с первого взгляда – в саду Бленхэмов висели качели и виднелась песочница с яркими ведёрками и лопатками. К тому же там розовые и ягодные кусты были рассажены рядами, чернели вскопанные клумбы, а дом напротив был окружён беспорядочной чащобой непонятного вида кустов.

Уоллес Эббот, усталая бледная женщина с жиденькими каштановыми волосами, встретила Терри и сержанта Брэннс в дверях.

– Вы по поводу убийства малышей? Проходите, пожалуйста. Юстейс сегодня дома – мэр объявил траур, и паб закрылся.

В доме не царил такой бардак, как в саду, но чувствовалось, что благополучной жизни здесь нет и давненько не было. Мебель была потрёпанная, покосившаяся, обоям на стенах было несколько десятков лет, не иначе – они сползали клочьями.

Юстейс Эббот, ужасно похожий на жену, худой, бледный, маленький человечек, сидел в гостиной, пил чай и смотрел старенький телевизор – шёл какой-то старый фильм с Мэри Пикфорд.

– Юстейс? – окликнула его миссис Эббот. – Полицейские пришли.

Мистер Эббот вздрогнул и поднял глаза:

– Здравствуйте.

Его глаза забегали, будто он искал пути спасения. Пожимая ему руку, Терри ощутил, что она мокрая от пота.

– Мистер Эббот, во время трагедии в семье Бленхэмов где были вы с вашей супругой?

– Мы были здесь, дома. Весь вечер. Я читал книгу, Уоллес пекла булочки к чаю, – сделав над собой усилие и успокоившись, сказал он.

– Так и есть, – кивнула миссис Эббот. – Я сознаю, что алиби друг друга подтверждаем только мы сами, но уверяю вас, детектив, ни у кого из нас не было причины убивать детей.

– Но Клара Бленхэм говорила, что беседовала с вами перед отъездом в Лондон.

– Мы перекинулись парой фраз, когда я возвращалась с работы, – пояснила Уоллес Эббот. – Это было ровно в четыре часа дня – я слышала бой часов. Потом я из дома не выходила, пока не услышала крики миссис Бленхэм.

– А где вы работаете, миссис Эббот?

– У меня небольшая чайная, она же булочная, она же кондитерская. Открываю в восемь, закрываю в полчетвёртого.

– Так рано?

– А кто туда пойдёт? Только в перерывах на работе ко мне люди и заглядывают, – горько вздохнула миссис Эббот.

– А вы, мистер Эббот?.. – Терри знал ответ, но ему хотелось знать, почему Юстейс Эббот был дома, хотя пабу-то точно полагается быть открытым до поздноты.

– У меня был выходной. Я работаю два дня через два.

– Так… Мистер Эббот, правильно ли я понял, что вы некоторое время… хм… проходили курс лечения?

Глаза опять забегали. Миссис Эббот, поджав губы, вынула из ящика стола стопку справок и протянула Терри.

Юстейс Фрэнсис Эббот, тридцати девяти лет, подданный Соединённого Королевства… Психиатрическая больница святого Томаса Бекета, лечащий врач доктор Верейг… Обследование. Диагноз – параноидальная шизофрения. Карта, анализы. Выписка – второе июня 2010 года.

– Я с детства такой был, – внезапно доверительным тоном сообщил мистер Эббот, пока сержант Брэннс деловито фотографировала справки. – Мне всё время казалось, что за мной гонятся… киллеры… в чёрном… – он сглотнул.

– Ну-ну, всё же позади, – улыбнулась сержант Брэннс. – Я совершенно уверена, что вы и ваша жена непричастны к преступлению. Ваши справки нужны будут только на случай того, что нам свидетели понадобятся – чтобы подтвердить, что вы сейчас здоровы.

Эббот приоткрыл рот и некоторое время будто сомневался, сказать что-то или нет, потом выпалил:

– А у меня… кажется… опять началось!

– Юстейс! – всполошилась миссис Эббот. – Что? Когда? Почему ты мне не сказал?

