Текст книги "(Не)обратимые законы времени (СИ)"

Автор книги: Aspirantes Scriptor

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

– Что бы ты ни увидела, сохраняй спокойствие.

Как и всегда, от таких слов ей стало ещё страшнее. Гарри не дал ей возможности задать какой-либо вопрос и мягко протолкнул её вперед. Зайдя внутрь, она с удивлением обнаружила Теодора Нотта и Драко Малфоя, сидевших в креслах для посетителей.

– Да что же … – Гермиона вновь попыталась задать вопрос, и вновь её перебили.

– Мама!!! – закричал непонятно откуда взявшийся в кабинете аврора Поттера ребёнок. Он бросился к Гермионе и со всей силы сжал её в объятиях. Она машинально положила руку на его голову и обвела взглядом присутствующих молодых людей. Гарри пристально смотрел то на неё, то на ребёнка, Тео прищурился и внимательно изучал саму Гермиону, а вот Драко сидел с таким видом, будто перед ним воскрес Тёмный Лорд с новым заданием кого-нибудь убить. Эта немая сцена начинала раздражать, и она переключила внимание на мальчика, стараясь звучать как можно спокойнее:

– Дорогой, ты меня с кем-то перепутал. Я не твоя мама, но мы обязательно её найдём.

Мальчик немного отлип от неё и укоризненно ответил:

– Я никого ни с кем не перепутал. Ты моя мама, просто я воспользовался маховиком времени. Как и ты когда-то.

– Этого не может быть, – категорично ответила Гермиона, забыв о своем первоначальном плане быть помягче. – У меня нет детей, а ты слишком взрослый. Маховики времени не дают путешествовать на такие большие промежутки времени.

Ребёнок резко отскочил в сторону, подбоченился и возмущенно уставился на неё:

– Это в твоём времени, мама, они не позволяют путешествовать так далеко, а в моём позволяют.

– И где ты вообще мог взять маховик времени? Они же относятся к артефактам класса «Б», запрещённым для распространения, – недоверчиво спросила Гермиона, с каждой минутой всё больше злясь, что Гарри её отвлек ради какого-то представления с непонятным наглым мальчиком, уверяющим, что она его мать.

– Раз оказался здесь, то где-то смог, – в тон ей недовольно ответил мальчик. – Мама, ты такая упрямая, я просто не могу. Даже папа мне поверил быстрее, хотя из него отец, как из меня наргл.

Внезапно Тео расхохотался. Гермиона, не обращая на него внимания, хмыкнула – у мальчика не было и намёка ни на рыжие, ни на каштановые волосы. Согласно всем законам генетики, у них с Роном никак не мог получиться пепельный блондин.

– Прости, малыш, но всё-таки ты меня с кем-то перепутал, – она присела на карточки и ласково погладила мальчика по плечу. – Аврор Поттер поможет тебе найти твою настоящую маму.

Она встала, бросила недовольный взгляд на Гарри и собиралась уже уйти, как услышала хриплый голос Драко:

– Грейнджер, он говорит правду. Ты его мать, а я… . В общем, это наш с тобой общий ребёнок.

Гермиона развернулась и с ужасом уставилась на Гарри:

– Гарри, скажи мне, что это всё неправда.

– Гермиона … – Гарри неуверенно кашлянул. – Из того, что я услышал, да и увидел … Это очень похоже на правду.

– Гарри! Подумай сам, это ведь …

Её реплику прервало хныканье, которое быстро переросло в громкий плач. Мальчик сидел на полу, обхватив голову руками и горько плакал. Молодые люди уставились на него, явно не понимая, как нужно обращаться с рыдающими детьми.

– Ты … ты … Я думал, ты стала такой жестокой и холодной из-за работы, из-за папы… Но ты и здесь такая же … Ты…

– Мерлин, Грейнджер, – вклинился в детские всхлипывания Тео, – зачем так давить на ребёнка? Он ещё тебе ничего не успел сделать, а ты уже его распинаешь, как Снейп Долгопупса на зельеварении.