– Но вдруг это мне не привиделось, – забормотал он, – сыщикам пригодится… Я вчера, пока книгу читал, увидел чью-то фигуру в чёрном… к дому Бленхэмов шла, зашла в сад… я так за книгой и спрятался – думаю, всё, конец, снова…

– Вы считали, что вам померещилось, и поэтому не оповестили полицию? – стараясь говорить успокаивающе, уточнил Терри.

– Да! Инспектор Дэрбоуз уже натерпелся моих вызовов – я ему раз пять звонил, чтобы он киллера ловить выезжал… я не знал, что… не знал…

– Не волнуйтесь, мистер Эббот. Вы не виноваты. Эта фигура в чёрном… вы разглядели лицо, хоть чуть-чуть?

– Нет, она была в капюшоне и шла спиной. Толстый кто-то был, в три обхвата…

– А пёс у Бленхэмов залаял?

– Нет. Я бы услышал – Черныш гавкает всегда громко.

– Скажите, он же лает на всех незнакомцев?

– На незнакомцев злобно лает, а знакомых лаем приветствует. Потому я и решил, что мне этот тип примерещился, раз Черныш молчал.

Миссис Эббот по этому поводу вообще ничего не могла сказать. Она весь вечер провела у духовки – если уж она дома бралась что-то печь, то делала это основательно и не отвлекалась. Но это стоило того – миссис Эббот попросила гостей остаться и выпить чаю, и Терри её выпечку оценил. Хрустящие булочки с орехово-шоколадной начинкой просто таяли во рту.

– Супер, – сказал он, протягивая руку за третьей булочкой. Миссис Эббот прямо расцвела от похвалы:

– Да ничего особенного. У меня бабушка была француженка, рецепт передала.

Лютиэн Брэннс тоже воздала булочкам должное. Миссис Эббот, порозовевшая от счастья, даже как будто помолодела. Терри мысленно посочувствовал ей – больной муж, жизнь в глуши, а местные все к её булочкам привыкли, раз она булочную-кондитерскую держит… Редко когда новое лицо тут появится.

«Так, без сантиментов! – тут же осадил он себя. – Вдруг она-то и виновна? Хотя не укладывается у меня в голове, что это маловыразительное существо может так ловко и так жестоко совершить убийство, да ещё и детей. Но вдруг – какие-то комплексы? У неё ж самой, насколько я понял, детей нет… Да нет, не вяжется как-то. А что, если она просто от своей жизни помешалась и взялась вносить в неё разнообразие?.. Нет, полная бредятина».

– Что вы думаете о показаниях Эббота, сержант? – спросил он, когда они вышли на Виктория-стрит.

– Честно говоря, я в замешательстве, – сказала сержант Брэннс. – Может, у него и вправду рецидив болезни. Или он из тех искателей сенсаций, кто задним числом выдумывает всяких подозрительных типов в чёрном. Но если это всё верно… Что Черныш не лаял – это-то точно, иначе бы все об этом узнали.

– Однако Черныш не мог не лаять, даже если это был кто-то из своих… Стойте-ка! Значит, собака на тот момент была уже под эфиром! Но убийца, выходит, вошёл в сад, усыпил пса, а потом вышел и устроил это шоу для бедняги Эббота? А откуда он знал, что Эббот именно тогда поднимет глаза на окно?

– Усыпить Черныша мог сообщник… точнее, сообщница.

– Гертруда или Клара?

– Ясно, что скорее Клара. Она и с использованием эфира, как врач, лучше знакома, и вообще её участие вероятнее – в отличие от Гертруды, она в обморок не падала. Но хоть тресни, я не понимаю, чья она сообщница и почему, в таком случае, она не убила детей сама. У неё была тысяча отличных возможностей. Как вы верно сказали, она и диагноз могла бы сфабриковать, и никто бы ничего не заметил.

– Да-а, задачка. Завтра на похоронах последим за народом, и заодно опросим остальных наших заинтересованных людей.

Они подошли к дому Бленхэмов – чисто посмотреть поближе. Но их встретил решительный лай – к калитке с воинственным видом подлетел, скаля зубы, мохнатый чёрный ризеншнауцер. Под калиткой виднелась внушительная щель, и Терри, слышавший о том, что шнауцеры – ярые защитники территории, посчитал лучшим отложить осмотр дома до завтрашних поминок. Вышедшая на крыльцо Клара Бленхэм с улыбкой кивнула им, но Терри дал ей знак, что незачем беспокоиться.

– М-да, я не могу вообразить себе того, что преступление целиком и полностью совершил чужак, – прокомментировал он, когда они уже ехали в участок (слыша позади торжествующее гавканье). – Такого громадину усыпить – ещё постараться надо.

– Поищем сейчас этих Джейсонов, у которых гостила мисс Бленхэм. Попробуем их по телефону расспросить.

– А у тех девиц из магазина миссис Бленхэм надо будет вот что узнать: когда они в день трагедии в последний раз слышали лай Черныша.

– Это ничего нам не даст. Кто по этой улице ходит-то? Разве что дети из школы возвращаются, но у них уроки кончаются в два. Поэтому если Черныш с двух часов сидел тихо, это же не значит, что его тогда уже усыпили. Кроме того, кто бы ни был сообщницей убийцы, было рискованно усыплять его слишком рано. Вторая из дам Бленхэм это бы заметила.

– Слушайте, а если они обе? Они друг дружке-то преданы. Вдруг у обеих на самом деле крыша съехала?

– Детектив Ратлер, да что вы всех объявляете сумасшедшими? Хотя, конечно, вариант с виновностью обеих не исключён. Вдруг это была изощрённая месть за их любимца Ларри?

– Опять же – непонятно кому. Миссис Крофт эти дети были безразличны. Ладно, давайте разыскивать Джейсонов, а завтра на поминках, может, узнаем что-то новенькое…

========== Глава 6. Человек в плаще ==========

Вечером Терри снова разложил на столе в участке свои записи. К списку возможных маньяков он приписал обоих Эбботов и доктора Оуэнса – последнего с колебаниями, потому что не тянул Оуэнс на сумасшедшего, ну никак. Потом Терри связался со Скотланд-Ярдом и через полчаса уже набирал на мобильнике номер миссис Джейсон.

– Да? – ответил ему приятный женский голос. – Мэри Джейсон слушает.

– Миссис Джейсон, говорит детектив Терри Ратлер из Скотланд-Ярда. Это касается убийства детей Уоркер, случившегося позавчера в Стоунчепле-Сент-Энн, графство Кент.

– Да, я знаю, – насторожилась женщина. Терри её понимал – убийство наверняка уже попало в новости, мало ли кто мог решить поживиться на доверчивости невольно замешанных в истории. А по телефону удостоверение не предъявишь.

– Скажите, пожалуйста, вы будете завтра на похоронах Дженни и Эгберта? Мы с моей коллегой тоже там будем; хотелось бы задать вам несколько вопросов.

– Да, Клара меня позвала. Я буду с мужем и дочкой. Договорились, – и миссис Джейсон попрощалась и отключилась.

– Ну вот, полдела сделано, Джейсоны будут, – сказал Терри. – Теперь посмотрим: что мы за сегодняшний день узнали?

– Главный сдвиг был благодаря Эбботу, – ответила сержант. – Имеем три основных варианта – либо ему привиделось, либо он врёт намеренно, либо он говорит правду. Если он осознанно врёт, то зачем?

– Вряд ли он так бы сделал, – заметил Терри. – Фигура в чёрном – настолько нелепая выдумка, что дальше ехать некуда. Если у Эббота хватило ума замыслить преступление, он бы и сочинил что-то подостовернее. Что ему мешало обвинить любого другого жителя Стоунчепла?

– Почему же обязательно он преступник? Он может кого-то выгораживать.