Слова мальчика и Тео больно ударили – практически то же самое, только в грубой форме, ей вчера кричал Рон. Вид плачущего из-за нее маленького человечка внезапно разбудил в ней какое-то новое чувство. Гермиона опустилась на пол и крепко прижала ребёнка к себе.

– Тш… Не плачь, – нежно сказала она. – Я просто не выспалась и устала, поэтому так отреагировала. Расскажи мне свою историю, малыш.

Рыдания мальчика стали тише. Гермиона аккуратно погладила его по светлой голове, отметив про себя, что он пахнет чем-то ужасно знакомым – спустя секунду она вспомнила, что так для неё пах котёл с «Амортенцией» на занятии Слизнорта. Она медленно перевела взгляд на Малфоя. Тот смотрел на неё так, будто увидел в первый раз.

========== Глава 5 ==========

2019

– Я просто устала и не выспалась, Майк. Всё в порядке.

Майк не стал задавать дополнительных вопросов, ограничившись кивком, и разложил на столе многочисленные инструменты для создания идеального образа. Гермиона украдкой посмотрелась в зеркало визажиста, стоящее на столе. На неё смотрела уставшая и измученная женщина с осунувшимися лицом и огромными синяками под глазами. Всё-таки бессонные ночи в сорок лет оставляют гораздо больше следов на внешности, чем в двадцать или хотя бы тридцать.

Гермиона прикрыла глаза и доверилась лёгким рукам Майка. С тех пор, как в её жизни появились пресс-конференции, встречи с международными делегациями и собрания с Палатой Магов, она делегировала все вопросы относительно её внешнего вида профессионалам. Её график не позволял ломать голову над цветом помады, выбирать подходящий фасон платья и задумываться о модных новинках сезона. Время стало непозволительной роскошью, его всегда не хватало, и иногда она порывалась попросить у Нотта что-нибудь из его многочисленных запасов. Останавливали всегда новый статус и принципиальность – она не любила злоупотреблять властью и старалась не позволять себе то, что было недоступно обычным людям. По иронии судьбы, всё это позволил себе её сын.

Воспоминание о Скорпиусе вновь причинило боль. Они с Тео несколько ночей провели за чтением всевозможных статей, старых справочников и совсем уж древних заметок о путешественниках во времени, однако ничего стоящего им узнать так и не удалось. Не было никакой возможности выяснить, в какой именно год отправился Скорпиус, ровно как и узнать, всё ли с ним в порядке. Незнание и чувство собственного бессилия сводили Гермиону с ума, к тому же, всё усугублялось тем, что они не могли публично объявить об исчезновении сына. Это вызвало бы избыточное внимание прессы, сотрудников министерства и аврората в частности, не принося при этом никакой пользы, а только наоборот усугубляя ситуацию. Единственное, на что могла надеяться Гермиона, была она сама: если Скорпиус сможет встретиться с её молодой версией, то та Грейнджер, ещё полная сил и не разочаровавшаяся в жизни, справится с любыми трудностями.

– Готово.

Она вздрогнула. Видимо, лёгкие касания кисточкой сумели ввести её в небольшой транс. Гермиона открыла глаза и взглянула в протянутое зеркало: сейчас она видела перед собой миловидную женщину с легким румянцем и деликатно накрашенными губами. Следы бессонной ночи испарялись, только потухший взгляд выдавал её состояние.

– Как всегда отлично, Майк. Спасибо.

– Рад.

Майк начал собирать свой небольшой чемодан, напевая под нос какую-то модную песню. Гермиона ещё раз проверила результат его работы, удовлетворилась и подозвала из шкафа костюм, в котором собиралась идти на пресс-конференцию.

– Рекомендую отвар из корня визжащей спинолины.

– Что, прости?

– Хорошее средство от следов усталости и синяков под глазами. Лучше наносить на ночь, чтобы кожа напиталась во время сна, но можно и за час до выхода. Ну или хотя бы за полчаса.

Гермиона отсчитала нужное количество галлеонов, добавила сверху и передала Майку мешочек.

– Пришли мне образец, попробую.