– Кстати, да… И вероятнее всего, жену. Ведь только с их слов мы знаем, что Уоллес Эббот не отходила от своих булочек. Ей было, между прочим, точно известно, когда мисс Бленхэм покинула дом. Но одна проблема – пёс! Это единственный пункт, по которому Эббот железно не врёт. И который мне до сей поры не ясен. От конуры до ворот ярдов пятнадцать. Ближайший к конуре участок изгороди – где-то ярдах в пяти. А Черныш к тому же не на цепи. Физически невозможно усыпить его мгновенно. Даже если допустить, что, когда убийца подходил, Черныш лежал возле самой изгороди, секунды две-три лая были бы точно обеспечены! А с учётом громкости этого лая… убийца мог с тем же успехом идти с повинной прямо в участок.

– Значит, точно сообщница в доме. И вроде как у миссис Эббот такой сообщницы быть не может – вы же помните, мисс Бленхэм её назвала просто соседкой из дома напротив? Не подругой, не приятельницей.

– Вот именно. Давайте, кстати, решим, чьей сообщницей может быть кто-то из дам?

– Не знаю, тут странно… Обе дамы Бленхэм такие независимые… скорее я вижу их организаторами, нежели сообщницами.

– Теория об организации разбивается об элементарный аргумент – в их собственном исполнении всё было бы намного, намного проще.

– Так ведь и с пособничеством то же самое. Если преступник сумел втереться в доверие к миссис Бленхэм до такой степени, что она согласилась убить нежно любимых внуков… или к мисс Бленхэм – настолько, что обожаемая всем городом врач-педиатр пошла на убийство собственных маленьких племянников… так вот, если преступник это сумел, он бы быстро понял и то, что вместо такой арлекинады с фигурой в чёрном можно было бы попросить всё сделать сообщницу. Это было бы, кстати, и безопасно для него самого – он бы в жизни не был раскрыт.

– Да, сержант, тут вы правы. И ведь у нас ещё есть эта дурацкая синяя булавка с запиской.

– Тьфу ты! Я о ней и позабыла. Надо полагать, ваш любимый аргумент в пользу маньяка?

– А по-вашему, что это?

– Это может быть декорацией, оставленной с той целью, чтобы стать любимым аргументом детектива Ратлера в пользу маньяка.

– Допустим, – сказал Терри. – Но чего я не могу понять – что эта булавка должна обозначать? Маньяки же не оставляют улики просто так. Что это за время – 19:10? Время, когда убийца вошёл в дом?

– Мы сейчас гадаем, – устало села за стол Лютиэн Брэннс. – Давайте хотя бы решим с сообщниками. Если правда ваша и здесь замешан психопат, от него, может, и ускользнуло решение убить просто. Ему с какого-то лиха надо было непременно продефилировать по Виктория-стрит в чёрном плаще, усыпить (непонятно как) Черныша, убить детей кухонным шампуром и оставить синюю булавку. Но то, что для одоления Черныша нужна была помощь от дам Бленхэм, кажется, уже очевидно. Может, они и не знали, что они становятся пособницами убийцы? Вдруг он им какой-нибудь невинный предлог придумал?..

– Ага, конечно, – съязвил Терри. – «Усыпите сегодня вечером вашу милую собачку, я пишу диссертацию о действии эфира на шнауцеров!» Я скорее думаю, что он кем-то из женщин манипулировал. И думаю, что мисс Бленхэм.

– И почему?

– Миссис Бленхэм… я её дважды только видел, но это сразу заметно – она особа непробиваемая. Фанатичкой я её представить могу. Жертвой обольщения со стороны маньяка – не думаю. Хотя ей, безусловно, было бы удобнее всего. Усыпить собаку… усыпить детей… самой принять снотворное и потом спокойно поднять шум. Но обморок… реально ли? Осознала, что натворила?

– Не выходит, – помотала головой сержант.

– Вот и я так думаю. Вот мисс Бленхэм – дело другое. Представим себя на её месте. Она одинока, ей под сорок, она вечно занята работой. Да, она ещё очень красива, но сколько той красоте осталось? Почему до сих пор не вышла замуж – я так пока и не понял. Возможно, тётка была придирчива к кандидатам или грозилась устроить будущему зятю сладкую жизнь. Возможно, мужчин её, Клары, характер отпугивал. Так или иначе, мисс Бленхэм осталось чуть-чуть до перехода в безнадёжные старые девы. И вдруг возникает Икс. Обаятельный, чуткий, может, слегка развязный и хулиганистый, очень вероятно, что моложе её… Очаровать такую Клару Бленхэм – дело фактически нескольких дней. Она будет готова для него на всё. И самое ужасное, что ум у неё не улетучится – это вам не пятнадцатилетняя влюблённая девчонка! Никто ничего не заметит…

– Хорошо, тогда кто в Стоунчепле отвечает таким блистательным характеристикам? – подняла бровь сержант. – У нас очень мало молодёжи – большинство уехало в крупные города. Те, кто здесь есть, знают друг друга давно. И ведь должен же маньяк входить в круг знакомств мисс Бленхэм. Она же то в доме, то на работе.

– А почему бы ей не подружиться с Иксом во время одной из своих регулярных поездок в Лондон? Такие вот Иксы, как правило – хорошие психологи. Ему вовсе не нужно сидеть десять лет в Стоунчепле, чтобы проникнуть под скорлупу Клары Бленхэм.

– Итак, что получается? Клара Бленхэм усыпляет псину и отбывает в Лондон, а ваш красавчик Икс делает своё чёрное дело… Так, прошу прощения. Мисс Бленхэм ушла из дома в четыре. Убийство произошло точно не раньше семи. Был огромный риск, что старуха найдёт спящего Черныша и что-то заподозрит. Вы же сами сказали, что миссис Бленхэм вряд ли была причастна!

Терри обхватил голову руками. Нет, тут сам свихнёшься! А ведь такая изящная теория получалась… можно было бы подключить к поискам красавчика Икса других коллег из Лондона. Кто знает, вдруг Икс уже укатил очаровывать другую одинокую женщину где-нибудь в Уэльсе?

А если Эббот врал, неважно, намеренно или нет, то дело яснее не становилось. Да и пользы, по сути, от того человека в чёрном… Толстый… Ну и что, что толстый? Подложил подушек.

Булавка. Что она может значить? Указующий перст? Время следующего убийства? Время, когда были усыплены дети? Время, когда любимого попугайчика маньяка двадцать три года назад съела кошка?

– Единственным близким к мисс Бленхэм мужчиной был доктор Оуэнс, – задумчиво произнесла сержант. – Но он почти ни по одному из ваших критериев не проходит. Обаятельный – по-своему. Может быть, чуткий. Но так-то – добрейшей души человек, дяде Мэтту ровесник. Охотно нам всё рассказывал.

– Что охотно рассказывал – это не показатель. Но всё равно, я и сам не считаю Оуэнса преступником. А что, если, кстати, это Эббот?

– Юстейс Эббот? Прекрасный незнакомец, очаровавший мисс Бленхэм? Не смешите мои кроссовки. Мы с этого и начали – будь он преступником, придумал бы ложь поизящней, да и алиби тоже! А потом… Эта козявка – и мисс Бленхэм?

– Нет, ну а вдруг в нём что-то есть? Жена-то за него держится.

– Жена за него держится, потому что жене больше не за что держаться. Как женщина заявляю вам официально: в мистере Эбботе нет абсолютно ничего привлекательного. Что же до человека в чёрном…

Вдруг Терри показалось, что ему в лицо сверкнул солнечный луч:

– Человек в чёрном! – воскликнул он. – Подозрительный тип в чёрном! Вы понимаете, сержант? Подозрительный тип в чёрном!

– Да, мы о нём говорим уже битых полчаса, и кроме цвета плаща, не знаем о нём ровно ничего. Что вас так радует?

– Ваш диктофон! Скорее! Запись допроса Клары Бленхэм!

Сержант, сообразив, что на сей раз дело по-настоящему сдвинулось, выхватила из сумки диктофон и включила нужную запись. От напряжения, казалось, гудел воздух в комнате, и деловитые вопросы самого же Терри, задаваемые Кларе Бленхэм, звучали неестественно спокойно.