Визажист кивнул, взял мешочек и шагнул в камин. Гермиона аккуратно надела костюм и внимательно осмотрела себя в зеркале. Идеально.

«Ну хоть что-то в моей жизни может быть идеальным», – подумала она, отправляя патронус Кингсли.

Пресс-конференция была посвящена предстоящему Чемпионату Мира по Квиддичу, который должен был состояться в Англии уже в этом июле. Кингсли взял за правило регулярно отчитываться перед журналистами и населением магической Великобритании об этапах подготовки, иногда лично, иногда делегируя эту задачу своим заместителям, что всегда раздражало Гермиону: на её взгляд, с этой задачей бы справилась и Британская лига квиддича вместе с министром магического спорта, но для Кингсли было важно познакомить людей со своей новой командой. Поэтому ей приходилось одаривать дежурными улыбками представителей уже Международной федерации квиддича, слушать отчёты о готовности тех или иных объектов и отвечать на повторяющиеся вопросы журналистов. Несмотря на дружбу с Гарри, недолгие отношения с Роном и брак с Драко, Гермиона так и не поняла смысл этого вида спорта, но смирилась с тем, что на период матчей окружающие её мужчины превращались в идиотов. Близость ЧМК на своей территории привела к ещё большему массовому помешательству, так что Гермиона просто отсчитывала дни до окончания этого безумия.

Она подошла к своему месту за длинным столом и оглядела зал. Всё те же лица, всё те же издания. Где-то вдалеке мелькнуло знакомое зелёное перо, что моментально ухудшило её настроение. Вряд ли Скитер так сильно интересовалась информацией об облегчённой процедуре получения портключей для иностранных болельщиков или о планируемых мерах безопасности. Гермиона собиралась незаметно указать Кингсли на возможный источник проблем, как услышала знакомый голос:

– Рад вас видеть, миссис Грейнджер-Малфой.

Она повернула голову вправо и увидела Виктора Крама, протягивающего ей ладонь для рукопожатия. Гермиона вежливо улыбнулась, прекрасно зная, что это момент будет запечатлен всеми газетчиками страны, и ответила на приветствие. Крам на секунду сжал её руку чуть сильнее, чем нужно, кивнул и подошёл к Кингсли. До начала оставалось несколько минут.

Наконец, все заняли свои места. Предсказуемые вопросы сопровождались предсказуемыми ответами, иногда перемежаясь предсказуемыми шутками Кингсли. Эндрю Митчелл, глава БЛК, с упоением рассказал про новый стадион, предназначенный для проведения финала. Глава МФК похвалил Митчелла. Кингсли выразил благодарность от лица всего Министерства. Крам, как представитель МФК, выразил надежду, что Чемпионат укрепит международные связи. Гермиона согласилась и похвалила МФК в ответ. Всё шло своим чередом, и в какой-то момент она отключилась от происходящего, погрузившись в мысли о Скорпиусе. Видимо, Гермиона вновь ухитрилась впасть небольшой транс, так как в реальность её смогло вернуть только упоминание своего имени.

–…. интересно услышать комментарии миссис… или уже просто мисс Грейнджер?

Гермиона вздрогнула, придя в себя, и осмотрела зал. Рита Скитер возвышалась над своими сидящими коллегами и плотоядно улыбалась, переводя взгляд то на неё, то на Крама. «Сволочь», – подумала Гермиона, злясь, что не расслышала вопрос.

– Не думаю, что данный вопрос имеет отношение к Чемпионату, – вежливо ответила пресс-секретарь и попыталась передать слово следующему журналисту, однако Скитер не была готова сдаться просто так.

– Не всем интересен спорт, – сладко пропела любительница сенсаций. – Многим читателям «Пророка» гораздо важнее узнать, воспользуется ли Виктор Крам шансом наконец-то поймать свой золотой снитч? Тот, который так бездарно упустил другой ловец?

В зале воцарилась тишина. Гермиона сжала зубы, стараясь изо всех сил не дать слабину.