«– Когда вы ушли из дома, как думаете, за вами никто не следил?

– Никто! Я бы сейчас, может, что-то и попыталась вспомнить, но боюсь, эти воспоминания задним числом всегда подсознательно выдумываются. Всякие, сами знаете, подозрительные типы в чёрном…»

Терри поглядел на сержанта Брэннс. Лютиэн Брэннс поглядела на него. Кажется, на сей раз они наткнулись на что-то ценное. Но было бы бессовестным враньём сказать, что кто-то из них что-то в происходящем понимал.

========== Глава 7. Начальник станции ==========

– Значит, это всё-таки их сговор? – не веря ушам, прошептала сержант Брэннс. – Эббота и мисс Бленхэм?

– Но как так? – воскликнул Терри. – Зачем мисс Бленхэм упоминать типов в чёрном? И, если уж на то пошло, если это их план, неужели они не могли продумать его получше? Доказательств причастности Эббота у нас никаких – по крайней мере, сейчас. Он бы мог просто сказать, что, мол, ничего не знает, ничего не видел, не слышал, весь вечер сидел за книгой. И у нас не было бы оснований ему не верить. Джейсоны – я в этом уверен – подтвердят, что Клара Бленхэм была у них в Лондоне. Было бы вообще не подкопаться. А вместо этого они совершенно неуклюже и по-дурацки выдают то, что оба замешаны в преступлении!

– Есть другой вариант – Эббот невиновен. Он действительно видел типа в чёрном, а об этом типе в чёрном что-то знает мисс Бленхэм.

– Ну хорошо, и что? – Терри развёл руками. – Если это её сообщник, зачем его выдавать? Ладно, допустим, она раскаялась, упала пелена с глаз – разве нельзя сказать нормально: «Вяжите меня, мы с Иксом провернули это вместе»?

– Она может его бояться, – сказала сержант Брэннс. – Вдруг он её так застращал, что она не осмеливается говорить прямо даже нам во время допроса?

– Не верю я, что мисс Бленхэм можно запугать до такой степени.

– Посмотрим с другой стороны. Может, организатор преступления – она, и теперь ей хочется засадить за решётку исполнителя, притворяясь, что случайно о нём узнала?

– И как она могла случайно о нём узнать – даже теоретически – если, когда он приходил, она была в Лондоне? Или у неё в привычках задушевные беседы с Эбботом? Вспомните – Эббот даже жене не признался в том, что увидел, боясь, что это рецидив шизофрении!

– Может быть, она хочет намекнуть на то, что за ней действительно следил подозрительный тип в чёрном, пока она шла к станции?

– Если бы она хотела подставить сообщника, она бы говорила яснее, – возразил Терри.

– Вы хотите сказать, что и она, и Эббот в итоге невиновны и независимо друг от друга видели какого-то левого субъекта? – изумилась сержант.

– Я уже и не знаю, чего я хочу сказать, – признался он. – Просто я решительно не могу представить ситуации, когда бы они были заодно и вели себя таким вот образом. Кто у нас завтра точно будет из гостей на похоронах, кроме нас и Джейсонов?

Лютиэн Брэннс позвонила дамам Бленхэм и через несколько минут сообщила:

– Как Оуэнс и говорил – он, священник, продавщицы мисс Карлайл и мисс Гибсон. Ещё будет Мартин Коуверт, дьякон.

– Странно, что у Бленхэмов толком друзей нет. Одни Джейсоны. А так – трое коллег, священник, дьякон, трое полицейских. И это при том, что миссис Бленхэм хоронит внуков – в такое-то время её все, кто может, должны были бы поддержать.

– Они всегда жили уединённо, – сказала сержант. – Но вот что: на похоронах не будет начальника станции, значит, нам не мешало бы к нему сходить сегодня.

Терри, стиснув зубы, лишь кивнул и про себя решил тоже составлять список возможных свидетелей. А то как-то так выходило, что Лютиэн Брэннс постоянно напоминала ему о том, что надо сделать.