– Следующий вопрос, – пробасил Кингсли, ухитрившись при этом послать гневный взгляд главному редактору «Ежедневного пророка». Скитер же с довольным видом уселась обратно – ей было наплевать на наличие или отсутствие ответа, прекрасно зная, что её вопрос не вырежут. Завтра половина изданий сосредоточится на подробном анализе того, как близко сидели Грейнджер и Крам, каким именно он взглядом смотрел на свою давнюю любовь и какое сообщение уже почти бывшему мужу могли нести выбранные супругой серёжки. Гермиона пожалела, что взглядом нельзя испепелять – ей очень хотелось, чтобы Рита немедленно растворилась в воздухе и больше не смела напоминать про её супружескую жизнь.

Оставшаяся часть пресс-конференции прошла спокойно. Как только всё закончилось, Гермиона быстро ретировалась из зала, сославшись на неотложные дела. Она прошла в небольшую комнату с закусками и водой, располагавшуюся прямо за баннером с логотипом Чемпионата, и с облегчением села на диван. Слава Мерлину, что на этом всё. Смена одежды, небольшой душ – и можно отправляться к Тео с Гарри для дальнейшего изучения темы времени.

Она услышала скрип открываемой двери и повернула голову. В комнату вошёл Крам.

– Ты в порядке?

– Да.

– Уверна?

– Виктор, мою личную жизнь обсуждает вся Британия. Я за эти месяцы услышала и прочла столько нового про себя, что уже перестала удивляться.

Гермиона встала и подошла к столику с бокалами. Взмахнув палочкой, она наполнила их водой и взяла себе один. Виктор задумчиво смотрел как она пьёт, оставшись стоять у двери.

Гермиона поставила бокал на место, поправила пиджак и двинулась к направлению выхода. Крам аккуратно дотронулся до её предплечья и мягко сказал:

– Только идиот мог потерять такую женщину, как ты.

***

Драко отшвырнул «Ежедневный пророк» в сторону и занёс палочку, чтобы применить «Инсендио», одна Блейз его опередил. Он ловко призвал газету к себе и пристально посмотрел на старого товарища:

– Гермиона?

Драко ничего не ответил и уставился в окно. Блейз пролистал газету, нашёл нужную страницу и прочёл заголовок вслух, словно специально издеваясь:

– «Финт Крама: как вернуть свой золотой снитч, упущенный много лет назад». Мерлин, и как только Скитер придумывает подобные заголовки.

Драко вновь промолчал, надеясь, что Блейз поймёт намёк, однако тот продолжил чтение:

«Когда-то новость об отношениях самого завидного холостяка Великобритании и магглорождённой отличницы потрясли публику, напомнив избитые истории про прекрасных принцев и бедных служанок: он – красивый, богатый, с репутацией плохиша, она – зануда в растянутом свитере, лохматый фон Избранного и ярая защитница всех магических тварей. Озлобленные чистокровные красотки делали ставки, когда же наконец юный лорд Малфой прозреет и обратит внимание на кого-то, кто не путает приборы на званом ужине, их мамы в шляпках неодобрительно поджимали тонкие губки, ну а патриархи родов гадали, как бы отреагировал на подобный союз покойный Люциус. Однако спустя годы, один брак и одного очаровательного ребёнка расстановка сил значительно изменилась: если уже далеко не юный лорд Малфой в последнее время лишь известен скандалами, да попытками лишить магических существ своей естественной среды обитания ради нового офисного центра, то леди Грейнджер-Малфой смогла сделать головокружительную карьеру в Министерстве, заодно и найдя наконец-то стилистов, превративших девочку-ботаника в вполне презентабельную зрелую женщину. Не выдержав конкуренции с собственной женой, лорд Малфой пустился во все тяжкие: перечисление всех его пассий, появлявшихся в том числе и на страницах нашей газеты, займёт не одну полосу. Однако не стоит забывать, что успешные и умные женщины в наше время уже не вызывают сострадания и насмешек; наоборот, госпожа Грейнджер-Малфой теперь главный предмет интереса для разведённых чиновников, чистокровных вдовцов и молодых квиддичных звёзд, привыкших к жёсткой дисциплине и твёрдой руке тренера. Бывшие спортсмены тоже не теряют хватки – наш любимый болгарин Виктор Крам уже несколько раз был замечен слишком близко к нашей героине во время скучнейших пресс-конференций и презентаций спортивных объектов. Похоже, на этом Чемпионате будет разыгран далеко не один кубок. Ваша преданная болельщица, Рита Скитер».

Блейз бросил газету на стол и усмехнулся:

– Скитер в своём репертуаре.

Драко бросил взгляд на колдографию болгарина, пожимающего руку его жене, и с отвращением отвернулся.

– Но ведь в чём-то она права, – неожиданно сказал Забини. Он выдержал паузу и продолжил:

– Без обид, Драко, но многие наши знакомые действительно ждут вашего развода. От решительных шагов их останавливает характер самой Гермионы – если принципы не дали есть завести себе отряд любовников полтора года назад в отместку за твои выходки, то делать что-то сейчас бессмысленно. Но потом…

Драко уставился на своего старого товарища и компаньона, не веря своим ушам. Затем он сжал челюсти и процедил:

– Звучит так, будто ты собираешься быть первым в очереди, Блейз, несмотря на наличие этого, – он кивком указал на обручальное кольцо Забини. Блейз лишь улыбнулся краем рта.

– Года три назад мог бы. Но сейчас меня более чем устраивает Дафна, – Забини отодвинул чашку с недопитым кофе, встал и отправился к выходу из кабинета Малфоя. Прежде чем скрыться за тяжелой дубовой дверью он негромко сказал:

– Только идиот не захотел бы окольцевать Героиню Войны, подругу Избранного и первую в истории женщину-замминистра Магии.

– Значит, я и есть тот самый идиот, – ответил Драко закрывшейся двери и с огромным удовольствием испепелил газету.

========== Глава 6 ==========

2004

– Я что, похож на идиота, Грейнджер? – Малфой поднял бровь и окинул её скептическим взглядом. – Мои люди не полезут к кентаврам, размахивая палочками и уничтожая их поселения. Я прекрасно знаю, что написано в Билле* о правах кентавров, и мне совершенно невыгодно нарушать какой-либо из перечисленных пунктов.

Гермиона сделала глубокий вдох и постаралась прозвучать как можно вежливее:

– Но тебе хватило наглости напрямую спросить меня, как обойти Билль и добиться строительства нового отеля на одной из земель, исторически принадлежавшей им.

– Обходить – не нарушать, Грейнджер, это первое. Во-вторых, прости меня, как земля могла им принадлежать, если нет ни одного подтверждающего документа? Так и я могу объявить, что с этого момента весь Лондон – мой.

– Он и так почти весь твой, – процедила Гермиона. – Мы веками отнимали их территории, ущемляли в правах и отказывались признавать, что кентавры не уступают нам в интеллекте. Не трогать их территории и оставить племена в покое – это самое малое, что мы можем сделать сейчас.

Драко откинулся назад в кресле и с интересом осмотрел свою собеседницу.

– Приятно, что твой идеализм не потерялся с возрастом, – усмехнулся он. – Но, к твоему сожалению, и я не растерял навыков получать то, что хочу. Увидимся на комиссии, Грейнджер.

Малфой встал, показывая, что её ответ ему совершенно не интересен, кивнул головой и вышел из кабинета. Гермиона сжала кулаки и с раздражением стукнула по столешнице. С тех пор, как она стала заместителем начальника отдела регулирования магических популяций и контроля над ними, Малфой появлялся в её жизни гораздо чаще, чем хотелось бы. Счастливо избежав Азкабана благодаря Нарциссе и унаследовав после смерти отца огромное состояние и такое же поражающее по масштабу количество земель по всей стране, Драко начал активно продолжать семейное дело и возводить дома пока что в магической части столицы, не скрывая при этом планов относительно и маггловского мира. Если его первый проект был действительно неплох, хотя Гермиона и сомневалась в отсутствии корыстных мотивов по обелению репутации – компания Драко привела в порядок сильно пострадавшую после войны больницу имени святого Мунго, – то остальные в основном включали в себя отели, увеселительные заведения и жилые объекты. Более того, как и большая чистокровных волшебников, Малфоя и его компаньонов совершенно не интересовали те, на чьих землях они собирались возводить здания: вейлы, кентавры, лепреконы представляли собой лишь неприятную помеху, с которой нельзя было справиться без отдела регулирования магических популяций и контроля над ними. Если к работе предыдущего начальника у Гермионы было очень много вопросов, то хотя бы текущий руководитель, Джереми Локк, был солидарен с ней и всегда выступал против уж слишком явной экспансии компании Малфоя. Единственным минусом мистера Локка была его привычка перебрасывать беседы с Драко на неё. Видимо, он считал, что благодаря общему школьному прошлому, Гермиона сможет найти к Малфою особый подход. Стоит ли говорить, что всё было далеко не так.