На станции было, как и утром, безлюдно и тихо. Терри посмотрел расписание поездов. Из Лондона – в девять утра, в полдень, в девятнадцать двадцать пять и в двадцать один пятнадцать. Из Западного Кентербери в Лондон – в шесть тридцать, в одиннадцать, в шестнадцать тридцать и в двадцать сорок пять.

– Большая часть поездов проезжает станцию, – сказала сержант Брэннс. – Кому тут выходить-то?

– Убийце, например, – и Терри ткнул пальцем в расписание. – Если он не местный, он вряд ли шатался тут целый день – его бы не только мистер Эббот заметил, незнакомца запомнил бы любой встречный. А тогда единственный поезд, которым он мог приехать – это девятнадцать двадцать пять. Круг заметно сужается!

– А Клара Бленхэм, получается, уехала на шестнадцать тридцать и вернулась в четверть десятого, – кивнула сержант. – Что ж, если мы здесь так ничего толком не разыщем, придётся обратиться на другие станции, начиная с вокзала Виктория. Наверняка с горем пополам, но удастся выяснить, какие пассажиры ехали на том поезде.

Они собирались пойти к домику мистера Эндерли, стоявшему тут же неподалёку, но делать этого не пришлось. Мистер Эндерли – пожилой толстячок, одетый не по сезону легко – вышел сам, и Терри, поглядев на часы, сразу понял, почему. Вдалеке виднелся быстро увеличивающийся огонёк. Это был кентерберийский поезд двадцать сорок пять.

Разумеется, ни один пассажир в Стоунчепле не сошёл. Но не это привлекло внимание Терри. А то, что убийца просто не мог бы остаться незамеченным, если бы он приехал поездом. Мистер Эндерли стоял возле самой платформы, переключая семафор, возясь с доисторическим механизмом, приводившим в движение шлагбаумы на пролегавший поблизости дороге – и не сводя глаз с дверей вагонов.

– Здравствуйте, мистер Эндерли, – улыбнулась сержант Брэннс, когда поезд уехал.

– Люси! – просиял он. – Рад тебя видеть. Ты ведь по поводу этих несчастных малюток, да?

– Да, мистер Эндерли. Познакомьтесь – детектив Ратлер из Скотланд-Ярда.

Уже чисто для порядка после положенных приветствий Терри спросил, не выходил ли кто из поезда в девятнадцать двадцать пять в день убийства. Мистер Эндерли покачал головой:

– Никто. В тот день только мисс Бленхэм уехала и приехала.

– Во сколько она пришла на станцию? – поинтересовался Терри.

– В шестнадцать двадцать.

– Вы точно помните время?

– Конечно, детектив, я всегда смотрю на часы, прежде чем начать с кем-то разговор. Я не хочу пропустить прибытие поезда.

Терри даже тронуло такое усердие мистера Эндерли, который принимал восемь поездов за сутки, но он продолжил:

– Что было у мисс Бленхэм с собой?

– Её обычная большая сумка, тёмно-коричневая. Она везла подарки маленькой Рози.

– В каком она была настроении?

– Когда уезжала? Она была вполне радостной, как и всегда, когда ездила в Лондон, она же с Джейсонами дружит. Я её попросил передать Рози привет – я же девочку помню, она ж в Стоунчепле раньше жила.

– И вернулась мисс Бленхэм…

– На двадцать один пятнадцать. Бедняжка, почти бесчувственная была. Еле-еле, шатаясь, из вагона вышла.

– Да, трагедия кошмарная… Мисс Бленхэм, говорите, всегда ездила в Лондон на поезде?

– Да, с тех пор, как Джейсоны уехали, она их и навещала.

– А до этого? Она же тут живёт двенадцать лет.

– У них был старенький автомобиль, он был записан на покойного мистера Джеральда Бленхэма, а потом на мистера Лоренса, но мисс Бленхэм тоже водила, лет с восемнадцати. Когда требовалось, она брала машину. Но там Лоренс Бленхэм сам в Лондон перебрался – сами понимаете… куда податься молодёжи в нашей глухомани… – тяжело вздохнул мистер Эндерли.