Вопрос с кентаврами стал для Грейнджер делом принципа. За свою хоть и недолгую, но насыщенную карьеру в Министерстве она успела невыносимо устать от подобных мужчин всех возрастов – наглых, избыточно самоуверенных, убеждённых, что весь мир будет вращаться в самом выгодном для них направлении. Какие бы лозунги ни звучали со всех сторон после войны, действительность, если и менялась, то чудовищно медленно. Когда спали эйфория и почти религиозный фанатизм по отношению к их трио, Гермиона быстро осознала, что ей всегда придётся работать вдвое, а то и втрое больше, чем остальным: статус магглорождённой по-прежнему был невыгоден для строительства карьеры.

Две недели они оставались с мистером Локком на работе допоздна, сверяясь со всеми юридическими документами и готовя обоснованный ответ практически на каждое предложение, каждый рисунок в плане-проекте Малфоя. Обоснование отказа вышло на несколько листов, Локк доверил ей выступление – он вообще по-отечески относился к своей подопечной, искренне радел за её успехи и всегда предоставлял ей возможность проявить себя. Позже, знакомые Гермионы из комиссии с удовольствием рассказывали, как с каждым её словом самодовольное выражение исчезало с лица Малфоя, сменяясь сначала на удивлённое, а потом на раздосадованое.

Так Гермиона Грейнжер стала первой женщиной, которая осмелилась публично отказать Драко Малфою. После того, как она села на своё место за столом, Гермионе на секунду показалось, будто на лице старого школьного недруга промелькнуло тщательное скрываемое уважение.

***

2007

В среду вечером в квартире Гермионы Грейнджер состоялось практически историческое событие: к ней пришёл сам лорд Драко Малфой, собиравшийся проведать сына и договориться о дальнейших планах. После мозгового штурма, устроенного в не менее исторической компании Поттер-Нотт-Грейнджер-Малфой, единственным решением, которое им пришло в голову, оказалось составление графика встреч. Задача, которая на первой взгляд казалась очень простой, на самом деле заставила их изрядно поломать голову: во-первых, Скорпиусу нельзя было попадаться на глаза окружающим, иначе неизбежные вопросы могли привести всю компанию в аврорат. Во-вторых, всё усложнялось наличием отношений у новоиспечённых родителей: Астория, добившаяся от Нарциссы включения в родовую защиту, практически всё время проводила в поместье Малфоев, ну а Гермиона всё ещё пыталась разобраться в своих чувствах к Рону. Тот, к счастью, был командирован Джорджем в Перу на три недели для заключения нового договора с поставщиками порошка мгновенной тьмы. Тео обещал найти дополнительные источники по маховикам и путешествиям во времени, Гарри обязался порыться в архивах аврората, а затем оба товарища радостно пропали со всех радаров, предоставив новым членам семьи возможность как следует познакомиться друг с другом.

Драко вынырнул из воспоминаний о прецедентном случае в 2004 году, когда Грейнджер стала первым неподкупным сотрудником Министерства на его памяти, и сосредоточился на почти что журнальной картинке: Скорпиус лежит на полу и играет с котом, а они с Гермионой сидят на диване напротив камина. Просто образцовая реклама семейных ценностей, Мерлин их раздери.

– Наши отношения завязались на работе? – глаза Грейнджер округлились так, что придали ей сходства с каким-то изумленным зверьком. Скорпиус, сосредоточенно тискавший сдавшегося Живоглота, активно закивал головой:

– Да-да. У вас вроде бы как были совместные проекты, где вы лучше узнали друг друга.

Гермиона перевела взгляд от новоявленного сына и уставилась на пламя, весело потрескивающее в камине. Драко внезапно внутренне возмутился: обычно женщины выстраивались в очередь, чтобы получить возможность хотя бы представиться юному лорду, после чего Астория моментально превращалась в цепного пса, готового загрызть каждую, кто посмотрит в его сторону. Грейнджер должна быть счастлива, что он в принципе каким-то образом смог разглядеть в ней женщину, даже если это произошло под влиянием большого количества алкоголя или шантажа. Вместо этого же Гермиона не стеснялась показывать своего изумления с примесью ужаса каждый раз, когда Скорпиус упоминал детали их будущей жизни. Что бесило Драко ещё больше, так это то, как менялось её лицо, когда она обращалась к сыну – профессиональная вежливость и тщательно отработанное безразличие, к которым он так привык, сменялись на лучезарную улыбку и искреннюю радость от общения. Вот и сейчас, когда она вновь посмотрела на мальчика, играющего с уродливым котом, на её лице расцвели нежность и умиротворение. Малфой решил немного убавить градус этой идиллии.

– Но сейчас у нас не так всё хорошо, верно? – спросил он, возможно, чуть холоднее, чем следовало. Скорпиус повернулся к нему с недовольным видом и ответил:

– Из-за тебя. Ты не можешь смириться, что мама теперь успешная и популярная. Ты часто уходишь, оставляя нас одних, а потом возвращаешься под утро. О маме пишут гадости в газетах из-за твоего поведения. Она их от меня прячет, чтобы не расстраивать, но я всё равно нахожу.

Драко ошарашенно уставился на сына, а Грейнджер, к его ещё большему изумлению, не к месту рассмеялась:

– И почему я не удивлена, что все проблемы от тебя. Ладно, юный лорд, – она хитро посмотрела на Скорпиуса, который просто растаял от единоличного внимания матери, – нам пора укладываться спать, маме завтра на работу.

Скорпиус с готовностью подскочил, наконец-то освободив из плена несчастного кота, и с радостью засеменил за Грейнджер. Та, даже не оглядываясь в сторону Малфоя, лишь кратко бросила:

– Подожди меня, договоримся насчёт завтра.

Драко остался в кресле, раздумывая обо всём, что он только что услышал. Признаться, он был прилично поражен – каким бы человеком ни был Люциус, он всегда уважительно относился к Нарциссе и не позволял себе недостойного поведения даже в сложные моменты семейной жизни. Безусловно, Малфой-младший не был образцом идеального поведения и приятного характера, но с женщинами он всегда был обходителен, да и репутация в его случае была далеко не пустым словом – стать позорным героем светской хроники из-за нетрезвых выходок и измен согласно кодексу Малфоев было гораздо большим прегрешением, чем пособничество Пожирателям. Из мыслей его вытащил голос Грейнджер:

– Мне надо аппарировать на работу к девяти, максимум – к девяти пятнадцати. Сможешь забрать Скорпа где-нибудь без десяти? Или открой камин для моего адреса.

– Я пришлю домовика, – рассеянно ответил Драко.

– Какого домовика, Малфой… – Гермиона закатила глаза. – Как в доме заместителя начальника отдела регулирования магических популяций и контроля над ними может появиться эльф?

Внезапно Драко разозлился и порывисто встал, нависнув над Грейнджер.

– Раз умудрилась выйти за меня замуж и нарожать детей – привыкай.

Грейнджер, не сдвинувшись назад ни на миллиметр, сдвинула брови и ответила ему в тон:

– Раз умудрился жениться на защитнице магических существ и заделать ей детей – привыкай. Открывай камин и встречай сына дома. А теперь, – она ухитрилась оглядеть его сверху вниз, несмотря на разницу в росте, – извини, но мне надо собраться на работу.

– Спокойной ночи, – процедил Малфой и аппарировал в поместье.

Самым главным его желанием было запереться в своей комнате и как следует обдумать всё то, что на свалилось на его голову за эти дни, но он совсем забыл про Асторию. Девушка, переехавшая в Малфой-мэнор на время отъезда Нарциссы во Францию, сейчас стояла перед ним и недовольно поджимала губы.

– Где ты был?

– Работал, – лаконично ответил Драко, слегка приобнял Асторию за талию и двинулся в сторону шкафа, на ходу расстегивая рубашку.

– Так долго? – не отступала Гринграсс.

– Да, – ответил Малфой, переодеваясь в халат. – Возникли небольшие проблемы с документацией.

– Что, Гермиона Грейнджер вновь доставила тебе проблем? – Астория уже оказалось рядом и обняла его сзади.

– Нет, – одновременно и соврал, и сказал правду Драко, мягко высвобождаясь из цепкой хватки. – Малыш, я устал.

Он оставил лёгкий поцелуй на макушке Астории, чтобы показаться не таким уж грубым, и с наслаждением упал на кровать. Гринграсс, видимо убедившись, что от него не пахнет женскими духами, смягчилась и поплыла к туалетному столику. Данный предмет интерьера был её главным требованием после официального разрешения Нарциссы появляться в их поместье. Драко было все равно – он не видел смысла задаваться философским вопросом, зачем женщинам столько косметики и кремов, тем более, что Астория действительно хорошо выглядела. Гринграсс приступила к своему традиционному вечернему ритуалу, больше всего напоминавший древний обряд жертвоприношения, и начала весело щебетать, сообщая последние сплетни и новости, услышанные во время ланча в женском клубе. Как обычно, Драко наблюдал за её действиями и совершенно не вникал в бессмысленный поток речи. Но сегодня его мысли занимали далеко не изгибы тела под шёлковым халатом.

Асторией прекрасно вписывалась в его окружение и соответствовала всем традициям и правилам чистокровных. Она была идеальной спутницей для званых вечеров, знала этикет наизусть и всегда хорошо получалась на фотографиях. В никаких неприятных историях или репутационных скандалах она не участвовала, сами Гринграссы во время войны смогли сохранить нейтралитет и не потерять ни кната. Их отношения не начались спонтанно, не было никакой любви с первого взгляда или всепоглощающей страсти – Драко в принципе чуть ли не с детства знал, что его выбор будущей жены будет ограничен кем-то из сестёр Гринграсс или Пэнси. Так и получилось, и после встречи двух семей его официальной спутницей стала Астория.

Скорее всего, Драко бы сделал ей предложение после года-полутора отношений. Сразу после брака они сосредоточились бы на детях. Астория стала бы мамой и хозяйкой поместья, полностью посвятив себя садоводству, светской жизни и собраниям с подругами. Малфой никогда не был хорош в сфере чувств и эмоций, однако сегодня впервые задумался о том, чего он хочет от жизни и кого бы желал видеть рядом с собой. Астория, приняв его задумчивый взгляд за восхищение и обожание, игриво взмахнула поясом от халата:

– Любуешься?

– Как и всегда, – ответил Драко, решив не думать о том, сколько правды было в этих словах.

Примечания:

*Билль – закон.

========== Глава 7 ==========

2019

– Любуешься?

– Как и всегда, – хрипло ответил Драко, решив не задумываться о правдивости этой фразы, и вновь приложился к бокалу с виски. Астория хитро подмигнула ему и принялась разглаживать микроскопические заломы на своём вечернем платье. Неважно, сколько ей было лет – двадцать, тридцать или сорок, красота всегда оставалась личной религией младшей Гринграсс. Стоит признать, что неумолимое приближение цифры, состоящей из четвёрки и нуля, никак не отражалось на её внешнем виде – даже без косметики она выглядела минимум лет на пять младше, а тело по-прежнему сохраняло молодую упругость. Драко отрешенно наблюдал за её действиями, думая о выгоде владения собственными отелями: круглосуточный бар, особый номер и покорное молчание сотрудников были приятным дополнением к бешеной выручке.